Делани смотрел на это все в праведном ужасе, не представляя, как после такого можно жить. Он не был специалистом и, тем более, врачом, но мог точно сказать – это была не просто реакция отравленного организма, просто так кровью выворачивать не может. Он уверен был, что парень из клуба уедет на труповозке, а сам ушел.
И вот сейчас он стоял под душем в чисто отдраенной ванной в доме семейства Ротте, в малюсеньком городке под названием Фолсворт. А на кухне, чисто и уютно одетый, милый, прямо как шлюха, готовил ему ужин тот самый торчила, который чуть не сдох в сортире Братиславского клуба. Если бы Марлена спросили, какого хрена это тогда было, он бы сам ответил: «Я понятия не имею». Они просто отрывались с курсом художественного колледжа, он в то время встречался с тем татуированным парнем, его звали Джаффаром, он был пакистанцем. Но он и так не был полностью здоров, да еще и махнул с непривычки по всем запретным плодам наркоманской жизни. Он вернулся домой спустя месяц, тетка умерла от сердечного приступа. В принципе, он такого не ожидал, но не слишком удивился. Он тоже чуть не лишился сознания, увидев себя в зеркало. Деньги, оставленные на «черный день» теткой, он потратил на ее похороны, поминки и прочую лабуду, но еле-еле хватило на две операции ему самому. А уж сколько стоил индивидуальный протез из пластика, а не стекла, подгонка, покраска, чтобы цвет идеально совпадал с парным глазом, зрение которого еле удалось сохранить. Он поклялся, что больше никогда не станет употреблять ничего тяжелее травы. Он остриг волосы, они снова отросли, и сейчас были такими, какими должны были быть от природы.
Он украсил яичницу кубиками сыра, двумя ломтиками тонко порезанной ветчины, посыпал зеленью, выжал дольку чеснока и вытащил это все из сковороды целиком, не порвав, а уложив на подогретую тарелку. Он был перфекционистом. Если уж торчать, так до смерти, если готовить, то потрясающе.
Делани вышел из комнаты неприлично, лишь обмотав бедра полотенцем. Свое тело он любил, оно было красивым, не зря же на него запросто запрыгивали девицы, стоило изобразить из себя идиота. В данный момент ему ничего не хотелось из себя строить, да и не приходилось, но он почему-то все равно лепил глупого папенькиного сынка, чтобы произвести на домовладельца плохое впечатление. Ему почему-то так нравилось, что его ненавидит большинство людей. Но запах еды, распространившийся по всему дому, его просто убил, схватил за нос и потащил на кухню.
- Мог одеться, - буркнул француз. Он сидел напротив дымящейся тарелки за тем же столом, держа большую кружку, наполненную кофе. Кофе на ночь – решение оригинальное, но кто его знает, может, его кофе успокаивает.
- Жарко, - отмахнулся Делани, взял вилку и вдохнул аромат, закрыв глаза. Это был кайф, спустя неделю чипсов и слабоалкогольных коктейлей.
- Чай, кофе? – поднял брови Марлен, решив, что не все так плохо. По крайней мере, можно было посмотреть на чужое красивое тело, да еще и лицо привлекательное, а волосы оказались светлее, чем выглядели в грязном виде. И вообще мальчик-то был ухоженный, явно не торчок, может, просто из дома сбежал?
- Чай.
- Ты из дома сбежал, что ли?
Делани подавился, усмехнулся.
- Нет, почему сбежал. Просто ушел.
- Зачем? Проблемы в семье? Никто не понимает? – по ухмылке француза было видно, что его это все не убеждает.
- Да нет, просто надоело. Отправился погулять, можно сказать.
- И догулялся досюда? А деньги где?
- А все наличные потратил, только кредитка осталась, - парень пожал плечами, на которых уже высыхали остывшие капли воды.
- Точно?
- Я обычно не вру, - Делани решил не убеждать, потому что убедить человека, лишившегося по пьяни глаза, бесполезно. Он уставился на его глаза молча, особенно на правый, которого быть, в принципе, не должно было вообще.
- Протез, - не выдержал Марлен на сто пятый молчаливый взгляд.
- А-а, - глубокомысленно протянул парень, осознав.
- А что, на настоящий похож?
- В таком свете – да, - он решил не врать, не хамить и не задавать миллион вопросов, появившихся относительно этого глаза.
Ему не верилось, что он разговаривал с этим человеком, ведь тогда, год назад сам он был совсем не таким, как сейчас. Тело выросло за лето, лицо повзрослело, голос окончательно изменился и приобрел красивые стонущие нотки бархатных тонов. А тогда он был куда проще и хуже, но уже с такими же амбициями, и одноглазый торчила ему казался намного старше. Сейчас же, при ближайшем рассмотрении, он выглядел и впрямь не старше девятнадцати.
- Тебе сколько лет? – выпалил Делани, сделав при этом спокойное лицо, будто это был нормальный вопрос для постояльца.
- Двадцать. А что? – Ротте выгнул бровь вопросительно.
- Ничего, - парень пожал плечами снова. Значит, год назад ему было девятнадцать, может чуть больше, может чуть меньше, месяцы не так важны. Но он был бледным до зеленоватости, костлявым, а худоба старит, темные подглазники и вытравленные краской волосы возраст тоже не сбавляют, а уж косметика на мужском лице иногда выглядит просто ужасно. В общем, в данный момент Делани даже на секунду подумал, что его новый-старый знакомый стал выглядеть по возрасту, очень даже привлекательно. Не смотря на протез вместо глаза.
- А как… - он начал было, но в дверь позвонили, раздались тренькающие птички, Марлен посмотрел влево, в арку, открывавшую вид на прихожую. Делани серьезно подавился, подняв на него взгляд именно в этот момент. Левый глаз смотрел в арку, а правый продолжал сверлить пустым, но будто злым взглядом его, Делани, как и минуту назад. Он еле отдышался, схватил кружку с налитым чаем и хлебнул сразу половину.
- Кого еще принесло, - француз вздохнул, встал и пошел открывать.
- И ты просто так откроешь? А вдруг там маньяки?
- Тебя же впустил, ничего страшного не случилось, вроде.
- Ну, так я – другое дело, - Делани не знал, как объяснить эту детскую фразу, сказанную по глупости.
- А, типа, ты свой, все нормально? – Марлен усмехнулся, подошел к окну и выглянул, рассматривая припершуюся фигуру. Их было две, одна ныла и дергала за рукав другую, а вторая всхлипывала и шмыгала носом.
Он открыл дверь, молодо выглядящая дамочка сразу кинулась ему на шею, отпустив дочку.
Делани заинтересованно выглянул, услышав всхлипы, девочка тоже заинтересованно прищурилась и заглянула в арку, одновременно расстегивая короткую курточку с мехом, обнажавшую впалый живот, и скидывая черные высокие сапожки на каблуках.
«Если это его бывшая, я покончу с собой», - подумал Райен в шоке. Он не мог себе представить Этого парня с девушкой и сам себя тут же ударил мысленно по лицу. А с кем его представлять? Ну, с тем мужиком, вероятно, что был с ним в Братиславе. Не с Делани же. Хотя…
Нет, он же асексуален на все двести.
- Он тебя выгнал.
- Да-а-а… Но теперь насовсе-е-е-ем… Можно я останусь у тебя-я-я-я?! Всего на пару денечков, пожалуйста, Марлик, ну друг ты мне или не-е-е-ет?!
Сначала Делани хихикнул, услышав это «Марлик», а потом едва удержал отвалившуюся челюсть. Это была именно та девушка из Братиславы, которая не оставила своего умирающего дружка даже в мужском сортире. И пусть она была старше, они были потрясающими друзьями.
- Конечно, - парень сразу согласился, обняв ее одной рукой, закрыв дверь другой. – Зои, не ходи… Туда не ходи, - он вздохнул, закатив глаза. Точнее, закатился только левый, второй остался на месте. А Зои уже вошла в запретное помещение и уставилась кокетливо на Делани. Тот себя немного потерял в пространстве, не зная, как на это реагировать.
- Я найду квартиру, буду там жить, не буду тебе меша-а-ать…Ты не думай, я не буду у тебя на шее сидеть… Зои! – неожиданно лебезящий голосок сменился агрессивным воплем. – Что ты к мужчине лезешь?!
Зои отошла, насупившись, забралась на свободный стул с ногами и уставилась в стол.
- Кто это, Марлен? – девушка поправила прическу, надеясь, что глаза не слишком покраснели от рыданий.
- Никто, - парень отмахнулся. Иди наверх, у тебя вещи с собой?
- Да, на крыльце остались.
- Да блин, - француз сдержался, не психанул, выглянул за дверь, втащил чемодан на колесиках за длинную ручку и оставил его у лестницы.
- Помочь? – Делани сразу вскочил. В конце концов, это вышло автоматически, он не хотел строить из себя джентльмена, но так получилось.
- Еще бы ты не помог, ты же тут на халявных харчах, - Ротте фыркнул. Давай, на второй этаж всего лишь. Вторая дверь, затащишь туда, ладно?
- Это твоя подруга? Марлик…
- Меня зовут Марлен. Еще раз улыбнешься, пойдешь отсюда нахрен.
- Все, молчу, - Райен вздохнул и, поправив полотенце на бедрах, потащил чемодан наверх. Марлен вернулся на кухню, скинул тарелку в раковину, кружки убрал туда же и повернулся к Зои.
- Пойди наверх, посмотри телевизор, пока мы с Лиз поговорим?
Он никогда не сюсюкал, не называл Лиз «Мамой», даже когда говорил с ее дочерью. В конце концов, с их кочевой жизнью по разным «папам» это было бы просто глупо.
- Там сейчас только порнуху показывают, поздно уже, - сообщила Зои, сладко улыбнувшись. Она была вся в мать – с пухлыми губами, большим ртом, носиком-кнопочкой, хитрыми темными глазами и русыми кудряшками до локтей.
- Ну вот и посмотришь заодно. Сама уже всяких лохов водишь, надо же хоть что-то знать, - фыркнул он, взял ее за руку, стащил ненавязчиво со стула и повел наверх. Лиз пока приводила себя в порядок в ванной на первом этаже, под лестницей. Душевой кабины или ванны там не было, зато раковина с зеркалом присутствовала, как и положено.
- Ты кто? – все же пристала Зои, когда оказалась наедине с Делани, который не успел выйти из предоставленной этой семейке спальни.
- Я снимаю здесь третий этаж, меня зовут Делани, - он решил, что четырнадцать – достаточно приличный возраст. Он в четырнадцать готов был променять девчонку на машинку, но девочки взрослеют старше мальчиков, так что ей вряд ли понравится обращение, как с ребенком.
- А я – Зои. Значит, ты тут жить будешь теперь? – Зои улыбнулась и села на край кровати. Делани себя почувствовал стремно в подобном виде перед малолеткой. Надо было одеться, все же.
- Типа того.
- А мне кажется, ты врешь, - она прищурилась. – Ты же с Марли встречаешься?
У парня челюсть чуть не отвисла.
- Нет.
- А вот и да.
- Вот и нет, - он усмехнулся, покачал головой. – Я его даже не знаю, я только сегодня приехал, хочу найти себе здесь квартиру, но пока буду жить у вашего «Марли».
- А чего ты тогда так ходишь? По-моему, когда комнату снимают, не разгуливают голыми по дому.
- Жарко, не успел одеться.
- А почему он тебе ужин готовил? Я видела тарелку с кружкой, вы сидели вместе, пока мы не пришли, да?
- Ну, я ему за это заплатил.
Зои засмеялась.
- А, ну понятно. Марли такой. Ему все за «это» платят.
«Почему-то мне показалось, что «это» - не приготовление ужина», - отрешенно подумал парень, уже начиная отступать к двери, чтобы не общаться с этой будущей стервой.
- Ты точно не его парень? – уточнила Зои, подняв светлые тонкие брови и одарив его совершенно не детским взглядом.
- Точно, - он фыркнул.
- А знаешь, странно, что ты оправдывался и даже не сказал, что тебе, вообще-то, девушки нравятся. Если бы сказал сразу, я бы и спрашивать не стала.
«Заноза в заднице», - подумал Райен, глядя на нее по-прежнему равнодушно и спокойно.
- Мне никто не нравится, - честно сказал он.
- А, ну понятно. Просто если бы ты был его парнем, мне было бы очень жаль тебя.
- А чего так?
- Ты бы не стал ревновать его к мужикам? Он с ними это делает за деньги каждую пятницу, после работы. И Лиз тоже, - она никогда не звала свою мать «мамой». Причем, это была вина обоих – и Лиз, и Марлена, которые были знакомы еще раньше, чем Зои появилась. И они всегда друг друга звали по имени, а отцов у Зои было такое бессчетное количество, что научиться звать мать матерью было просто некогда. И Зои прекрасно знала, что ее мать – такая же проститутка, как и ее друг. Впрочем, Лиз это делала ради денег, Марлен – из удовольствия. Ее это угнетало и вынуждало запивать тоску вином-водкой-виски, превращая в стандартную «ночную бабочку» с ее персональной романтикой, а Марлен был очень даже счастлив и доволен своей жизнью. Ему иногда казалось, что проституция среди женщин превратилась в какую-то отдельную субкультуру. Женщине проститутке обязательно нужно быть не очень красивой, но с «изюминкой» во внешности, очень сексуальной, распущенной, раскованной, но тоскливой. Она просто-таки обязана бросить на уснувшего и захрапевшего клиента грустный взгляд, закурить и мысленно начать напевать какую-нибудь трагическую песенку.
Сам Марлен выбирал обычно самых страшных мужиков, причем выбирал он сам. Он сначала с ними спал, а потом сообщал, что «это было не бесплатно», забирал щедро отстегнутые купюры (а дело свое он делал хорошо, так что и скупиться клиенты обычно не стремились) и уходил без стыда, смущения и угрызений совести. Было хорошо, так чего стыдиться? Он спал только с туристами, приезжавшими в Фолсворт ради его необычной истории и крутого клуба «Тирамису», где Ротте работал, так что никакой дурной славы в городе у него тоже не было. Они с Лиз были лучшими друзьями, но очень сильно различались в своих взглядах на жизнь и способ зарабатывать деньги. Лиз их действительно зарабатывала, пахала, не покладая, образно говоря, рук… А Марлен, вроде как, получал наличные за хобби. У него была собственная философия, он был странным, как и все творческие люди.
Делани удержал глаза в орбитах, челюсть на месте, прикинул внешность домовладельца и решил, что это, в принципе, логично. Да еще в его возрасте, с его сексуальными предпочтениями, с его прошлым, если вспомнить того пакистанца… Ну, а почему нет? Это его жизнь, пусть делает, что хочет.
- Уж поверь, если бы я был его парнем, он бы этого не делал, - неожиданно сам для себя ответил он, прищурившись чуть мрачнее, чем обычно.
- Тебе сколько лет?
- Восемнадцать.
- А я думала, двадцать. Значит, ты младше, чем он? Тогда все ясно, - она засмеялась чуть надменно. – Ладно, я буду спать. Ты не выйдешь?
Он закатил глаза и вышел в коридор.
- Спокойной ночи, - пожелал, пряча в интонациях надежду, что утром эти две фифы уже свалят. Один рыжий, одноглазый стервец, торгующий своим телом, был куда лучше, чем две девушки. Причем одна из них была относительно незрелого возраста.
Уму непостижимо.
* * *
С утра он даже не стал никого будить, просто втихушку принял душ, оделся и сбежал, найдя запасной ключ под бейсболкой на вешалке. Но сбежал он не с концами, конечно, сумка осталась лежать в кресле, чтобы француз не начал психовать, если обнаружит отсутствие гостя в доме. Делани зайцем проехал на автобусе до соседнего города, затесавшись среди толстых теток с огромными сумками, ехавших торговать медом и прочей ерундой. Отец звонку был рад, мачеха отреагировала равнодушно. А уж когда Делани сказал, что решил устроиться на работу, да еще и попробовать жить самостоятельно, а не просто тусить и бродяжничать, Райен старший просто опешил, пришел в немой восторг. Поэтому кредитку никто блокировать не стал, деньги парень снял сразу и на оплату жилья, и на будущее. Да и шмоток ему надолго не хватило бы, он был избалован деньгами, так что ничего не поделать, пришлось бы папочке поработать на свое творение в виде сына.
Когда он вернулся, в доме ничего не изменилось, все было тихим и серым, потому что коттедж Ротте стоял за деревьями, да еще и в тени соседнего особняка, росшего еще и вширь, а не только ввысь, как дом француза. Над солнечным и жарким Фолсвортом зависли тучи, но дождь так и не начинался, зато среди скал и песка с глиной эти тучи навевали мысли о страшной грозе.
Марлен спал, он привык спать до полудня, как минимум, только изредка вскакивая в одиннадцать и сразу скрываясь в мастерской. Но этой ночью они с Лиз «успокоились», что удавалось обычно редко, уговорили бутылку вина… В итоге оба были немного сонными. Лиз с противной дочкой спала, легкомысленно оставив дверь незапертой, в спальне второго этажа, так что Делани не сразу понял, что это именно ее храп разносился по дому. Он заглянул в спальню Марлена, но почти сразу вышел, опасаясь, что на него начнут орать. Спальня была та еще. Черно-сиреневые, как обивка гроба, обои почти не были видны из-за рамок с распятыми под стеклами бабочками. Марлен любил это дело, некоторые были куплены, но большинство – пойманы им лично еще в детстве. Икебаны, сушеные цветы в вазочках, расписанных масляными красками… И огромная кровать с нездорово мягким матрасом, в котором тело француза просто тонуло. Гора подушек его скрывала полностью, но Делани видел рыжий растрепанный затылок. Лягушкоед лежал лицом вниз, уткнувшись в подушку, раскинув руки в стороны и игнорируя все на свете. Делани ожидал увидеть на прикроватном столике нечто, типа стакана с водой или раствором, в котором бы плавал жуткий протез… Но ничего такого не было.
Еще один миф развеялся.
* * *
Роми хотелось жить, очень хотелось жить, а жить было уже невыносимо. Нереально быть таким, как он, если живешь в малюсеньком городке, где все друг друга знают. С ним случилось самое противное, что могло случиться с парнем нетрадиционной сексуальной ориентации – его не обижали и не оскорбляли даже местные умники и хулиганы, для них он был чем-то, вроде еще одного экспоната музейного Фолсворта. Это напоминало туристическую экскурсию.
«О, смотрите, это же Роми Миллет, он гей, представляете?!»
«Да ладно! Не может быть! Ему что, правда ПАРНИ нравятся?! Как это?!»
Он был неплохим парнем. Его внешности позавидовали бы многие голубые «красавчики» из большого города, но дело было именно в недостатках. У него не было ярких недостатков, но не было и ярких достоинств, он был обычным, ухоженным, симпатичным парнем, в нем очень сложно было найти что-то неправильное и неподходящее, как, например, в Марлене. Ротте уродовал его протез, его мелкие черты лица и злой взгляд, но украшало изящество и манерность. А Роми не украшало ничто, он очень старался быть идеалом для абстрактного человека, которого хотел бы заполучить себе во вторые половинки. Проблема была в том, что такой человек ни за какие пряники не приехал бы в Фолсворт.
В пятницу утром ему не хотелось даже шевелиться, одеваться… Да что там, даже до ванной доползти было лень. Он жил на главной улице, в двухэтажном домике возле цветочного магазина. Жить с родителями в семнадцать лет невыносимо, он только пару месяцев назад окончил школу и явно не собирался никуда поступать еще, как минимум, год. Может, даже два, потому что смысла не было никакого, можно было осесть в Фолсворте на всю жизнь, получив в наследство именно этот цветочный магазин и став флористом. Прелесть, а не будущее.
Но в пятницу утром он об этом не думал, у него было очень нехорошее предчувствие. Роми часто мог похвастаться восприимчивостью к атмосфере, которая еще не наступила даже, а лишь маячила в недалеком будущем. И это не всегда радовало его самого, потому что очень неприятно чувствовать приближение чего-то отрицательного. Он решил зависнуть в интернете, залезть в Фэйсбук и посидеть там, пока не надоест, потому что до вечера было полно времени. Он собирался пойти с Эшли, продавщицей из магазинчика на углу, в «Тирамису». Не ради общения даже, а ради танцев, хотелось выплеснуть накопившуюся и уже давящую изнутри энергию. Эшли была старше на целых семь лет, но и это его не волновало, она выглядела молодо, и они были неплохими друзьями, если не считать, что она периодически его жалела из-за отсутствия парня. Если судить объективно, он мог бы жалеть ее по той же причине, но он этого не делал, потому что не любил насиловать людям мозги.
* * *
Марлена разбудил телефонный звонок, француз сначала хотел его проигнорировать, но потом решил, что не стоит пренебрегать возможностью нахамить кому-нибудь. Он свесился с кровати, заметил по ходу дела, что за окном уже часа три дня, просто мрачно и не так ярко, как обычно. Мобильник оказался под столиком, так что он до него еле дотянулся, подтянул к себе за брелок и распахнул «раскладушку» всего одним движением.
- Да?
- Доброе утро, - Лиз как раз заявилась в его спальню без спроса и предупреждения, одетая весьма легко, да еще и пугающая не накрашенным лицом и тюрбаном из полотенца. Он отмахнулся, она легла на живот поперек его кровати, увидела на полу журнал, взяла его и принялась листать, пока Марлену что-то кто-то говорил по телефону. Его левый глаз уже обвел комнату взглядом раз двадцать, правый оставался на месте, выражение лица медленно менялось на саркастично-отмороженное.
- Да ладно? Серьезно?
Лиз подумала, что не способна понять вкусы приятеля. У него журналы по эстетике, икебане, скульптуре и искусству в целом мешались с модным глянцем, разобраться в этом было нереально.
- А чего так? А, понятно. Значит, все? Ага. Круто, молодец. Не, реально прикольно. Нет. Неа. Ага. Нет. Да, она мега-мега, удачи. Чао.
Он нажал на «отбой» и швырнул мобильник на пол, не особо заботясь о его сохранности, Марлену было не до того.
- Что случилось? – Лиз на него покосилась, парень уткнулся лицом в одеяло и притворился мертвым.
- Помнишь Эдгара, таксиста, который со мной две недели был?
- Ну, - Лиз кивнула, припоминая такого гориллу.
- Вот теперь забудь, - посоветовал француз, размышляя о смысле жизни. Нет, ему не было обидно, они же взрослые люди, просто это было дико – променять его на какую-то доярку. Если она и работала на почте, то внешность доярки это не спасало.
- Тебе мерзко? Хочешь, я тебе завтрак приготовлю? – Лиз была доброй и понимающей, и она очень хорошо представляла, что ее друг в этот момент чувствовал. Мир не рушился, но жизнь казалась бессмысленной, началось переосмысление всего произошедшего, а в жизни Марлена было много таких эпизодов, которые позитива не прибавляли.
- Спасибо, - он кивнул. – Погоди-ка! А куда делся этот мелкий?!
- Кто? – Лиз сдвинула брови. – Зои в спальне.
- Нет, этот смазливый крысеныш! Он сбежал?!
- Да нет, он у себя, наверное. Он отдал мне деньги с утра, там за целый месяц. Я их тебе на стол в мастерской положила, потому что ты спал, сюда я заходить не стала.
- А, ясно… А почему тебе?!
- Потому что я встала раньше, - девушка пожала плечами, подразумевая, что это было логично. – А он ничего себе, кстати. Даже Зои не быкует на него, а обычно ей мужики вообще не нравятся.
- Еще бы они нравились ей, учитывая, что каждый требует называть «папой», - Марлен фыркнул, встал, одернул футболку и пошел к приоткрытой двери ванной.
- Кстати, не такой уж он и мелкий, ему через полгода уже девятнадцать будет, а выглядит он старше. Милый такой, добрый.
- А мозги, как у пятилетки.
- Ты ведешь себя, как старуха, даже не старик, а старуха. Брюзга и гордячка, старая дева, - Лиз издевалась.
- Просто терпеть не могу лицемеров. Он уже на тебя произвел впечатление, а на самом деле – поганец тот еще, я его насквозь вижу. Ему вообще на все фиолетово, все до транды, так что он гонит.
- Он тебе платит за этаж, так что засунь свои догадки в задницу и забей на это. Никто не просит тебя с ним общаться, он твой постоялец.
- Он живет в моем доме, а меня напрягает жить с лицемерами. Ты видела его взгляд? Он даже смотрит на все и на всех, как на мусор!
- Иди, прополощись, а то скоро сваришься в собственном яде. Я пока на кухню, - она встала, отодвинула журналы к батарее под подоконником и вышла из спальни.
Делани и впрямь торчал дома, предоставленную ему пустую полку в холодильнике он забил полуфабрикатами, чтобы не особо париться в случае чего. Он сидел в комнате, смотрел телевизор, даже не щелкая, не переключая каналы, а просто втупляя во все ток-шоу и сериалы подряд. Один раз даже попалась мелодрама, но он и на это наплевал, ему было скучно. Наверное, нужно было найти работу. Но куда можно устроиться, если город такой маленький? В музей экскурсоводом, что ли? Бред.
Он вышел только к шести часам, решив разогреть себе лазанью и хлебнуть пива. На кухне прекрасный пол наслаждался чаем и сладостями, так что Делани натянул на лицо почти искреннюю улыбку.
- Всем добрый вечер.
Лиз и Зои кивнули, тоже улыбнулись, наблюдая за ним.
- А где Марлен? – как бы равнодушно поинтересовался парень, сгребая весь ужин на поднос и собираясь уходить.
- У него серый день, - выдала тайну Зои.
- Какой день?.. – Делани выгнул бровь.
- Серый. У него часто бывают серые дни.
- Это депрессии у него так называются. Знаешь же, у Пикассо, к примеру, был голубой период, был розовый. У Марли то же самое, - вздохнула Лиз, поясняя сложную для понимания вещь. – Ему сегодня плохо.
- Его таксист бросил, - Зои опять выпалила, не подумав.
- Зои, закрой рот и ешь, - мрачно попросила ее мать.
- Ясно, - протянул Делани. – Кстати, Лиз. Можно на «ты»?
- Ради бога, - она пожала плечами.
- Ты передала ему конверт?
- Конечно. Не себе же оставила, - она фыркнула, он снова улыбнулся и только после этого ушел к себе. Правда он услышал, пока уходил, как девушка сообщила своей дочери о правилах приличия.
- Это его не касается, это дело Марлена, так что научись закрывать рот, когда тебя не спрашивают.
- А ты меня не затыкай, я что хочу, то и говорю.
- Маленькая, неблагодарная дура, - Лиз ухмыльнулась. – Пошла наверх, быстро.
- Разбежалась, - огрызнулась девчонка, смерив мать взглядом. – И не тебе мной командовать, шлюха.
- Пошла быстро! – Лиз вскочила и отвесила дочери оплеуху, так что Зои сразу вскочила и убежала из кухни, психуя и злясь. А как еще она могла относиться к матери, сделавшей ее по ошибке в четырнадцать лет и по сей день, в свои двадцать восемь работающей проституткой? Зои тошнило от собственной матери и собственной жизни, ничего было не поделать.
Делани услышал, как этажом ниже хлопнула дверь, и подумал, что за пределами больших городов такие странные отношения в семьях встречаются чаще. Но через пару часов, когда он уже совершенно затух от тоски и скуки, на первом и втором этажах началась неразбериха и паника. Он даже выглянул посмотреть, что случилось, но обнаружил на лестнице между третьим и вторым этажом только сидящую на ступеньках Зои. Она ела венскую вафлю и смотрела, как Марлен со своим серым днем бегал из мастерской в комнату, затем в ванную, потом в гардероб в конце коридора. Лиз рылась в вещах, вытаскивая их из огромной сумки.
- Куда это они? – Делани хмыкнул, сел рядом с девчонкой на ступеньку и поставил локти на согнутые колени.
- В «Тирамису». Они там танцуют, сегодня же пятница. Мамахен обычно еще и по понедельникам танцует, но у шеста, а так они просто в клетках вертятся, ничего «такого». Правда потом Марли стопудово подцепит кого-нибудь, Лиз от него не сильно отстанет, так что забей, сегодня их дома больше не будет. Пойдешь с нами? – она протянула ему кусочек отломленной вафли, парень автоматически взял и зажевал его.
- Почему бы и нет. Нормальный клуб-то?
- Сойдет, - она махнула рукой. Делани подумал, что если бы ему нравились девушки, он бы не упустил возможность за ней приударить. Но ему девушки не нравились. Если бы ему вообще хоть кто-нибудь нравился, он бы уже обрадовался. Самое интересное – его не волновала разница почти в пять лет между ним и Зои. Она была почти копией мамочки, а Лиз и сейчас была просто персиком в сливках.
- Мы уходим! Опоздаете, вас не пропустят! – сообщила она, сбежав первой к двери, Марлен вылетел за ней, держа спортивную сумку с вещами. Помимо костюма там была еще и замшевая коробочка с протезом, больше похожая на коробочку для драгоценностей, капли для глаз. Ротте вытащил протез, чтобы не мешал танцевать, на лице у него красовалась черная «пиратская» повязка, купленная в специализированном магазине. Правда это была не оптика, да и никто из продавцов не понял, что повязка с тонкими ремешками нужна не для маскарада, а чтобы в самом деле закрыть отсутствие глаза. На черном кусочке ткани красовался золотистый «веселый Роджер», так что смотрелось совершенно кошмарно, Делани это оценил.
- Ладно, пошли, короче. Через полчаса буду готова, подождешь или сам пойдешь?
- Подожду, - Делани кивнул, само отправился наверх, приводить себя в подходящий вид. Интересно, кто-нибудь примет их с Зои за парочку или нет? Не хотелось бы, но если примут, то ничего страшного, она же миленькая, а репутацию надо как-то зарабатывать.
* * *
Роми немного трясло, потому что он планомерно накачивался пивом, джин-тоником и старался выглядеть круче, чем был на самом деле. Он вообще пытался показаться старше, чтобы не отставать от Эшли, которая над ним продолжала ласково, по-дружески издеваться. Она хихикнула и спросила: «Давно не виделись, пушистик. Не нашел себе еще бойфренда?»
Он сказал, что нашел. Это как-то само собой вырвалось, она спросила, кто же этот парень, а Роми ответил, что потом покажет, пока его не видит, но он точно в «Тирамису» сегодня вечером.
И они вместе пойдут к нему домой.
В общем, стоило соврать один раз, и понеслась душа в рай. Он уже даже присмотрел красивого парня, который вроде был чуть старше его самого, но уже очень оформившийся и выглядевший лет на двадцать. Он просто потонул в фантазиях, но Эшли все испортила – она метнулась к этому парню здороваться.
Делани продавщицу сначала не узнал, а потом тоже улыбнулся, обрадовавшись, что хоть какие-то знакомые уже начали появляться за такой короткий срок. Он не мог найти взглядом Марлена, хотя Лиз уже увидел. Она в костюме госпожи крутилась в клетке над барной стойкой, эту клетку не очень хорошо было видно с другой стороны клуба, так что он решил не обращать внимания. Зои продолжала беситься на танцполе, а он отошел глотнуть холодненького и столкнулся с Эшли.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |