- Я не уверена, - я держу ее на ладони.
Он смотрит с опаской.
- Ты думаешь, это убьет нас?
- Нет, наверное, нет.
Он по-прежнему не выглядит убежденным.
- Я не возьму ее, если ты этого не сделаешь, - говорю я ему. - Не чувствуй себя так, будто на тебя давят. Мы можем просто выбросить их. (п.п.: ДААААААА!!! Умная мысля!)
Эдвард смотрит на белую таблетку в течение пяти секунд, прежде чем закинуть ее в рот и проглотить. Я улыбаюсь и делаю то же самое.
Сейчас 22:30, и я уже чувствую, что немного пошатываюсь. Эдвард прижимается ко мне, когда мы садимся в такси, и затем всю оставшуюся дорогу.
Пятнадцать минут спустя, спотыкаясь на своих каблуках, я выхожу из машины на улице Бойлстон, и Эдвард любезно оплачивает все такси. Я неустанно твержу ему, что он не несет ответственности за нас, но он стыдливо отвечает, что более чем счастлив сделать это.
Клуб называется Gypsy, и очередь возмутительно длинная. Одна из девушек, которую, кажется, зовут Бет, берет дело в свои руки в буквальном смысле слова. Она тянет одного из вышибал за руку вниз по переулку и возвращается пять минут спустя, вытирая губы.
Она с гордостью заявляет нам, что мы можем идти без очереди и не должны платить за вход.
- Неужели она только что сделала ему минет? - испуганно спрашивает меня Эдвард. На входе меня просят предъявить документ о удостоверении личности, а Эдварда нет.
- Наверно. Боюсь спрашивать, - я стараюсь не смеяться. - Между прочим, я не знаю ее. Мы не друзья. Поэтому, не думай обо мне плохо.
- У меня ощущение, что эта ночь будет очень интересной, - Эдвард берет меня за руку и ведет вверх по лестнице, где громыхает музыка.
Это место заполнено битком. Эдвард пробивает нам дорогу, ведя всю нашу группу в угол.
- Что ты хочешь выпить? - спрашивает он меня.
- Что будешь ты? - кричу я ему.
- Пиво, я думаю.
Я качаю головой.
- Возьми нам два джин-тоника.
- Ты уверена?
- Да, - я притягиваю его ближе за лацканы пиджака, чтобы он мог слышать меня. - Не смешивай.
Эдвард кивает и уходит к бару.
Музыка играет очень громко, и пол вибрирует от всех этих движений. Эдвард возвращается ко мне с нашими напитками и просто стоит несколькo секунд.
- Ты хочешь потанцевать?
- Э-э, нет, - говорит он.
- Почему нет?
- Я не... танцор.
- Это не оправдание.
Я беру его за руку и проталкиваюсь на середину огромного танцпола. Тела танцующих трутся друг о друга, и я стараюсь хорошенько прижаться к нему.
Я начинаю двигать своим телом, но он не делает ничего.
- Давай. По крайней мере, переставляй ноги, - прошу я его.
Не похоже на то, чтобы он прислушался к моим словам. Он качается из стороны в сторону, потягивая из своей соломки, поднимая руки в очень странных движениях и качая головой.
- О, Боже. Нет, - я закатываю глаза и кладу руки на его бедра, покачиваясь с ним в такт музыки. - Это как секс, только ритмичнее. Я уверена, ты знаешь, как это делать.
Он улыбается и следует моим движениям, прежде чем находит свой собственный ритм. Я оборачиваюсь к нему задом, и так ему нравится больше. Он может следовать за мной, и мы теряем себя друг в друге.
- Это здорово, - хихикает Эдвард. Его напиток заканчивается, и действие таблетки определенно ощущается в его теле. Я более устойчива и держу себя в руках, но мне нравится шум в моей голове.
Мы остаемся на танцполе, по крайней мере, полчаса.
Мы потеем, и у него хорошо получается двигать моими бедрами так, как ему этого хочется. Он развлекается, не уступая в этом молодым парням. Он уже не сдерживает себя, а наслаждается намного больше, чем если бы мы остались на диване и смотрели телевизор. Хотя, я уверена, что нам бы понравилось и это тоже.
- Белла, снег идет, - Эдвард указывает на потолок, откуда белая пена и туман падают вниз.
- Я знаю. Разве это не здорово? - Я стряхиваю хлопья с его волос.
- Это очень весело! А ты чертовски сексуальная.
- Я рада, что ты наслаждаешься.
Неожиданно он берет мое лицо в свои руки и сильно целует меня в губы. Он проталкивает свой язык, и мы ведем себя словно школьники в течение нескольких секунд. Это развратно и мокро, но я не возражаю. Он невероятно вкусный. Я закрываю глаза, но свет от клуба по-прежнему мигает в них.
Когда я уже не могу дышать, то отстраняюсь.
- Помедленнее, тигр.
- Обещай мне, что мы будем трахаться, когда вернемся домой. Я так возбужден.
- Я обещаю. Если до этого времени ты не уснешь, - шепчу я ему на ухо.
- Это вызов?
- Совершенно точно, - я смело облизываю его ухо. Он вздрагивает.
- Ты чертовски хороша со своим языком.
- Практика, - говорю я. - Я собираюсь заказать выпивку. Хочешь чего-нибудь?
- То, что ты закажешь себе.
Я оставляю его на танцполе и проталкиваюсь через толпу к бару. Я стою в очереди всего несколько секунд, прежде чем приходит грудастая девушка, улыбаясь мне.
- Что я могу предложить вам? - спрашивает она.
- Два Виски Сауэр, пожалуйста.
- Хорошо, - она удаляется, чтобы приготовить мои напитки.
Когда я стою в баре, то слышу звонкий знакомый голос, несмотря на то, что здесь шумно:
- Можно мне Джек и Коку? - звучит низкий голос.
- Конечно, - отвечает один из барменов.
Я прищуриваю глаза, чтобы получше рассмотреть его, но этот голос скрыт за огромным парнем, который блокирует мне вид. Я подхожу ближе и вижу Джорджа Каллена, стоящего у бара, будто это его обычное место.
- Что, черт возьми, ты делаешь? - визжу я.
Он поворачивает голову, и его лицо бледнеет.
- Бел... Белла? Это ты?
- Да, это я. Что ты здесь делаешь?
- Черт. Черт. Гребаное дерьмо! - Он тянет себя за волосы. На нем джинсы и темно-зеленая рубашка на пуговицах. - Это не то, на что похоже.
- Как ты сюда попал? - От него пахнет ликером, и еще я чувствую запах травки, но не уверена от него ли это или просто от окружающих. Я надеюсь, что последнее.
- Фальшивое удостоверение личности, - он потирает затылок. Его лицо покрыто щетиной, и я должна признать, что он выглядит старше, возможно, на мой возраст. По нему не скажешь, что он делает что-то незаконное, но я то знаю лучше.
- Ты должен уйти. Забирай своих друзей и уходи, - я тяну его от бара в более укромный уголок.
- Из сотни баров в Бостоне ты должна была появиться именно здесь? - Он почти топает ногой.
- Да, ну, я имею право быть здесь, - я пытаюсь быть дипломатичной и не кричать ему в лицо. - Я думала, ты у бабушки и дедушки.
- Я сказал им, что переночую у друга, - он пожимает плечами.
- Дай мне свое удостоверение личности и иди домой. Я серьезно, Джордж.
- Пожалуйста, не говори моему отцу, - он роется в своих карманах, ища бумажник, и протягивает мне отлично обработанную подделку.
Я сама училась в частной школе, поэтому знаю, как легко достать алкоголь и наркотики. Черт, я напилась в тринадцать лет. Но я вспоминаю, как Эдвард говорил, что Джордж не такой. Я думаю, он не знает своего сына настолько хорошо, как думает.
- Ну, тогда уезжай прежде, чем он увидит тебя, - я указываю на танцпол, где Эдвард размахивает как сумасшедший своими руками.
- Святое дерьмо. Все так плохо.
- И будет еще хуже, если ты не уйдешь.
- Ты заставила его танцевать, - глаза Джорджа расширяются. - Или... что бы он, черт возьми, там не делал.
Я не могу удержаться и смеюсь.
- Не заставляй меня звать его сюда.
- Хорошо, Белла. Мне очень жаль. Я обещаю, что это больше не повторится, - он отступает. - Я сяду на поезд обратно в Ньюпорт.
Я смотрю, как он прихватывает несколько своих друзей, а затем спускается по лестнице на первый этаж.
Ну, это чертовски неудобно. Я не только встала между молотом и наковальней, но меня осеняет, что в двадцать два года я встречаюсь с мужчиной, чей сын может выглядеть, как будто ему двадцать один.
Я знаю, что должна сказать об этом Эдварду, но не сегодня. Не сейчас, когда он под кайфом и пьян.
Я возвращаюсь назад к нему, забыв о наших напитках, но это его, похоже, не волнует. Он просто захватывает меня и прижимает ближе к себе. Мы остаемся в такой позиции все остальное время на танцполе.
The Affair. Глава 23
Сначала мне кажется, что я просыпаюсь рядом с газонокосилкой. После прошлой ночи эта мысль не такая уж странная.
Сколько я выпила?
Моя кровать вибрирует, когда мужчина, лежащий рядом со мной, издает еще один громкий храп.
Я переворачиваюсь и плюхаюсь на волосатую грудь Эдварда.
- Мы сделали это, - вздыхаю я, радуясь, что ни один из нас не умер прошлой ночью.
- Эдвард, пожалуйста, проснись, - трясу я его.
Он стонет и откатывается от меня подальше. Он что-то бормочет, но я не могу разобрать что.
- Ты так громко храпишь, - я распутываюсь из простыней и начинаю карабкаться выше по его телу. Мое зрение мутится, когда я пытаюсь плавно подняться.
- Белла, не думаю, что я выживу, - его голос хриплый. - Останови эту боль.
- Ты ведешь себя драматично. Мы будем чувствовать себя лучше после того, как встанем и начнем двигаться.
- Я никогда не смогу двигаться снова.
Я начинаю трясти его.
- Похмелье становится только хуже, если ты позволяешь ему захватить себя.
- Это не похмелье, это смерть, - его большие руки хватают меня за бедра. - Перестань двигаться.
- Я сказала тебе вчера вечером притормозить. Я предупреждала тебя.
- Ты выпила столько же, как и я, - жалуется он.
- Эдвард, ты, вероятно, не хочешь, чтобы я указывала на это, но между нами существует тринадцатилетняя разница в возрасте. Кроме того: ты обычно не пьешь столько. Самое большее, что я когда-либо видела – это как ты выпил полбутылки вина. Прошлой ночью мы минимум утроили эту дозу.
- Не напоминай мне.
- И мы приняли какую-то таблетку, которая, вероятно, лишь усугубила нынешнее состояние.
- Мы не должны были этого делать. Мы могли убить себя. Это так безответственно с нашей стороны. Травка – это одно, но какая-то таблетка? - стонет он.
- Я уже могу подниматься. А ты еще нет.
Я сажусь на его бедра и смотрю на него сверху вниз. Эдвард действительно выглядит дерьмово. Фиолетовые тени тянутся под глазами, и его кожа бледно-серого цвета.
- Боже, почему я вообще согласился пойти куда-то с тобой? - Он открывает глаза, но потом щурится и закрывает их.
- Ты весело провел время. Признайся, - я наклоняюсь и нежно целую его.
- Скажи, что нужно сделать, чтобы мне стало лучше, молодуха, - хихикает он. Но выглядит это так, будто ему больно.
- Душ, еда, вода, тренажерный зал, больше еды, сон, а потом секс, - я прыгаю с кровати. - Проверенные средства.
- Я не могу, - вздыхает он, когда я пытаюсь поднять его.
- Нет, можешь, - я тяну сильнее, и он чуть ли не падает на пол.
Затащить его в душ – похоже на Олимпийское испытание. Мы уже голые, поэтому мне не приходится раздевать его, но Эдвард ведет себя так, будто у него аллергия на воду. В одну секунду ему слишком жарко, а в следующую – слишком холодно. Он все время жалуется, что гель для душа чересчур ароматный.
- У меня болят даже волосы, - стонет Эдвард. Он стоит на коленях в душе, обхватив руками мою талию, пока я царапаю кожу его головы.
- Эдвард, прямо сейчас ты испытываешь мое терпение. Все не так уж плохо, - я закатываю глаза. - Ты в порядке. Не думай об этом.
- Это должно быть хуже, чем роды.
Я не комментирую это заявление.
- Должно быть, это те проклятые белые таблетки, - упоминает он. - Что это было?
- Я не знаю. Но могу узнать. Если ты действительно хочешь знать.
- Боже, это было так небезопасно.
Хотя у меня тоже легкое похмелье, я помню многое из прошлой ночи. Покачивания. Танцы. Вращения. Много выпивки. Джордж.
Джордж!
- Дерьмо, - шепчу я про себя.
Я должна сказать Эдварду, что видела его сына в клубе. Я не хочу стучать на Джорджа, но не могу скрывать от него что-то подобное. Может быть, позже. Сначала ему нужно отрезветь.
Я вытираю Эдварда и копаюсь в его сумке с одеждой. Затем одеваю нас обоих в тренажерный зал. Когда я заканчиваю, он возвращается на кровать и продолжает храпеть.
Я иду вниз и позволяю ему поспать еще полчаса, пока завариваю кофе. Я начинаю готовить завтрак: яйца, бекон и рогалики. Он будет ненавидеть меня за то, что я заставлю его поесть, но ему необходима пища. Жирная пища.
Я стою у подножия лестницы и зову его, чтобы он спустился вниз. Я отказываюсь тащить его задницу сюда.
Эдвард ворчит как медведь, но потихоньку спускается.
- Видишь, все не так уж плохо, - я беру его за руку.
- По крайней мере, меня еще не вырвало.
Он говорит это слишком рано, потому что как только мы заходим на кухню, и он видит то, что я приготовила, он бросается к раковине. Он извергает содержимое своего желудка, и это звучит так, будто он умирает.
- Я никогда больше не буду пить, - говорит Эдвард, когда берет у меня бутылку воды и ополаскивает свой рот.
- Будем надеяться. Не думаю, что смогу снова справиться с этим.
Сначала тренировка идет тяжело, но я советую Эдварду делать все неспеша. Лишь легкая пробежка на беговой дорожке или даже йога. Но через некоторое время он медленно начинает оживать.
- Я говорила тебе. Активность и движения – это хорошо, - говорю я, сидя рядом с ним на коврике для растяжки.
- Сон был бы лучше, - утверждает он.
После тренажерного зала мы сидим в моей машине пару минут, восстанавливая дыхание, и пьем воду.
- Тебе лучше? - спрашиваю я его.
- Да, на самом деле лучше. Благодаря твоим замечательным советам, - улыбается он, но это не та улыбка, к которой я так привыкла.
- Тогда в чем дело?
- Ты будешь думать, что я жалкий.
- Нет, я не буду. Скажи мне.
- Я скучаю по своим детям, - он грустно усмехается. - Жалкий, не так ли?
- Нет, вовсе нет, - я завожу автомобиль. - У тебя были тяжелые выходные.
- Я не привык к такому быстрому темпу жизни, которым ты живешь.
- Как насчет этого? Мы сократим наши выходные. Ты не нравишься мне таким мрачным и печальным, - улыбаюсь я. - Езжай домой к своим детям. Я не буду возражать.
- Ты такая понимающая, но мои сыновья находятся в том возрасте, когда родителями не интересуются.
- Я уверена, что они хотели бы увидеть тебя. Эти парни не могут достаточно насладиться твоей компанией, - я трогаюсь обратно домой.
- Поехали со мной, - говорит он.
- Куда?
- В Ньюпорт, чтобы забрать детей.
Я не могу отказать ему, поэтому, час спустя, сижу в пассажирском сидении его Ягуара, движущегося по шоссе, ведущему из Бостона.
- Как отнесется к этому Ирина? Это ее дети, в конце концов. Подозреваю, что ей есть что сказать на счет того, что я нахожусь рядом с ними, - я нервно играю с пальцами, ожидая его ответа.
- Мы не хотим доводить развод до суда, поэтому решаем все через посредника. Все проходит довольно хорошо, но она ничего не говорит на счет твоего присутствия рядом с ними. Я думаю, она надеется, что у нас была только физическая связь, и скоро я просто избавлюсь от тебя, - Эдвард осторожно берет меня за руку и переплетает наши пальцы.
- Вы решили в какие дни будете проводить время с детьми?
- Она не хочет их, - он пожимает плечами.
- Что? Как… это даже не вариант. Она не хочет своих детей? - Я почти заикаюсь в замешательстве.
- Она не готова отказаться от всего остального в своей жизни.
- Что может быть важнее?
- Ее работа, ее друзья, ее увлекательный образ жизни, где она может путешествовать по всему миру, - Эдвард вздыхает. - Белла, ты должна понять, что Ирина не любит оставаться на одном месте слишком долго. Ее работа обеспечивает ей передвижение: она не нуждается в постоянном доме.
- Но у нее есть дети. Как она может заботиться о них, если всегда находится вдали?
- Это вопрос к адвокатам.
- Я просто не могу в это поверить. Как она может так поступать?
- Некоторые женщины просто не созданы, чтобы быть матерями. Ирина является одной из таких.
- Тогда почему она родила их?
- Потому что... я хотел их, - говорит он печально.
- Не смей чувствовать себе плохо из-за того, что ты хотел детей, - я сажусь ровно в своем кресле. - Ты любишь этих мальчиков, и ты самый лучший отец в мире.
Он тихо смеется:
- Я думаю, что ты слегка преувеличиваешь.
- Нет, это не так.
- Правда в том, что Джордж был сюрпризом. Нам было по семнадцать лет. Мы были слишком молоды, но я никогда не стал бы ничего менять. После него она больше не хотела детей. Каждый раз я давил на нее.
- Это не делает из тебя плохого отца.
- Нет, просто плохого мужа. Она не хотела детей, но дала мне их. Я думал, что они сделают нас счастливыми, но мы были... просто по отдельности. Я был счастлив с моими детьми, а она была довольна своей работой.
- Не похоже на семью.
- Мы и не были ею.
- Я все еще не понимаю, как ты мог оставаться с ней. Может быть, это не мое дело, но ты должен был развестись с ней много лет тому назад, - злюсь я, как и всегда, когда думаю об этом.
- Почему я должен был? Я не думал, что было что-то еще, что я мог бы сделать. Я мог страдать в одиночку, если это означало, что мои дети будут иметь доступ к своему наследству.
- Так это все из-за денег?
- Нет, Белла. Все гораздо сложнее. Речь идет о моей семье. Условия моего деда запрещают мне требовать развода.
- Но как он мог такое сделать?
- Это старое правило, Белла. И отец Эсме был проницательным человеком. Он убедился, что после его смерти все и дальше будут придерживаться его идей.
- Это так несправедливо.
- Раньше у меня не было причин для развода. Зачем рисковать всем этим, не имея ничего взамен? - Он сжимает мою руку. - Пока я не встретил тебя, я даже не думал о том, чтобы завести интрижку или оставить Ирину. Не было никакого смысла. Я просто решил, что потерплю ради детей. Раз мой дед делал это, то смог бы и я. Моим родителям повезло. Очевидно, что не всем нам так везет.
- Звучит так, будто твоя жизнь была абсолютно ужасной, - говорю я, в основном для себя.
- Она не была ужасной, Белла. Просто не такой, как я ожидал.
Мы больше не говорим на эту тему. Всю оставшуюся дорогу мы молчим. Нам комфортно, и мы не чувствуем необходимости заполнять возникшую в разговоре паузу.
Гигантские мансионы Ньюпорта из белого камня начинают возвышаться над горизонтом.
- Гм, Эдвард, мне нужно сказать тебе кое-что, прежде чем мы увидим всех, - говорю я.
- Хорошо. Я слушаю.
- Прошлой ночью в клубе я увидела человека, который не должен был быть там, - я играю со своими руками на коленях.
- Кого? Мы его знаем?
- Да, - я глубоко вдыхаю. - Джорджа.
- Какого Джорджа? Моего сына Джорджа? - Машина немного виляет.
- Да, Эдвард, но я сразу же отправила его домой.
- Почему ты не сказала мне вчера вечером?
- Ты был пьяный и под кайфом. Сомневаюсь, что ты хорошо бы отреагировал.
- Нет, наверное, нет, - соглашается он. - Он пил?
- Он был в баре, - заявляю я, на самом деле не отвечая на его вопрос. - Он попросил меня не говорить тебе, но я подумала, что ты, вероятно, должен знать.
Эдвард молчит минуту или две, а затем начинает смеяться. Сначала мягко и тихо, но затем это превращается в громкий, взрывной хохот.
- Что в этом смешного? - спрашиваю я, сбитая с толку.
- Ничего. Просто за последние пару недель события развиваются весьма интересно.
- Оу.
- Интересно, часто ли он делает это? Наверняка. Мы никогда раньше не говорили о выпивке и прочем, - Эдвард постукивает пальцами по рулю. - В этом никогда не было необходимости.
- Может быть, вам стоило бы сделать это. Просто чтобы убедиться, что он ведет себя осторожно.
- Вероятно, я не был хорошим примером прошлой ночью, вытворяя все это.
- Нет, наверное нет.
- Я думаю, мы должны поговорить, - усмехается он. - Почему бы тебе не сделать это?
- Что? Нет, ты его отец.
- Давай, поговори с ним. Он не кусается. И я чувствую, что у тебя будет больше влияния, чем у меня, особенно, если он видел меня на танцполе прошлой ночью. Он, вероятно, просто рассмеется мне в лицо.
- Не думаю, что буду чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы сделать это.
- Хорошо, - он пожимает плечами. - Я разберусь с этим.
Теперь я нервничаю.
- Мы на месте, - объявляет Эдвард и останавливает автомобиль на подъездной дорожке у дома его родителей.
Я поправляю свои волосы, перед тем как выйти. В присутствии Эсме я всегда чувствую, что должна выглядеть как можно лучше, поэтому использую любую возможность, чтобы доказать, что я могу быть столь же утонченной, как и она, несмотря на мой юный возраст.
Эдвард открывает дверь – на улице все еще раннее утро – и говорит мне, что мальчики, вероятно, еще спят. Мы идем по направлению к замечательному запаху жареного бекона и кофе.
- Эдвард, Белла, - Карлайл смотрит на нас со своего места за столом и убирает газету. - Очень хорошо, что вы присоединились к нам.
- Я подумал, что заберу детей пораньше.
- Ты скучаешь по ним, - Карлайл снимает очки. - Я знаю этот взгляд. Всегда беспокоишься.
- Ничего не могу поделать.
Карлайл обнимает меня.
- А как дела у тебя?
- Я в порядке, спасибо.
- Прошло много времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз, - он ведет меня на кухню. - Вероятно, еще до развода.
- Да, я тоже так думаю.
Я не знаю, как вести себя, и каково мое место рядом с ними. Должны ли мы говорить о разводе Эдварда? В конце концов, я вроде как стала причиной этого. Думаю, что это беспрецедентно: любовница была так близко к его семье, и эта семья, в свою очередь, принимает ее.
- Это Белла? - Эсме смотрит вверх, отрываясь от печки, и бросается ко мне, расталкивая мужа и сына.
- Простите, что мы приехали без предупреждения. Я надеюсь, что все в порядке.
- Конечно, это так. Вам рады в любое время, - она улыбается мне и убирает некоторые пряди моих волос за ухо. - Мне нравится, что ты сегодня сделала со своими волосами.
- О, благодарю вас. У меня не было времени, чтобы завить их.
- Они выглядят очень красиво.
От ее слов мой день становится лучше. Меня не волнует, что еще происходит; мне достаточно комплиментов от Эсме и ее доброты.
Мы с Эдвардом сидим за высоким, мраморным островком в центе кухни, в то время как Карлайл помогает Эсме готовить кучу еды на плите. Они не позволяют нам помочь.
- Папа, это ты? - раздается тихий голосок.
Джонатан Фрэнсис выходит из-за угла на кухню, одетый в самую очаровательную пижаму. Она синего цвета с красными гоночными автомобилями, и его волосы в абсолютном беспорядке.
- Белла! - JF бежит ко мне и чуть ли не сбивает меня со стула. - Ты здесь. Я скучал по тебе, - я беру его на руки и крепко обнимаю.
- Я тоже скучала по тебе, - говорю я правду. Я ужасно хочу вдохнуть его детский аромат, но не делаю этого. Я люблю этого ребенка так сильно, и думаю, что Эдвард знает это, потому что он с улыбкой смотрит на меня.
- Привет, приятель, - Эдвард тянет JF к себе на колени. - Ты весело провел время с бабушкой и дедушкой?
- Нет, они не позволяли мне плавать, - он утыкается в плечо Эдварда.
- На улице немного холодно для купания.
- Я мог бы надеть свой гидрокостюм. В нем мне будет тепло.
- Лучше быть осторожным, я всегда так говорю, - вставляет Карлайл.
JF ворчит что-то себе под нос.
- Что это было, молодой человек? - строго спрашивает Эдвард.
- Ничего. Я собираюсь одеться, - Джонатан фыркает и спрыгивает с коленей Эдварда. Он подбегает ко мне. - Не уходи, Белла, хорошо? Я скоро вернусь.
- Я обещаю.
Он обнимает мои ноги, а затем поднимается по лестнице.
- У этого парня проявляется характер, - вздыхает Эдвард, делая глоток апельсинового сока.
- У него это от матери. Ты никогда не был таким, - Эсме качает головой.
- Сколько всего ты забыла со временем, любовь моя, - Карлайл смеется и целует свою жену. - Эдвард был еще хуже.
- Я не был! - протестует Эдвард.
Кухня вдруг наполняется игривыми криками и невинными подколками. И я улыбаюсь, наблюдая за всем этим. У меня никогда не было ничего подобного. Семейные сборы всегда проходили за обедом с Рене или футбольным матчем с Чарли.
- Итак, чем вы двое занимались прошлой ночью? - Эсме ставит большое блюдо с яйцами перед нами.
- Ходили в клуб, - отвечаю я ей. - Эдвард вполне хороший танцор.
- Клуб, сынок? Ох, хотел бы я видеть это, - Карлайл смеется от души. - Он не умеет танцевать.
- Почему ты всегда подстрекаешь меня, папа? - Эдвард притворяется раненым.
Он рассказывает своим родителям о том, как я увидела Джорджа, когда мы были в клубе прошлой ночью.
Я упоминаю, что Джордж был в баре, но не говорю, что он пил или был пьян, хотя предполагаю, что так и было. Я также не говорю о том, что от него пахло марихуаной. Я все еще не совсем уверена, что запашок шел от него.
Эдвард вовсе не кажется злым, скорее раздраженным... или разочарованным. Я говорю, что отправила Джорджа прямо домой, и это, кажется, успокаивает их.
- Подожди, так он сбежал и сел на поезд, поехав в город? - Карлайл, похоже, не рад. - Неприемлемо.
- Я разберусь с этим, - Эдвард встает со своего места, и берет чашку кофе. - Это не такое уж большое дело, но я должен вести себя, будто так оно и есть.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 39 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |