— Кричер, ты можешь его найти?
— Нет, хозяин Гарри, — старый домовик горестно сморщился. — Только если хозяин Сириус позовет старого Кричера.
— Жаль, — пробормотал Гарри. Конечно, Сириус — взрослый человек, мало ли что могло его задержать... Но внутри уже скручивалась острая пружина тревоги.
До вечера Гарри носил зеркало с собой, время от времени тщетно пытаясь связаться с Сириусом. После ужина его уже трясло от страха. Он встал из-за стола, почти не поев, и помчался к Люпину. Драко побежал за ним, дожевывая на ходу.
— Гарри, стой! Что случилось?
— Что-то неладно с Сириусом, — дрожащими губами выговорил Гарри. — Я чувствую.
Профессора не оказалось на месте. Гарри привалился к стене, кусая губы. Копившаяся весь день тревога сбилась в огромный ледяной ком, тяжело ворочавшийся в груди. Драко обнял его:
— Ну не переживай так. Еще же ничего неизвестно. Мало ли...
Гарри молча уткнулся лицом в его плечо.
— Мальчики, что-то случилось? — вот и Ремус, наконец-то.
— Гарри переживает за мистера Блэка, профессор Люпин, — ответил Драко. — Он с утра не может с ним связаться.
— Крестный обещал прийти на второй тур и не пришел, — сказал Гарри, нехотя высвободившись из объятий. — И не отвечает по зеркалу, а ведь он его всегда с собой носит. И дома его нет, я Кричера весь день гоняю.
Ремус нахмурился.
— Твое зеркало с тобой, Гарри?
Гарри кивнул.
— Это хорошо. Зайдите, — Люпин распахнул дверь. — Мы сможем найти с его помощью второе. И если Сириус носит его с собой...
Сириус носил зеркало с собой. И догадался выбросить его из кармана, перед тем, как перекинуться в собаку, только поэтому его нашли на пустыре недалеко от Гриммаулд-Плейс.
— Он сейчас в Мунго, без сознания. — устало рассказывал Люпин. — Целители говорят, что прямой угрозы для жизни нет, но пока не могут определить, что с ним случилось.
— Почему? — Гарри кутался в плед, его неудержимо знобило.
— Потому что он перекинулся, — вздохнул Ремус. — Это спасло ему жизнь, но стерло внешний след проклятья, если, конечно, это было проклятье. Сейчас изучают его кровь, а это долгое дело.
— Мне нужно его видеть.
— Утром, Гарри, — мягко, но непреклонно сказал Ремус. — Я сам тебя отведу. Слабым и разбитым ты ему ничем не поможешь. Вот, — он протянул Гарри пузырек. — Специально взял у Северуса для тебя. Выпей и спи.
Ремус заставил его сразу же выпить зелье и подняться в спальню. Пока снотворное не подействовало, Гарри смотрел в темноту сухими глазами и думал, каким глупым отвратительным эгоистом он был летом. Какой ерунды он боялся, как не доверял Сириусу, как плохо думал о нем... И ни разу ему не пришло в голову, что крестный может умереть.
* * *
Большой черный пес на больничной кровати выглядел до жути нелепо. И лежал так тихо и неподвижно, что страшно было смотреть.
— Мы смогли определить, что произошло, — сказала миссис Шелдон, немолодая целительница с жестким худым лицом. — Это была попытка убийства, удушающее проклятье. Мистер Блэк сумел перекинуться, и это его спасло, поскольку трансформировались дыхательные органы, но вред мозгу уже был нанесен. Снять проклятье мы сможем уже вечером, когда доварится нужное зелье. И тогда можно будет вернуть ему человеческий облик, поставить точный диагноз и дать какой-либо определенный прогноз.
Время до вечера тянулось нескончаемо долго. В палате с Сириусом им сидеть не позволили, и Гарри с Ремусом весь день бесцельно мотались по маггловскому Лондону, пытаясь отвлечься от неотвязных мрачных мыслей разговорами. К удивлению Гарри, Люпин очень хорошо знал город, и в отличие от большинства волшебников, не испытывал никаких трудностей с маггловским бытом.
— Конечно, знаю, — невесело усмехнулся он. — Пока Дамблдор не пригласил меня в Хогвартс, я, в основном, здесь и жил. У магглов всегда можно было найти временную работу, и никто не знал, что я — оборотень. Маги не слишком-то жалуют таких, как я. Я не перестаю удивляться, как Альбус смог убедить Попечительский совет.
Гарри стало очень неловко. Ремус помолчал и спросил:
— А ты хорошо знаешь Лондон? Ты же до школы жил где-то недалеко?
— Нет, — коротко ответил Гарри. — Меня сюда не возили.
Ремус свернул в попавшийся на пути сквер и сел на скамейку.
— Гарри, — сказал он сдавленно. — Я недавно узнал, что тебе не слишком хорошо жилось у родственников... Я очень виноват перед тобой... Конечно, мне никогда не отдали бы тебя, но хотя бы навещать тебя я мог...
— Не надо, Ремус, — Гарри успокаивающе пожал его руку. — Не так уж мне и плохо было. И ты ведь правда не знал.
— Меня это не оправдывает. Я должен был хотя бы раз посмотреть, как ты живешь... Но я думал, что буду только обузой для тебя, что тебе лучше вообще меня не знать. Проклятая моя «пушистая проблема»...
— Ремус, — нерешительно спросил Гарри, — а оборотней много?
— Хватает, — вздохнул Люпин. — И их жизни никто не позавидует. Я знаю, ты не любишь Дамблдора... и не зря, наверно. Но я лично обязан ему всем. Он позволил мне получить образование, вырасти нормальным человеком, не озлобиться... Знаешь, обычного оборотня даже грузчиком в маггловский магазин не возьмут. А о магах даже говорить не стоит. Потому что неразвитый мозг быстро уступает зверю, люди таких инстинктивно боятся и не доверяют им. А те в ответ озлобляются еще больше... И так по кругу...
— Но ведь есть Аконитовое зелье! С ним же оборотень может вести почти нормальный образ жизни.
— Оно дорогое, — сказал Ремус. — Мало кто может его себе позволить. Оборотням на еду не хватает, не то что там... И сварить его правильно может не всякий зельевар.
— Министерство могло бы снабжать им оборотней бесплатно! Ведь это бы решило проблему!
Ремус горько усмехнулся:
— Серебряные пули обходятся гораздо дешевле. Их потом переплавляют.
В следующий раз они увидели Сириуса уже человеком. Гарри смотрел на бледное, совсем неживое лицо крестного и кусал губы, давя крик.
— У мистера Блэка серьезно поврежден мозг, — сухо сказала целитель Шелдон. — Прогноз неопределенный. Средств, восстанавливающих поврежденные клетки мозга, еще не придумали, остается только уповать на резервы организма и магию. Учитывая его магический потенциал, я могу сказать, что мистер Блэк, скорее всего, восстановится... но кома может продлиться годы. Все, что смогли, мы сделали, теперь остается только поддерживать в нем жизнь.
— Я могу забрать его домой? — почти прошептал Гарри.
Шелдон вскинула брови:
— Вы сможете обеспечить ему необходимый уход?
— У нас два эльфа, — Гарри сглотнул. — И... целитель Шелдон... я — гермафродит. Это может помочь Сириусу?
Целитель схватилась за стул, потрясенно глядя на него. Потом устало провела рукой по лбу:
— Предупреждать надо, мистер Поттер. Я уже не так молода и крепка здоровьем... А мистеру Блэку... хуже точно не будет. Позовите ваших эльфов, я их проинструктирую.
Перевозка крестного и устройство его в Поттер-холле заняли весь следующий день. Гарри пришлось справляться почти со всем одному, потому что Ремуса вызвали в Аврорат по делу Сириуса, и он там пробыл почти полдня. А Малфои были в меноре, вернулись туда только недели две назад. Нарцисса чувствовала себя совсем хорошо, и оставшееся время до родов они решили провести в собственном доме. Тем не менее, они сами вызвались перебраться обратно в Поттер-холл и ухаживать за Сириусом. Передвигаться волшебными способами на таком сроке беременности было категорически нельзя, и они должны были приехать завтра на специально арендованном лимузине. Гарри был благодарен им так, что едва сумел сдержать слезы при разговоре — думать о крестном, безгласном, неподвижном, лежащем в пустом доме под присмотром расстроенных эльфов, было невыносимо.
Вечером Гарри потерянно бродил по комнатам, ставшим вдруг огромными и гулкими. Без смеха крестного, его громкого голоса и сверкающей улыбки дом опустел. Казалось, что даже дышать стало тяжелее. Ремус нашел его, когда Гарри стоял у окна в одном из залов и бессмысленно смотрел в темноту сухими, воспаленными глазами.
— Пойдем, Гарри, — сказал Ремус, утешающе сжав его плечо. — Я отведу тебя в школу и вернусь. А завтра уже приедут Малфои.
В Хогвартс они попали через камин в покоях профессора Снейпа. Увидев Гарри, профессор тяжело вздохнул:
— Держись, Поттер. Вот, возьми, сегодня тоже выпьешь, чтобы нормально спать. Люпин, ты принес образцы?
— Да, — Ремус вынул из кармана несколько пробирок и отдал Снейпу.
— Профессор, вы сможете что-нибудь сделать? — спросил Гарри.
— Я постараюсь. Но не надейся слишком сильно... Я, увы, не бог.
Когда Гарри дошел до спальни, все уже спали. Он лег и по привычке потянулся за тетрадью. И только тогда, увидев написанное острым почерком Драко: «Гарри, напиши мне, как только вернешься! И не смей паниковать! Мы с чем угодно справимся вместе!», заплакал, выпуская из груди застрявший со вчерашнего вечера колючий ком.
Утром Гарри встал раньше всех и на завтрак пришел первым из учеников. Да и за преподавательским столом была только профессор Спраут. Так и позавтракал в одиночестве и уже заканчивал, когда появились шармбатонки.
— О, Гарри, я слышала о несчастье с твоим крестным, — сказала Флер, садясь рядом. — Мне так жаль...
— Спасибо, Флер, — ответил Гарри. — Ничего, мы справимся. Главное, что он жив.
— Ой, — Флер всплеснула руками. — Я чуть не забыла со всей этой суматохой. Вот, держи. Хорошо, что сегодня взяла его с собой.
Она протянула плотно скатанный свиток пергамента.
— Что это?
— Это дневник гермафродита, предка моего лучшего друга, — оглянувшись, прошептала ему на ухо Флер. — То есть копия, конечно. Мой друг сделал ее по моей просьбе, а Габриэль, моя сестренка, привезла. Возможно, тебе будет полезно. Правда, он на французском...
— Спасибо, — Гарри искренне улыбнулся. — Это чудесный подарок. И я достаточно хорошо знаю французский.
В тот же день сразу после уроков Гарри вызвали в кабинет директора. Кроме Дамблдора, там сидели незнакомая пожилая ведьма и профессор Флитвик.
— Мистер Поттер, — обратился к нему директор. — Это мисс Блетчли, сотрудник Министерства Магии. У нее есть к вам разговор.
— Примите мои соболезнования, мистер Поттер, — начала ведьма, и Гарри стиснул зубы — как она смеет! Сириус жив! — Я понимаю, что вы сейчас расстроены, но дело не терпит отлагательства. Я должна вам сообщить, что, в связи с тем, что ваш крестный отец недееспособен, опекунство над вами временно переходит к Министерству Магии, а затем вам будет назначен новый опекун.
— Что?! — Гарри не мог поверить своим ушам. — У меня уже есть опекун! Мне не нужен никто другой!
— Мистер Блэк недееспособен и не может быть вашим опекуном, — раздраженно сказала Блетчли.
Гарри глубоко вздохнул и произнес ледяным тоном:
— Для того, чтобы признать мага недееспособным, требуется решение Визенгамота. До принятия такого решения мистер Блэк остается моим законным опекуном.
— Мистер Поттер прав, — сказал профессор Флитвик. — И, насколько я знаю, о Гарри есть кому позаботиться на время болезни его крестного. Не понимаю, к чему такая спешка. Мистер Блэк может скоро поправиться.
Гарри благодарно посмотрел на декана. Профессор подмигнул ему.
— Мистер Поттер слишком значительная персона, чтобы оставаться без адекватного попечения на неопределенное время, — отрезала Блетчли. — Есть много здоровых, уважаемых волшебников, готовых принять на себя эту обязанность. Министерство уже готовит иск в Визенгамот. Словом, я поставила вас в известность, более мне нечего сказать.
У горгульи топтался встревоженный Драко.
— Что тебе сказали? — выпалил он, едва увидев Гарри. — Сириус?..
Гарри помотал головой:
— Нет, с ним все по-прежнему. Пойдем отсюда.
Дойдя до ближайшего класса, Гарри как следует запечатал дверь и саданул по ней кулаком.
— Поттер, перестань! — Драко оттащил его от двери. — Рассказывай!
К концу рассказа Гарри трясло:
— Неужели они это сделают?! Как они могут?!
Драко притянул его к себе, крепко обнял, успокаивая.
— Не переживай так... Пойдем к профессору Снейпу, свяжемся с папой. Они не позволят так поступить с тобой и Сириусом. Ты веришь?
— Верю, Драко, — Гарри уткнулся лбом в его плечо. — Меня просто бесит все это! И я очень боюсь за Сириуса... Ведь кто-то пытался его убить!
Прошла неделя, а следствие по делу Сириуса стояло на месте. Как оказалось, крестный никому не говорил, с кем и куда идет встречаться в то утро. Не нашлось ни свидетелей, ни улик, ни каких-то очевидных мотивов у кого бы то ни было. Мистер Малфой, говоривший со следователем, сказал, что аврорат надеется только на то, что Сириус очнется и сам расскажет, кто на него напал.
Поданный Министерством иск опротестовал поверенный крестного, но Визенгамот пока не принимал решения ни о принятии иска, ни о его отклонении. Гарри чувствовал себя балансирующим на мостике над пропастью. Как же он сейчас жалел, что не согласился на помолвку осенью! Тогда бы церемония уже состоялась на Рождество, и, если что, опека автоматически переходила бы к мистеру Малфою, как отцу жениха Гарри. А сейчас была только предварительная устная договоренность, церемонию же решили провести на пасхальных каникулах. Миссис Малфой вообще хотела перенести помолвку на лето, когда она достаточно оправится после родов и сможет организовать достойное торжество. Но Драко и мистер Малфой настояли на Пасхе. Теперь и вовсе неизвестно, состоится ли это все хотя бы летом... Только если Сириус вдруг оправится...
А надежды на это почти не было. Целитель Шелдон, приходившая осматривать Сириуса, сказала, что никаких видимых изменений нет. Так что, если аура Поттер-холла, и ускорила процесс, то ненамного.
Гарри теперь только понял, какими счастливыми были последние два года. Кошмар первого курса, казалось бы, хорошо уже забытый, возвращался — он потерял аппетит, стал нервным и настороженным, дергался от каждого резкого звука. Авроры могли сколько угодно говорить об отсутствии мотивов — Гарри знал, что на крестного напали из-за него. Для того, чтобы оставить Гарри одиноким и беззащитным. Это знание навалилось на него внезапно, утром после того, как он вернулся в Хогвартс, оставив Сириуса в Поттер-холле. Он бы совсем изгрыз себя, если бы не Драко, сумевший вправить ему мозги несколькими словами:
— Если рассуждать по-твоему, во всем виноваты твои родители, Поттер! Ты же не просил их тебя рожать?
Но чувство вины все равно осталось, как и гнев, и тревога, и страх... В попытках отвлечься Гарри тренировался до изнеможения, но в выходные профессор Снейп прямо запретил ему заниматься.
— Блэку не поможет, если вы сляжете с истощением! Когда вы последний раз нормально ели, мистер Поттер?
И в итоге в субботу ночью Гарри никак не мог заснуть. Проворочавшись в постели больше часа, он сдался и полез в сумку — найти что-нибудь почитать. Взгляд наткнулся на незнакомый свиток, оказавшийся подарком Флер Делакур. Гарри напрочь забыл о нем, расстроенный и разозленный разговором с мисс Блетчли, и ни разу до этого момента не вспоминал.
Предок-гермафродит друга Флер оказался, как выразился бы профессор Снейп, любопытнейшим экземпляром. Дневник, попавший к Гарри, он вел в семнадцатилетнем возрасте. Видимо, Бо, как он себя называл, знал о своей исключительной ценности с самого детства, и это подействовало на него не лучшим образом. Или просто натура была такая? Гарри только головой качал, читая пассажи наподобие: «Сегодня Жан-Поль и Клотильда схватились из-за меня на дуэли. Забавно было смотреть. Неужели они считали, что я снизойду до их жалких деревенских прелестей? Увидев, что Клотильда выигрывает, я послал ей в спину заклятие подножки. Олух Жан-Поль решил, что я помог ему. Ха-ха-ха! Какие же у них были лица, когда я объявил, что они оба проиграли, и удалился!» И это могущественнейший маг своего времени?
Впрочем, среди рассказов о поклонниках и поклонницах изредка встречались и ценные сведения. Например, Гарри прочитал с большим интересом, хоть и краснея при этом, многословный анализ различий при сексе — с женщиной, с мужчиной в пассивной позиции, с мужчиной в активной позиции. Определить преимущество чего-то одного Бо не смог, и пришел к выводу, что счастье в многообразии.
Встречались и короткие заметки о магии, ничего нового в которых, впрочем, для Гарри не было. Кажется, Бо не слишком усердствовал в покорении магических вершин, считая основным своим достижением сам факт своего существования. «Может, он потом поумнел, — рассуждал Гарри, — нельзя же быть таким могущественным и таким глупым. Или можно?» Утомившись, он хотел было убрать дневник, когда взгляд зацепился за слова «жаль, что я не знал». Столь нехарактерное для Бо словосочетание заставило Гарри читать дальше.
«17 июня 1778. Сегодня пришла весть, что тетушка Анна скончалась, не приходя в сознание. Жаль, что я не знал в тринадцать лет, что моя девственная кровь — истинный эликсир жизни. Или месье Лемер тогда еще не изобрел свое зелье? Как бы то ни было, она бездарно впиталась в шелковые простыни виконтессы П. четыре года назад. Ах, Шарло, моя первая любовь!»
Гарри свернул пергамент так, чтобы сразу можно было найти нужный отрывок. Конечно, мало надежды, что легкомысленный Бо мог знать что-то стоящее... но вдруг? Благо, девственная кровь Гарри была еще при нем.
* * *
— Месье Лемер? Франция, 18-й век? Что-то я не помню такого зельевара... Хотя время было неспокойное, кто его знает... А в связи с чем вы им интересуетесь, мистер Поттер?
Гарри рассказал про дневник.
— Он, конечно, не производит впечатления слишком умного парня, этот Бо... Но вдруг, профессор? Вдруг этот месье Лемер придумал что-то, помогающее при мозговых повреждениях? Я перелистал дневник назад и нашел запись о том, что с тетушкой Анной случился удар. А удар — это ведь инсульт? Кровоизлияние в мозг?
Профессор скептически хмыкнул, но обещал поискать информацию. Гарри же буквально поселился в хогвартской библиотеке, а Ремуса попросил отправиться на Гриммаулд-Плейс. И не прогадал — именно Люпин на третий день поисков принес небольшую книгу «Эдуар Лемер — шарлатан или гений?», изданную тиражом сто экземпляров в 1914 году в Париже.
— Не повезло бедняге Лемеру, — прокомментировал Ремус. — Жил и работал перед Великой французской революцией, и во время нее сгинул. А книжка о нем аккурат перед Первой мировой вышла, и автор книжки погиб через год после издания.
— Ты прочитал?
— Просмотрел. Я не зельевар, сути рассуждений не понимаю. Может, Северус что поймет...
Изучив книжку, профессор пару дней думал. Потом попросил Гарри задержаться после урока:
— Я нашел кое-что любопытное в идеях месье Лемера. Жаль, первоисточник пропал, осталась только эта книжица... Но, если пересказ верный... Словом, мне нужно поэкспериментировать. А для этого нужна ваша кровь.
— Девственная? — спросил Гарри и залился краской по уши.
— Пока нет, — усмехнулся профессор. — Девственную приберегите до окончания экспериментов. Давайте руку, мистер Поттер.
Гарри очень надеялся, что эксперименты профессора увенчаются успехом и не займут слишком много времени. Потому что Визенгамот принял к рассмотрению иск Министерства Магии, и до назначенного заседания осталось чуть больше месяца.
Глава 30
— Кое-какие результаты есть... но я не знаю, мистер Поттер, — с непривычной неуверенностью произнес Снейп. — К сожалению, среди гермафродитов, кажется, не было ни одного зельевара, по крайней мере, такого, который бы оставил свои труды. А с другими своей кровью они особо не делились. Есть достаточно стойкий эффект усиления регенерации нервных тканей, но довольно скромный, процентов на десять-пятнадцать. Ничего чудодейственного.
— А если... девственная кровь? — спросил Гарри. Он был в отчаянии. Крестный не приходил в себя, заседание Визенгамота неумолимо приближалось, мистер Малфой хоть и подбадривал, но ничего конкретного не обещал. Видимо, не слишком у него получалось.
Снейп, подумав, ответил:
— При дефлорации обычно происходит всплеск магии, как следствие эмоционального и гормонального всплеска. В ритуалах плодородия в древности всегда участвовала ведьма, которую лишали девственности на алтаре или прямо в поле. Так что, я бы сказал, в этом случае возможен необычный эффект.
— Профессор, — Гарри замялся, потом быстро выпалил. — А сколько ее нужно?
За прошедшие две недели он провел целое исследование и знал и об упомянутых ритуалах плодородия, и о лечащих бесплодие чарах, накладываемых на девушку в ее первую ночь, и о многом другом, связанном с дефлорацией. Были зелья и ритуалы с использованием крови девственницы — но обычной, получаемой из вены или надреза. Нигде не упоминалось, что кровь, та самая, которая «впиталась в шелковые простыни», может использоваться в качестве особенного ингредиента. Возможно, были какие-нибудь темные зелья или ритуалы, но в лечебных целях ее использовать никак не пытались. Гарри очень беспокоило еще одно, вычитанное в книгах, обстоятельство — при дефлорации кровотечения могло и вовсе не быть. А вдруг и у него не будет? И вообще, как ее добывать? Соскребать с простыни? Хотя, он где-то видел специальное заклинание для сбора впитавшейся в поверхность жидкости...
— Не переживайте так, мистер Поттер, — профессор насмешливо улыбнулся. — Достаточно капли или мазка. Если что, мадам Помфри вам поможет.
Потом он серьезно посмотрел на Гарри:
— Я могу понять ваше желание вылечить Блэка быстрее. Но это серьезный шаг, а результат, увы, весьма сомнителен. Может, не стоит, Гарри? Зачем торопить события, приносить ненужные жертвы?
Гарри отрицательно помотал головой.
— Так я буду уверен, что сделал все, что мог. И... я люблю Драко. Для меня это не жертва.
Профессор побарабанил пальцами по столу, потом встал и вышел в лабораторию. Оттуда он вернулся с небольшим пузырьком.
— Тогда это вам понадобится... мисс Поттер.
Гарри повертел пузырек в руках и покраснел.
— Именно, — усмехнулся Снейп. — Это лучшее противозачаточное моей работы. Стопроцентная гарантия. Я его варю на заказ, хорошо, что последнюю партию еще не забрали.
К созданию своего «брачного» ложа Гарри приложил большие усилия. Он оглядывал критическим глазом получившуюся двуспальную кровать, застеленную белоснежным льняным бельем, когда молча наблюдавший за трансфигурацией Драко спросил:
— Гарри, что это?
— Кровать, — Гарри недоуменно взглянул на него.
— Я вижу. Зачем?
— Как зачем? Ну... для нас... Ты что, не хочешь?
— Я не хочу так! — Драко со злостью рубанул рукой воздух. — Я думал, ты несерьезно говорил про эту... кровь.
— Думаешь, я могу шутить на эту тему?
— Кто тебя знает!
— Драко, что тебя не устраивает? — Гарри начал злиться. — Ты меня не хочешь?
— Нет!
— Отлично, — Гарри отвернулся, смаргивая слезы. Обида была жгучей и хлесткой, как пощечина. — Тогда не понимаю, что ты тут делаешь.
В упавшей тишине слышалось только частое громкое дыхание Драко.
— Гарри... Пожалуйста, послушай...
— Что? — Гарри повернулся к нему. — Что еще?
— Ты не так понял! — Драко приблизился и взял Гарри за плечи. — Я тебя хочу, как я могу не хотеть! Но это все так... Я не так это представлял! Я думал, мы будем... Словом, я хотел, чтобы было красиво... Чтобы ты запомнил это на всю жизнь...
— Да ты романтик, — усмехнулся Гарри. От потерянного взгляда Драко обида прошла, как не бывало, а от его слов потеплело в груди. — Что, лепестки роз, свечи, шампанское?..
— Не так примитивно, за кого ты меня принимаешь? — возмутился Малфой и тоскливо вздохнул. — Но я действительно хотел что-то особенное... а не так.
Гарри взял его за руку и усадил рядом с собой на кровать.
— Понимаю... Я правда понимаю, Драко. Но ты посмотри вокруг — мы же в Тайной комнате Салазара Слизерина! Чем тебе не особенное? И я все равно запомню это на всю жизнь.
Драко обнял его, сдаваясь.
— Просто мне не нравится, что ты делаешь это вынужденно. Потому что надо, а не потому, что хочешь.
Гарри поцеловал его:
— Глупый... Я хочу! Все бы все равно случилось, не сейчас, так весной. Крестный говорил, что в пятнадцать лет наследников родов принято водить к... женщинам, чтобы они стали мужчинами. Я не хочу, чтобы твой первый раз был с какой-то бабой! У тебя есть я!
— Ревнивец, — Драко довольно зажмурился. — Ладно, Поттер, уговорил!
Снимать штаны, не прекращая целоваться, оказалось довольно затруднительно. Гарри безнадежно запутался и отпихнул навалившегося сверху Драко.
— Подожди, — он выпутался из брюк, сбросил расстегнутую рубашку и выжидающе уставился на Малфоя. — Что ты стоишь? Раздевайся тоже!
Сам отполз на середину кровати и уселся, зачарованно глядя на раздевающегося Драко. Какая у него кожа белая, чистая, гладкая, так и светится в полумраке! А когда вот так поворачивается, видно, как играют под ней упругие, крепкие юношеские мышцы... И ноги длинные, ровные, а задница...
— Бесстыжее создание, — Драко опрокинул его на кровать. — Все рассмотрел?
Гарри поерзал, прижимаясь крепче.
— Ага, — он обеими руками погладил Драко по спине. — Мне понравилось. Не то, чтобы я раньше тебя не видел...
— Но сейчас все по-другому, правда? Ты такой красивый, Гарри... Весь красивый, с макушки до пяток... Тебе не страшно?
Гарри честно задумался. Думать было трудно. От хриплого шепота Драко, от его блестящего пьяного взгляда тело пробирала сладкая дрожь, а в глазах мутилось и плыло.
— Нет, не страшно, — прошептал он. — Это же ты... Только не торопись.
Драко как-то судорожно вздохнул и уткнулся лицом в его плечо. Гарри поцеловал его в висок:
— И ты тоже не бойся. Это же я!
Драко благодарно кивнул и осторожно скользнул рукой по его бедру. Когда теплые пальцы погладили яички и неуверенно двинулись дальше, Гарри на миг напрягся от новизны ощущений. Потом выдохнул, развел ноги и сам направил руку Драко. Робкие поглаживания становились тем увереннее, чем чаще дышал Гарри.
— Туда, — выдохнул он, наконец. — Внутрь...
Драко осторожно проник в него пальцем и погладил внутри. Гарри застонал и вскинул бедра. Осмелев, Драко задвигал рукой активнее. У Гарри потемнело в глазах.
— Не могу больше... Давай, Драко, я готов!
Драко опустился между его раскинутых ног, Гарри приподнял бедра, помогая ему, и вскрикнул — и от короткой вспышки боли, и от острого удовольствия, когда в него скользнуло твердое, живое, горячее, такое сейчас нужное, необходимое там...
— Тебе больно? — тревожно спросил Драко. Его ощутимо трясло.
— Нет, — ответил Гарри и поцеловал его. — Двигайся.
Драко качнул бедрами и всхлипнул:
— Гарри... Какой ты... Я не смогу долго, слишком хорошо...
Гарри крепко сжал его ногами и качнулся ему навстречу.
Долго они, конечно, не продержались. Начитавшийся всяких ужасов о «первом разе», Гарри готовился остаться удовлетворенным только морально, но ему даже не понадобилось помогать себе рукой. В нахлынувшей истоме он лениво подумал, что ему все больше нравится быть гермафродитом.
Лежать под Драко, обнимая его руками и ногами, вжимаясь в него, длинного, гибкого, горячего, казалось самой правильной вещью на свете. Гарри неохотно разжал руки и вздохнул, когда Драко выскользнул из него. Потом приподнялся и взглянул на простыню.
— Хорошо, — удовлетворенно сказал он, увидев маленькое красное пятнышко. — Акцио палочка и пробирка!
— Тебе понравилось? — спросил Драко, когда Гарри заклинанием собрал кровь и запечатал пробирку.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |