Однако, не имеет значения, что в этом мы были похожи. Мне никогда не будет комфортно с ним, потому что он знает о моих шрамах. Возможно, между нами есть какая-то связь, потому что мы чем-то похожи, но этого не достаточно, чтобы удержать его от того, чтобы использовать моё прошлое в качестве оружия и причинить мне боль. Эдвард был постоянным, и если бы он знал, откуда появились эти шрамы, он бы сделал всё, чтобы довести до меня до той точки, откуда нет возврата.
Но я никогда не позволю ему пойти так далеко.
Я научилась на своих прошлых ошибках, и никому не позволю подобраться ко мне так близко. Эдвард, возможно, получил оружие против меня, но он не знал, как им пользоваться. Он не знал, на что наткнулся, и это заставило меня чувствовать себя немного безопаснее. Пока я буду держать язык за зубами, и не рассказывать о себе, со мной всё будет в порядке.
Для всего мира Эдвард мог быть самоуверенным сукиным сыном, но для меня он был испуганным мальчишкой, который только что узнал, что Санты не существует. Мой идеальный пузырь лопнул давно, и я приняла это. Теперь пришла очередь Эдварда.
— Который час? – спросила я тихо, мой голос был чуть громче шёпота.
Он посмотрел на свои дорогие часы, повернув запястье так, чтобы лунный свет отразился на стекле.
— Почти четыре... – сказал он, и его глаза немного расширились. – Дерьмо, – он взглянул на меня. – Ебать, я не должен быть здесь, – он отдёрнул руку, и я позволила своей руке немного задержаться, а потом снова спрятала её на груди.
— Ты прав... у тебя не было причин появляться здесь, – ответила я, не смотря на него.
— Хреново, – сказал он, и я кивнула.
— Согласна, – ответила я просто, потому что он был прав. Это было хреново.
Вероятно, даже больше чем он предполагал.
Он принялся расхаживать взад и вперёд, запустив руки в свои волосы. Я закусила губу, молча решив, что у меня очень интересные руки и что нужно изучить их, вместо того, чтобы смотреть на Эдварда.
— Что ты сказала моему отцу? – спросил он, продолжая ходить по палате. – Ты ему сказала, что это была Таня?
— Да, сказала. Мои воспоминания, может, немного расплывчаты, но я знаю, что это не ты, – тихо ответила я.
Он остановился. Я чувствовала на себе его взгляд, но не посмотрела на него.
— Как ты себя чувствуешь? Помимо того, блядь, что от наркотиков наверняка паришь в воздухе? – спросил он, и я видела, что он шутил только наполовину. Я грустно улыбнулась, и ещё сильнее прикусила нижнюю губу, внезапно стало так трудно произносить любые слова. Всё потому, что я знала, это не сон. Все мои слова будут иметь какие-то последствия.
— Ты не должен делать вид, как будто заботишься, – сказала я спокойным и тихим голосом. – Мы оба знаем, что ты здесь, в середине ночи, не потому, что хотел проверить, как у меня дела. Ты здесь, чтобы убедиться, что я тебя не выдала...
Он не ответил мне, но я всё ещё чувствовала, что он смотрит на меня. Очень медленно, и очень неохотно я посмотрела на него и встретилась с ним взглядом. Он нахмурился, и в его зелёных глазах было больше ярости, чем когда-либо.
— Если бы я боялся, что ты будешь крысятничать на меня, то я бы угрожал тебе или причинил боль прежде, чем мы вышли из коридора, – ответил он бесстрастно. Думаю, чтобы ответить, он ждал, пока я посмотрю на него. – Таня охуела, – он получил на это право. Он вздохнул и снова запустил руку в волосы; выглядело так, словно он хотел всё это обсудить. – И вообще, что, чёрт возьми, произошло? Чёрт, почему ты упала в обморок? Ебать, я думал, что ты умерла или ещё какое дерьмо!
Это прозвучало так, как будто он обвинял меня в чём-то, как будто я потеряла сознание специально. Думаю, мне не нужно было удивляться. Эдвард был таким парнем, которому нужно было кого-то обвинить в случившемся, и эта ситуация ничем не отличалась. Хотя, мы оба знали, кто был виноват в этом случае, и это была Таня.
Иметь виноватого это забавно...
— Боль была очень сильной. Но доктор Каллен сказал, что это имело больше отношение к психологической стороне, чем к физической, – ответила я спокойно.
— У меня нет никаких грёбаных идей, что это может значить, – он вздохнул и резко развёл руки в стороны.
Я слабо улыбнулась его выходке, но решила, что не буду уточнять. Я знала, что доктор Каллен имел в виду, но у меня не было настроения поделиться с этим Эдвардом. Это было не его дело. То, что произошло со мной в тот день, было глубже, чем просто выходка Тани. Это было почти так же глубоко, как и мои шрамы.
Он продолжал смотреть на меня раздражённым взглядом, и я вздохнула.
— Это значит, что причина в моём психологическом состоянии, понятно? – отрезала я, чувствуя разочарование, потому что он не хотел так просто оставить эту тему.
— Что? Ты потеряла сознание, потому что ты... ты сошла с ума? – спросил он недоверчиво, полностью искажая мои слова. – Твой мозг больше не справился с сумасшествием, ты об этом говоришь? Ебать, ты сумасшедшая?
Он казался действительно расстроенным при мысли о том, что я безумна. Это озадачило меня, но я не знала, что было более непонятным, что он имел наглость назвать меня сумасшедшей, то, что пробрался в больницу в четыре утра к девушке, которую ненавидит, или то, что он казался таким расстроенным. Я не знала, что сказать или сделать на это, поэтому я молчала и просто смотрела на него.
— Это так? Ты чёртова сумасшедшая? – повторил он, когда я ничего не ответила. — Именно поэтому ты ни с кем не общаешься в школе? Поэтому ты всегда сдерживаешь себя, и поэтому у тебя эти шрамы? Ты сумасшедшая?
Он повторял это слово снова и снова, и это разозлило меня. Кто он такой, чтобы судить меня? У меня было много чего, да, но я не сумасшедшая. Ничего подобного.
— Нет, – ответила я тем же бесстрастным тоном, который он использовал ранее. – Я не сумасшедшая.
— Блядь, тогда что всё это значит? – спросил он.
— Эдвард, сейчас четыре утра... Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? – я глубоко вздохнула.
— Откуда эти шрамы? – снова спросил он, полностью игнорируя мой вопрос. Я действительно нуждалась в том, чтобы он ушёл. Его неспособность держаться подальше от чувствительных тем начала утомлять меня.
— Оставь. Меня. В покое, – прошипела я. – Или я буду кричать.
Он приподнял бровь и спокойно фыркнул.
— Ты не будешь кричать, – ответил он холодно.
— Ты хочешь поспорить? – я бросила вызов. Он открыл рот – видимо, для того, чтобы сделать именно это – но закрыл его, ни сказав ни слова. Я невесело улыбнулась ему и кивнула. – Не думаю, что так.
— Что в этом такого? – спросил он после минуты молчания. Не было никакой враждебности в его голосе, просто любопытство. – Это просто шрамы.
Если бы мне кто-то сказал две недели назад... чёрт, если бы мне кто-то сказал час назад, что Эдвард будет у меня в середине ночи и будет расспрашивать обо мне, то я бы усомнилась в их здравомыслии. И если бы они сказали мне, что он будет искренне любопытен, я бы вежливо попросила принять их свои таблетки от безумия и чёрт, оставить меня в покое.
Но никто не сказал мне об этом, поэтому я была не готова к этому вообще. Почему Эдварда это внезапно стало волновать? Может, он заметил, что попал по больному, когда спросил о них в первый раз, и теперь не оставит эту тему, пока не узнает всю правду. Может, он понял, что наткнулся на золотую жилу.
Ну, не тут то было, мистер Каллен.
— Это не имеет большого значения, – солгала я, и постаралась, чтобы мой голос звучал ровно, чтобы он ничего не понял.
— Да, конечно, – пробормотал он и подошёл к окну. – Если бы кто-то подрезал меня так, чёрт, я бы перерезал им глотки, – его голос был так тих, как будто он разговаривал сам с собой, но это было достаточно громко, чтобы я могла его услышать. Его слова сделали меня параноиком. Знал ли он что-то? Неужели доктор Каллен рассказал ему о них?
Вероятно, он понял, что я услышала его, потому что бросил на меня взгляд через плечо и лениво усмехнулся.
— Они что, пытались сделать из тебя индейку на День благодарения? – он мрачно усмехнулся на свою шутку, но это прозвучало неубедительно и неловко даже для меня.
— Я думаю, сейчас ты должен уйти, – сказала я. У меня еле получалось сохранять свой голос устойчивым. Он не мог быть настолько глуп, чтобы не понимать, что давил на меня. – Я обещаю, что если ты не уйдёшь, я буду кричать о кровавом убийстве.
— Да? И что самое худшее, что может случиться? Твой отец получит грёбаный судебный запрет против меня? Ой, подожди, это уже происходит! – ответил он и полностью повернулся ко мне. – Но ты права, мне нужно идти. Я даже не знаю, зачем сюда пришёл. Чёрт, я, должно быть, схожу с ума или ещё какое дерьмо...
— Может, это ты, сумасшедший, – сказала я. Я не могла ничего с собой поделать, мне нужно было это сказать. – А что ты имеешь в виду под "запретительным судебным приказом"? За что? – он одарил меня взглядом, который сказал мне, что в придачу к тому к тому, что безумна, я ещё и глупа.
— Потому что наши отцы решили, что именно из-за меня ты здесь, понятно? И твой отец считает, что это прекрасная идея, приклеить к моей заднице запретительный приказ, потому что чёрт, я пытался тебе помочь, – огрызнулся он.
— Что тут проис... – меня ослепил внезапный яркий свет, и мне пришлось прикрыть глаза. Потребовалось время, пока мои глаза привыкли, и я поняла, что кто-то нажал на выключатель.
На мгновение мы с Эдвардом уставились друг на друга, и мой ужас отразился в его глазах. Мы медленно, почти синхронно, посмотрели на дверь и увидели невысокую, средних лет медсестру. Она смотрела на нас в замешательстве и я старалась придумать, чтобы такое сказать. Но на ум ничего не приходило, и я почувствовала, как в горле пересохло.
Я не поняла своей реакции. Почему я в панике из-за этого? Эдвард был тем, кто не должен быть здесь. У меня не могло быть из-за этого проблем. Я в безопасности. Это моя палата. Именно Эдвард был тем, у кого будут проблемы.
— И как мне это понимать, что вы здесь делаете, молодой человек? – спросила медсестра строгим голосом.
Эдвард посмотрел на меня, и я увидела вспышку паники в его глазах. Мне вдруг стало жалко его. У него будут крупные неприятности, когда его папа – и мой – выяснят, что он был здесь. Он мог доставать меня, приехав сюда в этот час, но он действительно помог мне раньше. Он помог мне и остался со мной после того, как Таня толкнула меня. Он не должен был делать этого, но он сделал. Может, сейчас пришло время, чтобы отплатить ему. Спасти его, как он спас меня.
— Он... эээ... он просто... – я запнулась. У меня не было ни одной мысли, и я не могла придумать причину, почему он был там. Какая причина подойдёт для того, чтобы объяснить, что он делал там, в середине ночи?
— Я её... парень, – сказал он вместо меня, и когда произнёс это слово, его правый глаз дёрнулся. Я в шоке посмотрела на него, и одарив меня взглядом, который ясно сказал: "Заткнись!", он схватил меня за руку. – Я просто хотел увидеть её и убедиться, что с ней всё хорошо. Мне... эээ... не хватало её, и я волновался, и не мог уснуть, и я...
— Да, я поняла это, – медсестра оборвала его. Выражение её лица стало немного мягче и не так сурово. – Но мисс Свон нужен покой. Ты сможешь навестить её завтра, во время приёмных часов.
— О... хорошо, – сказал Эдвард, почёсывая шею свободной рукой. – Вы ведь не скажете никому, да? – он переминался с ноги на ногу, и выглядел странно робким. Медсестра улыбнулась и покачала головой.
— Я была молодой; я знаю, что любовь может заставить делать глупые вещи. На этот раз я позволю тебе сорваться с крючка, но если увижу тебя ещё раз здесь посреди ночи, то вынуждена буду сообщить об этом, – пригрозила она, но серьёзность её слов была смягчена улыбкой.
