- Что с тобой не так?
- Ничего, - склоняет голову Эдвард.
- Нет, скажи мне.
- Я не знаю. Моя жизнь... была просто такой... Я не знаю. Я практически был взрослым мужчиной, когда окончил среднюю школу.
Я давно подсчитала. Эдварду только что исполнилось 35, Джорджу 16 лет, скоро исполнится 17. Это означает, что Эдвард стал отцом в 18 лет, он был всего на четыре года младше, чем я сейчас. Это немного устрашает.
- Ирина забеременела, и следующим логическим шагом был брак. Я не знал, как замедлить свою жизнь и, прежде чем понял это, стал гребаным тридцатипятилетним мужчиной, - он выглядит сердитым. - Не пойми меня неправильно, я люблю своих детей, но все это случилось так быстро.
- Эдвард, я думаю, у тебя кризис среднего возраста, - я стараюсь заставить его смеяться.
Он слегка улыбается.
- Возможно, но это правда.
- И... поэтому ты решил попробовать это? - Я размазываю еду по своей тарелке.
- Попробовать что?
- Нас, интрижку, которая между нами?
- Нет, Белла. Мои проблемы не имеют ничего общего с тем, что мы делаем, - он берет меня за руку. - Я просто плаксивый старик.
- Ты любишь Ирину? - спрашиваю я. Я должна знать это.
Ему требуется несколько секунд, чтобы подумать.
- Нет, не люблю.
Я киваю.
- Тогда почему ты не оставишь ее? - Я играю с едой на тарелке, не глядя на него.
- Это сложно...
Вездесущий ответ для мужчины, который изменяет. Мне очень хочется ответить: «Не мог бы ты оставить ее? Пожалуйста, оставь ее ради меня?».
Но я этого не делаю.
- У меня есть кое-что для тебя, - Эдвард смотрит на меня и достает какую-то коробочку из кармана своего махрового халата.
- Правда?
- Да. Так будет справедливо. Ты купила мне красивые часы, поэтому я подумал, что мог бы выбрать что-нибудь для тебя.
- Это был подарок на день рождения, - я улыбаюсь про себя. Каждый раз, когда я видела Эдварда с тех пор, на нем были часы. Это согревает мне сердце.
- Открой ее, - он пододвигается ближе ко мне.
Коробочка длинная и тонкая, завернута в красивую красную бумагу. Даже есть бантик. Я легкомысленно, но изящно, развертываю подарок, и мои пальцы скользят по мягкому синему бархату. Я открываю ее и вижу блестящий золотой браслет.
- О, Эдвард. Он такой красивый, - шепчу я.
- Я увидел его в антикварном магазине в центре города и подумал, что тебе он понравится.
Эдвард берет браслет из коробки и прикладывает к моему запястью.
- Я знаю, мы проводили мало времени вместе потому, что я работал, но хочу, чтобы ты знала, что я всегда думаю о тебе.
Я не могу заставить себя ответить что-то проникновенное, хотя хочу.
- Большое тебе спасибо, - я обвиваю руками его шею, и он тянет меня к себе на колени.
Я принимаю сознательное решение, что этот отпуск должен стать веселым. Не буду больше хандрить или слишком тщательно думать обо всем. Просто наслаждаться.
The Affair. Глава 14
Я быстро понимаю, что Сан-Франциско очень красивый город. Никогда не забуду некоторые из вещей, которые я испытала здесь.
Мы с Эдвардом были близки с тех пор, как познакомились. Но теперь перешли на другой уровень. Я узнаю о нем все больше и внимательно слушаю, пока он рассказывает свою историю жизни.
Днем он занят конференциями и выступлениями, но наши ночи наполнены обнаженными объятиями и дискуссиями обо всем. Я прошу его начать свой рассказ с начала, буквально с его первого воспоминания, что он и делает.
Его жизнь захватывающая, и он, оказывается, полон сюрпризов. Всякий раз, когда я думаю, что его рассказ поведет меня в одном направлении, он делает поворот и отклоняется от курса. Например, военно-морской флот оказался частью его жизни, которую он никогда не планировал, но это решение стало одним из лучших, что он когда-либо принимал.
- Думаю, что в те годы, когда был на флоте, я встретил несколько совершенно удивительных людей. Я даже не знал, какого черта делаю, - вздыхает он, закинув руки за голову.
- Тебе не было страшно?
- Нет, я был взволнован. Было столько всего, что я хотел увидеть, и флот оказался отличным способом, чтобы осуществить это.
- Но у тебя была молодая жена и ребенок. Как ты со всем справлялся?
- Не без труда. Хотя, Ирина поддерживала меня.
Я лежу на его груди и прошу рассказать мне больше.
Вечером следующего дня Эдвард берет меня в небольшой ресторанчик в Чайнатауне. Он говорит, что обнаружил его однажды, когда был тут в отпуске. Мы едим димсам и жирную свинину до двух часов ночи. Мы улыбаемся друг другу и наши прикосновения невинны. Внутри темно, помещение освещено лишь свечами, так что мы позволяем себе немного шалостей.
В конце трапезы официант приносит два печенья с предсказаниями. Эдвард ворует то, что ближе ко мне.
- Эй, это мое! - утверждаю я, пытаясь дотянуться до него.
- Нет, Белла. Думаю, что оно было предназначено для меня, - ухмыляется он.
- Перестань, не заставляй меня устраивать сцену в этом милом ресторане.
- Да уж, покажите на что вы способны, мисс Свон, - он наклоняется ближе и целует меня в губы. Это заводит еще больше, и у меня появляется возможность украсть печенье из его рук.
- Есть! - улыбаюсь я про себя.
- Ты мошенничала, прибегнув к женским хитростям, чтобы затуманить мой разум, - Эдвард берет другое.
- Я не несу ответственность за свои действия.
Он разламывает свое печенье.
- Как я и подозревал. Обычное дерьмовое предсказание.
- Не расстраивайся. Ты не можешь выбирать свою судьбу (п.п. Игра слов: fortune – в английском языке означает как предсказание, так и судьбу).
Он бросает небольшие клочки бумаги на стол.
- О чем говорится в твоем?
- Ничего. Глупость, - лгу я, скрывая бумажку под столом.
Доверяй своему сердцу.
Обычные слова на бумажке прочно засели у меня в голове, но я веду себя так, как будто они совершенно не действуют на меня.
Я кладу предсказание в сумочку, прежде чем Эдвард берет меня за руку и ведет нас по оживленному ночному Чайнатауну.
На следующий день я сижу у бассейна и читаю. Это расслабляет. Эдвард находит немного времени, чтобы присоединиться ко мне.
Эдвард, одетый в плавки и плавающий в воде, наверное, самое лучшее зрелище. Он очень спортивный и действительно проплывает несколько кругов в бассейне. Возможно, чтобы повыпендриваться передо мной, но я не возражаю.
Мы обедаем на открытом воздухе на травянистом холме возле отеля, и я замечаю, как местные женщины смотрят на Эдварда. Это вызывает во мне ревность. Мое покрасневшее лицо и злой взгляд кажутся ему смешными.
Ревность является еще одним напоминанием о моих эмоциях, которые в настоящее время дико бушуют во мне.
Этим вечером я сопровождаю Эдварда на ужин стоматологов, как его спутница. Я очень нервничаю, что кто-то узнает, что мне там не место. Но это всего лишь мои ошибочные подозрения.
Эдвард держит руку на моей талии, когда мы общаемся с его коллегами, и никто не упоминает своих жен или подруг.
- Как ты? - спрашивает меня Эдвард, когда начинается танцевальная часть ужина.
- Я в порядке. Приятно познакомиться с некоторыми из твоих друзей.
- Если их можно так назвать. Я вижу этих людей, возможно, один раз в год. Иногда я даже не утруждаюсь посещать эту конференцию. Как ты видишь, это не очень интересно.
- Это не правда. Я узнала довольно много. Например, я разговаривала с каким-то мужчиной у бара, и он прочитал мне тридцатиминутную лекцию о правильной зубной щетке. Я никогда не думала, что все настолько сложно.
- Ну и какой зубной щеткой ты пользуешься? - спрашивает он, наклоняясь ближе.
- Ты столько раз спал у меня дома и не помнишь, какой зубной щеткой я пользуюсь? И ты называешь себя стоматологом, - я делаю глоток шампанского.
- Какая она, Белла? - хихикает он.
- Pursonic... кажется.
Эдвард шипит сквозь зубы:
- Это позор. Надеюсь, ты не сказала ему об этом. Моя репутация находится на грани.
- Ну, я не думала, что это такое уж большое дело. Я чищу свои зубы и они здоровы.
- Мы должны исправить эту ситуацию немедленно.
Очевидно, на этой конференции есть куча подобного добра, и на следующее утро Эдвард тащит меня в зал заседаний, чтобы выбрать «соответствующее устройство для чистки зубов». Мой окончательный выбор падает на щетку за триста долларов, которой требует пользоваться Эдвард. Он покупает ее и засовывает в мою сумку.
В наш последний вечер в Калифорнии Эдвард ведет меня на пляж, и мы ужинаем с видом на океан. Это так невероятно романтически, и я напоминаю себе, что мое время истекает.
Как только мы вернемся в Бостон, этого больше не повторится. Я должна покончить со всем до того, как еще сильнее влюблюсь в этого мужчину.
Он опять дарит мне ювелирное изделие, на этот раз ожерелье. У меня дома есть и более красивые, но ни одно не значит так много. Я говорю ему, что никогда не забуду наше время в Сан-Франциско.
На обратном пути в Бостон я рада, что Эдвард засыпает, потому что не хочу, чтобы он видел, как я расстроена. Я знаю, это не может продолжаться вечно, но я не вынесу боли, которая обязательно последует, если мы продолжим.
Я должна отпустить его.
Мы приземляемся и ведем себя совершенно иначе, чем на прошлой неделе. Врозь идем за багажом. Я не хочу ничего больше, чем держать его за руку и чтобы он обнимал меня, но понимаю, что мы не можем.
- Думаю, я позвоню тебе и мы сможем куда-нибудь сходить, - печально говорит Эдвард.
- Да, хорошо, - я склоняю голову, когда такси подъезжает к обочине.
Эдвард наклоняется, чтобы обнять меня, но тут же отступает, когда видит кого-то знакомого. Мужчина постарше и, кажется, он спешит. Они немного разговаривают.
Не знаю, собирается ли Эдвард меня представить, но не хочу ставить его в неловкое положение, так что сажусь в свое такси.
На следующий день я возвращаюсь к своему обычному рапорядку дня.
Я иду на работу в музей и провожу несколько туров с маленькими детьми, которые приехали в город, будучи в летнем лагере. Когда никого нет, я хожу и думаю о том, что должна сказать Эдварду.
Как бы вы разорвали отношения с женатым мужчиной, с которым у вас роман?
Не так все должно было случиться. Я не должна была испытывать чувства. Я не должна была погружаться в это. Только физическая близость. Это то, что я обещала ему.
Звонит моя мама. В последнее время она делает это все чаще, пытаясь выяснить, как протекает моя жалкая любовная жизнь. Я склоняюсь к мысли, что она на самом деле заботится обо мне. Она приглашает меня навестить ее и Фила в Нью-Йорке, если мне нужно побыть вдалеке.
Я не могу заставить себя сказать ей, что только что провела пять дней в Калифорнии.
Всю неделю Эдвард пишет мне смс, и мы немного флиртуем, но не договариваемся о встрече. Я подозреваю, что он понимает, что я отдаляюсь.
В четверг звонит Элис и говорит, что будет в городе. Она приглашает меня пообедать, и я соглашаюсь, надеясь, что этот раз пройдет лучше, чем обед с Ириной.
Она ждет в назначенном ресторане и вскакивает, чтобы поприветствовать меня.
- Боже, прошла вечность. Я так давно не видела тебя, - говорит она.
Не думала, что мы сблизились за те пару раз, что встречались, но похоже это так, потому что она крепко обнимает меня.
- Садись. Расскажи мне обо всем, что происходит.
- О, на самом деле ничего такого.
- Это не то, что сказал мне Джаспер, - она закидывает ногу на ногу.
Что сказал ей Джаспер? Я начинаю паниковать.
Чем меньше людей знают обо мне и Эдварде, тем лучше. На данный момент их всего четверо, не считая Эдварда и меня. И я хочу, чтобы так и оставалось, особенно учитывая, что все вот-вот закончится. Ни одна жизнь больше не должна попасть под это разрушение.
Но она, конечно, знает. Она – жена Джаспера. Почему он должен был умалчивать это от нее?
- Он сказал, что тебе нравится работа в музее. Почему ты не сказала мне, что работаешь там? Я бы все время посещала тебя, - улыбается Элис.
- Верно, в музее. Конечно, мне нравится там, - выдыхаю я.
Мы немного болтаем, поедая легкий обед из салата и супа. Мне действительно нравится Элис и я задумываюсь о том, почему не звоню ей чаще. В нашей беседе никогда не возникает моментов, наполненных молчанием. Она, безусловно, самый энергичный человек, которого я встречала в своей короткой жизни.
Я понимаю, что что-то не так, когда она продолжает попивать кофе, но ничего не говорит добрых пять минут.
Элис вытирает рот и облизывает губы, прежде чем улыбнуться:
- Так... как было в Калифорнии?
- Что-что? Я не была в Калифорнии. - Я отвожу взгляд.
- Ну, фактически, ты только что подтвердила мои подозрения.
- Подозрения?
- Да, что у вас с Эдвардом роман. Джаспер намекнул, что, возможно, что-то происходит, но не сказал мне.
Она пожимает плечами и делает еще один глоток кофе.
- Ты не знаешь, о чем говоришь, - бормочу я.
- Думаешь, что я дура?
- Нет, но ты ошибаешься. Мы с Эдвардом просто друзья.
- Уверена, что это так, но ты еще и спишь с ним.
Мне нечего сказать. Я хочу ругаться и спорить, но факт то, что я виновата.
Элис молчит, пока мы обе обдумываем то, что только что произошло.
- Ты хоть задумывалась о том, что может произойти, если узнают дети? - спрашивает она.
Я киваю.
- Больше всего я беспокоюсь о них.
- А как насчет Ирины?
- Я… я не хочу, чтобы кто-то пострадал.
- Ты хорошенько обо всем подумала, - говорит Элис с сарказмом, стуча по столу своими идеально наманикюренными пальцами.
- Знаю, это глупо. Я планирую закончить эти отношения, - говорю я. Не знаю, почему я говорю ей это, но мне нужно с кем-то поговорить.
Она отвечает не сразу.
- Если ты хочешь.
- Я не хочу, но должна.
- Потому что любишь его?
- Да, - я впервые признаю это вслух.
- Ну, тогда... это все меняет.
- Что ты имеешь в виду? - Я поднимаю голову.
- Ни для кого не тайна, что Эдвард был несчастен. Последнее время он был счастливым, и я думаю, что это важно, но мне не нужно говорить тебе, что то, что вы делаете – неправильно.
- Я знаю.
- Мы с Ириной не общаемся близко, но я не могу позволить тебе спать с ее мужем. Это неправильно, независимо от того, насколько сильно ты мне нравишься, - улыбается она.
- Да, я понимаю.
- Как это вообще произошло?
- Я не уверена.
Десять минут спустя мы с Элис заканчиваем обедать. Она обнимает меня, но в отличие от ее приветственного жеста, прощальный наполнен поддержкой и жалостью. Она грустно улыбается мне, прежде чем уйти к своей машине, которая стоит через дорогу. Элис обещает ничего не говорить, но я понимаю, что она не сможет сдерживать это обещание слишком долго.
Я иду на работу пешком, так как она не очень далеко отсюда, и по дороге звоню Эдварду. Он соглашается встретиться со мной за ужином.
Я полагаю, что если порву с ним где-то в общественном месте, то будет меньше криков и слез. Возможно, с его стороны ничего такого и не будет. Может быть, ему все равно. Он может просто уйти, вернуться к жене и детям, и никто не пострадает. Я – тот человек, который будет страдать.
Я провожу весь оставшийся день в полубессознательном состоянии: брожу по округе, двигаюсь, не задумываясь.
Заканчивая работу, я иду домой и переодеваюсь для ужина. Ресторан, который я предложила – очень хороший, и простой наряд будет сегодня неподходящим. Я надеваю платье и туфли, но не уверена, какой они марки. У меня не хватает сил, чтобы проверить или заботиться об этом.
Я беру такси до набережной и немножко прогуливаюсь, прежде чем прибыть на место нашей встречи. Меня сопровождают к столику, где уже ждет Эдвард, читая меню.
На нем красивые брюки, спортивная куртка и свежая белая рубашка. Серебряные часы на его запястье сверкают, и я направляюсь к нему, касаясь тонкого ожерелья, которое он подарил мне.
Лицо Эдварда светится, когда он видит меня. Он встает и целует меня в щеку.
- Вот ты где. Я уже начал задумываться, собираешься ли ты показаться.
- Я опоздала всего на несколько минут, - улыбаюсь я.
- Несколько минут – это слишком долго, - он отодвигает мой стул. - Очень милое место. Я не был здесь раньше.
- Я читала о нем в журнале. Подумала, что мы могли бы посетить его.
Появляется официант, спрашивая, что мы будем пить. Эдвард заказывает нам бутылку красного вина, и я рада выпить немного алкоголя, чтобы успокоить свои нервы.
- Так, как прошел твой день? - спрашиваю я его.
- Все хорошо. Хотя, Джонатан Фрэнсис доставил мне хлопот. Он решил съесть конфет столько, сколько весит сам. Как бы это выглядело, если бы у одного из моих сыновей был кариес?
- Уверена, что не слишком хорошо.
- Нет, совсем не хорошо, - он делает глоток из своего бокала.
Мы заказываем еду. Я – простой суп, потому что не уверена, что мой желудок сможет справиться с чем-то более тяжелым.
Сегодня вечером Эдвард в хорошем настроении. Он смеется и улыбается так, что видны морщинки вокруг его глаз. Он так старается наполнить наш вечер добрыми словами и рассказами, которые, думает, я хочу услышать.
К счастью, он держит руки при себе. Не думаю, что смогла бы сосредоточиться, если бы мы прикасались друг к другу.
- Ты в порядке, Белла? Ты не сказала почти ни слова с тех пор, как мы сели, - мягко спрашивает Эдвард. - Я беспокоюсь о тебе. Я сказал что-то не то?
- Нет, Эдвард. Ничего подобного. Дело во… мне.
- Что случилось? - Он берет меня за руку, но я выдергиваю ее.
- Эдвард, не думаю, что могу и дальше это делать.
- Делать что? - Выражение его лица становится поникшим.
- Это. Нас, - глубоко дышу я.
Он молчит, а затем его лицо превращается во что-то такое, что я никогда не видела прежде. Он злится. На самом деле, он в бешенстве. Даже когда Ирина раздражала его до предела, Эдвард никогда не смотрел на нее так, как он смотрит сейчас на меня.
Он откашливается:
- И поэтому ты пригласила меня сюда сегодня вечером? Чтобы бросить меня?
- Эдвард, это не так.
- Действительно, Белла? А мне кажется, что именно так, - шепчет он сердито. - В чем дело? Я слишком стар? Тебе стало скучно? Я не проводил достаточно времени с тобой?
- Нет, ничего из этого. Ты должен мне поверить. Все намного сложнее, - я сдерживаю свои слезы. Я не позволю им пролиться.
- Тогда, пожалуйста, скажи мне, что, черт возьми, стало тому причиной. Прошлая неделя была просто замечательной. Мы целовались и смеялись, не заботясь ни о чем на свете, - он резко хватается за край стола.
- Я не могу больше этого делать, Эдвард.
- Почему? Скажи мне, почему!
Несколько людей, сидящих неподалеку от нашего стола, смотрят на нас.
- Эдвард, понизь голос, - предупреждаю я его.
- Ты стыдишься меня? Нас? Поэтому?
- Нет, это не имеет ничего общего с чувством стыда. Пожалуйста, поверь мне. Мы просто не можем больше этого делать.
- Почему?
- Потому что я люблю тебя, - срываюсь я. - Я люблю тебя и не могу просто довольствоваться половиной тебя. Не думаю, что могу и дальше это делать.
Он молчит. Совершенно тихий и спокойный.
- Дело никогда не было в тебе, - продолжаю я. - Это только я, глупая и наивная, думала, что из этого что-то выйдет.
Еще больше тишины.
- Я должна была все прекратить, когда у меня начали появляться чувства к тебе.
- Как давно ты меня любишь? - спрашивает Эдвард.
- Какое-то время. Несколько месяцев, наверно. Все, что ты делаешь, просто так... идеально, но я не удовлетворена, будучи только твоей девушкой.
- Почему нет? Почему ты должна все разрушать? - Он снова словно сошел с ума, его голос выдает это.
- У меня не было такого в планах. Я просто пытаюсь спасти нас от унижения и позора, которые, несомненно, последуют. Если мы покончим с этим сейчас, никто не пострадает.
- Это не так, как должно было быть, Белла, - он опустошает свой бокал.
- Вероятно, то, что я говорю, не имеет никакого смысла, - я провожу ладонями по лицу. - Но я люблю тебя...
- Но если ты не можешь иметь меня целиком, то не хочешь вообще. Так?
- Эдвард, мне очень жаль. Я никогда не хотела, чтобы это зашло так далеко.
- Ты эгоистична, Белла.
- Ты не можешь злиться на меня только за то, что я чувствую.
- Нет, могу. Извини, что тебе оказалось меня недостаточно, - Эдвард начинает вставать со своего места и бросает на стол три стодолларовые купюры. - Этого должно хватить.
- Мне очень жаль, - еще раз говорю я.
- Не волнуйся об этом, - он невесело смеется. - Мы просто поразвлеклись, правда? Ты говоришь, что любишь меня, а потом разбиваешь мне сердце. Все прекрасно.
Теперь злиться начинаю я. Кем он себя возомнил? Это не полностью моя вина. Знаю, что я – эгоистка, и не совсем придерживалась моральных принципов, но я пытаюсь поступить как взрослый человек. У него есть жена и дети. Как, он думал, это закончится?
- Думаю, на этом все, - наклоняется ко мне Эдвард. - Больше не контактируй со мной. Не звони мне домой и не говори с моими детьми. И тебе, вероятно, придется найти другого стоматолога.
Он уходит из ресторана и оставляет меня сидеть в одиночестве за нашим столиком, не сказав больше ни слова.
The Affair. Глава 15
Я никогда так не плакала. Никогда.
Я ненавижу плакать. Это так незрело. Нормальные взрослые люди справляются со своей болью и двигаются вперед. Нормальные взрослые люди возвращаются к работе и не особо переживают по этому поводу. Нормальные взрослые люди не погружаются по уши во что-то, с чем потом не смогут справиться.
Но я не взрослая.
Я – двадцатидвухлетний ребенок, решивший, что можно прыгнуть в мир фантазий, не думая о последствиях.
Так что я плачу из-за этого. Целых три дня я плачу.
Но я заслуживаю этих слез. Женщина, с которой изменяют, обязана страдать. Я не заслуживаю никаких соболезнований или телефонных звонков. Я сама в этом виновата.
После того как Эдвард оставляет меня в переполненном ресторане, я уезжаю из Бостона как можно быстрее. Я должна убраться подальше от мест, которые напоминают мне о нем или о том, как он относился ко мне. Это незрело, но я сбегаю.
Я заказываю первый рейс в Сиэтл и несколько часов пытаюсь успокоиться.
Это было три дня назад.
Я никогда не имела ничего против Форкса. Это было место, которое любил Чарли, и мне нравилось быть ближе к нему, когда я стала старше. Иногда он прилетал со мной сюда, просто, чтобы отдохнуть во время каникул.
Его большой дом стоит на берегу красивого озера и становится тем местом, куда я убегаю от всего произошедшего. Тут спокойно и тихо. Бегство, возможно, не самый лучший вариант, но самый быстрый, который пришел мне на ум.
Спустя сутки мои слезы начинают высыхать, хотя я все еще расстроена. Такое ощущение, что моя жизнь разрушена. Мое сердце бьется неправильно. Я не целая. Все эти клише, о которых я читала только в книгах, действительно вторглись в мою жизнь.
Сейчас раннее утро. Действительно раннее. Солнце едва поднялось, а туман так жутко окутывает озеро, что напоминает мне о историях с привидениями. Вокруг стоит тишина, за исключением нескольких насекомых, проживающих в окружающем лесу.
Я укуталась в пушистое одеяло, которое Чарли подарил мне на шестнадцатый день рождения. Он сказал, что оно будет греть меня "морозными швейцарскими ночами". Он всегда был таким заботливым и добрым. Я просто хотела бы сказать ему это, пока он был жив. Но его одеяло на моих плечах дарит мне море комфорта. Я уверена, ему бы это понравилось.
Я выдыхаю через нос и стараюсь не думать о том, что оставила позади в Бостоне. Эдварда. Его детей. Мой дом и работу. Я вернусь. Вероятно скоро, потому что знаю, что не смогу оставаться здесь очень долго. Мне просто нужно отдохнуть.
Звонит мой мобильный, и я шарю под одеялом, пытаясь найти его.
- Привет, Розали, - отвечаю я.
- Белла, я просто не понимаю тебя. Почему ты, черт возьми, в Форксе?
- Я сказала тебе. Мне просто нужно было... уехать.
- Ну, я беспокоюсь о тебе.
- Не надо. Со мной все будет хорошо.
Она, разумеется, знает о том, что произошло между мной и Эдвардом. Я все рассказала ей, и она выслушала, ни разу не прервав, что является большой редкостью для нее.
- Ты ведь не собираешься вскрыть себе вены, не так ли?
- Боже, Роуз, нет. Просто немножко отдыхаю, - я получше укрываюсь от холодного воздуха. - Почему ты звонишь так рано? Сейчас пять утра.
- Может быть в Форксе, но в Филадельфии уже восемь. Я позавтракала. Что ты делаешь в такую рань?
- Просто думаю.
- Ты так беспомощна. Я еду к тебе.
- Нет, Роуз! Пожалуйста, не причиняй себе неудобства.
- Я твоя старшая сестра, и ты нуждаешься в моей помощи. Я еду. Не спорь со мной.
- Я уверена, что Эммету это не понравится.
- Он взрослый мужчина. И может пожить пару дней один, - говорит она пренебрежительным тоном. - Буду к вечеру.
Роуз кладет трубку, прежде чем я начинаю еще больше спорить с ней.
Я закатываю глаза и вздыхаю от того, насколько она упрямая. Иногда меня раздражает, что она думает, будто во всем права. Я не против, чтобы она была здесь, но не хочу, чтобы Роуз пыталась управлять моей жизнью.
Я сделала ошибку, влюбившись в Эдварда. Он отверг меня, и я должна научиться справляться с этим самостоятельно.
Это первый день, когда я фактически в состоянии встать и что-нибудь делать. Мои силы медленно возвращаются. В груди все еще болит, когда я думаю об Эдварде, но я могу подавить эту боль настолько, чтобы не заплакать снова.
- Ты звучишь такой жалкой, - сердито ворчу я на себя.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |