Через пять минут Игорь галантно распахнул перед Яном тяжелую кованую дверь «Афелии». Внутри было всего несколько столиков, за несколькими из них сидели редкие посетители. Плотно зашторенные окна, полумрак рассеивался маленькими настольными лампами. Действительно, было очень уютно. Едва они переступили порог ресторанчика, звякнула занавесочка из стеклянных бус, и из служебного помещения в зал вышел, нет, выплыл пожилой армянин. Увидев, кто пожаловал, он прямо-таки расцвел от восторга:
– Какой дорогой гость! – голос был абсолютно масленым, а маленькие заплывшие глазки жадно изучали Яна. – И с таким очаровательнейшим спутником!..
– Ладно тебе, старый лис, не нарывайся на грубость, – отозвался Игорь со снисходительной улыбкой. – Лучше скажи, Ашот, что у тебя сегодня?
Ашот причмокнул губами.
– Для вас – ваша любимая осетринка по-монастырски, а если юноша не любит рыбу...
– Люблю, люблю, – заверил его Ян поспешно. – Мы вроде как интервью на эту тему уже провели, правда?
Игорь кивнул, любуясь явно очень довольным юношей. А Ян и не хотел скрывать, как легко и хорошо было ему с Игорем. Тот вел себя свободно и непринужденно, и, кажется, совершенно не собираясь прятать от чужих глаз своего спутника, и даже подшучивания старого армянина не могли его смутить.
– Давай свою осетрину, Ашот, и побыстрей, у нас обеденный перерыв короткий, – распорядился Игорь тоном человека, привыкшего к беспрекословному повиновению, но темно-синие глаза по-прежнему ласкали взглядом изящную фигурку своего очаровательного спутника.
Ашот понимающе кивнул, проводил их в свободному столику и исчез в недрах служебного помещения. Пока они ждали заказ, Игорь завладел рукой Яна и бережно перебирал изящные пальчики, не сводя влюбленных глаз с юноши и наслаждаясь каждым мгновением, проведенным рядом с любимым.
– Игорь, – укоризненно произнес Ян, слегка пошевелив пальчиками и намереваясь высвободить руку, однако Игорь легко сжал ее в своей и умоляюще взглянул на юношу.
– Нет, пожалуйста, Ян… не отнимай у меня хотя бы эту радость, раз уж я лишен всего остального.
– Всего остального? – Ян, слегка сдвинув брови, посмотрел на мужчину. – Что это ты имеешь в виду?
– Ничего, – поспешно отозвался Игорь, прижимая руку юноши к губам. – Абсолютно ничего, Ян. Я не имел в виду ничего. Мне просто нравится держать тебя за руку, и я не хочу, чтобы это прекращалось.
Ян, порозовев от смущения, оглядел зал. Никто не пялился на них с открытыми ртами, все были заняты поглощением пищи и не смотрели по сторонам, но в любой момент они могли оторваться от своего интересного занятия и увидеть, как Игорь целует ему руку, и если Игорь относился к этому с поразительным безразличием, то Яна эта ситуация напрягала. Макс никогда бы такого не позволил на людях. Горькая усмешка скользнула по губам Яна. «А он с тобой на людях и не бывает – стыдится», – ехидно протянул внутренний голос. Ян вздохнул.
– Игорь, прошу тебя, не надо. Ты вгоняешь меня в краску, – пролепетал Ян едва слышно.
Игорь разочарованно выпустил руку Яна на свободу и тут же, вспомнив что-то, хлопнул себя по лбу.
– А, черт! – произнес он с досадой. – Совсем забыл. Закрой, пожалуйста, глаза, – попросил он, и когда его просьба была выполнена, вытащил из внутреннего кармана часы, те самые, что он купил у Яна первыми. Осторожно закрепив их на узком запястье юноши, Игорь вновь приник к руке Яна. «Я обожаю тебя! – прошептал он про себя. – Я обожаю в тебе все – от ноготка мизинчика на твоей ножке до волоска на твоей голове! Как же я тебя люблю!» Вслух же Игорь сказал:
– Я мечтал подарить их тебе с того мгновения, как твой прелестный пальчик указал на них.
Ян открыл глаза и растерянно посмотрел на часы. Естественно, он узнал их с первого взгляда. Он даже не мог отрицать, что безнадежно мечтал о них с того дня, как увидел их в витрине. Но они стоили так запредельно дорого, что даже мечтать о них казалось непозволительной роскошью. И вот теперь они были на его руке. И юноша не знал, что ему делать. Он не мог принять такой дорогой подарок, но у него не было никаких сил, чтобы отказаться. К тому же Ян понимал, что его отказ ужасно расстроит Игоря. Соблазн был слишком велик…
Уловив его колебания, мужчина решительно сказал:
– Я отдам их первому же бродяжке или брошу в мусорный ящик, если ты не примешь мой подарок. Ян, прошу, доставь мне удовольствие, прими их как дар от чистого сердца… дар дружбы… Я не пытаюсь купить твою благосклонность, просто я хочу, чтобы они принадлежали тебе…
Ян улыбнулся, покачав головой.
– Пожалуй, даже если бы я очень захотел, я не смог бы отказаться от них. Я влюбился в эти часы с первого взгляда.
«Как и я в тебя», – подумал Игорь, не сводя восторженных глаз с юноши.
ГЛАВА 22
После этого Игорь и Ян еще несколько раз встретились во время обеденного перерыва Яна. Обычно юноша звонил Игорю, и, если тот был в Москве, а не в какой-нибудь очередной поездке, то бросал все свои дела и сломя голову мчался на встречу со своим возлюбленным. Время с двенадцати до часа наполнилось для Игоря особым смыслом: он ждал звонка Яна и если юноша не звонил, ему требовалось значительное усилие воли, чтобы не пасть духом окончательно.
Ян не особенно скрывал эти встречи от Макса, понимая, что кто-нибудь из сотрудников магазина, – тот же Денис, например, вернувшийся из отпуска, – все равно доложит ему, и Максим устроит очередной скандал. Однако Яна уже ничто не могло удержать от встреч с Игорем, и он использовал любую возможность, чтобы увидеться с мужчиной. Иногда, по настоянию Яна, к ним даже присоединялся выздоровевший Артем, и Игорь не протестовал. Даже наоборот, мужчину казалось радовало, что Ян уже не стыдится появляться с ним в общественных местах, как было в их первые встречи, если уж тянет за собой своего коллегу-продавца.
– А он тебя сильно любит, – с каким-то удивлением констатировал Артем, когда Ян впервые познакомил его с Игорем. – Судя по рассказам Дениса, этот олигарх должен быть порядочной сволочью и кобелем, а он совсем не такой.
Слова непредвзятого свидетеля значили для юноши неизмеримо много. Артем был просто очарован Игорем после знакомства, и если бы Ян не знал точно, что приятель – убежденный стопроцентный натурал, то наверняка поддался бы чувству ревности. Поэтому искренние слова Артема приятно грели душу.
– Ты думаешь? – изображая незаинтересованность, спросил Ян. – Или ты из вежливости это говоришь?
Артем засмеялся.
– Уж поверь, Ян, о вежливости я сейчас меньше всего думаю. Твой Игорь – чертовски обаятельный и интересный мужик. У него мощная харизма, он умен и проницателен. И собеседник он совершенно исключительный – мало говорит и много слушает. Внимательно слушает. Такому все секреты выложишь и не заметишь этого. А уж как он смотрит на тебя – это вообще полный финиш. Похоже, ты его крепко зацепил. Какого черта ты не с ним?
– Не знаю, Артем, – искренне отозвался Ян, польщенный столь благоприятной оценкой Игоря. – Правда, не знаю.
Он не лгал. Ян и в самом деле не понимал, почему он до сих пор остается со своим любовником-садистом, совершенно игнорируя собственное стремление броситься в ласковые и нежные объятия Игоря. Особенно после того, как Ян застал Макса с Денисом. Это случилось вскоре после выхода Дениса из отпуска, и в тот день Ян впервые в жизни САМ закатил грандиозный скандал своему любовнику. Макс с Денькой трахались в кабинете Максима, ни от кого особо даже не скрываясь, и Ян был оскорблен этим до глубины души.
В тот же день Ян собрал вещи и ушел домой, но, как и предполагал он ранее, не прошло и двух часов, Макс заявился к ним с матерью со своими ключами и едва ли не насильно утащил Яна обратно. Ян отбивался как мог, но Макс был гораздо сильнее, и все попытки Яна сопротивляться были пресечены на корню. Несколько дней после этого Максим вел себя как провинившийся муж, задаривал Яна подарками, чего раньше никогда не делал, угождал во всем – в общем, мел хвостом, как мог, и Ян сдался, о чем пожалел практически сразу же, поскольку Макс мгновенно вернул себе главенствующее положение в «семье», и, соскучившись по сексу, трахал Яна еще яростнее. Единственным плюсом во всей этой ситуации было то, что Макс практически перестал устраивать скандалы из ревности, все еще стыдясь своей собственной измены. Ну, он просто выискивал другие причины для «наказания» Яна. При этом трахаться с Денисом Макс не перестал, несмотря на свои клятвенные уверения, что «у меня с ним все, да и было-то всего один раз, и ты сам виноват, потому что не дал мне накануне, а очень хотелось, и он подвернулся, а я не устоял…» Макс просто стал гораздо осторожнее и выбирал для траха с Денькой нейтральную территорию.
Ян подозревал, что Макс обманывает его и продолжает изменять ему с Денисом, но делал вид, что верит в искреннее раскаяние любовника. Именно эта ситуация не позволяла совести окончательно сгрызть Яна. Он ни на йоту не сожалел о своих «обеденных» встречах с Игорем, во время которых они говорили обо всем. Ян рассказывал Игорю о своей жизни, о своих чувствах, о взаимоотношениях с Максом. Конечно, кое-что Ян все же предпочитал скрыть от своего поклонника, слишком уж стыдно было рассказывать о том, что с Максом Ян не получает сексуального удовлетворения, потому что жестокость любовника отбивает у него всякое желание, и он, наверное, скоро станет импотентом. Не рассказывал Ян и подробностей о садистских играх Макса, справедливо полагая, что Игорь не поймет, почему Ян все это терпит, но ведь Ян и сам этого не понимал. В свою очередь Игорь раскрывал себя перед Яном, рассказывая о себе, о своей работе и своем брате, о своей жизни. Ему хотелось, чтобы юноша увидел его таким, каков он есть на самом деле – со всеми достоинствами и недостатками – а у кого их нет? – а не составлял о нем мнение на основе злобных суждений Дениса.
Для Игоря эти встречи были единственной отрадой в жизни. Он жил от встречи до встречи. Его ничто не радовало, ничего не интересовало. Он чувствовал, что медленно сходит с ума от любви и отчаяния. Он тосковал по Яну безумно, и только в присутствии Руслана старался сдерживать себя, чтобы не расстраивать лишний раз брата. Но тот все же видел, что Игорь страдает и винил в этом жестокого мальчишку, не осознающего своего счастья и терзающего сердце влюбленного в него мужчины. Руслан начинал ненавидеть Яна, считая его первопричиной плохого настроения брата.
При этом ни Ян, ни Игорь не знали, как долго все это может продолжаться, но постепенно оба стали чувствовать неудовлетворенность – им обоим стало не хватать обеденного перерыва, чтобы насладиться обществом друг друга. Им обоим уже давно хотелось большего, гораздо большего, хотя Ян, в отличие от Игоря, до сих пор не смел признаться себе в этом. Казалось, их отношения застыли в определенной мертвой точке, и ничто не могло сдвинуть их с места. Они оба хорошо понимали, что им требовалось нечто, что сдвинуло бы их отношения с этой самой мертвой точки, что-то непредвиденное, что могло изменить данную ситуацию. «Пинок под зад от судьбы, – с горькой усмешкой думал Игорь, глядя на Яна во время обеда и изнывая от желания зацеловать его до смерти. – Нам нужен пинок под зад».
Он не думал, что «пинок» будет таким жестоким.
ГЛАВА 23
– Знакомься, это Антон! – с порога произнес Макс, и Ян сразу же понял, что тот пьян. Невысокий крепкий шатен лет тридцати в синей куртке вошел вслед за Максом и оценивающе осмотрел Яна с ног до головы. Тому стало не по себе, и он вопросительно посмотрел на любовника. Макс, покачиваясь, стоял в прихожей и ухмылялся.
– Что-то твоя сучка не слишком рада нас видеть, – заплетающимся языком проговорил незнакомец.
У Яна похолодело внутри, он догадался, что Максим рассказал своему приятелю о том, в каких они отношениях, и тут же получил неоспоримое тому подтверждение.
– Да что ты?! – уверенно возразил Макс. – Он абсолютно ручной, просто иногда забывается, но на этот случай у нас есть ремень. Ну-ка, разуй нас, детка, – рявкнул Макс, протягивая вперед свою ногу и едва не свалившись из-за этого на пол.
Антон сально ухмыльнулся, маслеными глазками посмотрел на юношу и тоже вытянул вперед свою ногу. Ян скрипнул зубами. Это переходило все границы. Да, иногда, когда Макс приходил с работы и у него было соответствующее настроение, юноша снимал с него обувь, раздевал, кормил ужином, убирал со стола, пока Максим принимал ванну, делал ему массаж, а потом любовник ставил его на четвереньки в любом месте, где хотел, и трахал. Долго и сильно. Но Макс все же не злоупотреблял этим, понимая, что любовник не будет пресмыкаться перед ним постоянно, да и став постоянным, подобный ритуал быстро наскучит. Но как бы то ни было, Ян не нанимался ублажать еще и пьяных друзей Макса.
– Знаете что, а не пошли бы вы туда, откуда пришли? – зло ответил Ян. – Сами разуетесь.
– Чего? – Максим не поверил своим ушам. – Я что, позволял тебе рот разевать, тварь? – он хотел ударить юношу, но Антон опередил его и, размахнувшись, с силой ударил юношу по лицу. Ян, вскрикнув, отлетел к стене, но устоял на ногах и развернулся, чтобы уйти. Макс отстранил гостя со словами «ну, это все-таки моя сучка» и бросился к Яну. Он схватил юношу за плечо, развернул к себе и стал наносить беспорядочные удары по плечам, груди, лицу.
Ян практически не сопротивлялся, слишком уж неравными были силы, он просто старался прикрыться от ударов. Правда, не слишком удачно. Наконец Максим, тяжело дыша, остановился и стянул куртку. Ян, закрыв руками голову, скорчился на полу, и совершенно по-детски всхлипывал. Макс опустил руку и, наклонившись, приподнял за подбородок лицо любовника, покрытое ссадинами и кровоподтеками. Из разбитого носа шла кровь, заливая майку, в серебристых глазах застыл страх. Это неожиданно возбудило Макса так сильно, что он рыкнул гостю: «проходи в комнату», потом схватил юношу за шкирку и потащил в ванную комнату. Антон хмыкнул и, не снимая ботинки, прошел в гостиную.
В ванной Макс швырнул Яна на пол и сильно пнул в бок.
– Ты сейчас быстро примешь душ, высушишь волосы и голым выйдешь к нам, – прошипел он в лицо Яна, наклонившись и обдавая его запахом алкоголя, смешанного с табаком. – Голым, ты понял, щенок?!
– Д-да, – выдохнул юноша.
– Быстро! – повторил Макс и толкнул любовника в сторону душевой кабины.
Душ Ян и в самом деле принял быстро, феном высушил волосы, расчесал их и, не одеваясь, пошел в гостиную. Как ни было ему неприятно, как он ни смущался перед чужим мужчиной, как ни хотелось ему прикрыться хоть чем-то, он все же не посмел ослушаться Макса, тот и так был разъярен сверх всякой меры, и юноша даже понимал, почему. Максим наверняка поделился с приятелем, какой послушный у него любовник, «ручной», как он сказал, а Ян не только не послушался его, но еще и нагрубил, показал зубки, так сказать, уронив авторитет Максима в глазах его приятеля.
– Нда, и правда, очень красивый мальчик, – с ухмылкой проговорил гость, похотливым взглядом окидывая Яна с ног до головы. Несмотря на то, что все тело юноши покрывали свежие кровоподтеки, неминуемо начинавшие превращаться в синяки, он все же был очень красив, и Антон вынужден был это признать, хотя и не поверил Максу, когда тот хвастал в баре, что его любовник обладает просто неземной красотой.
– И он мой! Весь мой, со всеми потрохами! – кричал Максим, привлекая к себе внимание.
Он пришел с Максимом из праздного любопытства и желания немного разнообразить свою сексуальную жизнь, трахнув мальчика. Будучи натуралом, Антон все же был не чужд экспериментам в постели, обожал жесткий секс, но не всегда удавалось получить его от любовниц, а уж тем более – от законной супруги, признававшей только классическую миссионерскую позу и темную спальню. А попробовать еще и анальный секс Антону хотелось невообразимо, однако подвигнуть на это хоть одну любовницу он так и не смог. Рассказ Максима, которого он был шапочно знал давно, но тесно никогда не сталкивался и даже не знал его фамилию, о темпераментном и покорном любовнике, целующим его ноги и послушно подставляющим зад по его первому требованию, услышанный Антоном в баре, заинтриговал его. Разговорившись с Максом, Антон узнал, что его сокровище «такое тесное и сладкое, что крышу сносит просто» и напросился в гости. Макс недовольно помычал, но потом махнул рукой: «А, от него не убудет, все равно он, кажется, одному хлыщу свой сладкий задик подставил. Изменил мне, зараза. Бросил бы его. Но как подумаю, что такая прелесть кому-то другому достанется, просто крючит всего. Ладно, пошли, я дам тебе его трахнуть». И вот теперь Антон сидел в кресле, с жадностью смотрел на мальчишку, положив ногу на ногу, и курил, стряхивая пепел прямо на пол, а рядом с ним на подлокотнике стояла открытая банка пива.
Яна передернуло. Он жил в доме Макса практически на положении слуги, готовил, мыл посуду, стирал, убирался, а эта пьяная скотина, которую притащил любовник, так по-свински вела себя. Видимо, отвращение столь явно отразилось у него на лице, что Антон скривился.
– Мммм, норовистый он у тебя какой, с таким поиграть – одно удовольствие, – в голосе Антона было столько похоти и какого-то тайного вожделения, что Яну стало страшно, по-настоящему страшно от мысли, что сейчас с ним будут делать что-то действительно ужасное.
– Да нет, он вообще-то у меня послушный, – возразил Макс, бросая злобный взгляд на Яна. Он сидел в другом кресле и потягивал из стакана водку, хотя и так был пьян. Почему-то это испугало юношу еще сильнее, но он постарался не подать вида, что боится. Однако обмануть Макса ему еще ни разу не удалось. Тот медленно расстегнул ремень на своих брюках и приспустил штаны. – Я хотел с тобой поразвлечься, детка, хорошо провести время, порадовать немножко своего друга, а ты устроил тут целое представление. Ты ведь опять напрашиваешься на наказание.
– Нет, Макс, не надо! – дрожащим голосом попросил Ян. Больше всего на свете ему хотелось убежать – из комнаты, из квартиры Макса, из жизни вообще, но юноша отчетливо понимал, что ему не удастся ни обмануть, ни одолеть двух здоровых мужиков. Еще никогда в жизни ему не было так страшно. – Пожалуйста!
Макс неопределенно мотнул головой.
– Посмотрим, – буркнул он недовольным голосом, – иди сюда, тварь!..
Ян приблизился к креслу и обреченно опустился на колени у ног «хозяина». Максим с явным наслаждением толкнул любовника ногой в лицо, Ян смиренно наклонился и начал целовать ноги Макса, спиной ощущая похотливый взгляд другого мужчины.
– Нууу, совсем неплохо, ты умеешь, оказывается, дрессировать свою сучку, – протянул Антон. – Ладно, пусть он отсосет сначала тебе, а потом мне.
– Слышал? – резкий голос Макса хлестнул по ушам Яна не хуже удара, и он внутренне сжался. Ян все еще не мог поверить, что такой безумный ревнивец, как Максим, позволит кому-то еще трахнуть своего любовника. – Соси давай! – Макс одной рукой схватил Яна за волосы и притянул к себе так, что тот уткнулся лицом прямо ему в пах. Напряженный член Максима коснулся истерзанных губ юноши. Ян, скрывая отвращение, стал облизывать член любовника, взял в рот… Чувствовать, как член мужчины проникает ему в рот, было невыносимо. Ян начал задыхаться, когда Макс засунул свой член еще глубже, но мужчине было все равно, он только сильнее ухватил рукой Яна за волосы, направляя его движения, и почти в тот же момент кончил, наполнив рот любовника спермой. Ян, с трудом сдержав тошноту, проглотил густую вязкую жидкость, передернувшись от отвращения.
– А сейчас сделай так же хорошо моему другу, – распорядился Максим с самым довольным видом, отхлебывая из стакана, который до сих пор держал в свободной руке.
Хотя Ян и предполагал, что услышит от любовника этот приказ, он все-таки не верил до конца, что Макс может так с ним поступить. Максим намеренно унижал Яна, явно в наказание за что-то. «Знать бы еще за что, – горько усмехнулся про себя юноша. И тут же ответил самому себе: – А ты не знаешь, да? Это – за твою любовь к Игорю…» Он уже не успел додумать эту мысль, потому что Макс скрипнул зубами, поднялся, отставив стакан в сторону, и в его руке Ян увидел ремень.
– Ты не понял, что я сказал? – Ян сжался, словно желая скрыться, но Макс с силой пнул юношу, опрокидывая на пол. Со всего маху он ударил юношу ремнем, Ян изогнулся от боли и вытянул вперед руки, защищаясь от ударов. А Макс ухватил юношу за волосы и поволок к своему дружку, все так же сидящему в кресле. Ян пытался сопротивляться, хотя понимал, что это бесполезно, Макс тащил его, причиняя и физическую, и моральную боль. Он подтащил Яна к ногам Антона и ткнул лицом прямо в его промежность. Юноша почувствовал острый запах другого мужчины, ощущая его даже через брюки.
– Расстегни мне штаны, – приказал Антон, явно наслаждаясь ситуацией. Яну очень хотелось возразить ему, отказаться, но Максим стоял рядом, легонько похлопывая ремнем себя по бедру, и юноша не решился будить в нем зверя, зная, что сделает себе только хуже. Трясущимися пальцами он расстегнул ремень и ширинку брюк Антона и замер, ожидая дальнейших приказаний. Горький опыт общения с Максимом научил его не проявлять самостоятельность в подобных играх, поскольку инициатива в них была наказуема и весьма болезненно. Антон помедлил несколько мгновений, очевидно надеясь спровоцировать юношу, потом слегка разочарованно хмыкнул:
– А он у тебя и правда шелковый, мои сучки сразу свои ручки нетерпеливые распускают и получают за это, конечно. Твоя сучка умнее… Давай, куколка, – обратился он уже к Яну сладким голоском, – сними с меня брюки и пососи его. Он тебя хочет.
Ян стянул с мужчины брюки и глубоко заглотил его твердый пульсирующий член, просто багровый от напряжения. Изумленное «ах» Антона сменилось низкими грудными стонами. Мужчина прижал Яна к себе за уши и приподнял зад с кресла, дергаясь всем телом вперед и вверх.
– Хорошо, бля, – простонал Антон с наслаждением и начал двигать тазом интенсивнее, загоняя юноше член чуть ли не в самое горло, а потом Яну в рот брызнула густая горькая сперма, часть которой попала на лицо. Его передернуло от отвращения, и он встал, намереваясь сходить в ванную, чтобы прополоскать рот и умыться, но тут же получил пощечину от Максима, который по-прежнему стоял рядом и откровенно упивался зрелищем, от которого у него опять встало.
– Ах ты, дрянь! Кто тебе разрешил встать? Быстро на четвереньки! – рявкнул он и влепил юноше еще одну пощечину.
Ян поспешно выполнил приказ, приняв известную позу раком.
– Встань, как было! – услышал он следующую команду и слегка развернувшись, уткнулся лицом в пах гостя. Антон с довольным видом взял свой поникший член и стал расслабленными движениями похлопывать им по щеке юноши. – Зад приподними выше, тварь! – рыкнул Макс. – И ноги шире!
Ян подчинился, приподняв, насколько возможно было это в его униженном положении, попку и раздвинув ноги. Его голова еще теснее вжалась в колени второго мучителя. Макс подошел к нему сзади и с ходу всадил в юношу свой член. Ян вскрикнул, и Максим, сильно шлепнув юношу по заду, в бешеном темпе стал вгонять член в задний проход юноши, утробно рыча при этом, а Ян мог только стонать в колени Антона при каждой фрикции Макса. Его член, как поршень, ходил в заднице Яна.
– Сука! Блядь! Скотина! – приговаривал Макс, трахая любовника, Антон с ухмылкой смотрел в истерзанное, испачканное спермой и залитое слезами, но все равно необычайно красивое лицо юноши, запрокинутое назад, и его член оживал, вновь наполняясь силой.
Макс дернулся еще несколько раз и кончил в юношу. Ян почувствовал, как по его ягодицам течет теплая сперма любовника, а тот с размаху шлепнул юношу по заднице и отпустил. Ян упал ничком на пол.
– Я думаю, тебе стоит помыть свой сладкий ротик, – с трудом переводя дыхание, сказал Максим. – Марш в ванную.
Вернувшись обратно, Ян остановился посреди комнаты, не зная, что ему ждать еще от своих мучителей, и страшась того, что могло придти в их затуманенные алкоголем головы.
– А теперь вставай к креслу, задницей кверху, живо!– приказал Макс жестко.
Ян, не осмеливаясь спорить, подошел к креслу и, наклонившись, оперся руками о подлокотники, безропотно выставив попку на всеобщее обозрение и низко опустив голову. Он был измотан и опустошен, казалось, его душа была сожжена дотла, и только одна-единственная мысль билась в его голове: «Только бы скорей все это кончилось, только бы скорее…» Ощутив за спиной движение, юноша резко вскинулся и обернулся. Сзади стоял Антон с необыкновенно довольным видом.
– Макс, нет! – вскричал Ян. – Что ты делаешь?! Ну зачем?!! Зачем ты так со мной?! Трахни меня сам, если так хочешь, но зачем ты отдаешь меня для развлечения своему приятелю?! Ты же говорил, что любишь!
Макс вскочил, подлетел к Яну и с такой силой шлепнул его по ягодицам своей широкой ладонью, что Ян выгнулся всем телом и вскрикнул, а Макс ударил его еще раз и еще, оставляя ярко-алые следы на нежной медовой коже.
– Этот богатый хлыщ трахает тебя! – взревел Макс. – Мерзкая шлюха! Ему ты зад подставляешь, да?!! За часики дорогие!.. Думаешь, я не заметил их?!.. Ему ты даешь!.. А немножко развлечь меня и моего друга тебе западло, да? Ты – мерзкая неблагодарная дрянь!..
– Это неправда, Макс! – закричал Ян в отчаянии. – Между нами не было ничего! Абсолютно ничего! Он не такой!!
– Это какой – не такой?! Не педик?!! – Макс снова размахнулся и ударил Яна по попке, впечатывая в нежную плоть все пять пальцев. – А ты такой! Ты – моя шлюха, детка!! МОЯ!!! – проревел Максим яростно и стал с остервенением хлестать Яна ладонью по пылающим ягодицам, от чего жгучая боль яростными волнами растекалась по всему телу.
– Ну, перестань, не надо! – взмолился Ян со слезами. – Ну пожалуйста!
Макс, словно опомнившись, глянул на ярко-красные ягодицы юноши и грязно выматерился. Он подошел к креслу, на подлокотнике которого все еще стоял стакан с остатками водки, и опрокинул его в себя, потом сел в кресло и бросил на Яна красноречивый взгляд.
– А теперь, моя сладкая шлюшка, раздвинь свои хорошенькие ножки и дай моему другу трахнуть тебя как следует! – приказал Макс почти спокойным тоном и поудобнее устроился в кресле.
Антон, который до этого терпеливо ждал окончания экзекуции, совершенно по-хозяйски развел ягодицы Яна, плюнул на маленькое сжатое колечко и ворвался в Яна. Юноша закричал, выгибаясь и чувствуя жестокую боль. Антон совсем не собирался его жалеть или думать о комфорте своего случайного любовника. Он знал, что слюны было явно недостаточно для того, чтобы преодолеть сопротивление мучительно сокращавшихся мышц. Войдя сразу на всю длину, Антон на мгновенье остановился, чувствуя, что долго не выдержит в этом жарком и тесном плену.
– Ты только что трахнул его, Макс, а он опять такой обалденно узкий, – выдохнул Антон. – Ты был прав, он просто чудо!
Макс, щурился с довольным видом, наблюдая, как Антон трахает его мальчика. Яну было ужасно стыдно, и даже боль отступала перед этим чувством. Это было настолько мерзко и унизительно, что ему казалось, он прямо сейчас умрет от отвращения и позора. Максим отдал его своему приятелю, как последнюю шлюху, как какую-то вещь, затасканную тряпку. Это было… это было нестерпимо… «Игорь! Боже мой! – с отчаянием взмолился Ян неизвестно кому. Не Игорю же в самом деле… – Спаси меня от всего этого! Я не могу так больше!.. Не могу!!!»
– Кажется, я совсем замучил тебя, – усмехнулся Антон, несколько раз по-хозяйски шлепая Яна по без того горящим ягодицам и вырывая у юноши очередной стон боли. – Классная у тебя сучка, Макс! Такая сладкая задница! Ох, у меня давно такого оргазма не было. А продай-ка мне его, а? Я хорошо заплачу.
Ян похолодел и, широко распахнув глаза, с паникой взглянул на любовника. Макс расхохотался и помотал головой.
– Ну уж нет, – сказал он, поманив юношу пальцем и властно указав ему на место у своих ног. – Это моя шлюха, мой раб, – проговорил он, когда Ян послушной тенью скользнул к его ногам. – Полижи их, детка.
Ян, измученный жестким сексуальным марафоном, почти с облегчением подчинился. Как бы ни было это унизительно и мерзко, но хотя бы не причиняло боли. Макс одобрительно понаблюдал за действиями любовника и предложил приятелю, который обессиленно рухнул в свое кресло:
– Давай выпьем!
– Ооо, да! – выдохнул Антон, переводя дыхание. – Выпивка сейчас очень даже к месту.
Макс погнал юношу на кухню, чтобы тот приготовил им выпить и закусить, Ян даже порадовался этому, надеясь, что мужчины, наконец, получили удовольствие в полном объеме, вдоволь насладились как телом юноши, так и его унижением и болью, и теперь оставят его в покое.
В самом деле, когда Ян прикатил им в комнату столик с выпивкой и закуской, мужики оживленно загоготали, придвинулись ближе, и Макс, окинув любовника, покрытого синяками и подсыхающими потеками спермы, приказал:
– Ладно, отдыхай, умаялся сегодня! Двух таких жеребчиков обслужил, сладенькая шлюшка. Марш в душ – и в постель!
Ян был ему почти благодарен и, не дожидаясь повторения, метнулся в ванную под веселый хохот мужчин.
ГЛАВА 24
Теплые струи воды стекали по нежной коже, даря измученному телу облегчение и покой, унося боль, мучение, унижение, обиду, позор. Он чувствовал себя почти хорошо. Если не обращать внимания на ноющие кровоподтеки на лице и теле. Если не чувствовать саднящую боль в растянутом и истерзанном анусе. Если не смотреть на разбитые, почти разодранные поцелуями, искусанные до крови губы. Если не видеть багровеющие следы от шлепков на ягодицах. Если не ощущать щемящую пустоту в голове. Если не придавать значения жгучей боли в груди от осознания того, что у него в сердце – лишь выжженная пустыня, покрытый толстым слоем пепла пустырь. Если не думать о предательстве близкого человека, любовника, отдавшего его на растерзание чужому человеку.
Больно, о Боже, как же ему было больно! Его душа болела и стенала, не понимая, зачем… Зачем ему эта бессмысленная жизнь? Зачем ему надо думать? Зачем чувствовать? Ну неужели же он был рожден только для боли? Для унижения? Для ублажения человека, в котором видел друга? Которого он даже любил? Кажется…
Душа болела так, что боль тела испуганно отодвигалась в темный уголок сознания. Что тела боль, когда болит душа…
Он никому не нужен. Он с рождения окружен только предательством и болью. Его отец первым предал его, хотя и не по своей вине… Ну а кто – из них – кто по своей?! Смешно, но он мог оправдать их всех. Его мать. Хозяин автосервиса. Борис как-его-там. Максим. Денис. Он мог оправдать даже Антона. Хотя как раз Антон и не предавал его. Он пришел получить удовольствие, и он его получил. Как умел.
Он не мог найти оправдания только для самого себя. Он вел себя, как последняя тряпка. Он погряз в своих сомнениях и страхах, отвергая любую возможность выбраться наружу из трясины, поглотившей его тело и душу. Разве эта жизнь, которую он вел сейчас, – омерзительная жизнь раба, – разве она была тем, чего Ян хотел для себя?! Он с одиннадцати лет выкарабкивался из помойной ямы, в которую его так упорно спихивала Судьба-насмешница. Он работал, не бросая учебы, держась за нее зубами, зная, что образование предоставляет больше шансов выбраться из грязи, получил золотую медаль, поступил на престижный факультет МГУ, пусть заочно, но ему предлагали и очное, только из-за финансовых проблем Ян отказался. И для чего, спрашивается, он так упрямо лез наверх, если в итоге добровольно позволил Максиму заточить его в невольничью клетку?.. Для чего боролся с обстоятельствами, если позволил в конце концов взять им над собой верх? Для чего избегал домогательств, если все-таки попал в сексуальное рабство?
«Мне всего восемнадцать лет. Я все могу начать сначала. Я завтра же уйду от него. Я не могу так больше жить. Я не могу оставаться с этим зверем. Хуже жизни с Максом ничего не может быть. Никто на свете не может быть хуже Макса, я признаю, что заблуждался на этот счет. Так, как он поступил со мной, не поступают с человеком, которого любят. Или утверждают, что любят, – Ян медленно сполз по кафельной стене, не обращая внимания на усилившуюся боль в покрытой синяками спине, поджал колени и, закрыв лицо руками, уткнулся в них носом. – Игорь… если бы я мог… если бы я только мог быть уверен в тебе… ты не можешь быть таким, как Макс… никто не может быть таким, как Макс… а тебя… я успел за это время узнать… и полюбить, да? Ты же не такой, правда? Ты не предашь… Ведь правда, не предашь?.. Или…»
«Или-или, – саркастический голос в голове отчего-то был похож на голос Макса. – Ты и Макса знал. И не четыре месяца. И его любил. А он предал, предал, предал!»
«Игорь не такой!»
«Такой! Они все такие!» – теперь голос напоминал Дениса…
«Я схожу с ума, – решил Ян, хватаясь за голову. – У меня уже даже не раздвоение личности, а растроение».
«Ты потеряешь все! – вмешался «Макс». – Ты уйдешь от Макса, а этому хлыщу ты не нужен, в лучшем случае, он потешится с тобой неделю-другую и выставит на улицу!»
«Неправда!»
«Правда-правда, – подтвердил «Денис». – Ему нет дела до тебя. Он – охотник. Он просто хочет тебя трахнуть».
«А Максим о тебе всегда заботился, заботится сейчас, – снова встрял «Макс», – и будет заботиться всю жизнь!»
«А Игорь хочет тебя трахнуть!» – вновь влез «Денис».
«Хватит! – взмолился Ян. – Хватит!.. Пусть, ладно, если уж на то пошло, пусть он трахнет меня и выгонит. Но тогда я хоть буду знать, что такое «обалденный любовник», – «Денис» в его голове хрюкнул. – И я не сломаюсь, – теперь откровенно скалился «Макс». – Я выживу в этом гребаном мире, черт возьми! Выживу всем назло, даже без Игоря. Я сильный, у меня все получится. Мне всего восемнадцать, и эта жизнь, это рабское существование, не для меня. Я не могу так жить! Я не хочу быть рабом!.. И если секс подразумевает неволю, я никогда в жизни не подпущу к себе больше ни одного мужика, я стану монахом, черт возьми, но я снова встану на ноги. Но для начала я должен хотя бы подняться с колен, а значит – уйти от Макса. И я уйду, я уползу из его дома, и никогда не прощу ему того, что он сделал сегодня!»
Ян поднялся, выключил воду, превозмогая боль в истерзанном теле, вытерся полотенцем, потом, обмотав его же вокруг узких бедер, отправился в спальню. Заходить в комнату, где приятели, судя по голосам, продолжали бурное веселье, у юноши не было никакого желания.
Войдя в их с Максом спальню, Ян осторожно приземлился в постели на живот, бережно устраивая измученное тело на простынь и не решаясь натянуть покрывало, чтобы не причинять лишней боли своей израненной спине. В последний год это была практически единственная приемлемая для него поза, поскольку чаще всего его спина и ягодицы не способствовали приятному расслаблению, если юноша пытался как-то задействовать их для сна или отдыха. После бешеного секса с Максом и его извращенных пристрастий, задняя половина тела превращалась в сплошную болевую зону. Животу везло куда как больше.
Все, спать! Единственное, что он хотел сейчас – спать. Все остальное – утром.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 220 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |