Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 13 страница

Драко тихо охнул, откидывая голову и прикрывая глаза, и Поттер не преминул воспользоваться открывшимся доступом к нежной шее. Лениво лаская уже абсолютно твёрдый член Партнёра, он с энтузиазмом целовал и покусывал алебастрово-белую кожу, заставляя слизеринца глухо постанывать. В какой-то момент Гарри впился губами в основание шеи над плечом, ставя на ней багровый засос, кажущийся на тонкой коже почти синим.

— Метишь? — выдохнул Драко.

— Ага, — гриффиндорец улыбнулся. — Каждый тигр метит свою территорию.

— Я не территория! — возмутился было Малфой, но убыстрившиеся движения руки на его члене заставили его задохнуться.

— Территория — не территория, но моя однозначно! — заявил Поттер и потянулся к призывно приоткрывшимся губам.

* * *

За завтраком в понедельник Гарри поймал себя на том, что сидит с совершенно дурацкой улыбкой от уха до уха и беззастенчиво пялится на своего Партнёра, неспешно поглощающего овсяную кашу.

Всё воскресенье напролёт они провели в постели, только один раз выбравшись из неё, чтобы сбегать на ужин и утащить с собой как можно больше еды.

Целых четыре восхитительных раза Драко склонялся над членом Гарри, вынуждая его обладателя гортанно стонать, комкать пальцами простыни и выгибаться в такт его движениям. В свою очередь гриффиндорцу удалось научиться глубоко вбирать в рот напряжённую плоть Малфоя, привыкнуть к горьковато-солёному вкусу его семени и трижды полюбоваться на то, как меняется красивое лицо слизеринца во время оргазма.

Сейчас же, глядя на то, как тонкие губы обхватывают маленькую ложечку, гриффиндорец совершенно забыл о еде.

— Гарри, если ты не хочешь, чтобы вся школа узнала о том, как мы провели вчерашний день, сейчас же перестань на меня так пялиться! — преувеличенно раздражённым тоном сказал Драко, не поворачивая головы.

— Ну и пусть знают и завидуют! — буркнул Поттер, но послушно уставился в свою тарелку.

— Не волнуйся, зная тебя, могу с уверенностью сказать, что всеобщая осведомлённость не за горами, — ухмыльнулся Драко и добавил, видя, что гриффиндорец как-то странно помрачнел. — Не думаю, что после нашего с тобой танца это кого-то удивит! Разве что слизеринцев.

Удовлетворённо отметив, что Поттер просиял и уделил наконец внимание своей овсянке, блондин собрался было вернуться к завтраку, как вдруг откуда ни возьмись нарисовался Симус. Финниган без всякого смущения подсел к ним за стол рядом с Драко и весело поздоровался.

— Слушай, Малфой, я ещё раз хотел поблагодарить тебя за подарок, — начал он.

Слизеринец сдержанно кивнул.

— Я тут подумал, ты ведь на самом деле очень даже ничего оказался… — тут блондин хмыкнул, а Гарри кинул на одноклассника подозрительный взгляд. — Так вот, как насчёт того, чтобы сходить со мной в Хогсмид в субботу?

Только годами выработанная выдержка не позволила Драко заржать в голос. Вместо этого он холодно улыбнулся и многозначительно посмотрел на своего Партнёра. Его взгляд ясно говорил что-то вроде Это-твой-чёртов-друг-так-что-разбирайся-с-ним-сам-как-хочешь.

— Прости, Симус, но тебе придётся поискать другого слизеринца! — решительно произнёс Гарри, придвигаясь поближе к Драко и по-хозяйски беря его за руку. — А этот — мой!

— Ну я общем-то так и думал, — Финниган, казалось, ничуть не расстроился, — что к этому идёт, но надеялся, что ты ещё не набрался смелости заявить на него права. Тогда бы у меня был шанс!

Он широко улыбнулся, а Поттер нахмурился. Малфой же сидел с таким видом, будто происходящее его совершенно не касается, однако брюнет почувствовал, как он погладил пальцем его ладонь. Этот интимный жест мгновенно вернул гриффиндорцу прекрасное расположение духа, и он нашёл в себе силы улыбнуться Симусу.

— Ну ладно, тогда я отвалил, — сказал тот, поднимаясь. — Счастья вам!

— На твоём месте, — вдруг тихо произнёс слизеринец, — я бы присмотрелся к Блейзу Забини.

— Оооо! Спасибо, Малфой! — Финниган довольно разулыбался. — Я же говорю, ты — мировой мужик!

И гриффиндорец умчался прочь, одарив по дороге Блейза выразительным взглядом.

До конца завтрака Гарри старательно опустошал тарелку.

— Ну что, пойдём? — Драко терпеливо дожидался, пока его Партнёр доест.

Они молча дошли до коридора, по которому предстояло разойтись в противоположные стороны. Несколько секунд парни просто смотрели друг другу в глаза. Наконец, слизеринец улыбнулся, чуть наклонился к Поттеру и сказал:

— Увидимся на обеде.

Вместо ответа Гарри впился в его губы требовательным поцелуем. Мысленно вздохнув, представляя, сколько любопытных глаз могут сейчас за ними наблюдать, Драко ответил на поцелуй и обнял своего нетерпеливого бойфренда.

— Топай давай на занятия, — немножко хрипло сказал он, когда брюнет наконец отстранился.

Поттер кивнул и начал было высвобождаться из объятий, но слизеринец неожиданно снова крепко прижал его к себе и прошептал на ухо:

— Да, и Гарри… — сердце Золотого мальчика почему-то забилось раненой птицей. — Подумай, как и когда ты перенесёшь ко мне свои вещи…

Он охнул, почувствовав, как зубы блондина на секунду сомкнулись на мочке его уха. Затем обнимающие руки исчезли и Малфой не оборачиваясь быстрым шагом пошёл прочь по коридору. Краешком сознания, сохранившим здравый смысл на фоне счастливого помешательства от слов блондина, гриффиндорец понимал, что стоит, смотрит ему вслед и глупо улыбается, но ровным счётом ничего не мог с этим поделать.

* * *

Гарри просто не знал, каким образом дожил до обеда и ни разу не вызвал Драко по мыслесвязи. Однако он это сделал, чем невероятно гордился. Впрочем, слизеринец явно соскучился не меньше, потому как, наскоро пообедав, поспешил утащить брюнета в Выручай-комнату, где впечатал того в стену и стал лихорадочно срывать с себя и с него одежду, умудряясь не прерывать при этом головокружительного поцелуя. Как только он справился с этой нелёгкой задачей, светлая голова скользнула вниз, и Гарри в голос застонал при виде совершенно потрясающей, безумно сексуальной и доселе невиданной картины: Малфой стоял перед ним на коленях с явным намерением как можно быстрее взять его уже до боли напряжённый член в рот. Что он и проделал, заставив гриффиндорца дёрнуться и подавиться собственным стоном.

Только примерно через два часа, вдоволь насладившись взаимными ласками и немножко отдохнув, они открыли Инструкцию.

«Итак, ввиду проявившейся новой способности Гарри, на первый план выходит оттачивание его навыков бойца и мага в кошачьем теле. Могу предположить, что заимствование энергии от живых существ теперь будет даваться легче, и это так же нужно отработать. Драко же должен продолжать экспериментировать с преобразованием поступающей энергии, пока что произвольно. С сегодняшнего дня ваши Упражнения будут проходить на открытом воздухе, и Гарри должен проводить в образе Тигра не меньше часа. Удачи!»

— Это значит лес? — спросил гриффиндорец.

Малфой утвердительно кивнул и первым встал с кровати.

На их счастье погода стояла чудесная. Была середина апреля, снег уже успел сойти, на опушке леса кое-где пестрели нежные весенние цветочки, и всё говорило о том, что ещё неделя-другая и природа вокруг зазеленеет.

Отойдя достаточно далеко от замка, Гарри представил себе, что у него отрастают когти. Тело послушно трансформировалось, и гриффиндорца тут же оглушил обрушившийся на него водопад запахов. Драко с удивлением наблюдал, как сидящий на полянке тигр с выражением крайней растерянности на морде с размаху плюхнулся на задницу и ошалело к чему-то принюхивается.

— Гарри, с тобой всё нормально? — озабоченно поинтересовался он

«Нет! — как-то непонятно всхлипнул Поттер. — Я тебя ЧУЮ! А ещё чую землю, деревья, снег, мышек и кучу-кучу всего, чего совершенно не могу идентифицировать! И не хочу идентифицировать! И чуять тоже не хочу!»

«Так, стоп истерика! — Драко очень хотелось рассмеяться, но из уважения к чувствам гриффиндорца, он сдержался. — Попробуй сосредоточиться на одном запахе».

Гарри честно попытался. Из кучи запахов он выбрал тот, что присутствовал на поляне в единственном числе: запах самого Драко. Меньше чем через минуту он сумел разложить его на составляющие: сладковатый запах парфюма, терпкий — кожи, островатый — пота, свежий травянистый — волос и горьковатый запах спермы, хотя было непонятно, откуда он взялся, ибо Поттер самолично старательно высосал из него всё до капли. Улыбнувшись своим воспоминаниям (что выглядело в его нынешнем теле как хищный оскал), гриффиндорец позволил проникнуть в сознание едва уловимому запаху весенних первоцветов, затем — запаху талого снега, и так далее и далее, прибавляя каждый раз по одному новому аромату.

Драко успел немного замёрзнуть и подустать стоять на ногах, прежде чем Гарри сумел наконец свыкнуться с новым обонянием и научиться игнорировать ненужное обилие запахов.

«Ладно, вроде разобрался… — объявил довольно брюнет и удосужился наконец оглядеть лес вокруг себя. — ТВОЮ МАТЬ!!»

«Ты чего?» — забеспокоился Малфой.

Вместо ответа в него полетела огромное зеленоватое облако чистой спокойной энергии. Драко заставил её сконцентрироваться в тягучий зелёный сгусток и кинул в стоящую неподалёку маленькую рябинку. Деревце тут же стало расти на глазах, распустило листья, вытянулось на добрых три метра в высоту и значительно прибавило в толщине ствола.

«Ты только посмотри на это…» — мысленный шёпот Гарри отвлёк слизеринца от созерцания созданного им феномена.

Поттер приоткрыл для него своё сознание и Драко застыл, ослеплённый открывшемся ему зрелищем. Лес сиял! Каждое дерево было окружено коконом мерцающей зеленоватой энергии различных оттенков, каждый цветочек, каждый пенёк, каждая даже самая маленькая пробивающаяся из-под жухлой листвы травинка излучали энергию. Кроме того кое-где пестрели разноцветные ауры прячущихся от человека животных: серовато-коричневые — мышек, синеватые — ёжиков и ещё много-много других, неизвестно кому принадлежащих, всех цветов радуги.

«Мдя… — протянул Драко, приходя в себя. — Где там, говоришь, Волдеморт? Ничего не знаю, но драться мы с ним будем в лесу!»

«Ага, — согласился Гарри, превращаясь обратно в человека, — осталось только ему об этом сказать…»

«Поставим перед фактом!»

«Угу… Посмертно!»

Взрыв хохота огласил весенний лес, вспугнув стаю маленьких пташек. Однако очень скоро он сменился сначала тишиной, а затем странными гортанными звуками, подозрительно напоминающими довольные стоны двух счастливых молодых людей.

Глава 28. Тяжело в ученьи

Уставшие, но совершенно довольные, Партнёры вернулись в замок как раз к ужину. Парни так проголодались, что уничтожили почти всю еду на своей части стола. Затем Драко вызвался помочь со сборами для переезда в его спальню, и они отправились в гриффиндорскую башню.

— Ты уверен, что Коспер подружится с Меркуцио?

Гарри трансфигурировал из старой коробки клетку и засовывал туда упирающегося котёнка, в то время как Драко умело складывал его одежду короткими взмахами палочки.

— Так, цыц! Ну-ка успокойся! — строго сказал гриффиндорец, и Коспер с обречённым выражением на усатой мордочке затих.

— Я думаю, что как бы то ни было, а тебя они послушаются, если ты им прикажешь не хулиганить, — ответил слизеринец, начиная укладывать в чемодан книги.

— Такое ощущение, что как минимум в Дурмстранг перебираюсь! — хмыкнул Поттер и занялся содержимым тумбочки.

— Сдурел? — притворно нахмурил брови Малфой. — Фиг бы я тебя туда отпустил! Там наверняка даже мыслесвязь не работает!

— Ага, «Голова абонента выключена или находится вне действия сети», — усмехнулся Гарри, но напоролся на непонимание в глазах Партнёра.

Он как раз объяснял про сотовые телефоны, когда в спальню вошёл Рон. Увидев слизеринца, рыжий поначалу застыл в дверях и хотел было ретироваться, но тут Малфой обернулся, и ему пришлось постараться придать лицу независимое выражение и пройти в комнату.

Его выдержки даже хватило на то, чтобы тихо поздороваться.

— О, привет, Рон… — зеленоглазый гриффиндорец явно растерялся.

Тут Уизли обратил внимание на наполовину полный чемодан, в который Драко продолжал методично укладывать вещи Гарри.

— Ты куда-то едешь? — поинтересовался он, борясь с нехорошим предчувствием.

— Эээээ… — замялся Поттер. — Не совсем… Скорее переезжаю.

Рыжий почувствовал, как сердце провалилось куда-то в живот. Однако он до последнего отказывался верить очевидным фактам.

— Это что-то связанное с подготовкой? — Уизли мысленно выругал себя за то, что совершенно не сумел скрыть надёжду в своём голосе.

Гарри же странно порозовел.

— Не совс… — начал он, но Драко его резко перебил:

— Зай, давай маглловскую одежду оставим, мой шкаф будет в шоке, если мы положим в него ЭТО. И бельё тебе, наверное, теперь не нужно.

Малфой прямо-таки наслаждался произведённым эффектом: на него ошеломлённо смотрели две пары глаз. Зелёные — с удивлением от необычного обращения, смешанным с восторгом, а голубые — с тоской, болью и каким-то странным пониманием. На какой-то миг ему стало жаль Уизли, но слизеринец тут же успокоил себя мыслью, что чем раньше рыжий поймёт, что Гарри принадлежит ему и только ему, тем лучше будет всем, в том числе самому Рону.

Задумавшись, блондин пропустил момент, когда выражение лица парня изменилось.

— В подземельях, значит, решил поселиться, да? — прошипел Уизли. — Почему бы тебе на их грёбаный факультет не перевестись-то сразу, а?

— Факультет тут не при чём, Рон, — тихо ответил Поттер. — И мне казалось, что мы всё обсудили.

После этих слов рыжий сразу растерял всю свою злость и уныло сгорбился.

— Но ты тогда не ответил… — прошептал он, глядя в пол.

— Что ж, — Гарри поднялся и в упор посмотрел на друга, — отвечу теперь. Мой ответ: ДА!

Гриффиндорец решительно застегнул чемодан и взмахнул палочкой, поднимая его в воздух.

— Пойдём! — бросил он Драко и холодно добавил. — Всего хорошего, Рон.

Подождав, пока Партнёр скроется из виду, Малфой медленно подошёл к рыжему парню. Повинуясь внезапному порыву, он почти участливо сказал:

— Всё честно, Уизли! У тебя было пять с половиной лет, чтобы завоевать его. Но теперь он мой!

И подхватив забытую Поттером сумку, он вышел из спальни.

Рон некоторое время стоял, не в силах пошевелиться. Он понимал, что слизеринец абсолютно прав, но, Мерлин, как же это больно! Если раньше он ещё сомневался, что же именно испытывает к Гарри, то тогда, застав брюнета обнимающим Малфоя и почувствовав, как собственное сердце рвётся на куски, парень со всей ясностью осознал, насколько пугающе острым было его желание оказаться на месте слизеринца. Невыносимо было видеть Партнёров вместе изо дня в день, такими счастливыми, такими довольными, такими весёлыми в то время как самого Рона сжигала жгучая, едкая, противная до тошноты ревность. Спасал только крохотный огонёк надежды, что несмотря ни на что, эти двое всё же оставались просто очень хорошими, близкими друзьями. И вот сейчас, глядя на сиротливо брошенные на кровать старенькие джинсы, в которых Гарри когда-то приезжал к ним в Нору, ужасно стесняясь того, что они безнадёжно ему велики, рыжий почувствовал, как защипало в глазах.

«Всё честно, Уизли! У тебя было пять с половиной лет, чтобы завоевать его…»

«Ты любишь его?»

«Ты тогда не ответил…»

«Что ж, отвечу теперь…»

«… теперь он мой!»

— Что ж, Малфой, ты прав, — первая слезинка скатилась по веснушчатой щеке. — Всё честно…

* * *

Гарри лежал на кровати Драко и тупо пялился в потолок уже примерно полчаса. Сам слизеринец писал работу по чарам на завтра. Ещё вчера Партнёры решили, что несмотря на то, что носить Связующий Артефакт больше не нужно, на уроки в «их» дни они всё равно будут ходить вместе. Малфой понимал, что трогать гриффиндорца сейчас не стоит, и решил дать ему время самостоятельно справиться со своими переживаниями, даже не делая попыток пробраться в его сознание. Он успел написать две трети эссе, когда Поттер наконец встал с кровати и молча присоединился к нему. Покончив с чарами, парни занялись зельями. За время Партнёрства Драко хорошо поднатаскал Гарри в этом предмете, поэтому в этот раз тому даже не понадобилась помощь, и они провели это время в молчании. Наконец с домашним заданием было покончено. Малфой бросил вопросительный взгляд на гриффиндорца, подошёл к кровати и, не дождавшись от брюнета никакой реакции, лёг на тяжёлое зелёное покрывало. Через некоторое время Поттер всё так же молча присоединился к нему и крепко обнял слизеринца, зарываясь носом в серебристые волосы.

— Я чувствую себя предателем, — тихо прошептал он.

— Он сам виноват, — отозвался блондин довольно резко.

— Мне кажется, тут нет правых и виноватых… — Гарри отпустил Драко и откинулся на подушки. — Я должен ещё раз с ним поговорить!

— Нет, не должен! — серые глаза зло блеснули. — Хватит, он тебе уже всё сказал, ты ему уже всё сказал и даже я, как ни странно, вроде бы всё ему сказал, кроме того, что если он ещё раз к тебе подойдёт, я отрежу кое-кому рыжие кучерявые яйца!

— Драко, он мой друг! — попытался возразить Поттер, хотя от последней фразы слизеринца ужасно хотелось рассмеяться.

— Бывший! — отрезал Малфой.

— Но…

— Никаких «но», Гарри, а не то у меня сейчас начнёт болеть голова, я притворюсь, что умираю, отвернусь к стенке и безжалостно усну!

— Ха, — услышав игривые нотки в голосе любовника, гриффиндорец почувствовал, как дурное настроение отступает, — тогда мне ничего другого не останется, как одиноко дрочить, периодически заглядывая тебе под одеяло в поисках вдохновения и громко стонать в твоё маленькое ушко.

— Дааааа? — заинтригованный слизеринец приподнялся на локте. — Круто! Начинай прямо сейчас!

— Гм, — усмехнулся Поттер, — тогда пока!

— В смысле, «пока»? — изумился Драко. — Ты уходишь?

— Нет… — в зелёных глазах заплясали лукавые бесенята. — Отворачивайся!

* * *

Следующие две недели пролетели как один миг. Оказалось, что быть анимагом совсем непросто. Каждый день Гарри тренировался управлять кошачьим телом, но первое время получалось из рук вон плохо. Лапы заплетались, хвост мешал, когти то втягивались, то вытягивались, приходилось контролировать каждый мускул, что ужасно утомляло и выматывало. Скорее всего, самостоятельно Поттер постигал бы эту науку ещё добрых полгода, если не больше, но у него неожиданно появился помощник, благодаря которому дело быстро пошло на лад. Дело было так: Гарри дожидался Драко с тренировки по квиддичу и честно пытался готовиться к предстоящим экзаменам, до которых осталось чуть больше месяца. Но его внимание отвлекли Коспер и Меркуцио, выбравшие в качестве осаждаемой крепости любимое кресло блондина.

— Ну-ка, кыш оттуда! — прикрикнул на животных гриффиндорец, и тигрёнок тут же изящно спрыгнул с оккупированного предмета интерьера.

Поттер невольно позавидовал тому, как ловко это у него получилось, припоминая свою неудачную попытку в теле тигра перепрыгнуть через лужу и смех Драко, когда он с размаха плюхнулся прямёхонько в центр этой самой лужи. Гарри решил сделать перерыв и попробовать поиграть с Меркуцио. Он превратился в тигра и осторожно подошёл к малышу. Какого же было его удивление, когда тот склонился перед ним в явно подчинённой позе, а в голове раздался мурлыкающий голос:

«Что я могу сделать для Старшего?»

С тех пор он стал общаться с душой того тигра, что жила в любимой игрушке слизеринца. Оказалось, что это был старый цирковой тигр, много лет проживший среди людей, мудрый и добрый. Он поведал гриффиндорцу, что раньше его звали Карбарас, но Меркуцио ему нравится больше, что он долгое время был настоящей звездой в цирке братьев дрессировщиков, один из которых тоже был анимагом, правда, пантерой, но это всё равно позволяло им общаться и делать совершенно потрясающие трюки, и что Драко вплоть до последних полутора лет спал с ним в обнимку. А ещё он признался, что благодарен людям, которые подарили ему это юное тело взамен дряхлого и старого. Когда Гарри поделился с тигром своей проблемой, тот лишь по-отечески усмехнулся, что было очень забавно, учитывая, что, несмотря на возраст, он выглядел всё же полосатым котёнком-переростком, и сказал, что когда-то давно ему отдали на воспитание двух несмышлёнышей пары месяцев отроду, и у них были такие же проблемы.

«Из них в последствие вышли замечательные тигры! Гордые, сильные, красивые! Я был счастлив и горд, выходя с ними на арену. Впрочем, — добавил он, внимательно посмотрев на Поттера, — из тебя тоже выйдет толк при определённых усилиях».

«Ты научишь меня?» — спросил Гарри, затаив дыхание.

«Почту за честь, Старший!» — и тигрёнок снова склонился перед ним в поклоне.

С тех пор они ходили в лес втроём. В самом начале гриффиндорец снабжал Драко большим куском лесной энергии и тот отщипывал от неё понемногу, методично отрабатывая все известные ему заклинания в беспалочковом варианте. Ему тоже было нелегко: далеко не все чары давались с первой, со второй, а то и с десятой попытки, так как Малфою приходилось каждый раз лепить их из чистой энергии, и больше всего этот процесс походил на попытку создать скульптуру из мыльной пены в ванне. Иногда Драко просто представлял себе желаемый результат и обрушивал концентрированный сгусток энергии в предполагаемый объект, но очень часто последствия бывали совсем не такими, как он предполагал. Тут чётко прослеживалась зависимость от источника энергии: так, если он желал взорвать сухую ветку и использовал для этого энергию дерева, то на ней немедленно вспухали почки, действительно взрываясь, чтобы выпустить на свет нежные зелёные листья. Если для той же цели использовать энергию напуганной мыши, то ветка начинала истошно пищать, как бы взрываясь криком. Лишь использовав однажды агрессивную энергию разъярённого вторжением на его территорию медведя, слизеринцу удалось достичь желаемого результата. Затем, для сравнения, он трасформировал небольшой комочек смешанных в кучу энергий в обыкновенное «Bombardo!», взорвав сиротливо притулившийся с краю полянки пенёк, и с усердием снова принялся прорабатывать привычные заклинания.

Тем временем Меркуцио терпеливо обучал своего великовозрастного ученика всем тонкостям управления телом идеального оружия. Гарри был счастлив, что наконец-то понял, как правильно ставить лапы, управлять когтями, расслаблять ненужные в данный момент мускулы и зачем, в конце концов, нужен хвост. Однако одних знаний было мало, нужна была практика, и старый тигр ежедневно гонял несчастного анимага похлеще, чем старшина в армии. Интересным моментом было то, что проорав что-то вроде «Ах ты, мать твоя львица, я ж тебе в сотый раз говорю: когда бежишь, не вращай хвостом, как бешеный слон хоботом!», он неизменно прибавлял почтительно «Старший». Однажды Поттер спросил, что это значит. Ответ был довольно туманен, но сводился к тому, что некоторых людей тигры считали выше себя по положению, но, безусловно, не всех. Тех, кому они готовы были подчиняться, называли словом, обозначавшем на их языке что-то вроде «Выше меня». Другого тигра выше по положению называли «Старше меня», так как обычно младший всегда подчинялся более взрослому, а значит и более опытному и мудрому. А человек-тигр, по определению получался превосходящей особью, именовался «Старший над высшим» и ему следовало повиноваться независимо от положения. В общем, Гарри примерно уловил суть, но вдаваться в подробности особо не стал. Инструкция была явно довольна их успехами, изредка давала какой-нибудь совет, но чаще ограничивалась чем-то вроде «Молодцы, так держать».

Всё свободное от тренировок время они проводили либо за учебниками, готовясь к экзаменам, часто в обществе Гермионы, либо в постели, со всем энтузиазмом молодости изучая тела друг друга. Однако парни так и не перешагнули негласно установленных границ. Нельзя точно сказать, что послужило причиной: страх боли, незнание, накапливающаяся изо дня в день усталость или то, что им пока что было вполне достаточно тех ощущений, что дарил оральный секс, — и мысли о чём-то более серьёзном хоть и возникали, но пока были вполне сдерживаемы. Правда, проснувшись однажды утром и почувствовав, что между его ягодиц уютно устроился напряжённый член спящего гриффиндорца, Драко дал себе зарок, что сразу после экзаменов ситуация в корне изменится…

С учёбой же дела обстояли гораздо лучше. Гермиона и Малфой делили между собой первое место по успеваемости, Гарри же был вторым и исключительно из-за прорицаний. Даже зелья он подтянул до такого уровня, что когда Снейп попытался устроить им Большую Подлянку, заставив на очередной контрольной Драко отвечать ему всё устно, пока мистер Поттер пишет свою работу, он сумел совершенно самостоятельно написать её на «Выше ожидаемого», чем довёл профессора чуть ли не до нервного срыва.

Примерно в середине мая, когда до экзаменов осталось всего две недели, Партнёры стояли посреди весеннего леса. Вчера Меркуцио сказал, что больше он ничему научить не может, и что Старшему надо просто ежедневно практиковаться и есть побольше мяса.

«Ну что, готов?» — спросил Гарри.

Драко кивнул. Несколько секунд он как бы примеривался, а потом одним прыжком запрыгнул на полосатую спину и поёрзал, устраиваясь поудобнее.

«Не тяжело?» — озабоченно поинтересовался он.

«Нормально… — Поттер сделал несколько пробных шагов. — Держись!»

— Ууууххх! — вырвалось у слизеринца, когда огромный зверь сорвался с места и полетел по лесной тропинке.

Ветки хлестали по лицу, и Драко попытался отбрасывать их с дороги сгустками энергии. Гриффиндорец быстро понял смысл его манипуляций, и скоро они уже слаженно действовали по схеме «Ветка-энергия-сгусток-нет ветки». Слизеринец очень быстро приноровился к длинным тигриным скачкáм и сидел плотно и уверенно, не обременяя Гарри лишними движениями. Правда, тот всё равно быстро устал, непривычный к весу всадника. Но не смотря на то, что спину Поттера ломило после новой нагрузки, а у Драко, давно не ездившего верхом, болели ноги, обоим так понравился подобный способ передвижения, что отныне все Упражнения проходили только таким образом. А потом, вечером, Малфой тщательно и умело разминал уставшие мышцы гриффиндорца, что несказанно радовало их обладателя.

Так прошли оставшиеся до экзаменов дни. Партнёры радостно планировали, как они поедут летом к морю, в тёплые страны, во Францию, Венецию, Италию… А ещё они решили снять квартирку на двоих где-нибудь в магической части Лондона и даже заранее пригласили Гермиону непременно приехать в гости. И вот, вечером после ужина накануне первого экзамена к ним в комнату постучался Блейз Забини, сказав, что директор хочет их видеть. Парни переглянулись и полные нехороших предчувствий направились в кабинет Дамблдора.

— Мистер Поттер, мистер Малфой, — директор жестом пригласил их войти, — как ваши успехи?

— Всё в порядке, профессор Дамблдор, всё идёт по графику и в соответствии с планом, — сдержанно ответил Драко, не желая посвящать старика в истинное положение дел.

— Что ж, отрадно слышать это, особенно в свете последних событий, — они давно не общались со стариком, и теперь в глаза бросились перемены в его облике.

Директор похудел, осунулся, между бровей залегла глубокая складка, будто он часто хмурился, а в всегда весёлых глазах поселилась тревога.

— Мальчики мои, я не хотел вас тревожить до экзаменов, но в связи с некоторыми обстоятельствами мне придётся покинуть школу, и неизвестно, вернусь ли я до вашего отъезда, — Дамблдор выглядел настолько огорчённым, что парни переглянулись, подсознательно ища поддержки друг у друга. — Я знаю, что Люциус рассказал вам о том, что Тёмный Лорд возродился, и какую роль в предстоящей войне судьба уготовила Истинным Партнёрам, если таковые окажутся среди нынешних претендентов. Мы надеялись, что он ещё долго будет собирать силы, затаясь где-нибудь в глуши, но вчера состоялось первое нападение Пожирателей смерти. Благодаря своевременно поступивший информации, — директор внимательно посмотрел на Драко и тот сразу понял, кто был её источником, — значительных жертв удалось избежать, однако этот инцидент заставляет меня просить вас изменить планы на лето. Боюсь, — старик окинул обоих сочувственным взглядом, — что Гарри придётся провести его у своих родственников и…

Дата добавления: 2015-08-27