Петля желания. Сандра Браун 23 страница

Беллами знала, что Оливия не права, но все же позволила мачехе вывести ее из палаты и утешать до тех пор, пока не настала пора заниматься практическими вопросами, связанными с перевозом тела отца в Остин.

Беллами занялась бумагами, радуясь возможности немного отвлечься от тягостных мыслей. Она была слишком подавлена горем, чтобы полностью осмыслить вероятность того, что человеком, принесшим ее семейству столько страданий, человеком, которого отец так надеялся отыскать перед смертью, являлась она сама.

Оливия зарезервировала номер для Беллами в отеле при больнице. Беллами смогла лечь спать лишь в четыре часа утра, но, как ни странно, заснула мгновенно и спала без сновидений. Она была слишком утомлена.

Оливия разбудила ее в десять утра.

– Стивен с Уильямом приедут сюда прямо из аэропорта, и мы сразу же после их приезда отправимся в Остин. Я попросила, чтобы кофе и завтрак принесли тебе в номер. Ты будешь готова к одиннадцати?

Вода в душе была горячей, что доставило Беллами особое удовольствие. Она воспользовалась шампунями, предоставляемыми отелем, да и у нее самой в дорожной сумке было достаточно косметики, чтобы придать себе вполне презентабельный вид. Вчерашний визит в родительский дом оказался как нельзя более кстати. Она надела брючный костюм, который захватила с собой. Встречая своего сводного брата и Уильяма в вестибюле, она выглядела превосходно.

– У тебя есть солнцезащитные очки? – спросил Стивен, проводя Беллами через автоматические стеклянные двери к лимузину, припаркованному за катафалком.

– Намекаешь, что у меня красные и опухшие от слез глаза и никакое количество тональной пудры не сможет это скрыть?

– Просто выполняю братский долг.

Его легкое подтрунивание немного подняло настрое-ние Беллами, она улыбнулась Стивену и надела очки. Однако ее настроение снова резко ухудшилось, а улыбка исчезла с лица, когда она увидела человека, лениво прислонившегося к колонне.

Проследив за ее взглядом, Стивен спросил:

– Кто это?

– Ты не узнал его по журнальной фотографии? Тогда познакомься – это Рокки ван Дарбин.

– О боже! – вырвалось у Оливии.

– Господи! – прошипел Уильям. – Неужели у него нет хотя бы капли сочувствия к человеческому горю?

– Думаю, что даже самой микроскопической нет! – горько ответила Беллами.

– Нет, это уж слишком. Стивен, вызови охрану.

– Не надо, Оливия, – возразила Беллами. – Тут сразу начнется цирк, который ему как раз и хочется устроить. – Взяв себя в руки, она добавила: – Я сама обо всем позабочусь.

И прежде чем они смогли удержать ее, она направилась к ван Дарбину, который сразу же отошел от колонны и стал продвигаться ей навстречу.

Беллами пристально и злобно глянула на фотографа, который уже начал делать снимки.

– Прошу вас, пожалуйста, прекратите!

Тот дождался знака от ван Дарбина, затем опустил камеру и отошел в сторону.

Приблизившись к Беллами, ван Дарбин произнес:

– Мисс Прайс, позвольте мне выразить вам свои соболезнования.

– Обойдемся без сантиментов. Единственное, что смерть моего отца значит для вас, – это очередная провокационная статейка, основанная на сплетнях, домыслах и вашем слишком живом воображении.

– Неужели плодом моего, как вы выразились, слишком живого воображения было и то, что вы выходили вместе со своим бывшим врагом из вашего дома? В дезабилье, – добавил он с плотоядной ухмылкой.

– Дентон Картер никогда не был моим врагом.

– Да бросьте вы! – отмахнулся ван Дарбин. – Он ни разу доброго слова не сказал о вашем семействе. Ваши родители не выносили его еще при жизни Сьюзен. Как бы вы ни противились, но вам придется признать, что ваши шашни с ним выглядят не совсем красиво.

– Думаю, что вы ошибаетесь.

– Фотографии не лгут. Особенно неравнодушен я к той из них, что мы сделали в аэропорту, где он гладит вас по волосам. Очень мило. Очень интимно.

Внезапно Беллами осенило – она поняла, что ван Дарбин может ей помочь. Со дна своей сумки она вытащила конверт с теми фотографиями, которые он оставил у ее порога. Из них она выбрала ту, на которой на заднем плане был виден Джерри. Она показала на него и спросила:

– Вы знаете этого человека?

Ван Дарбин пристально взглянул на снимок и пожал плечами:

– Какой-то незнакомый парень.

– Вы его не узнаете? Точно?

– А почему я его должен узнавать? Кто он такой?

– Я надеялась, что вы мне расскажете.

Ее окликнул Стивен, и, оглянувшись, Беллами увидела, что Оливия уже сидит в лимузине. Уильям стоял у открытой дверцы машины, а на лице Стивена застыло выражение брезгливости. Он стучал пальцем по циферблату часов.

– Ваш сводный брат быстренько сюда добрался, – заметил ван Дарбин. – А ведь от Атланты далековато. Кстати, кто это рядом с ним?

– Его партнер по бизнесу.

– Партнер по бизнесу? – На физиономии ван Дарбина появилась гаденькая блудливая улыбка. – Ах, значит, вот как теперь это называется!

Беллами затолкала конверт обратно в сумку, сняла очки и взглянула на репортера с глубочайшим презрением и отвращением.

– Если у вас осталась хотя бы капля человеческого достоинства, вы будете держаться как можно дальше от меня и моей семьи. По крайней мере, до тех пор, пока мой отец не будет предан земле.

Ван Дарбин как будто задумался над ее словами.

– Да, конечно. Но только в обмен на…

– Беллами, Оливия просит тебя поторопиться!

Она глянула на Стивена и подняла указательный палец, прося дать ей еще минуту.

Затем, повернувшись к ван Дарбину, спросила:

– В обмен на что?

– На полную откровенность со мной.

– О чем конкретно?

– О Дейле Муди.

Выражение лица Беллами ничуть не изменилось.

– И что же о нем?

– Ведь вы же с ним недавно встречались?

– Я хотела взять у него интервью, когда собирала материалы для своей книги, но, к сожалению, не нашла его.

Сказанное ею не было ложью в прямом смысле слова, но и не было ответом на его вопрос. По широкой самодовольной улыбке на физиономии репортера Беллами поняла, что ван Дарбин это заметил.

– Я спрашиваю потому, что до меня дошел слух, что Дейл Муди во время расследования нарушил кое-какие правила.

– В моей книге есть намеки на то, о чем вы говорите.

– Но слухи, дошедшие до меня, не намеки, в них содержалось прямое обвинение Муди в том, что он посадил за решетку невиновного человека.

– По всей видимости, у источника ваших слухов есть имя?

Ван Дарбин скорчил смешную гримасу:

– Вы же не глупенькая и наивная девушка, мисс Прайс, чтобы надеяться, что я назову вам свои источники.

Беллами была почти уверена, что за всем этим стоит Руп Кольер.

– Беллами! – На сей раз в голосе Стивена звучало нескрываемое раздражение.

Беллами еще раз повернулась к ван Дарбину и сказала:

– Могу вам поклясться прахом моего отца, что не знаю, где находится Дейл Муди. Если бы я знала, я сама бы о многом поговорила с ним. Теперь, как вы видите, я с вами абсолютно откровенна. Оставьте меня и мою семью в покое и позвольте нам достойно оплакать отца.

Если же вы не откликнетесь на мою просьбу, я обращусь в полицию и заявлю на вас, ну а потом я, конечно, подам в суд на вас и вашу дешевую газетенку.

Глава 26

Говард Листон не хотел, чтобы прощание с ним было слишком публичным, и поэтому доступ к телу покойного был ограничен только сотрудниками его компании и близкими друзьями.

Однако сами похороны превратились в более многолюдное мероприятие. Беллами не представляла, насколько оно многолюдное, до тех пор, пока их семейный лимузин не подъехал к церкви, где потребовалось несколько полицейских на мотоциклах, чтобы направлять автомобили на парковочные места, практически все из которых уже оказались заняты. И хотя это внимание было выражением вполне заслуженного уважения к ее отцу, Беллами с ужасом думала о том, что ей придется выносить долгую и мучительную процедуру похорон и все остальное, что с ними связано.

Вместе с Оливией, Стивеном и Уильямом ее провели в церковь через боковой вход и попросили подождать в специальном помещении, пока церковные часы не пробьют два часа дня, после чего они проследовали в основную часть храма и заняли места в первом ряду.

Во время службы Беллами пыталась сосредоточиться на молитвах, песнопениях, отрывках из Священного Писания и на речах, в которых много говорилось о заслугах отца, но вскоре в ее голове все смешалось. Надо всем нависала одна главная мысль: отец мертв, и она не сумела выполнить его последнюю просьбу.

А если к тому же это она на самом деле убила Сьюзен, значит, она совершила самый страшный, несмываемый грех.

Из храма они вышли вчетвером впереди большой процессии. Когда они садились в лимузин, Стивен, взглянув на толпу репортеров, находившихся за заграждением на улице, заметил:

– Там, среди этой орды, находится тот самый ван Дарбин.

Беллами тоже увидела его и рядом с ним его верного фотографа.

– Пусть, только бы не подходил слишком близко.

– Боюсь, что его ничто не может остановить.

Поначалу Беллами подумала, что слова Оливии тоже относятся к ван Дарбину, но тут же заметила, что мачеха смотрит в направлении главного входа в церковь, из которой выходили люди, присутствовавшие на отпевании, и медленно спускались по ступенькам.

Он был бы заметен в любой толпе, но особенно привлекателен Дент смотрелся в темном костюме и рубашке кремового цвета. Конечно, он никогда не шел на поводу у условностей и никогда не пойдет. Галстук приспущен под расстегнутым воротником, а волосам дана свобода принимать ту форму, какую им подсказывала природа. На подбородке и щеках виднелась щетина, он минимум день как не брился.

При виде его сердце Беллами бешено заколотилось.

Он был мрачен, спускаясь по церковным ступеням. На последней он остановился и пристально взглянул на заднее окно их лимузина. Беллами понимала, что он сможет увидеть ее сквозь темное тонированное стекло.

Она отвернулась и стала смотреть в противоположное окно. Но несколько минут спустя, когда лимузин наконец отъехал, Беллами не выдержала и оглянулась. Дент все еще стоял на нижней ступеньке церковной лестницы и смотрел им вслед.

Более пятисот человек пришло на поминки, устроенные в клубе после похорон. Говард хотел, чтобы туда впускали всех желающих, так как при составлении списка приглашенных всегда есть опасность кого-то забыть.

Членов семейства Говарда отнюдь не обрадовала последняя воля покойного, но они стоически выполняли свой долг, выстроившись в линию в фойе и приветствуя всех прибывавших гостей. Однако, как только правила этикета позволили, Стивен и Уильям сразу же удалились в бар. Беллами оставалась с Оливией немного дольше, но, когда к Оливии подошли члены ее бридж-клуба, она тоже решила куда-нибудь уйти.

Беллами проследовала в бар к боковому столику, за которым уже сидели Стивен с Уильямом. Уильям при ее приближении встал и предложил ей стул.

– Мы не могли больше выносить поток банальностей, – сказал Стивен. – Если бы я услышал еще одно обращение «милый», извини, но я убежал бы и повесился.

– Но это же все из самых лучших побуждений, Стивен.

– Что вы будете пить? – спросил ее Уильям.

– Белое вино.

– Не слишком крепкий напиток для подобного мероприятия.

Стивен поднял свою рюмку с водкой.

– Наверное, вы правы, но я все-таки выпью вина.

– Я принесу, – предложил Уильям и прошел к бару, чтобы заказать вино.

– Мне он нравится, – заметила Беллами, наблюдая за Уильямом. – Он очень внимательный и добрый. Всегда чувствует, в чем нуждаются люди вокруг. И он очень помог Оливии.

– Я пытался отговорить Уильяма от поездки сюда. Но он настоял.

– Он ведь твоя семья, и я рада, что он приехал сюда ради тебя. Я знаю, как трудно тебе было возвращаться, – сказала она. Стивен нервно поигрывал соломинкой в бокале. Беллами протянула руку, коснулась руки Стивена в попытке его успокоить. – Если бы ты мог потерпеть чуть-чуть, ты…

Она не закончила фразу, заметив, как резко изменилось выражение его лица.

Обернувшись, она поняла причину его внезапного беспокойства.

В бар через террасу только что вошел Дейл Муди. Их взгляды встретились. Он кивнул ей.

Стивен, заметив его жест, хмуро взглянул на Беллами:

– Вы уже подружились?

– Нет, мы не подружились. Просто в то время, пока мы с тобой не виделись, я с ним встречалась.

– Господи, Беллами, – произнес Стивен шепотом. – Зачем, черт возьми?

– Чтобы получить ответы на кое-какие вопросы.

Больше она ничего не могла сказать своему сводному брату. Муди вышел в дверь и исчез.

– Извини, Стивен.

Беллами вскочила с места и выбежала на террасу. Муди стоял в тени, отбрасываемой колонной, вокруг которой вилась пышная глициния. Он закурил сигарету, как будто намеренно бросая вызов запрету на курение в баре.

– Примите мои соболезнования, – бросил он Беллами, щелкнул зажигалкой и указал ею в сторону бара. – Складывается впечатление, что у вашего сводного брата все в полном порядке. У него вид процветающего бизнесмена.

– Он испытывает к вам сильнейшую неприязнь.

– Мое сердце вот-вот разорвется.

– Когда вы допрашивали его, вы знали, что он гей?

Бывший полицейский пожал плечами:

– Подозревал.

– И вы пытались использовать это против него?

Муди стряхнул пепел с сигареты.

– Я всего лишь выполнял свою работу.

– Отнюдь! Вы издевались над несовершеннолетним парнем.

Дейл Муди недобро прищурился:

– Не заставляйте меня жалеть о том, что я согласился встретиться с вами. Вы все еще хотите получить ответы или уже нет?

Беллами удалось взять себя в руки и подавить неприязнь к Муди.

– Да, конечно, хочу.

– Тогда слушайте. Я оставил папку с тем делом у Хеймейкера. Отправляйтесь к нему.

Он вас просветит.

Муди попытался отвернуться от нее, но Беллами протянула руку и схватила его за рукав куртки:

– И все?

– Все, что вам нужно. Там есть абсолютно все: мое признание, в котором я заявляю о своих махинациях, а также заявление Рупа Кольера.

– Признание с подписью?

– Да. И чтобы не было никаких сомнений и споров относительно его подлинности, я оставил там свой отпечаток пальца. С Хеймейкером у вас никаких проблем не возникнет. Я ему уже сообщил о вашем возможном приходе.

Муди снова попытался уйти, и снова она его остановила.

– Еще две вещи, – попросила она. – Пожалуйста!

– Только покороче.

– Мы с Дентом приезжали к вам, чтобы предупредить о Рее Стрикленде. – Она описала неудавшееся нападение на Голла в ангаре. – Стрикленд хотел убить его.

– Создается впечатление, что парень совсем слетел с катушек.

– Да, именно так.

– Предупреждение принято, – сказал Муди. – Что же второе?

Беллами облизала пересохшие губы.

– С тех пор как я в последний раз беседовала с вами, я еще кое-что вспомнила о том дне.

Муди насторожился:

– И что же?

– Я тогда случайно услышала то, что Сьюзен говорила обо мне. Нечто крайне неприятное. – Беллами тяжело сглотнула. Сердце у нее билось так сильно, что его стук оглушал ее. – Во время следствия вы случайно не находили никаких свидетельств того, что убийцей могла быть я?..

– Нет.

– Но вы ведь могли сбросить меня со счетов из-за моего возраста и роста. Неужели вам никогда не приходило в голову, что убийцей могла быть и я? Вам же теперь известно, что я видела ее мертвое тело перед смерчем.

Муди секунду или две внимательно разглядывал Беллами, затем бросил ей свою зажигалку. Она ловко поймала ее и с недоумением посмотрела на него:

– Что вы делаете?

– Вы левша. – Бывший полицейский указал на руку, в которой она держала зажигалку. – После того как вы во время нашей последней встречи описали место преступления, я все проверил, чтобы окончательно удостовериться. Возможно, вы и видели труп своей сестры, но вы ее не убивали. Кто бы ни нанес удар по затылку Сьюзен, он был, несомненно, правша.

Напряжение в груди у Беллами несколько ослабло. От облегчения у нее даже перехватило дыхание.

– Вы уверены?

Муди бросил окурок на террасу и затоптал его носком ботинка.

– Мне до сих пор неизвестно, кто убил вашу сестру, но я абсолютно точно знаю, кто этого не делал.

Он взял у нее свою зажигалку, резко повернулся и стал спускаться по ступенькам.

Беллами инстинктивно последовала за ним, но успела сделать всего несколько шагов, как из двери бара вышел один из старых друзей отца и окликнул ее. Ей ничего не оставалось, как заговорить с ним.

И пока гость выражал Беллами соболезнования, Дейл Муди успел скрыться из вида.

Дент прошел в клуб не через главный вход, он воспользовался боковой дверью, после чего попытался смешаться с толпой, насколько это было вообще возможно для его столь броской внешности.

Он ничего не ел, не пил, ни с кем не разговаривал, держался на приличном расстоянии от членов семьи покойного, хотя при любой возможности пытался отыскать глазами Беллами. Но она, если даже и заметила его, не подала вида.

Она выглядела встревоженной, усталой и одинокой. Но и по-своему прекрасной, словно героиня классической трагедии. Черное ей очень шло. Даже темные круги под глазами неожиданно добавили ей привлекательности. После того как поток гостей через парадную дверь клуба иссяк, Дент проследовал к двойной двери в бар. Он не стал входить туда, заметив, что Беллами сидит за одним столиком со Стивеном. Дент немного побродил по холлу и, когда в следующий раз подошел к двери в бар, увидел, что Беллами выходит на террасу.

Полагая, что у него появилась возможность побеседовать с ней наедине, Дент выскользнул через ближайший выход, обогнул бассейн, повернул за угол здания и подошел к террасе, где Беллами беседовала с каким-то пожилым джентльменом, державшим ее за руку.

Как только старик удалился, а Беллами еще не успела вернуться в бар, Дент окликнул ее. Он боялся, что она может уйти, увидев его. Но Беллами дождалась, пока он подойдет к ней.

Оказавшись рядом с ней, Дент заметил, что у нее заплаканные глаза. И она явно очень сильно похудела. Всегда худенькая и изящная, теперь она выглядела просто болезненно хрупкой.

Несколько мгновений он молча смотрел на Беллами, затем задал вопрос, мучивший его на протяжении нескольких дней:

– Почему вы мне не позвонили?

Говард Листон, человек, которого она, по ее словам, любила больше всех на свете, умер. Но она даже не позвонила ему, чтобы сообщить это печальное известие. Дента почему-то удивило, насколько подобное невнимание с ее стороны оскорбило его. Она ведь не отвечала и на десятки его голосовых сообщений. Он уже было подумал… Черт, он вообще не знал, что и думать. Или что думать сейчас, потому что и сейчас, стоя здесь перед ним, она продолжала молчать.

– Я узнал все от Голла, – продолжал Дент, – который сам услышал о смерти Говарда из телевизионных новостей. Почему вы мне сразу же не позвонили, как вам сообщили об этом?

– Мы с вами расстались не слишком тепло.

– Но ведь умер ваш отец. – Он произнес это с такой решительной интонацией, как будто в его словах содержался настолько весомый аргумент, что любые дальнейшие споры сразу же становились бессмысленными.

– Я не хотела вас беспокоить.

– Беспокоить меня?

Дент несколько мгновений в недоумении смотрел на нее, затем отвернулся и уставился на широкую панораму поля для гольфа.

– Это о многом говорит, не правда ли? И прежде всего о вашем отношении ко мне.

Оказывается, в вас больше листоновской щепетильности, чем в них.

Выдержав паузу, он повернулся к ней и взглянул прямо в глаза, затем презрительно фыркнул, прошел мимо нее в бар через открытую дверь с террасы. Затем бросил взгляд в сторону столика, за которым сидели Стивен с Уильямом. Они были увлечены беседой.

Оливия стояла с группой шикарно одетых дам и джентльменов ее круга и с отсутствующим выражением делала вид, будто слушает какого-то седоволосого джентльмена.

Дент решил остаться и заказать чего-нибудь выпить. Его присутствие испортит им вечер, придаст двусмысленность ситуации, а он был достаточно рассержен, чтобы привести в исполнение свой план. Он даже бросил взгляд в сторону барной стойки, нет ли там свободного места. И вот тут-то он увидел Джерри.

Тот сидел за стойкой, склонившись над бокалом пива. Но взгляд его был устремлен на Беллами, вошедшую с террасы. Она выглядела совершенно расстроенной и промокала глаза платком. Джерри потянулся за чем-то, что находилось у него под барной стойкой.

Денту потребовалась лишь доля секунды, чтобы оценить опасность ситуации, и он отреагировал мгновенно с одной лишь мыслью в голове: защитить Беллами!

– Эй! – крикнул он.

Джерри сделал то же, что и практически все, находившиеся в баре. Он с удивлением обернулся на Дента и, увидев, что тот обращается именно к нему, застыл на месте. Но всего на мгновение. В следующую секунду он бросился бежать.

Дент метнулся вслед за ним. Джерри бежал так, словно его преследовал сам дьявол.

Из-за спешки он не совсем ясно разглядел, что находится перед ним, и потому врезался в одну из панелей двойной входной двери, разбив несколько стеклянных вставок.

Раздались истошные женские крики. Мужчины разбежались по сторонам.

Джерри попытался свернуть, но Дент успел схватить его за воротник, потащил к стойке и прижал лицом к стене. Джерри заорал от страха и боли.

– Ну, выкладывай все начистоту, Джерри.

– Отпустите его!

Дент не обратил внимания на чей-то крик из толпы. Он хотел получить объяснения от человека, который следил за Беллами всю дорогу от Нью-Йорка до Техаса.

– Что ты вытаскивал из-под барной стойки?

– К-к-книгу, – промямлил Джерри.

– Успокойтесь, Дент. – Рядом с ним стояла Беллами и пыталась освободить парня. – Он ничего дурного не замышлял. У него на самом деле всего лишь книга. Посмотрите, вот она.

Она лежала у него под стулом.

Дент перевел глаза на экземпляр «Петли желания» и слегка ослабил хватку. Кровь текла у Джерри из нескольких ран, оставленных осколками стекла. Из носа, который ему разбил Дент, прислонив к стене, тоже струилась кровь. Однако Дент не отпускал парня, все еще прижимая его к стене.

– Зачем ты ее преследовал?

В глазах Джерри застыл смертельный страх. Его губы двигались, но он не мог произнести ни единого слова.

– Отпустите его.

Голос был тот же, что и прежде. Дент обернулся в ту сторону, откуда он исходил, – там стоял Стивен.

Сводный брат Беллами направился к Денту с явным намерением освободить Джерри.

– Он следовал за Беллами, потому что я платил ему за это.

Дент с изумлением посмотрел на Стивена. Затем повернулся к Беллами, которая стояла рядом с мачехой. Они обе, застыв от ужаса, не сводили с него глаз.

Он опустил руку, и Джерри тяжело рухнул на пол.

Дент сделал жест глубочайшего презрения по отношению ко всем присутствующим:

– Ну что вы за народ такой!

С этими словами он перешагнул через Джерри и неуклюжей походкой вышел из бара.

Осколки стекла хрустнули у него под ногами.

Десятиминутная поездка в лимузине прошла в полном молчании.

Первой вошла в дом Беллами. Перед ней сразу же появилась предупредительная Хелена, но Беллами отрицательно покачала головой, и домоправительница тактично удалилась. Беллами проследовала в гостиную, швырнула сумку на диван и повернулась лицом к трем другим членам семьи, которые вошли в комнату вслед за ней.

– Его зовут Саймон Дауд, – начал Стивен свои объяснения, не дождавшись вопроса Беллами. – Он частный детектив.

– О боже! – простонала Оливия. – Стивен, зачем, черт возьми?..

Ее прервала Беллами, желавшая услышать, что Стивен скажет в свое оправдание.

– С какой стати тебе пришло в голову нанимать частного детектива, чтобы он следил за мной? Я уже думала, что он какой-то маньяк.

– Могу заверить тебя, что и мне все это крайне неприятно, – ответил Стивен. – Его жалкий офис находится на четвертом этаже без лифта. Стол у него чуть ли не картонный. В то утро, когда я к нему зашел, у него на столе лежал недоеденный пончик…

– Меня ни капли не интересует все то, что ты говоришь! Я повторяю свой вопрос: с какой стати ты нанял его следить за мной?

– Ради твоей безопасности. – В его голосе тоже послышались раздражение и злость. – Ты написала книгу о реальном преступлении, но конец у нее открыт для самых разнообразных толкований. Затем ты начала ее рекламировать и тем самым сделала себя легкой мишенью для всех, кто так или иначе связан с этим делом.

– И для кого же, например?

– Для Дента Картера, к примеру, который менее часа назад не в первый уже раз доказал, что он самый настоящий бандит. Конечно, вряд ли для кого-то его поведение стало сюрпризом.

– Совершенно вызывающее поведение, – тихим голосом произнесла Оливия. – Теперь в клубе мне придется постоянно краснеть, вспоминая о происшедшем.

– Но он же думал, что защищает меня! – воскликнула Беллами.

– Ну, естественно, ты встаешь на его защиту, – вновь вступил в разговор Стивен. – С тех пор как я в последний раз видел его в Атланте, у него на физиономии появились новые синяки и шрамы. Интересно, кто это успел избить его?

– Не пытайся сменить тему. Говори, зачем ты посадил мне на хвост этого… Саймона Дауда.

– В своей книге ты достаточно откровенно обвиняешь Дейла Муди в продажности. Ну или в лучшем случае в некомпетентности. У него могло возникнуть желание отомстить. И не только у него. Даже у Рупа Кольера. Как бы то ни было, но я беспокоился за твою безопасность. Уильям все тебе объяснит.

Беллами перевела взгляд на Уильяма. Тот кивнул и сказал:

– Мотивы у Стивена были вполне достойные. Он страшно за тебя переживал.

– Поэтому я и нанял Дауда, – продолжал Стивен. – Его первая любовь – театр. Он мечтал стать актером. Дауд заверил меня, что сможет блестяще сыграть преисполненного энтузиазма поклонника. Таким образом, он мог оставаться поблизости от тебя, когда ты появлялась на публике. И прежде чем ты снова начнешь осыпать меня упреками, я бы хотел сказать, что своевременность моего решения нанять его ты подтвердила своими же собственными словами о дохлой крысе, о том, что сделали с твоим домом, с самолетом Дента Картера.

Оливия в полной растерянности смотрела на них обоих.

– Господи, о чем таком вы говорите?

– Теперь это уже не имеет значения.

Беллами устало опустилась на подлокотник кресла и прижала руку ко лбу. Вспоминая события последних дней, она поняла, почему Стивен совсем не удивился, увидев ее с Дентом в своем ресторане. Джерри, или Дауд, или как там его звали, следил за ними от парка в Джорджтауне до аэропорта в Остине. Он заранее предупредил Стивена об их полете в Атланту.

– Что возвращает нас к сегодняшнему печальному событию, – продолжал Стивен. – Я знал, что на похоронах будет масса народу, и беспокоился за твою безо-пасность. За безопасность всех нас, поэтому я попросил Дауда присутствовать, понаблюдать за всем, что там будет происходить, и, как оказалось, сделал это не напрасно. Они же все пришли на похороны. Дейл Муди. Руп Кольер.

– И Кольер там был? – удивленно спросила Беллами, подняв голову. – Я его не видела.

– Сидел через два ряда от нас в церкви.

– И развлекал гостей в обеденном зале клуба, – добавила Оливия. – Как будто он близкий друг нашей семьи.

– Не будем забывать и Дента Картера, – продолжал Стивен. – Ты же с ним в последнее время практически неразлучна. Я даже удивляюсь, как это ты не бросилась за ним вдогонку, словно тебе снова двенадцать лет и Дент – твоя первая любовь.

Щеки Беллами заалели так, будто он дал ей пощечину. Она спрыгнула с подлокотника кресла и подошла к нему:

– Зачем ты все это говоришь?

– Что «это»?

– То, что меня оскорбляет и унижает.

– Беллами, – простонала Оливия, – прошу тебя, не начинай. Только не сегодня.

Не обращая внимания на мольбу мачехи, Беллами не сводила глаз со Стивена.

– Что с тобой происходит? Когда ты был моложе, ты гораздо осторожнее обращался с чувствами других людей.

– Я стал взрослым.

– Нет, ты стал подлым. Фальшивым, высокомерным и подлым, как те люди, которых ты когда-то сам презирал. – Беллами печально покачала головой. – Я тебя не понимаю. На самом деле не понимаю.

– А я тебя и не просил меня понимать.

– Но я сама хочу понять. – Она протянула ему руку. – Стивен, – произнесла она с мольбой в голосе, – я всегда считала тебя своим родным братом. Я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты меня любил.

– Мы уже не дети. – Он вырвал свою руку из ее руки. – Тебе давно пора тоже стать взрослой и понять, что жизнь редко дает нам то, чего мы хотим.

Беллами пыталась встретиться с ним взглядом, чувствуя, насколько ожесточилось его сердце, и в это мгновение в ней проснулась жалость к нему. Он был очень красив физически, но в эмоциональном смысле стал совершенным уродом. Последствия того, что произошло со Сьюзен и с ним, оставили тяжелый след на его психике.

Не желая забыть происшедшее, Стивен мешал собственному психологическому выздоровлению. Он пестовал свою ненависть и злобу до тех пор, пока не превратился в жестокого, циничного и подлого человека. У него была мать, любившая его всей душой. У него был терпеливый и преданный друг, который обожал его и любовь которого проявлялась в каждом движении, в каждом жесте. Однако часть личности Стивена оставалась скрытой даже от них. Он отказывался полностью принимать их любовь и поделиться с ними своей. И Беллами поняла, что в этом как раз и заключалась его трагедия.

Дата добавления: 2015-08-28