— Да, конечно, – сказал он, одарив её ослепительной улыбкой, которая поставила бы даже самую неприступную девушку на колени. – Прежде чем я уйду, у меня есть ещё минута, чтобы побыть со Сво... Изабеллой?
— Не задерживайся слишком долго, – упрекнула она, и покинула комнату.
Мы внимательно слушали, как звук её шагов исчезал в коридоре. Никто из нас даже не осмеливался дышать, пока мы не были уверены, что она ушла.
Я с облегчением вздохнула и отвернулась от двери, понимая, что всё ещё держу Эдварда за руку. Я быстро вытащила её, и он выглядел поражённым этим движением.
— Что за чёрт? – зашипела я на него.
— Что? Ты хочешь, чтобы у меня были неприятности, или что? – прошипел он в ответ. – Я итак достаточно глубоко в дерьме. И мне не нужно добавлять ещё это! – его робость, которая была минуту назад, исчезла в одно мгновение.
— Если ты не хочешь неприятностей, тогда возможно, тебе не стоило приходить сюда! – сказала я сердито. – Ты не можешь искренне верить, что прийти сюда в четыре утра совсем не рискованно. Это всё равно, что напрашиваться на неприятности.
— Да пошла ты, – прорычал он. Я подняла бровь, но промолчала. – Я явно невменяем из-за лишения сна; чёрт, я не в своём уме. Я наверно больше безумен, чем ты из-за своего лекарства.
— Да, видимо так и есть, – ответила я холодно. – Так почему бы тебе не пойти домой и не отоспаться, и мы сможем сделать вид, что этого маленького рандеву никогда не было.
Он осмотрел меня с ног до головы и кивнул.
— Ты права, пингвин, – согласился он. – Этого никогда не было.
— Пингвин? – повторила я.
— Да, пингвин. Они, как и ты... ходят смешно, и им нелегко вставать, когда падают... и они выглядят глупо, когда это делают, – ответил он с мрачным смехом, и подошёл к двери.
— Ух ты, Эдвард, просто... ничего себе, – сказала я, давая ему замедленные аплодисменты. – Пока ты был здесь, я подумала, что возможно, только возможно, у тебя есть сердце. Но когда ты уходишь, ты говоришь такую глупость. Что, чёрт возьми, с тобой не так? Ты мог бы не оскорблять меня, хотя бы до тех пор, пока я не выйду из больницы? И если ты хочешь называть меня птичьими именами, возможно, ты должен избегать таких симпатичных.
Когда он повернул ко мне голову, его губы искривились в печальной кривой улыбке.
— Да, возможно, я должен. Но что в этом смешного? – спросил он.
Затем он исчез.
***
На следующее утро я проснулась как в тумане. Я чувствовала себя дезориентированной, и мне потребовалось время, чтобы вспомнить, где я нахожусь. События прошлой ночи казались сном, и я на самом деле не знала, было ли это в реале. Чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что это всё действительно мне приснилось.
— Доброе утро, Изабелла, ты хорошо спала?
Я повернула голову к двери, ожидая увидеть, как доктор Каллен провальсирует в комнату. Но это был не доктор Каллен, а какой-то другой, которого я раньше никогда не видела.
Ему было около пятидесяти, у него были тёмно-каштановые с небольшой проседью волосы. Седина выглядела ненастоящей, как будто он сделал её специально, чтобы выглядеть более "солидным" или что-то ещё. Его кожа, из-за искусственного загара, выглядела почти оранжевой, и когда он улыбнулся мне, меня чуть не ослепила белизна его зубов.
Кто он такой?
Я сразу поняла, что мне не понравился этот доктор.
По тому, как он улыбался, было видно, что он впечатлён сам собой. Я могла только предположить, какие мысли были у него в голове на тот момент.
"Ах, я так здорово выгляжу. Цыпочкам нравится, что я похож на морковку. Мои до смешного белые зубы совсем не причина того, почему вдруг все мои пациенты остро нуждаются в лазерной хирургии глаза".
Я взглянула на бейджик на его груди и немного нахмурилась.
Джейсон Дженкс. Почему это звучало настолько знакомым?
Я даже не потрудилась ответить на его улыбку. Так или иначе, не думаю, что он заметил это, так как отмечая что-то вмоей карточке, продолжал улыбаться сам себе. Похоже, он наслаждался какой-то шуткой, а может, просто напоминал себе, насколько он был удивительным.
— Или ты вообще не спала? Надеюсь, твой посетитель не задерживался у тебя слишком долго... – продолжал он дразнить. Я почувствовала, как кровь отлила от моего лица и испытала страх.
Это совсем не хорошо.
Он поднял глаза от моей больничной карты, всё с той же чуть нахальной улыбкой и блеском в глазах. Его ярко белые зубы заставили выглядеть кожу ещё более оранжевой. От этого мне захотелось блевать, и к страху прибавилась тошнота.
— О, не смущайся, Изабелла, – усмехнулся он. – Я случайно услышал, о чём говорили две медсестры. Одна из них отметила, что прошлой ночью поймала здесь тебя и твоего парня.
Он сделал паузу, чтобы ещё немного посмеяться, и я не хотела ничего больше, кроме как провалиться через кровать, затем пол, и исчезнуть в небытие. Мужчина, похожий на морковку, дразнил меня тем, что Эдвард притворился моим парнем. Это было больше чем унизительно.
— Да, парень... – пробормотала я.
— Может, тебе стоит сказать ему, чтобы он посещал тебя во время приёмных часов, а не в середине ночи, – продолжил он, как будто ситуация не была достаточно неудобной. – Я надеюсь, он хорошо заботится о тебе. Я уверен, что у такой девушки как ты, много...
— Где доктор Каллен? – сказала я, эффектно прерывая его. Я не знала точно, было ли это сознательным актом с его стороны или нет, но он, казалось, так снисходительно говорил со мной, как будто мне было пять лет, и я встретила мальчика, который не боялся заразиться от меня вшами. Думаю, именно это заставило меня сорваться. У меня было достаточно дерьма в жизни. Я не хочу добавлять к этому списку доктора Морковку.
При упоминании доктора Каллена он слегка вздрогнул, но его улыбка не ослабла.
— Ну, извини, я думал, что кто-то сказал тебе, – снова сказал он таким тоном, как будто мне было пять лет. – Он больше не является твоим лечащим врачом. Теперь это буду я.
— Подождите... что? Почему? – спросила я недоумевая. Доктор Каллен, возможно, не был моим любимым человеком, но я предпочла бы видеть его в качестве своего врача, чем этого Дженкса. Тем более что доктор Каллен уже знает о некоторых моих проблемах, и чем меньше людей знает об этом, тем лучше.
К тому же, он не похож на морковку.
— Я уверен, что твой папа, когда придёт, всё тебе объяснит, – ответил он. Его скучающий тон не помешал ему улыбаться. Он продолжал говорить о чём-то другом, но я больше не слушала его. В моей голове кружились различные варианты того, что происходит. Почему доктор Каллен больше не был моим лечащим врачом.
Доктор Дженкс делал своё дело, проверил мои рефлексы и заставил пошевелить пальцами на сломанной ноге, а потом попросил меня описать боль. Боль была сильной, но терпимой. Хотя, это наверно, из-за лекарств, которые дала мне медсестра по предписанию доктора Каллена. Казалось, пока я была в больнице, у доктора Каллена больше не было проблем, когда он выписывал мне лекарства. У меня не было даже мысли о том, чтобы накапливать их для того, чтобы использовать позже, потому что всё, о чём я могла думать сейчас, было то, как мне пережить ещё одну минуту без боли.
Может теперь, у нового врача, я смогу выманить нужные таблетки, те, которые я смогу сохранить и использовать позже.
Доктор Дженкс должно быть заметил, что я не обращала никакого внимания на то, что он говорил, потому что, закончив осмотр, вышел из палаты ни говоря ни слова. Думаю, он не привык, когда пациенты не обращают на него внимания.
Впрочем, я недолго оставалась в одиночестве. Через пару минут раздался стук в дверь. И когда я подняла взгляд, то удивилась, увидев там доктора Каллена. Он застенчиво улыбнулся и вошёл.
— Мне можно войти? – спросил он.
— Это ваша больница, – ответила я прохладно, и он слегка усмехнулся.
— Это может быть моим рабочим местом, но вряд ли моей больницей. И ты не моя пациентка, – сказал он и сел на край моей кровати.
— Да, доктор Морковка сказал мне, – ответила я. – Только он не сказал почему...
Доктор Каллен глубоко вздохнул, и его плечи резко упали, когда воздух оставил лёгкие.
— Твой отец попросил меня отойти в сторону. Ему не нравится, что я занимаюсь тобой, так как он подал в суд на Эдварда, – ответил он мягко, без тени гнева в голосе.
Однако, как только я осознала его слова, гнев начал расти во мне.
Мой папа сделал это? Какой ещё суд? Запретительный судебный приказ?
Папа сошёл с ума. Больше не было никакого объяснения, почему он вёл себя именно так. Зачем он подал в суд на парня, который был такой же жертвой, как и я? Неужели он действительно настолько слеп? Неужели ему так необходимо кого-то винить? И чтобы почувствовать себя лучше, после того, как он относился ко мне как к паршивой отце, он готов был обвинить невинного парня? В чём его проблема?
— Эдвард посетил тебя этой ночью, не так ли, – сказал доктор Каллен, и это не звучало как вопрос. Заявление поймало меня врасплох, и я не знала, как должна была реагировать на это.
Был ли это вопрос с подвохом?
Я прикусила губу и не торопилась отвечать, потому что просто не знала, что должна была сказать в ответ на это. Чёрт, это не так уж и сложно. Совсем не трудно выдавить из себя "нет" или "да", но я чувствовала себя так, как будто попала в ловушку.
Если бы я сказала "нет", он бы знал, что я солгала, и наверняка сделал бы вывод, что Эдвард заставил меня солгать. Если бы я сказала "да", он спросит меня, что он хотел, и сделает вывод, что Эдвард пришёл для того, чтобы сделать мне больно.
Не было никакого шанса выйти из этого победителем. В любом случае я была обречена, так же как и Эдвард.
В конце концов, мне кажется, доктору Каллену и не нужен мой ответ.
— И что Эдвард хотел? – спросил он, и его улыбка полностью исчезла. Он до сих пор не казался сердитым или раздражённым, он выглядел просто уставшим, как будто совсем не был удивлён, что Эдвард приходил.
— А кто сказал, что он был здесь? – спросила я небрежно, хотя знала, что это бесполезно. Не нужно было мне притворяться, будто я не знаю, о чём он говорил, но я чувствовала, что в любом случае, обязана постараться.
У Эдварда не было никого, кто бы за него заступился. Когда дело касалось его, все просто предполагали худшее. Мне было легко встать на защиту Эдварда, несмотря на то, что этот парень мне не нравился. В конце концов, я знала по собственному опыту, как это, когда тебя предают те, кого ты любишь, и когда ты понимаешь, что нет никого, кто поддерживал бы тебя. Разве я желаю такого Эдварду? Нет, я не желаю такого никому. Даже капли этого.
Я должна попытаться защитить Эдварда.
Он был прав. Он и так сейчас достаточно в дерьме. Чтобы я ни сказала, это могло бы поджечь эту кучу дерьма, и ничего хорошего с этого не выйдет. И когда костёр догорит, всё, что нам останется, только сожаления о тех решениях, которые привели нас сюда.
И всё это будет вонять дерьмом.
Эдвард пришёл ко мне в середине ночи по какой-то причине. Он сказал мне, что не мог уснуть, но мы оба знали, что это не так. Что-то не давало ему уснуть, и, наверное, это и была изначальная причина, почему он пришёл.
Только я не знала, что же это была за причина.
У Эдварда были свои внутренние демоны; это было видно по его действиям. Он просто очень умело притворялся, что их у него не было, но всё было не так уж и прекрасно. Он отказывался от той реки, которая текла в его глубине, и может быть, наконец-то он понял это.
— Сейчас не время для игр, Изабелла, – вздохнул доктор Каллен с досадой.
— Я не играю ни в какие игры, – ответила я. – Я просто спросила вас, кто вам сказал о нём.
— Я поймал его утром, когда он пришёл домой. Он не сказал мне, где был, но я подозреваю, что он был здесь... и то, что ты избегаешь этого вопроса, только доказывает, что мои подозрения верны, – ответил он, и казался почти самодовольным при этом. Глядя на меня, он изогнул бровь, молча бросая вызов, чтобы я сказала ему, что он ошибался. В этот момент я увидела сходство между ним и его сыном. Это почти заставило меня улыбнуться.
— Ты не должна его защищать, – продолжал он серьёзно, – если он каким-то образом причинил тебе боль, ты должна сказать мне об этом. Он может быть моим сыном, но я не согласен с тем, как он вёл себя в последнее время. И сейчас я должен знать, что он задумал.
— Я уже говорила вам, Эдвард не делал ничего плохого! Он помог мне! Это Таня меня толкнула. Хорошо, что Эдвард был там, когда это произошло, иначе я лежала бы там, в коридоре Бог знает сколько, прежде чем кто-нибудь заметил меня, – возразила я, чувствуя себя расстроенной, из-за того, что мне не верили. Почему он не мог просто принять то, что я уже говорила? Он сказал мне, что я могла поговорить с ним, но как я смогу это сделать, если он не хочет меня слушать? Или это предложение уже не актуально, так как он больше не является моим лечащим врачом?
Взгляд доктора Каллена сразу смягчился, и он выглядел теперь почти грустно. Печальный и усталый. Я даже не хотела знать, что эта ситуация сделала с ним. Как это вообще возможно, лечить девушку, которую искалечил его собственный сын, и быть профессионалом в этом? Хотя нет, он не был профессионалом со мной. Он доказывал мне снова и снова, что когда речь шла о моём здоровье, он был далеко не объективным. Он выбрал мою сторону, вместо того, чтобы быть на стороне сына, и именно поэтому мне он не нравился, и я не доверяла ему. Тот, кто выбрал чужого вместо собственной плоти и крови не заслуживал моего доверия.
Это был тяжёлый урок, который я проходила по жизни, и думаю, доктор Каллен напомнил мне моих родителей. Он напомнил мне мою мать, которая выбрала чужого человека вместо меня, и напомнил мне моего отца, который отказывался слушать и думал, что он знает лучше, и что никакие слова не смогут переубедить его в своей вере, в то, что он принимал за свою истину.
Может это хорошо, что он больше не мой врач.
— Ты должна успокоиться. Ты пережила большой стресс, и не должна так волноваться, – сказал он, и мне пришлось побороть желание швырнуть в него подушкой. Если он не хотел, чтобы я расстраивалась, то возможно он должен слушать то, что я ему говорю, а не придумывать собственные истории.
Он глубоко вздохнул, посмотрел на мою ногу, и когда увидел нарисованного Эмметтом медведя, лёгкая улыбка тронула его губы. Он встал с кровати и нежно улыбнулся мне.
— Сильно болит? – спросил он.
— Терпимо, – ответила я.
— Хорошо, – кивнул он. – Я должен идти, но помни, я здесь, если ты захочешь поговорить о чём-нибудь, о чём угодно... даже если это касается Эдварда, – он посмотрел на меня взглядом, на который я не обратила внимания, и вышел из палаты.
После такого удивительного поворота событий этим утром и того, что у меня появился новый врач, провести ещё один день в больнице казалось просто мукой. Телевизор в моей палате был сломан, и у меня не было никаких книг или журналов, чтобы как-то убить время. Несколько часов я провела за тем, что просто смотрела в пространство, молча размышляя, какого чёрта я сделала в этой жизни, или может в прошлой, что заслужила всё это дерьмо. Судьбы жестока, так говорят многие, но думаю, что я что-то сделала, чтобы заслужить это... не так ли?
— Изабелла, моя Белла, Бобелла! – Эмметт застал меня врасплох, ворвавшись в палату с энергией ста гиперактивных детей. Я бы испугалась его, если бы он не улыбался от уха до уха. За ним шла Элис с Джаспером на буксире.
Эмметт продолжал улыбаться, когда плюхнулся на кровать, у меня в ногах. Элис робко улыбалась, а Джаспер вообще не проявлял никаких эмоций. Он просто неловко стоял у двери, с прямой спиной и сложив перед собой руки.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |