Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 7 страница

— Валяться голыми в обнимку на диване?!?

— Успокойся, Рон, — устало сказал Гарри, откидывая голову на плечо слизеринца, отчего тот едва заметно вздрогнул. Он успел задремать и сейчас чувствовал себя разбитым, — Инструкция обязала нас раздеться и провести определённое время так, чтобы соприкасались плечи. Обычно мы сидим на полу спина к спине, но сегодня я ужасно устал. Да и на самом деле так тупо удобнее. Так что… — тут рука Драко скользнула ему на талию, и он осёкся.

— Так что потрудись объяснить, как ты сюда попал и что тебе нужно! — закончил за него Малфой.

Рон оторопело смотрел на два красивых расслабленных мужских тела, тонкую белую руку на загорелом плоском животе, отмечая, что парни находятся намного ближе друг к другу, чем по его мнение этого требовала ситуация. Заметив, что платиновые волосы слизеринца в одном месте причудливо переплетаются с чёрными непослушными полосами Гарри, рыжий шумно втянул воздух.

— Там твой кот орёт, — сухо и как-то отстранённо сказал он и вышел за дверь.

— Кот? — удивлённо переспросил блондин.

Тут, наконец, зазвенел Временной Артефакт.

— Дамблдор подогнал мне котёнка, — ответил гриффиндорец, прежде чем с сожалением высвободиться из объятий горячих рук, — пошли со мной, покажу тебе мелкое псевдопривидение, — предложил он, будучи почти уверенным, что Слизеринский принц откажется идти в гриффиндорскую башню.

Однако с Малфоем сегодня определенно было что-то не то. Потому что он кивнул и стал одеваться.

* * *

Шокированные лица гриффиндорцев стоили того, чтобы пойти с Поттером. Драко нацепил обычную презрительную маску и шёл в ногу со своим обеспокоенным Партнёром. Уже переступив порог гостиной Гриффиндора, они услышали душераздирающие вопли. Гарри вздрогнул и почти бегом бросился в спальню. Крики, отдаленно напоминающие мяуканье, доносились из-под кровати, перед которой столпилось несколько гриффиндорцев.

— Что случилось? — спросил Гарри, протискиваясь вперёд.

— Не знаем! — ответил Финниган. — Он уже полчаса так орёт и царапается как бешенный, когда к нему подойти пытаешься, Дину всё лицо разодрал, когда он под кровать заглянул.

— Ясно, — Поттер опустился на колени, и Драко невольно подошёл поближе.

— Коспер, — тихо позвал гриффиндорец, приподнимая полог.

Вопли немедленно прекратились, а Малфой прыснул себе в кулак, привлекая внимание всех стоящих в комнате.

— А ты что здесь делаешь? — нахмурился Симус.

— Да, да, я назвал его Коспер, — не обращая на него внимания, хихикнул Гарри, обернувшись к слизеринцу.

Тот сдержал рвущийся наружу смех и лишь широко улыбнулся.

— Давай, вытаскивай его на свет, — посоветовал он, и Поттер, сверкнув улыбкой, отвернулся и заглянул под кровать.

— Коспер, иди сюда! — к его удивлению, котёнок немедленно выбежал из своего укрытия, забрался на коленки брюнета и замурлыкал.

— Ничего себе, Гарри! — выдохнул расцарапанный Дин. — Когда это он успел к тебе так привязаться? — он подошёл и протянул руку к котёнку.

Тот немедленно выгнул спину и зашипел. Гриффиндорец поспешно отпрыгнул.

— Тигр, а не кот! — то ли со страхом, то ли с уважением сказал кто-то, и у Драко зародилось смутное подозрение.

Он медленно подошёл к Партнёру и протянул руку к животному. Котёнок снова зашипел.

— А теперь скажи ему не ругаться на меня, — тихо попросил блондин.

Гарри удивлённо посмотрел на него, но послушно наклонился к котёнку и зашептал:

— Коспер, это Драко, мой Партнёр, на него нельзя шипеть. И царапать тоже нельзя. Будь хорошей кисой!

Дождавшись, когда гриффиндорец замолчит, Малфой снова осторожно попытался погладить малыша. На этот раз тот не стал протестовать и даже слегка прогнулся под его рукой.

— И что всё это значит? — спросил изумлённый Поттер.

— Пока точно не знаю, — пожал плечами слизеринец, — только то, что он тебя каким-то образом понимает.

— Меня больше интересует другое, — возмущённо сказал Симус, — это что же получается, на Малфоя ему шипеть нельзя, а на нас можно? Так что ли?

— А что, Гарри, это было бы забавно, — Драко намеренно назвал гриффиндорца по имени и был вознаграждён очередной улыбкой, — ладно, я пошёл.

— Я провожу, — парни вышли из спальни, и воцарилась гнетущая тишина.

— Кто-нибудь что-нибудь понял? — спросил Дин, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Кажется, мы его теряем, — пробормотал Симус и добавил. — Подумать только, Малфой!

Глава 17. Чёртов слизеринец

— Хватит, Рон! Это уже просто смешно!

— Что смешно, Гарри? Я видел собственными глазами! Он обнимал тебя и тебе это нравилось!

Всё утро Уизли старательно игнорировал Поттера, но по дороге к теплицам его всё же прорвало.

— Мне это не нравилось! — «Ну если только совсем чуть-чуть… совсем чуть-чуть не нравилось». — Просто я провожу с ним столько времени, что уже привык к его присутствию. Кроме того, когда мы носим Артефакт, мы волей-неволей находимся близко друг к другу, так что это уже не кажется чем-то из ряда вон.

— Вот именно, Гарри, вот именно! — почти проорал рыжий. — Ты проводишь с ним слишком много времени! И что самое неприятное — я что-то не слышу жалоб по этому поводу. Ты как будто вполне доволен. Такое ощущение, что тебе нравится быть с ним.

— Послушай, Рон, — устало вздохнул Гарри, — мы это уже обсуждали, кажется. Что ты хочешь от меня услышать? Что я ненавижу Малфоя? Или что он злобный придурок? Не услышишь. Потому что это не так, — брюнет остановился и посмотрел в голубые глаза друга, — можешь относиться к этому как хочешь, но я скажу: да, мне нравится Малфой! Как человек, как друг, как Партнёр. Время детской вражды прошло безвозвратно, и реальность такова, что я не имею ничего против его общества.

— Прекрасно, — процедил Рон, — можешь обниматься с ним дальше. Или что вы там ещё делаете по ночам на той гигантской кровати, которую я вчера имел удовольствие лицезреть. Не волнуйся, если магический мир и узнает, что знаменитый Гарри Поттер, надежда магического мира, Мальчик-который-выжил — гей, то не из моих уст. Удачи! — Уизли резко развернулся, догнал идущую впереди Гермиону, схватил девушку за руку и буквально потащил к теплицам.

— Если кто-нибудь когда-нибудь ещё пожелает мне удачи — порву на кусочки не задумываясь! — горько усмехнулся брюнет.

Он с тоской посмотрел на быстро удаляющуюся рыжую макушку, развернулся и пошёл к замку.

«В конце концов, у меня есть право не отчитываться за непосещения и делать, что вздумается», — решил он и стал подниматься в свою башню. Ссора с Роном оставила на душе неприятный осадок, но Гарри почему-то казалось, что ещё два месяца назад он переживал бы гораздо сильнее. В спальне его встретил заспанный Коспер. Гриффиндорец взял его на руки и отнёс на кровать. Положив котёнка на подушки, он лёг рядом и стал обдумывать все события этих двух месяцев. По всему выходило, что Партнёрство с Малфоем — одно из самых значительных событий в его жизни. Гарри готов был признать, что он рад, что так вышло. Драко был интересен ему всегда. Он был интересен как враг и стал вдвойне интересен как друг.

«Признайся, он и как мужчина тебе интересен», — прошептал ехидно внутренний голос. Парень покраснел и отчаянно постарался думать о чём-то другом. Но, видимо, подсознание было категорически против, так как стало с завидным упорством подкидывать ему разные картинки. Ухмыляющийся Малфой, улыбающийся Малфой, раздевающийся Малфой, мокрый Малфой, поющий Малфой, целующийся Малфой…

— О Боже! — простонал Гарри, и, не в силах совладать с собой, потянулся к внезапно появившемуся бугру под мантией.

Рука скользнула по животу, мгновенно напомнив, как уверенно вчера его обнимали тонкие руки Драко, как великолепно выглядел слизеринец в одних чёрных брюках и как смотрел он на гриффиндорца, когда шёл к нему через комнату.

Гарри провёл пальцем по ткани своих штанов, заставляя её расползтись и выпустить на волю ноющий член. Магическая одежда не нуждалась в ношении белья. Он осторожно погладил себя и вдруг испугался.

«Не может такого быть, я что, собираюсь дрочить на Малфоя?» — мысль отдавала паникой, а воображение выдало картинку презрительно усмехающегося Слизеринского принца.

Опустив руку, он наткнулся на чёрные курчавые завитки, и это заставило немедленно вспомнить совместные ванны, когда Гарри каждый раз невольно бросал взгляд на серебристые волосы в паху блондина, завораживающий взгляд из-под мокрой чёлки и то, как Драко слизывал с губ капельки воды, падающие с волос.

«Чёрт!» — Гарри сдался и обхватил рукою изнывающую плоть. Так легко было представить, что вчера в Выручай-комнату не врывался злой Рон, а ласковая рука Малфоя скользнула тогда чуть ниже…

Когда всё было кончено и возбуждение наконец спало, Поттер поспешно наложил очищающее заклятье, застегнул брюки и зарылся лицом в подушки. В голове билась всего одна мысль, которая отнюдь не делала его счастливым. Она была несвязной и выглядела примерно так:

«Я… Боже, на Малфоя! Я! Только что… Боже, помоги мне! Я… Я… я — гей…!!! Твою мать!»

* * *

«Да, моя популярность не знает границ», — мрачно подумал Гарри, подходя к хижине Хагрида и встречая сразу два мрачных взгляда: Рона и Панси Паркинсон.

— Гарри, где ты был? — озабоченно спросила Гермиона, подбегая к нему.

— Неважно себя почувствовал, — весь вид подруги говорил о том, что она ни на грош ему не верит, — ну не хотелось мне туда идти, пойми.

Девушка внимательно посмотрела на него и коротко кивнула.

— Ладно, всё равно не было ничего особенно интересного, — сказала она и добавила тихо, — кроме злого как тысяча чертей Рона. Что ты сделал, что он так злится?

Гарри вздохнул и коротко описал вчерашний вечер.

— Господи, да он просто ревнует! — воскликнула Гермиона.

— Буду признателен, если ты не будешь так орать, — Поттер одарил подругу осуждающим взглядом.

— Прости, — гриффиндорка ослепительно улыбнулась, — но зато теперь всё понятно!

— Лично мне ничего не понятно, — пробурчал Гарри.

— Всё просто, как дважды два, — заявила Грейнджер с умным видом, — если бы это был не Малфой, а другой парень или девушка, реакция была бы такая же, хотя и менее бурная, наверное. Вот и всё! Впрочем, если бы это я стала с кем-то встречаться, Рон повёл бы себя точно так же.

Тут Хагрид объявил о начале занятия и Гермиона, широко улыбнувшись напоследок, поспешила к нему, оставив друга осознавать услышанное.

— Встречаться? — ошеломлённо повторил Гарри. — Она сказала “встречаться”?

* * *

Гарри ждал Драко с тренировки по квиддичу в Выручай-комнате и дописывал эссе для Снейпа. Неделя выдалась сумбурной. Образ светловолосого слизеринца прочно поселился в мыслях Гарри, и тот изо всех сил старался не выдать себя наяву. Упражнение не менялось, и они проводили вечера, валяясь в обнимку на диване, болтая и смеясь. Нет, конечно же, гриффиндорец попытался ещё в прошлый четверг снова сесть на ковёр, но Малфой без лишних слов утащил его на диван, развернул носом к стенке и прижал к себе. Рон до сих пор с ним не разговаривал, но, если честно, Гарри и не старался с ним помириться. Он бы просто-напросто поселился бы в Выручай-комнате, если бы не Коспер. Котёнок подрос за неделю и стал ещё более агрессивным. Он не подпускал к себе никого, кроме Поттера и, казалось, был готов разорвать любого, кто подойдёт к его постели. Малфой был уверен, что если бы Поттер приказал, животное перестало бы себя так вести, но гриффиндорца почему-то устраивало такое положение дел. Он только попросил котёнка не нападать без повода и не кричать в его отсутствие, и тот ни разу не позволил себе ничего подобного. Это удивляло и немного пугало. А ещё маленький хищник завораживал Гарри. Ему казалось, что он слышит какую-то песнь в его мурлыкании, чувствует настроение котёнка, его бешеную радость и азарт охотника, когда тот играл, и умиротворённое спокойствие перед сном. Однажды Поттер уловил досаду малыша на то, что приходится играть с неживыми предметами, и трансфигурировал яблоко в маленькую мышку.

Когда Дин Томас зашёл в спальню, он на секунду потерял дар речи: Гарри стоял на четвереньках перед котёнком и сосредоточенно обнюхивал мёртвую мышь у его лап, и чуть было не закричал, когда брюнет повернул голову и уставился на него горящими зелёными глазами с… чёрт! Всего на секунду, на одну секунду Дину показалось, что зрачки у Поттера были вертикальными…

— Привет, Поттер! — Малфой зашёл в комнату, прислонил метлу к стенке и направился к ванной комнате. — Я в душ. Не стал со всеми мыться, здесь удобнее, — пояснил он и исчез за услужливо появившейся дверью.

За те несчастные десять минут, которые слизеринец провёл под струями воды, Гарри успел проклясть всё на свете, отчаянно стараясь думать о чём угодно, но только не о гибком стройном теле за стеной.

Драко вышел уже в одних брюках и с высушенными заклинанием волосами. Брюнет нервно сглотнул, поспешно отвёл глаза и потянулся за Инструкцией.

«Что ж, упражнение «Осада» подходит к концу, вы успешно справились с задачей. Возможно, мы сможем перейти к следующему циклу упражнений уже завтра. А сегодня вам следует так же провести некоторое время, соприкасаясь плечами, но на этот раз лицом друг к другу. Всего хорошего»

«Убиииить!!!» — Гарри яростно стукнул рукой по столу рядом Инструкцией.

«И съесть!» — мысленно усмехнулся Малфой.

За последние две недели они в совершенстве освоили мыслечтение и часто болтали за едой и на уроках, особенно на таких скучных, как история магии и прорицания, и поэтому научились придавать своим мыслям оттенки различных эмоций и даже что-то вроде аналога мимики.

«Ну, что будем делать?» — обречённо спросил гриффиндорец.

Слизеринец окинул его странным взглядом и сел на диван, раздвинув ноги.

— Раздевайся и иди сюда! — сказал он и похлопал по фисташково-зелёной поверхности. У Гарри моментально пересохло в горле. Под пристальным взглядом блондина он встал с кресла, снял мантию и изумрудную кофту и на негнущихся ногах подошёл к дивану.

— Так, ясно, ты так и будешь стоять до скончания веков, — сказал Малфой после того как они пару минут тупо смотрели друг на друга.

Он встал, толкнул незадачливого гриффиндорца на подушки и быстро оседлал его бёдра, упираясь руками в спинку дивана.

— Раздвинь ноги! — приказал он, и Гарри оторопело послушался.

Драко уселся между его ногами, не касаясь, впрочем, Поттера пахом, и резко подался вперёд, прижимаясь плечами к плечам брюнета. От прикосновения горячей кожи тот охнул и инстинктивно обнял слизеринца. Через пару минут первая неловкость прошла, и к гриффиндорцу вернулась способность думать. Он тут же пожалел об этом, так как обнаружил, что буквально в паре миллиметров от его губ находится маленькое изящное ушко в обрамлении блестящих платиновых волос, а руки крепко обнимают горячее твёрдое тело. Тут Малфой чуть слышно вздохнул, отстранился и откинул голову, заглядывая в зелёные глаза.

— Как-то не очень удобно, ты не находишь? — спросил он, и внимание Гарри переместилось на губы блондина, хотя он толком не понял вопроса.

Драко заметил голодно-тоскливый взгляд гриффиндорца и почувствовал себя польщённым. Всю эту неделю он не понимал, что с ним происходит. Ему нравилось поддразнивать смущающегося Поттера насчёт того памятного субботнего пробуждения, нравилось невзначай гладить его живот во время Упражнения и чувствовать, как тот замирает в его руках. Да чего уж там, ему просто нравилось обнимать своего Партнёра, и их единственный короткий поцелуй вспоминался всё чаще.

— Гарри, ты меня слышишь? — тихо прошептал Малфой, намеренно называя гриффиндорца по имени, и тот наконец посмотрел ему в глаза. — Очень неудобное Упражнение, говорю.

— Нуу… — хрипло начал Гарри, но осёкся, когда руки Драко скользнули по его плечам на спину.

Слизеринец снова прижался к нему и положил подбородок на плечо гриффиндорца. Платиновые волосы защекотали в ухе, худощавая, но рельефная грудь обожгла его собственную, и Гарри с ужасом понял, что его тело предательски остро реагирует на близость Малфоя. Причём то, что блондин заёрзал, устраиваясь поудобнее, не способствовало его успокоению. Затаив дыхание, гриффиндорец молил Бога, чтобы Драко ничего не заметил, и облегчённо вздохнул, когда тот наконец успокоился.

На этот раз Артефакт зазвенел довольно быстро. Малфой медленно, будто нехотя, убрал руки и отлепился от Поттера.

— Я почти уснул, — весело сказал он, сползая с дивана и колен Гарри.

Брюнет выдавил из себя улыбку и стал с сожалением наблюдать, как слизеринец одевается.

— Ты идёшь? — Драко вопросительно изогнул бровь.

— Я… мне ещё эссе надо дописать, — хрипло ответил гриффиндорец.

— Аааа… Ну ладно, тогда до завтра! — Малфой вышел за дверь, и Гарри со стоном откинулся на спинку дивана.

— Чёрт! — сказал он, когда в памяти всплыли события сегодняшнего вечера, пронзительный взгляд серых глаз и чувственные губы так близко от его собственных. — Чёрт! — сказал он и расстегнул штаны. — Чёрт!!! — рука обхватила вновь напрягшуюся плоть. — Чёртов слизеринец… — хриплый шёпот утонул в тишине Выручай-комнаты.

Глава 18. В местах не столь отдалённых

«С Поттером явно что-то происходит», — решил Драко, когда гриффиндорец очередной раз испуганно отвёл взгляд.

Они обедали в дальнем конце слизеринского стола, как всегда в те дни, когда носили Связующий Артефакт. Весь день Поттер старательно избегал смотреть Малфою в глаза, но в то же время постоянно искоса поглядывал на него, думая, что тот не замечает. Наконец блондину это надоело.

Слизеринец прекрасно чувствовал, как нарастало между ними напряжение за последние две недели, и вполне отдавал себе отчёт о его природе. И что самое удивительное, покопавшись в себе, он обнаружил, что не находит ни одной причины для возражения, кроме уже банальной это-же-Гарри-чёртов-Поттер. Однако в свете событий последних двух месяцев эта причина уже казалась какой-то нелепой и блёклой. Нет, конечно, мысль о том, что он хочет парня, которого на протяжении пяти с половиной лет считал своим врагом, изначально привела его в ярость, но с детства привыкший никогда не врать самому себе Малфой признал, что как бы то ни было, а Поттер вызывает у него искреннюю симпатию и не менее искреннее физическое влечение. Примирившись с этим обстоятельством, Драко тщательно взвесил все за и против, и получалось, что никаких препятствий для подобного рода отношений, собственно, не имеется: Партнёрство покрывало всё. Тем более, что такой исход был более чем ожидаем, учитывая исторические примеры: все известные Истинные Партнёры до сегодняшнего дня имели отнюдь не только духовную связь. Но слизеринец понимал, что несмотря на теоретическое отсутствие проблем, на практике их существовало как минимум две. Во-первых, блондин был практически уверен, что если он с детства был воспитан так, что бисексуальность для него являлась нормой, то у гриффиндорца с этим были явные проблемы. Драко всем своим существом ощущал, что Поттер тянется к нему, но также видел, как тяготится Гарри своими внезапно проснувшимися желаниями. Второй проблемой был банальный страх. Малфой ещё ни разу не имел с кем-то настоящих отношений, даже дружба казалась ему до недавнего времени чьей-то красивой выдумкой. Но за эти бесконечно длинные два месяца Партнёрства этому нелепому зеленоглазому чуду удалось каким-то образом стать для слизеринца кем-то особенным. Человеком, перед которым не обязательно всё время носить маску, которому без опаски можно рассказать что-то смешное или грустное о себе самом, и кому можно просто широко, искренне улыбнуться. И Драко было страшно что-то менять. Тем более, зная, что до сих пор уверенный в своей «нормальности» гриффиндорец обязательно начнёт терзаться муками совести, не спать ночами и вполне может наломать дров под влиянием момента. Обдумав всё это, слизеринец решил не форсировать события, но и не отталкивать Поттера. Пусть всё будет как будет. Если Гарри всё же решится переступить черту, Драко будет рад. Не решится — тоже ничего страшного, в этом случае у него просто будет самый лучший в мире друг. Но при всей своей честности с самим собой, Малфой так и не смог признаться себе в одной маленькой детали. А именно в том, что как ни крути, а Поттер стал ему нужен. Неважно, как друг или как любовник. Пока неважно…

Однако сейчас надо было что-то делать. Гриффиндорца вчерашнее упражнение смутило, похоже, не меньше, чем пробуждение с недвусмысленно упирающимся в его, малфоевскую, задницу членом. Вспомнив о том кратком моменте, Драко очередной раз пожалел, что поддался панике и разбудил Поттера. Глядишь, сейчас бы не пришлось мучительно напрягать память, чтобы вспомнить ощущение чужой горячей упругой плоти, крепко зажатой между их телами…

— Ты опять поцапался с Уизли? — спросил слизеринец, с некоторым усилием прерывая ход своих расшалившихся мыслей.

Гарри вздрогнул: это была первая реплика после утреннего обмена приветствиями.

— Да он последнее время совсем как идиот себя ведёт, — пробормотал он, старательно глядя себе в тарелку.

— Почему «как»? — ухмыльнулся Драко и с удовольствием отметил, что гриффиндорец ухмыльнулся в ответ, хотя всё ещё не поднимал глаз. — Что он выкинул на этот раз?

— Да разорался как ревнивая жёнушка, после того как тогда нас увидел, — нехотя ответил Поттер, — и разговаривать перестал…

Вместо ответа Драко рассмеялся. Тихо, почти незаметно, но Гарри знал, что это именно смех. А ещё он знал, что слизеринец умеет смеяться громко, открыто и безумно заразительно. Но очень редко. И только, когда они одни. Гриффиндорец даже начал подозревать, что он был единственным, кто вообще слышал этот смех, потому что на публике слизеринец тщательно маскировал свои эмоции.

— На следующей неделе у тебя игра с Хаффлпаффцами, да? — как бы невзначай поинтересовался Малфой.

— Ага… — кивнул Поттер и наконец посмотрел на него. — Придёшь?

— Даже поболею за тебя… — Драко улыбнулся. — Чтоб в финале играть с достойным соперником. Только не жди, что я надену гриффиндорский шарф! — добавил он и получил в награду долгожданную весёлую улыбку.

— Тогда ты будешь сидеть на трибуне один, а вокруг будет валяться весь слизеринский факультет во главе со Снейпом в глубоком-преглубоком обмороке, — Гарри улыбнулся ещё шире и перестал наконец дёргаться.

— А как только очнутся — сразу выпрут меня из команды… — подхватил довольный Малфой.

— И мне не с кем будет играть в следующем месяце… Нет, Драко, не надевай гриффиндорский шарф, — подытожил Поттер, снова возвращаясь к еде, причём с гораздо большим аппетитом, чем раньше.

— Что ж, постараюсь справиться с искушением, Гарри… — слизеринец усмехнулся при виде того, как порозовел брюнет при звуках своего имени, и потянулся к блюду с тушёными овощами.

* * *

«Господа Партнёры! Прежде всего хочу вас поздравить со столь значительным прогрессом. Могу сообщить, что две другие Пары только-только овладевают навыками мыслечтения. Хотя они, похоже, отстают от графика.

Мы же сегодня переходим к следующему циклу упражнений, называемому «Равновесие». Дело в том, что отношения Истинных Партнёров, их связь друг с другом в тысячу раз сильнее, чем дружба и во сто крат сильнее, чем любовь. Они воистину способны делить друг с другом горе и радости, удовольствие и боль, жар и холод. Их силы дополняют друг друга и находятся в равновесии. Но, для того чтобы эта связь проснулась сама собой, могут потребоваться годы. Поэтому мы воспользуемся Усиливающими Артефактами. Одновременно коснитесь палочками крыльев Артефакта Окончательной Проверки».

— Ты чего-нибудь понял? — почему-то шёпотом спросил Гарри, после того как три раза перечитал написанное.

— На месте разберёмся… — так же шёпотом ответил Драко и вытащил палочку. — Судя по «крыльям», это, — он показал на статуэтку птички, — и есть Артефакт Окончательной Проверки.

— Наверное, да, — согласился Гарри и тоже взялся за палочку.

Они кивнули друг другу и коснулись кончиками палочек крылышек металлической пташки. Тут же с каждого крыла выпало по перу. Парни недоумённо переглянулись. Малфой осторожно взял блестящее пёрышко двумя пальцами и положил себе на ладонь. Оно немедленно зашевелилось, превращаясь в тоненькую серебристую змейку, и проворно скользнуло на безымянный палец слизеринца, обвиваясь вокруг него изящным колечком.

— Ничего себе, — изумлённо присвистнул гриффиндорец и тоже взял пёрышко.

Некоторое время они рассматривали свои новые украшения, а затем снова повернулись к Инструкции.

«Что ж, всё правильно. Теперь следует сделать вот что: Гарри, ты должен взять иголку и уколоть Драко. Затем Драко сделает то же самое. После этого можете быть свободны на сегодня. Удачи!»

— Садистка какая-то, — удивлённо протянул гриффиндорец.

— А ты что, не знал? — саркастически изогнул бровь слизеринец.

Он оглянулся в поисках подходящего для трансфигурации предмета.

— Accio, книга! — Драко выдрал одну страничку из толстого синего фолианта, превратил её в длинную блестящую иглу и протянул Поттеру.

Тот неохотно взял иглу, испуганно посмотрев на блондина. Малфой выставил руку ладонью вверх и ободряюще улыбнулся.

— Не хочу я этого делать, — пробормотал гриффиндорец.

— Можно подумать, что тебя расчленить меня попросили, — усмехнулся Драко, — коли давай, не умру.

Гарри осторожно тыкнул остриём в центр изящной аристократической ладошки, удивлённо ойкнул и быстро поднёс к глазам свою собственную руку.

— Ты чего? — озабоченно спросил слизеринец.

Вместо ответа Поттер снова вогнал иглу в его руку, на этот раз гораздо сильнее.

— Сдурел?? — взвизгнул Драко и отнял у Гарри опасный предмет.

— Знаешь, Малфой, а мы ведь в жопе… — глубокомысленно изрёк вдруг гриффиндорец, всё так же увлечённо рассматривая свою ладонь.

Наконец, он оторвался от этого занятия и протянул блондину левую руку. Тот недолго думая всадил в неё иглу и немедленно дёрнулся, как от удара.

Целая гамма чувств отразилась на лице слизеринца в тот момент, когда он осознал, что ощущение входящего под кожу Гарри острия ощущается его телом не менее болезненно.

На всякий случай он ущипнул гриффиндорца чуть ниже локтя и тихо чертыхнулся, когда кожу его руки обожгло точнёхонько в том же месте.

— Да, Поттер, боюсь, что ты прав, — грустный вздох. — Кажется, мы действительно в жопе…

Глава 19. Я убью тебя, Поттер

«Итак, цикл упражнений «Равновесие» призвано поспособствовать укреплению вашей ментальной связи. Усиливающие артефакты выступают в качестве неких резонаторов, улавливающих пока слабые импульсы и усиливая их до полноценного уровня. Вам следует научиться разделять друг с другом ваши магические и физические силы, контролировать этот процесс и держать эти силы в равновесии.

Начнём мы со следующего упражнения: вам понадобится свеча. Один из Партнёров должен поднести ладонь к пламени и попытаться заставить второго почувствовать его жар. По сигналу Временного Артефакта меняетесь местами. Не расстраивайтесь, если сначала не будет получаться, пока что ваша связь слаба и обоюдно ощущается только самая простая и яркая реакция организма — боль. Так что вам есть к чему стремиться! Уда… Успехов!»

Гарри вздохнул с облегчением. Кажется, ничего непотребного от них больше не потребуется. Где-то в глубине шевельнулся маленький червячок разочарования, но гриффиндорец задушил его в зародыше. На секунду Поттеру показалось, что на лице слизеринца отразилось досада, но когда тот повернулся к нему лицом, на нём было обычное слегка насмешливое выражение.

Дата добавления: 2015-08-27