http://ficbook.net/readfic/2830299 1 страница

***********************************************************************************************

The Desperates

http://ficbook.net/readfic/2830299

***********************************************************************************************

Автор:Kristell_Schwarz (http://ficbook.net/authors/178114)

Фэндом: EXO - K/M

Персонажи: Чанёль/Бэкхён, Чонин/Хань, Минсок/Хань, Крис/Сехун, Тао/Сехун, Крис/Исин + мимопробегающие личности

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Повседневность, Hurt/comfort, AU, ER (Established Relationship), Омегаверс

Предупреждения: Мужская беременность

Размер: Макси, 105 страниц

Кол-во частей: 18

Статус: закончен

Описание:

Когда один - закоренелый ловелас и холостяк, второй испытывает затяжной кризис в отношениях, а третий не знает, чего хочет... История начинается с появлением одного очень интересного омеги в два часа ночи под дверью квартиры Пак Чанёля. И всё ли так на самом деле, как кажется на первый взгляд?

Посвящение:

Венере Шин за вдохновение с:

Публикация на других ресурсах:

Только с моего разрешения можно разместить шапку с ссылкой на фикбук.

Примечания автора:

Кто-то достиг новых непознанных высот в виде мпрега. Прошу кидать в сторону автора только тёплые и мохнатые ушастые тапки, а то холодно зимой что-то:(

Пысы: если бы не жанр "омегаверс", я бы себя прибил за мир "все геи", хотя и за это хочется... *ангстится*

Саунд:

Boyce Avenue – We Found Love (Rihanna feat. Calvin Harris piano acoustic cover)

Geeks – Wash Away (ft. Ailee)

Yoon Mi Rae – Touch Love

Kerrie Roberts – Rescue me

BoA - Eien

№8 в жанре «ER (Established Relationship)»

№20 в жанре «Hurt/comfort»

№28 в жанре «Повседневность»

№31 в жанре «Ангст»

№32 в жанре «Омегаверс»

№34 в жанре «AU»

========== Часть 1 ==========

– О Сехун, ты действительно думаешь, что я в том положении, чтобы тебе что-то советовать в данной ситуации? – Пак затянулся сигаретой и вальяжно растянулся в компьютерном кресле, складывая скрещенные ноги на угол стола. – Я мало того, что альфа, так ещё и убеждённый холостяк, как ты мог заметить. Я не хочу длительных отношений, да и вообще лирика – не моё. Меня тошнит от романтики. Ты всё ещё хочешь получить совет, как тебе охмурить своего непробиваемого босса? Насколько я помню, он та ещё скотина в плане отношений, что ты в нём нашёл? Есть же хороший мальчик в твоём отделе, новенький этот, почему ты не можешь засмотреться на кого-то, кто тебе по зубам?

– Он не в моём вкусе. Субтильный, тёмная кожа, зубы странные, нос с горбинкой, смеётся как истеричка. В общем, много недостатков, он весь из них. Парень-изъян. И вообще, Чанёль, он на омегу больше смахивает, чем на альфу, не то что Крис, – криво усмехнулся Сехун в камеру, поправляя причёску.

– И что? На Лухана посмотри, он вообще был вылитым альфой, долго себе пару найти не мог, потому что в крови у него докапываться, наезжать и придираться, да и вкупе со статусом в компании ничего хорошего ему не приносит. Даже с бетами и омегами встречался, а сейчас что? Даже смотрится хрупким рядом с Чонином. Тебе стоит пересмотреть собственное поведение. Твоё обычное выражение лица делает из тебя маститого альфу, будь милее.

Звук дверного звонка заставил Чанёля почти свалиться на пол. По крайней мере, ушибленный локоть и убежавшее в пятки сердце были неплохими доказательствами явной неожиданности. Тот про себя выматерился, отставил подальше от края стола пепельницу, которую нечаянно сдвинул ногой, и встал с кресла.

– Кто это к тебе в такой час? – брови Сехуна сошлись на переносице, и картинка вдруг потемнела.

– Понятия не имею. Ладно, увидимся тогда завтра на работе, смотри, не усердствуй со своим боссом, – подмигнул Чанёль и, дождавшись, когда Сехун отсалютует, закрыл окошко с веб-звонком. В этот же момент звонок в дверь повторился во второй раз. Часы показывали почти два часа ночи.

И кого могло принести в такое время?

Чанёль мог только догадываться. Однако там, на лестничной площадке, явно стоял омега, Пак чувствовал запах даже в собственной квартире, и он казался ему смутно знакомым. Звонок повторился в третий раз уже нетерпеливо двумя короткими переливами, и Чанёль, тихо подкравшись к входной двери, глянул в глазок: там стоял паренёк с чёрной шапкой волос, повёрнутый лицом к спуску лестницы. Чанёль настороженно приоткрыл дверь на максимум, позволяемый металлической цепочкой, которая тут же глухо звякнула об ограничитель. Парень перевёл на него взгляд и посмотрел с каким-то спокойствием и безмятежностью, с равнодушием даже, сильнее вжимая голову в плечи так, что поднятый воротник тёмно-синего пальто задрался ещё выше, закрывая половину лица. Он повернулся к нему, облизнув пересохшие губы, и наконец заговорил:

– Помнишь меня?

Его голос странным образом отдавался в голове Чанёля чем-то важно-знакомым, чем-то, чего будто бы ему не хватало, тем, по чему он, может быть, давно заскучал. Чанёль не мог вспомнить ни его, ни маленькую родинку над губой, ни навязчивый, окутывающий запах розмарина, стойкий, вязкий, сладковатый. Он не мог вспомнить щенячьи глаза, потому что он никогда бы не обратил внимания на такой взгляд. Ему нравились строптивые омеги, с искрой, чтобы жгло кончики пальцев от страха получить затрещину.

– Бэкхён, – с некоторой паузой прошелестел парень еле слышно, так, что даже эхом его голос не оброс в одиноком подъезде.

Чанёль помнил что-то такое, смутно, едва ли не на задворках памяти. Это было где-то почти месяца четыре назад в суете клубных вечеринок и дней рождений, но такую фигуру он вспомнить не мог совсем. То был прекрасный блондин, со свежим взглядом, он знал, чего хотел и когда хотел, в нём был огонь и некая развязность. В этом же человеке не наблюдалось ничего схожего с ним. Чанёль всё ещё наблюдал за парнем через щель, даже не удосужившись распахнуть дверь, чтобы не казаться слишком грубым по отношению к незваному ночному гостю. Но казалось, парень был совсем не обеспокоен произошедшим, а так же безразлично стоял вполоборота к Паку и не испытывал, наверное, никаких неудобств, хоть и до сих пор вжимался в собственное пальто, будто ему было холодно.

– В июле, в клубе. Я был блондином.

Пака прошибло холодным потом. Неужели это он? Такое поразительное различие и ни единого сходства. Этот парень и тепла-то не излучал, что говорить о внутреннем огне. Он держался на расстоянии от двери, холодно и отстранённо, словно бы не ему что-то от Чанёля нужно было в два часа ночи под его дверью. Чанёль сжал дверную ручку изнутри, чувствуя, как ладонь влажно скользит по холодному металлу, и решил не затягивать это знакомство. Что-то подсказывало ему, что ничего хорошего его не ждёт. Он уменьшил проём и снял цепочку, но всё ещё стоял между дверью и косяком, закрывая своим широким телом проём.

– Прости, что так поздно, правда. У меня не было другого выхода.

Чанёля эти слова смутили и насторожили ещё больше. Кто он такой для этого парня, чтобы тому было жизненно необходимо находиться в такой час перед незнакомым ему человеком. Подумаешь, один раз переспали. Да, понравилось, Чанёль не отрицал. Но чтобы заводить отношения – увольте. Ему не было никакого дела до таких опасных личностей. Но прямо сейчас этот Бэкхён не выглядел тем, кто бы мог покуситься на его свободу. Хотя бы чисто теоретически. Слишком много времени прошло с той ночи, чтобы предъявлять ему что-то, предлагать встречаться или что-нибудь в этом роде. Чанёль сомневался. Думал, стоит ли пускать этого юношу на порог, хотя выдворять его посреди ночи на улицу было бы, как минимум, свинством. А Пак себя свиньёй никогда не считал. Циником и реалистом – да, но не свиньёй. И пусть ему на работу было вставать через шесть часов, он может и потерпеть.

Он распахнул дверь шире, тут же втянув носом благоухание омеги и приплюсовал к своему возможному свинству ещё пару баллов, если бы он закрыл дверь перед носом этого парня и отправил его домой. Его гормональный фон явно превышал норму в пару-тройку раз, и отпускать омегу в таком состоянии всё равно, что отдать овцу на съедение волкам. Чанёль и сам не обладал стойкостью, но в данный момент он думал, что Бэкхён сознательно притащился к Паку в таком виде. Ведь знал же, что Чанёль альфа, они же переспали. И не один раз за ночь.

Бэкхён осторожно прокрался внутрь, будто воришка, стянул лаковые казаки и повесил пальто на вешалку в коридоре. Чанёль оглядел это почти призрачное существо в белых носочках и мешковатой кофте крупной вязки и жестом пригласил на кухню. В самом деле, не в прихожей же разговаривать. Омега двигался плавно и бесшумно, старался делать вид, будто его здесь нет, но как это можно было себе представить, если Чанёль в два часа ночи кому-то заваривает травяной чай, а не спит себе спокойно в постельке, укрывшись тяжёлым одеялом.

– Ну-с, Бэкхён, – попытался быть дружелюбным Пак, доставая две средних кружки из «полосатого» набора, – рассказывай, ты ведь не просто так пришёл.

Бэкхён сморщил нос, видимо, учуяв что-то, и скривился:

– Ты куришь? – спросил он и натянул на нос горловину свитера. – Не кури в доме… пожалуйста.

Пак Чанёль обалдел от такой непосредственности. Поглядите, какая наглость! Парень без пяти минут незнакомец, а уже свои правила выставляет, хотя Чанёль попросту мог не пустить его на порог. Ёль едва ли сумел скрыть лезущие на лоб глаза, наливая кипяток в чашки. Разбавил немного холодной водой и поставил одну перед омегой, сам же отошёл к кухонному гарнитуру, опёршись поясницей на столешницу. Он как мог старался соблюсти дистанцию. Получалось довольно скверно, потому что Пак всё равно чувствовал масляный розмариновый запах даже у себя в чашке. Напряжение висело в воздухе настолько густым комом, что его, казалось, можно было пощупать. Чанёль с каждой секундой терял веру в то, что разговор будет лёгким и непринуждённым.

– Я не хочу, чтобы ты думал про меня всякое… – осторожно начал Бэкхён, и Пак тут же отставил чашку с чаем, боясь зафонтанировать им при какой-нибудь неожиданности. – Я бы не пришёл, если бы у меня был другой выход. И я уверен на сто процентов, но у тебя есть полное право мне не верить, – Чанёлю даже жалко стало его, потому что омега собирался слиться с интерьером в своей зашоренности и забитости, стараясь не поднимать взгляда от жидкости в своей чашке. – У меня восемнадцать недель.

Чанёль на этих словах разразился кашлем, банально подавившись воздухом. Не ожидал.

– Что, прости? – откашлявшись, решил уточнить на свою голову Пак.

– Я бы не стал приходить, если бы смог сам уладить это, но сейчас у меня просто нет выбора… – почти перешёл на шёпот омега. – Но если ты меня оттолкнёшь, то вся моя жизнь полетит к чертям… Вся… – выдыхая последний воздух из лёгких, Бэкхён перешёл на шёпот.

– Повтори, что ты сказал, – всё ещё не веря своим ушам, Чанёль вцепился в столешницу пальцами и не мог сдвинуться с места.

– Этот ребёнок от тебя. Я больше ни с кем не спал на протяжении долгого времени до тебя, а после вообще ни с кем. И такой срок может означать только то, что отец ребёнка – ты…

– Поверить не могу, – Чанёль несколько раз провёл ладонями по лицу в надежде прийти в чувства, но отрезвиться от шока так и не смог.

– Я не хочу навязываться, но ты единственный, к кому я могу обратиться за помощью, – взгляд щенка снова направился на Пака, и тот не выдержал его, тут же отводя глаза в пол.

У Пак Чанёля руки зачесались выставить этого афериста за дверь, но что-то подсказывало, что его свинство теперь достигнет крайней отметки, и совесть тут же сожрёт его с потрохами. И что делать? Что теперь делать, когда холостяк Пак Чанёль внезапно в два часа ночи в собственный день рождения впустил в свою жизнь неизвестного ему омегу с киндером в животе. Вот так сюрприз, вот так подарок!

– Оставайся у меня, завтра мы что-нибудь решим, – тяжело вздохнул Пак и сделал глоток уже остывшего чая.

Чанёль не мог уснуть, слышал все шорохи в зале, где положил Бэкхёна спать на диван, выдав постельное бельё. Он слышал, как тот ворочается, даже казалось, что слышал его тяжёлое дыхание. От этого легче не становилось. Мысли вились в голове клубками змей и мешали погрузиться хотя бы в дрёму. Под одеялом стало жарко, и Пак встал, чтобы открыть окно, но заставить себя лечь обратно попросту не смог. Часы показывали начало четвёртого, будильник стоял на девять, а в горле пересохло, будто кросс пробежал. Ёль всё же решился выйти на кухню попить воды, но застыл, увидев ком из одеяла в районе, далёком от подушки. Наверное, ему послышался приглушённый стон, когда он прошествовал к холодильнику и достал минералку.

– Не спишь? – непонятно зачем спросил Чанёль и услышал ответное угуканье из-под одеяла. – Пойдём в спальню, там попрохладнее.

Чан закрыл бутылку, оставив её на столе, и увидел завозившегося на узком диване Бэкхёна, что пытался вылезти из одеяльного кокона. Ему было немного неловко, когда он почувствовал вновь этот взрывной запах и даже почти отказался от идеи спать на одной кровати с омегой ради его же безопасности, но потом подумал, что всегда можно уйти самому спать на диван, если вдруг что-то случится. Бэкхён спал в одной белоснежной майке, белых носках и нижнем белье, и это немного смутило Чанёля, когда он увидел в приглушённом свете ночника в спальне чуть округлившийся живот. Он позволил Бэкхёну первому выбрать сторону кровати, и тот лёг подальше от его компьютерного стола и открытого окна, вновь закутавшись в своё, притащенное из гостиной одеяло. Пак лёг рядом, выключая свет, и ещё немного думал о неловкости между ними перед тем, как аккуратно просунуть руку под одеяло и за грудную клетку осторожно придвинуть Бэкхёна к себе. Он прильнул к спине омеги, согревая своим теплом, и дышал ему в макушку, не решаясь задать так много волнующих его вопросов.

– Мне не дали декретного отпуска и уволили с работы, – тихо произнёс Бэкхён и схватился пальчиками за ладонь Пака, держа её в крепком захвате. – Я теперь в полной заднице и работаю расклейщиком объявлений. Это достаточно тяжело для меня…

– А ребёнок… Почему не сделал аборт? – Чанёль переплёл их пальцы, но оставил покоиться на груди омеги.

– Для аборта было уже поздно, когда я узнал об этом чуть больше трёх недель назад. А искусственные роды мне запрещены по здоровью, возможен летальный исход, – грустно ответил Бэкхён и перевернулся на спину. – У меня остаётся только два варианта: рожать и оставлять ребёнка или рожать и отдавать в детский дом. Но для того, чтобы родить, нужно хотя бы дожить до этого. А с моей нынешней работой я даже на аренду комнаты не соберу.

– Тонкий намёк на толстые обстоятельства, – ухмыльнулся в темноте Пак, и между ними при этой фразе снова повисла почти осязаемая пауза. – Я не предназначен для семейной жизни, – решил предупредить Чанёль через какое-то время. – И я очень много времени провожу на работе. Возвращаюсь поздно. И я не рассчитывал заводить так скоро отношения, а тем более не рассчитывал на ребёнка. Так что тебе следует относиться к этому с пониманием, так же, как я с пониманием сейчас отношусь к тебе, потому что в эту яму мы попали вдвоём и каждый виноват не меньше другого. Ты был в гиперактиве тогда, я точно помню, а я не удосужился позаботиться о защите.

– Но ведь у нас не было замка, – осторожно перебил Бэкхён, повернувшись к Чанёлю лицом.

– Ты до сих пор веришь в сказки про истинную пару и про залёт только при замке? – усмехнулся Пак, не подумав о чувствах омеги. – В гиперактиве возможно всё, даже с защитой. Только почему до сих пор не ушло состояние активного поиска, если у тебя уже немалый срок?

– Я сам не понимаю, врачи в один голос говорят, что гормональный фон сбит и повышен в разы из-за возможного стресса. И гиперактив в последний раз проходил очень болезненно, до обмороков и судорог, затянулся на неделю. Я не знаю, когда это прекратится, но мне запретили принимать какие-либо препараты.

Чанёль озадачился. Теперь было понятно, почему омега вёл себя холодно и отстранённо, пытался быть равнодушным. Не каждый захочет показывать своё состояние постороннему человеку, который может запросто спустить его с лестницы, не дождавшись объяснений.

– Сегодня я работаю до обеда. Перевезём твои вещи, и ты освободишь комнату, чтобы не платить за неё. У меня третья комната пустует, можешь занять её. Я не обещаю быть хорошим парнем или отцом, но я даю слово, что до того, пока всё не разрешится, я буду помогать, – Чанёль забуксовал на ровном месте и не знал, что ещё можно было сказать. – Можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо, – глухо отозвался Бэкхён и крепче сжал чужую руку на своей груди.

– Ты хоть помнишь, как меня зовут? – задал последний интересующий вопрос Чан, припомнив, что омега ни разу не обратился к нему по имени.

– Я мало что помню из той ночи, только как утром выскользнул из квартиры, пока ты спал. Единственным, что я запомнил наверняка, был адрес, – шёпотом отозвался парень. – Прости…

– Нечего извиняться, я тебя тоже не сразу вспомнил, да и не сразу поверил, что тот парень это ты, – улыбнулся Ёль. – Чанёль. А теперь спи, – обхватив поперёк груди Бэкхёна, Пак постарался принять удобное положение и закрыл глаза.

– Спокойной ночи, Чанёль, – упёршись лбом в подбородок Пака, прошептал Бэкхён.

– Спокойной ночи, Бэкхён.

========== Часть 2 ==========

Сехун по обыкновению не знал, чем заняться на работе. Пил кофе, играл в компьютерные игры и краем глаза наблюдал за новичком. Тао в их отделе появился относительно недавно: месяц назад пришёл устраиваться на работу на ту же должность, что занимал и Сехун, но всё ещё находился на испытательном сроке и был его подопечным. Парень его не раздражал, даже несмотря на то, что иногда не понимал корейский, если фразы имели сложную конструкцию. Работу выполнял вполне сносно, но теперь дело обстояло куда сложнее – Сехун подкинул ему ловушку. Ещё вчера Чанёль скинул ему программу, которая была откровенной халтурой и работала через раз, а то и не работала вовсе. Сехун проверял её до ночи, но решил ничего с ней не делать, а опробовать новичка.

– Сонбэ, – Тао оторвался от компьютера и как-то растерянно посмотрел на Сехуна, – она не работает… – его брови вывели замысловатый рисунок на лице, и Сехун про себя гаденько захихикал.

– И что в таких случаях ты должен делать? – Хун равнодушно пнул под столом системный блок, вальяжно подперев рукой подбородок.

– Эм… Отправить обратно программистам? – неуверенно завозил мышкой по столу Тао.

– А перед этим?

Тао на секунду задумался, но тут же выдал:

– Попробовать исправить!

Хун мысленно погладил этого «китайского лиса», кивнул и обвёл взглядом кабинет. Все занимались своими делами, и только он страдал бездельем.

– Если не получится, составь отчёт и скинь мне.

Тао закивал, словно игрушечный болванчик и с улыбкой вновь уткнулся в монитор. Сехун про себя даже умилился и придумал занятие на ближайший час – сходить пообедать. Он наклонился, чтобы завязать расхлябанные кеды и, уже будучи под столом, увидел на ногах Тао новенькие джорданы, о которых он когда-то мечтал, проходя мимо витрин спортивного магазина. Залипнув всего на несколько секунд, он встал, подхватив со стола бумажник, и, подтянув сползшие джинсы, удалился из кабинета, пока ему не нашли работу.

Тао приготовил отчёт ближе к вечеру, и Сехун, как бы злорадно не посмеивался в душе над новичком, признал, что тот испробовал всё, что сделал бы он сам, столкнись с такой проблемой. Выхватив из рук «китайского лиса» листок, он направился к руководству, чтобы одобрить заявку на возврат, и чувствовал себя взбодрённым.

– Можно? – два раза стукнув костяшками по дереву, Сехун вдруг растерял всю свою уверенность при виде объекта воздыхания.

Крис пребывал в задумчивости, словно в каком-то параллельном мире, читая неизвестную Сехуну толстую зелёную папку, сшитую шерстяными нитками и перевязанную хлипким бантом. При появлении Сехуна он оторвал взгляд от текста, коротко кивнул, разрешая войти, и кончиком пальца вернул сползшие на кончик носа очки в тонкой серебристой оправе на переносицу. Сехун мысленно облизнулся при виде такого приковывающего взгляд жеста – руки начальника были его персональным фетишем – и проскользнул внутрь.

– Что тут у тебя? – отбирая наскоро напечатанный листок из рук Сехуна, спросил Крис. – А, опять Чанёль не пойми чем занимается, – хмуро отозвался он, взглянув лишь на шапку отчёта. – Ну, отправляй ему обратно, пусть дорабатывает, я с ним позже переговорю, а новенького пока не стоит поощрять, а то он ещё зазнается. Продолжит так работать, скоро будет принят в штат.

Сехун молча кивнул и уставился, в ожидании дальнейших указаний, на полные губы начальника, которые тот, видимо, не имея вообще никакой совести, смял двумя пальцами. Сехун почувствовал себя мягкой, плавящейся зефиркой и поспешил на выход – скромности и стеснения перед этим богом красоты ему было не занимать. Лучше бы занял уверенности у кого-нибудь. Да хотя бы у того же Чанёля.

– Погоди, – застал Сехуна врасплох Крис, когда тот уже дошёл до дверей. – Ты ведь идёшь на день рождения Чанёля, насколько я помню, да? – Сехун переступил с ноги на ногу, чтобы развернуться лицом, и очень тихо, неуверенно сказал «да». – Ты не знаешь, что случилось с нашим ловеласом и почему всё празднество переносится из одного из центральных клубов Сеула к нему домой?

– Понятия не имею, – пожал плечами Хун и принялся тщательно мусолить края тонкого свитера, дабы отвлечь себя хоть чем-нибудь от наступающего мандража – в компании начальника он не мог находиться долгое время с беспристрастным видом. – Ну так я пойду?

–Да-да, иди, конечно, – небрежным жестом подкрепил свои слова Крис. – Могу подвезти, если у тебя нет машины.

– Было бы неплохо, – едва не скатившись от такой внезапности в заикание, брякнул Хун. – Я зайду по окончании рабочего дня, – и тут же вымелся за дверь, переводя дыхание.

Сехун не нашёл ничего лучше, чем отобрать единственное занятие у Тао, чтобы погрузиться в работу. Бледные обычно щёки пылали, наливаясь красным, и он никак не мог унять дрожь в ногах. За работой он не заметил, как время медленно приблизилось к окончанию рабочего времени, потому как зачастую весь отдел работал сверхурочно, дожидаясь, когда начальство покинет пост. Уходить раньше «верхов» – плохой тон. Все знали это как непреложный закон и старались не выставлять себя безответственными. Каждый занимался личными делами: кто-то играл в игры, кто-то разговаривал по телефону, некоторые, как Сехун, пытались доделать работу – и никто не смел покинуть рабочее место.

– О Сехун, ты должен был зайти ко мне, – снежной лавиной повеяло от двери в кабинет.

Сехун сдавленно ойкнул, вновь покраснев, и посмотрел на настенные часы – действительно, уже четверть седьмого.

– Нужно заехать переодеться, – равнодушно кинул Крис уже в машине, пристёгиваясь ремнём безопасности. – Тебе бы тоже не помешало, – бегло осмотрев внешний вид Сехуна, Крис завёл машину и выехал со стоянки. – Если будем заезжать к тебе и ко мне – потеряем уйму времени, сейчас пробки, – вскинув руку вверх и поглядев на часы, сообщил он. – Можно заехать в торговый центр и прикупить что-нибудь там.

– Я думаю, Чанёль не сильно обидится, если мы немного опоздаем, – Сехун понял точку зрения Криса, но она была ему не по душе – денег до зарплаты насчитывались копейки, а ещё четыре дня нужно было на что-то жить.

– А ты любишь привлекать ненужное внимание к своей персоне, – криво ухмыльнулся начальник, не отрываясь от дороги. – Но мы всё равно поедем в магазин, я заплачу, не волнуйся.

Сехун и не волновался, только его напрягло такое повышенное внимание к своей персоне от излишне веющего холодом в обычном состоянии босса.

Крис придирался. По делу и без дела, даже когда рубашка сидела отлично, а брюки смотрелись как влитые. Крису не нравилось клетчатое и полосатое, яркое и пастельное, Сехун вообще потерял всякую надежду понравиться собственному начальнику с его придирчивым вкусом. На Крисе же и белая футболка с v-образным вырезом смотрелась божественно под приталенным тёмно-бардовым пиджаком с тёмными обшарпанными джинсами.

– Вот, примерь, – Сехун хотел было закричать что-то вроде «помогите, насилуют», когда Крис одёрнул тяжёлую штору в примерочной и протянул несколько вешалок с одеждой. – Это с этим, это вместе, ну и оставшееся – не перепутай, – раздал указания Крис и оставил Сехуна одного в трусах посреди примерочной с собственным недоумением на пару. Вот же наглость!

В конечном итоге Сехун облачился в белую с дивным рисунком какой-то цветной кляксы футболку свободного покроя дизайнерского творчества, едва скрывающую собой ширинку на тёмных, но насыщенных синих джинсах, и кожаную классическую жилетку с глубокими проймами. Крис педантично прошёлся уже в обувном магазине вдоль полки с обувью, не останавливаясь ни на чём и, казалось, даже не цепляясь взглядом за что-либо, но почти в самом конце витрины легко подцепил двумя пальцами чёрно-белые полные броги, показавшиеся изначально Сехуну чем-то из ряда вон клоунским. Крис попросил нужный размер и, примерив, одобрительно кивнул создавшемуся образу в зеркале, вновь поправив очки. Сехун словил собственную челюсть где-то у самого пола. Сложно было не признать, что даже те клоунские по своей сути туфли божественно подчеркнули изысканный вкус Криса. А ещё сложнее было оторвать взгляд от этого божества.

Сехун замялся, когда Крис прошествовал к выходу из магазина, туго соображая, что здесь ему обувь покупать не собираются. Он нагнал начальника через несколько метров, получив в лоб:

– У тебя другой стиль одежды, туфли тебе не подойдут, – и тут же улыбнулся, словно чеширский кот.

Сехун не поверил своим глазам, когда Крис остановился напротив спортивного магазина. Недолго думая, он протиснулся вперёд и указал на модель высоких кроссовок серо-белого цвета с тёмным орнаментом. Крис одобрительно кивнул и подозвал консультанта, пока Сехун пытался унять краснеющие уши и заставить себя перестать превращаться в зефирку.

До машины они добрались без пяти семь, успев отстоять очередь в гипермаркете из-за трёх бутылок красного вина, но они ещё худо-бедно успевали – квартира Чанёля находилась всего через квартал.

***

Хань маялся от безделья и не мог найти себе места целый день. Он сидел на больничном, подключившись к рабочей базе, и разбирал накопившиеся завалы, пока Чонин не вернулся с очередной репетиции. У него намечался большой концерт, про который Хань не знал толком ничего, кроме того, что он должен быть «грандиозным». Так Ким Чонин говорил, а Хань не слушал, ковыряя вилкой приготовленную на скорую руку пасту «карбонара». И всё бы ничего, но находиться в четырёх стенах ему поднадоело, и висящий на носу день рождения лучшего друга как нельзя лучше поднимал упавший до низменных пределов дух. Ничего не предвещало беды, когда на дисплее высветилось имя того самого друга, пока Чонин ловко накалывал ветчину на вилку.

– Да, Чанёль, я тебя слушаю, – деланно радостным тоном ответил на звонок Хань, оставив так и не донесённую до рта вилку в глубокой тарелке, и взял телефон правой рукой.

– Слушай, тут такое дело… – из трубки послышался звук заведённого мотора. – Место действия переносится ко мне домой, надеюсь, вы не будете против?

Воспрявший духом Лу Хань тут же сгорбился и принялся бегать глазами по скатерти, которую давно бы нужно было кинуть в стирку. Пока он не отвечал, на том конце происходила какая-то возня, и он отчётливо выловил чужое, явно не принадлежавшее Чанёлю «не стоит, я же говорил, что могу остаться дома один». Интересненько.

– Да нет, что ты, – отстранённо ответил Хань и помассировал пальцами лоб, словно отгоняя ненужные мысли. – Это же твой праздник, и только ты имеешь право решать, где и с кем тебе его проводить.

– Только тут одна проблема, Лухан, – он вдруг напрягся от такого голоса друга и вспомнил про возню у Чанёля в машине. – Предупреди Чонина, что у меня будет гиперактивная омега.

Дата добавления: 2015-11-04