Поттер-Фанфикшн 2 страница

— Кстати, меня назначили старостой школы,— как бы невзначай сказала Роза, глядя на свои руки в чернильных пятнышках.

Лили взвизгнула, вскочила и обняла сестру, отчего они чуть не упали вместе на пол.

— Поздравляю! Почему ты мне не сказала?

— Ну, не знаю, ты же тоже староста теперь,— Роза выглядела смущенной.— Мне не хотелось твою радость замещать моей.

— Вот глупая,— рассмеялась Лили.— Представляю, как радуются твои родители.

— Да, мама обещала, что сегодня купит мне подарок,— совсем смутилась Роза.

Тут дверь в комнату отворилась, и вошли Джеймс с Хьюго. На лице Джеймса застыла самодовольная улыбка.

— Так-так, совет старост,— он прошел и уселся на край стола.— Говорят, ты, Роза, теперь всем старостам староста.

— Да, и что?— с вызовом вздернула подбородок девушка, этим жутко напоминая свою мать.

— Ну, я теперь буду вдвое осторожнее, ведь за мной будут следить две жуткие зануды-старосты, причем обе — мои родственницы,— хмыкнул Джеймс, поигрывая палочкой в руке.

— Как будто мы тебя остановим,— огрызнулась Роза, а Лили лишь рассмеялась.

— Ты не знаешь, когда мы идем в город?— Лили обратилась к тихо стоявшему Хьюго.

— Тетя Джинни сказала, что где-то через час. Дядя Гарри куда-то ушел, а отец отправился на работу,— доложил спокойным голосом веснушчатый подросток.— Так что, думаю, мы будем ждать вашего отца.

— Как раз у Лили есть время, чтобы переодеться,— промурлыкал Джеймс, глядя на свою палочку.

— Это почему я должна переодеваться?— сестра оглядела свой сарафан в поисках пятен.— Чем тебе не угодила моя одежда?

— Своим практическим отсутствием,— ухмыльнулся Джеймс, хотя взгляд его был суровым.— Надень что-то, что бы больше одевало тебя, а не раздевало.

— Иди к черту, что хочу, то и ношу.

— Лили,— угрожающе произнес Джеймс, направляя на сестру палочку, но та уже достала свою. Роза среагировала мгновенно, встав между братом и сестрой.

— Эй, вам нельзя колдовать! Джеймс, перестань, она нормально одета,— щеки Розы пылали, и она с облегчением вздохнула, когда кузен послушал ее, опустив палочку.

— Пусть она переоденется! На нее будет пялиться вся Косая аллея!

Роза и Лили переглянулись и усмехнулись.

Глава 3. Гарри Поттер.

Высокий черноволосый мужчина появился посреди улицы, словно вырос из-под земли. Он огляделся, запустив руку в и так растрепанную шевелюру, поправил очки на носу и двинулся к калитке дома номер четыре по Тисовой улице.

На незнакомца с удивлением смотрели жители тихого уголка Сюррея, мывшие свои машины или стригшие газон. Что-то никогда не меняется.

Так и дом, в котором Гарри Поттер провел свои не слишком-то счастливые детские годы, казался таким же, каким он его оставил больше двадцати лет назад, пускаясь в нелегкий путь, который закончился смертью Волан-де-Морта. Смертью Хедвига. Смертью Грюма. Смертью Добби. Отца Тонкс. Самой Тонкс. Люпина. Фреда. Колина Криви. И еще многими смертями.

Гарри мотнул головой, пряча эти старые воспоминания поглубже, толкнул калитку и пошел по хорошо знакомой и почти забытой тропинке к крыльцу, на котором тридцать семь лет назад его нашла тетя Петунья. Где оставил его Дамблдор. В эту дверь входил когда-то старый Учитель. В эту дверь когда-то Гарри втолкнул Дадли, не пришедшего в себя после нападения дементоров.

Гарри заставил себя позвонить, хотя страшно боялся вновь очутиться в доме, полном, как ему казалось, самых грустных и страшных воспоминаний.

Дверь открыл Дадли, юный Дадли — разница состояла лишь в том, что этот мальчик был не такой толстый, скорее полный, и волосы его были не светлыми, а темными, аккуратно постриженными. Мальчику было лет тринадцать. Он в ожидании таращился на гостя, оглядывая Гарри со шрама на лбу — проклятый шрам, о котором все меньше вспоминалось — до носков начищенных ботинок.

— Здравствуй, родители дома?— наконец, смог заговорить Гарри, чуть улыбнувшись мальчику. Тот кивнул и сделал шаг назад, пропуская гостя.

— Мама!— крикнул сын Дадли — было просто очевидно, что это сын кузена — и продолжил таращиться на Гарри. Сам Поттер тут же увидел знакомую дверь под лестницей и горько усмехнулся. Он неосознанно сделал шаг вперед, открыл чулан и заглянул туда. Старые вещи, сломанные игрушки, одежда — все было свалено в кучу в бывшей спальне Гарри Поттера, Мальчика, Который Выжил. Только пауки по-прежнему напоминали о тех днях, когда Гарри просыпался здесь.

— Э… здравствуйте.

Гарри резко захлопнул чулан и воззрился на стоящую перед ним миниатюрную женщину с темным пучком на затылке и изумительно добрыми глазами цвета неба в ясный летний день. Она чуть улыбалась, переводя взгляд с гостя на дверь в чулан.

— Чем могу помочь?

Гарри, наконец, смог заговорить, хотя это было не просто:

— Меня зовут Гарри Поттер, я двоюродный брат Дадли. Он просил зайти.

Женщина взволнованно втянула воздух, испуганно кивнула, подав маленькую, чуть влажную ладошку:

— Приятно познакомиться с вами, я Мария Дурсль, жена Дадли. А это наш сын Зак.

Мальчик по имени Зак кивнул.

— Зак, милый, пойди, позови папу. Он в гараже.

Когда Зак ушел, миссис Дурсль пригласила Гарри в гостиную. Тут тоже почти ничего не переменилось, разве что вместо фотографий Дадли появились неподвижные лица постаревших Петунии и Вернона, а также всевозможные карточки с детьми Дадли. И какой-то портрет в углу.

Гарри не хотел садиться, ему было неуютно в этом доме. Вот в этом кресле — или в другом, но на этом месте — сидел Альбус Дамблдор, когда пришел за Гарри на шестом году его обучения. Вот там шептались Люпин и Тонкс, когда провожали его в штаб Ордена Феникса. Вот в это зеркало — или не в это — смотрел на себя Фред Уизли меньше, чем за год до своей смерти.

Дом был полон воспоминаний и отголосков прошлого. Из этих тяжелых мыслей Гарри вырвал голос Марии Дурсль, которая, казалось, старалась вести себя как обычно:

— Чего-нибудь выпьете?

Гарри покачал головой, засунув руки в карманы брюк. Опять наступило тягостное молчание, пока Гарри скользил взглядом по комнате, по вещам.

— Хорошо, что вы приехали,— пролепетала Мария, держа руки сложенными перед собой. Гарри оглянулся на нее и постарался улыбнуться.

— Где ваша дочь?

Женщина судорожно вздохнула, но не спрятала грустный взгляд:

— Она… она в комнате у себя. Дадли запер ее.

Зеленые глаза гостя полыхнули, отчего миссис Дурсль отступила назад. Но Гарри промолчал, решив, что лучше без слов свернет шею своему кузену.

Наконец, в дверях показалась широченная фигура повзрослевшего Дадли. Он был не меньше, чем дядя Вернон в последние годы жизни Гарри в этом доме. Кузен был бледен, руки немного дрожали.

— П.. привет,— выдавил Дурсль, бочком пройдя в гостиную и хлопнув дверью перед носом любопытного Зака. Глазки Дадли забегали, он очевидно нервничал.

— Ну, здравствуй,— усмехнулся Гарри и все-таки подал руку — ведь когда они виделись в последний раз, Дадли начинал проявлять капельку мозговой деятельности.— Не скажу, что соскучился.

Дадли неловко кивнул, пожав руку, посмотрел на жену в поисках поддержки, но Гарри решил сам начать разговор:

— Откуда ты взял сову, чтобы отправить мне письмо?

— Э, ее дал тот человек, что приходил с письмом,— ответила за мужа Мария, садясь в кресло. Мужчины последовали ее примеру.— Он сказал, что мы должны до 31 августа прислать ответ, поедет Аманда в… школу, или же нет.

Гарри кивнул, сложив на груди руки:

— И что вы решили?

— Мы ничего не решили,— буркнул Дадли.— Поэтому и написали тебе. Ты же… ты же в… вол...

Гарри искренне рассмеялся, чем напугал Дурслей.

— Простите. Просто это перст судьбы какой-то: в доме, где боялись даже произнести слово «волшебник», где пугались любого связанного с этим звука, появилась маленькая волшебница.

— Да-к она действительно… волшебница?— пролепетала Мария, глядя на Гарри.

— Раз ей пришло письмо — да, она волшебница,— пожал плечами Гарри.

— И мы ничего не можем с этим сделать?

— А вы спросите у мужа, смогли ли его родители что-то сделать со мной?— усмехнулся опять Гарри, весело глядя на Дадли, который ерзал на пятой точке. Гарри представил себе, как Дадли рассказывает своей жене о брате, о своем детстве, омраченном постоянной угрозой превратиться в свинку или слизняка, и широко улыбнулся.— Ваша дочь — волшебница, и на это уже никак не повлиять. Вы можете запретить ей ехать в школу магии, но от этого она не изменится. Конечно, у нее не будет систематизированных умений, не будет волшебной палочки, но магия никуда не денется.

Мария и Дадли переглянулись.

— Значит, у нас нет выхода?— обреченно спросил Дадли.— Мы должны отправить ее в этот… в эту школу.

Гарри опять пожал плечами, понимая, что братец боится, ой, как боится.

— Твои родители знают, Дадли?

Брат покачал головой, с испугом оглядываясь, и Гарри даже посочувствовал ему.

— А сама Аманда?

Супруги виновато потупились.

— Значит, вы заперли ребенка, даже не объяснив, почему?— Гарри встал, и Дурсли тоже поднялись.

— Мы… мы не знали, что делать,— оправдывался Дадли, испуганно глядя на Гарри. Хоть кузен и был намного больше Поттера, ему стало страшно, когда Гарри выпрямился во весь рост и повел широкими плечами.— Мы хотели, чтобы ты поговорил с ней.

— Вы разрешите ей поехать в Хогвартс?— зло спросил волшебник, глядя в упор на Дурслей.

— А это опасно?— тоненьким голосом поинтересовалась Мария.

— Я и все мои друзья закончили Хогвартс. Мои дети учатся там.

— А… а как же тот… ну, который…— Дадли не решался выговорить «убил твоих родителей», но Гарри и так все понял.

— Его уже давно нет. Ты думаешь, мы бы с тобой сейчас разговаривали, если бы Волан-де-Морт был жив?— Гарри поднял брови, стараясь заставить Дадли хоть немного пораскинуть мозгами.— Вас бы не выпустили из-под защиты.

Дадли испуганно кивнул.

— Там безопасно, Аманде будет хорошо с такими же, как она,— уже спокойно произнес Гарри.— Моя дочь сможет присмотреть за ней, — это сказал, обращаясь к обеспокоенной Марии.— С ней ничего не случится.

Дурсли переглянулись, потом Дадли кивнул, и Мария чуть улыбнулась:

— Пойдемте, мистер Поттер…

— Гарри,— эта женщина ему определенно нравилась.

— Хорошо, пойдемте, Гарри, я познакомлю вас с Амандой.

— Да, только дайте мне письмо, которое вам оставил представитель Хогвартса.

Он поднимался по лестнице, сжимая в руке знакомый конверт, и пытался решить, как лучше сказать маленькой девочке о том, что она волшебница. Гарри вспоминал, как это было с ним — но ведь Хагрида тут не было. Жаль, надо было взять с собой Джинни или лучше Гермиону — они бы без проблем справились с подобной миссией.

Гарри совсем не удивился, когда Мария остановилась перед дверью комнаты, в которой недолго жил он сам. В двери все та же прорезь для кошек — через нее тетя Петуния приносила Гарри еду в дни его заточений. Черт, неужели бедный ребенок должен пройти через что-то подобное?!

Мария щелкнула ключом и открыла дверь. Гарри шагнул за ней в полутемную комнату. Кровать у стены — его кровать, шкаф, другой, но на том же месте, стол, где когда-то лежали его свитки и чернила, а теперь книжки и игрушки магглорожденной волшебницы.

Сама девочка — пухленькие коленки, две светлые косички и испуганные, заплаканные глаза — сидела на кровати, подтянув ноги. Когда взрослые вошли, она подняла к ним лицо. У Гарри защемило сердце, когда он увидел, что на стене висит его — ЕГО! — шарф Гриффиндора. Видимо, покидая дом, он в спешке забыл его снять, а Дурсли не смогли отодрать шарф от стены — Гарри прикрепил его на волшебный скотч.

— Дочка, милая, познакомься, это дядя Гарри, он кузен твоего папы,— мягко произнесла Мария.

— Здравствуй, дядя Гарри,— вежливо поздоровалась Аманда, спуская ноги с кровати и с надеждой глядя в зеленые глаза.

— Аманда, дядя Гарри хочет поговорить с тобой,— Мария тепло улыбнулась родственнику и вышла, закрыв за собой дверь.

Гарри почувствовал себя не в своей тарелке под пристальным взглядом детских глаз. Он не знал, с чего начать. Как бы поступила Гермиона? Что бы она сказала? Или Джинни? Или миссис Уизли?

Он беспомощно смотрел на девочку, когда она сама заговорила:

— Ты хочешь рассказать, почему папа с мамой меня наказали?

— Да. Хотя они тебя не наказали,— поправился Гарри, садясь на кровать рядом с племянницей.— Просто…

Что он мог сказать ребенку? Что родители ее испугались?

— Тот человек, что приходил недавно. Это все из-за него, да?— доверчивая маленькая рука легла на плечо Гарри. Это придало ему смелости.

— Да, частично. Тот человек принес тебе письмо.

— Мне?

— Да, тебе. Я сейчас тебе его отдам,— Гарри вынул из кармана конверт, надписанный знакомыми зелеными чернилами, и гербом, при взгляде на который по душе разливалось тепло.

Аманда осторожно взяла письмо и стала читать. Гарри зажег настольную лампу, поднялся и отвернулся к окну, давая ребенку время. Окно, через которое к нему летал Хедвиг, неся письма от Сириуса, от друзей, подарки и открытки в день рождения. Окно, через которое на втором курсе он сбежал из дома в «Нору». Сбежал благодаря Рону, Джорджу и Фреду Уизли.

Гарри не позволил темным воспоминаниям наполнить его душу — ведь если он вспомнит Фреда, то тут же ярко встанет перед глазами последняя битва за Хогвартс. Большой зал. Мертвые люди. Люди, погибшие за него, за мир, за жизнь.

— Дядя Гарри, а разве такая школа есть?

Гарри обернулся, глядя на немного изумленное лицо девочки.

— Да, Аманда, такая школа есть. Я там учился.

— А почему папа там не учился?

— Потому что твой папа — не волшебник. Ты волшебница, поэтому будешь учиться в специальной школе для магов,— слова давались легко, хотелось только верить, что Аманда не сомневается в сказанном по сути чужим человеком.

— А откуда ты знаешь, что я волшебница?

— Я не знал. Знали в школе, поэтому прислали тебе письмо. Там все всегда знают.

— Но ведь я никогда не колдовала, почему там решили, что я волшебница?

— А ты подумай, было что-нибудь странное в твоей жизни? Что-нибудь, что ты не могла объяснить? Что-нибудь случалось, когда тебе было плохо, ты злилась или сердилась?— Гарри вспомнил свой разговор с Хагридом в старой лачуге много лет назад.

— Ну… однажды, совсем недавно,— кивнула Аманда, улыбнувшись.— Кристина Стоун обозвала меня толстой коровой, я очень обиделась и разозлилась. А потом у нее волосы стали в салатово-розовую полоску. Это было смешно.

— Вот видишь. Все волшебники начинали с этого — с маленьких безобразий,— Гарри присел перед девочкой на колени и заглянул в глаза.— В школе тебя научат контролировать магию, пользоваться ею. Там у тебя будет много друзей. Там интересно.

— А ты волшебник, дядя Гарри?

Гарри лишь кивнул, потом достал палочку из заднего кармана брюк, подумал и сотворил из воздуха мыльные пузыри, — Ал очень любил подобные развлечения — мысленно попросив прощения у Министерства магии. Благо, в этом доме уже — или еще — не зарегистрировано ни одного мага.

Аманда в восторге захлопала в ладоши.

— А у меня тоже будет такая?

— Конечно, тебе все купят. У тебя будет волшебная палочка.

— Дядя Гарри, а где все это можно купить?

Гарри улыбнулся — кого-то эта девочка, так просто поверившая в волшебство, ему напоминала.

— Есть такое место. Если твои родители разрешат, я могу взять тебя туда. Сегодня,— Гарри вспомнил, что дома его ждут, чтобы отправиться на Косую аллею.

Аманда счастливо закивала.

— Тогда я пойду и поговорю с ними.

Гарри спускался вниз, мысленно хваля себя за состоявшийся разговор. Ему легко было говорить с Лили или сыновьями, но он не думал, что так легко будет разговаривать с девочкой, которая ничего не знала о другом, не маггловом, мире.

Дурсли сидели в гостиной в напряженной тишине. Когда Гарри вошел, они поднялись. Из-за угла выглянул Зак.

— Все в порядке,— улыбнулся Гарри, потирая шею.— Вам нужно отослать согласие в школу.

Супруги обреченно кивнули.

— Еще я хотел бы взять Аманду, чтобы купить ей все для занятий,— Гарри посмотрел на Марию.— Мы с моими детьми как раз сегодня собираемся за покупками.

— Да, конечно,— нерешительно произнесла Мария.— Может, я ее приведу…?

Гарри пожал плечами:

— Почему нет. Давайте встретимся с вами через час,— Гарри посмотрел на часы, подаренные ему на семнадцатилетие семьей Уизли,— у ресторана «Кросс-велл» в Лондоне. Вы знаете, где он?

Мария кивнула. Гарри улыбнулся, подал руку Дадли.

— Тогда не прощаюсь. И, Дадли, не смей больше запирать дочь. Не повторяй ошибок своих родителей.

С этими словами волшебник вышел из дома, пересек улицу и исчез, трансгрессировав в другую часть Англии, в маленький пригород, где стоял его дом.

Глава 4. Джинни Поттер.

Она сидела в гостиной, нервно перебирая страницы журнала «Ведьмин досуг», то и дело поглядывая на часы. Сверху доносился хохот ребят — видимо, они все вместе сидят в одной из спален. Джинни усмехнулась, вспомнив, как Гарри несколько лет назад ругался, поскольку Джеймс и Лили, поссорившись, разнесли чуть ли не половину дома.

Мысль о Гарри снова заставила Джинни взглянуть на часы. Почти час дня, а Гарри все нет.

Привычка волноваться за него, за самого дорогого и любимого, появилась у нее с курса третьего. Она постоянно переживала о том, где он, что делает, не грозит ли ему опасность, не голоден ли он, не больно ли ему. Самым страшным стал год, когда они почти не виделись — год, когда Гарри, Рон и Гермиона слонялись по Англии, стараясь приблизить конец Волан-де-Морта.

Это было страшное время для всех, а для Джинни — особенно. Она не знала, как помочь Гарри. Да и не могла помочь. Мысль о том, что Гарри может в любой момент погибнуть, беззащитный, в тот год не оставляла ее, казалось, ни на секунду.

А потом было несколько лет безоблачного счастья, свадьба, семья. Но он стал мракоборцем, и все пошло по новой. Ночные дежурства, экстренные вызовы, облавы, расследования. Часто посреди ночи Джинни не спала, ожидая, когда муж шагнет из камина — усталый, немного грязный, сонный, но живой. И этот страх за него, вечно идущего по лезвию бритвы со своей дурацкой привычкой всех спасать и всех защищать, стал вторым чувством после любви, что сопровождали Джинни все эти годы.

Вот и сейчас, даже зная, что Гарри просто ушел к магглам, она терзалась беспокойством. В полдень они должны были идти за покупками, а его все не было.

— Джинни, оставь в покое журнал, он тебе ничего не сделал,— мягко произнесла Гермиона, садясь рядом с подругой. В руках ее была книга из шкафа.— Он скоро придет, что ты?

Джинни вздрогнула, подавшись назад, она не ожидала, что Гермиона понимает, о чем думает Джинни. Хотя почему нет — Гермиона тоже жила с этим страхом много лет, ведь она тоже любила Гарри.

Но от того, что Гермиона понимала переживания подруги, Джинни стало еще хуже.

— Я ничего,— буркнула миссис Поттер, вставая.— С чего ты взяла?

Гермиона лишь покачала головой, наблюдая за сестрой Рона. Поторопился бы Гарри.

Джинни же ходила по гостиной, сложив руки на груди. Она волновалась, но старалась себя успокоить, потому что глупо все время терзаться, лишь муж выйдет за порог. Просто пока он в мире магов, где все его знают, он практически в безопасности. Но ведь в маггловом мире может случиться все, что угодно! Она не понимала, почему именно сегодня на нее напало такое жуткое чувство беспокойства, но никак не могла с ним справиться и взять себя в руки.

Джинни непроизвольно вспомнила утро, когда Гарри помогал ей готовить завтрак. Впервые за долгие месяцы он был не уставшим и задумчивым, а веселым, бодрым, что-то насвистывал себе под нос. И Джинни не выдержала — привлекла его к себе, встала на носочки и поцеловала — нежно, благодарно, ласково.

И он ответил — причем очень быстро их поцелуй стал глубоким, страстным, зажигающим огонь и заставляющим кровь быстрее бежать по венам. Его сильные руки посадили ее на стойку, а она смогла зарыться руками в волосы, которые так любила. Они забыли о времени, просто целуясь и лаская друг друга. Его большие теплые руки — она так их любила. Только он мог одним прикосновением заставить ее содрогнуться от удовольствия, ловить ртом воздух. И только его губы были такими мягкими, такими сладкими.

Джинни тряхнула головой, прогоняя наваждение. Прошло двадцать лет, а у них не прекращался медовый месяц. Пусть часто он уставал, еле добирался до постели. Но чего только стоили ночи, когда он прижимал ее к себе, зарывался лицом в ее волосы и так засыпал. Или вечера, когда они в обнимку сидели во дворе на качелях и просто молчали.

— Ну, где же он?!— наконец, не выдержала она тишины.

— Я здесь,— сзади раздался шорох, и теплый голос покоем окутал Джинни. Она развернулась и буквально упала в объятия мужа. Он чуть улыбнулся Гермионе поверх рыжей головы, успокаивающе поглаживая жену по спине.— Что случилось?

— Просто Джинни немного волновалась, ты обычно не опаздываешь,— улыбнулась в ответ Гермиона, вставая.— Как дела у Дурслей?

— Ох, они заперли девочку, совсем так, как когда-то меня,— Гарри сел на диван, прижимая к себе Джинни, которая удобно устроилась у него на коленях.

— Кошмар,— Гермиона покачала головой.— И что?

— В общем, они согласны отпустить ее. Они идут с нами на Косую аллею.

Гермиона поправила волосы и пошла к лестнице:

— Пусть дети собираются, пора идти, иначе мы не вернемся и к полуночи.

Гарри проводил подругу взглядом, потом поцеловал Джинни в макушку.

— Ну, и что это было?— ласково спросил он, заставляя жену поднять к нему лицо. Она виновато улыбалась.— Я думал, что твоя паранойя уже позади.

— Это не паранойя!— Джинни сердито стукнула кулачком по груди мужа.— Никогда — слышишь?— никогда больше не опаздывай!

— Глупенькая моя,— вздохнул Гарри, целуя ее в уголок надутых губ.— Ну, я же не в Запретный лес ходил, где Пожиратели погоняют стада монстров.

Пошутил, и сам понял, что зря — так Джинни побледнела.

— Я до сих пор помню тот ужас, что испытала, когда увидела тебя на руках Хагрида и поверила, что ты мертв. До сих пор душа каменеет от мысли, что хоть на минуту, но я потеряла тебя. Понимаешь?

Гарри промолчал, прикасаясь горячими губами к ее щекам, лбу, губам. Он чувствовал ее руки у себя на шее, она перебирала его волосы, целуя так, будто это в последний раз, отдавая ему всю себя. Гарри прижал к себе ее стройное тело, теряясь в ее объятиях, как неопытный школьник.

— Нет, наверное, сегодня Трелони возвестила миру о том, что близится конец света,— раздался чуть раздраженный голос Гермионы с лестницы.— Иначе с чего бы это взрослым людям накидываться друг на друга каждую минуту, что их оставляют наедине?

Джинни смущенно спрятала горящее лицо на груди Гарри, а тот лишь виновато улыбнулся подруге, пожав плечами.

— Что-то раньше я за вами такого не замечала,— хмыкнула Гермиона, спускаясь в гостиную. Потом сама поняла, что сказала глупость, покраснела и попыталась поправить ситуацию.— В смысле, раньше вы не занимались этим в неподходящих местах.

Гарри поднял брови, глядя на смущенную Гермиону, и боялся рассмеяться. Он мог вспомнить множество случаев, когда они с Джинни занимались этим в неподходящих местах. Хотя, для Гермионы слово «неподходящий» может означать совсем иное, нежели для Гарри.

Ворвавшиеся в гостиную дети закончили этот странный разговор. Джинни встала с колен мужа, поправила платье и вышла, чтобы взять сумку из спальни. Когда она вернулась, Гарри уже раздавал детям летучий порох.

— Так, я иду первым. И, Джеймс, только попробуй выйти из другого камина, вместо семнадцатого дня рождения будешь праздновать то, что остался жив,— строго наказал Гарри, подмигнул Лили и, получив ответную улыбку, шагнул в большой белый камин.

Джинни смотрела, как в языках зеленого пламени исчезали ее родные: сначала Гарри, потом Лили, Джеймс, затем Роза и Хьюго, потом Гермиона. Альбус выглядел немного испуганным, сжимая в руке летучий порох. Джинни ободряюще ему улыбнулась и подтолкнула к камину. Она уходила последней, наложив чары непроходимости, чтобы, пока их не было дома, никто сюда не проник.

Мгновениями позже она вылетела из камина прямо в объятия Гарри — он знал, как неловко всякий раз у нее это получается — в каминном зале Косой аллеи. Дети были уже на улице, с нетерпением глядя на заполненную в этот ясный летний день аллею.

Джинни и Гарри вышли к ним.

— Так, план действий,— Гарри посмотрел на улыбающихся ребят.— Я понимаю, что вы все равно исчезните от нас. Джеймс, к тебе особенно относится: через час встречаемся у Флориана Фортескью. Ни минутой позже.

Джеймс кивнул и тут же растворился в толпе, глядя на часы над площадью. Роза и Лили, весело посмеиваясь, направились в сторону магазинов с одеждой, а Хьюго нашел знакомых ребят и скрылся с ними.

— Так, похоже, все желающие откланялись,— усмехнулся Гарри, приобнимая жену.— Мне нужно встретить семью моего брата. Джинни?

— Я с тобой,— кивнула Джинни, видя просьбу в зеленых глазах.— Гермиона?

— Я, пожалуй, схожу во «Флориш и Блотс», присмотрю учебники. Давайте, встретимся там, ведь той девочке все равно нужны будут книги?

На том и расстались. Гарри взял за руку Ала — тот был доволен, поскольку Гермиона дала ему пару шоколадных лягушек перед уходом, и втроем они двинулись к «Дырявому котлу». Через десять минут они уже вышли в маггловом Лондоне.

— Они?— Джинни кивнула в сторону ресторана напротив «Дырявого котла», где стояли Мария и Аманда. Обе чувствовали себя неуютно.

Поттеры перешли через улицу. Мария уже заметила Гарри и приветливо, хотя и немного напряженно, улыбнулась ему. Аманда подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши.

Гарри представил свою семью. Ал явно заинтересовался Амандой, поскольку предложил ей одну из своих шоколадных лягушек. Девочка, впервые увидев сладости из мира магов, тут же стала с уважением смотреть на Ала — ведь он был волшебником!

— Гарри, вы бы не могли сами…— нерешительно произнесла миссис Дурсль, глядя на дочь.— Просто мне…

Гарри понял и кивнул, потом присел перед племянницей на корточки:

— Пойдешь с нами, не боишься?

Аманда покачала головой, глазенки ее блестели от предвкушения.

— Мария, я приведу ее домой вечером, хорошо?

Миссис Дурсль с облегчением кивнула — видимо, ей было немного страшно. Она достала из сумки конверт с деньгами магглов и протянула его Гарри.

— Надеюсь, этого хватит.

Мужчина кивнул, убрал деньги в нагрудный карман рубашки и улыбнулся. Мария развернулась и пошла прочь, пару раз обернувшись и помахав дочери.

Дата добавления: 2015-09-29