Я слышал обрывки предложений, но лишь по два-три слова, а они сами по себе не имели никакой ценности. Выходило так, будто я собирал мозаику, имея лишь половину составляющих ее частей.
- Джерард.
- Пятьдесят миллиграммов.
- Шок.
- Диазепам.
- Не реагирует.
- Зрачки расширены.
- Вызывайте «скорую».
- Звоните в Принстонскую больницу.
- ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ЛИЧНОСТЬ!
На земле было чересчур много крови, как будто кто-то повернул кран, а потом забыл закрыть его. Кровь фонтаном лилась из тел на скользкие половицы, смешиваясь со слюной, капающей из уголков разинутых ртов; ею же были забрызганы стены, которые теперь выглядели так, словно на них распылили красную краску. Крови было слишком много, я тоже был вымазан ею весь, моя одежда была в крови. Кровь была у меня в волосах и во рту, стекала по шее, а с подбородка также срывались капли.
Это Бог покарал меня? Наверняка Он, иначе почему тогда я чувствовал, что душа покидает мое тело? Или все из-за Них? Они в конечном итоге добрались до меня? И вскрыли мозг? Значит, вот как это – умирать… Интересно, Они уже заполучили мои тайны?
- Джерард, ты меня слышишь?
На миг яркий свет заполонил зрение, но тут же исчез. Секунду спустя вернулся и исчез снова. Я запутался, мысли вроде появились, но превращенные в сплошное месиво.
- Джерард, если ты слышишь меня, пожми мне руку.
Я не чувствовал даже собственных рук, что там говорить о чьих-то.
- Джерард, если ты меня слышишь, ты должен пожать мою руку.
Черт, да не могу я! Ты что, еще не понял? Если бы я мог пожать твою долбаную ладонь, я бы уже давно это сделал!
- Не реагирует.
Сердце тяжело забилось, и я ощутил холодный воздух, рвущийся в легкие. Значит, мне надели кислородную маску. Это немного успокоило, хотя бы не задохнусь в ближайшее время.
- Вы претенциозный идиот, конечно, он не реагирует, потому что у него шок! Уберитесь от моего пациента! – мать вашу, никогда не думал, что буду так счастлив, слыша голос этой женщины. Похоже, ОНА-то мертва была бы в последнюю очередь, - Что вы ему дали?
- Диазепам, - кротко ответил доктор Лето.
- Вы дали ему Валиум?! Сколько Валиума?! – я явно слышал в голосе Маркман ярость. Чудненько.
- У него было острое тревожное состояние с реакцией паники! Он нуждался в успокоительном! – сей ответ доктора Лето ей точно не понравился, да и сам доктор только и делал, что что-то бормотал. Маркман нападала на него, и он был вынужден защищаться.
Я услышал цоканье высоких каблуков Маркман – та обошла мою кровать. Хотел бы я увидеть ее выражение лица в этот момент…
- Сколько?
- Пятьдесят миллиграммов.
Это количество мне не говорило абсолютно ни о чем, но на Маркман, безусловно, произвело впечатление, потому что она едва не сошла с ума.
- ПЯТЬДЕСЯТ МИЛЛИГРАММОВ? – заорала она, - Да у него могла случиться остановка сердца!
- Но не случилась же!
- Но могла! О чем вы думали?! Вы бы хотели быть тем, кто скажет его родителям о его смерти?
Доктор Лето немного помолчал.
- Это вышло случайно, - наконец проговорил он.
- Что вышло? Что вы чуть не убили бедного ребенка?
- Едва ли его можно назвать ребенком, Джиллиан. И вы знаете, что он сделал. Вы все видели сами.
Я был слушателем настоящей мыльной оперы, где являлся главным героем, о котором все говорят, но только не в его присутствии. Это настораживало. Маркман ничего не ответила доктору Лето, и я представил ее смотрящей в стену и сердито стиснувшей зубы.
- Я не собирался показывать ему фотографию, - проворчал Лето.
Маркман едко рассмеялась.
- Конечно, вы даже не думали!
- Я не собирался!
Блин, хотел бы я видеть, что происходит! То, что я слышал, сводило меня с ума, но я только и мог, что слышать. Я посчитал за козырь то, что Маркман так поддерживала меня, не позволяя доктору Лето называть меня жестоким убийцей, коим я, по сути дела, и являлся.
- Но сейчас это кое-что значит, так? – говоря, доктор Лето перебирал свои бумаги.
- Просветите-ка меня!
- То, как он отреагировал… это указывает на то, что он чувствует свою вину. Как вы по этому поводу думаете?
Маркман была готова взорваться, я клянусь, но ответила спокойно.
- Нет, ничего это не значит.
- Его могут вызвать в суд.
- Джерард Уэй не может быть осужденным за какое-либо преступление, и вы об этом прекрасно знаете, доктор!
Лето выругался.
Я не открывал глаза и даже притворился спящим, когда он вылетел из комнаты, но Маркман одурачить оказалось не так-то просто.
- Джерард, я оставляю тебя на три дня, и ты вот так меня пугаешь?
Черт возьми, она знает, что я все слышал? Она знает, что я в сознании? Есть в этом мире вообще хоть что-нибудь, насчет чего эта женщина не в курсе? Да она знает обо мне то, чего я даже сам не знаю… Например, она прекрасно была осведомлена о том, что я натворил, в то время как я – нет. Она знает… про нас с Фрэнком? И, если знает, то разлучит? Она обвиняет меня в том, что я пользуюсь им? Она знает, что он нравится мне, и нравится больше, чем друг? Она знает, что я уже почти влюблен в него?
А Фрэнк это знает? Он знает о том, что я люблю его так сильно, что для меня просто физически невозможно выдержать, когда он злится на меня или, наоборот, я на него? Смогу ли я ему об этом сказать? Или мне придется, как и предсказал доктор Лето, участвовать в судебном разбирательстве, а потом отправиться в Гринвуд? И тогда я проведу остаток жизни в пристанище для преступников с психическими отклонениями, где со мной будут обращаться, как с чудовищем, за то, что я наделал?
- Сердечный ритм и давление нормализуются, - ушей достиг незнакомый женский голос. Медсестра?
Секундой позже безумный поток мыслей прекратился – женщина, которой принадлежал голос, отправила меня в глубокое забытье.
***
Пробуждение после успокоительного – одна из противнейших вещей в мире. За последние несколько месяцев мне кололи это, соответственно, несколько раз, что меня ужасно бесило. Я ненавидел, когда в голове все сплошь было затуманено и наполнено всякой чепухой. Я ненавидел, что свет сразу казался слишком ярким. Я ненавидел свое заторможенное состояние. Я ненавидел, что мог заснуть в одном месте, а проснуться – уже в другом.
И я удивился, обнаружив себя в больнице. Принстонской больнице, если быть точным. Я там уже был, причем, в той самой палате, куда меня положили после того, как Они пытались раскроить мой череп, и пластический хирург притащил свою задницу, чтобы помочь мне. А удивился я потому, что почти собирался очнуться в могиле, дожидаясь своего Судного дня.
Я осмотрелся и был попросту ошеломлен, увидев Маркман, сидящую у стены. Женщина, казалось, дремала, сидя на одном из неудобных больничных кресел и подперев рукой голову. Она все время находилась здесь? Это меня здорово тронуло… Может, она вовсе и не была дьяволом в женском обличии…
Я кашлянул, чтобы проверить, крепко ли она спит, и, судя по тому, как она быстро открыла глаза, она на самом деле всего лишь прикорнула.
- Ох, Джерард! – Маркман заметно переполняли эмоции, и это тоже меня поразило. До этого я начинал всерьез подумывать, что она терпеть меня не может… Доктор заправила каштановые пряди волос, выбившиеся из пучка, и подошла ко мне.
Я воззрился на нее в ожидании, что она что-нибудь скажет первой.
Маркман погрозила мне пальцем.
- Никогда больше так со мной не поступай! – воскликнула она.
Я слабо улыбнулся, а она закатила глаза. Я радовался, что наши отношения понемногу налаживаются. Но надолго ли?
- Извините, - пробормотал я. Я извинялся вовсе не за то, что напугал ее, и она это знала, потому что покачала головой, - Я не хочу уходить.
- А ты думаешь, что я так просто тебя отпущу? Мне нужно было бы, чтоб кто-то помог мне самой, Джерард, но теперь-то ты понимаешь, почему я не позволила тебе посмотреть твое личное дело? Это приведет к сумасшествию меня.
Она всегда меня защищала, а я так ее мучил, чертов мошенник. Маркман порылась в сумке под моей кроватью и вынула оттуда пару джинсов и толстовку.
- Не против того, чтобы одеться и отправиться домой?
Я кивнул, не в силах поверить этим словам. Она что, не помнит, что я сотворил? Почему она ведет себя со мной так, словно я вовсе не бессердечный убийца?
Доктор подошла к двери и повернулась ко мне.
- Если ты вспомнишь что-то о том дне, расскажи мне, хорошо?
Удивленно вытаращив глаза, я кивнул. Я был слишком ошарашен разрешением отправиться «домой», чтобы вдуматься в то, что Маркман говорит.
Остаточные эффекты успокоительного выразились в том, что я проспал всю дорогу, пока мы ехали в Блустоун, и весь остаток дня – в лазарете. Люди, я что-то уже много времени провел в этом месте за последнее время! Лежа в темноте, я размышлял о том, когда же все ЭТО началось, и пришел к выводу, что с прибытием Фрэнка. Их попытки украсть мои тайны, сны о Майкле, какие-то левые воспоминания, о которых я ничего не знаю – все связано с тем, что я открылся Фрэнку.
Он во всем виноват.
Но мне плевать.
Я бы не хотел, чтобы это было как-то по-другому.
Елки-палки, я сделался, как баба!
Объявили отбой, и через час после этого Фрэнк проскользнул в лазарет, чтобы повидаться со мной. Я думал, что он будет робким и послушным вследствие нашей ссоры и того, что со мной случилось несчастье... Но и этот меня удивил! Мне уже как-то нехорошо от всяких сюрпризов…
- Мы поссорились впервые, и ты победил меня, - пошутил он, поправляя простынь. Я заметил, что он был в своих перчатках с косточками.
Думаю, это было его предложение помириться. Но, как бы там ни было, он наверняка меня простил.
- На меня здесь комнаты не хватило? – поинтересовался Фрэнк.
Вместо ответа я отодвинулся, и он, вскарабкавшись на кровать, лег рядом со мной. Я вдохнул его запах, даже не осознавая пока, как же сильно скучал... Перевернулся на бок, чтобы смотреть на мальчика, он лег так же, и теперь мы лежали лицом друг к другу. Фрэнк опирался на локоть, и с его губ не сходила улыбка.
Нет, все это было далеко не лучшей идеей. Я боялся. Боялся причинить ему боль. Я ведь убил нескольких человек. Я убил своего брата… Не знаю, что меня заставило сделать это… но даже знать не хочу.
- Эй, Джерард, смотри, что я нашел, - Фрэнк вытащил из кармана листочек бумаги, весь мятый, как будто он был свернут в комок, а затем расправлен. Я взял его, и, в слабом свете одного из мониторов, размещенных в палате, прочитал заголовок. Это оказалась одна из моих теорий, о работе памяти. Я размышлял об этом, когда впервые встретил Фрэнка в комнате для отдыха.
- Это правда? – с надеждой спросил мальчик, - Можно на самом деле избавиться от воспоминания?
- Ну как бы да, - я вернул листок, - в каком-то роде.
Фрэнк вздохнул.
- Так правда? – он не верил, - Как? Покажи, как?
- Это не так-то просто, гораздо легче заменить воспоминание.
Фрэнк пробежался глазами по листку.
- Здесь об этом ничего не говорится, - он помахал им перед моим носом, - Расскажи, как это действует?
Я просто хотел лежать рядом с ним, а не объяснять всякие теории, над которыми только посмеяться можно.
- Пожалуйста…
Теперь вздохнул я.
- Ну, давай возьмем в качестве примера катание на велосипеде, окей? Представь, что ты учишься ездить, гонишь по улице, но вдруг падаешь и больно ударяешься. Тогда ты можешь сделать две вещи: сесть и учиться дальше или поставить велосипед обратно в гараж и больше никогда на него не садиться. Если ты выберешь второй вариант, то единственное, что ты будешь помнить – падение. Решишь учиться и сядешь опять – неудачный опыт уйдет, и вместо него останется осознание того, что теперь ты научился ездить. То есть, плохое воспоминание о падении ты меняешь на хорошее. Все, вопрос исчерпан?
Трудно объяснять подобные вещи людям, у которых не такой мозг, как у меня. Фрэнк заинтересованно кивал, внимая каждому моему слову.
- Это действует по отношению ко всему?
- Еще как, - люди неосознанно заменяют воспоминания все время. Это можно делать, даже не думая, не то что именно избавление от неудач. Там-то надо много подготавливать себя… Я начал перечислять некоторые случаи, - многие так поступают с просмотром ужастиков, укусами животных, первыми свиданиями…
- А первыми поцелуями? – выпалил Фрэнк.
- Ну да… погоди, что ты сказал? – я оторвал взгляд от потолка и уставился на мальчика.
Даже во тьме, что царила в палате, я увидел волнение в его глазах, оно буквально исходило от его кожи. Чего он ждал? Я вспомнил нашу первую встречу, я ведь тогда подумал о дне, когда кто-то целовал его, но вспомнил-то только теперь, а ведь как раз теперь это было так важно…
- Ты поможешь мне?
- Нет, - я смутился. Я не мог так поступить с ним. Ни за что. Никогда.
- Но ты же сказал…
- Не могу.
- Почему?
Я отстранился, в то время как Фрэнк придвинулся ближе ко мне. Мне показалось, или он в отчаянии?
- Я хочу заменить это воспоминание, Джерард… Ты не знаешь, каково это – вспоминать их прикосновения к своим губам, к телу…
- Ты используешь меня, - отмазался я, на ходу сочинив отговорку.
- Это неправда, и ты знаешь об этом, - прошептал Фрэнк, снял перчатки и ласково провел ладонью по моей щеке.
Мне нельзя делать это! Это ведь неправильно! Но я даже не знал, как быть… Я еще никогда никого не целовал… Фрэнк убрал руку прежде, чем я успел как-то отреагировать, и лег на спину, глядя в потолок.
- Прости, - пробормотал он.
Я приподнялся на локте, оказавшись над Фрэнком. Он расширенными глазами смотрел на меня в предвкушении… Я тоже погладил его по щеке, так легко, что он мог принять это за дыхание… Моя ладонь скользнула вниз, и теперь я держал ее под его ухом. Когда я большим пальцем осторожно прикоснулся к уголку рта Фрэнка, мальчик весь задрожал, и я отпрянул, испугавшись, что сделал что-то не так… Я лег обратно, стараясь не встречаться с ним взглядом.
- Я доверяю тебе.
Прошло какое-то время, и только тогда до меня дошел смысл этих слов. Мне не нравилось, что Фрэнк доверяет мне настолько искренне. Я опасался навредить ему.
- В чем дело? – спросил он, нет, не язвительно, а скорее обеспокоенно.
- Ты знаешь, что я совершил.
Фрэнк неодобрительно кашлянул.
- Это был несчастный случай.
- Ты не знаешь этого точно.
- Как и ты.
- Может, ты ошибаешься.
- Может, ты тоже.
Я улыбнулся в темноту. Знал бы он, как же я не люблю ошибаться…
Фрэнк продолжал.
- Ты знаешь, что я тебя не боюсь. Если бы ты хотел навредить мне, то уже давно бы это сделал.
Это звучало успокаивающе, но спину все равно кольнули ледяные иголки. Пока что я ему не навредил. Никакой гарантии, что я не сделаю это в будущем.
- Не могу, - наконец выдавил я.
- Ладно, - удрученно произнес Фрэнк, - тогда, думаю, мне пора идти спать, - и, не сказав ни единого слова более, вышел.
Он даже не взглянул на меня.
Однако утром он сел со мной за стол во время завтрака и вел себя так, будто ночью ничего не случилось. А я и сам не собирался поднимать эту тему, даже несмотря на то, что до трех часов ночи не мог заснуть, думая, как бы следовало поступить. Пока мы ели, Фрэнк рассказал все, что случилось за сорок восемь часов моего отсутствия. Кое-что было весьма любопытно… Все самое интересное случается именно тогда, когда меня нет!
Доктор Лето, кроме меня, успел задолбать и Берта, который, не выдержав натиска, напал на злоумышленника в попытке заколоть его пластиковой вилкой. Берт даже несколько раз старался вцепиться в смазливое личико доктора или схватить его за шею, прежде чем охранники сумели навести порядок. Я мысленно сделал себе напоминание похвалить Берта, когда он вернется из заточения в одиночной палате. Я даже подумал о том, чтобы пересмотреть свое решение не пускать его за свой стол.
Рэй и Адам пришли поздравить меня с возвращением. Не знаю, почему они так настойчиво пытались наладить со мной контакт… может, это один из симптомов их сумасшествия?
- Эта мадам не прекращает смотреть на тебя, - внезапно сказал Фрэнк, указывая на странную белокожую женщину, стоявшую у входа для посетителей. Мы оба повернулись, глядя на нее; я надеялся вообще лишить ее силы духа, но она легко выдержала мой взгляд. Почему-то она показалась мне знакомой.
- Я знаю, кто эта женщина, - таинственно произнес Адам.
- Кто? – в унисон спросили и Фрэнк, и Рэй, и я.
- Она из правительства. Пытается закрыть дело о моем похищении.
- А, конечно, - ответил я, слегка разочарованный, и мы с Фрэнком опять сели нормально, в отличие от Рэя, которого это все здорово заинтересовало.
Адам заговорил так тихо, что нам пришлось наклониться к нему, чтобы слышать.
- Я никому этого еще не рассказывал, но у меня в шее находится отслеживающее устройство, - поведал он нам и, нервно осмотревшись, продолжил, - Чужие поместили его туда, потому что хотят найти меня снова. У правительства есть специальная тайная оперативная группа, у которой связь с пришельцами, и эта женщина – одна из той группы. За мной следят.
- Вау, - Рэй сидел с вытаращенными от восторга глазами. Он, похоже, был единственным, кто поверил в эту историю. Фрэнк и я, конечно, нет. Для начала, Чужих не существует. Я это знаю. Я многое знаю, помните?..
- Они работают под прикрытием Y2K, - объяснил Адам.
Когда он упомянул об этом, я вдруг вспомнил, что сегодня – канун Нового Года. Я уже и забыл это после всего, что произошло на Рождество. Завтра будет действительно новый год. Новая жизнь.
Групповая терапия началась необыкновенно рано, сразу после завтрака. Я не люблю изменения в повседневной жизни, она мне нравится. Я знаю, когда и что должно случиться, а сюрпризы порядочно надоели. Рэй, Фрэнк и Адам уже вошли в комнату, но я замешкался. У меня просто было плохое предчувствие. Особенно после того, как Адам выдал эту бледнолицую леди за секретного агента, подосланного правительством. Самое странное - то, что я ему поверил… Он был прав, но вряд ли об этом догадывался.
Маркман как раз направлялась к комнате, когда я остановил ее.
- Мне нужно с вами поговорить.
- Не сейчас, - она отстранила меня и попыталась идти дальше.
- Это важно!
- Не сейчас, - но никуда деться она теперь не могла – я встал прямо перед ней, не пуская в комнату.
Я огорченно вздохнул.
- Она ведь пришла за мной, да? Она знает, что я убил тех людей!
Маркман побледнела, схватила меня за руку и потащила за угол.
- Тихо! – прошипела она, будто боясь, что нас подслушивают. Она становилась такой же боязливой и склонной к мании преследования, как и я.
- Вы сказали, что я никуда не уйду, - запинался я, - Я ведь не хотел ничего с ним сделать! Правда не хотел! Я пытался его спасти! Пожалуйста, не позволяйте им забрать меня! - я уже почти умолял.
- Тихо, тихо! – Маркман тянула меня все дальше и дальше от комнаты, - Я не могу разговаривать об этом сейчас, Джерард!
- Почему?!
- Шшшшшш! – она уже не то шептала, не то кричала…
- Пожалуйста, не давайте им меня забрать! – просил я, цепляясь за руку женщины. Я не мог уйти. Они не имели права меня уводить!
- Джерард, мы не можем поговорить об этом сейчас! – Маркман вся тряслась.
- Джерард, о чем тебе не разрешают поговорить? – нашу небольшую перепалку прервал мужской голос. Мы одновременно заткнулись и уставились на троих человек, находившихся на полпути к нам. Я отпустил Маркман, а она – меня, хоть и до этого мы стояли, вцепившись друг в друга. Я громко сглотнул. Голова гудела, я пытался придумать отмазку… Перед нами стоял пожилой седоволосый мужчина в сопровождении уже виденной ранее бледной женщины и другого мужчины средних лет. Одеты они были так, словно собирались идти в суд - в тщательно выглаженные костюмы. Аккуратно причесаны. Может, они хотели прямиком в суд меня и отвести за то, что я убил нескольких людей?
- Джерард, о чем тебе не разрешают говорить? – снова спросил седой.
Тут ко мне пришла мысль. Вот за что я люблю свой мозг… Я сложил руки на груди, притворился очень раздосадованным и даже не удостоил Маркман взглядом.
- Ну… - я вздохнул, - Я хотел сегодня подольше не ложиться спать и смотреть по телевизору новогодний фейерверк, но мне не разрешают. И она даже не может объяснить, почему! Это же всего лишь в полночь, а раньше мне разрешалось засиживаться до полуночи! Глупо! Я спрашиваю, почему нельзя, а она не хочет даже об этом говорить, и что, мне надо мириться с ее решением?
Я знал, что они купились на мою ложь. Я хорошо это заметил, это легко сделать, особенно с теми, кто плохо скрывает эмоции.
- У тебя сейчас что-то важное? – поинтересовался седой.
- Эмм… нет. То есть, да, - я неожиданно передумал, - Групповая терапия. Очень важная.
- Я уверен, доктор Маркман отпустит тебя с этой терапии.
Маркман не стала спорить. Она тут же ушла, а на меня и не посмотрела.
Желудок упал вниз, когда седой взял меня под руку и повел в противоположном к комнате для терапии направлении – в кафетерий, где не было ни души. Мы сели за один из столов, прямо посередине, и это место мне очень не нравилось. Это был не мой стол, я люблю сидеть только за ним. Женщина опустилась рядом со мной, а мужчины – напротив. Я осмотрелся и забеспокоился, увидев еще шестерых серьезных на вид дядек в костюмах, стоящих около стены.
- Ну, Джерард, знаешь, почему мы здесь? – спросил седой.
- Тебе не обязательно отвечать, - тут же вмешалась женщина и покосилась на спутника.
Почему мне не надо отвечать? Я был сбит с толку и лишь, часто моргая, смотрел на эту женщину.
- Кто вы? – осторожно проговорил я.
Она выглядела так, словно только что получила хорошую пощечину.
- Джерард, я твой адвокат…
- А… - у меня есть адвокат? Значит, она пришла, чтобы спасти меня.
- Джерард, так ты меня не помнишь?
- Нет… Извините, - я чувствовал некоторое неудобство.
- А я думаю, помнишь. Я Линдси, - она заметно волновалась, то и дело поглядывая на двух мужчин.
Я проглотил ком в горле и покачал головой.
- Твой отец нанял меня… - она осеклась и обменялась взглядами со вторым мужчиной.
Я снова покачал головой. Второй мужчина немного приблизился.
- Джерард, ты знаешь, кто я?
Я нахмурился.
- Эээ… нет. Простите, - я пошел на эту встречу, чтобы специально прикидываться дурачком, но теперь притворяться не было необходимости.
- Бесполезно, - сердито вмешался седой, и я даже отодвинулся, чтобы быть подальше от него.
Другой мужчина, тот, что среднего возраста, сильно расстроился, когда я не узнал его, и мне даже стало его жаль.
- Мы когда-нибудь уже встречались? – дрожащим голосом спросил я, - Может, если вы скажете мне, где мы виделись, я вас вспомню. Просто иногда у меня бывает настоящий перегруз мозгов! В последнее время многое этому способствует.
Он не ответил на вопрос, смотря на меня умоляющими глазами. Я закусил губу.
- Вы мне, кажется, знакомы… - я пытался немного его обнадежить. Господи, да разве это конец света – то, что я не могу его припомнить? Чем он такая важная личность? Я склонил голову набок, что называется, «шевеля извилинами», - Вас показывали по телевизору? Вы актер? Или кто там еще…
Линдси накрыла своей ладонью мою, намекая, что продолжать не следует.
- Думаю, тут нам больше нечего делать, - произнес седой, когда я замолк. Затем он поднялся, и остальные последовали его примеру. Я смерил взглядом мужчин, которые также были в кафетерии.
- Это секретные агенты? – шепнул я Линдси.
- Что?! – мне показалось, что я ей не нравлюсь, она наверняка адвокат высшего класса, которому много платят, и у которого нет времени на людишек типа меня.
- Ну, шпионы. Как в ЦРУ.
- Нет, - неодобрительно проговорила она.
Этого я так не оставлю. Я быстро прокрутил в голове все известные организации. ФБР? ЦРУ? Секретная служба? MI6? Блин, я даже не знаю… Так же неожиданно, как и появились, гости ушли, и Линдси тоже. А я остался с множеством неразрешенных вопросов в голове.
Какие странные полчаса. Мне будет, что рассказать Фрэнку.
Но, к сожалению, мне за весь остаток дня не удалось остаться с ним наедине. Я смог выложить все новости только тогда, когда скомандовали выключить свет, и Фрэнк пробрался в мою комнату.
- Шпионы? – переспросил обалдевший пацан, - Правда? Это круто! – и расхохотался.
- Я думал, они пришли, чтобы арестовать меня, - я пожал плечами.
- Но зачем? Это был несчастный случай, помнишь?
- Нельзя случайно застрелить нескольких человек, Фрэнк, - я вскинул бровь, косясь на него.
Тот не стал спорить дальше, вместо этого привстал на моей постели, посмотрел на часы, а потом забрался на подушки, чтобы достать до подоконника, и выглянул в окно.
Я примостился рядом с ним, тоже глядя в ночь. Менее чем через минуту Фрэнк охнул, заприметив вдали первые искорки фейерверка. Да, мы видели его как искорки, потому что все происходило слишком далеко. Но Фрэнку было все равно, он просто смотрел шоу и слегка улыбался.
Фейерверк закончился быстрее, чем я думал. Мне даже стало жалко, что я действительно не спросил разрешения посмотреть его по телевизору. Через пять минут мы с Фрэнком снова лежали, прижавшись друг к другу, и я уже начал было засыпать в окружающей нас убаюкивающей тишине…
- Я не хотел поставить тебя в такое неловкое положение прошлой ночью, - вдруг сказал мальчик, - Спасибо, что не стал пользоваться мной… И прости, что я вел себя так глупо… - он немного помолчал, а потом тихонько, скорее себе самому, прошептал: - Так глупо…
- Не считаю, что это было глупо, - чтобы видеть его, я повернулся на бок, Фрэнк сделал то же самое, и мы как будто бы вновь вернулись в то время, когда так лежали в лазарете… Только уже не было ни ненужных ожиданий, ни давления.
Я еще немного приблизился, и Фрэнк повторил, что сказал мне прошлой ночью:
- Я доверяю тебе…
Чтобы было удобнее, я приподнялся. Теперь я был более расслаблен, Фрэнк тоже, и пусть даже я до сих пор не окончательно осознавал, что делаю, я успокоился. Мальчик легонько пробежался по моей щеке пальцами, и я тоже протянул ладонь к его лицу… Склоняясь ниже и ниже, я чувствовал, как бабочки в низу живота все сильнее бьют крыльями, что становилось почти невыносимо. Когда мои губы были всего в трех дюймах от губ Фрэнка, я снова замешкался... Фрэнк сделал глубокий вдох и закрыл глаза, чуть приподнимая голову. Стараясь не разочаровать его, я все-таки преодолел оставшиеся три дюйма и прикоснулся к его губам своими…
Я даже представить себе не мог, что его губы будут такими мягкими… Наверняка даже нежнее, чем полные, накачанные ботоксом - у моделей, которые снимаются в рекламных роликах. Моя голова, казалось, вот-вот взорвется, и я мог лишь ощущать, что делаю… Мысли замедлили свой бег; все, что имело сейчас важность – только мантра «ФРЭНК». На какую-то долю секунды я оторвался от его губ, но тут же вновь прижался к ним, открывая рот и целуя еще настойчивее.
Теперь я все-таки сорвался с края, который был для меня незримой границей, и на котором я стоял в течение нескольких недель, и полетел в бездну неизвестности… Но мне нечего было беспокоиться – Фрэнк стал моим парашютом. Не знаю, почему я волновался… Все оказалось проще простого, и, думаю, у меня получилось.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |