Вернувшись вечером, Максим сообщил, что переговорил с управляющим магазина, в котором работал, и тот хотел бы взглянуть на юношу, чтобы лично убедиться, подходит ли он для работы в торговом зале. Отбор сотрудников в магазин был довольно строгим, продавцы считались лицом «Двух жемчужин» и должны были соответствовать самым высоким стандартам.
– Со школой, конечно, сложновато будет, но тебе осталось учиться всего несколько дней, так что об этом и говорить нечего. Вот с возрастом немножко незадача. Стас не любит малолеток на работу брать, а тебе ведь семнадцати еще нет. Но, надеюсь, ты ему понравишься, и он поступится некоторыми принцами, тем более, что день рождения у тебя через две недели. А вот живешь ты далековато, – сказал Максим, – но этот вопрос мы со временем тоже решим и найдем какую-нибудь квартирку поближе. Пусть маленькую, но вы с матерью живете сейчас в такой конуре, что любая, даже совсем крохотная квартира будет выглядеть хоромами.
Ян изумленно смотрел на него широко раскрытыми глазами. Заметив это, Максим засмеялся:
– Что за вид, детка?..
– Макс, я не знаю… Ты столько делаешь для меня, а я… я не уверен, что смогу отблагодарить тебя.
– Мне не нужна твоя благодарность, Ян, – сказал Максим задумчиво. – Знаешь, я скажу тебе честно: когда мы встретились с тобой два месяца назад, я вдруг понял, что отношусь к тебе иначе, чем раньше. Ты стал невероятно красивым юношей, способным свести с ума любого, – он осторожно коснулся рукой шелковистых волос юноши, и Ян, хотя и очень этого хотел, не отстранился, только прикрыл глаза. Это не ускользнуло от пристального внимания Максима. – Я понимаю, детка, что ты чувствуешь после вчерашнего, но я не собираюсь тебя насиловать или принуждать тебя к чему-либо. Я хочу, чтобы ты сам захотел быть со мной, сам захотел нашей близости. Я буду ждать, Ян, столько, сколько тебе будет нужно, чтобы полюбить меня так же, как я люблю тебя.
Теперь, чуть больше года спустя, Ян понимал, что Максим избрал самую верную тактику совращения, вполне осознавая, что одной из величайших сил на земле является благодарность. А Яна благодарность просто переполняла, и он не мог найти иного способа выразить ее, кроме того, который так ненавязчиво предлагал ему для расплаты Максим – единственный способ, который мог удовлетворить самого Максима. Нет, конечно, Макс никогда не говорил прямо, что Ян обязан трахнуться с ним за все то, что Максим для него сделал. Но все же Ян был не глуп, золотая медаль к окончанию школы была лишним подтверждением этому, и юноша понимал, чего именно хочет от него Максим. С другой стороны, и сам Ян начал чувствовать к Максу вполне определенное влечение. В конце концов, в Максе не было ничего отталкивающего или неприятного. Он был милым и симпатичным, добрым и сильным, умел пошутить так же хорошо, как и утешить. Нет, определенно Максим вызывал в душе Яна самые приятные чувства. Вот только любовью эти чувства назвать было нельзя, во всяком случае, Ян представлял себе это чувство как-то иначе.
Но все же в какой-то момент Ян понял, что больше не выдержит чувства вины, которое с каждым днем терзало его все больше. Ян видел, что терпение Макса на пределе, хотя сам Максим ничем этого не показывал. Он был по-прежнему нежен и заботлив, однако все чаще его взгляд блуждал по телу Яна, выразительно застывая на отдельных его частях. В такие моменты Ян терялся и чувствовал себя бесконечно виноватым.
ГЛАВА 4
Конечно, свой первый раз Ян запомнил навсегда. Это оказалось не таким уж страшным и болезненным, как думал Ян, хотя было бы большим преувеличением сказать, что секс доставлял Яну какие-то особо приятные чувства, кроме необходимой и неизбежной физической разрядки. Впрочем, в тот, самый первый раз Макс был нежен с ним, и Яну даже понравилось то, чем они тогда занимались. Если бы Макс мог быть с ним таким всегда…
Это произошло уже в начале осени. К тому времени Ян работал в магазине вместе с Максом, жил с матерью в съемной квартире и учился заочно в Московском государственном университете на юридическом факультете, да-да, ему покорился Великий МГУ.
В тот теплый сентябрьский день Ян пришел к Максу поздно вечером. Сразу после закрытия магазина он, сославшись на необходимость побывать в университете, уехал на метро, хотя Максим и предлагал свозить его туда, однако Ян категорически отказался, стараясь не размышлять, что Макс об этом подумает. Но Ян ощущал острейшую необходимость побыть одному, а ни на работе, ни дома, ни у Макса у него не было такой возможности. Конечно, ни в какой университет Ян не поехал. Он вышел на первой попавшейся станции и долго бродил по вечернему городу, наслаждаясь необычайно теплой для конца сентября погодой. И он думал, думал, думал… После трех часов бесцельного блуждания по городу Ян решил, что любит Макса и жестоко с его стороны мучить любимого человека, отказывая ему в том, что так страстно тот желает получить. Ян почувствовал облегчение, приняв решение. В конце концов, ему было уже семнадцать, а он до сих пор оставался девственником, желая отдать свою невинность тому, кого полюбит, но ведь Макс как нельзя лучше подходил для этой роли.
Макс его не ждал. То, как они расстались, не внушало Максиму даже тени надежды на встречу этим вечером. Однако он почти сумел сохранить спокойное выражение лица, когда на пороге возник Ян. Его белокурые волосы были слегка растрепаны, на щеках играл легкий акварельный румянец, а в серебристых глазах застыла отчаянная решимость. У Макса пересохло в горле. Он понял, что Ян наконец решился.
– Детка, ты… – внезапно охрипшим голосом начал Максим. – Неужели ты?..
Ян нервно передернул плечами и неуверенно улыбнулся. Его губы слегка подрагивали, и когда он заговорил, его голос тоже дрожал:
– Макс, я… я хочу…
– Не надо никаких слов, детка, – выдохнул Максим с восторгом. – Раздевайся…
Ян неторопливо расстегнул и скинул ветровку, медленно снял майку. Макс жадно уставился на обнажившуюся грудь с нежными розовыми сосками и облизал губы.
– А теперь… джинсы.
Ян бросил на Макса напуганный взгляд, его решимость таяла на глазах. Максим осторожно, боясь напугать еще больше, притянул его к себе и, отведя прядь волос, легко укусил за мочку уха.
– Я не собираюсь тебя насиловать, детка. Если ты не хочешь, я не буду настаивать. Я же сказал, что буду ждать столько, сколько тебе будет нужно.
Ян помотал головой.
– Нет, нет, я хочу этого, – его голос едва не звенел от напряжения. – Я люблю тебя, Макс… я хочу быть с тобой, – и Ян отстранился даже с излишней поспешностью, словно опасаясь передумать, и стянул джинсы вместе с трусами. Его одежда валялась на полу, и Ян застыл, как статуя, прямо в прихожей. Красивая, сексуальная статуя с хрупкой идеальной фигурой и медовой кожей.
Взгляд Макса жадно ласкал тело Яна от горла до паха с золотистыми волосками. Ему хотелось прикоснуться, наконец, к желанному телу, и он чувствовал, как наливается и каменеет его и без того возбужденный член. Макс нетерпеливо скинул с себя одежду, растворяясь в жгучем желании. Он двинулся к Яну, едва сдерживая нетерпение. Подошел так близко, что почувствовал дыхание мальчика на своих губах, и медленно прижался к его губам, растворяясь в мерцающих озерах глаз. Зарылся жадными пальцами в белокурые пряди. Вдохнул их запах. Соприкосновение их обнаженных тел заставило Максима громко застонать. Он потерся своим стоящим членом о член Яна и совершенно потерял голову.
Властно и почти насильно Макс приоткрыл губы Яна своими и начал языком исследовать восхитительный мальчишеский рот. Его руки блуждали по телу Яна, изучая его грудь, тонкую талию, шею, плечи, гладили спину. Почувствовав, что задыхается от нетерпения и похоти, Макс легко, словно пушинку, подхватил Яна на руки и отнес в спальню, бережно уложил на кровать и ласково улыбнулся, глядя на сокровище в своей постели, о котором так давно мечтал. Ян выдержал его взгляд, не пряча смущение и волнение, но Макс понимал, что чувствовал юноша в эти мгновения – все внутри сжимается от страха, тело бросает в жар и холод.
– Ничего, детка, – ласково пообещал Максим. – Это будет очень приятно, я тебе обещаю.
Он открыл ящик тумбочки, достал тюбик со смазкой.
– Что это? – тихо спросил Ян.
Макс вновь улыбнулся, ласково погладил юношу по щеке.
– Это чтобы не было больно. Ты ведь совсем узкий, и я… слишком большой для тебя. Понял?
Ян кивнул, стараясь не показать, как сильно напугали его слова Макса.
– Ну что, детка, начнем?..
Ян судорожно сглотнул и молча кивнул, глядя на Макса выжидающе. Максим сел на кровать и прикоснулся тыльной стороной ладони к прохладной щеке, легонько погладил, чувствуя, что Ян дрожит. Пальцы Максима перекочевали на шею, лаская юношу, как котенка. Ян невольно потянулся к Максу и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Макс прикоснулся к его губам своими, совсем легонько, предлагая поцелуй. Ян, смущаясь и краснея, ответил. Макс языком легонько провел по губам Яна, потом вдруг с силой обнял его и углубил поцелуй, языком исследуя жаркий и желанный рот. А потом прижался губами к шее Яна, оставляя на нежной медовой коже багровые отметины.
– Макс… – тонкие изящные пальчики Яна незаметно зарылись в волосы любовника, и он, притянув Максима ближе, вытянулся на кровати. Макс принялся целовать шею, плечи, грудь, живот… слегка поиграл с сосками, пробежал пальцами по ребрам… А потом снова вернулся к губам юноши, в то время как его рука скользнула к полувозбужденному члену Яна, накрыла его и начала двигаться вверх-вниз то быстро и жестко, то медленно и нежно, и член Яна восстал в возбужденном нетерпении. Ян с протяжным стоном удовольствия выдохнул, из-под ресниц сбежала хрустальная слезинка.
Макс нашел свободной рукой тюбик со смазкой и, оторвавшись от Яна, выдавил себе на пальцы.
Юноша пристально проследил за его движениями, а потом быстро отвернулся, но Максим успел увидеть в его широко распахнутых глазах страх, отчаяние и смятение. Ян едва сдерживал слезы, но, несмотря на это, ноги раздвинул безропотно. Макс склонился над ним и, нежно поглаживая, поцеловал тыльную сторону бедра. Он хотел, чтобы Ян расслабился, причинять лишнюю боль юноше в его первый раз Макс совсем не намеревался.
– Не бойся, – выдохнул Максим в губы Яна. Тот только кивнул, и Макс провел скользкими пальцами между ягодиц юноши, погладил маленькую, плотно сжатую дырочку и толкнулся одним пальцем внутрь, но Ян отчаянно сжался, поэтому палец не вошел даже до половины и причинил ему острую боль. – Расслабься, чтобы было не так больно, – попросил Макс хриплым голосом и накрыл Яна своим телом, отчаянно целуя его и гладя там, куда мог дотянуться, и по-прежнему пытаясь протолкнуть палец. – Ну, давай же, расслабься…
Ян честно попытался выполнить просьбу Макса, но получалось у него не слишком хорошо. Он тяжело дышал и весь сжимался, но Макс продолжал настойчиво ласкать его, и наконец Ян охнул и, прикусив губу, впустил в себя палец Макса, но тут же распахнул глаза и непроизвольно сжался, когда тот начал двигать им внутри.
– Ну расслабься. Все в порядке… тебе нужно привыкнуть… – пробормотал Максим, старательно растягивая Яна.
Юноша послушно кивнул, глотая слезы. Белокурые волосы разлетелись по подушке, глаза вновь зажмурились, длинные ресницы намокли от слез, но все же медленно Ян расслабился, однако стоило Максу только чуть двинуться, мышцы снова непроизвольно сократились. Макс замер, но Ян крепко сжал его свободную руку:
– Продолжай… пожалуйста…
Макс вновь задвигал пальцем внутри него, поглаживая горячие, влажные стенки. Ян только всхлипнул, когда Макс добавил второй палец. Тот старался быть осторожным, растягивал Яна ласково, не забывая поглаживать дрожащую руку. На этот раз Ян привык быстрее и, отчаянно всхлипнув, двинул бедрами навстречу Максу. Его дыхание сбилось, и Ян слегка подался бедрами вниз, чтобы плотнее насадиться на пальцы Максима. Тот воспользовался этим и тут же добавил еще один палец, отчего Ян начал тихо стонать севшим от возбуждения голосом. Максу окончательно снесло крышу, и он начал трахать Яна пальцами, завороженно наблюдая, как его мальчик плавится от удовольствия. Стоны Яна становились все громче, и вскоре он начал толкаться навстречу Максу.
– Пожалуйста!
– Что? – возбужденно прохрипел Максим.
– Я не могу больше… давай… – выдохнул Ян таким же хриплым голосом.
Макс кивнул, убрал пальцы, закинул ноги юноши себе на плечи и толкнулся внутрь. Ян не закричал, но по его судорожно сжимающим простыни пальцам, по зажмуренным глазам Макс понял, что любовнику больно. Он замер, не двигаясь, давая Яну привыкнуть к новому ощущению и вглядываясь при этом внимательно в побледневшее лицо юноши.
– Расслабься, детка, – прошептал Макс, медленно двигая бедрами еще раз и еще. Ян честно пытался расслабиться, не сводя серьезных глаз с любовника. Макс ткнулся носом между основанием шеи Яна и его плечом и слегка прикусил нежное местечко. Максу было жаль Яна, и он честно пытался сдерживать себя и двигаться не слишком быстро, но в какой-то момент, почувствовав, что у него больше нет сил терпеть, не выдержал, приподнял Яна повыше и начал толкаться в него решительнее и быстрее.
Сначала Ян только принимал любовника, извиваясь на кровати, но потом и сам начал толкаться навстречу, вскидывая бедра и постанывая от особо глубоких проникновений. Глядя Яну в глаза, Макс целовал его прекрасное лицо, а Ян вздрагивал все чаще и чаще, как в лихорадке.
– Макс… – пробормотал юноша, ища губами губы Макса, и кончил, Макс тут же последовал за ним.
– Наконец-то мой, – выдохнул он, впиваясь в шею Яна собственническим поцелуем. – Наконец-то…
И обессиленные, они повалились на кровать. Макс лег на Яна, ощущая его нежную медовую кожу всем своим телом, целуя и лаская, перебирая пальцами волосы, и вдруг ощутил, что у него снова встало. При воспоминании о том, каким Ян был узким и горячим, тело Максима покрылось бисеринками пота, он задрожал. Поднявшись, Макс решительно поставил Яна на четвереньки.
– Вот так и стой! – прошептал он в ухо юноши.
Ян только мотнул головой, выражая то ли недовольство, то ли покорность, и, широко раздвинув его стройные ноги, Макс несколько секунд жадно созерцал вход, увлажненный его же собственной спермой, отчего дрожь его стала сильнее. Он сразу же, одним резким толчком, вошел в Яна и задвигался, грубо, до боли, вбивая юношу в кровать, пока снова не кончил в Яна и с глухим рыком упал сверху. Тихий стон юноши вернул его на грешную землю.
– Извини, – Макс слегка прикусил порозовевшее ушко Яна, – я не хотел быть грубым, ведь это твой первый раз, просто у меня от тебя крышу сносит, – он снова поцеловал Яна в шею, уже более ласково и нежно, но и этого было достаточно, чтобы снова оставить на медовой коже багровые отметины, закрепляя таким образом свое право собственности.
Ян терпеливо лежал под ним, не делая даже попытки высвободиться, и Макс, одобрительно похлопав его по бедру широкой ладонью, неохотно сполз с Яна и устроился рядом, положив к себе на плечо голову своего утомленного мальчика, и, накрыв их обоих покрывалом, провалился в блаженный сон.
ГЛАВА 5
Его первый раз был, пожалуй, единственным, когда они оба получали от секса удовольствие. Постепенно Макс практически перестал заботиться об удовольствии Яна, беспокоясь только о себе. Возможно, Ян сам был во многом виноват. Видя, что Макс в восторге от их занятий сексом, Ян делал вид, что его все устраивает, что ему все нравится, хотя все было не совсем так. Совсем не так. Однако если бы кто-нибудь спросил Макса об ощущениях любовника, тот наверняка ответил бы, что все нормально, «он же кончает, а это главный признак получения удовольствия». Однако не все было так просто, даже кончая, Ян не получал от занятий сексом того упоительного восторга, того экстаза, какой должен был, в принципе, получать. Даже его оргазмы были какими-то механическими и тусклыми, быть может, этому способствовало то, что секс с Максом был довольно однообразен и примитивен. У Макса напрочь отсутствовала какая-либо фантазия, к тому же он не умел быть ласковым и нежным в постели. Будучи абсолютно ненасытным в сексуальном плане, – Яну иногда казалось, что Максим может трахаться сутки напролет, и у него всегда будет вполне прилично стоять, – Макс разнообразил занятия сексом только применением различных садистских штучек, что всегда вызывало протест со стороны Яна, поскольку после такого секса Яну приходилось восстанавливаться не менее недели. Однако будучи законченным эгоистом, Макс не обращал на эти протесты ровным счетом никакого внимания. Он умел только брать, порой четыре-пять раз за ночь, растрахивая Яна до крови, при этом ничего не отдавая взамен, и получив Яна в свое безраздельное владение, успокоился, считая, что его сокровище создано только для него и останется с ним навсегда.
Поначалу Ян, опьяненный новыми для себя ощущениями, ничего не замечал. Он был искренне убежден, что любит Максима, однако со временем начал понимать, что принял за любовь чувство благодарности и желание хоть чем-то компенсировать ему все то, что он для Яна делал. И разве ради этого не стоило немного потерпеть, доставив Максиму наслаждение тем способом, каким тот хотел его получать? Да, жестокие игры Макса были ему неприятны, даже отвратительны, но Ян не решался сказать об этом любовнику, опасаясь обидеть его или озлобить, сделав все еще хуже. Расставаться же с Максимом по причине неприятия его сексуальных предпочтений Яну казалось глупым, более того, юноша сомневался, что следующий его партнер окажется лучше. Макса он во всяком случае успел неплохо изучить, и тот в самом деле любил его, хотя Максим редко говорил любовнику слова любви, был с ним чаще строг и даже суров, лишь иногда позволяя себе ласку, но в общем-то, он совсем неплохо относился к Яну и заботился о нем, как умел. Правда, Макс абсолютно не терпел, когда Ян хоть в чем-то пытался ему возражать или просто не соглашался с мнением любовника. Макс оказался довольно деспотичным человеком, и Ян очень скоро понял, что проще уступить любовнику, чем спорить и злить его, рискуя заработать порку, поводы для которой Макс и без того находил без всякого труда. Конечно, Ян понимал, что Максима привлекает сам процесс, но тот всегда «честно» выискивал причину, чтобы «наказать» Яна.
Поиски причин для наказания облегчал тот факт, что Макс оказался чертовски ревнивым любовником. В его отношении к Яну неизменно проступали собственнические инстинкты, и он всегда видел больше того, что было на самом деле. Но все слова Яна о том, что Макс заблуждается, и у него даже в мыслях никогда не было изменять Максиму, проваливались точно в бездну. Как ни пытался Ян доказать Максиму беспочвенность его обвинений, как ни убеждал, что недоверие – не самая лучшая основа для отношений, Макс не менялся. Когда же Ян пытался поговорить с ним спокойно и поставить все точки над i, Макс приходил в бешенство и ничего не желал слушать, а ночью наказывал Яна с удвоенным старанием. А после того, как Максим на глазах остальных продавцов ударил Яна за одну только фразу «прекрати, это глупо!», Ян и вовсе перестал даже заговаривать с Максимом об этом, стараясь просто избегать лишних контактов с кем бы то ни было.
Ян был отнюдь не в восторге от их с Максимом взаимоотношений, и раздражение исподволь копилось в нем, грозя вырваться в самый неподходящий момент, однако особенно отчетливо Ян осознал всю неправильность их отношений после той единственной встречи в ресторане. В «Лунной сонате» Ян играл на пианино, совмещая таким образом приятное с полезным.
«Лунная соната» была небольшим уютным рестораном, славившимся своей изысканной кухней. Ресторан посещали весьма респектабельные люди, с удовольствием слушающие классическую музыку. По условиям договора с хозяином Ян получал половину заработанных за вечер денег, и иногда это оказывалась весьма приличная сумма, что было ощутимой прибавкой в его семейном бюджете. Ян никогда не пытался слукавить и скрыть заработок, честно отдавая половину хозяину, за что Макс неизменно называл его благородным идиотом. Однако Ян не мог поступить иначе, потому что играя на пианино, он получал такое невероятное наслаждение, что согласился бы делать это даже бесплатно. Играя, Ян забывал обо всем на свете, растворяясь в чарующих звуках музыки, для которой был рожден, и только обстоятельства, исковеркавшие его жизнь, были повинны в том, что он не стал музыкантом.
Сидя в такси, Ян вдруг вспомнил тот день, когда один из покупателей, выбирая подарок для своей жены, неожиданно сказал:
– У вас очень красивые пальцы.
Ян бросил на него быстрый взгляд и, сдержанно улыбнувшись, поблагодарил.
– Это не комплимент, Ян, – с улыбкой сказал мужчина, бросив взгляд на бейджик юноши.
Ян посмотрел на покупателя более внимательно и решил, что этот высокий седовласый мужчина, выглядевший весьма респектабельно, и впрямь не похож на человека, решившего затащить Яна в постель. Среди покупателей «Двух жемчужин» таких было немало, однако Ян всегда умел вежливо, но твердо дать понять, что им ничего не обломиться, и такой «покупатель» уходил ни с чем. Этот же мужчина был действительно заинтересован скорее пальцами, чем их обладателем.
– Я просто подумал, – продолжал мужчина спокойно, – что такие красивые пальчики наверняка были созданы не для того, чтобы перебирать дорогие безделушки в ювелирном магазине, скорее – клавиши рояля в концертном зале.
– Да, – вздохнул Ян, бросив взгляд на свои длинные музыкальные пальцы, которыми когда-то восхищался сам Григорий Банников, известный пианист и профессор Московской консерватории. – И рояль, и пианино… когда-то…
– Что-то помешало вам заниматься музыкой, – догадался мужчина.
Ян кивнул, но ничего не ответил, слишком уж болезненной была для него эта тема. До сих пор. Кажется, мужчина понял это.
– У меня небольшой ресторан, – сказал он просто. – Есть пианино, и вы могли бы приходить и играть на нем вечерами, после вашей основной работы… к нашей обоюдной выгоде. У меня, правда, есть один пианист, но он не всегда в форме… вернее сказать, к вечеру он обычно уже не в форме. Я давно хотел найти ему замену, и вот – встретил вас. Вам не кажется, что это – судьба?
Ян пожал плечами.
– На такое место наверняка найдется немало желающих, – отозвался он спокойно. – А я не играл уже лет семь, поэтому не уверен, получится ли у меня.
– Приходите вечером и проверим, – предложил мужчина. – Тогда же и обговорим условия.
– Условия?
– У меня своеобразный ресторан, с претензией на утонченность. Пианист играет музыку по своему выбору, создает фон для изысканных блюд, творя таким образом некий романтический фон. Иногда, конечно, приходится играть какие-то вещи на заказ, не без этого, но таково уж веяние времени. Потребитель рождает спрос. Понимаете?
– Понимаю, – улыбнулся Ян. – Я учусь, правда, на юридическом, заочно, но все же начал осваивать основные постулаты экономики в том числе. Но при подобных условиях я вряд ли смогу играть у вас.
– Ну что вы! – засмеялся мужчина. – Неужели вы считаете, что посетители заказывают «Лунную сонату» Бетховена или Шестую Патетическую Чайковского?.. Знаете, обычно посетители моего ресторана просят сыграть нечто более тривиальное – «веселенькое че-нить» или «вжарь погрустней чего»…
Ян засмеялся.
– Ну если так, я, наверное, все же зайду к вам сегодня вечером.
– Вот и отлично, – довольно ухмыльнулся мужчина. – Меня зовут Владислав Андреевич Афанасьев, а мой ресторан, кстати, называется «Лунная соната», – и Владислав Андреевич весьма обстоятельно объяснил юноше, как добраться до ресторана, после чего отошел от прилавка, оплатив выбранное колье.
С того дня прошло почти три месяца, Ян приходил в «Лунную сонату» каждый вечер, кроме понедельника, когда в ресторане был выходной, и находился там с восьми и почти до часа ночи. Это вызывало крайнее неудовольствие Макса, который и согласился-то на «блажь» Яна только потому, что думал, что Ян не выдержит так долго дополнительную физическую нагрузку. Но Ян получал от новой работы гораздо больше удовольствия, чем усталости.
Ян откинулся на сиденье и грустно улыбнулся, вспомнив, через что ему пришлось пройти ради новой работы. Как бы то ни было, Ян понимал, что должен поговорить с Максимом и получить его согласие, если не хочет лишних проблем. Но понимал Ян и другое – разговор с Максом следовало начинать сразу после того, как он трахнет Яна и удовлетворит свое желание, именно в эти минуты Макс относился к любовнику наиболее снисходительно. Так он и сделал.
ГЛАВА 6
Они уже неделю не занимались сексом, и Макс явно по нему соскучился. Он вновь был почти нежен с Яном, почти как в первый раз. Почти.
Он встретил Яна ласковым, но собственническим поцелуем.
– Я соскучился по тебе, детка, – пробормотал Макс прямо в губы юноши. – Очень-очень. А ты?
– Я тоже скучал, – вступил в игру Ян, несколько кривя душой. За прошедшую после очередной порции садистских игр и жесткого секса неделю юноша едва сумел придти в себя и не слишком жаждал повторения, тем более что у Яна как раз была сессия, однако отказаться от встречи с Максом, безапелляционно велевшим Яну придти вечером, юноша не мог, помня, что последствия отказа могут быть весьма неприятными, если не сказать больше. В конце концов, если Ян не злил своего любовника и был послушен, Макс мог быть с ним и помягче. А в этот раз Яну было очень нужно, чтобы Макс был как можно мягче и добрее. Злить любовника было ни в коем случае нельзя, иначе он ничего не добьется, только лишь сделает хуже.
Макс с довольным видом взял Яна за подбородок и жадно поцеловал в приоткрытые губы. Ян весь напрягся и вцепился любовнику в плечи, отвечая на поцелуй, молясь, чтобы только Макс поверил, что сам Ян наслаждается любовной игрой не меньше Максима. Тот, кажется, поверил, подхватил Яна на руки и отнес в спальню.
Поставив Яна на пол, Макс за считанные мгновения сорвал с него одежду, затем вновь поднял на руки, целуя в уши, в шею, в плечи, ставя багровые метки на нежной коже, отнес к кровати, повалил юношу на постель и, предупреждая все попытки подняться, придавил сверху собственным телом. Он вошел в Яна резко и мощно, просто ворвался, забыв о смазке и подготовке, причинив боль. Ян вскрикнул от неожиданности, но, преодолевая себя, толкнулся навстречу. Он должен. Должен вытерпеть. Должен настолько достоверно сыграть удовольствие, насколько возможно, чтобы угодить Максу, иначе работы в «Лунной сонате» ему не видать.
– Детка, расслабься, – зашептал Макс, проталкиваясь все глубже, от боли Ян зажмурился и почувствовал, как по щекам побежали слезы, а Макс все толкался и толкался, приговаривая: – Вот так, хорошо, вот так, хорошо…
Макс жестко ухватил Яна за волосы, вскинув его голову максимально вверх. Ян попытался прекратить это насилие, но Макс не позволил. Он жестоко осадил Яна, придавил, заставил вытянуть руки вперед. Ян невольно начал сопротивляться, но Макс подавил сопротивление очень быстро. Вскоре руки Яна были перетянуты ремнем, он задыхался и ничего не говорил. Макс подтянул юношу к себе, поставил на четвереньки, так что лбом Ян уперся в твердую кожу ремня, связывающего его руки, и вдыхал запах кожи, к которому примешивался запах Макса. Ян просто ненавидел любовника в эту минуту. Макс снова вторгся в юношу и сделал это с особой жестокостью, еще болезненнее. Все это было унизительно, и Ян не испытывал абсолютно никакого возбуждения, одну только острую, неприятную боль. Он стоял на четвереньках, чувствуя, как его практически насилует крепкий и сильный мужчина, голова юноши покачивалась в такт его движениям, тело сотрясалось от боли, а на глазах выступили слезы, капая с мокрых ресниц. В этот миг Ян думал только о том, чтобы Макс поскорее закончил и отпустил его, больше он ничего не испытывал, ничего не чувствовал, все происходящее было ему омерзительно, впрочем, как всегда. Наконец все закончилось – Макс бурно кончил, обессиленно повалился на постель и прижал Яна к себе, обхватив руками и ногами.
Ян, боясь по-детски разреветься, какое-то время лежал, не двигаясь, пытаясь взять себя в руки и тяжело дыша. Хорошо еще, Макс не видел его лица…
– Макс, – осторожно позвал Ян несколько минут спустя и осторожно выскользнул из-под потного тела любовника. – Я поговорить с тобой хотел…
– М-м-м? И о чем же, детка, ты хотел поговорить в постели со своим хозяином?.. – отозвался Макс, игриво покусывая порозовевшее ушко Яна.
Юношу передернуло. Эти садомазохистские игры в хозяина и слугу стояли у него поперек горла. Особенно Яна бесило, что он не в состоянии противостоять бешеному, почти животному напору Максима и не находит в себе сил порвать с жестоким любовником, а безропотно следует всем правилам его дурацких игр. Ведь это совсем несложно – сказать: «Довольно, я не буду больше терпеть твои извращенные фантазии», и пусть даже ему придется потом вновь начинать жизнь с нуля, но ведь он уже столько раз это делал… Вот именно, уже столько раз, что он даже думать не мог об этом без содрогания… Неужели за это недолгое время Ян настолько привык к сытой и спокойной жизни, что страх лишиться ее затмевает и гордость, и голос разума?.. Нет, Ян понимал, что должен расстаться с Максимом, но вот только, как это сделать, он не знал. И оставалось еще опасение, что так просто Макс его не отпустит, а защиты у Яна нет абсолютно никакой – ну, не в милицию же идти, честное слово!
Ян постарался проглотить этого «хозяина» смиренно и покорно, надеясь, что Макс не заметит его гримасу.
– Это насчет моей дополнительной работы… – сказал Ян тихо.
– Какой еще работы? – недовольным тоном поинтересовался Максим. – Тебе что, денег не хватает?
– Вообще-то не хватает, – отозвался Ян, кусая и без того искусанные губы. – Но дело даже не в деньгах. Я согласился бы работать там даже бесплатно.
– Что это еще за новости?
– Мне предложили играть на пианино в ресторане «Лунная соната», – сообщил Ян, внимательно следя за выражением лица Максима.
– Что за чушь?! – сердито отозвался Макс, слегка отталкивая Яна от себя и поднимаясь с постели. В его глазах разгорелся опасный огонь, и у Яна по спине пробежали знакомые мурашки. – Что за «Лунная соната» такая? Что ты выдумал?! Какая может быть игра на пианино, если ты уже лет десять не прикасался к клавишам?! Да ты забыл уже все, что только мог!..
Усилием воли Ян погасил вспышку ярости, понимая, что злость – самый неподходящий в эти минуты союзник. Призвав на помощь все свое самообладание, Ян тоже сполз с кровати, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль в растраханном анусе и на пятна крови на простынях. Однако цепкий взгляд Макса замечал все. В глазах его мелькнуло явное удовлетворение, на губах появилась довольная усмешка.
– Ну-ка, иди ко мне, детка, – приказал он ласковым голосом, и Ян послушно пошел на зов, осознавая, что спорить сейчас с Максимом – себе дороже, сейчас все нужно делать, как хочет любовник, иначе тот рассвирепеет, и разговор, с таким трудом начатый, окончится ничем. – Маленький, тебе больно? – Максим притянул Яна к своей груди и нежно погладил юношу по спине, потом соскользнул на ягодицы, спустился ниже…
– Нет, – быстро проговорил Ян, пытаясь слегка отодвинуться.
Макс пристально на него посмотрел и уточнил:
– Нет – не больно? – его рука замерла в опасной близости от источника боли.
– Не очень больно, – успокоил Ян любовника мягко.
– Скажи, что тебе понравилось, – Макс с довольным видом погладил Яна по ягодицам и жадно впился губами в колотящуюся жилку на шее юноши, сильно кусая губами нежную кожу, посасывая, желая вновь оставить на любовнике свое клеймо, пометить его, чтобы все знали, кому он принадлежит. Ян только охнул, из-за этой идиотской привычки Макса ставить засосы на его шее, он практически постоянно вынужден был носить водолазки и свитера с высоким воротником.
– Да, – выдохнул Ян, стараясь изобразить удовольствие.
– Ты же любишь, когда я суров с тобой, правда, детка? Твоя маменька плохо тебя воспитывала, ей было не до тебя, и твой хозяин вынужден был заняться этим, ты же понимаешь это? – голос Максима сладкой патокой лился в уши Яна. Его затошнило, но ответил он настолько покорно, насколько смог:
– Да… понимаю… но я…
– Что? – сдвинул Макс брови, отстраняя от себя юношу. – Что значит это твое «но»?.. Ты чем-то недоволен?
– Что ты, Макс?.. Я всем доволен, ты же знаешь… просто я хотел… насчет работы… Макс, я не играл не десять, а семь лет. И я был сегодня в этом ресторане, там очень мило и как-то по-домашнему уютно. Я видел инструмент и даже играл на нем. Конечно, былой легкости сейчас нет, но пальцы, оказывается, помнят гораздо больше, чем я сам.
– Вот упрямец, – усмехнулся Макс, скользнув пальцем в ложбинку между ягодицами, отчего Ян непроизвольно сжался. Макс хмыкнул. – Ладно, потом договорим, а сейчас пошли, детка, я тебя помою…
Ян согласно кивнул, хотя и понимал, что мытье может вылиться в очередной сеанс жесткого траха. Однако Макс действительно просто вымыл его, потом, легонько шлепнув рукой по ягодице, ласково приказал:
– Марш в кровать!
Ян не заставил повторять его дважды, выскользнул из ванной и, поспешно сменив испачканные простыни, растянулся на постели. После горячего душа ноющая боль слегка стихла, и Ян чувствовал себя уже практически нормально. Ну, насколько вообще возможно было чувствовать себя нормально после секса с Максимом. Он не стал ни одеваться, ни укрываться покрывалом, зная, что его ненасытный любовник непременно захочет, по меньшей мере, еще один раунд «горячего траха».
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 276 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |