Романовская Ольга: другие произведения. 4 страница

Шардаш хмыкнул. Времена эти давно подёрнулись паутиной. Когда он поступал в Академию чародейства, её уже курировал Элалий Саамат. А ректор Академии - всегда Магистр магии, так уж повелось.

- И что тот, прежний? Почему его сместили?

- Умер он. Простудился. Глупо, правда, Тревеус?

Крегс сделал ещё глоток и предложил наливки профессору. Тот не отказался. При Магистре магии пили вино, но и директор, и преподаватели предпочитали напитки попроще.

Поддавшись нахлынувшим воспоминаниям, Крегс рассказал о событиях без малого полувековой давности. Тогда он работал в министерстве, поэтому часто встречался с Магистром магии. Крегс с любовью описал чудаковатого старичка, в лютый мороз отправившегося проверять гнездовья химер. Прогулка, увы, закончилось плачевно: воспаление лёгких дало осложнение на сердце.

Многие полагают, будто маги - это боги. Увы, они стареют, болеют и умирают.

Покойный Магистр магии жил один, из прислуги держал только кухарку. Она ничем не могла помочь. У самого же волшебника не было ни сил, ни возможности дать хоть какие-то указания. Вот и побежала кухарка за врачом, а когда помощь поспела, сердце мага уже остановилось. Что ж, он пожил достаточно, уступив дорогу молодым.

Посидев немного с директором, Шардаш попрощался и ушёл. Его ждала Мериам. Опаздывать не хотелось: завтра начинались короткие зимние каникулы, и профессор уезжал. Он надеялся с помощью Ролейна Асваруса решить навалившиеся проблемы.

Адептка не желала отпускать профессора, жалела, что изменила планы, осталась в Бонбридже работать и готовиться к сессии. Ничего не оставалось, как скрашивать тоскливые дни книгами и вызубрить ядологию на 'отлично'.

Шардаш клятвенно обещал вернуться первого числа, чтобы поздравить адептку с Новолетьем в цикле Прародителей сущего.

Подходя к спальным корпусам, профессор задумался о странном жесте Магистра магии. Какого же предмета ему не хватало? Волшебной палочки? Конечно, опытные маги не мыслят себя без неё, в походах не выпускают из рук, но даже у них не вошло в привычку сжимать её в повседневной жизни. Посох или трость? Но Элалию Саамату нет в них нужды. Он не хромает, владеет достаточным запасом собственной энергии, на пальцах - накопители... Пальцы... Очередная загадка - кольцо под мороком. Магистр магии прятал его даже от своих. Поневоле в голову закрадывалась мысль о чем-то запретном. Но если король Страден ему доверял, значит, ничего такого не было. Право слово, баловался бы Элалий Саамат некромантией, призывал бы бестелесных перерождённых духов или планировал захват власти, он бы давно это сделал.

'Мало тебе бед - ты новые притянуть хочешь!' - раздражённо подумал Шардаш, ругая себя. Любопытство - главная причина смертности любых существ. Какое ему дело до секретов Магистра магии? А вот тому очень не понравится, если какой-то профессор, ещё и тёмный оборотень, сунет нос в его дела. Лучше подумать, как поступить с поручением королевы. Выполнять его Шардаш не собирался, поэтому искал и не находил пока лазейки. А Элалия Саамата он увидит только второго января. Пятого или шестого Магистра магии и вовсе не будет в Школе. Да и последний дни уходящего года Магистр магии проведёт в другом месте: проверит ведение счетов и отбудет в столицу праздновать.

Мериам высмотрела профессора в окно. Она стояла, прижавшись носом к стеклу, и ждала, пока появится знакомый силуэт.

Световой шар трепыхался над тропинкой: адептка не хотела упустить Шардаша.

Инесса собиралась на работу и посмеивалась над Мериам. Её отношения с поклонником, сержантом городской стражи, давно переросли конфетно-букетный период, и адептка щедро потчевала подругу советами. В частности предупреждала, нужно постараться, чтобы удержать профессора, общего у них мало.

- Он меня любит, сам сказал, - отмахивалась Мериам. - А ещё при директоре обмолвился о верности.

- Моё дело - предупредить, - заметила Инесса. - Ладно, пошла я. Если вдруг, к нам его не води, а то выспаться хочу. И, вообще, ты моя лучшая подруга, а ничего не рассказываешь.

- Так ничего и не было, - пожала плечами адептка.

- Лучше бы было, - вздохнула Инесса. - Вот если и после этого продолжит в любви признаваться, тогда поздравлю. А так...

Хлопнула дверь, и через пару минут она прошла мимо окна. Помахала подруге и скрылась из виду.

А ещё через четыре вздоха томительного ожидания показался Шардаш...

Накинув пальто, Мериам поспешила ему навстречу, повисла на шее и зашептала, что не желает никуда отпускать. Он улыбнулся, без помощи рук закрыл дверь:

- Простудишься, если будешь стоять на сквозняке.

- Возьми меня с собой? - Мериам с мольбой заглянула в глаза Шардаша.

Щёки его были холодны от мороза, поэтому каждое прикосновение её пальцев отзывалось волной тепла.

- А как же учёба? - подмигнул Шардаш. - Неужели решила принять помощь нечестного профессора?

- Нет. Получу своё 'удовлетворительно'...

- 'Хорошо'. И ты не едешь.

Заметив, как капризно сложились губы Мериам, предвидя её попытки уговорить его, профессор жёстко повторил:

- Не едешь. И это не обсуждается.

Мериам отстранилась и отошла к столу. Она не ожидала от Шардаша такого тона и не понимала, чем заслужила его. Промелькнула мысль: профессор собрался вовсе не к магистру. Неужели на поиски кулона Хорта? Или за перстнем императора? Сердце кольнуло, и, позабыв об обиде, Мериам обернулась, в мольбе сложила руки и попросила обещать, что он вернётся живым и здоровым. Шардаш пообещал. Он понял, она догадалась о причинах поездки.

Адептка молчаливо прижалась к профессору и вздохнула. Пару минут они стояли, не двигаясь. Шардаш обнимал Мериам, а она, закрыв глаза, замерла у него на плече. В воцарившейся тишине было слышно, как бьётся сердце каждого.

Немую сцену прервало чьё-то покашливание.

Оба вздрогнули и синхронно обернулись - как стояли, одним целым.

На расстоянии вытянутой руки ухмылялся Темнейший. Стряхнув с рубашки пару снежинок, он, не спрашивая разрешения, прошёл мимо влюблённых, отодвинул стул и сел, закинув ногу на ногу. Глаза с любопытством удава следили за менявшимися выражениями лиц присутствующих.

- Понимаю, вы сейчас заняты девочкой... - император задержал взгляд на Мериам, заставив ту спрятаться за спину профессора. - Как погляжу, аура чистая. Хорошая работа! Ролейн?

Шардаш кивнул и поинтересовался, по какому праву Темнейший нарушил границы Школы.

- Нарушил! - фыркнул император. - Громко сказано! Не защищена ваша Школа от перемещений в пространстве - заходи, кто хочет. Предупреждая вопросы: такое расстояние сложности для меня не представляет. С координатами ошибся совсем чуть-чуть. Ну и погода в человеческих городах!

- А в Империи разве другая? - подала голос Мериам. Любопытство взяло вверх над страхом.

- В Империи, милая девочка, погодой управляют маги. Если у меня на сей счёт нет особых распоряжений, - обнажил в улыбке вампирьи клыки и острые как клинок резцы демона Темнейший. - Климат тоже мягче. Мериам Ики, значит? По имени и нашёл, где обитаешь.

- У привратника спросили? - наивно предположила адептка.

Император рассмеялся и покосился на Шардаша. Тот был мрачнее тучи.

- Магия, - коротко объяснил профессор и попросил Мериам уйти к соседкам.

- Правильно понял, - кивнул Темнейший. - Я пришёл напомнить о долге, раз уж вы не торопитесь. Или не торопишься. Ладно, мага и оборотня на 'вы' - заслужил. Но вы расстраиваете меня, Тревеус Шардаш, очень расстраиваете своей нерасторопностью. В ваших же интересах избежать моего недовольства. Опять-таки девочка... Могу ведь забрать. Без уплаты долга она моя. И телом, и душой.

Мериам вздрогнула и тесно прижалась к Шардашу, будто боялась, что император попытается силой забрать её с собой. Профессор нахмурился и ледяным тоном потребовал Темнейшего 'покинуть спальню девушки'.

Джаравел встал, но не сдвинулся с места. Покачав головой, он поинтересовался, понимает ли Шардаш, что делает:

- Право, в своём уме и твёрдой памяти мне на дверь не указывают. Смените тон, Тревеус, хотя бы ради вашей девочки. Правила вы знаете. Договор - есть сделка между двумя лицами, где каждая сторона возлагает на себя какие-то обязательства. Предмет договора - Мериам Ики. Она казнена? Нет. Я свою часть договора выполнил. Вы задолжали мне желание. Я его озвучил - достать и привезти мне кулон Хорта. И где он?

Профессор молчал. Больше всего на свете ему хотелось взмахнуть палочкой и впечатать наглого полудемона в стену, но он не мог: знал, что погубит и себя, и Мериам.

Император подошёл вплотную и смерил взглядом с высоты своего роста. Как бы ни был высок Шардаш, Темнейший превосходил его почти на голову. Впрочем, как и все демоны. Приподняв краешек рта в характерном оскале, император на миг обратил к профессору правый глаз. Бездонная Тьма ока без радужки и зрачка обожгла, напомнив о незавидной участи приговорённых Смертью.

- Я предупреждаю, - проворковал Темнейший и распахнул крылья. Они едва не выкололи Шардашу глаза, но тот успел вовремя отскочить. - Ещё одна подобная выходка, Тревеус Шардаш, и я напомню, кто из нас кто.

Обойдя склонившего голову Шардаша, внутри которого клокотала бессильная ярость, император остановился напротив дрожащей Мериам. Пальцы крыла коснулись её лица, заставив зажмуриться.

- Обычно дают в заклад самого себя, а тут нет. Что ж, если возлюбленный окажется нерасторопен или сбежит, станешь моей рабыней. А там уж посмотрим. Даже интересно, горчит ли твоя кровь.

Мериам побледнела и отшатнулась к Шардашу.

Темнейший расхохотался, пообещал не убивать и исчез, оставив после себя маленький вихрь из золотистых частичек.

Мериам испуганно перевела взгляд на Шардаша: тот стоял, сжимая кулаки. Она без слов понимала, какое бешенство обуревало профессора. Не выдержав, тот издал низкий гортанный звук - нечто среднее между шипением и рычанием. Зрачок сузился, выдавая зверя. Ноздри трепетали, а губы превратились в тонкую ниточку. Мотнув головой, Шардаш вторично зарычал и не шагнул - метнулся к двери. Она едва выдержала силу, с которой её открыли и захлопнули.

Опомнившись, Мериам поспешила следом, опасаясь оставлять профессора в невменяемом состоянии. Она понимала, любая выходка, любой намёк на агрессию будет стоить Шардашу работы.

- Тревеус, Тревеус! - не замечая холода и липнувшего на ресницы снега, Мериам бегала по парку, пытаясь его найти.

В голове вертелось: 'Только бы не перекинулся!' Магистр магии в городе, если ему доложат - это конец.

Снег хрустел под ногами, облепил волосы. Мороз проникал сквозь распахнутое пальто.

Наконец Мериам увидела знакомый силуэт. Запыхавшись, остановилась чуть поодаль и снова позвала. Сердце бешено стучало, глаза невольно искали возможных свидетелей поведения профессора. Рано опустившиеся на Бонбридж сумерки мешали. Кажется, адептка слышала чьи-то голоса, но решила, Шардашу она сейчас важнее.

С тревогой затеплив световой шар, Мериам, как была белая от снега, осторожно направилась к профессору. Тот не шевелился, только ходуном ходили бока. Значит, всего пару минут назад Шардаш занимался тяжёлым физическим трудом. Бег не сбил бы дыхание. И точно - сапоги профессора покрывала каменная крошка. Приглядевшись, Мериам поняла: тот вымещал ярость на стенах Школы. Деревья пожалел, а вот учебному корпусу досталось. Весь мох содран, облицовка кирпича частично оторвана и изломана на куски.

- Тревеус, всё хорошо? Ты не поранился? Руки покажи.

Мериам подошла вплотную и вытянула ладони. Она ни словом не обмолвилась об искрошенных плитах. Чуть помедлив, Шардаш вложил в её руки свои. Они ожидаемо были ободраны, под ногтями - кровь.

- Ты... ты это в человеческом обличии делал?

Мериам достала платок, послюнявила и бережно обтёрла его ладони.

Шардаш покачал головой и вздохнул:

- Не думаешь же ты, что я сумасшедший? Просто от бессилия хочется выместить злость хоть на чём-то. Увы, бросить вызов императору я не могу.

- И не надо! - поспешила добавить Мериам. Только сейчас она поняла, что продрогла, и застегнула пальто.

- Издали зверо-человеческий облик не отличим от человеческого, а перекинуться полностью я не могу, зелье пил только вчера. Успокойся, мне ничего не грозит. Сейчас всё верну на место. Это в первый и последний раз, надеюсь.

Адептка кивнула и погладила его по щеке. Почему решил, будто она ничего не понимает и боится его? С ним всё хорошо - значит, и на душе у неё хорошо.

Шардашу же казалось, что она должна презирать его. Не смог защитить, проглотил оскорбление. Поэтому, когда Мериам попыталась обнять, отстранился и начал молчаливо водворять испорченные плиты на место. Они неохотно срастались в единое целое, но после получаса усилий стены учебного корпуса лишились 'отметин' оборотня. Только мох остался валяться на снегу. Шардаш не стал водворять его на место: всё равно уже мёртв.

Всё это время Мериам стояла рядом, чуть в стороне, и наблюдала за лицом профессора. Напряжение никуда не ушло, губы не разомкнулись. Ей даже начало казаться, будто он сердится на неё. Наверное, за то, что видела его в таком состоянии. Мужчина такого не любят.

- Тревеус, давай я сделаю вид, что сидела в комнате? - наконец предложила Мериам. - Прямо сейчас уйду и никогда о плитах не вспомню. Обещаю! Только не игнорируй меня.

Шардаш вздрогнул и изумлённо уставился на неё. Потом рассмеялся и обнял, уткнувшись лицом в затылок.

- Ты тут ни при чём, и ничего забывать не нужно, - прошептал он в её волосы. - Только я один. Пошли греться.

Мериам просияла и, запрокинув голову, коснулась губами его подбородка.

Они простояли несколько минут, не двигаясь, стоя напротив друг друга, держа друг друга за руки и соприкасаясь носами, пока их не спугнул смех возвращавшихся из города адепток.

Шардаш пошёл провожать Мериам, по дороге в десятый раз заверил, что вернётся первого января, напрасно рисковать не будет и не отдаст её Джаравелу ФасхХавелу. На пороге он нежно поцеловал адептку в губы, затем в ямочку каждой ладони и предложил сразу лечь спать. Мериам отказалась, и они просидели некоторое время, обнявшись, на кровати. Шардаш рассказывал о клане серебристых горных оборотней, а она слушала.

Наконец профессор ушёл, попросив не сидеть дни и ночи напролёт за книгами и конспектами. Мериам проводила его тоскливым взглядом и прошептала: 'Удачи!'

6.

Граф Саамат задумчиво подставил ладонь снежинкам. Он стоял у ворот Ведической высшей школы и созерцал, иным словом его медитативное состояние не назовёшь, окрестности. Взгляд скользил сквозь оголившиеся деревья, не останавливаясь на смутных силуэтах башен Школы, и уходил куда-то вдаль.

Неподалёку переминался с ноги на ногу привратник, держа под уздцы кусачего рыжего крылатого жеребца. Бедный тролль - таких обычно и нанимали сторожами и вышибалами - гадал, когда Магистр магии соблаговолит определиться, желает ли он попасть внутрь или остаться по ту сторону ограды. Не выдержав, привратник кашлянул, привлекая к себе внимание.

Граф Саамат медленно опустил глаза и обернулся.

- Господин маг, вы уж либо туда, либо сюда, - извиняющимся голосом произнёс привратник. Он знал, кто перед ним, поэтому не потребовал предъявить пропуск.

- Ступай, - улыбнулся Магистр магии. - Забор для меня не преграда.

'Так-то оно так, - подумал тролль, покосившись на невзлюбившего его коня: палец прокусил до крови, демон проклятый, - но непорядок'. Вслух он ничего не сказал, ушёл в сторожку греться припасённой бутылкой креплёного.

Граф Саамат ещё раз обратил задумчивый взгляд в парк, постоял немного и закрыл ворота. Он думал прогуляться перед сном, но услышал нечто занятное. Что ж, ночной Бонбридж никуда не денется, а Тревеус Шардаш, пожалуй, может. Не стоило огорчать Раймунду: она редко о чём-то просила. Как и не стоило подвергать её опасности. В конце концов, чары могут быть обратимыми.

Тихо позвав коня, Магистр магии шагнул вглубь парка. Крылатый жеребец покорно следовал за ним, нарушая тишину хрустом снега под копытами. Граф Саамат знал, рыжий найдёт дорогу в конюшню, поэтому без зазрения совести окутал себя невидимостью и прибавил шагу.

Иллюзия, наброшенная поверх заклинания, создавала видимость, будто снежинки проходили сквозь Магистра магии - как через пустое место. Только следы на земле, быстро стираемые снегопадом, выдавали его передвижения.

Шагая по пустынным дорожкам, вглядываясь в редкие жёлтые пятна окон - час поздний, почти все спали, - граф Саамат думал о королеве. Вспомнил, как она надела ему на палец кольцо в знак безграничного доверия и преданности. Это случилось вскоре после того, как он помог распутать заговор среди аристократов. К тому времени Раймунда уже три года была замужем за Страденом. Лаксена ждала наследника, а тот никак не рождался. Пошли слухи о бесплодии королевы, вызванном занятиями магией. Недовольные браком короля дворяне решили заменить Раймунду на свою ставленницу. Королеву же ждала смерть.

Граф Саамат до сих пор помнил её лицо, бледное от страха, дрожащие губы и мечущийся взгляд. Никогда ни до, ни после он не видел королеву такой. Род Астурциев, безусловно, встал бы на её защиту, но помощь могла прийти слишком поздно: в королеву уже стреляли. Раймунда чудом избежала гибели и посреди ночи, путая следы, прибежала к Магистру магии. Повезло, что застала дома. Граф Саамат напоил её травяным чаем, положил под язык две пастилки успокоительного и ушёл, заперев Раймунду в собственной спальне. Убийц нашёл скоро - они караулили жертву во дворце, в королевских покоях. Сомнений, что их провела туда не прислуга, не возникло. Магистр магии позаботился о том, чтобы они не появились и у Страдена.

Заговорщиков казнили, а на пальце графа Саамата появилось кольцо. С одной стороны - просто милость королевы, ничего предосудительного, с другой - залог её чувств. Он ведь учил Раймунду, занимался с ней ещё тогда, когда она носила фамилию Астурция.

Родители заметили у Раймунды способности к магии и позволили закончить Академию чародейства, хотя это и считалось неподходящим учебным заведением для аристократки. Там, наверное, она впервые и услышала об Элалии Саамате как о маге, а не представителе одного с ней круга, познакомилась с его трудами и упросила отца поговорить с ним о персональных занятиях после окончания Академии. Лорд Астурций потратил два месяца на то, чтобы уломать Магистра магии взглянуть на Раймунду. Оба полагали, что колдовство - временное увлечение, так, ничего серьёзного. В конце концов, граф Саамат сдался, зашёл на чай... и посвятил четырнадцать лет развитию дара подопечной. Она отплатила ему безграничным доверием. Даже с матерью Раймунда не была так откровенна.

Перед глазами Магистра магии прошло немало женихов и любовников королевы. Граф Саамат не обращал на них внимания, с готовностью обсуждал очередное любовное приключение Раймунды, давал советы. Королева так же спокойно воспринимала женщин в его жизни, подшучивала, называя закоренелым холостяком, на котором оборвётся род Саамат. Даже предлагала ему невест, которых он, разумеется, отвергал.

И, в то же время, он был её первым мужчиной. Так пожелала будущая королева. Сказала об этом после очередного занятия, спокойно, буднично:

- Неизвестно, какой у меня будет муж, а это дело серьёзное. Я хочу, чтобы всё прошло правильно, а не кое-как, наспех. Уверена, лучше вас мне никого не найти. Отличный маг всё делает отлично.

А ведь до этого они не только не целовались, но и не проявляли никакой влюблённости. Были задушевные беседы, совместные благопристойные прогулки, не более. Всё в рамках морали и строгого этикета. Даже занятия магией оба называли разговорами о разных науках: лорда Астурция насторожило бы нездоровое для аристократки брачного возраста пристрастие к колдовству, и он бы его пресёк. Одно дело - учёба магии в отрочестве, другое - занятие ею в более зрелом возрасте. Такое допустимо только для низших сословий.

Раймунда уговаривала графа Саамата месяц, пока, наконец, не нанесла ему визит, разделась и забралась к нему в постель. Так начались их совместные ночи, выкрадываемые по инициативе то одной, то другой стороны раз в два-три месяца. Они немного изменили характер Раймунды: привыкшая командовать, она научилась подчиняться и спокойно реагировать на отказы. Граф Саамат далеко не всегда соглашался предпочесть ложе королевы своим делам. Она старалась не обижаться, накидывала морок и находила любовника на ночь.

Проникнуть внутрь спального корпуса преподавательского состава для Магистра магии не составило труда. Запустив поисковое заклинание, граф Саамат быстро нашёл комнаты Шардаша.

Магистр магии не стал красться как вор: он предпочёл вообще не идти, а переместиться в пространстве, чтобы не позволить профессору обнаружить себя раньше времени. Между пальцев уже искрилось облачко сонного заклинания, оставалось только выпустить его на свободу.

Шардаш перекладывал пузырьки и баночки из шкафчика в ванной комнате в заплечный мешок, когда ощутил чьё-то присутствие за спиной. Запах шафрана ударил в нос, напомнив о книжной лавке и незнакомце с посохом. Профессор медленно извлёк волшебную палочку и, резко развернувшись, взмахнул рукой. Два заклинания сорвались с серебряного наконечника, одновременно блокируя магию незваного гостя и нанося превентивный удар.

Граф Саамат подготовился к встрече и озаботился воздушным щитом, плавно исказившим потоки волшебных частиц. Он знал, оборотень почувствует чужака, едва тот окажется в одном с ним помещении.

Сонное облачко поплыло к Шардашу, но, к разочарованию Магистра магии, развеялось о защитные чары профессора. Тот занял оборонительную позицию, даже призвал меч, но, разглядев, кто перед ним, замер в ожидании.

- Доброй ночи! - поздоровался граф Саамат, растянув губы в улыбке. - Простите за столь поздний визит, но у меня к вам разговор. Перейдём в гостиную.

Шардаш не сдвинулся с места. Взгляд его приковал морок на мизинце Магистра магии. То ли профессору показалось, то ли сквозь него проступили очертания кольца.

- Запах, - наконец, тряхнув головой, произнёс Шардаш. Он убрал меч, но волшебной палочки из пальцев не выпустил. - На обеде и в Школе вы пахли иначе, поэтому я и не догадался. А в пальцах привыкли сжимать посох, верно, милорд?

- Первое правило мага - не иметь запаха. Своего запаха, - подчеркнул граф Саамат. - Когда имеешь дело с существом, способным почувствовать даже эмоции. Вы уловили шафран, верно? Не люблю этот парфюм, но когда играешь кого-то другого - самое то. Граф Элалий Саамат терпеть не может шафрана, это всем известно, - усмехнулся Магистр магии и провёл рукой по стене, легко нащупав все охранные нити. - Однако, если вы столь внимательны, господин Шардаш, перейдём к сути вопроса.

Шардаш ожидал продолжения реплики, но его не последовало. Магистр магии огляделся, с удивлением обнаружил следы иллюзий на стенах и нарочито спокойно прошёл в гостиную. Пусть первоначальный план пришлось изменить, но граф Саамат всё ещё контролировал ситуацию.

- Не знаю, что вам нужно от меня, милорд, и знать не желаю. Соблаговолите покинуть пределы комнаты, - профессор остановился на пороге гостиной и указал Магистру магии на дверь.

- Увы! - развёл руками граф Саамат. - Обещание есть обещание.

Магистр магии вытянул руку, и в ней оказался знакомый Шардашу посох. Волшебную палочку граф Саамат по воздуху переправил в левую руку. Понимая, что за этим последует заклинание, которое отразить или нейтрализовать профессору не под силу, тот задал напрашивавшийся сам собой вопрос:

- Какое обещание, милорд? Насколько я помню, кровных врагов у меня нет и...

- Это не месть. Обещание же дано женщине. Давайте облегчим друг другу жизнь? Вы не станете препятствовать мне, а я поклянусь, что наутро вы проснётесь живым и здоровым. Магическая сила тоже никуда не денется.

- Да что же вам от меня нужно?! - не выдержав, вспылил Шардаш.

- Фрагмент вашей памяти, - коротко пояснил граф Саамат. - Я вас усыплю, боли не почувствуете. Забудете всего лишь пару минут.

Посох Магистра магии засветился. Из него вырвалась пульсирующая огненная сфера и, шипя, поплыла к профессору.

- Это на случай сопротивления, - пояснил граф Саамат.

- 'Огненный глаз', - прошептал Шардаш и отступил на шаг.

Он хорошо знал это заклинание, и как маг, и как оборотень. Прикосновение 'Огненного глаза' парализовало, вызывало спазмы дыхания, блокировало нервные окончания высших тёмных существ. Если добавить в него дополнительный компонент, то оборотня или, скажем, вампира ждала долгая мучительная смерть от огня, выжигавшего тело изнутри. Но Магистр магии не вкладывал в заклинание всё, что могло покалечить.

Словно для сравнения, граф Саамат выпустил на волю сонное облако. Оно затрепетало рядом с огненным шаром, колышась от каждого дуновения воздуха. Тончайшая пелерина снов.

- Выбирайте, - Магистр магии разжал пальцы, и посох исчез.

Шардаш невольно перевёл дух.

Волшебная палочка в руках опытного волшебника смертельно опасна, но посох опаснее вдвойне. Не каждый может совладать со сконцентрированной в нём силой. Поэтому только магистры и доктора магических наук отваживались обзаводиться таким помощником. Риск действительно велик: посох мог запросто выпить из мага дар.

- Давайте договоримся, милорд, - профессору не нравился ни один из предложенных вариантов. - Вы скажите, что надлежит забыть, и я дам слово жизни, что никогда и никому...

- Я вам верю, но достаточно прикосновения руки, чтобы правда выплыла наружу, - вздохнул граф Саамат.

- Королева! - сдавленно простонал Шардаш.

Ну, конечно, кто ещё мог опасаться, что император прочитает его мысли? Ведь именно Темнейший мог погрузиться в сознание посредством прикосновений. Письмо самоуничтожилось, иных улик, кроме воспоминаний Шардаша, нет. Значит, либо королева отменила приказ, либо пожелала обезопасить себя.

Магистр магии подошёл ближе.

Облачко сонных чар колыхнулось и нависло над головой профессора. Тот почувствовал, как наливаются свинцом веки, но нашёл в себе силы сделать шаг, чтобы вырваться из-под влияния чар.

- Тревеус Шардаш, если вы опасаетесь за своё сознание, то с ним ничего не случится. Слово дворянина и мага, - были последние слова, которые услышал Шардаш до того, как погрузиться в сон.

Граф Саамат подстраховался и наколдовал второе сонное облако за спиной профессора. Воздух настолько пропитался магией, что Шардаш его не почувствовал. Волшебник уровня Магистра магии не нуждался в пасах, чтобы сотворить заклинание. Он всего лишь убрал палочку, на мгновение скрыл пальцы от профессора - и всё, искорки зажглись и погасли, материализовавшись в нужном месте.

Тело Шардаша с гулким стуком рухнуло на пол. Граф Саамат склонился над ним и убрал шишку - следствие падения. Убедившись, что заклинание подействовало, Магистр магии аккуратно разжал пальцы профессора и вынул из них волшебную палочку.

- Не пострадала, - удовлетворённо констатировал после детального осмотра граф Саамат и положил палочку в спальне. Туда же он перенёс обмякшее тело Шардаша и уложил на кровать.

Одна рука Магистра магии легла на запястье спящего, контролируя пульс и ток крови, другая растопыренной пятернёй коснулась лба. Нащупав нужные энергетические точки, граф Саамат надавил на них и перешёл на беззвучную речь, используемую во внеуровневых заклинаниях - тех, которые никто никому не преподавал. Губы Магистра магии чуть заметно шевелились, а древнеэльфийский язык - именно этот народ изобрёл когда-то чары забвения - звучал в голове Шардаша, подчиняя себе сознание. Это было высшей формой гипноза, требовавшей от исполнителя максимальной точности и концентрации. Один неверно произнесённый звук - и смысл, а вслед за ним и действие искажались.

Граф Саамат не видел воспоминаний профессора, но это и не требовалось. Установив контроль над чужим сознанием, он просто велел забыть имя заказчика перстня Темнейшего. Подумав, приказал не вспоминать и о встрече с собой. Книжная лавка была, а вот ночью Магистр магии к Шардашу не приходил.

Лёгкое свечение вокруг головы профессора подсказало - заклинание забвения подействовало. Оставалось только проверить, не стёрло ли оно память целиком.

Присев на кровать, граф Саамат установил зрительный контакт с закрытыми глазами Шардаша и ослабил сонные чары. Профессор заворочался. Веки дрогнули и приоткрылись в полудрёме. Не позволив Шардашу окончательно проснуться, Магистр магии загипнотизировал его и начал задавать вопросы. Сначала простые, вроде имени, потом сложные, требовавшие магических знаний. Профессор ответил на все, даже описал обед у директора. Помнил он и об анонимной записке, в которой некто просил выкрасть кольцо с 'Забвением роз'. Граф Саамат немного подкорректировал её содержание, внушив Шардашу, что таинственный неизвестный угрожал убить возлюбленную в случае невыполнения условия. Раймунда бы точно так не поступила, поэтому император на неё не подумает.

Чтобы не ломать дальнейшую картинку событий, граф Саамат оставил в памяти Шардаша королевского фамильяра и другое, относительно безобидное поручение Раймунды. Темнейший и так знал о лаксенской шпионской сети в Империи.

- А теперь спать! - Магистр магии хлопнул в ладоши, и веки профессора снова сомкнулись. - Ты проснёшься через час и не вспомнишь ни одного моего вопроса.

Граф Саамат вышел из спальни и принюхался. Аромата шафрана он не различал, но то он, человек, а Шардаш - оборотень. Подумав, Магистр магии не стал прибегать к волшебству, а просто распахнул окно, чтобы проветрить помещение.

Дата добавления: 2015-10-21