ломня перед строителем, который лишь тогда заслуживает этого име-
ни, когда он из случайных природных масс создает с величайшей эко-
номией, целесообразностью и прочностью образ, зародившийся в его
душе. Все вне нас - можно даже сказать, все в нас - есть стихия;
однако в глубине человека заложена творческая сила, которая способна
создать то, что должно быть, которая не даст нам покоя и отдыха, пока
мы не выразим, не воплотим это вне нас тем или иным способом".
При доминировании аксиологических ориентаций наука преимуще-
ственно функционирует и развивается на рефлексивном слое сознания.
При доминировании техноцентрических, прагматических ориентаций
она преимущественно функционирует на операционально-техниче-
ском, бытийном слое сознания. Поэтому преодоление подобных ори-
ентаций в современной науке состоит не в ликвидации технократиче-
ского мышления и не в механическом добавлении к нему мышления
гуманитарного, даже не в переводе технократической науки на ре-
флексивный уровень сознания, а в расширении сознания всего научно-
го сообщества (если и не нынешнего, то хотя бы формирующегося).
Именно всего, то есть не только технического, но и естественного, и
гуманитарного.
Как можно реально представить себе, что значит расширение созна-
ния науки? Если оно переместится из бытийного слоя в рефлексивный,
то не превратится ли оно в философское, вследствие чего ему будет
трудно разобраться в деталях бытия. Если же оно останется на своем
бытийном уровне, то не сможет освободиться от своих техноцентрист-
ских тенденций. Ориентиром при постановке и обсуждении этой про-
блемы может стать все та же культура, важнейшим признаком которой
является, как мы уже писали, единство духовного и материального.
Вспомним мысль Бахтина о пограничности, как внутреннем определе-
нии культуры, не имеющей никакой замкнутой территории. Можно
сказать, что центр сознания науки должен располагаться на границе
его бытийного и рефлексивного слоев. Возможно, это и есть наиболее
адекватный способ расширения сознания науки, обеспечивающий со-
хранение достоинств и минимизацию недостатков каждого из рассмот-
ренных слоев ее сознания. Подобное местоположение центра научного
сознания сделает равнопрочными оба слоя, придаст бытийному слою
рефлексивную окраску, а рефлексивному - бытийную.
Имеется еще один довод в пользу желательной "пограничности"
сознания науки. Сознание по своему происхождению связано с симво-
лами, которые, в свою очередь, рождаются на границах бытийного и
рефлексивного слоев сознательной деятельности. Можно предполо-
жить, что, хотя смысл символа укоренен в бытии, его расширение
связано с рефлексией и означением, которые происходят в совместной
деятельности людей. В научном сообществе, интенсивно оперирую-
щем символами, их роль необычайно велика. И полноценность симво-
лов, выражающаяся в их равновеликой опоре и на бытие, и на рефлек-
сию, служит источником формирования полноценного сознания нау-
ки. Но символа мало, нужно чтобы он соединился со стимулом, т.е.
желанием ученых понять, что это за сознание и сформировать его.
Пограничное сознание и его воплощенные символы выполняют не
только интегрирующую функцию по отношению к его слоям, но и
являются их средостением, местом не только их взаимодействия, но и
игры, точкой развития полноценного сознания науки, точкой, где смы-
каются оба слоя при самом большом их расхождении. Это и начало
формирования самосознания науки, необходимой составляющей кото-
рого должна быть этика. Последнее должно помогать преодолевать не
подкрепленные этическими соображениями устремления науки. Без
такого сознания и самосознания мы будем продолжать быть похожими
на героев Ф. Кафки, у которых (по словам А. Камю) наблюдались каж-
додневные переходы от надежды к тоске, от безнадежной мудрости к
добровольному ослеплению.
Сейчас стал общим местом тезис о том, что наука утратила челове-
ческое измерение. Вернуть его можно, лишь идя от человека, от чело-
веческой деятельности и сознания, которые находятся и в компетенции
психологии. Можно предположить, что внимательный анализ истории
науки мог бы показать, что инкапсуляция науки в том или другом слое
сознания определяет характер и качество ее парадигм, определяет
целые эпохи в науке. Особенно отчетливо это выступило в психологии,
которая многие десятилетия в XX веке не только находилась в границах
бытийного слоя сознания, но и нарочито уходила от рефлексивного.
Еще и сейчас не до конца преодолены бихевиористские, рефлексологи-
ческие, реактологические концептуальные схемы. Еще и сейчас пси-
хологи редуцируют сознание к тому, что таковым не является, ищут
его там, где оно никогда не было. Психология (как целое, а не отдель-
ные психологи) долгие годы была не только "бессознательной", но и
безличной, в том числе и безличностной.
Мы привели в качестве иллюстрации психологию не только потому,
что имеем к ней отношение. В психологии наблюдалась удивительная
ситуация. Под влиянием зарождавшихся общих технократических
ориентаций в ней стал преобладать бытийный слой сознания, что и
предопределило на долгие годы онтологию ее исследований (поведе-
ние, реакции, механическое запоминание, совершенствование техно-
логииэкспериментаит.п.). Чтокасаетсясознания, тоонобылолишено
собственной онтологии и отдано в область философской феноменоло-
гии и психоанализа, которые, правда, достаточно умело им распоряди-
лись. В самой же психологии, в рамках ее бытийного слоя возникли или
были ей навязаны своеобразные мистические и социально-мифологи-
ческие установки: перековка сознания, формирование нового челове-
ка и пр. Нельзя в связи с этим не заметить, что технократические идеи,
связанные с формированием нового человека, первоначально зарожда-
лись не у политиков, а в научном сообществе, у представителей искус-
ства, к которым они потом вернулись, как бумеранг. К сожалению, эта
мифология не изжита и до настоящего времени. Ее не следует смеши-
вать с получением нового знания о человеке, с построением нового
образа человека.
Сказанное о психологии относится и к другим наукам, где происхо-
дило расслоение фактов, методов и законов, с одной стороны, и чело-
веческих ценностей, жизненных, личностных смыслов, с другой.
Там почти забыли, что подлинные праздники науки всегда связаны
с выходом ее на человека, с осмыслением и прогнозированием ее ре-
зультатов в свете человеческого измерения, с успехами в раскрытии
человеческих сущностных сил.
6.6. Гуманитаризация цивилизованного труда
Накопленная предыдущими поколениями технологическая циви-
лизация встречает человека с первых его шагов, незаметно организует
его жизнь по своим законам. Спору нет, пользование благами цивили-
зации придает нашей жизни некоторый комфорт. Однако мир техники
каждый день и час все более захватывает наше жизненное пространст-
во, теснит природу, а вместе с ней и ее важную часть - человека. Быть
может, это и есть плата за комфорт?
В труде непростые отношения человека и технологической цивили-
зации обостряются в наибольшей степени. Согласно К. Марксу, исто-
рия промышленности - это раскрытая книга человеческих сущност-
ных сил. Это и история их становления, на протяжении которой созда-
вались новые орудия и средства труда, порой менявшие привычные
формы всех видов человеческой деятельности: трудовой, учебной, уп-
равленческой, научной и даже эстетической. Именно в этом состоит
социальный смысл всех технологических революций, включая компь-
ютерную. А изменение форм деятельности - это ведь тоже деятель-
ность, притом в высшей степени серьезная и ответственная. Она затра-
гивает и отдельного индивида, личность и общество в целом. Что
имеется при этом в виду?
Новые формы деятельности влияют на психологию и сознание чело-
века. Они изменяют их, более того - формируют, строят. Механизм
этого влияния связан с тем, что новые внешние средства деятельности,
прежде всего трудовой, не только повышают производительность тру-
да, но и предъявляют нередко чрезмерные требования к человеку, в том
числе к его оперативно-технической, познавательной, эмоционально-
волевой сферам, к его мотивации, возможностям и способностям, то
есть в широком смысле к внутренним средствам деятельности челове-
ка.
Не менее важно и то, что человек, со своей стороны, начинает
предъявлять все более и более высокие требования к орудиям, средст-
вам и условиям труда. Поэтому-то и необходимо согласование, своего
рода гармонизация внешних и внутренних средств трудовой деятель-
ности. Не только опыт истории промышленности, но в еще большей
степени ее современное состояние учат тому, что гармонизация орудий
труда и внутренних средств человеческой деятельности порой прохо-
дила весьма болезненно. Это отрицательно сказывалось на эффектив-
ности труда, на здоровье и развитии личности. Сложности такого со-
19-547 289
^^^f^'^^fу^
гласования далеко не всегда компенсировались при создании новых
поколений машин. Нередко они усугублялись. В качестве средств
компенсации выступали и профессиональный отбор, проводимый по
достаточно жестким критериям, и длительные сроки профессиональ-
ной подготовки к труду, и модернизация техники, осуществляемая в
целях "подгонки" машины к человеку. Другими словами, за техниче-
ский прогресс обществу приходится расплачиваться и нередко дорогой
ценой.
Контакты между человеком и машиной вовсе не всегда характери-
зуются термином "высокое соприкосновение". Это скорее цель, а не
исходная точка подобных контактов. И достижение этой верно постав-
ленной цели - задача не столько техническая, сколько социальная.
Она не может быть решена без высокой культуры проектирования в
промышленности, неотъемлемой частью которой должны быть фунда-
ментальные знания о человеке и человеческой деятельности. Для ее
решения необходима и высокая методологическая культура, в частно-
сти преодоление давних адаптационно-гомеостатических подходов к
организации взаимодействия человека и машины (приспособление ма-
шины к человеку и приспособление человека к машине, достигаемые
путем последовательных, постепенных приближений). Наконец, ре-
шение этой задачи требует и правильной социальной ориентации в
человеческих (а лучше бы сказать - человечных) аспектах научно-
технического прогресса.
Это означает, что создание новой техники и технологии представля-
ет собой не только инженерную, но и нравственную проблему. Проек-
тант новой техники создает ее для других, и потому не должен считать
себя эталоном или "мерой всех людей". В свете сказанного задача
гармонизации человека и техники может быть поставлена лишь в кон-
тексте более широкой проблемы и социальной программы достижения
гармонии индивида и общества.
Неверно думать, что такой взгляд представляет собой усложнение
или даже переусложнение задач, которые должны решать создатели
новой техники. Это - следствие необычайной объективной сложности
современного мира трудовой деятельности, мира техники, становяще-
гося все больше миром социо-техническим.
На волне роста противоречий между человеком и техникой возник-
ла новая научно-практическая дисциплина, стремящаяся их хотя бы
сгладить, если не может быть и речи о принципиальном изменении
судьбы человечества, о переходе на внетехнологический путь разви-
тия. Эта дисциплина - ЭРГОНОМИКА - занимается междисципли-
нарным изучением человека в конкретных условиях его деятельности,
связанной с использованием технических средств.
Надо сказать, что и до ее возникновения предпринимались попытки
гармонизировать отношения человека и окружающих его машин.
Важную роль в этом деле играла психология труда. Так что преемст-
венность и родственные узы психологии и эргономики налицо. Психо-
логические концепции и методы успешно развиваются в эргономике и
в настоящее время.
Одним из перспективных направлений усиления социальной ориен-
тации технического прогресса является эргономическое обеспечение
создания и эксплуатации машин, оборудования, автоматизированных
систем управления, средств информатики и другой промышленной
продукции. Эргономическое обеспечение должно стать неотъемлемой
частью общего процесса проектирования техники с самых ранних ста-
дий ее разработки. Многие задачи, вытекающие из этого требования,
решаются средствами таких наук, как физиология, гигиена, психоло-
гия труда, и таких сфер научно-практической деятельности, как охра-
на и организация труда. Однако по мере увеличения эксплуатацион-
ной сложности машин, оборудования, систем управления все больше
выявлялась недостаточность установки приспособить человека к уже
созданной технике, осознавалась важность непосредственного участия
представителей перечисленных областей знания и практики в ее созда-
нии.
Эргономическое обеспечение связано с поиском конструктивных
решений машин и оборудования, основанных на глубоком изучении
деятельности человека, для которого они предназначены.
Поясним сказанное на примере: по мере развития вычислительных
машин их функции все больше смещаются от процессов ввода, перера-
ботки и выдачи данных к диалогу с человеком. Однако оказалось, что
многие программы компьютеров плохо приспособлены для этого (спо-
собность к диалогу не включается в число требований, предъявляемых
к программному обеспечению). Повсеместно обращается внимание на
неудобство пользования существующими системами программного
обеспечения компьютера. Если раньше назначение программ заклю-
чалось в управлении машинами, то теперь, по удачному выражению
одного ученого, назначение машин состоит "в исполнении наших про-
грамм". Другими словами, если прежде упор делался на развитие ап-
паратных средств, то теперь внимание переключается на труд челове-
ка. Поэтому ставится задача тщательно разрабатывать системы, при-
способленные к человеку. При этом имеется в виду, что язык системы
должен быть легким для понимания. Система должна быстро реагиро-
вать и избавлять тех, кто ею пользуется, от необязательных операций,
призвана по возможности распознавать, с каким типом людей она
имеет дело, помогать им, а не манипулировать ими. Возможность
давать пользователю соответствующие консультации - наиболее важ-
ный признак совершенства интерактивных вычислительных, прежде
всего экспертных систем.
Наибольшая эффективность эргономического обеспечения достига-
ется при организации соответствующих исследований и разработок
одновременно в двух направлениях - от требований человека к техни-
ке и условиям ее функционирования и от требований техники к чело-
веку. Важно не только приспособить технику к человеку, но и активно
формировать способности самого человека в соответствии с потребно-
стями технического прогресса, естественно, не в ущерб интересам че-
ловека как личности.
Выявление оптимальных эргономических решений создаваемых
технических объектов на более ранних стадиях разработки и сокраще-
ние на этой основе доработок и испытаний стали возможны в результа-
те использования комплексов объективной регистрации и оценки пси-
хофизиологических и профессиональных характеристик человека.
Практика создания машин, оборудования, автоматизированных си-
стем управления и другой промышленной продукции с учетом возмож-
ностей и особенностей работающего человека показывает, что непос-
редственное соединение знаний о человеке из разных наук далеко не
всегда возможно. Это и понятно, поскольку в действительности чело-
век и технические средства деятельности должны составлять не сумму
разрозненных элементов, а единое целое. Мы все привыкли к терми-
нологии: система "человек - машина", "социотехническая система",
"автоматизированная система" и т.д., но далеко не всегда отдаем себе
отчет в том, что от разработки до становления системы такой целост-
ностью, до ее эффективной эксплуатации дистанция бывает достаточ-
но большой. Ее сокращению могут существенно помочь междисципли-
нарные исследования, обеспечивающие научные основы целостного
учета эргономических норм и требований при разработке и эксплуата-
ции техники.
Цель эргономики - в оптимизации предметного содержания, ору-
дий, условий и процессов труда, повышении привлекательности и
удовлетворенности трудом. Основной объект ее исследований - сис-
темы "человек - машина". Человек, машина и среда рассматриваются
в эргономике как сложное целое, в котором ведущая роль отводится
человеку. Она одновременно является научной и проектировочной
дисциплиной, поэтому в ее задачу входит разработка методов систем-
ного анализа, оценки и проектирования целесообразных вариантов
человеческой деятельности, ее внешних средств и внутренних способов
при модернизации и создании новой техники и технологии, а также
технических средств профессионального обучения.
формирование эргономики отражает потребности общественного
производства в синтезе достижений социально-экономических, естест-
венных и технических наук в целях повышения его эффективности и
одновременно целенаправленного создания достойных человека усло-
вий труда. Решение задач подобного социального масштаба возможно
лишь на прочном фундаменте общей теории трудовой деятельности и
целостных представлений о человеке как ее субъекте.
Уже при своем зарождении эргономика имела отчетливую социаль-
ную ориентацию. На заре советской власти русскими учеными
В.М. Бехтеревым и В.Н. Мясищевым была разработана первая содер-
жательная концепция эргономики, которую они тогда называли "эрго-
логией" или "эргонологией". По мнению В.М. Бехтерева, такая наука
должна была решать триединую задачу: повышение производительно-
сти труда, сохранение здоровья и развитие личности трудящихся.
Кардинальное отличие эргономики от наук, на базе которых она
возникла, в том, что в ней широко используются развитые в филосо-
фии, социологии и психологии представления о формировании и струк-
туре деятельности, ее основных видах и формах, главных закономер-
ностях развития, внутренних связях с сознанием и личностью челове-
ка. Деятельность в эргономике выступает как начало, содержание и
завершение анализа, проектирования и оценки. Процесс проектиро-
вания начинается с анализа профессиональной деятельности, где
вскрываются недостатки в ее организации и во взаимодействии чело-
века с техникой. Определяются требования, которые данный вид дея-
тельности предъявляет к обеспечивающим ее техническим средствам,
а также к физическим, психофизиологическим, психологическим и
социальным свойствам - качествам человека. Предметом эргономи-
ческой оценки являются технические средства, с которыми непосред-
ственно контактирует и которыми оперирует человек. При разработке
критериев и методов профессионального отбора анализ направлен на
выявление свойств личности, существенно влияющих на эффектив-
ность и качество труда.
Эргономика не только использует сложившиеся в- гуманитарных
науках представления о деятельности, но и развивает их применитель-
но к решению задач оптимизации систем "человек - машина". Это
позволяет успешно преодолевать сложившуюся практику учета от-
дельных данных о возможностях и особенностях человека. Важны
знания не только функциональных возможностей восприятия, мышле-
ния (принятия решений), действий и операций работающего, но и о его
деятельности в целом. Поэтому в качестве оппозиции адаптационно-
гомеостатическому подходу в современной эргономике развивается
подход конструктивный, проективный, илисистемно-деятельностный.
Что это означает?
Хотя понятие "трудовая деятельность" является общеупотребитель-
ным, в течение десятилетий все науки о труде (пожалуй, кроме соц-
иологии труда) занимались анализом действий и операций, понимае-
мых в узкотехнологическом смысле. В тени оставался вопрос о том, что
же цементирует их в целостную трудовую деятельность, которая всегда
больше суммы (или последовательности) своих частей. Ведь не слу-
чайно применительно к деятельности используется широкий спектр
определений (например, сознательная, целенаправленная, осмыслен-
ная, целеполагающая, имеющая личностный смысл и социальное зна-
чение).
Для проектирования действительно целостной деятельности необ-
ходимо выйти за пределы ее пооперационного, алгоритмического, в
определенном смысле узкотехнологического понимания, в сферу пси-
хологии сознания и личности, в сферу мотивов, отношений, интересов,
эмоций, установок, в сферу совместной, кооперативно-распределен-
ной деятельности людей, или совокупного труда. Сознание и личность
изменяются в совокупной (групповой) деятельности индивидов и затем
оказывают на нее обратное влияние. Это показал еще всемирно изве-
стный Хотторнский эксперимент. Поэтому организация совместной
деятельности субъектов есть одновременно важнейшее средство фор-
мирования их сознания и личности, которые определяющим образом
влияют на эффективность и качество труда. Это влияние оказывается
неизмеримо сильнее воздействия, например, факторов производствен-
ной среды, нередко компенсирует неблагоприятные условия труда.
Сейчас недостаточно руководствоваться такими внешними показа-
телями эффективности и качества, как определенные показатели ко-
личества продукции, точности, скорости и более расплывчатые -
энергетической цены деятельности для субъекта или внешней комфор-
тности. Необходима разработка специальных показателей, характе-
ризующих сам процесс деятельности. К их числу относятся: свобода в
выборе и постановке целей, средств, формы результата; соотношение
познавательных, эмоционально-оценочных и собственно исполни-
тельских компонентов; соотношение личностного смысла и социальной
значимости как процесса, так и результатов труда; влияние деятельно-
сти на функциональные состояния (напряженность, утомление, моно-
тония, стресс и т.д.) работающего человека, на его здоровье и личность.
С учетом сказанного качество труда следует понимать как интеграль-
ную характеристику данного вида деятельности, в которой фиксиру-
ются показатели качества и количества производимой продукции, взя-
тые в отношении к сырьевым и временным затратам на ее производст-
во, к психологической и физиологической "цене" трудовых усилий, а
также по отношению к показателям здоровья и развития личности. В
данном определении сделана попытка расширить рамки технико-эко-
номических характеристик качества труда за счет включения показа-
телей, относящихся к социальным и психофизиологическим аспектам
человеческой деятельности. В нем учтены как ее объективные, так и
субъективные характеристики. Конечно, остается открытым вопрос о
полноте и измеримости этих характеристик, когда потребуется перей-
ти к количественным оценкам качества труда. Что касается его эффек-
тивности, то трудовая деятельность может считаться тем более эффек-
тивной, чем полнее вовлекаются в нее все способности и силы человека.
Более того, эффективной в полной мере может считаться только такая
деятельность, которая способствует воспроизводству и умножению
сущноетных сил человека, развивает его личностные качества, способ-
ности. Не секрет, что именно такая деятельность приносит ему макси-
мальное удовлетворение. Субъективно это выступает как привлека-
тельность и содержательность труда.
В этой связи заслуживают внимания результаты исследования, в
котором выявлено, что лишь незначительный объем знаний, умений,
приобретенных в высших и средних специальных учебных заведениях,
используется в трудовой деятельности людей. Поэтому повышение
содержательности и привлекательности труда - это поистине целина
резервов для повышения его производительности и качества. Отсюда
следует, что при разработке новой техники важно добиваться не только
высокой ее технической эффективности, но и закладывать в ее конст-
рукцию решения, которые создают соответствующие условия для бо-
лее широкого использования возможностей людей.
Назрел также вопрос о том, чтобы расширить общепринятую трак-
товку условий труда. Они не сводятся только к производственной сре-
де, рабочему месту и т.п. В них должны включаться и содержательные
характеристики трудовой деятельности, сложность задач, степень их
вариативности, адресованность трудовых усилий тем или иным функ-
циональным системам и структурам деятельности. Не последнюю роль
играет влияние различных эмоциональных факторов на показатели
эффективности и качества труда, и прежде всего тех его видов, где
доминируют интеллектуальные процессы. Здесь кроются большие ре-
зервы совершенствования условий труда. Это четко уяснили менедже-
ры на Западе, которые пишут о том, что необходимо мобилизовать не
только знание и умение, но и эмоции работающего, ибо человеческий
потенциал фактически не ограничен при условии, если человек весь,
душой и телом, отдается выполнению производственного задания. Ко-
нечно, возникает вопрос о том, насколько и как развиты эти душа и
тело. И наверняка можно провести параллели между уровнем разви-
тия человека и организацией и содержательностью его труда. Тем не
менее трудовая деятельность должна опережать развитие конкретного
ее исполнителя. В этом случае ему будет обеспечена "зона ближайшего
развития", а сам труд будет безусловно интересен.
На страницах специальных и научно-популярных изданий часто
мелькал термин "безлюдная технология", которая якобы исключает
человека из производства и тем самым решает все проблемы человече-
ского фактора в технике. На практике же ситуация складывается со-
всем не так. В гибких производственных системах (ГПС) численность
обслуживающего персонала часто не сокращается, а иногда и увеличи-
вается. Возникает необходимость в больших объемах работ по техни-
ческому обслуживанию системы, т.к. человек несет ответственность за
ее нормальное функционирование, а перебои в работе связаны с боль-
шими экономическими потерями. ГПС существенным образом меня-
ют традиционные представления о трудовой деятельности. При этом
коренным образом меняется характер и содержание работы. Быстрое
обновление продукции непрерывно ставит новые задачи, решать кото-
рые необходимо в сжатые сроки. Как показывает практика, высокое
нервно-психическое напряжение, обусловленное максимальной моби-
лизацией интеллектуального потенциала и предельной ответственно-
стью за выполнение каждой операции, выдерживают далеко не все.
Поэтому ГПС не сводят к минимуму психологические проблемы, как
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |