Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 9 страница

— …сь, ты понимаешь, какая ответственность лежит на тебе и сделаешь всё от тебя зависящее. Или, может быть, ты горишь желанием получить метку? — казалось, Люциус был обеспокоен.

— Отец, ты зря тратишь своё красноречие, — спокойный голос Драко не вязался с тем сумбуром, который, царил в его голове, — я очень рад, что ты больше не поддерживаешь Тёмного Лорда. Иначе у нас возникли бы очень серьёзные разногласия в будущем.

— Ты не совсем верно всё понял, — Гарри отчётливо услышал, как Малфой старший вздохнул, — если вы с Поттером не станете Истинными Партнёрами, у тебя, как и у всей нашей семьи, просто не будет выбора.

— Ты зря считаешь меня глупее, чем я есть, papa — тихо ответил Драко, и гриффиндорец тотчас вспомнил их давнишний ночной разговор.

— Я понимаю, что в данном случае бесполезно давить на тебя или Поттера, но ты должен осознавать всю ответственность, — Люциус помолчал, а затем вдруг спросил совсем другим тоном, — Ну как ты, сын?

— Всё хорошо, пап, не волнуйся, — Гарри не мог поверить своим ушам, в голосе обоих была искренняя забота и даже что-то похожее на нежность.

И если он уже знал, что Драко вполне способен на такие эмоции и даже гораздо более ярко выраженные, то слышать подобные нотки из уст Люциуса было по меньшей мере странно.

— Поттер заслуживает доверия, — продолжил тем временем слизеринец, отвечая на невысказанный вопрос Малфоя-старшего. — Мы… подружились.

— И только? — этот вопрос прозвучал несколько лукаво.

— Пока да, — Гарри отчётливо представил, как Драко ухмыляется сейчас, — но всё ещё впереди.

— Он тебе нравится? — гриффиндорец тут же вспомнил Рона и хихикнул в кулак.

— Это важно? — «Держу пари, сейчас он поднял левую бровь!»

«Хрен угадал! Правую!»

Когда Поттер сумел прекратить приступ гомерического хохота, Драко уже договаривал:

— …маю, но это не важно в любом случае. И это касается только нас двоих.

— Что ж, сын, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — тут гриффиндорца буквально опалила волна нежности и благодарности.

— Спасибо, папа, — глухо прошептал слизеринец, и Гарри вдруг отчётливо осознал, что Люциус обнял сына.

— Удачи, Драко…

Почему его сын чуть не сполз на траву от смеха Люциус так никогда и не понял, а в это время мадам Помфри в панике подбежала к буквально бьющемуся в истерике Гарри.

* * *

— Кажется, твой мозг остался девственным, — сказал Гарри, когда мрачный Малфой вернулся в палату и без слов забрался к нему на кровать.

Слизеринец лишь хмуро глянул в ответ.

— Что случилось? — гриффиндорец был удивлён. — Всё же вроде бы прошло гладко.

Вместо ответа Драко сунул ему сложенный вчетверо небольшой пергамент.

Поттеру быстро пробежал глазами короткое письмо, написанное аккуратным каллиграфическим почерком.

«Дорогой сын!

Я не рискнул сказать это вслух, так как избитая фраза «и у стен есть уши» не теряет актуальности при всей своей банальности. Я долго думал, надо ли говорить тебе об этом, но всё же решил, что и ты, и мистер Поттер должны знать. Тёмный Лорд возродился. Я не знаю, как ему это удалось, но три дня назад я отчётливо почувствовал Зов. И… Пойми, сын, сейчас нужно обезопасить семью со всех сторон. В случае неудачи это будет наш единственный шанс на спасение. Я явился на Зов, Драко. И постараюсь держать вас в курсе событий. Однако официально я должен буду отречься от тебя. Прости и пойми. Я люблю тебя и уповаю на вашу победу. Твою и Поттера. У вас есть время. ОН ещё очень слаб. Пройдёт не меньше года, прежде чем Лорд восстановит былую силу. Надеюсь, вы распорядитесь этим временем с умом.

Ещё раз прости, Л.М.»

Гарри ошалело пытался осознать весь ужас написанного, когда вдруг почувствовал, как что-то горячее опалило тыльную сторону его ладони. Драко сидел, глядя в пустоту, и из его глаз беззвучно капали слёзы. Сердце гриффиндорца сжалось до размера теннисного мячика. Не раздумывая, он обнял слизеринца за плечи и притянул к себе.

— Драко, мы сможем! — горячо зашептал Поттер ему на ухо. — Не смей, слышишь?! Не смей мне не верить! Мы разорвём этого гада в клочья!

— Гарри… — хриплый шёпот прервал его излияния.

Серебристые глаза сверкнули в тусклом свете заходящего солнца, лишая гриффиндорца возможности думать. И тогда он сделал то, что велело ему сердце. В отчаянной попытке доказать свою правоту, успокоить, разделить чужую боль, Гарри поцеловал горячие, солёные от слёз губы…

Глава 21 Как прекрасны Ёжики, Ёжики в тумане…

— Я не верю! Просто не верю! Мне кажется, что сейчас я проснусь, и всё закончится, как страшный сон! — Рон сидел на своём месте даже не пытался сделать вид, что завтракает.

Вместо этого он открыто пялился на улыбающихся и о чём-то весело переговаривающихся Партнёров, сидевших на краю слизеринского стола. Тонкая цепочка Связующего Артефакта периодически поблёскивала на руке то одного, то другого. Несмотря на вчерашние извинения, он всё равно не мог заставить себя поверить в то, что Гарри и Драко теперь друзья.

— Он выглядит таким довольным, каким с нами не был почти никогда! — уже уставшая выслушивать бурчание Уизли Гермиона только закатила глаза, ничего не ответив.

— Не верю! Не может хорёк так резко перемениться! Он просто затаился, и в нужный момент…

— Рон! — не выдержала Грейнджер, наконец. — Может быть, я открою тебе сейчас страшную тайну, но из всего факультета только ты последние два курса по прежнему считаешь Малфоя кем-то вроде гриндиллоу в человеческом обличие! Он давно уже не враг нам! Давно! — девушка уже почти кричала, но затем внимательно посмотрела на ошарашенное лицо друга, вздохнула и продолжила уже тихо и вкрадчиво. — Послушай, Рон… Ты видел вчера его шарф? Как ты думаешь, тот Малфой, каким ты его представляешь, стал бы носить его полдня на глазах у всех? А изначально он вообще был весь гриффиндорский…

— С чего ты взяла, что он не надел его перед тем, как зайти в Больничное крыло? — пробурчал рыжий, не желая признавать её правоту.

— Не могу поверить, что ты не в курсе, о чём болтает вся школа! — Гермиона сделала преувеличенно удивлённое лицо. — Даже младшеклассники считают своим долгом высказать своё мнение о новомодном шарфе Слизеринского принца и строят планы, как узнать у него, где такой можно купить!

— Но… — Рон вознамерился сказать ещё что-то, но гриффиндорка не дала ему этой возможности.

— Знаешь, что? — она резко встала из-за стола. — Ты бы разобрался в себе, Рон! А то такое ощущение, что ты просто ревнуешь! И сдаётся мне, — девушка наклонилась к нему и тихо закончила, — что отнюдь не по-дружески!

Резко развернувшись, Гермиона быстро пошла к выходу из зала, а рыжий гриффиндорец оторопело смотрел ей вслед, пока Грейнджер не скрылась из вида.

* * *

В это же время Гарри и Драко обсуждали неудачную игру с Равенкло. Будучи давними соперниками, они прекрасно понимали друг друга. Все тонкости и нюансы профессии ловца были не понаслышке известны обоим, и разговор приносил истинное удовольствие.

Партнёры молчаливо условились не касаться тем возрождения Тёмного Лорда и вчерашнего поцелуя. Однако, Гарри ничего не мог с собой поделать и всякий раз, когда в беседе возникала пауза, он, тщательно экранируя сознание от Малфоя, вспоминал каждую секунду прикосновения губ слизеринца. И не только губ…

Когда Гарри в отчаянном порыве накрыл рот Драко своим, тот несколько бесконечно долгих секунд не двигался, будто осознавая происходящее. Гриффиндорец уже хотел было отстраниться, как вдруг блондин еле слышно застонал, выдыхая, и ответил на поцелуй. Умелые губы ласкали и дразнили, заставляя Гарри забыть и о проигранной игре, и о Люциусе с Волдемортом, и о мадам Помфри где-то там, за ширмой. Почти в другом мире… Потому что мир самого гриффиндорца сузился до нежных прикосновений чужих горячих губ. Правая рука вдруг зажила собственной жизнью и немедленно запуталась в мягких серебристых волосах. Когда же в его рот несмело скользнул ласковый, ищущий, настойчивый язык, Поттер не сдержался, застонал и всем телом подался навстречу Партнёру. Поцелуй всё длился и длился, лишая возможности дышать и думать, заставляя тело гореть и хотеть чего-то большего… Самым краешком сознания Гарри уловил звук приближающихся шагов, и в ту же секунду Драко резко отпрянул от него за мгновение до того, как из-за ширмы показалась улыбающаяся мадам Помфри. При виде тяжело дышащих, растрёпанных парней, сидящих на кровати друг напротив друга, улыбка сползла с её лица. Смерив их осуждающим взглядом, колдомедик холодно объявила, что если Гарри хорошо себя чувствует, то он может присоединиться к мистеру Малфою за ужином, который начнётся через десять минут.

Придя в Большой зал, парни, не сговариваясь, отправились к слизеринскому столу, где обычно сидели, когда носили Артефакт.

Поначалу Поттер испытывал неловкость, глядя на припухшие губы блондина, но Малфой выглядел расслабленным и вполне довольным, так что гриффиндорец постепенно успокоился. Инструкция не стала их ничем грузить: с несвойственной ей добротой книжица сказала, что зачла за Упражнение этих дней происшедшее на игре по квиддичу и что работу они могут продолжить завтра. Поэтому Партнёры рано разошлись по своим спальням, и Поттер почти сразу уснул. Сны сменяли друг друга, путались и переплетались, но лишь одно оставалось неизменно: рядом постоянно находился светловолосый незнакомец, который всё время норовил обнять, поцеловать, а потом и вовсе встал на колени и….

— Гарри, ау! Опусти свой зад с небес на землю, — гриффиндорец удивлённо сморгнул, перевёл взгляд на «светловолосого незнакомца» и отчаянно покраснел.

— Ты чего это? — подозрительно прищурился Драко. — Ты маленько перепутал, сейчас не утренник в детском саду, на котором ты изображаешь свёклу, а завтрак в школе чародейства и волшебства Хогвартс. И через десять минут начнутся Прорицания, на которых тебе придётся играть со мной в «кто поизощрённее обзовёт Трелони», дабы я не умер со скуки и не лишил магический мир надежды на наш непобедимый Дуэт.

К концу этой напыщенно-издевательской тирады, выданной Малфоем на одном дыхании с Очень Серьёзным видом, Гарри уткнулся лбом в стол и беззастенчиво заржал во весь голос.

— Нет, ты скажи! Немедленно скажи мне, где этому учат! — выдавил он, отсмеявшись. — Ни за что не поверю, что ты просто родился такой шипастой ехидной!

— Шипастая Ехидна Малфой к вашим услугам, — блондин хмыкнул, — пошли уже, ёжик вислоухий…

— Почему это вислоухий? — возмутился было Поттер.

— Потому что пока кое-кто, развесив ушки, внимал моему искромётному юмору, десять минут, что у нас оставались, сделали нам ручкой, вильнули задом и уплыли в неизвестном направлении! — притворно сердито ответил Драко, но не выдержал и улыбнулся.

— Так может, ну их, Прорицания эти? — предложил Гарри. — Всё равно толку никакого… Лучше Упражнение сделаем и освободим вечер.

— Что ж, готов признать, что в вислоухости есть своя прелесть, — слизеринец поднялся из-за стола.

— А ехидны, между прочим, яйцами размножаются, — пробурчал Поттер себе под нос.

— А ёжики, между прочим, летают хорошо… Под заклинанием волшебного пенделя… — Малфой недобро прищурился и продемонстрировал, что имел ввиду.

Хохоча во всё горло и изо всех сил пытаясь пнуть друг друга, что было довольно сложной задачей, учитывая наличие Связующего Артефакта, они добирались до Выручай-комнаты почти полчаса. Ворвавшись наконец в родную обитель, задыхающиеся от смеха и бега по лестницам Партнёры без сил упали на диван.

— Всё, Поттер, свали в туман… — простонал Драко, скинул туфли и вытянулся во весь рост.

Гарри собирался последовать его примеру, но как только он снял ботинки, его тут же обвили тонкие сильные руки, заставляя лечь на бок в уже почти привычную позу. Гриффиндорец с удивлением обнаружил, что безумно соскучился по объятиям слизеринца, к которым успел привыкнуть за то время, что длилась заключительная часть упражнения «Осада». С каким-то непонятным, щемящим сердце чувством, он опустил голову на согнутую руку Малфоя и закрыл глаза. Некоторое время они просто лежали, наслаждаясь ощущением уюта и спокойствия. Затем Гарри почувствовал, как рука Драко шевельнулась. Он затаил дыхание.

— А знаешь… — прошептал блондин ему в ухо, отчего резко стало жарко, душно и вообще как-то неудобно. — Ежики очень любят, — тонкие пальцы аккуратно расстегнули пуговичку мантии посередине, — когда им чешут… — тёплая ладонь скользнула под серебристую кофту, обжигая кожу и заставляя сердце гулко ухать в груди. — Животик!!!

Последнее слово слизеринец громко выкрикнул и стал нещадно щекотать отбивающегося и уже икающего от смеха Гарри, пока тот не упал с дивана, утащив за собой и Малфоя. Падение несколько охладило их пыл, и гриффиндорец внезапно обнаружил себя буквально распластанным под нависающим над ним Драко, в то время как серебристые глаза оказались буквально в нескольких дюймах от его собственных. Пару секунд разум брюнета отказывался воспринимать что-либо, кроме восхитительного ощущения тяжести стройного гибкого тела и пьянящей глубины необыкновенных серых глаз. Затем вдруг пришло осознание того, КАК его тело реагирует на эти самые ощущения.

— Там… Зелья, кажется, скоро… — собственный голос казался чужим.

— Да, там Зелья скоро начнутся, — подтвердил слизеринец, улыбаясь и не двигаясь с места.

— Драко…

— Что, Гарри? — Малфой склонился ещё ниже и прошептал имя почти в губы гриффиндорцу.

— Нам пора… — сил закончить хоть одну фразу категорически не хватало.

— Действительно, нам давно пора… — тихий голос проникал в самое сердце и сводил с ума.

Поттеру казалось, что он чувствует, как шевелятся губы блондина. Ещё секунда — и он не выдержал бы, потянулся бы к этим губам, сминая их, терзая, мучая в безумном поцелуе, как терзали и мучили они его своим шёпотом, выцеловывая из них стоны и ловя каждый их вздох.

Но Драко уже встал. Он протянул Партнёру руку и помог подняться, а Гарри в этот момент всей душой возненавидел Связующий Артефакт. Не будь его, он бы просто пошёл сейчас в душ, включил бы ледяную воду, и всё снова стало бы хорошо…

* * *

«Итак, господа Партнёры, случай на квиддичном поле показал, что мы движемся в правильном направлении. Однако характер Упражнения с сегодняшнего дня мы несколько изменим. Теперь Драко должен стараться не дать Гарри почувствовать тепло от свечи, а погасить пламя с помощью силы Партнёра. Чтобы сделать это, нужно отчётливо ощущать Связь между вами, которая, без сомнения, уже достаточно окрепла. Постарайтесь взять ровно столько энергии, сколько нужно, не больше и не меньше.

Мистер Поттер же должен в свою очередь попытаться забрать ту энергию, которая понадобится мистеру Малфою, у пламени той же свечи. Попробуйте почувствовать огонь сердцем, и, возможно, он с радостью поделится с вами своей силой.

Кроме того, в свете последних событий, я думаю, вам будет не лишним узнать, что то, что произошло на поле является отнюдь не рядовым событием. Всё говорит о том, что даже если вы не станете Истинными Партнёрами, ваши возможности будут во много раз превосходить способности любого из ныне живущих магов. Всё в ваших руках. Удачи!»

Впервые это короткое слово не выглядело как изощрённое издевательство.

Глава 22. История одного падения

Драко задумчиво и слегка раздражённо гасил и зажигал короткими энергетическими импульсами пламя свечи, практически не задумываясь над механикой процесса. Это оказалось неожиданно просто, по крайней мере, для него. Всё получилось уже со второй попытки. Он как бы «настраивался» на Поттера, как когда они читали мысли друг друга на большом расстоянии, и позволял частичке его энергии протекать сквозь его тело, формируя из неё либо небольшую волну, либо искру и даже что-то вроде стрелы, пробивающей свечу насквозь. Первые дни он часто ошибался с количеством, но быстро понял, сколько энергии ему требуется и как брать именно столько, сколько нужно. Однако у Гарри дела шли далеко не так успешно. Прошло уже две недели, а они всё не переходили к следующей стадии Упражнения.

На самом деле, они много чего теперь не делали: не ели порознь, не называли друг друга по фамилии, не спешили покидать Выручай-комнату после Упражнений и… не целовались. Против первых трёх пунктов у Драко не было никаких возражений, но вот четвёртый… Он сдерживался изо всех сил. Твёрдо пообещав себе, что не будет проявлять инциативу, Малфой честно старался обуздать бушующие гормоны, отчаянно сопротивляясь искушению повалить Поттера на диван и заставить на все лады выкрикивать его имя. Ну, или зацеловать до полусмерти. Ладно, хорошо, хотя бы просто ещё один-единственный раз почувствовать, как вздрагивают нежные губы перед тем, как открыться ему навстречу, услышать, как Гарри тихо вздохнёт, когда он скользнёт языком в его рот, а потом замрёт на секунду и придвинется ближе, пылко возвращая поцелуй… Порой блондин ловил себя на том, что неосознанно тянется к гриффиндорцу, когда им случалось оказываться достаточно близко друг от друга. Тогда он до боли закусывал губу и отворачивался. И иногда успевал заметить, каким разочарованным становилось лицо Поттера.

Но, несмотря на неловкости и смущение, обоим Партнёрам было намного комфортнее в компании друг друга, нежели с друзьями или в одиночку. Как-то незаметно они стали сначала вместе обедать, оправдывая это тем, что после уроков можно было с удовольствием обсудить преподавателей и интересные события в своей уже привычной для обоих насмешливой манере. Затем к обедам присоединились ужины. А потом и завтраки. Гарри сам не заметил, как перенял многие черты Малфоя, такие как его знаменитые усмешки, привычку строить витиеватые полные сарказма фразы и некоторую пафосность речи. Слизеринский принц же в свою очередь растерял свой яд, который трансформировался в иногда злую, а иногда и вполне добродушную иронию, стал искреннее и чаще улыбаться и даже смеяться. А ещё они научились молчать в присутствии друг друга. Это молчание наполняло всё вокруг той особенной тишиной, которая казалось уютной и правильной, не требуя обязательного заполнения. В четверг вечером, через день после их Первого Настоящего Поцелуя, они впервые задержались в Выручай-комнате после Упражнения, просто валяясь на диване с книжками. К среде это уже стало нормой.

И для Драко, и для Гарри эти отношения было чем-то абсолютно новым: совершенно разные, они всю жизнь испытывали абсолютно одинаковое одиночество, — и стремительно крепнувшая связь пугала обоих. Но в то же время с каждым днём им становилось всё труднее находиться вдали друг от друга, хотя ни один из Партнёров, пожалуй, не признался бы в этом вслух.

Сейчас же Драко, пользуясь тем, что Гарри сосредоточенно смотрит на свечу, и, продолжая играть с пламенем, стал внимательно наблюдать за гриффиндорцем. Поттер хмурился и кусал губы, и не было никаких сомнений, что у него опять ничего не получается. Инструкция последнее время давала советы только ему, предлагая разные методы, но результатов их совместные старания пока не приносили. Это так явно угнетало парня, что Малфой не решался ни о чём спрашивать.

Наконец, прозвучал сигнал Временного Артефакта, но Гарри всё равно смотрел на пламя свечи.

— Что ты делаешь? — Драко подошёл и сел рядом.

— Я не чувствую его! — вместо ответа тихо сказал гриффиндорец после небольшой паузы. — Я чувствую тебя, твоё присутствие, почти всегда! Чувствую Коспера, когда он в комнате и Гремучника, когда держу его на руках. Но я не чувствую огонь как живое существо. Я его вообще никак не чувствую!

Блондин вздохнул и придвинулся ближе. Они облокотились друг на друга и стали вместе смотреть, как горит свеча.

— Я боюсь, Драко… — еле слышно прошептал Гарри. — А что если у меня не получится?

— Не говори глупости! — Малфой не смотрел на Партнёра, но тот чувствовал его искреннее желание ободрить и помочь, если сможет. — У нас всё получится! У нас не может не получиться… Ты — Поттер, я — Малфой, мы ж такая гремучая смесь, что Гремучник сам бы отгрыз себе погремушку и положил к нашим ногам, если бы смог осознать всю мощь нашей гремучести!

Гарри слабо улыбнулся и вдруг положил голову на плечо слизеринца.

— Могу я тебя кое о чём попросить? — спросил он, по-прежнему глядя на пламя свечи.

— О чём же? — Драко был ошеломлён, сдавлен, смят, просто расплющен поднявшейся в его сердце волной какого-то совершенно незнакомого до этого чувства. Это была… была… Нет, это совершенно определённо не могла быть нежность! Да и волны никакой не было…«Чёрт, я просто хочу с ним переспать! — напомнил себе слизеринец. — И из чистого благородства этого не делаю, дабы не ставить мистера Честь-и-достоинство-превыше-всего-а-перепихов-на-одну-ночь-не-бывает в неловкое положение!». И он усилием воли заставил себя не обращать внимание на то, что в груди что-то ноет всё равно.

— Спой ещё раз ту песню, — Малфой ожидал чего угодно: «Поцелуй меня», «Давай сходим в субботу в Хогсмид», «Научи меня заклинанию Круциатуса» и даже «Трахни меня, наконец!», — но только не этого.

— Тебе понравилось? — голос Драко прозвучал настолько искусственно бесстрастным, что Поттер невольно улыбнулся.

— Очень! — слизеринцу на секунду показалось, что Гарри имеет в виду не только саму песню, но и то, что произошло после неё.

— Тебе именно ту песню, или всё равно? — почему-то слегка хрипло спросил он.

— Давай сначала ту, — лукаво ответил Поттер.

Некоторое время Драко собирался с духом. Он решил не просить у комнаты мелотон, так как, чтобы играть на нём, пришлось бы отодвинуться от гриффиндорца. Наконец, блондин прислонился скулой к макушке Гарри и тихо запел.

* * *

— Мистер Поттер, мистер Малфой, где же ваше домашнее задание? — ледяным голосом спросил Снейп на следующий день.

— Мы с Гарри вчера были очень заняты подготовкой к Турниру: задание отняло у нас очень много сил и времени, поэтому мы не успели сделать его, сэр, — Драко нагло врал в глаза профессору.

Так же, как до этого МакГонаггал. Вчера они просто весь вечер просидели перед свечой. Малфой спел все известные ему песни, а некоторые, особенно понравившиеся гриффиндорцу, — по два раза. Сегодня с утра он даже был слегка охрипшим, но к середине дня разговорился.

Снейп смерил любимого ученика подозрительным взглядом, презрительно посмотрел на старательно отводящего взгляд гриффиндорца и с отвращением глянул на цепочку Артефакта на запястьях парней. После скандала, устроенного Драко в первый раз, когда им обоим пришлось весь день проходить связанными за правые руки, что было безумно неудобно, слизеринец соглашался носить Артефакт только на левой. Соответственно, Гарри был пристёгнут за правую. Первое время это ужасно напрягало, но потом Малфой привык расслаблять руку так, что она послушно следовала за всеми движениями Поттера, почти не ограничивая их. А Гарри в свою очередь научился выполнять многие несложные действия левой рукой. Кроме того, Партнёры настолько привыкли ходить в ногу, синхронно поворачивать в нужную сторону и маневрировать в тесных проходах между партами, что, даже не будучи связанными, неосознанно держались на таком расстоянии, что почти соприкасаясь рукавами. И они бы очень удивились, узнав, сколько перешёптываний вызывало такое поведение за их спиной.

— Что ж, — медленно сказал Снейп, — директор ясно дал понять, что снимать баллы за такое вопиющие пренебрежение моим предметом с вас двоих я не имею права. Но вот назначить отработку, по-моему, вполне в моих силах. Сегодня, в семь вечера!

«Вот блин, сволочь этакая, — возмутился Гарри, садясь на своё место, — МакГонаггал не стала наказывать!»

«Не переживай, он не станет давать мне совсем уже мерзкое задание, — спокойно ответил Малфой, — а значит, и тебе тоже», — он выразительно побренчал Артефактом.

«Хотелось бы надеяться» — вздохнул гриффиндорец и стал слушать зельевара.

«Ты бы поговорил со своим дружком, — мысленно сказал вдруг Драко через некоторое время, — он на тебя уже неделю волком смотрит».

«Я знаю, — Малфоя окатила волна такой беспросветной грусти, исходящая от Поттера, и он немедленно пожалел, что завёл этот разговор. — Я просто не представляю, что ему сказать. Он уверен, что мы с тобой… — Гарри смутился. — Ну ты понимаешь…»

«А что, просто сказать, что мы не занимаемся каждую свободную минуту жарким безудержным сексом в любом мало-мальски подходящем месте, нельзя? — Драко с удовольствием наблюдал, как стремительно краснеет его Партнёр. — Что я не прижимаю его ненаглядного Золотого мальчика к стенке где-нибудь по дороге с Прорицаний и не разрезаю одним движением пальца свою водолазку и его пушистую зелёную кофту на две половинки, прижимаясь своим телом к его обнажённой коже, как он мог подумать, увидя нас тогда на диване... И Инструкция не заставляла нас снять брюки и прижиматься друг к другу в шести разных точках, как могло бы следовать по его логике, если ты рассказал ему о сути Упражнения. И что…»

«Перестаааань!!!» — пунцовому от смущения Гарри отчаянно захотелось взять несносного слизеринца за шкирку, утащить в Выручай-комнату, повалить на фисташкого-зелёный диван и немедленно сделать всё то, что нашептал сейчас насмешливый проникновенный голос в его голове.

Мгновенно окаменевшая уже после слов «Прижимаю к стенке» плоть отчаянно требовала внимания, и гриффиндорец молил Бога, чтобы Малфой этого не заметил. Он прижался лбом к столешнице и не видел, каким взглядом посмотрел на него Драко.

Зато это отлично видел Снейп, который уже несколько минут внимательно наблюдал за этой парочкой с того момента, когда Поттер вдруг начал безудержно краснеть и ёрзать на месте, а слизеринец — ехидно и как-то по-особенному улыбаться. И когда гриффиндорец с еле слышным стоном опустил голову к столу, зельевар с изумлением увидел, как наследник рода Малфоев бросил на него голодный, полный желания и тоски взгляд. Профессор вспомнил результаты последней контрольной, и нехорошие подозрения закрались в его голову.

«Это надо обдумать! — решил он. — И проверить…»

— Мистер Поттер, мистер Малфой, — обратился Снейп после урока к собирающим вещи Партнёрам, — я передумал, на отработку придёте завтра в то же время.

* * *

На следующий день ровно в семь, Драко уверенно постучал в дверь класса Зельеварения. Они с Поттером весь день провели в небе под ласковыми лучами весеннего солнца в погоне за снитчем. Был уже конец марта, и близился финал кубка по квиддичу. Оба Партнёра были рады, что им не придётся в этом году соперничать на поле, но старались не затрагивать эту тему.

— Войдите, — раздался холодный голос, и парни шагнули в полутёмный кабинет.

— Вам, мистер Малфой, необходимо перетереть в порошок семена колоночника печёночного, а вам, мистер Поттер, — рассортировать желудки трёхрогой слепоматки по размеру. Емкость с ними находится в подсобке.

Снейп проводил гриффиндорца внимательным взглядом и стал украдкой наблюдать за Малфоем. Тот спокойно прошёл к своему месту и взял ступку.

— Надеюсь, мистер Поттер не забудет про перчатки, — очень тихо пробормотал зельевар так, чтобы его услышал слизеринец, но в подсобку не донеслось бы ни звука.

Драко посмотрел на преподавателя и увидел, что перчатки из драконьей кожи лежат у того на столе.

«Гарри, не трогай ничего! — остановил он уже засучившего рукава брюнета. — Тут перчатки на столе у Снейпа лежат, надень их сначала», — и Малфой спокойно начал работу.

Гарри же вышел из подсобки и уверенным шагом направился к профессорскому столу.

— Могу я надеть их, сэр? — осведомился он, указывая на перчатки.

Потрясённый зельевар кивнул в ответ.

«Так вот как ты написал контрольную, Поттер, — подумал Снейп, когда парень скрылся из вида, — и что теперь с ними делать? Партнёры хреновы…»

Дата добавления: 2015-08-27