Илья небрежно щелкал по кнопке мышки, с неподдельным интересом наблюдая за мелькающими на экране картинками. Тренькнул телефон. Капитан с досадой посмотрел на трубку.
– Заткнись, – приказал он ей. Трубка не послушалась. Вздохнув, Илья сдернул ее с рычага. – Что, Юрьич, неймется? А вот кукиш тебе с маслом... – злорадно пропел он, мельком взглянув на номер, высветившийся на телефоне.
– Продолжай, продолжай. Я слушаю.
– Э-э-э... виноват, товарищ полковник! Обознался. Исправлюсь. Отработаю. Не подведу!
– Нашел кому мозги компостировать, – добродушно хрюкнул в телефоне голос Ухтомского. – А то я не знаю, что у тебя аппарат с определителем. Чем занимаешься?
– Работаю, товарищ полковник. В поте лица своего, можно сказать, – сообщил Илья, продолжая щелкать мышкой. На мониторе в такт щелчкам возникали и исчезали фигурки обнаженных девиц.
– А конкретнее?
– Ориентировки листаю.
– Не заливайте, господин поручик. Чтоб Ржевский накануне отпуска листал ориентировки?
– Истинный крест! – не моргнув глазом соврал капитан.
– Он на тебе? – поинтересовался полковник.
– На мне. – Илья на всякий случай пощупал цепочку на шее, вздохнул и открыл окно с рабочими файлами. – Работаю, – теперь уже с чистой совестью доложил он и не удержал тяжелого вздоха. В трубке засмеялись:
– На рыбалку едешь?
– Не на чем, – последовал не очень вежливый ответ. Капитан с самого начала разговора понял, чего от него ждет высокое начальство.
– А у меня еще джип не обновлен, – довольно прозрачно намекнул полковник.
– Что? На джипе в Лукоморье?!! Ни за какие коврижки!
– Не пугайся. Нашли местечко поближе. Сашок уже неделю туда мотается. Прикармливает.
Илья облегченно вздохнул. Два последних отпуска были безнадежно испорчены этими двумя неофитами, слепо уверовавшими в чудеса тридевятого царства. Причем оба решили, что пропуском туда является оглушающая доза алкоголя. Пресловутая заимка в таежной глуши, на самой окраине Рамодановского края, стала их постоянной базой для неумеренных возлияний в ожидании чуда. Чуда не происходило. Однако пыл сослуживцев не угасал. Они верили!
– Одно условие. Сухой закон. Символическая рюмка под уху, и все! Иначе не согласен.
– Добро. Завтра в семь ноль-ноль к управлению. Как штык. Кожевников везет туда. Ты обратно.
– Тьфу! – Илья, не дождавшись коротких гудков, шваркнул трубку на аппарат. Он уже понял, что и этот отпуск проведет в обществе в стельку пьяных сослуживцев, которые, назюзюкавшись, будут требовать от него раскрыть им секрет перехода в “мир иной”. К концу отпуска у него, как правило, возникало желание на полном серьезе туда их и отправить, ибо сам Илья к зеленому змию резко охладел. Сытый голодного не понимает, трезвый пьяного не уважает.
Капитан взглянул на ориентировки, поморщился и переключился на предотпускной режим работы, хохмы ради высветив их на экране всех скопом, и аж подпрыгнул. Вирус. Самый натуральный вирус прокрался в его интернетовский гарем. Огненно-рыжая девица яростно гоняла обнаженные натуры растрепанной метлой по всему экрану. Последние, не выдержав напора, поспешно покидали порнографический файл. Разогнав нудисток, девица сердито вскинула помело на плечо:
– Чтоб я еще раз по собственной воле в тридевятое! Срам!
– Вот это те... – Илья заткнулся на полуслове. Назвать телкой эту умопомрачительную красотку язык не поворачивался. Милое, тонко очерченное сердитое личико. Волна золотых волос, расплескавшихся по плечам. Наивные ямочки на щеках. Легкомысленный курносый носик... Илья был сражен. Он неотрывно смотрел в бездонные голубые глаза юной красавицы, не в силах стряхнуть наваждение. Только рука его как бы жила самостоятельной жизнью и щелкала, щелкала... Печать. Печать. Печать... Очнулся он, лишь когда раздался требовательный писк принтера. Кончилась бумага. Илья потряс головой и только тут сообразил, что нежданный визитер так же внимательно изучает его скромную персону.
– Так вот ты какой... папа.
– Э-э-э... я вообще-то холостяк, – заволновался Илья, мучительно соображая, какой из давних грешков вдруг всплыл на поверхность, – на хорошем счету, порочащих связей не имею.
– Это хорошо, – успокоенно вздохнула воительница, – а то я уж испугалась. Девки какие-то срамные вокруг. Куда, думаю, попала?
И тут до капитана дошла вся нелепость ситуации.
– Ну все! Приплыл! С вирусами базарю.
– С какими вирусами? – не поняла красавица.
– С очень симпатичными, – вздохнул капитан.
– Я не вирус. – Девушка, догадавшись, о чем идет речь, мило улыбнулась. – Я Марья-искусница.
– Слушай, а ты, случаем, не из тридевятого будешь? – настороженно спросил Илья.
– Нет, это ты из тридевятого, – склонила головку Марьюшка. – Волшебная страна. Я у Яги по блюдечку таких чудес у вас насмотрелась! Куда там нашим коврам-самолетам да сапогам-скороходам.
– Василиса Премудрая, Никита Авдеевич... знаешь их?
– Конечно, – засмеялась Марьюшка, – кто ж не знает воеводу? А Василиса – сестра моя старшая.
– Вот здорово! – обрадовался Илья. – Как они там без меня с нечистью управляются? Все ли живы-здоровы?
– Слава богу. – Марьюшка попыталась перекреститься левой рукой, затем, решив, что это неудобно, скинула помело с плеча и перекрестилась правой, как положено. – Все хорошо у нас.
– А чего это ты с метлой ко мне в гости пожаловала? – Илья улыбнулся, откровенно любуясь красавицей.
– На всякий случай, – пояснила Искусница. – Вдруг удирать от кого придется, куда ж я без своего коня, да еще в незнакомом месте?
– Так ты у нас? – Илья чуть не подпрыгнул от нетерпения. – Координаты. Я подъеду.
– Э нет, папа. – Марьюшка лукаво погрозила пальчиком. Ей явно понравился энтузиазм Ильи. – Дома я. Правда, не в покоях своих, а у Яги, но все равно дома. А здесь только дух мой. Так что уж лучше вы к нам, ПАПА.
– Да какой я папа! – возмутился капитан.
– Все тебя так величают, – пожала плечами Марьюшка, – ты всему государству нашему папа.
– Слушай, – взмолился папа, – пусть государство меня как хочет называет, а ты зови меня просто Ильей. Можешь даже Илюшей. Я не обижусь.
– Ладно, – легко согласилась Марьюшка. – А Иван сына своего так назвал. В твою честь, между прочим.
– Как побратим там мой царствует? – полюбопытствовал польщенный капитан.
– Хорошо, – вздохнула Марьюшка. – Сильные мы стали. За три года как на дрожжах выросли. Посольств развелось тьма-тьмущая. Лебезят. Заискивают. Мир, дружбу предлагают.
– Ай да Иван! – искренне удивился Илья. – Его бы в Кремль к нам пригласить. Годика на три.
– А при чем здесь Иван? Все государство по твоим заветам живет. Вот и поднялись. – Марьюшка еще раз вздохнула.
Все, что запомнилось Илье от тех трех сумасшедших дней в тридевятом, так это беспробудная пьянка с редкими моментами просветления сознания. “Что ж я такого умудрился назавещать им, чтоб за три года...” Капитан был искренне удивлен, но заострять внимание на этом вопросе не стал, дабы не попасть впросак.
– Что-то подозрительно ты вздыхаешь. Ну-ка выкладывай, что там у вас стряслось.
– Понимаешь, папа...
– Илья, – нахмурился капитан.
– Илья, – торопливо поправилась Марьюшка, – странные дела в государстве твориться стали. Василиса, о народе своем заботясь, царским винокурням приказала эликсира производство сократить, а его все не убавляется. Формула твоя под страшным секретом хранится – даже я не знаю, где она схоронена, – а царь-батюшка не успевает подпольные заводы накрывать. И что удивительно: деньги после таких облав в казну возами тянут. Злато, серебро. Эликсиру – море, а из варнаков этих, что супротив указа царского пошли, никого споймать не можем. Эликсир тот мы потом в страны заморские продаем за злато полновесное, супротив наших цен в десять раз дороже. Дабы народ русский в трезвости держать, сестрица моя специальный указ издала – продавать хмельное только в специальных винных лавках, торговлю начинать не раньше полудня и заканчивать еще до зорь вечерних. А народ почему-то пьет все больше и больше. Вот я и подумала: неспроста все это, завелся в государстве нашем какой-то лиходей. Поначалу на Кощея думала, так он неотлучно в темнице сидит. Каждый день проверяем. Варнаков всех мировой судья поел. Тишь да гладь. Дядя Соловей – воевода приказа нашего сыскного – только руками разводит. Ничего, говорит, поделать не могу. Очень хитрая вражина попалась. Ну, думаю, кто, кроме папы... э-э-э... Илюшеньки... ой... – Марья-искусница смешалась и стремительно залилась румянцем, – короче, кроме тебя, некому этих злодеев поймать.
Слегка обалдевший от полученной информации Илья тоже покраснел. Правда, совсем по другой причине. Он понял, что за заветы взяла на вооружение его лихая команда в тридевятом, и теперь просто не знал, что сказать так понравившейся ему девице.
– Я... это... думаю, тут не один злодей работал, – выдавил он наконец из себя.
Марьюшка вопросительно посмотрела на капитана.
– Одному ему не потянуть. Корпорация работает. Я бы даже сказал синдикат. С хорошо развитой инфраструктурой, налаженной разведкой. Иначе кто-нибудь давно бы уже попался.
Марьюшка восхищенно смотрела в рот легендарному папе, замирая от восторга.
– Ну что ж. Открываем новое дело. – Илья, воодушевившись, азартно потер руки. – Заодно и с заветами моими... гм... разберемся. Как бы его назвать? О! Дело “Тридевятый синдикат”. Идет?
– Идет... кто-то.
Изображение Марьюшки начало таять.
– Стой! – завопил капитан. – А как я – то к вам... – Но было уже поздно.
“Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта. Если эта ошибка будет повторяться в дальнейшем, рекомендуем обратиться к разработчику”, – мелькнула надпись на мониторе, и все погасло. Окончательно и бесповоротно.
– Ну ты как, готов к активному отдыху? – Сияющий Кожевников сунулся в дверь и торопливо захлопнул ее с другой стороны. – Что-то папа наш не в духе, – пробормотал он. Из-за стены слышалось рычание “папы”, вытрясавшего из компьютера остатки его электронной души.
– Ягуся от зависти лопнет. – Кощей потер руки, оглядывая творение своих рук. Золотой поднос, закрепленный на хитроумно сконструированных подпорках, был готов к работе. – Ну-с, начнем.
Он оглядел стол. Ваза с фруктами была пуста, от яблок остались только огрызки. Зато до яичек он добраться еще не успел. Недолго думая Бессмертный схватил самое большое и запустил его по подносу. На нем тут же появилась надпись “Сельский час”.
– Наша птицефабрика, – бодро затараторила толстушка, стоя в окружении тучи пищащих цыплят, – второй год работает по новой прогрессивной технологии...
– Э нет, – Кощей потянулся за яйцом. – Не для того я столько времени пыхтел, чтобы на цыплят любоваться.
Однако яичку хотелось любоваться именно на них, а потому оно резво увернулось из-под пальцев Бессмертного и принялось носиться по поверхности подноса хитроумными зигзагами, передавая последние вести с полей. Но Кощей оказался шустрее. Прихлопнутое бессмертной ладошкой яичко хрустнуло.
– Я заказывал крутые! – возмутился Бессмертный. По “экрану” подноса растекался яичный желток в обрамлении обломков скорлупы. – Черт знает что! Я сегодня не занимаюсь пением. У меня вообще разгрузочный день! А они мне одних рябчиков целую дюжину прислали... чертову, – подсчитав, уточнил он и взял с опустевшего блюда последнюю птичку. – Может, ананас запустить? Интересно, что он покажет?
Кощей тщательно вытер поднос и запустил по его ободу ананас.
– “Дикая Роза”. Это что-то новенькое.
Однако насладиться “Дикой Розой” ему помешали громовые раскаты. Люцифер как всегда появился эффектно. В окружении молний и запаха серы. Всполохи электромагнитных полей заставили поднос нервно дернуться. Отброшенный ананас просвистел над головой Бессмертного и вылетел в окно. Под звон разбитого стекла поднос ярко вспыхнул, внутри что-то щелкнуло, и он затух.
– Тебя тут только не хватало! – рассвирепел Кощей.
– Вот это хоромы! – пробормотал Люцифер, удивленно оглядываясь по сторонам. Он перевел взгляд на Бессмертного. – Кощей, – ахнул он, – ты ли это?
– Я, я! – прорычал Его Бессмертие. – Чтоб тебя черти... такой агрегат мне спалил! Еще раз вломишься без предупреждения, я за себя не отвечаю! Ты меня знаешь!
Кощея было не узнать. Куда девался костлявый зелененький старикашка? Весь он был кругленький, пухленький, и, что самое интересное, на лице играл здоровый румянец. Единственное, что его роднило с прежним бессмертным злодеем, так это склочность характера, неугомонность и суетливость.
– Тунеядцы, – прошипел дьявол, – опять подставили. Ну как в таких условиях работать? Представляешь, – пожаловался он Кощею, – доложили, что ты тут в застенках томишься...
– Правильно доложили, – сердито пробурчал Кощей, – томлюсь. Одиночка здесь. И свободных мест, кстати, нет. Так что шел бы ты... туда, откуда пришел.
– А может, потолкуем? – неуверенно спросил окончательно сбитый с толку Люцифер.
– Ой, ну до чего ж ты некстати... фу, ну и амбре... хоть бы серу с копыт смыл, прежде чем визиты порядочным людям наносить.
В руках Бессмертного появился флакончик тройного борзенского с фиалковым экстрактом, его содержимое перекочевало на голову нечистого.
– Так-то лучше, – буркнул Кощей.
Не успевший закрыть глаза Люцифер взвыл дурным голосом. Кощей тем временем, не обращая внимания на причитания нечистого, подтащил его к стенному шкафу и деловито принялся заталкивать внутрь.
– Зачем? – отбрыкивался Люцифер, яростно растирая слезящиеся глаза.
– Зачем, зачем! Не хватает, чтобы меня застукали в таком обществе, – бурчал Кощей, захлопывая дверцу. – Ко мне сейчас делегация должна прийти, а ты всю камеру своими миазмами провонял.
В шкафу было довольно пыльно. Дьяволу мучительно захотелось чихнуть, но он сдержал свой порыв и вместо этого приник к щели. Кощей же, торопливо побрызгав воздух, спрятал флакончик в стол и взгромоздился на кресло, жалобно пискнувшее под ним. Здоровьица у Бессмертного явно прибавилось за последние три года.
– Отожрался, – прошипел Люцифер из своего укрытия, – в кандалы небось не влазишь.
Прореагировать на эту реплику Бессмертный не успел, так как в дверь деликатно постучали.
– Ваше Бессмертие, к вам можно? – В “камеру” осторожно сунулась напомаженная голова Жана де Рябье.
– Валяйте, только пошустрее. У меня сегодня дел невпроворот, – нетерпеливо махнул рукой Кощей.
Следом за Жаном, выполнявшим функции гида и по мере надобности переводчика, в “камеру” робко вошла толпа расфуфыренных дам и джентльменов в черных фраках.
– Здесь, как вы сами можете видеть, содержится главный государственный преступник нашего замечательного царства. Руками не трогать, мадам. Полировка... сами понимаете...
Мадам испуганно отпрыгнула от секретера, ажурная конструкция которого привела ее в восторг.
– Как видите, методы перевоспитания на Руси значительно отличаются от западных стандартов. Впрочем, об условиях содержания под стражей вы можете сами узнать из первых рук, так сказать.
Жан картинно простер руку в сторону Бессмертного. Вперед выступил пожилой джентльмен с черной тростью в руках. Скинув цилиндр, он почтительно поклонился и произнес на чистейшем русском языке:
– Позвольте представиться. Лорд Велингтон. Британский посол.
– Ну и?.. – воинственно вопросил Кощей.
– Разрешите несколько вопросов?
– Разрешаю, разрешаю, – махнул пухленькой ручкой Кощей.
– С чем связана столь разительная перемена в вашей внешности? По слухам, раньше вы имели нездоровый зеленоватый цвет лица.
– А! – Бессмертный раздраженно сморщился. – Местные знахари забавляются. Гемоглобин какой-то в крови поднимают. Самоучки доморощенные. Насмотрятся по блюдечку чепухи всякой, а потом на несчастном узнике эксперименты ставят.
– Еще утверждают, вы были невероятно худым...
– С голода пухну!
– Вас плохо кормят? – обрадовался посол.
– Ужасно! – сердито отозвался Кощей. – Да вы сами посмотрите. Икра черная. – Бессмертный брезгливо ткнул вилкой в блюдо, до краев наполненное икрой. – Блины. Сметана. И все это третий месяц подряд. Мне бы кусочек хлебца черненького с водицей ключевой, а тут рябчики какие-то, ананасы... супу хочу! Горохового! И редьки побольше! – Кощей горестно смотрел на потухший поднос. – Так и передайте своему монарху... или монархине. Не знаю, кто там у вас на престоле сейчас сидит. Единственного узника на Руси голодом морят.
– Единственного? – удивился джентльмен.
– Наши правоохранительные органы, – немедленно встрял Жан де Рябье, – работают на таком высоком профессиональном уровне, что преступность полностью ликвидирована. – Он подхватил джентльмена под локоток. – Кажется, Его Бессмертие не в духе. Не будем беспокоить. – Жан деликатно развернул лорда в сторону двери.
– Стекольщика пришлите, – крикнул им вслед Кощей, – я сквозняков боюсь. А еще лучше подготовьте новую камеру. Попросторнее. А то здесь развернуться негде. Обязательно чего-нибудь заденешь.
– Не волнуйтесь, Ваше Бессмертие. Мы все уладим.
Как только дверь за делегацией закрылась, Люцифер, чертыхаясь, выполз из шкафа и с наслаждением отчихался.
– Да, тесноватая “камера”, – ехидно заметил дьявол, озирая утопающий в роскоши зал.
– А мне тесно! – Кощей капризно надул губы.
– Слушай, а этот напомаженный хлыщ не врет? Что-то мне не верится, что на Руси ни одного преступника не осталось.
– Ни разу не видел, как Горыныч судебные заседания ведет?
– Знаменитый мировой судья? – усмехнулся дьявол. – Не имел счастья.
– Твое счастье, что не имел счастья. Хотел бы я видеть тебя на процессе, скажем... на скамье подсудимых.
– Неужто так страшно? – хмыкнул Люцифер.
– Горыныч у нас забавная зверушка, – уклончиво буркнул Кощей. – Так чему обязан? Выкладывай.
– Э-э-э... – Люцифер смущенно замялся. – Чтоб мне провалиться! Абсолютно не готов к разговору.
– Ну так проваливай! Чего резину тянешь?
– У вас уже резину изобрели? – изумился дьявол.
– Изобретаем, – нетерпеливо отмахнулся Кощей, – не отвлекайся.
– Ладно, – вздохнул Люцифер, – давай о деле. Я пришел дать тебе свободу! – напыщенно заявил он. Еще раз окинул взглядом “узилище” и поспешно добавил: – Если ты, конечно, не возражаешь.
– Ха! Неужто душу за нее мою потребуешь? – радостно засмеялся Кощей.
– Ну что ты, – поморщился Люцифер. – Иметь дело с твоей душой... нет уж, увольте. Хлопотное это дело. У меня есть предложение получше. Видите ли, Ваше Бессмертие, – дьявол доверительно подхватил Кощея под пухленькую ручку, – есть возможность свести счеты с нашим общим врагом.
– Конкретнее, – потребовал Бессмертный, – с каким врагом? Знаешь, столько их у меня за мою жизнь скопилось?
– С тем, по чьей вине ты сейчас в неволе томишься... гм..... – Люцифер покосился на роскошное убранство камеры. – С магией у тебя, видать, слабовато стало, раз сам вырваться не можешь, но я по старой дружбе помогу... разумеется, не задаром.
– Опять договор на стандартном бланке? – ощерился Кощей.
– Ни в коем случае! Повторяю – душа мне твоя без надобности. Слишком дорого обходится.
– Оценил, – довольно улыбнулся Кощей, – это верно, она у меня уникальная. Так что нужно?
– Всего-навсего дружеская помощь против нашего общего врага – папы. И учти – без всяких договоров. Чисто джентльменское соглашение. Цени доверие.
– Ценю, – усмехнулся Кощей, – но раз уж речь о доверии пошла, то карты на стол. Ты вот тут лопочешь что-то о нашем общем враге. Мне он враг. А ты-то здесь с какого боку оказался?
– Ты невнимательно слушаешь, – завилял Люцифер, – я же сказал – по старой дружбе. Значит, ты мой друг. А враг моего друга – мой враг. Следовательно, папа наш общий враг...
– Ты мне лапшу на уши не вешай.
– Теперь еще и лапша. Слушай, когда вы успеваете изобретать?
– От темы не увиливай. В глаза, в глаза мне смотреть! Правду выкладывай! Иначе никаких джентльменских соглашений.
– Ладно, – сдался Люцифер, – скажу... из-за этого папы, чтоб ему... дела в аду ни к черту пошли... блин! Ну и сказанул!
– И что там у вас в аду творится? – В глазах Кощея светился неподдельный интерес.
– Помнишь, года три назад я тебе про социальный эксперимент толковал?
– Диссиденты с суверенного болота?
– Они самые, – скривился дьявол.
– Ну и как? Эксперимент прошел удачно?
– Даже слишком. Если и дальше так дело пойдет, скоро весь ад в твое суверенное переселится. Представляешь, я вынужден заставлять оставшихся в две смены работать. Ропот. Недовольство. И главное, поделать ничего не могу. Слово дал... – Люцифер утробно зарычал.
– Какое?
– Честное нечистое, какое же еще? Никого держать, мол, не буду..... идиот!!! Кто ж знал, что у этой троицы так дела пойдут? Папа... знал бы ты, какие муки я ему заготовил. – Дьявол мечтательно закатил глаза. – И моральные, и физические. Жарить буду только на спирту!
– Не советую.
– Почему?
– Папу плохо знаешь. Всех твоих чертей оставшихся споит, а как спирт кончится, со всей толпой сюда похмеляться припрется.
– Об этом я не подумал. – Люцифер помрачнел.
– Ладно, что ты потом с ним делать будешь – это твои проблемы. Мне непонятно, какие у тебя сложности. Государство папино, как и черти твои, на эликсире держится. Шепнул где надо – и все царство первачом залилось самопального производства.
– Умница. Мысли читаешь. Вот для этого-то ты мне и нужен. Хватит штаны просиживать. От ожирения лопнешь. Берись за это дело!
– А сам что? Не можешь?
– Разумеется, нет! – в сердцах воскликнул нечистый. – Думаешь, у нас все так просто? Свой устав. Кодекс чести. Да и бюрократии хватает. Не имею я права лично в это вмешиваться. Только через вторые, а то и третьи руки... у нас с этим строго, – вздохнул дьявол, – а вот у тебя руки развязаны...
– Да-а-а, – протянул Его Бессмертие, – не ожидал. Значит, так. Разговор у нас деловой, а потому... – Кощей решительно направился к своему креслу, взгромоздился на него и жестом предложил Люциферу располагаться напротив на довольно жестком, хотя и элегантном стульчике. Дьявол поджал губы, сообразив, что его ставят на место. Он сейчас выглядел просителем на приеме у большого начальства. Однако стерпел и покорно уселся на предложенное ему место, злобно поблескивая глазами через стол на надутое, самодовольное лицо “узника”.
– Не ожидал, – повторил Кощей, – такого детского лепета. Ты мне, значит, дружескую помощь не задаром, а я, ради возвращения блудных чертей к родным пенатам, – Бессмертный выразительно ткнул пальцем в пол, – должен на тебя пахать задаром.
– Чего хочешь? – Люцифер заскрипел зубами. – Злата? Серебра? Царицу Савскую?
– Уважения! – внушительно произнес Бессмертный. – К моим сединам уважения! – Люцифер взглянул на лысый череп Кощея, но промолчал. – За идиота меня принимаешь?
– Был бы умный, на свободе б гулял, – не удержался Люцифер.
Кощей подпрыгнул как ужаленный, чуть не кубарем слетел с кресла и пухленьким колобком подкатился к дьяволу.
– Сейчас ты увидишь, кто из нас идиот! – прошипел он, хватая нечистого за рукав.
– Я больше в шкаф не полезу, – заверещал Люцифер, болтаясь в кильватере агрессивного “узника”, однако тот тянул его в другую сторону. Подлетев к стене, Бессмертный сделал магический пасс, и в ней образовался проем.
– Так у тебя и с магией все в порядке, – окончательно расстроился дьявол.
– Смотри! – отмахнулся Кощей. – Ты, сидя в застенках, сможешь такие запасы сделать?
Перед взором нечистого предстала “комнатушка”, размерами не уступавшая “камере” главного государственного преступника тридевятого царства. Вдоль стен стояли сундуки с открытыми крышками. Груды золота вперемешку с драгоценными камнями, сверкая в лучах заходящего солнца, потоком переливались через края сундуков, образуя у их основания сверкающие лужицы.
– Так какого ж ты тут высиживаешь? – Люцифер помотал головой. – Почему не на свободе при больших делах?
– Потому что вот здесь, – Кощей звонко шлепнул себя ладошкой по лысине, – кое-что имею. Ну так что? Будем действительно говорить по-деловому или станем и дальше по ушам друг другу ездить?
– Откуда ты фраз таких набрался?
– Не твоя забота! – отрубил Кощей, возвращаясь в кресло. – Ты на вопросы отвечай.
– С тобой и раньше трудно было иметь дело, – задумчиво пробормотал Люцифер, глядя на закрывающийся проход в сокровищницу Кощея, – а теперь... даже не знаю.
– Ну так проваливай, – Бессмертный пожал плечами, – у меня еще дел невпроворот.
– А где же знаменитое русское гостеприимство? – обиделся дьявол.
Кощей задумался, почесал черепушку, щелкнул пальцами, и стол преобразился. Исчезли объедки с золотым подносом, и расстелилась скатерть-самобранка. А на ней... чего на ней только не было: ананасов не было, рябчиков не было, блинами со сметаной даже не пахло. Зато стояла красивая супница, из недр которой сочился музыкальный гороховый аромат, солидная краюшка хлеба размером с приличный каравай, графинчик литра на три с изумительным борзенским тройной перегонки и знаменитый бокал с монограммой КБ. Больше ничего на столе не было, если не считать аналогичного набора перед Люцифером.
– Угощайся и... – Кощей сделал выразительный жест ручкой.
– Убедил, сдаюсь, – снова пошел на попятную Люцифер. – Твои условия?
– Слушай сюда! – строго сказал Кощей. – Конкуренцию Ивану с Василисой я составлю, но по-своему. Русь сейчас за счет басурманских денежек жирует. Налажу дело там, и капиталы их ко мне поплывут. Возражений нет?
– Умно, – кивнул головой дьявол, – действительно по-деловому. Я тебе формулу дам...
– Оставь себе, – небрежно махнул рукой Кощей.
– Вот даже как, – пробормотал Люцифер.
– Таким макаром с эмигрантами твоими да с Иваном мы и разберемся. Василиса тоже в восторге не будет. Договорились?
– Разумеется! – оживился дьявол. – Теперь о папе. Есть тут у меня одна идейка.
Люцифер разлил борзенское, лихо опрокинул свою стопку и, не найдя более достойной закуски, запил гороховым супчиком. – Ловить его будем на живца. С Марьей-искусницей знаком, надеюсь?
– Ну? – Кощей приподнял брови.
– На нее ловить будем. Девчушка молодая, кровь с молоком. Мыслишки коротенькие, глупые, даром что Искусница. Возраст такой – влюблена в папу заочно, авансом, так сказать. Любопытство девичье на глупости толкает. Умудрилась связаться с ним через блюдечко Бабы Яги, пока той рядом не было... знать бы как... ума не приложу, что за магию использовала. Ведь не просто видела – трепалась с ним... ну да речь не о том. Втюрилась в него окончательно, и, что самое главное – папа тоже разомлел. Чуешь, чем дело пахнет? Я давно такого момента ждал...
– Никак сестрицу Василисы украсть задумал?
– В точку попал.
– Слушай, зачем такие сложности? Почему не разобраться с побратимом Ивана в его мире?
– Нет! Это дело принципа! На месте преступления брать будем! Где напакостил, там пусть и ответ держит, и прямой дорожкой ко мне. Уж об этом я позабочусь. Ну так что? Скрадешь Искусницу?
– Опять я? – изумился Кощей. – Обнаглел!
– Так ведь сам-то я не могу! – простонал Люцифер. – Устав не позволяет. Если б Илья...
– Это кто такой? А-а-а, папа...
–...если б он сам меня позвал с просьбой какой, уж я бы расстарался! А так вот... перед тобой приплясываю...блин!!! – Волосатая рука сомкнулась на горлышке графина и элитное борзенское тройной перегонки забулькало в луженой глотке нечистого.
– Бог с тобой, – махнул рукой Бессмертный, – помогу те... ты че?!!
Элитное борзенское фонтаном хлынуло обратно из недр нечистого.
– Ты выражения-то выбирай, – откашлявшись, прохрипел дьявол.
– Извини, случайность. Столько дурных манер приобрел в этих казематах.
Кощей сочувственно похлопал по спине нечистого, выгоняя из легких остатки борзенского. – Помогу я тебе, так и быть. Есть тут у меня одна виллочка небольшая, в странах басурманских. Там Марьюшку и спрячем.
– Ну, спасибо, – Люцифер облегченно вздохнул, вытирая выступившие от кашля слезы. – Место не засвеченное? – тревожно спросил он.
– Будь спок, – Кощей поднял руку, – за базар отвечаю. Посреди моря-окияна, да на острове Буяне ее ни один черт не сыщет. И удобства опять же. Как-никак царских кровей девица... а там как раз евроремонт закончили. Дерьмо, конечно... наших бы русских мастеров туда... – Кощей грустно вздохнул. – Ну да ничего, веков пять простоит, а там посмотрим.
– Круто, – похвалил Люцифер, – и я чем моту, пособлю. Чертей в помощь дам. Надежных, проверенных товарищей. Таких, что не подведут. Идейные, морально устойчивые...
– Не надо, – строго сказал Кощей, – своими силами обойдусь.
– Ну должен же я хоть какую-то лепту внести, – растерялся дьявол.
– Три года назад ты уже внес. Хватит!
Люцифер виновато понурился.
– Дело прошлое... Ну так что? По рукам? – робко спросил он.
– Если договоримся об оплате, – радушно сказал Кощей.
– О какой оплате?
– За мои услуги. Или ты думаешь, я за просто так корячиться буду? Дудки. Меня и здесь неплохо кормят.
– Только что жалился, что голодом морят...
– Это чтоб жизнь кое-кому малиной не казалась. Скучно мне. Развлекаюсь.
– Уж и не знаю, чем тебя порадовать. С финансами у тебя все в порядке, и жизнью вроде не обижен... не хочу гадать. Назначай цену сам.
– Точно исполнишь?
– Честное нечистое!
– Ну смотри, я тебя за язык не тянул.
Дьявол уважительно посмотрел на Бессмертного.
– Значит, так, дело я в басурманских странах налаживаю. Марью на Буян отправляю. При этом помни! – Кощей выразительно потряс кулаком перед носом Люцифера. – Чтоб не один волос с ее головы не упал! Со мной дело иметь будешь!
– Я тебя не узнаю, – дьявол был искренне удивлен, – сколько ты их поворовал в свое время...
– Старый стал, сентиментальный, – спокойно объяснил Кощей, – однако вернемся к нашим баранам. Илья – уже не моя забота. Свернет шею по дороге к Искуснице – все! Разбирайся с ним как хочешь.
– Заметано, – кивнул Люцифер.
– Все это на бумажке фиксируем. Как положено. Кровью подписываем...
– Я же джентльмен! – попытался было возбухнуть Люцифер.
– Ты мою подпись поимел? Я тоже хочу. Чтоб в рамочку и на стеночку, – непререкаемым тоном заявил Кощей, – и за это за все...
– Ну? – Люцифер нетерпеливо подался вперед.
–...ты обещаешь мне больше носа своего в тридевятое не показывать!
– И все?
– И все!
– А...
– И все!!!
– Да согласен я, согласен! И договор подпишем, раз уж тебе так загорелось. Только...
– Сначала договор, – вошедший в раж Бессмертный треснул кулаком по столу, – а потом все твои “только”!
– Как скажешь... – Нечистый пожал плечами, щелкнул пальцами, в руках его материализовались уже знакомые Кощею документы.
– Никаких стандартных бланков! – отмахнулся Бессмертный.
Вытащив из стола пару чистых листов бумаги, он принялся строчить свой вариант договора. Быстро соорудив два экземпляра, небрежно кинул их через стол дьяволу.
– Чернила можешь взять из пальчика. Я не такой садист, как ты.
– Нет уж, я тоже сначала ознакомлюсь, – буркнул Люцифер.
– Читай, читай, чернильная душа, – презрительно фыркнул Бессмертный, – а еще джентльмена из себя корчит.
– Ах ты... – вскипел Люцифер. Надкусив острыми зубами палец, он выхватил из воздуха гусиное перо и, смочив его своей кровью, подмахнул не глядя.
– Орел, – удовлетворенно хмыкнул Кощей, аккуратно сворачивая свой экземпляр. – Теперь можно вернуться к твоему “только”. Что ты там хотел узнать?
– Чем я тебе помешал? – мрачно поинтересовался дьявол.
– ЭТО МОЯ ТЕРРИТОРИЯ! ПОНЯЛ?
– Не возражаю, – поднял руки, внезапно успокаиваясь, Люцифер. – Правда, ты делаешь страшную ошибку, но это теперь твоя проблема.
– Разберусь, – самоуверенно заверил Кощей, однако тень сомнения мелькнула на его пухленьком лице. – А проблема-то в чем?
– Баланс нарушил. – Люцифер развел руками. – Там, – он выразительно ткнул пальцем в потолок, – тебе отдельно объяснят, кто хозяин тридевятого.
С этими словами Люцифер исчез средь молний и громовых раскатов.
– Скотина. Опять интерьер испортил, – огорчился Кощей, разглядывая подпалины на ковре. – Эх, если б не моя иголочка в яичке, я б вам всем показал... “Сотовый”!
В разбитое окно влетел ворон.
– Срочное сообщение в центр.
“Сотовый” выразительно кивнул на графин.
– Все будет. Как положено. Передашь: был Лютый, требовал Марьюшку. Череп дал аванс. Аллюр три креста. Разряд экстра. И только попробуй перепутать! Лететь молнией!
Кощей взял мензурку, честно отмерил сто граммов и подсунул под клюв “телефону”. Подзарядившись, “сотовый” тяжело перевалился через подоконник разбитого окна и рваными зигзагами, характерными для молниеносной связи, понесся в сторону культурно-развлекательного комплекса “Дремучий бор”.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |