- Значит, вы соблазнили лорда Дария Намесция, чтобы подобраться к его величеству королю Страдену? - офицер Белой стражи оторвался от бумаг и поднял глаза на Лючию. - Кто приказал вам?
- Я ничего не скажу, - скривилась блондинка. - Мелкие людишки, вы ничто перед могуществом демонов, падите ниц и молитесь!
В зрачках её плескалось столько злобы, что легко перепутать с тёмными. По сути, обращённые маги переставали быть людьми, становились существами на границе двух рас. Они теряли собственную волю, былые привычки, резко менялся характер, иногда даже внешность. Вот и знавшие Лючию подтверждали: между ней и прежней улыбчивой девушкой лежала пропасть.
Обращённые отличались повышенной агрессивностью и ненавистью к всему живому. Они мечтали о власти и, не получив конкретного приказа от демона, нередко становились проклятием целых провинций, а то и всей страны. Сила их возрастала в геометрической прогрессии, жизненная энергия тоже увеличивалась. У обращённых притуплялось чувство боли, что делало их менее уязвимыми для меча и магии. Ходило немало рассказов о том, как они продолжали сражаться с отрубленными руками.
Становились обращёнными после встречи с демонами в двух случаях: специально проведённого ритуала над умирающим человеком или в результате неполного переселения души обитателя Лунного мира, по сути совершавшей тот же самый ритуал, но в упрощённой форме. Она проникала в сознание, подминала его под себя, уничтожая ненужные куски, меняла часть ауры, уставляла особую печать подчинения и улетала прочь. Через пару дней маг терял индивидуальность, становился рабом демона. Необнаруженный, он годами вести двойную жизнь, пока кому-нибудь не приходило в голову взглянуть на его ауру - из прозрачной и ровной она превращалась в рваную с тонким черничным кантом. Если в случае перерождённого духа определитель полыхал алым, то на обращённых реагировал оранжевым свечением.
Савертину повезло: дух демона не потревожил его сознания, а всего лишь временно занял тело, не обрывая связи с душой - обращённые такую связь теряли, получая взамен неё новую, сотканную тёмным. Если бы кто-то вздумал рассматривать ауру Хлодия в тот период, то увидел бы, что она двойная, одна заключена в другую.
Не все обращённые убивали, но для всех стирались человеческие нормы морали. Вылечить их не могли, поэтому отлавливали и уничтожали.
Маги сходились в одном - самостоятельные обращённые опаснее подвластных, то есть выполняющих волю демона. Они действовали по одному только им ведомому плану.
К счастью, Лючия принадлежала к первому типу обращённых. Сущность свою изменила полгода назад после общения с душой демона. Обрывки воспоминаний выявили, что Лючия стала случайной жертвой - демона интересовал её друг, она же просто оказалась рядом.
По какой-то причине Веор, второй обращенный маг, не стал перерождённым духом - видимо, демон нашёл другое тело и нуждался в исполнителе разового поручения. Какого, Лючия не знала - Веор просто исчез на пару недель, а потом, как ни в чём ни бывало, вернулся в родной городок к прежним занятиям. У них с Лючией была одна частная практика на двоих: она искала клиентов и выполняла неопасные заказы, а он гонял разную мелкую нечисть.
А потом обращённым магам захотелось большего - денег, власти, стало казаться, будто смотрят на них косо, недооценивают. Они начали завидовать дворянам, мечтали занять место своих преподавателей, которые, по мнению Лючии и Веора, умели только молоть языками, а 'запаха крови никогда не нюхали'.
После одного из заказов они вместе возвращались домой ночью через кладбище, где и наткнулись на вампира. И не просто вампира, а на одного из Шагающих по воде. Клан определили уже в ходе допроса по картинке в голове Лючии - его отличала особая постановка крыльев. Измотанные маги вступили с ним в бой, но вампир почему-то уворачивался от ударов и своих не наносил. Как выяснилось позже, не просто так: выждав удобного момента, он загипнотизировал обращённых.
Дальше начинались догадки, потому что Лючия ничего не помнила. Были события до и после, а тут - пустота. Но офицер Белой стражи заверил заместителя министра магии, присутствовавшего на допросе, - можно частично восстановить, есть способы.
- Вам ведь эту не жалко, - он покосился на Лючию.
- Нет, конечно, всё равно на плаху пойдёт, - пожал плечами маг.
- Вот и славно! - осклабился офицер. - Дурочкой не так больно будет.
Лючия одарила его взглядом, полным ненависти, поднялась во весь рост и прокляла. И не просто прокляла - а 'Смердящим трупом'.
Аура магини отреагировала мгновенно: покрылась чёрными пятнами и алых рубцов. Запустился процесс разрушения - отдача проклятия такого уровня не проходила бесследно для наславшего его человека, он раньше старел, больше болел и скорее умирал.
Лючия расхохоталась:
- Ну, как, нравится? Снимите, коли такие умные и умелые!
Не удержавшись, офицер Белой стражи ударил её по губам. Лючия не удержала равновесия и упала.
Опомнившись, послали за проклятийником, а на обращённую магиню наложили заклятия оцепенения - мало ли, что ещё ей взбредёт в голову?
Вместо одного прибыли сразу двое специалиста по проклятиям. Они долго возились, поминая недобрым словом доступность образования: 'Не проходили бы такие вещи даже в обзорном курсе, не приходилось бы снимать!'. Наконец опасность для жизни присутствующих миновала, а измученные проклятийники отправились есть, восстанавливая силы.
В это самое время на пороге допросной возник граф Саамат. Как раз вовремя, чтобы услышать самое главное.
Итак, загипнотизировав Лючию и Веора, вампир планировал просто выяснить у них количество магов и Белой стражи в округе, а после убить, однако передумал, разглядев черничную каёмку на ауре. Глава клана послал его разведать обстановку и по возможности подобраться к королевскому семейству: после зимних событий на Метиле Раймунда обрела нового врага. А тут такая удача - двое обращённых без связи с хозяином! Шагающий воспользовался случаем и сам стал господином.
Лючия и Веор получили приказ - найти и перенести в условленное место Страдена и Раймунду Серано. Глава клана планировал лично отправить их в Преисподнюю. В случае погони или попытки к бегству жертв разрешалось убить.
К несчастью для Лаксены, обращённые маги отличались умом и разработали план преступления. Начался он с лорда Намесция. Узнав, кто положил на неё глаз, Лючия быстро смекнула, что с помощью шурина герцога Серано, королевского кузена, она подберётся к монарху. Так оно и вышло: став любовницей Дария, Лючия узнавала все последние новости о передвижении и отдыхе их величеств. Подслушанные разговоры, неосторожно оброненные фразы Намесция, знакомства с камеристками знатных особ и их слугами - всё это неуклонно приближало магов к цели. Лючия стала своей для стражников замка Серано, детально изучила все его комнаты и переходы, тайные и явные.
Королевского мага выманила в лес тоже она, бессовестно воспользовавшись его доверием к собратьям по профессии. Лючия якобы беспокоилась за жизнь его величества из-за появившегося в лесу оборотня и просила помощи в его истреблении. Маг поверил - да и как не поверить обаятельной блондинке с ямочками на щеках? - и нашёл свою смерть от рук Веора. Лючия же стояла и смотрела, как на её глазах убивают ни в чём не повинного человека. Он мешал подобраться к Страдену, поэтому должен был умереть.
Дальше всё было просто. Маги разделились: Лючия отправилась в замок, а Веор - готовить временное пристанище и похищать королеву.
Магиня, прекрасно знавшая о связи любовника с Империей - она давно обнаружила тайник, сумела убедить Намесция, будто Темнейший приказал похитить Страдена. Лючия заверяла - Дарию ничего не грозит, в случае опасности она придёт на помощь. И он поверил, проводил до королевской спальни, а потом открыл для любовницы потайной ход. Намесций не догадывался не о грядущей измене, не об обмане, не о сыворотке забвения, которую Лючия подлила в вино, зная, что он выпьет его после её ухода.
- Умная бестия! - граф Саамат с уважением глянул на обездвиженную обращённую магиню. - Я не издеваюсь, уважаемая, а признаю ваш гений. Так всё просчитать!
- У неё было какое-то звание? - обернулся он к заместителю. - Не припомню её среди соискателей на кандидатскую степень.
- Заявление подавалось в этом году, мы не успели рассмотреть.
- Получила бы, - заверил Магистр магии и вздохнул, вновь обернувшись к Лючии: - Печально, когда люди встают на путь зла. Вы могли бы не только снимать порчу и изгонять домовых. Может, это и не ваша вина, но...
Он не договорил и потребовал протокол допроса. Быстро пробежав его глазами, граф Саамат перебросился парой слов с Видящим и уверился - короля забрали вампиры. Лючия открыла двусторонний пространственный коридор, и они увели его, вытащили прямо из постели.
- В каменный мешок, - распорядился граф Саамат и снял чары с магини. - Ваши проклятия меня не пугают, не трудитесь. Истощите ауру, попытаетесь умереть - воскресят. Вас ждёт показательный процесс и показательная казнь. Усекновение головы - лишь финальный аккорд.
Губы Магистра магии скривились в усмешке. Он шагнул к презрительно молчавшей обращённой магиня, ухватил её за волосы и швырнул об стену. Лючия вскрикнула, растеряв былое высокомерие.
- Привыкайте к боли и радуйтесь, что меня не будет среди палачей, - склонившись над ней, прошипел граф Саамат и наотмашь ударил по лицу. - Зато ваш друг, господин Веор, познакомится с моими методами. Ничего личного, просто расплата за дела.
Лючия присмирела, пискнула и закрыла лицо руками.
Присутствующие маги удивлённо переглянулись: что же заставило обращённую так испугаться, превратило её в обычную девушку? Взгляды поневоле обратились к Магистру магии, но тот не пылал гневом, не превратился в демона и не отрастил клыки. Странно.
Потеряв всякий интерес к Лючии, граф Саамат поинтересовался у Шардаша, желает ли тот и дальше участвовать в спасательной операции, и намекнул: его участие желательно.
- Обещаю, я помогу найти Мериам Шардаш, - заверил Магистр магии, заметив сомнения, отразившиеся на лице профессора. - У меня, конечно, нет связей с Лунным миром, зато есть осведомители и большой опыт в подобных делах. Уверен, она ещё жива: у вас нет там врагов. В иных случаях демоны не убивают.
- Зато есть рогатый воздыхатель, - пробормотал Шардаш, но согласился продолжить поиски.
Он понимал: нюх оборотня может спасти королю жизнь.
Граф Саамат отправил подчинённых готовить площадку для открытия пространственного перехода - сквозного, усиленного варианта коридора, способного пропустить через себя десятки людей. Открыть его планировали возле главного корпуса Академии чародейства; вместе с магами к месту мук Страдена должны были шагнуть солдаты Белой стражи, согнанные со всей Наисии. Сам Магистр магии собирался на пару минут заскочить во дворец, проверить, как чувствовали себя Раймунда и её сын. Он уже отрядил к наследнику престола декана Факультета лечебной магии.
- Что вы сделали?
Вопрос Шардаша застал графа Саамата врасплох. Он обернулся и недоумённо глянул на профессора.
- Обращённые просто так не плачут, а я кое-что заметил, - произнёс Шардаш. - Это запрещено, насколько я знаю.
- Вот и знайте дальше, господин Шардаш, - резко ответил Магистр магии. - И поменьше следите за действиями вышестоящих.
Профессор понимающе кивнул, но про себя подметил: темнит граф Саамат. Он ведь непосредственно воздействовал на сознание обращённой магини, люди так не умеют. Это не гипноз - для него нужен зрительный контакт 'глаза в глаза' и время. а тут - легко, быстро, не прерывая разговора, Магистр магии послал Лючии какой-то образ или эмоцию. Поневоле закрадывался вопрос: какими ещё тайными знаниями обладал граф Саамат, и откуда они у него?
Не удержавшись, Шардаш принюхался: человек.
- Умерьте любопытство, - урезонил его Магистр магии. - Далеко не всё преподают даже в боевых орденах, и на то есть причины. Или жалко обращённую?
Профессор покачал головой.
- Тогда десять минут отдыха - и в Академию чародейства.
Шардаш кивнул и проводил глазами пространственный вихрь, скрывший из глаз графа Саамата.
Магистр магии осторожно ступал по полу, чтобы не потревожить сон Раймунды. Он обеспокоенно глянул на неё и с облегчением перевёл дух. Лоб разгладился, исчезла складка у рта.
Королева лежа пластом, руки вытянуты вдоль туловища. Она дышала ровно, судорога больше не скрючивала пальцы, но кожа по-прежнему была бледна.
Сняв плащ и бросив его на пол: мало ли, что вместе с пылью может попасть на Раймунду, граф Саамат разулся, закатал рукава и присел в изголовье кровати. Он поправил падавшие на лицо королевы спутанные волосы и пощупал пульс: нормальный. Сердце тоже билось ровно.
Затем пришёл черёд ауры. Магистр магии внимательно осмотрел её, определил, что не так с телом Раймунды, и занялся лечением. Что его застанут за этим занятием, не боялся: спальню оплетали чары, а по коридорам дворца граф Саамат передвигался под пологом невидимости. Он не желал слухов, которые неизбежно бы поползли про зачастившего к королеве мужчину, которому по должности полагалось находиться далеко от Раймунды. Помог при сложных родах - и всё, свободен, об остальном позаботится королевский врач и служанки.
'Я за Страденом', - шепнул граф Саамат и встал. Теперь он знал: жизни королевы ничего не угрожало, она быстро оправится.
Оставался ребёнок. Магистр магии долго думал, взглянуть на него сейчас или отложить на потом, в итоге решил не тревожить младенца. Слабенький, крохотный, неизвестно, как он отнесётся к магии. Пусть немного окрепнет стараниями врача и кормилицы, тогда граф Саамат и взглянет на ауру.
'Страх, - пробормотал граф Саамат, оглянувшись на Раймунду, - тебе страшно, Элалий, поэтому и тянешь. И что делать, если мой? Такого не скроешь, придётся позаботиться о том, чтобы правда сейчас не всплыла, и сделать так, чтобы Страден сделал наследником другого. Или посадить на трон герцога Серано, если уж Страден мёртв'.
Покачав головой, Магистр магии обулся, накинул плащ и перенёсся на территорию Академии чародейства.
Всё было готово: переходов зиял чернотой и завывал пространственным вихрем, маги и белые стражники собрались, ожидали только графа Саамата. Убедившись, что заданы верные координаты, тот подал сигнал и первым шагнул в логово вампиров.
Магистр магии ожидал встретить враждебный приём и заранее подготовился: посох искрился от распиравшей его энергии, волшебную палочку окутало голубоватое облачко. Но вышло иначе, нежели он предполагал.
Его встретил подвал какого-то дома, тёмный и душный. Мгновенно воспарили к потолку магические шары, но и без них граф Саамат по запаху догадывался, что здесь увидит.
- Вампиры рядом есть? - обернулся Магистр магии к Шардашу, стараясь пока не смотреть на тело в углу.
Испражнения и кровь - плохое сочетание, оно бок о бок ходит со смертью.
Профессор принюхался и отрицательно покачал головой:
- Оставили умирать.
- Не жилец? - граф Саамат пристально смотрел на Шардаша. - Вы оборотень, по запаху определите...
Шардаш промолчал, но подумал, что некромант бы не помешал. Только одна проблема - плод их трудов человеком уже не будет, всего лишь разумным трупом со всеми нанесёнными ранами и признаками разложения.
Магистр магии помрачнел и шагнул по битому стеклу, усеивавшему пол, к человеку в углу. Тот лежал на боку, лицом к стене, но он и так знал - перед ним Страден Серано.
Граф Саамат остановился рядом с растерзанным телом и опустился на корточки.
Одежда разодрана, волосы вырваны клочьями, везде - синяки, царапины, ссадины и гематомы. Запястья вспухли от укусов и покрылись корочкой из спёкшейся крови.
Магистр магии вздохнул и нащупал сонную артерию Страдена. Он ни на что не надеялся, понимал, что после пиршества вампиров шансы короля на жизнь стремились к нулю.
Пульс прощупывался, но слабый. Дыхание и вовсе отсутствовало.
Маги, замерев, пристально, с надеждой следили за действиями графа Саамата. Кое-кто уже почтительно склонил головы, другие нервно сжимали в руках волшебные палочки. На лицах застыло скорбное выражение лица.
Не выдержав, офицер Белой стражи первым забормотал молитву, которую подхватили его подчинённые.
Напряжение, повисшее в воздухе, стало осязаемым, обручем стискивало голову, камнем давило на плечи.
Граф Саамат разорвал остатки рубашки Страдена и коснулся его груди. Вздохнув, свободной рукой взмахнул волшебной палочкой и взглянул на ауру короля - она гасла, меркла на глазах.
'Хотел жить, - пробормотал Магистр магии. - Из-за неё. Он её любил... любит, очень ребёнка ждёт. Или ждал?..'
- Король не переживёт перемещения, - обернулся к остальным граф Саамат. - Если вообще доживёт до вечера. Не желаю тешить вас иллюзиями, господа, шансов практически нет, его величество всё ещё с нами только благодаря силе воли. Я, безусловно, сделаю всё возможное, вы - тоже, но поимка оставшегося на свободе обращённого сейчас важнее, поэтому половину из вас я отпускаю. Остальных прошу вспомнить курс лечебной магии.
Он говорил и не верил - видел то же, что чувствовал Шардаш.
Графа Саамата мучило чувство вины, навалилась странная грусть и апатия. Он стягивал раны, заживлял вены, восстанавливал сосуды и думал о Раймунде: как сказать ей? Несмотря ни на что, жизнь Страдена для неё - не пустой звук. Для него - тоже: у Магистра магии сложились с королём приятельские отношения. Только взойдя на престол, юный Страден советовался с уже повидавшим мир графом Сааматом, а после женитьбы тот стал фактически другом семьи.
На всё воля Прародителей сущего.
Силы Магистра магии иссякли, а веки короля даже не дрогнули, только аура стабилизировалась - такая же тусклая, слабая.
Граф Саамат уступил место другим, а сам отошёл к Шардашу - единственному из присутствующих сохранявшему спокойствие. Не проронив ни слова, Магистр магии оперся спиной о стену и прикрыл глаза.
Всё так же завывал пространственный переход, всё так же похрустывало стекло под ногами...
- Если появятся вампиры, скажите, - не размыкая век, попросил Магистр магии, - я накопитель активирую.
- Оживляли живой труп? - поинтересовался Шардаш.
- А у меня есть выбор? - кисло улыбнулся граф Саамат и тихо повторил: - Разве у меня есть выбор? Вы ведь тоже здесь...
Профессор кивнул и направился к королю, отстранив склонившегося над ним мага. Граф Саамат напомнил о долге, и Шардашу предстояло его отдать.
19.
Мериам с тоской взирала на горы и жалела, что не родилась птицей. Нет, днём они были прекрасны, только замок АльХани угнетал, постоянно напоминая о горестной участи пленницы. Адептка целыми днями слонялась по залам и переходам, рассматривала гербы, щиты, оружие, гобелены, развешенные на стенах, скользила пальцами по холодным камням, любовалась видами, открывавшимися из окон. Шайрен не боялся, что она покончит жизнь самоубийством, поэтому не зачаровал, и Мериам частенько сидела на подоконнике, взирая на сторожевую башню.
Адептка гуляла по замку исключительно тогда, когда отсутствовала Насьена. Демоница пугала её, казалась олицетворением безумия, потому что не могла думать ни о чём, кроме мести. Синтия стала для неё богиней, памяти которой она поклонялась и на алтарь которой готова была принести любые жертвы. Мериам - в первую очередь. Насвена воспринимала её как игрушку сына, смотрела как на приблудную собаку. Её нелюбовь только усилилась после ссоры с сыном.
Мериам сумела убедить Шайрена не накладывать на неё иллюзию и не подсылать к Манесу РасХатан. Далось ей это нелегко: демон не желал поверить в безумие матери и заверял, что она всё продумала. Адептка взывала к его благоразумию, напоминала: она всего лишь человек, а Манес - высший демон, разве могла бы его обмануть иллюзия? Но даже если предположить, будто желание плоти и веснушки Мериам заставили бы РасХатана не проверить незнакомку, то её бы никогда не допустили к омовению Бригиатты.
- Да, я везучая, да, перстень когда-то признал меня, но в одну реку не входят дважды, - убеждала Мериам, с мольбой взирая на демона. - Меня убьют. Вашу мать это не расстроит - очередная неудачная попытка мести, не более, а вас? Вы, кажется, говорили, что я нужна не ради короткой забавы...
Шайрен задумался. Дело было накануне ужина, времени, когда Насьена собиралась накладывать иллюзию.
- И вы позволите другому обладать мной? - продолжила адептка, почувствовав, что верно забросила удочку.
Безусловно, демоны не оборотни, у них другая мораль, но Шайрен наверняка бы захотел взять её до Манеса.
- Он не дотронется до тебя, - наконец заверил демон. - И ты никуда не поедешь. Вот недаром мне приглянулась - умная девочка, а не только красивая. Всё казалось таким логичным, таким складным, пока ты по кирпичику не разрушила план. Мать склонна к безумствам, но она глава семьи, я обязан ей подчиняться...
Воспрянувшая духом Мериам погрустнела. Неужели её отправят на заклание?
Шайрен заметил её грусть, обнял и жарко шепнул в ухо:
- Не отдам! Мать пошлёт другую девчонку.
Адептка вспомнила о сестре и осторожно спросила о ней. Ответ не порадовал: Сахрет отправился в Онве. Шайрен утешил: вдруг она понравится ему, и брат женится? А если нет, то ничего страшного, Сахрет просто оставит в ней своё семя.
- Аиша ещё ребёнок! - ужаснулась Мериам. - Ей пятнадцать, и это мерзко... Она не заслужила, или фамилии Ики достаточно, чтобы оправдать любое изнасилование и убийство?
Шайрен нахмурился и задумался. Руки ещё крепче прижали к себе адептку: он опасался, что Мериам убежит. Она и хотела бы, но мешали железные объятия демона.
- Твой дед совершил ошибку, - наконец изрёк Шайрен и развернул Мериам лицом к себе. Глаза его потемнели и сузились, зрачок практически пропал. - Он мог её не оживить, но он не смел трогать её душу.
Испуганная адептка дёрнулась, предчувствуя расплату, но смогла выиграть лишь полдюйма.
- Неужели опять? - простонала она. - Меня едва не казнили из-за деда, куча народу погибла потому, что ко мне пристала часть души вашей сестры, пострадал мой муж, меня хотела убить ваша семья, потом вздумала превратить в наживку, а теперь и вы... Дед раскаялся и понёс наказания, но мы: я, Аиша, родители, Тревеус, - ни в чём не виноваты. Отпустите меня!
В уголках глаз Мериам заблестели слёзы. Ей живо представился ужас сестры, её крики, самодовольная ухмылка Сахрета, срывавшего с Аиши одежду, распростёртый на полу отец, поплатившийся за попытку защитить честь дочери. Оставался дед, но ведь его нужно позвать, и он не справится с демоном. И всё, жизнь рухнула.
Слезинка скатилась по щеке, сначала одна, потом вторая. Мериам всхлипнула и прошептала: 'Правильно вас убивают: вы приносите только зло!'.
Неожиданно проснувшаяся ярость придала сил. Адептка высвободила руку и наградила Шайрена самым болезненным из доступных ей заклинаний. Оно возымело действие: не ожидавший подобной прыти демон ругнулся и отпустил Мериам. Она бросилась прочь, к лестнице, решив любой ценой вырваться из замка.
Увы, адептка не успела добраться до соседнего зала, как её подхватили на руках под потолок.
Шайрен зашептал, что с Аишей ничего не случится, он немедленно переговорит с братом, и заверил - Мериам останется в замке вопреки всем планам матери.
- Она не в своём уме, уж прости её.
Адептка гневно глянула на него и прошептала: 'Она же не простила, почему я должна?'
Шайрен вздохнул и развернул Мериам к себе. Он на миг отпустил её, чтобы, падая, адептка уцепилась за него и оказалась в двусмысленной позе. Крылья мгновенно подхватили Мериам под поясницу, руки демона обвились вокруг талии, а губы потянулись к губам.
Поцелую помешало появление Насьены. Она напомнила, что пора накладывать иллюзию, и впала в ступор, когда Шайрен заявил: в этом больше нет необходимости.
Выяснив, в чём дело, демоница пришла в неописуемую ярость. Сверкая глазами, она кричала, что сын сошёл с ума, если позволил человечке командовать собой. Но Шайрен стоял на своём. Он опустил Мериам на пол, заслонил собой и заверил: мать прикоснётся к ней или зачарует только через его труп.
Насьена оскалилась в улыбке, обнажив характерные демонические резцы, и поинтересовалась:
- Может, ты ещё женой эту сделаешь? Да она не стоит мизинца Синтии, человеческая тварь из рода Ики!
- Она моя тварь! - вслед за матерью повысил голос Шайрен. - Тебе достанутся внуки - чего ты ещё хочешь? Мести? Мсти ФасхХавелам - это они отняли Синтию. Я лично перегрызу горло Гонории, если доберусь до её шеи.
- Тогда почему не желаешь послать к ним девчонку?
- Потому что не хочу, и это не обсуждается. Я найду способ, доберусь до перстня, - заверил демон. - Поумней, мать, не повторял ошибок отца!
Насьена переменилась в лице и, зашипев, набросилась на Мериам. Та завизжала, в отчаяньи прикрывая голову руками - будто они могли защитить от когтей демоницы! Но на её теле не появилось ни царапины: Шайрен ухватил мать за руку и отбросил от Мериам. Насьена пролетела весь коридор и, падая, снесла щит на стене.
Обе: и демоница, и Мериам, - изумлённо взирали на Шайрена. Он впервые поднял руку на мать.
Первой оправилась Насьена и, выкрикивая ругательства, заявила, что её сын трус, недостойный носить фамилию АльХани. Её волосы растрепались и длинными космами падали на плечи, только усиливая сходство с сумасшедшей. Глаза светились ярче светильников, так, что Мериам стало страшно: вдруг убьёт или проклянёт - не на словах. А на деле.
Шайрен не выдержал и рыкнул, ощетинившись крыльями. Он пошёл на мать, отбрасывая всё, что попадалось ему на пути, остановился в паре шагов от неё и заявил:
- Отныне я глава семьи АльХани. Я обрёл тело, полон сил, пришла моя очередь принять эту ношу. Это разумно - руководить должен мужчина.
Насьена зарычала и, взметнув юбкой, исчезла в вихре пространственного коридора.
Мериам тяжело опустилась на пол и сгорбилась. Она понимала: отныне демоница ненавидит её, хотя бы за то, что та внесла разлад в их семью.
- Я давно собирался, но повода не было, - Шайрен присел рядом и обнял за плечи. Адептка испуганно дёрнулась - чтобы уткнуться носом в его грудь. - Мы не дроу, у нас женщина существует для мужчины, а не наоборот. Мать волей случая осталась единственным взрослым членом семьи АльХани. Брат не родился, я погиб. Да, Мериам, я был мёртв долгие годы, неупокоенной душой скитался по мирам, пока не стал перерождённым духом. Мне жутко повезло с телом, мало менять пришлось. Хочешь, покажу, как я выглядел при жизни?
Мериам промолчала, безропотно позволила поднять себя на ноги и повести куда-то - как оказалось, в портретный зал. Там, среди суровых демонов и демониц, застывших в трёхмерных поясных портретах-иллюзиях, чуть мерцало изображение красноволосого зелёноглазого Шайрена. Нынешний Шайрен походил на того: тот же цвет радужки, те же скулы, линия подбородка, но мимика, рот, абрис лица не совпадали. В прежнем было больше мужественности, больше высокомерия - копия Насьены с поправкой на пол. А ещё на голове красовались черные витые рога, казалось, вытесанные из камня. Насьена носила такие же, только меньшего размера.
- Нравлюсь? - промурлыкал Шайрен, в который раз за сегодня обняв Мериам. - Видишь, какой я был красавец, сыновья родятся такими же.
Адептка промолчала. Её занимала вовсе не внешность демона, а то, как они создавали портреты. Иллюзии не живут без энергетической подпитки, однако Мериам не видела мага или накопителя, снабжавшего бы их энергией.
- А это Синтия, - Шайрен бережно подтолкнул адептку к портрету хорошенькой демоницы с огромными, такими трогательными глазами. Она казалась такой хрупкой, такой невинной - даже не верилось, что перед Мериам представительница самой опасной и жестокой расы, венец творения тёмных существ.
- Её рано убили, - стиснув зубы, пробормотал демон. - Синтия не успела справить полусотенного дня рождения, когда Ионафан совратил её, а его родители - убили. Здесь ей сорок лет. Ещё восемь Новолетий - и её не стало.
Мериам сочувственно кивнула: для демонов - это действительно юный возраст. Выдавали замуж и женили их с двадцати пяти, когда они достигали половой зрелости, но обычно браки справляли гораздо позже, лет с шестидесяти.
- Как хорошо, что я тебя увидел, - выдохнул ей в шею Шайрен и поцеловал, нежно и аккуратно, и спросил: - Сколько нужно ухаживать за человеческими девушками? По-моему, достаточно. Ты меня знаешь, я тебя знаю, конфеты, цветы, чай были, даже матери представил...
- Я замужем, - напомнила Мериам. - Мне жаль, что я понравилась вам, Шайрен, но я не люблю вас...
- Полюбишь, - заверил демон. - И не напоминай про этот смешной брак - оборотень мне и в подмётки не годится. Пара ночей - и ты забудешь его имя.
Шайрен склонился над адепткой, щекоча дыханием тонкие волоски на шее, затем провёл чёрным ногтем по щеке.
- Поймите же, наконец, я не люблю вас! - Мериам выставила руки для защиты и упёрлась ладонями в грудь демона. - Я хочу к мужу, к Тревеусу!
Шайрен помотал головой и проворковал: 'Забудь'. Он подхватил Мериам на руки и понёс в спальню. Там опустил на кровать и предложил принять вместе ванну. Зрачки демона расширились, тело напряглось.
Мериам категорично отказалась, пригрозив местью мужа, но Шайрен всё равно позвал Шурш, чтобы та подготовила воду.
- Ужин подашь сюда через два часа, - велел демон.
Орка кивнула и направилась в ванную комнату, Шайрен же продолжил любовную игру. Его поцелуи и ласки становились всё настойчивее, некоторые оказались для Мериам в новинку, например, поглаживание крыльями - ловкими, как руки, и тёплыми, а не холодными, как у вампиров. Когда крыло в первый раз коснулось её лица, адептка зажмурилась, но быстро поняла: Шайрен прячет когти и гладит тыльной стороной перепонок.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |