- Если вы спрашиваете меня, - решил я вставить слово, - то я вам отвечу – жить! Я неплохо вас знаю, вы прекрасный человек, отличный ученый, у вас впереди еще много времени, а то, что вы делали в жизни ошибки, так кто же их не делал? Вы, конечно, можете сказать: яйца курицу не учат, но, общаясь с вами раньше, я понял, у вас все получится, вот увидите, - я чувствовал, что говорил неубедительно, но это шло от души.
- Спасибо, Леша, но у меня что-то руки опускаются, не знаю, с чего теперь эту новую жизнь и начинать, и стоит ли?
- Еще как стоит! Для начала – просто отдохните от всего, у вас отпуск, вы много работали, заслужили. А потом, я вот тут подумал, у меня было время, и я нашел нам с вами небольшое, если можно так выразиться, занятие. Понимаете, если нельзя использовать аппарат по его задуманному назначению, то почему не воспользоваться тем, что он уже дал? Знаете, у меня есть некоторая информация о ближайшем будущем. Например, рядом с вами живет человек, который обокрал вас. Помните, я рассказывал: ваши часы мог увести только он. У меня еще в прошлом посещении было ужасное желание его наказать, но тогда я не мог. Но и забыть – не забыл. Неплохо было бы его проучить, как вы думаете?
- Каким же образом, - поинтересовался профессор, - ведь часы на месте, он их не крал, он просто не знает об их существовании.
- А мы его словим на живца, - предложил я, - я тут все обдумал, понимаете, если он сделал это в прошлый раз, то явно захочет сделать это теперь, если мы покажем ему часы. Это раньше мы ничего не могли поделать, а теперь: кто предупрежден, тот вооружен. Он ведь должен поплатиться за свои грязные делишки, вдруг он этим живет, дом у него – не чета вашему, раз в несколько больше, плюс участок вокруг. А если это все на нечестные деньги? Вы согласны?
- Нравитесь вы мне, Алексей, - улыбнулся профессор, - не успели прибыть, сразу быка за рога. Что ж, попытаться можно, тем более если он порядочный человек, это сразу выяснится, он просто не клюнет на наживку, говоря вашим языком.
- Вот и ладно. Я все устрою, есть у меня товарищ один, его отец – полковник милиции, мы его людей предупредим, думаю, пару человечков нам выделят, устроим засаду в вашем доме и возьмем голубчиков с поличным, - я вспомнил про оружие, висящее на стенах дома соседа, и подумал – какое совпадение – во мне тоже просыпается охотничий инстинкт, - вы не против?
- Даже не знаю, что и сказать, - произнес Геннадий Петрович, - у вас все как-то гладко получается, а я в этом совсем не разбираюсь.
- Ну, профессор, - настаивал я, - ну, давайте попробуем, в конце концов, мы же в своем доме, ни к кому в гости не напрашиваемся, наоборот, придут к нам. И вас, я думаю, это немного отвлечет.
- Ну, хорошо, делайте, что считаете нужным, - согласился он.
- Прекрасно, - обрадовался я, мне все-таки удалось чем-то заинтересовать профессора, я думаю, он это сделал скорее от безысходности, но ничего, там, глядишь, втянется и вернется к нормальной жизни, - а теперь давайте поедим,- добавил я, - я хочу есть уже целую неделю, если принять во внимание мои хождения во времени.
- Надо же, а я вообще забыл, когда ел последний раз, но у меня, наверное, и дома-то ничего нет, - спохватился он. Так, значит, у профессора все-таки есть какой-никакой аппетит, это хороший знак, еще не все потеряно.
- Не волнуйтесь, Геннадий Петрович, у меня все с собой, - успокоил я его и положил на стол свой пакет.
Мы сели пообедать, как в старые добрые времена, ну, это мне так показалось, он-то трапезничал со мной впервые. Я ел и думал, что не только его планам не суждено сбыться, мои надежды на восстановлении мира и спокойствия в нашей семье, а также мечты разбогатеть тоже не смогут оправдаться. Нет, проблемы в своей жизни надо решать только при помощи собственной головы и рук, в очередной раз понял я, перемещения взад-вперед по истории тут не помогут. Мои родители должны сами разобраться в своих отношениях, а я просто могу поддержать их в этом. И мои собственные планы поживиться чем-нибудь в прошлом с помощью хронохода профессора выглядят не совсем красиво. С этой игрушкой, как оказалось, надо быть очень осторожным, если твое вмешательство заденет ход исторических событий, пиши «пропало». Изобретению профессора цены не будет чисто с наблюдательской точки зрения, типа «прокатись в прошлое с ветерком» или «взгляни на вчерашний день с позиции сегодняшнего». Это, конечно, идея, но кому-нибудь обязательно придет в голову переставить что-нибудь с места на место или того хуже - забыть где-нибудь в пятнадцатом веке свой мобильник.
Профессор, видно, тоже не мог прийти в себя, он был задумчив. Я понимал, ему нужно время, менять жизненные ценности не так-то просто. Вот он еще ничего, сидит, даже что-то ест, сильный человек, нечего сказать, не знаю, что бы я делал в его ситуации. А вот на своем месте, глядишь, за эти переезды вообще философом стану, сам себе удивляюсь, откуда во мне что взялось?
Однако, глядя на профессора, и я понемногу начал впадать в хандру, вдруг вспомнил своих друзей – Толян, как он теперь там? А собственно, что ему? Он-то ничего, считает своим лучшим другом совершенно другого, хоть и моего собственного двойника, но все равно обидно. Опять же Жорик, тоже мой приятель, но сидит сейчас, небось, в компании этого жмота, сидит и ничего не знает обо мне. Вспомнилась мне и Ленка, которая вечно прибывала где-то поблизости от нашей компании, она была такой маленькой, передвигалась всегда чуть ниже уровня моего взгляда, и ее поэтому, кроме как Ленусик, никто и не называл. Всплыла в памяти даже Полинка, наша вечная староста, которая всегда липла с разными вопросами и делами (за что, кстати, и получила от меня то самое прозвище). В общем, повспоминал я потихоньку всех, повспоминал и решил, что хватит раскисать, надо собраться и вытягивать из этого состояния и моего собеседника.
- Профессор, - сказал я, - у вас тут где-то, я знаю, наливочка неплохая есть, доставайте-ка ее, отметим наше знакомство в третий раз, больно цифра хорошая, вы не считаете, думаю, теперь все пойдет так, как надо, - сказал я и подумал: эх, алкоголизм, так алкоголизм, но сейчас именно такая ситуация.
- С вами опасно иметь дело, Алексей, - пошутил он, - вы все знаете.
- Ну, предположим, не все и лишь на пару дней вперед, но, думаю, это нам должно пригодиться.
Надо же, а я, можно сказать, совсем не огорчился, что нашим мечтам не суждено сбыться, все не так уж и плохо: мы опять вместе и теперь, я надеюсь, жизнь профессора не оборвется так внезапно, а, значит, мы надолго сможем остаться друзьями. Эта мысль мне очень понравилась, каждый раз, когда я раньше прощался с Геннадием Петровичем и думал, что мы больше никогда не увидимся, я сильно переживал по этому поводу, сейчас все по-другому. Я был рад, хотя понимал, что это радость эгоиста, но ведь профессор тоже привязался ко мне, я знаю, и родных у него никого нет.
В общем, сидели мы с ним еще долго, вели задушевные разговоры, причем я старался делать вид, что обо всем узнаю впервые, чтобы разговор клеился как надо. Геннадий Петрович рассказывал, а в его словах звучала горечь, он, действительно, сожалел о том, что сделал, о чем мечтал все эти годы.
- Мама как в воду глядела, - продолжал он, «сынок», говорила она, «смотри не пропусти свое счастье, закрывшись в четырех стенах». Как она оказалась права, я никого не слушал, я шел к своей цели, а жизнь шла своей дорогой, но проходящей мимо.
- Согласитесь, профессор, во всем этом есть рациональное звено – вы бы никому не поверили, если бы вас начали переубеждать, но пришло время – и вам пришлось поверить самому себе.
- Если бы не вы, Алексей, мне бы и это не удалось, слишком я был поглощен своей идеей.
- Значит, все-таки есть судьба на свете, профессор. Интересно, что было написано на вашей руке в юности, любой хиромант бы свихнулся, если бы прочитал: он трижды умрет, но воскреснет, вот прикол, да? Хорошо, что я в этом совершенно не разбираюсь.
- Я тоже никогда этим не интересовался, наверное, слава Богу, а то после таких прогнозов у самого, как вы говорите, «крыша поедет», особенно у меня, привыкшего все воспринимать с научной точки зрения, - и он засмеялся, правда, первый раз я видел, как профессор смеется от души, во всяком случае, мне так показалось. Глядя на него, я и сам захохотал, может быть, это наливка подействовала, может, спало нервное напряжение последних дней, но мы смеялись, как дети, и долго не могли успокоиться.
- А представляете, - не унимался я, хохоча, - в прошлых жизнях вы лишились всего: дома, часов, своего труда, и ничего - все на месте, знали бы они, когда покупали все это, вот бы у них челюсть отвалилась. – И мы продолжали смеяться, - Кстати, среди них был и мой отец, я так и вижу его глаза, полные недоумения – дом растворяется в туманной дали, как будто его и не было, - и хохот взрывался с новой силой.
- А Тумасян, он спал и видел у себя в кармане прибыль от моей работы, я бы многое отдал, лишь бы посмотреть на него в тот час, как из его рук уплывала моя, честно купленная, папка, - смеялся профессор, и было здорово видеть его таким веселым.
Когда наливка была выпита, все съедено, а мы очень устали от бури эмоций, мы решили разойтись спать. Первый раз в доме профессора я заснул так спокойно и не думал о трудностях завтрашнего дня, это будет хороший день, я знал. Я, конечно, побаивался оставлять еще профессора одного, но не сидеть же мне около него всю ночь, во всяком случае я буду находиться поблизости.
Утром я чувствовал себя совершенно отдохнувшим и полным сил, профессор спустился со своего чердака (как я выпустил из внимания, что он еще живет там, ничего – исправим, не впервой), выглядел он просто другим человеком, в глазах появился жизненный азарт. Однако, перед нами тут же встала новая проблема: у нас не было денег, а жить как-то было надо. В прошлом мы не заглядывали надолго вперед, вернее, этого вперед у нас просто не должно было быть, было назад, но теперь ничего нельзя было продавать, так как проданное потерялось бы навсегда.
- Профессор, - спросил я, - раньше у вас всегда появлялись идеи насчет денег, что скажете теперь?
- Теперь, Алексей, надо подумать. Мне бы очень не хотелось расставаться с нашими семейными ценностями.
- Нет, нет, Геннадий Петрович, этого я вам сам сделать не дам. А вот как вы думаете, профессор, за поимку преступников премия полагается?
- Каких преступников?
- Как каких? – удивился я, - Мы же с вами скоро собираемся банду ловить под руководством вашего соседа, вы забыли?
- Думаю, Алексей, на это надежды мало.
- Да, я тоже думаю, что премия нам не светит, ну грамота там еще или часы какие-нибудь, а вот деньги – это вряд ли. Надо самим думать. Знаете, есть тут у меня заначка одна, вернее, не у меня, а у моего двойника, несколько раз она нам уже оказывала помощь, только тогда я был уверен, что ее не хватятся, а теперь… В общем, я решил, пусть этот жмот сам на себя пеняет, заначку я у него стащу. Он меня тоже в свое время не выручил с машиной. А я на эти деньги такое же право имею, как и он, может, даже большее. Он, конечно, шум поднимет, Ромку, естественно, подозревать начнет, да брат мой – крепкий орешек, его голыми руками не возьмешь, выкрутится. Все, я поеду в город, Геннадий Петрович, за деньгами и с товарищем по поводу грабителей поговорю. Мы еще с вами таких дел натворим, профессор, все ахнут!
- Вы там осторожнее, Леша, - попытался успокоить меня ученый, - все-таки вы тоже в некоторой степени пользуетесь услугами моего аппарата.
- Я буду максимально осторожен, - согласился я.
Я вышел из дома и помчался к автобусной остановке, я уже мог прийти туда с закрытыми глазами, столько раз за последнее время ездил в город и обратно. Что ж, думал я, надо пытаться примириться с мыслью, что чудеса техники не безграничны и как-то выпутываться из ситуации самим. Ничего, сейчас вот достану денег, нам их на первое время хватит, а там что-нибудь придумаем.
Я вышел из автобуса. Эх, как я все-таки отстал от светской жизни, никого из друзей и родных не вижу, не слышу, профессор заменил мне общество всех остальных знакомых. Не могу сказать, что его общество так уж плохо, нет, даже наоборот, но все же я соскучился по близким людям. И ведь что интересно, они-то об этом даже не догадываются, в их жизни совершенно спокойно присутствует Леха Терентьев, у них все идет своим чередом, но без меня. Одно утешает, я все-таки смогу вернуться, но чуть попозже, мне надо прожить этот отрезок времени рядом с Геннадием Петровичем, чтобы с ним было все в порядке, ну, не могу я его бросить одного в тот момент, когда рушится его прежняя жизнь, а к новой он еще не приспособлен.
За своими размышлениями я не заметил, как уже оказался на своей улице. Я осмотрелся по сторонам, попытался припомнить, что происходило со мной в этот день, но в связи с тем, что в последнее время на данные дни приходилось несколько вариантов событий, в моей голове все так перепуталось, что припомнить что-то конкретное оказалось просто невозможным. Ладно, пойду в квартиру, несколько раз мне это удавалось проделать безболезненно, буду надеяться на лучшее и сейчас.
Я зашел в подъезд, поднялся на свой этаж, зашел к себе домой – все как обычно. В моей комнате был ужасный беспорядок, и что самое ужасное – посреди этого беспорядка на диване преспокойно спал я сам, вернее, он - мой двойник. Как я мог забыть, что сегодня я почти весь день провалялся в постели после вчерашней вечеринки. У меня опять внутри все начало холодеть. Так, не надо нервничать, все будет хорошо, сплю я обычно крепко, тем более с похмелья. Я осторожно зашел в комнату, в очередной раз нашел свою заначку и, забрав, вышел на кухню. Вот незадача, я ведь еще собирался из дома позвонить знакомому насчет проведения операции по выведению соседа ни «чистую воду», что же делать? Звонить или нет? А если этот проснется, как я буду ему все объяснять? Мобильник мой разрядился, зарядное здесь, но надо подождать хотя бы часок, чтобы хватило на разговоры, не уносить же зарядное с собой. Хотя я был так зол на ситуацию, что уже хотел прихватить и его, но подумал, что это будет слишком, мой двойник уже из-за одних денег поднимет шум, а уж если еще и зарядное… в общем, мне это ни к чему. Придется подождать немного тут. Я тихонько расположился на кухне, сделал себе кофейку, чтобы не шуметь телевизор включать не стал, а очень хотелось, сто лет его не смотрел, даже реклама сейчас бы за милую душу пошла. Так я просидел около часа и уже думал собираться уходить, как вдруг входная дверь открылась, в квартиру влетел Ромка, я еле успел спрятаться за угловой диван. Он заглянул на кухню и пошел в мою комнату, там он стал меня будить, видно, что-то от меня было нужно. Мой двойник упорно не хотел просыпаться, но я не стал ждать, чем закончится эта история, я вылез из-за диванчика, забрал телефон и осторожно пробрался к выходу. Пока братья были заняты друг другом, я открыл дверь и прошмыгнул на лестницу. Там я понесся вниз, сломя голову, чтобы меня никто не заметил, только за углом я перевел дух. Надо же, чуть не попался.
Потом я отошел на безопасное расстояние от моего дома, нашел в записной книжке телефона номер моего знакомого и позвонил ему:
- Алло, Серега, у меня к тебе дельце одно, мы можем встретиться и поговорить? – спросил я его.
- Лешка, - ответил он, - сто лет тебя не видел, у тебя что-то срочное?
- Да, в общем, желательно решить вопрос побыстрее.
- Ну, хорошо, давай сегодня вечером, часов в семь у метро «Площадь», тебя устроит?
- Вполне, - ответил я, - до вечера.
Я позвонил профессору и предупредил, что буду поздно. «Неужели я уже перед ним отчитываюсь?», спросил я сам себя. «Да, в общем, чтоб не волновался человек зря, у него и так переживаний много». Я удивился, за мной такой заботы о посторонних людях раньше не наблюдалось. «Но профессор не такой уж и посторонний человек», возразил я сам себе. Ну вот, уже начинаю сам с собой разговаривать, раздвоение личности дает о себе знать.
Времени до вечера у меня еще было достаточно, я думал, чем заняться, и тут вдруг опять вспомнил о маме. Надо бы съездить к ней, навестить, потому что, получается, я еще ни разу у нее не был. Я знал ее тайну, а она об этом не знала и, может быть, никогда не узнает. Ну и пусть, подумал я, все равно она останется моей мамой, а со своей жизнью она как-нибудь сама разберется. Но я все-таки поехал к ней, я купил ей красивый букет, ни о чем не расспрашивал, наоборот, рассказал, как мы живем без нее, как скучаем, пожелал ей скорейшего возвращения. Я старался улыбаться и на этот раз ничем не спровоцировать мамино подозрение в корыстной цели моего приезда. Мы просто говорили, как уже давно этого не делали, я искренне интересовался ее делами, а она в ответ много о себе рассказывала. Я даже прогулялся с мамой по парку возле санатория, мы ходили по зимним аллеям, и мне вспоминалось мое детство, как тогда все было безоблачно, и мама была всегда рядом. В общем, это была очень сентиментальная поездка, по-моему, мама осталась очень довольна, что я ни с того, ни с сего приехал к ней, просто для того, чтобы увидеть и поговорить.
Я вернулся в город и приехал на встречу, опоздав всего на десять минут.
- Ну ты даешь, Леха, - сказал Сергей, - сам просил о встрече, и сам опаздываешь.
- Привет, Серега, - протянул я ему руку, - извини, маму навещал, она в санатории за городом.
- Ладно, - ответил он, пожав мою руку, - так что там у тебя?
- Понимаешь, есть у меня одна неплохая информация, у тебя отец еще в милиции работает?
- Да нет, в отставке он уже, в фирме одной работает.
- Но ведь связи остались?
- Остались само собой, ты не темни, что тебе надо-то?
- В общем, знаю я, что одного профессора скоро ограбят, нужно пару человек в засаду.
- Елки-палки, Лешка, вот так, то о тебе ни слуху, ни духу, то как снег на голову с такой просьбой. Ты что считаешь, это так легко?
- Серега, очень надо, с ерундой я бы к тебе не пришел.
- Понимаю, что очень, откуда хоть информация?
- Не могу сказать, но верная на сто процентов.
- Прости, но что же я отцу скажу? Пришел товарищ, просит людей, но не говорит, откуда, что и почем?
- Неужели ничего нельзя сделать?
- Точно верняк?
- Ручаюсь!
- Значит так, к отцу идти бесполезно, но есть у меня пару знакомых из ментов, если ты гарантируешь, что информация стоящая, могу попросить их неофициально, но под свое честное слово. Так что если ты меня подведешь, в общем, сам понимаешь.
- Понимаю, конечно, если что, потом делай со мной что хочешь.
- Учти – запомню, не расплатишься.
- Серега, выручай, будь другом.
- Кто тебе этот профессор-то, родственник?
- Друг.
- Надо же, Леха, у тебя и такие друзья есть.
- Долгая история, может быть, когда-нибудь расскажу.
- Когда это должно случиться?
- Что, кража?
- Ну а что еще, она самая.
- Завтра-послезавтра, - что еще я мог ему ответить, ведь все зависело от нас самих, когда мы к соседу явимся и про часы скажем.
- А точнее твой источник не сообщил?
- Послезавтра вечером, - я подумал, что лучше все-таки прибавить денек на подготовку к операции.
- Хорошо, завтра с ними поговорю, потом тебе перезвоню. У тебя телефон не изменился?
- Знаешь, лучше позвони мне на этот номер, - сказал я ему и дал номер профессора, а то мой мобильник может поднять другой и офигеть от такой новости.
- Ты что, не дома живешь? – спросил он.
- Да, решил пожить один без родителей, хоть за городом, но никто на мозги не давит.
- Это правильно.
- До завтра, - попрощался я.
- Пока, Леха, - он опять пожал мою руку и ушел.
Ну вот, можно возвращаться домой, будем надеяться, что все срастется.
Когда я вернулся, было уже около двенадцати, но профессор не спал, он ждал меня.
- Ну как, Алексей, все получилось? – спросил он.
- Да, Геннадий Петрович, и деньги достал, и маму навестил, и насчет людей договорился, все успел.
- Наверное голодны, есть будете?
- Нет, - сам себе удивился я, - спать хочу очень, спокойной ночи, профессор, - и я разделся, упал на диван и уснул.
Утром я долго лежал на диване и совсем не хотел подниматься, вот так бы всегда было: тихо, пахнет настоящим деревом и природой и спешить никуда не надо. Да, спешить, действительно, было некуда: погоня за деньгами закончилась, операция предстояла только завтра, да и телефон я дал Сереге профессора, а, значит, из дома сегодня выходить вообще не рекомендуется, потому что мой телефон уже предательски запиликал – зарядка на нуле. В общем, предстоят нам сегодня очередные дружеские посиделки с Геннадием Петровичем.
Я встал, оделся, чувствовал себя прекрасно. Я сгонял в кафе, вернулся, приготовил завтрак, профессор все не спускался, я решил подняться к нему и посмотреть, что он делает.
- Геннадий Петрович! – обратился я к нему, поднявшись на второй этаж. Он лежал на кровати, уставившись в потолок, - Профессор, что с вами?
- Ничего, Алексей, все в порядке, - ответил он, даже не повернув ко мне головы. Этого нам еще не хватало.
- Так, значит, это хандра. Ну-ка давайте вставайте, у меня завтрак на столе стынет.
- Вы идите ешьте, Леша, я сейчас спущусь.
- Знаю я это «сейчас», не уйду, пока вы не подниметесь. Учтите, я очень голодный, потому злой – скоро начну ругаться.
- Ладно – встаю, - сказал профессор, и стал медленно подниматься с кровати: сначала спустил одну ногу, посидел, потом другую, выглядел он совершенно разбитым.
- Геннадий Петрович, вы издеваетесь надо мной, я без вас все равно никуда не уйду, так и знайте, - я взял с кресла его домашний халат, подал ему, - одевайтесь – и за стол.
Наконец, он поднялся, оделся и стал спускаться вниз. Я понимал, что профессора надо немного расшевелить. Мы сели за стол.
- У нас с вами, Геннадий Петрович, сегодня домашний пикник, заказывайте любимые блюда, я буду их готовить и, если захотите, исполнять танцы народов мира. Не обещаю, что получится то, что вы хотели, но будем пробовать.
- Я полагаюсь на ваш вкус, - ответил профессор, даже не улыбнувшись на мою шутку, - делайте, что нравится вам, я что-то сегодня потерял аппетит.
- Вы это бросьте, - возразил я, - ешьте, а «аппетит приходит во время еды» – старинная русская мудрость. И вообще, мне кажется, вы по-дружески должны мне рассказать, что с вами происходит.
- Все в порядке, - ответил он.
- Ни в каком не в порядке, у меня что, глаз нет? У вас жизнь только начинается, а вы выглядите, как на похоронах.
- Какая жизнь, Алексей: ни семьи, ни родителей, ни детей, ничего.
- Обижаете, Геннадий Петрович, значит, меня вы в расчет не берете?
- Простите, Леша, но вы такой молодой, энергичный, до сих пор не могу понять, что вы возитесь со стариком.
- Это вы-то старик?! - возмутился я, - Да вы гляньте на себя в зеркало: вы в самом расцвете сил, вас расчесать, приодеть, вы еще ого-го, говорю со знанием дела, сам видел.
- Это все снаружи, а что внутри – пустота.
- Вот и я о том же – пустоту надо заполнять.
- Чем?
- Новыми впечатлениями. Что вы там говорили: ни семьи, ни детей. А ведь у вас, между прочим, есть дочь, пусть во Франции, но есть.
- Что вы говорите, я ее ни разу в жизни не видел, а она вообще, наверное, обо мне не знает.
- Пусть, зато вы о ней знаете. Так, вам обязательно надо с ней встретиться. Все, решено, мы едем в Париж.
- Ни за что.
- Поедете, как миленький, а то я сам поеду и все ей расскажу.
- Вы не посмеете.
- Еще как посмею, вы меня не знаете, вы сами как-то говорили, что я нахальный тип.
- Да что я ей скажу? Я твой папа, который бросил тебя больше двадцати лет назад?
- Стоп, во-первых, вы ее не бросали, но не в этом дело – не хотите об этом говорить – не говорите, просто увидите ее, пообщаетесь, неужели вы от этого откажетесь?
Профессор замолчал и задумался. Надо был продолжить наступление:
- Вот видите – задумались, значит, все-таки хотите. Да и кто бы не захотел на вашем месте? Чем вы рискуете? Просто познакомитесь с ней, она узнает о вас, может быть, когда-нибудь приедет к вам в гости. Разве плохо?
- У вас все так просто, Леша.
- А жизнь и должна быть проста, зачем ее усложнять.
- И как вы себе это представляете?
- Мы поедем в Париж: вы – как профессор, я – как ваш стажор, вы сами понимаете, без меня вы на это дело не решитесь, да, я вас одного и не отпущу. Мы придем к ним в гости, как бы между прочим, просто узнали, что они здесь живут, а мы по делам в этом городе – решили навестить по старой памяти. Ну, как вам?
- Вот так и придем, ни с того, ни с сего?
- Как это – ни с того, ни с сего? Я же говорю – по старой памяти, неужели вы не можете навестить друзей молодости, если представился случай быть в Париже?
- И это вы считаете нормальным?
- А вы нет? Во всем мире люди навещают друг друга – и ничего – все довольны, а для вас это из ряда вон выходящее событие?
- Вообще-то я не знаю, - замялся профессор.
- Вот то-то и оно, не знаете, а я знаю – положитесь на меня.
- Но как мы попадем в Париж?
- Это другой вопрос, главное – вы согласны?
- Предположим.
- Тогда я все устрою.
Мы еще долго обсуждали эту тему со всех сторон: что можно, что нельзя, но я убедил профессора, что это нужно. Я, естественно, еще не представлял, как мы попадем в Париж, это вам не Грязнопупинск какой-нибудь, но полностью полагался на свою фантазию. Чуть позже позвонил телефон, это был Серега, сказал, что все в порядке, он договорился со своими знакомыми, они согласились встретиться с нами сегодня вечером, часов в восемь, надо обсудить все детали. Он взял наш адрес и предупредил, что они к нам подъедут, чтобы мы никуда не уходили. Мы стали ждать.
Ровно в восемь, надо же – какая пунктуальность, в дверь позвонили. Я открыл, на пороге стояли два здоровых парня:
- Вы Алексей? – спросил один.
- Да, - ответил я.
- Пройти можно?
- Конечно, - сказал я и отошел в сторону, пропуская их в дом.
- Знакомьтесь, это Геннадий Петрович, - представил я профессора, - это его хотят обокрасть.
- Я - Максим, а это - Николай - представился один и указал рукой на товарища, тот, видно, был не такой разговорчивый, - так что у вас здесь намечается, можно поподробнее?
- Вы присаживайтесь, - предложил я, - понимаете, мы располагаем информацией, что завтра в этот дом проникнут воры и унесут некоторые ценные вещи.
- Интересно, откуда же вы это знаете?
- Можно мы не будем открывать источник, это очень деликатное дело.
- Допустим, и что же они вынесут?
- А вы правда сотрудники милиции, можно посмотреть ваши документы? – перестраховался я.
- Молоток, - похвалил Максим, - осторожность никогда не помешает.
Он достал удостоверение, я прочитал: старший лейтенант милиции, его товарищ вытащил аналогичное.
- Все в порядке? – поинтересовался он.
- Да, спасибо. Тогда пойдемте, я вам что-то покажу.
Я провел их на второй этаж и показал сейф за картиной. Потом Геннадий Петрович открыл его и достал свои ценности. Оба лейтенанта заинтересованно посмотрели на часы, даже прочитали надпись, передавая друг другу.
- Неплохо, - сказал Максим, - фамильные?
- Да, - ответил профессор, - моего прадеда и прабабки.
- Интересно, как вашим предкам удалось сохранить такие вещи в то неспокойное время, за такие связи мало бы не дали, – заговорил, наконец, и Николай.
- Знаете, я сам этому удивлялся не раз, наверное, благодаря сплоченности нашей семьи, и еще тому, что об этих вещах никто кто знал, кроме самых близких, - ответил профессор.
- Значит, думаете, прямо отсюда и унесут? – спросил старший лейтенант.
- Именно, - подтвердил я, - вот из этого сейфа.
- Интересно, - удивился он, - первый раз сталкиваюсь с такой осведомленностью.
- Так уж получилось, - ничуть не растерялся я, - можете нам верить.
- Что, преступники располагают сведениями, что завтра вас не будет дома?- спросил он.
- Именно, - соврал я, хотя, собственно, не знал, чем там располагают преступники, вероятно, они просто будут за нами следить.
- И что же вам мешает забрать с собой ваши ценности и не бояться за них? – спросил Николай.
- Забрать-то мы можем, - быстро нашелся я, - но ведь риск все равно останется, а вдруг они их выследят?
- Вероятность есть, - согласился тот.
- Значит так, - начал Максим, - полезут они, скорее всего, вечером, когда будет темно, у вас тут место не людное, но перестраховаться им не помешает. Мы приедем часа в два, вы дадите нам ключ от черного хода, кстати, у вас есть черный ход? - спросил Максим.
- Значит, вы согласны? – спросил я.
- Попробуем проверить ваши данные, - ответил лейтенант, - но учтите, если пустышка, мы будем очень злы.
- Так у вас есть черный ход, - напомнил о себе Николай.
- Ну, если это можно так назвать, - ответил профессор, - это дверь в подвал с обратной стороны дома, но в дом можно попасть через откидную дверь в полу.
- Отлично, - сказал тот, - вы даете нам ключ от подвала, а откидную дверь оставляете открытой. Вот, в принципе и все, а сами можете гулять часов до двенадцати, думаю, этого хватит. Все понятно?
- Все, - согласился я, - может, выпьем по кофе на удачу?
Лейтенанты согласились, я пошел на кухню готовить кофе, а профессора оставил общаться с нашей доблестной милицией. Конечно, я не был уверен, что они смогут его развлечь, но все-таки. Я принес кофе, и мы еще посидели немного и послушали милицейские байки.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |