- Да нет, думаю, он не скучает, - сообщил он продавщице. Та не поняла, проследила его взгляд и вытаращила глаза в глубоком шоке.
- Офигеть…
- Этот придурок противный, конечно, но они друг другу нравятся, по-моему. Кто бы мог подумать, что он может быть адекватным, - красавчик продолжал лениво критиковать Дирка, который перестал выкаблучиваться перед всеми подряд и выкаблучивался строго перед Роми. После того, что между ними почти случайно произошло, он как-то не мог смотреть на Мышку-Миллета по-прежнему, снисходительно. Невозможно снисходительно смотреть на человека, который тебе и раньше нравился, да еще и отдался вот так, с огромной любовью, искренне.
- Ну, может, просто поболтать решили, - Эшли недоверчиво пожала плечами. – Они не общаются, вообще-то, но кто знает…
Делани кивнул, мол, вполне возможно, что она права. Но Дирк тут же, будто услышав их разговор, эту версию опроверг. Эшли обернулась в очередной раз и потеряла дар речи. Вот, значит, о чем так долго мечтал Роми… И правильно делал, что мечтал, потому что это было невероятно красиво. Они не просто целовались, облизываясь, как извращенцы. Дирк обеими руками держал его за шею, положив на нее ладони, а большими пальцами касаясь челюсти, поглаживая по ее линии. Роми поддался доверчиво, поднял лицо, закрыл глаза, обнажая шею, подставляя губы. Дирк такого раньше не испытывал никогда, девчонки начинали беситься, стоило лишь намекнуть на то, что он хоть как-то ими владел. Девчонки любили жестокость и грубость, но не собственничество. Они любили, чтобы их принуждали к чему-то, нагло лапали, возможно… Но не любили, чтобы с ними обращались, как с собственностью. А Роми это нравилось, потому что он Дирка в самом деле любил. Что плохого в том, чтобы принадлежать человеку, которого любишь?
Это был даже не глубокий, серьезный поцелуй, они просто ласкались друг к другу, как котята. Но серьезнее их в клубе и даже в городе в этот момент было не найти, это точно. Они не улыбались, не открывали глаза, сосредоточившись на ощущениях и выражая все эмоции. Роми не знал сначала, куда деть руки, но потом пропустил их под локтями Вильямса, чтобы коснуться обтянутой кожаной курткой спины. Он раздал судорожно стиснутые кулаки и прижал к его спине ладони, царапая ногтями куртку.
И это был самый лучший момент в его жизни, не считая того вечера.
- Эй, Дирк? – Дэйв позвал дружка, чтобы что-то ему сказать, а когда тот не отозвался, Роджерс обернулся и хотел возмутиться, но…
- Ошизеть… - выдавил он, увидев перед собой только пушистую русую макушку Роми. Впрочем, они уже увлеклись всерьез, так что Дирк был абсолютно не в состоянии ответить, он и не думал раньше, что Роми умеет так целоваться. И это выглядело бы мерзко, наверное, если бы не выглядело очень мило даже на взгляд Эшли, наблюдавшей издалека.
- Эй, гомики! – Дэйв обалдело на них уставился. Он не знал, что сказать. Нет, он бы не стал ссориться с Дирком из-за этого, он же сам переспал с Марленом… Но ДИРК НЕ СКАЗАЛ ЕМУ О ТОМ, ЧТО МУТИЛ С МЫШЬЮ! Как же так?! Друг, называется!
Дэйв не выдержал, обидевшись на такую скрытность, да еще и наглое поведение у него перед носом, так что накинул капюшон Роми ему на затылок, чтобы обратить на себя внимание. Дирк одной рукой этот капюшон опять стряхнул, а потом и вовсе прижал бывшего одноклассника к себе вплотную, так что Роми вздрогнул сначала, а потом обнял его крепче.
- Отстань от людей, - Зои дернула Дэйва за рукав, но он не услышал и не почувствовал.
- Ну вы вообще?! Идите домой, лижитесь там! – он просто негодовал от обиды, что его не поставили в известность. Он-то думал, что Дирк и правда просто вытащил Роми в клуб, чтобы выиграть спор, а он, оказывается, с ним встречался! Ну, вообще…
- Я сказала, отвали от них! Не твое дело! – Зои на нем чуть не повисла, но парень опять проигнорировал, продолжая надоедать сладкой парочке. Делани наблюдал за этим делом с философским выражением лица.
- Как забавно, - выдал он. Эшли вздохнула и не смогла не согласиться.
- И правда. А я-то думала, что он так и не найдет себе никого. Теперь даже завидую.
- У этого урода есть еще два друга, вперед, - он усмехнулся.
- Три, - поправила Эшли.
- Вон тот Зои занят, - покачал головой Делани. Эшли прищурилась, присмотрелась и поняла, что он прав. Роджерс был с Зои, которая пыталась его отвлечь от людей, увлекшихся друг другом. Ну зачем он им мешал, зануда?
Лиз посмотрела на это все из своей клетки и решила, что мешать не будет. Дэйв Роджерс – парень неплохой. Во всяком случае, не раздолбай и подонок, поэтому можно и позволить Зои с ним повстречаться, почему нет? Четырнадцать лет – тот самый возраст, когда очень не хватает общения и, грубо говоря, обнимашек. Пусть наслаждается, почему нет.
- Да посмотри же ты на меня! – Зои заорала ему на ухо, забравшись на барный стул, встав на нем на колени, чтобы быть чуть выше Дэйва, а не ниже на две с лишним головы. Парень обернулся, закрыв ухо ладонью с выражением лица «Да что же ты так орешь-то, деточка» и сразу же получил по заслугам. Раз его так интересовали чужие поцелуи, то должен был заинтересовать и собственный. Зои стукнулась зубами, но уверенности это не убавило, она вообще была уверена в себе в девяноста девяти случаях из ста.
Дэйв сообразил, что она стоит на коленях на высоком стуле, прогнувшись в спине и обняв его за шею, только через пару минут, когда начал мысленно рисовать себе всякие пошлости и извращения. И до него дошло, что в подобной позе ее кружевное, уже очень взрослое белье прекрасно видно всем, кто желает на него посмотреть. Поэтому парень и возмутился, обхватил ее одной рукой за пояс, снял со стула и поставил на пол, чтобы все было прилично. Зои не ожидала даже, что это будет так приятно. Ведь она была влюблена еще недавно в Делани, мечтала о «таком» именно с ним… А оказалось, что куда лучше не мечтать, а делать. Только путем проб и ошибок можно узнать об истинном отношении людей.
Дирк очнулся и зашептал Роми прямо на ухо, так что тот чуть не задрожал от волнения.
- Пошли отсюда? Сдался нам этот клуб, вообще…
- Пошли, - Роми согласился, но потом тоже немного включил мозги. – Погоди, куда?
- Да какая разница? – Вильямса это не особо волновало. В конце концов, пообжиматься и все такое можно и в парке. Почему нет?
Когда Дэйва наконец удалось отцепить, Зои поняла, что сладкая парочка их друзей куда-то исчезла. Лиз тоже из клетки пропала, но Зои еще не знала, что ее гулящая мать отправилась домой, а не по клиентам. Да и Марлена Делани поймал. Француз делал вид, что ему это не нравится, что он собирался снять кого-нибудь на ночь, что вообще… Вообще, никакой малолетний, смазливый козленыш не имеет права командовать им, ведь он взрослый человек, сам сообразит как-нибудь, куда и когда ему идти.
Но он и сам знал, что врал, потому что ему было странно приятно, когда за него волновались и беспокоились, когда за него решали такие мелочи.
- А где Зои? – он начал выделываться, когда Делани прочно обосновался у него за спиной и шагал, заставляя двигаться вперед, не позволяя никуда свернуть.
- Она с парнем пошла гулять. С тем, кстати, с которым ты тогда кувыркался.
- Понятно. А Лиз?
- Она дома, наверное. И мы сейчас тоже туда идем.
- А чего не останешься здесь, у тебя тут телка?
- Это же Эшли, мы просто болтали.
- Тебе восемнадцать, а ты собираешься дома сидеть?
- Так ведь не один же.
- А с кем? С Лиз, что ли?
- С тобой.
- Я работать буду.
- Отвлекись хоть на один вечер, а? – Делани вздохнул.
Марлен молчал, а красавчик за ним шел, рассматривая это нервное поведение. Делани даже уверен был, что Марлену он на самом деле нравился, просто француз любил перестраховываться. Он к разочарованиям и сердечной, душевной боли явно не привык и не был готов, а потому стремился все предугадать и не начинать отношений, заранее обреченных на провал.
- Вопросов больше нет? – уточнил Делани.
- Когда появятся, скажу, - «успокоил» его Марлен, не собираясь сдаваться и признавать поражение.
У него были свои собственные планы и свое собственное представление о любви. Многие это представление назвали бы идиотским, странным, страшным даже, непонятным, необъяснимым, нелогичным и глупым… Но это было его личное представление.
В создании фигуры он дошел уже до того, что вытребовал у Делани самые пафосные, рваные на коленях джинсы, его футболку и все это напялил на «тело». Оно сидело на стуле, пожертвованном скульптуре, закинув одну ногу на другую, но не как гламурная баба, а истинно по-мужски, расслабленно. Марлен еще не доделал голову, само лицо, потому что не получалось выразить нужную эмоцию, сделать выражение живым. Но он потратил гору времени и нервов на воссоздание каждой заметной родинки. Нет, он не просил Делани перед ним раздеваться, конечно, но он же запросто мог увидеть эти родинки, заметные на открытых участках тела. Остались только руки и лицо, даже шевелюру от нечего делать уже сделал, потратившись на натуральные волосы и прикрепив вручную каждую прядь. Он решил, что как только закончит фигуру, он наконец разберется – влюблен он в кого-то или нет. А если влюблен, то точно примет решение – оставить это просто притяжением и симпатией или превратить в первое, настоящее и единственное чувство. И последнее. По крайней мере, для Делани, ведь нельзя же легкомысленно относиться к ухаживаниям и флирту. Рано или поздно это выйдет боком, но не тем, каким хотелось бы. Да и вообще, люди слишком просто воспринимают отношения. Марлен думал, что просто можно воспринимать только отношения между клиентом и проституткой любого пола. В конце концов, один получает услуги, а второй – деньги за исполнение этих услуг. Но если никто ничего не получает, кроме довольно относительного удовольствия, то это уже нельзя воспринимать, как обычную, ни к чему не обязывающую интрижку. Это обоюдная ответственность. Марлен изо всех сил старался отдалить смазливого малолетку от себя, потому что чувствовал, что закончиться хорошо это не может, ведь Делани слишком любит себя и способен развлечься пару раз, а потом бросить. А Марлен к такому явно не привык и привыкать не собирался. Но жил по принципу анекдота… «Он просил меня сделать ему больно! Но я не могла. Но он снова просил, прямо говорил: «Ну сделай мне больно!» Я отказывалась. Он начал умолять! Ну, а ты же знаешь меня, я не могу долго отказывать…»
Ротте особо в отношениях не нуждался, от недостатка секса он не страдал, от недостатка общения, в общем-то, тоже, ведь работал в клубе, занимался подобным родом деятельности, расслаблялся иногда с Лиз… Он вообще не любил людей и мог бы жить без них, лишь с восковыми фигурами вокруг. Но раз уж Делани так хотел…
* * *
В парке было холодно и темно, но вот Роми, к примеру, было очень даже жарко. Наверное, именно поэтому он сползал вниз по стволу дерева, к которому Дирк его сначала прижал. Но со временем они добрались-таки до пустынной скамейки за огромной фигурой, выстриженной из куста, так что получилось приземлиться хотя бы на нее, что уже было успехом.
Они просто целовались, Дирк положил руку ему на колено, а затем поднял ее, продвинув по бедру выше, пальцы вклинив между ног. Роми то ли пытался удержать его, то ли пытался удержаться сам, тронув сначала длинную челку Дирка, а потом его скулу. Вильямса это вряд ли остановило бы и вернуло в адекват, в нежность, потому что чем дальше он заходил, чем больше ему позволяли, тем больше ему хотелось получить. Они не разговаривали, даже почти не смотрели друг на друга, только трогали. Да и трогал активно только Дирк, в основном, потому что точно знал, чего хотел. Ну, да, по-взрослому у них как-то не очень получалось, не выходило вести интеллектуальную беседу, не выходило ехидничать и делать замечания.
У Дирка даже с девчонками получалось по-взрослому, он мог издеваться над ними в процессе, пока они теряли голову и рассудок, получая только удовольствие. А вот с Роми все было сложнее, Дирк сам ловил кайф, сравнимый только с наркотической таской.
Он обнял Роми за талию одной рукой, навалившись на него, давя своим телом, так что парню пришлось невольно отклониться, сползти и просто лечь. Дирк отодвинул одну его ногу, прижав ее собственным боком к спинке скамейки, устроившись между его ног. Роми возразить то ли не мог, потому что его не переставали настойчиво целовать, то ли просто не хотел, потому что ему было приятно. Но тень рассудка осталась на месте, поэтому он осознавал, что они в общественном месте, грубо говоря, в парке. И там кто угодно может оказаться, просто пройти, пусть даже в такое время.
В общем-то, ему было фиолетово, кто бы их увидел. Пусть даже это была бы мать Дирка, пусть даже его собственная мать, да даже если бы отец офонарело закричал: «Да как ты смеешь, Дирк Вильямс?!» и направил на Дирка дула винтовки, Роми вряд ли остановился бы. Странное дело, раньше он готов был поклясться, что никогда не позволил бы делать с собой такого даже Дирку, а ведь он его очень любил. Но это было раньше, теперь он больше не был наивным девственником, который мечтал о романтике, теперь он знал, что романтика – не обстановка, музыка и кровать, романтика – это взаимное чувство. И оно у них с Дирком было, чувствовалось по каждому аккуратному, хоть и настойчивому действию туповатого эмо.
- Вот сейчас, прикинь, Роджерс пройдет тут с Зои?.. – после этой фразы все должно было стать по-взрослому, ведь они начали болтать в такой момент, но получилось еще смешнее, еще более наивно. Дирку было наплевать, да и Роми тоже, он просто захихикал, дыша Дирку в губы, глядя на них же, а потом быстро подняв взгляд и утонув в его расширенных зрачках.
- А мы не будем им мешать, тут куча скамеек, - заверил он и сам подался за следующим поцелуем, раскрыв губы, вздохнув и будто не чувствуя, что ему расстегнули ширинку, что за резинку белья пробралась рука с черными ногтями. Этот лак всегда Роми заколдовывал. Странное дело, на мужских руках лак смотрелся куда более привлекательно, чем на женских, по крайней мере, на взгляд Роми.
Раздеваться никто не стал, и почему-то Роми даже не было стыдно, пока Дирк на него навалился, придавив всем весом, разбираясь со штанами. Просто обе его руки были заняты стаскиванием чересчур обтягивающих штанов Роми с его желанной задницы и костлявых бедер, и держаться Вильямс ни за что не мог. Роми сначала смотрел в небо, а потом закрыл глаза и откинул голову за подлокотник скамейки. Голую кожу, согретую тканью, а теперь резко открывшуюся, обожгло холодом, но ненадолго. Дирк одной рукой схватился за подлокотник, прямо возле лица Роми, едва не придавив его волосы, а потом и сам прижался к нему вплотную.
- Ну, все, готов? – осведомился он, облизнувшись машинально, заглянув в открывшиеся на секунду глаза раньше такого наивного Миллета. И он опять не казался мышкой в этот момент. Он так менялся в подобных ситуациях, что невозможно было узнать.
- Ага. И ты тоже, по-моему, - усмехнулся Роми в ответ, так что парень обалдел. Вот уж такого он от мышки не ожидал. Если окинуть ситуацию и положение взглядом стороннего наблюдателя, им было неудобно, но ни Дирк, ни Роми в тот момент об удобстве не думали. Им было жарко, хорошо и обоим немного больно. Точнее, Роми-то было очень даже больно, но временно.
Никакие Дэйв с Зои по парку не прошли. Зато прошли Марлен и Делани, которые решили прогуляться, а не идти сразу домой. Прогулку придумал Райен, которому хотелось отчего-то побыть наедине с французом. Именно наедине, а не в одном доме с Лиз, которая хоть и сидела в спальне или гостиной, но всегда все слышала.
- Ты слышал? – уточнил вдруг Ротте, резко остановившись и прервав разговор. Он сдвинул брови подозрительно, потом выгнул одну из них, удивленно округлил глаза и усмехнулся. – Либо меня качественно прет, либо кто-то трахается в кустах, - он даже чуть не засмеялся. Делани тоже услышал, он просто обалдел. Такого не вытворяли даже в большом городе, да там и негде было, ведь кругом полно людей.
Здесь же, в Фолсворте, кое-кому было явно плевать на посторонних.
- Интересно, кто? – протянул он, ухмыляясь и глядя на Марлена, который ухмылялся абсолютно идентично, пытаясь определить, откуда идут звуки.
- А прикинь, если Зои и этот малолетний баран? – он фыркнул.
- Да нет, у Зои голос высокий очень, - Делани покачал головой, а потом опешил. – Блин, там оба голоса низкие.
Марлен застыл, уставившись на него. Делани промолчал. Но оба они чуть не выпалили: «ДВА МУЖИКА?»
Француз метнулся к кустам первым, Делани в два прыжка его догнал, кусты зашуршали, любопытные идиоты чуть не упали, захихикав. Марлен даже забыл о своем имидже умника и взрослой личности, настолько ему было интересно.
- Охрене-е-е-еть… - протянул он, округлив глаза, приоткрыв рот и чуть сдвинув брови в шоке. Делани с ним был согласен на все пятьсот, сделав такое же выражение лица.
- Шикарно, - не смог отрицать Райен, глядя на это все, не отрывая взгляда ни на секунду, даже моргая реже.
- Да как он вообще согласился, - Марлен не мог поверить. Скромный, пока еще семнадцатилетний (ну, до дня рождения осталась пара месяцев всего, так что почти восемнадцатилетний) мышка Миллет сейчас был совершенно другим.
- Этот придурок точно больной, - заметил Делани, рассматривая подравшегося с ним в памятную пятницу Дирка. – Не жалко ему этого…Роми, кажется?
- Да его все устраивает, по-моему, - заверил его и успокоил Марлен, разглядывая выражение лица мышки. Он запрокинул голову, так что французу тоже пришлось голову наклонить хотя бы на девяносто градусов, чтобы все было понятнее, а не вверх тормашками. Но ясно было одно – Роми ловил кайф. А Дирк возвращал его шее и ключицам вид разлагающегося трупа, одновременно сильно и уверенно вбивая его в жесткую скамейку, ловя вздохи и стоны собственными губами, вдыхая всхлипы.
Марлен всерьез задумался, а правильно ли он поступил, продинамив тогда эту мышку. Да, правильно, потому что Дирк Вильямс и Роми Миллет просто созданы друг для друга, никто другой им не подойдет.
- Ладно, пошли, - Делани его потянул за локоть, француз хихикнул и все же пошел за ним.
- Какие забавные малявки.
- Ты сам еще малявка, кончай строить из себя сильно взрослого.
- Дорастешь до двадцати, тогда узнаешь, - философски заверил его Марлен.
- Да ладно. Мне никогда не понять баб.
- Я же не баба.
- Да я бы поспорил, - Делани фыркнул и увернулся от подзатыльника. – Кстати, ты скоро закончишь башку доделывать мою?
- Не знаю. Если поработаешь натурщиком, то скоро.
- Раньше бы сказал, а то уже нет сил ждать. У меня отец охренеет, если увидит.
- Я тебе фигуру не отдам, она моя. Ты уедешь, а она мне на память останется, - сразу обломал его Марлен.
- Я же сказал, что не уеду. Так что предложу ему купить у тебя эту красоту, пусть не скучает, каждый день на меня пялится, сколько хочет. Она же, как живая. А у тебя будет оригинал, не переживай, - он осклабился ехидно.
- Не обольщайся, не так уж ты мне и нужен. Просто не хочется забывать такого редкостного дебила, правда.
- Ага.
- Правда.
- Я верю, верю, - иронично заверил Делани.
Но Марлен ему не верил. Не то чтобы он не верил именно ему, он вообще не верил людям. И судил он по себе, хоть особо умные и не рекомендовали этого делать. Но все люди одинаковы в своем конформизме, поэтому лучше всего ставить себя на место другого человека почаще, меньше сделаешь ошибок, меньше надежд возложишь, а значит, и разочарование будет меньше. Марлен, окажись он на месте Делани, обладай он богатым, успешным отцом-бизнесменом, отличной перспективой унаследовать его дело и деньги, да еще и дом, возможность жить в огромном городе и крутить романы с потрясными цыпочками… Никогда бы не предпочел всему этому малюсенький Фолсворт, спокойные вечера, единственный клуб, пусть и пафосный до жути, общество проститутки, ее малолетней дочери и немного сумасшедшего танцора, который только и прется, что от восковых фигур, которые ему дороже, чем люди.
Это же просто логика, достаточно все взвесить на весах разума, и вещи становятся на свои места. Если Делани и собирался остаться, то только в своих мимолетных фантазиях, который и сам не воспринимал всерьез.
* * *
Наверное, Марлену стоило превратиться в привидение и понаблюдать за малолетними голубками, чтобы он смог убедиться в существовании настоящей любви. Дирк и раньше испытывал что-то странное к однокласснику, но никогда не знал, что это любовь, и не мог ее выразить, конечно. А Роми своим существованием и отношением к Вильямсу опровергал все логические доводы француза. Они просто шли наперекор всем доводам. Ну и пусть они влюблены во внешность, но она – не главное, со временем внешность отходит на второй план, остается характер. Лишь за внешность человека любить невозможно.
Роми вернулся домой только в полдень, при этом странненько так и очень позитивно улыбаясь. Миссис Миллет спросила только одно.
- Ну как? Повеселились, смотрю? – она взглянула на его счастливое лицо и решила, что всему виной первый за почти месяц «отрыв» в клубе.
- О, да, - парень кивнул.
- Голова не болит? – она имела в виду похмелье, а он чуть не ляпнул, что болит у него все, кроме головы. Но вовремя сдержался и покачал этой самой головой отрицательно.
- Спать пойдешь?
- Я выспался, - он улыбнулся еще шире и улетел на второй этаж, мягко закрыв за собой дверь своей комнаты.
- Поразительно, - сама себе сказала миссис Миллет и решила, что Дирк и правда хороший парень, он отлично влияет на ее серьезного и немного занудного сына.
В то же время в доме Ротте все было не так солнечно и радостно.
Зои удалось вытащить мать в город за покупками, потому что Лиз обычно отмахивалась, давала деньги и отправляла ее в одиночестве. Но теперь отношения как-то неуловимо начали налаживаться. Стопроцентно, всему виной роман между Лиз и городским аптекарем, да еще и «роман» Зои с Дэйвом. Учитывая их вчерашний поцелуй, Зои решила скрыться на неопределенное время, чтобы не только не надоесть, но и не показаться слишком простой, доступной, чтобы распалить интерес. Зои была та еще лиса, вся в мать.
Делани с утра ругаться не хотел, он еще был под влиянием прошлого вечера, немного в приподнятом настроении и все остальное… Но когда поднимался по лестнице, услышал, что в спальне Марлен с кем-то разговаривает. Второго голоса слышно не было, а значит, он говорил по телефону.
А значит, и подслушать не грех.
Марлен тоже был на позитиве, он улыбался, судя по интонациям, и противоречил самому себе, своим пафосным высказываниям. Давным-давно Лиз заметила, что он начинает загонять умные, философские вещи только тогда, когда ему самому плохо и скучно. Когда же он занят, когда у него есть хоть какие-то эмоции и отношения, он забивает на всю философию и пускается во все тяжкие. Такой уж он был человек, лицемер по отношению к самому себе. Но он жил с собой в гармонии, поэтому ему было простительно.
- Да? Правда, что ли? А чего так? А-ха-ха, я так и знал. Ну, понятное дело, что жаль. Раньше надо было думать, Эд. Нет. Нет, я сказал! – он засмеялся. – Иди к своей доярке, проси прощения, нарви ей ромашек.
Делани просто опешил. Зои растрепала, что некий «Эд» Марлена не так давно, но очень обидно и хладнокровно бросил. И пусть Ротте не слишком переживал внешне, но у него начался тогда творческий кризис, и никто не знал, как тяжело ему было морально. А теперь болтал с этим уродом по телефону, будто они были влюбленными воробьями. Марлен был даже не воробьем, а снегирем, так он красовался и пушился.
- Не-е-е-ет, - он еще и выделывался, кокетничая, хотя сам выглядел не очень сексуально, он сидел на кровати, только недавно проснувшись и вернувшись из душа. Он не успел высушить волосы, так что они сохли так, в естественной среде, так сказать, упав на лицо. Протез он оставил в ванной, потому что занимался его чисткой, да и вообще, Марлен уж точно не думал, что кто-то в его спальню посмеет ворваться.
Делани посмел. Он открыл дверь нарочно громко, шарахнул ею о косяк, так что француз дернулся. Он увидел смазливого постояльца и сделал страшные… Страшный глаз, округлив его, а брови сведя к переносице злобно. Он замахал свободной рукой, намекая, что Делани лучше пойти в задницу, но Райен воспринял этот маршрут по-своему и с разгона плюхнулся на мягкий, огромный матрас в цветочек. Простыня в нижнем левом углу кровати сбилась, так что он эти серо-розовые цветочки увидел и умилился. Вообще, в комнате было прохладно, чуть заметно пахло гнилыми цветами, но так было задумано.
- Доброе утро, сладенький! – громко сказал Делани, а парень просто опешил от возмущения, он сидел по-турецки, а после этого высказывания отодвинулся, вытянув ноги и повернувшись на бок.
- Не обращай внимания, Эд, - сказал он своему бывшему.
- Кто это? – раздался у него прямо над ухом голос красавчика.
В трубке, видимо, уточнили то же самое, потому что Марлен закатил глаз и вздохнул.
- Просто постоялец. Снимает у меня комнату. ДУРИТ НЕ В ТЕМУ, - он обернулся и зашипел беззвучно, выразительно губами проговорил адрес, по которому Делани стоило пойти. Делани решил, что раз его послали на половой орган, надо пойти на половой орган. Он начал стаскивать с француза его неприличное, пошлое, сексуально-черное белье, придавив его к кровати.
Марлен по-дурацки взвизгнул, выворачиваясь.
Эдгар какое-то время слушал эту возню, визги, писки, шорохи, хихиканье Делани, который воспринимал это, как шутку, только в начале.
- Я вам не мешаю? – спросил он, а Марлен понял, что случайно нажал на громкую связь.
- Мешаете, мужчина, - ответил за него Делани, так что француз дар речи от возмущения потерял. – Я не просто постоялец. Я – его парень. И больше сюда не звоните, убедительно вас прошу. У нас по расписанию утренний секс, а вы мешаете, идите к своей доярке, - он протянул руку к мобильнику, но Марлен успел его схватить и быстро заговорить совершенно о другом.
- Эд, подожди, он врет, он просто так шутит, он не это имел в виду, у меня никого нет…
- Я все понял, - мрачно отозвался таксист и бросил трубку.
- Ублюдок!! – заорал француз, ударив Делани кулаком сначала по плечу, а потом попав еще и по груди. – Ты хоть понимаешь, что вторую неделю не даешь мне трахаться?! Ты издеваешься, да?! Я не могу так больше, из клуба ты меня утаскиваешь, забираешь, как из детсада, мужиков моих ты отшиваешь! Кто тебе дал право распоряжаться мной?!
- Сам взял. Захотел и взял, я же тоже конформист.
- Ну и вали со своим конформизмом вон из моей спальни! Кто тебе разрешил сюда войти?!
- Я, - Делани фыркнул и перехватил его запястья, наконец прижав их к пышному, легкому, но очень объемному одеялу. – Ой, ты без протеза. Наконец-то видно, - он заметил и навис прямо над Марленом, так что расстояние между лицами резко сократилось. Ротте из принципа зажмурился.
- Если ты хочешь с кем-то спать, то знай, ты не будешь больше проституткой работать, уж прости, если тебе это нравилось. Мне пофиг, что ты там напридумывал себе про гормоны, природу, страсть и привязанность, потому что на любовь эта хрень не распространяется. Я в тебя по уши, представляешь? Сам не знаю, почему. Наверное, я тупой, что влюбился в торчилу и психа, который тащится от воска.
- Знаешь, что?.. – тихо осведомился Марлен вкрадчивым голосом.
- Что? – Делани сделал вид, что на провокацию попался, он приблизился почти вплотную, так что кончиком своего носа коснулся кончика чужого.
- Пошел нахрен из моей спальни и личной жизни!!! – рявкнул Марлен, резко глаза открыв, так что Делани все равно невольно дернулся, стоило перед его левым глазом оказаться багровому провалу, над которым выгнулась бровь.
- Не дождешься. Ты у меня шелковый будешь, забудь про свои похождения, - Райен разозлился. Он не знал, что с ним случилось, просто понял в один прекрасный момент, что ему больше не все равно. Ему плевать на всех по-прежнему, конечно, но без Марлена жить было сложно. Делани звонил отец, он предложил ему ради развлечения хотя бы навестить их с мачехой, но парень сказал прохладно, что подумает. А это значило категорический отказ. Впрочем, Делани еще мог передумать, но он это поставил под вопрос реакции Марлена. Если он будет упираться всеми конечностями физически и фибрами души морально, то можно будет и поехать. Но если не будет…
Он был очень странный, этот француз, он раньше был торчилой, но смог за год измениться, он смог забить на все это и вплотную заняться творчеством, он ненавидел грязную работу, а проституцию грязной не считал, да и не страдал от этой «профессии». Ему все в его жизни нравилось, и Делани просто впервые встретил человека, который ни на что не жаловался ни ему, ни кому-либо другому. И его это взбудоражило во всех смыслах, хотелось Марлена встряхнуть и изменить, вклиниться в его размеренную жизнь и стать в ней номером «один», доказать даже, что в одиночку Марлену жить не суждено, даже если он сам этого хочет. И Делани его вынудит любой ценой стать паинькой. И если даже это не любовь, то точно влюбленность, а потом превратится в привязанность. Вот только Марлену об этом знать не обязательно, пусть он будет, как на часовом механизме, пусть нервничает и боится, а то расслабился в такой уютной обстановке.
- Да, конечно, уже бегу, - француз фыркнул, отобрал свои руки и принялся выползать. – Сумасшедшая малявка… Отвянь от меня, наконец, ты мне противен! Ненавижу таких, как ты! Лицемер и задница!
- Я задница?! – Делани психанул окончательно. – Да я тебя…
- Да ты меня?! Да ты не мечтай даже, придурок!
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |