Постструктурализм 79

что "человек и безумный связаны в современном мире, возмож-

но, даже прочнее, чем в ярких зооморфных метаморфозах, не-

когда иллюстрираванных горящими мельницами Босха: человек

и безумный объединены связью неуловимой и взаимной истины;

они говорят друг другу эту истину о своей сущности, которая

исчезает, когда один говорит о ней другому" (там же, с. 633).

Пред лицом рационализма, считает ученый, "реальность неразу-

мия" представляет собой "элемент, внутри которого мир восхо-

дит к своей собственной истине, сферу, где разум получает для

себя ответ" (там же, с. 175).

В связи с подобной постановкой вопроса сама проблема бе-

зумия как расстройство психики, как "душевная болезнь" пред-

ставляется Фуко проблемой развития культурного сознания

историческим результатом формирования представлений о

"душе" человека, представлений, которые в разное время были

неодинаковы и существенно видоизменялись в течение рассмат-

риваемого им периода с конца Средневековья до наших дней.

Подобная высокая оценка безумия-сумасшествия несомнен-

но связана с влиянием неофрейдистских установок, преимущест-

венно в той форме экзистенциально окрашенных представлений,

которую они приняли во Франции, оказав воздействие практи-

чески на весь спектр гуманитарных наук в самом широком

смысле этого понятия. Для Фуко проблема безумия связана в

первую очередь не с "природными" изъянами функции мозга, не

с нарушением генетического кода, а с психическим расстрой-

ством, вызванным трудностями приспособления человека к

внешним обстоятельствам(т.е. с проблемой социализации лично-

сти). Для него -- это патологическая форма действия защитного

механизма против экзистенциального "беспокойства". Если для

нормального человека конфликтная ситуация создает опыт

двусмысленности, то для патологического индивида она пре-

вращается в неразрешимое противоречие, порождающее

"внутренний опыт невыносимой амбивалентности": "Беспо-

койство" - это аффективное изменение внутреннего противоре-

чия. Это тотальная дезорганизация аффективной жизни, основ-

ное выражение амбивалентности, форма, в которой эта амбива-

лентность реализуется" (191, с. 40).

Но поскольку психическая болезнь является человеку в ви-

де "экзистенциальной необходимости"(там же, с. 42), то и эта

"экзистенциальная реальность патологического "болезненного

мира" оказывается столь же недоступной "исторически-

психологическому исследованию" и отторгает от себя все при-

вычные объяснения, институализированные в понятийном аппа-

рате традиционной системы доказательств легитимированных

80 ГЛАВА I Дисциплинарная власть и всеподнадзорность

научных дисциплин: "Патологический мир не объясняется зако-

нами исторической причинности (я имею в виду, естественно,

психологическую историю), но сама историческая каузальность

возможна только потому, что существует этот мир: именно этот

мир изготовляет связующие звенья между причиной и следстви-

ем, предшествующим и будущим" (там же, с. 55).

Поэтому корни психической патологии, по Фуко, следует

искать "не в какой-либо "метапатологии", а в определенных,

исторически сложившихся отношениях к человеку безумия и

человеку истины (там же, с. 2). Следует учесть, что "человек

истины", или "человек разума", по Фуко, -- это тот, для кото-

рого безумие может быть легко "узнаваемо", "обозначено (т. е.

определено по исторически сложившимся и принятым в каждую

конкретную эпоху приметам, и поэтому воспринимаемым как

"неоспоримая данность"), но отнюдь не "познано". Последнее,

вполне естественно, является прерогативой лишь нашей совре-

менности -- времени "фукольдианского анализа". Проблема

здесь заключается в том, что для Фуко безумие в принципе

неопределимо в терминах дискурсивного языка, языка традици-

онной науки; потому, как он сам заявляет, одной из его целей

было показать, что "ментальная патология требует методов ана-

лиза, совершенно отличных от методов органической патологии,

что только благодаря ухищрению языка одно и то же значение

было отнесено к "болезни тела" и "болезни ума" (там же, с.

10). Как заметил по этому поводу Саруп: "Согласно Фуко,

безумие никогда нельзя постичь, оно не исчерпывается теми

понятиями, которыми мы обычно его описываем. В его работе

"История безумия" содержится идея, восходящая к Ницше, что

в безумии есть нечто, выходящее за пределы научных катего-

рий; но связывая свободу с безумием, он, по моему, романтизи-

рует безумие. Для Фуко быть свободным значит не быть ра-

циональным и сознательным" (350, с. 69). Иными словами,

перед нами все та же попытка объяснения мира и человека в

нем через иррациональное человеческой психики, еще более

долженствующая подчеркнуть недейственность традиционных,

"плоско-эволюционистских" теорий, восходящих к позитивист-

ским представлениям.

Дата добавления: 2015-08-26