Она шла по жизни, смеясь: успешная, эффектная и счастливая, на первый взгляд А внутри царила пустота, и не было никаких великих трагедий в ее жизни, по крайней мере, ничего из того, что бы не 1 страница

love_contemporary

Екатерина Каверина

Танец сакур (СИ)

Она шла по жизни, смеясь: успешная, эффектная и счастливая, на первый взгляд… А внутри царила пустота, и не было никаких великих трагедий в ее жизни, по крайней мере, ничего из того, что бы не пережили многие женщины до нее. Духовное давно сменилось материальным, и ради этого материального она была готова на многое — почти на всё. И никто не знал, как плачет по ночам та, что идет по жизни, смеясь. Он был золотым мальчиком, который благополучно превратился в зрелого, состоявшегося в мужчину. У него было всё — мечты исполнялись, едва он успевал озвучить их: интересное дело, деньги, очень большие деньги, любимая девушка, которая совсем скоро должна была стать любимой женой. В один страшный миг мир стал бездушным и пустым — из него ушел радостный смех той, с которой он мечтал связать свою жизнь. Они встретились среди шума и мишуры — две почти бездушные оболочки, живущие скорее по привычке, чем по своим желаниям. Они встретились вновь — благодаря его желанию хоть ненадолго жалкой иллюзией вернуть свой прошлый счастливый мир и благодаря ее стремлению сохранить свой обеспеченный настоящий мир. Вот только она начала оживать, позволив новому чувству наполнить ее, а он был рад предаваться прошлой грусти.

Екатерина Каверина

Танец сакур

Пролог

Лунный свет несмело проникал через распахнутые окна, тихий голос бамбуковой флейты нежно звучал в хрупкой тишине, мерцали свечи. Девушка в тяжелом изумрудном кимоно, расшитом красными, золотыми и синими цветами, медленно шла по проходу. Концы широкого красного пояса покачивались в такт ее шагам, наконец, она вошла в луч лунного света: блестящие черные волоса убраны старинными заколками, слой рисовой пудры покрывает лицо, на котором выделяются лишь кроваво-красные губы. Девушка склонилась в низком почтительном поклоне, распрямилась и продолжила свой путь.

Мужчина, сидящий в самом центре чайной комнату, окинул ее пронзительным взглядом и одобрительно кивнул, окошко в одной из стен закрылось, послышались стремительно удаляющиеся шаги. Маленькая японка присела на татами, бережно разгладила кимоно и раскрыла расписанный экзотическими птицами веер. Ее тонкие пальчики любовно трогали шелковую ткань, а мужчина мечтал о том, как однажды они коснутся его тела.

— Ты играешь на шамисэн? (шестиструнный японский музыкальный инструмент, напоминает европейскую скрипку).

— Нет, мой господин, я не овладела этим искусством, — девушка слегка прикрыла лицо веером, — но я могу танцевать для господина, танец расцветающей сакуры под музыку флейты.

— Потом, — мужчина нетерпеливо махнул рукой, — А сейчас подай мне чай! — он начинал раздражаться, было довольно сложно удовлетворять его желания, даже нежным безропотным гейшам. Он невидящим взглядом уставился в темное окно — так много всего было в прошлом, радости и боли, горя и счастья… Киото, неспешная прогулка по парку виллы Катсура, багряные листья уже отцветших сакур, ее маленькая дрожащая ладошка в его руке.

Девушка несмело покосилась на замершего в одной позе мужчину, он оказался гораздо моложе и привлекательнее, чем рисовало ее приготовившееся к кошмарам воображение. Идти в первый раз в чайный дом было совсем не просто, облачиться в тяжелое кимоно и выбелить лицо — все это казалось лишь игрой, неприятной, навязанной, но игрой, а вот остаться наедине в глухой ночной тишине вдали от всех, с мужчиной — совсем другое дело. И пусть традиция длиною в века защищала гейшу от их липких взглядов и навязчивых цепких рук — страх и неприязнь были сильнее доводов рассудка.

Мужчина слегка покачнулся, она, словно испуганная птичка, вздрогнула и тонким прутиком пошевелила угли в жаровне. Привычные движения: потемневшей от времени ложкой девушка положила растертый зеленый чай в фарфоровую чашу и залила кипятком, взбила бамбуковым венчиком и замерла в ожидании, пока не заварится чай.

Он наблюдал за ней со странным сочетанием удивления, узнавания и животной страсти.

Наконец гейша сочла, что напиток готов, подняла обжигающую чашу и протянула ее мужчине. Следуя древней церемонии, размеренно и бережно он поставил чашу на ладонь левой руки и медленно поднес ее ко рту, пригубил напиток и удовлетворенно кивнул. Замершая в ожидании его реакции, девушка позволила себе судорожный вдох и взмах длинными черными ресницами, а потом вновь стыдливо уставилась в пол.

— Как тебя зовут? — прозвучал в тишине его властный голос.

— Кейко, — проговорила гейша.

— Что ж, танцуй, Кейко.

Девушка грациозно поднялась, взмахнула веером и, сначала несмело, а затем все более и более свободно отдалась соблазнительному танцу.

Он смотрел на нее и вспоминал свою Саюри.

Глава 1

Большие амбиции — большие города: Лондон, Нью-Йорк, Москва, Париж, Милан. Модные показы и большой бизнес, для кого-то поход по магазинам — чудесный способ снять накопившийся стресс, для нее — повседневность и рутина…

Злое летнее солнце уже встает на востоке, но город еще не проснулся и он принадлежит только ей, по Садовому кольцу проносятся редкие машины и ее красный Range Rover тоже летит навстречу новому дню.

Мир сжался до размеров детской игрушки, ее тонкая игра в Милане и предвкушение победы в Москве! О, dolce vita! Я так люблю твой запах успеха, аромат духов ценой в тысячу евро!

Душ, легкий завтрак и на работу, шеф должен узнать о ее планах на новый сезон — модная Москва будет у их ног!

На полном ходу Лиза въехала на крохотный пятачок, отведенный ей на парковке, земля в самом центре Москвы, с видом на Исторический музей и Александровский сад, была слишком дорога, дороже человеческой жизни и даже дороже ее нового сияющего автомобиля. Резким движением девушка схватила свой сиреневый портфель и бросилась к входу, вбежала в стеклянный лифт и замерла у зеркала, довольно улыбнулась, тряхнула копной угольно-черных волос и устремилась к своему кабинету.

— Маша, двойное эспрессо и фрэш из клубники и киви! — бросила Лиза платиновой блондинке за секретарской стойкой, — Скажи Евгению, что с 9-45 я готова обсудить с ним поездку в Милан и последние заказы. Позвони в World Class, уточни, во сколько сегодня у меня танцы, — она захлопнула дверь и упала в свое нежно-розовое кожаное кресло — утро обещало быть суматошным, но весьма и весьма перспективным.

— Итак, я просмотрела все, что выбрали Нелли и Тата, отпустила их и заканчивала заказ уже одна. Коллекция Moschino просто восхитительна, и первая линия, и бюджетный Love, тонкие вариации на тему ретро, горошек, деним и тончайший шелк, снова засилье сиреневого, — Лиза возбужденно расхаживала по огромному светлому кабинету, — Как я говорила, заказала Gucci, немного одежды, думаю, тысяч на 100, сумки, обувь, аксессуары — точный расчет и график предоплаты пришлют сегодня во второй половине дня, договорилась на конец сентября на заказ Armani и, главное, — Лиза уже не могла скрыть своей довольной улыбки, — ровно через неделю нас ждут на заказе Hermes, — она замерла в ожидании феерической реакции, «Весна», московский аналог старейшего парижского люксового универмага Printemps, уже два года пыталась приобрести права на закупку для России элитарного Hermes, бывшего символом стиля, богатства и успеха! Лиза, бывшая в «Весне» баером, считала получение права на заказ Hermes, чьи костюмы и галстуки предпочитали правительственные чиновники первого ранга и бизнесмены из первой двадцатки Forbes, заслугой такого уровня, что за нее даже жизни не жалко. Променяв почти 6 лет назад успешную карьеру финансиста на малопонятную должность баера, человека, который делает заказы модных коллекций для магазина, она мечтала именно о таком моменте. Лиза уже давно жила в мире супердорогих вещей, марок и брэндов, но удовольствие от возможности первой прикоснуться к тому, что самые модные девушки столицы увидят как минимум через год, не проходило! Но как любой амбициозной особе, Лизе хотелось не только денег, но и признания, возможности насладиться собственным триумфом, и, на ее взгляд, сейчас был как раз такой момент, но шеф, обычно щедрый на похвалу, не спешил тешить лизино самолюбие. Она была удивлена, встревожена и даже оскорблена.

— Лиза, Hermes, это прекрасно, отличный ход и шанс утереть нос нашим друзьям с противоположной стороны площади, — Лиза усмехнулась — дружба-вражда Евгения со второй российской компанией, лидером модного рынка, была известна всем, кто хоть раз листал глянцевые журналы. — И позже ты мне, расскажешь, как тебе удалось уломать этих зазнаек из Hermes, но сейчас у нас есть другая проблема, и решать ее мы будем вместе, — девушка вздрогнула и внутренне собралась от сказанных начальником слов — проблемы ей были вовсе не нужны, только не сейчас! Лиза нахмурилась, но потом вспомнила о вреде излишней мимики для ее кожи. Евгений что-то яростно искал в своем I-Pad’е, а ей оставалось только ждать и надеяться, что предстоящая проблема не обернется глобальной катастрофой.

Напряженную тишину нарушил звонок телефона, Евгений закивал, схватил пиджак и бросился к выходу из кабинета, так ничего и не сказав о надвигающейся Проблеме.

— В 8-30 в кафе Emporio, — прокричал убегающий шеф, и Лиза даже не смогла сказать, что на это время у нее были совсем другие планы. Теперь предстояла мучиться целый день и как-то объяснять свое отсутствие вечером.

В сентябре Киото взрывался фейерверком цвета, безумным калейдоскопом пламенеющей листвы на фоне прозрачно-голубого неба. Сезон красных листьев — койо — шел с севера на юг, страна ждала праздника урожая и со сдержанной страстью погружалась в момидзигари — обычай любования алыми листьями кленов.

Вдвоем с Саюри они сбегали ото всех, уезжали в идиллический Никко, маленький, словно игрушечный город, где можно было скрыться ото всех и вся. Всего два года назад они бродили по шатким мосткам, ласкали друг друга под кронами кленов и строили бесконечные планы на будущее, вернее, строил-то их только он, а Саюри кивала и загадочно улыбалась. Планы так и остались планами, счастье и надежда были заложниками прошлого, а в настоящем была предстоящая встреча с безликой и безымянной гейшей.

Лиза едва успела заехать домой переодеться и потому безбожно опаздывала на встречу с Евгением, Москва безнадежно замерла в пробке длиной во Вселенную, и у девушки было достаточно времени подумать. Положение «Весны» было устойчивым и даже кризис, излюбленная тема всех и вся, не повлиял на их успех, в конце концов, люди того уровня, что посещали магазин и не думали отказываться от своих дорогих и супердорогих пристрастий. Претензий к ней самой ни у Евгения, ни у владельца, для которого «Весна» была не более чем модным развлечением, не было, тогда, в чем же причина неожиданной встречи и затравленного взгляда. Лиза убеждала себя, что лично у нее нет поводов для беспокойства, но сама понимала, что в этой браваде есть большая доля лукавства. У нее было слишком много «хочу», а найти другую столь же высокооплачиваемую и интересную работу ей вряд ли бы удалось.

Наконец, бесконечная вереница машин двинулась вперед, и движение возобновилось. Лиза прокручивала в голове возможный сценарий разговора с шефом, отметала его доводы, приводила свои, хотя так до конца и не понимала, о чем будет этот разговор.

В Emporio-cafe играла легкая музыка, официанты бесшумно сновали между столиками, и модная публика лакомилась модной молекулярной едой, Лизе же становилось дурно от одного взгляда на жидкий хлеб и мороженое из фуа-гра.

Евгений с удовольствием наблюдал за приближающейся к нему Лизой, она была не просто красивой молодой женщиной, во всем ее облике ощущалась какой-то нездешний аристократизм и утонченность, иногда ему казалось, что девушка перенеслась в суетливую Москву совсем из другого времени. Конечно, Лиза была элегантной, у нее был безупречный стиль и то самое чувство моды, которое часто, слишком часто ускользало от их клиенток. Но в то же время можно было легко представить Лизу в совсем ином облике, если снять с нее эти узкие черные брючки, струящуюся лиловую тунику и туфли на 12-сантиметровом каблуке, и заменить все это чем-то гораздо более экзотичным…

— Привет, — Лиза села напротив Евгения, — Я тебя внимательнейшим образом слушаю.

— Купила очередные туфли Jimmy Choo? — всем была известна лизина страсть к лодочкам по 1000 евро за пару.

— Да, еще в Париже в прошлом месяце — ограниченная серия, — Лиза покрутила ножкой в изящной туфле, которая, по ее убеждению, стоила потраченных денег и представляла собой настоящее произведение искусства, — Я все-таки настаиваю, чтобы мы хотя бы обсудили возможность заказывать Jimmy Choo для «Весны», — девушка быстро перешла к излюбленной теме работы.

— Вот об этом-то мы сейчас и поговорим, — тихо сказал Евгений, — Лиза, у нас намечаются серьезные трудности, — он жестом остановил рвавшийся с ее губ вопрос, — Не буду тянуть — «Moscow Building» хочет купить «Весну», — Лиза была удивлена, даже ошарашена — компания, о которой говорил Евгений, была известна своими проектами по строительству первоклассных бизнес-центров, элитных высоток и, главное, по амбициозным проектам в олимпийском Сочи, но зачем им «Весна»? — люксовый универмаг был для «Moscow Building» щепкой в бурном море.

— Они что хотят нас снести и построить очередного стекло-бетонного монстра? — Лиза вдруг осознала всю хрупкость своего финансового благосостояния.

— Не знаю, Лиза, ничего не знаю, — Евгений был озадачен и не скрывал этого, — Наши акционеры погрязли в своих банковских делах и не идут ни на какой контакт. Представители «Building» вроде бы планируют эксплуатировать торговый центр, представляешь, они назвали нас торговым центром, как какую-нибудь жалкую «Мега-Химки», — Лиза поняла, Евгений был оскорблен, в его присутствии применительно к «Весне» слова торговый центр было опасно произносить. — Но у меня нет уверенности ни в чем.

— А что же нам делать? — Лиза, в отличие от начальника, всеми силами скрывала свой испуг. Все казалось каким-то ненастоящим, как выдумка сюрреалиста: вот только они говорят о привычных рутинных вещах: коллекции, брэнды, и вот уже — намерения каких-то неизвестных Лизе лиц, из-за которых может рухнуть такой привычный и устойчивый мир.

— Есть один вариант, но реализовать его поможешь мне ты! — Лиза заинтересованно подалась вперед, — Я не собираюсь терять то, что имею, из-за амбиций одних и нерасторопности других, и, главное, для меня знать, что же именно вокруг нас происходит. Президент «Building» Алексей Корнилов довольно интригующая личность, он очень закрытый человек и знают о нем очень мало. 5 лет он провел в Японии, что-то строил, покупал-продавал, большего я не знаю, да это и не слишком важно. 4 с лишним года он был очень активен, его любила японская и российская пресса — русский уникум в стране восходящего солнца и прочая дребедень, а потом все замолчали, проекты Корнилова продолжали развиваться, а он словно провалился, и спустя полгода объявился в Москве. И вот его «Building» покупает нашу «Весну».

— Это все понятно, но к нам-то какое отношение имеет лично Корнилов и его биография, — недоумевала Лиза.

— Не спеши, — прервал ее Евгений, — Я собирал информацию безо всякой надежды, просто по инерции и вдруг абсолютно случайно узнал странную вещь: Корнилов — постоянный клиент одного московского очень закрытого клуба, я слышал о нем с год назад, но не придал значения. Вроде как в этом клубе удовлетворяют самые взыскательные запросы клиентов, а со средствами Корнилова просить можно, о чем хочешь, — Лизу кольнуло недоброе предчувствие, — Неделю назад Корнилов заявил владельцам, что хочет настоящую гейшу, не вульгарную потаскушку, а утонченную восточную девушку. Как ты понимаешь, в Москве найти можно, что угодно, и японку в том числе, но Корнилов требовал, чтобы она говорила по-русски безо всякого акцента, и тут возник тупик. И вот, что я подумал, этой гейшей будешь ты, — Евгений устремил испытующий взгляд на Лизу.

— Я? Да ты что? — девушка чуть не подскочила от неожиданности, она могла ожидать от своего шефа чего угодно, но предлагать ее в качестве девушки на одну ночь, пусть и столь богатому человеку как Корнилов?! — это уж слишком! — Да это просто исключено! Это невозможно, — процедила Лиза.

— Дорогая, я бы на твоем месте не торопился! — Евгений был готов к яростным протестам — Лизу никогда не отличал покладистый характер. — Закрытие «Весны» — удар не только по мне, но и по тебе. Я-то себя реализую, а вот ты?.. — он недвусмысленно замолчал.

— А что я? Думаешь, я останусь не у дел? — Лиза была на грани взрыва.

— Работу ты, может, и найдешь, но платить, как в «Весне» тебе не будет никто.

— Почему же это?

— Потому что это по средствам только нашим друзьям с противоположной стороны площади, но им ты не нужна, — Лиза и сама знала это, но слышать было гораздо труднее, чем просто осознавать… Тогда 6 лет назад выбор работы был трудным, но сделала она его легко, и время расплаты, кажется, настало. — И потом, не сбрасывай со счетов кризис.

— А что кризис? аналитики любят говорить, что он подошел к концу.

— Не смеши меня, Лиза! Если последние годы мы еще доживали запасы прошлых лет, то дальше такого не будет, запасы-то подыстощились, так что у тебя нет вариантов найти достойную работу с достойной зарплатой, а учитывая какие у тебя расходы… — Евгений многозначительно замолчал?

— А какие у меня расходы? — не выдержала Лиза.

— Кредит на этот твой новый Range Rover, платья из первых линий чемоданами, туфли, сумки и все только самое новое! В качестве баера ты бесподобна, твой вкус, стиль — вне конкуренции, и я готов говорить об этом бесконечно, но вот твои запросы… ты хоть понимаешь — удовлетворять их могу только я.

— Ну знаешь, ты тоже небескорыстен! — вспылила Лиза.

— Конечно, нет, — усмехнулся Евгений, он знал, что лизина работа только со стороны казалась увеселительной прогулкой, в действительности же девушка отдавала ей почти все свое время. Походы по магазинам московских конкурентов, долгие часы на лучших торговых улицах Милана и Парижа были самой настоящей работой. Лиза смотрела, примеряла, заходила в модные места, присматривалась к посещающим их девушкам, представляла, что бы они захотели купить, причем не сейчас, а через год, слушала разговоры возле примерочных и касс. Она ездила на показы, читала журналы от корки до корки и искала приметы будущих тенденций даже в модных романах.

Лиза была напряжена, устойчивый уютный мир норовил разбиться прямо у нее на глазах, девушка даже не могла представить свою жизнь без постоянных поездок, заказов новых коллекций, покупок платьев, туфель, сумочек, без своей шикарной машины и той новой шубки с соболем, что она уже присмотрела на будущую зиму. Лиза не была обременена ни семьей, ни заботами о близких — мама благополучно жила со вторым мужем и тринадцатилетним сыном в Санкт-Петербурге и встречалась с дочерью три раза в год, у самой же Лизы не было ни мужа, ни сына. Она порхала как птичка и вовсе не собиралась останавливаться. Лишь иногда ей становилось грустно, когда лучшая подруга, Катя Дорофеева, давала потискать своих годовалых пупсов, но Лиза успокаивала себя мыслями о том, что олигархов мало и на всех не хватает. Катя выхватила у судьбы свой счастливый билет, а Лизе досталась пустышка… Ну и ладно! Она красива, успешна и может позволить себе почти все! В конце концов, новый автомобиль ничем не хуже нового мужа! Только Лиза ни на секунду не позволяла себе и подумать, что ее красивой жизни может прийти такой быстрый конец, а этого допустить она не могла!

— Только никакого секса! — громко сказала Лиза, пара, сидевшая с ними по соседству, удивленно обернулась, девушка покраснела и уткнулась взглядом в тарелку. — Не знаю уж, как вы собираетесь лепить из меня гейшу, но я сразу говорю — спать я с ним не буду!

— Гейши доставляли мужчинам эстетическое удовольствие, — назидательно заметил Евгений.

— Эстетическое, как же! — фыркнула Лиза.

— Побудешь с Корниловым, поразговариваешь с ним, вызнаешь у него все! Ты же знаешь, мужчины любят говорить о себе, а нам только этого и надо! Тем более, когда ему нужна такая экзотика. Я сделаю так, что информация о его интересе к «Весне» просочится в прессу, будет естественно, если девушка спросит о модном магазине, — Лиза понимала, что в словах Евгения был определенный смысл, но все равно ей было как-то гадко! Как она смогла докатиться до того, что согласилась стать чьей-то почти проституткой, по крайней мере, ей самой ситуация рисовалась именно так. Хотя… всё, какое-то развлечение! В конце концов, сколько месяцев, даже лет, не было мужчины в ее жизни? И потом, принципы хороши для наивных институток, а она давно уже не такая… — Я использую любую информацию, продолжил Евгений, — Самое главное, понять, чего хочет от «Весны» Корнилов, а уж с информацией мы решим, что делать дальше. Ты должна знать, как бы ни повернулась ситуация, я тебя не оставлю. Но только при условии — ты соглашаешься на эту роль. Надеюсь, ты понимаешь, доверить эту небольшую мистификацию я могу только тебе. Других шансов соревноваться с Корниловым у нас нет, он недосягаемая величина, но, расслабившись, и такие монстры дают слабину, а это-то нам и нужно, — Лиза была согласна с каждым словом своего шефа, выбора у нее не было, да и оправданий тоже. Девушка осознавала, что собирается поступить низко и подло, в конце концов, она шла на весь этот спектакль не ради голодных детей, а лишь ради своей beautiful life.

— И все-таки мне интересно, что и как мне придется делать? — спросила Лиза.

— Ну это предоставь мне, — завтра утром тебе позвонит одна дама, она работает в каком-то именитом театре, все время забываю их названия, — Лиза улыбнулась — ее шеф хорошо помнил лишь то, что напрямую касалось бизнеса. — Версия такая — ты готовишь «чувственный» сюрприз для своего мужа, деньги тебя не беспокоят. Все я поехал, — Евгений вдруг сорвался с места и стремительно направился к входу, такое с ним часто бывало, а Лиза осталась обдумывать ту «чудесную» ситуацию, в которую она умудрилась так изящно влипнуть.

Часом позже она входила в другой ресторан в самом центре Москвы, девушка была уверена, что заслужила свою долю релакса, ее подружки ждали ее, хотя и сердились за опоздание — встречи книжного клуба были незыблемой традицией.

— Лизка явилась! — прокричала Катя и замахала рукой, — Как дела в Милане? Новые туфли Jimmy Choo? Ты меня просто убиваешь! Я хочу такие же!

— Катя, брось! Тебя невозможно убить? Или Дорофеев урезал твои карманные расходы? — Лиза была безумно рада видеть подруг, совсем разные, они могли никогда не пересечься, но причудливая цепь знакомств, любовь к сентиментальным романам, которую они раньше тщательно скрывали, а теперь бравировали ею, объединила этих девушек.

— Как бы я не урезала его расходы! — засмеялась Катя. Лиза расслабленно улыбнулась — роман подруги с одним из российских Форбсов долгое время был на устах у светской тусовки, а Лизе казался воплощенной сказкой, в которой если и были не слишком счастливые моменты, то сейчас они казались уже далеким прошлым.

— Ну все, Лизка явилась и Катю мы потеряли! — рассмеялся кто-то из девушек книжного клуба, — Что пить будешь, Лиза? Как поездка? Когда мы получим свою порцию модных сплетен? — вопросы летели как пулеметные выстрелы, но Лиза была довольна, она могла не строить из себя суперсильную и стильную девицу, а просто расслабиться и помечтать.

Это безумие, подлинное безумие! — Лиза сидела, сжавшись в комочек в огромном белом кресле, и плакала навзрыд, — Как можно было ввязаться в такую авантюру? Ну, какая из нее гейша? Это же смешно! Смешно и печально! Сегодня она встретилась со строгой дамой из Большого театра, та окинула Лизу скептическим взглядом и безапелляционно заявила, что превратить девушку в Чио-Чио-сан так же непросто, как заставить ее танцевать под куполом цирка, а Лиза про себя заметила, что даже танцы под куполом кажутся ей более привлекательными, чем глупая афера собственного начальника. Да и становиться Чио-Чио-сан она не собиралась! Ей достаточно собственных трагедий!

Боже, она просто хотела спокойно жить и работать, заниматься делом, которое любила, путешествовать, обставлять большую новую квартиру. В последние месяцы Лиза все больше и больше мечтала о ребенке, она брала на руки катиных малышей и замирала от желания иметь собственного пупса, ощущать запах теплой детской кожи, понимать, что самое дорогое в мире существо зависит только от тебя. Никакого мужчины в лизиной жизни не было, вот уже 4 года, конечно, у девушки были какие-то связи и иногда даже феерический секс — обычное следствие курортных романов, но чего-то постоянного, связанного с обязательствами и ответственностью, — нет и еще раз нет! Лиза подумывала об искусственном оплодотворении в какой-нибудь клинике с отличной репутацией и строгими взглядами на конфиденциальность! Это было бы самым лучшим вариантом — ее собственный ребенок и никакого навязчивого мужа и вмешательств в ее жизнь. Но этот путь был сопряжен с большим количеством сомнений и проблем, и Лиза все откладывала и откладывала исполнение своего плана — боялась разочарований. Увы, сейчас все планы обещали обернуться полным крахом, уход из «Весны» грозил девушке, конечно, не разорением, но уж точно расставанием с привычным образом жизни. Сегодня Лиза пыталась разведать возможные варианты поиска новой работы, но результат оказался неутешительным — девушку знали как отличного специалиста, но, увы, не нуждались в ней, Москва пыталась экономить, и никто не желал оплачивать чужие, пусть даже и обоснованные амбиции.

Лиза выбралась, наконец, из холодного кресла, включила музыку — комнату наполнила грустная мелодия «Шербургских зонтиков», прекрасная и немного печальная Нормандия — подумала Лиза и переключилась на следующую песню, динамики оглушили современной клубной музыки, ее жесткий ритм больше подходил лизиному настрою — девушке требовался срочный релакс. Она подошла к огромному гардеробу, занимавшему целую стену, отодвинула бамбуковую дверь и уставилась на целый ряд обувных коробок, где-то здесь лежала ее последняя покупка — туфли Prada — карамельно-розовые шпильки с полосками нежнейшего шелка и ювелирными золотыми застежками. Лиза достала туфли из коробки и надела их прямо на босу носу — великолепно! Настроение поднялось на несколько градусов, теперь стоило только найти розовый клатч, привезенный в позапрошлом году из Нью-Йорка и наряд готов! Произведя основательные раскопки, девушка выудила бархатный конверт с клатчем и бросилась к зеркалу, она, понимала, что имеет довольно комичный вид: персиковый махровый халат, ослепительные туфли и лаковая сумочка, но все равно улыбалась!

Клубная песня сменилась лиричной мелодией, и Лиза тут же выключила музыку — никакой лирики! Зазвонил телефон, на носочках, боясь повредить острыми каблуками наборный паркет, девушка пробралась к телефону:

— Я слушаю! — нехотя, ответила она.

— Лиза, что ты делаешь? — Катя Дорофеева считала, что здороваться — только попусту тратить время.

— Я? Да так, туфли мерею.

— Идешь куда-то? — допытывалась подруга.

— Нет, просто так!

— О, Боже! Опять ковыляешь по квартире в своем ужасном махровом халате и очередном шедевре от Manolo Blanic?

— Prada, — уточнила Лиза.

— Что? — нетерпеливо спросила Катя.

— В шедевре Prada, — повторила Лиза.

— Неважно! Мне не нравится твоя хандра! Она слишком напоминает мою собственную!

— Ты несчастная эгоистка! — улыбнулась Лиза. — Скажи мне, что ты знаешь о гейшах? А?

— К чему вопрос?

— Да просто, — пыталась уклониться от ответа Лиза.

— У тебя ничего не бывает просто. Ну ладно, ничего не знаю о гейшах, роман Голдена, одноименный фильм, вот и все! Вон Дорофеев говорит, что может многое тебе поведать о гейшах, — рассмеялась Катя.

— Ну, уж нет, пускай об этом он поведывает тебе! — отмахнулась Лиза. — Все не буду отвлекать тебя от семейного ужина, — девушка всегда почему-то чувствовала себя неловко, когда подруга разговаривала с ней в присутствии мужа, даже, если та звонила ей сама. Лизе казалось, что она как-то непозволительно вмешивается в чужую счастливую жизнь.

— Ладно, пока! Завтра приеду в «Весну», будешь там? — напоследок спросила Катя.

— Буду, до завтра!

Разговор с подругой взбодрил Лизу, она решительно набрала телефонный номер суровой дамы из Большого театра и заявила ей, что не знает, как насчет Чио-Чио-сан, но приблизиться к образу гейши она намерена в ближайшее время, тем более, в ее распоряжении солидная сумма наличных и даже в «Мемуарах гейши» играли не коренные японки.

Все прошло на удивление гладко, и уже на завтрашнее утро у Лизы была назначена встреча с художником по костюмам и преподавателем театрального мастерства именитого московского вуза, ставившим отдельные моменты той самой Чио-Чио-сан. А вечер Лиза собиралась провести за фильмом «Мемуары гейши». У нее все получится! Даже этот бред, всегда получалось!

Огромный черный Mercedes S600 плавно скользил в по Тверской, вернее, плавным его движение было только для сидящего в тишине и прохладе владельца, всем остальным казалось, что мимо них на космической скорости пронеслась отбросившая все ступени ракета. Алексей говорил по телефону и быстро что-то писал в своем I-Pad’е, на секунду он отвлекся от возбужденной трескотни собеседника, а потом никак не мог вникнуть в суть разговора. Сегодня Саюри должно было исполниться 23 — ее жизнь только начиналась, он хотел подарить ей целый мир — мир роскоши и неги, бриллиантов в десятки карат, страстных ночей в красивейших местах мира, детского смеха и взрослой любви. Он много чего хотел ей дать, а отнял гораздо больше. В банковской ячейке в Токио до сих пор лежал бархатный футляр, который Алексей приготовил в подарок на этот день рождения, он представлял, как Саюри откроет его и девушку ослепит холодный свет голубых бриллиантов, он защелкнет застежку ожерелья на нежной шее и тепло ее хрупкого тела согреет ряды черных жемчужин. Мечты остались мечтами, они были в прошлом, где им самое место… Хотя подобные увещевания были хороши для кого-то другого, но не для самого себя. Вопреки всем доводам рассудка, всем воспоминаниям, которые против воли живо вставали перед глазами, ему до боли хотелось хотя бы на секунду оказаться рядом с Саюри, коснуться ее бледной кожи, ощутить неповторимый аромат, в котором смешались запахи ярких цветов и прибоя. Алексей до сих пор видел ее в каждой девушке с прямыми черными волосами, а потом с горечью понимал, что каждая будет только подделкой, жалким подобием Саюри, но в то же время яростно жаждал хотя бы намека на повторение своих встреч с хрупкой японкой, желал этого и противился своему чувству.

Дата добавления: 2015-11-04