«Слишком уж у этих гадов острое зрение — нельзя так рисковать», — виновато проговорил он.
«Зачем тебе грабить банк, если деньги у нас есть? Стоп, если они есть, то откуда о них знает Хагрид?»
«Много не бывает, — в кармане что-то зазвенело, хоть Гарри помнил, что ничего не брал. — А тролль тебя за твоими деньгами ведет».
«Крис! Ты опять лазил по карманам!»
«Ух, какой догадливый! Поздравляю — ты не совсем идот».
Гарри в который раз пожалел, что не может контролировать обе свои конечности и, более того, даже не чувствует левую руку. Не видя ее, он и предположить не мог, чем друг сейчас занимается, но понимал — ничем хорошим.
— Доброе утро, — обратился Хагрид к свободному гоблину у стойки. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять... э-э... из сейфа мистера Гарри Поттера.
— У вас есть его ключ, сэр?
— Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов.
«Я его убью, если ключ потерян».
Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина, тот брезгливо сморщил нос, но промолчал. Крис перебирал монеты. Мальчик слышал о людях, на ощупь определяющих достоинство монет, в основном это были слепые и жулики. Его друг, похоже, считал улов.
— Нашел, — наконец сказал Хагрид, протягивая крошечный золотой ключик. — И у меня тут еще письмо имеется... э-э... от профессора Дамблдора, — с важным видом произнес великан, выпячивая грудь. — Это насчет Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать.
Гоблин поправил маленькое золотое пенсне и внимательно прочитал письмо.
— Кажется, все в порядке. Сейчас вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват!
Крюкохват был гоблином в ало-золотой ливрее, который повел их к одной из дверей.
— А что такое это Вы-Знаете-Что в сейфе семьсот тринадцать? — спросил Гарри.
— Не могу я тебе сказать, — таинственно прошептал Хагрид. — Очень секретно. Это школы Хогвартс касается. Дамблдор мне доверяет. А я своей работой слишком дорожу, чтобы секреты тебе раскрывать.
«Я должен это знать!» — Крис загорелся предвкушением.
Когда гоблин открыл перед ними дверь, Гарри, ожидавший увидеть вокруг мрамор, остановился. Хагрид легонько подтолкнул его вперед, едва не впечатав в каменный пол. Они стояли в узком коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы с маленькой тележкой. Они забрались внутрь — Хагриду это удалось с трудом, — и поехали. Сначала они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Гарри пытался запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — но вскоре оставил это бесполезное занятие.
Его обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но он держал их широко открытыми, чтобы ничего не пропустить. В какой-то момент ему почудилась вспышка огня в конце коридора, и Гарри быстро обернулся, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздал — тележка резко ушла вниз. Сейчас она проезжала мимо подземного озера, на потолке и стенах росли сталагмиты и сталактиты.
«Крис, здесь есть драконы? Я, кажется, видел одного».
«Есть, но гораздо ниже. Это были просто отсветы охранных чар. Так бывает, когда кто-то пытается проникнуть в чужой сейф. Не волнуйся, этого придурка уже поймали — мало кто может позволить себе грабить гоблинов, защита здесь на должном уровне. Я ему не завидую», — на удивление спокойный голос, будто и не покидал он пределов магического мира.
Когда тележка наконец остановилась перед маленькой дверью в стене, Хагрид, весь зеленый, выбрался из нее, прислонился к стене и подождал, пока у него перестанут дрожать колени.
Крюкохват отпер дверь. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, мальчик торопливо отскочил — мало ли как на него отреагируют чары. Но, видимо, в нем признали наследника Поттеров, и дым рассеялся. Внутри были кучи золотых монет, колонны серебряных, горы маленьких бронзовых кнатов.
«Это много?»
«Как сказать, тебе хватит, ты на удивление неприхотлив, но роскошной жизни можно не ждать. Опять-таки надо домик купить, не будем же все время у рыбы с боровом жить. Волшебникам в твоем возрасте уже полагается иметь недвижимость и собственные счета, если ты, конечно, не из нищего рода».
«В одиннадцать? А не рано ли? Я даже не представляю, что можно сделать с такими деньгами».
«Это ты, убогий, не представляешь, а в приличных волшебных семьях на одиннадцатилетие наследник получает собственный сейф в Гринготтсе и учится распоряжаться будущим состоянием».
Но для Гарри это было невероятно. Дурсли наверняка не знали об этих деньгах, иначе они отняли бы их у него, не успел бы он и глазом моргнуть. Сколько раз они жаловались, что он им дорого обходится! А может, просто не имели понятия, что делать в маггловском мире с галлеонами, сиклями и кнатами. Интересно, ему действительно могут продать дом? Они уехали бы от Дурслей и жили там вдвоем, а если бы у Гарри появились друзья кроме Криса, он и их бы пригласил. Для друзей ничего не жалко.
Хагрид помогал Гарри бросать монеты в сумку.
— Золотые — это галлеоны, — пояснил он. — Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это просто, да?
Ребенок кивнул — галлеоны он считал не хуже фунтов, спасибо Крису.
— Ладно, тебе этого на пару семестров хватит, а остальное пусть тут лежит.
Они спустились еще ниже, воздух постепенно стал холоднее. Когда они проезжали над подземным ущельем, Гарри перегнулся, чтобы разглядеть, что скрывается в его темных глубинах, но Хагрид со стоном схватил его за шиворот и втащил обратно. Хотя Крис вцепился в край так, что разжать ему пальцы не смог бы даже гигантский лесничий.
— Отойдите, — важно сказал Крюкохват, подходя к обитой железом двери. Он мягко коснулся двери одним из своих длинных пальцев, и она просто растаяла. — Если это попробует сделать кто-то, кроме работающих в банке гоблинов, его засосет внутрь, и он окажется в ловушке.
«О-о-о, гоблинская магия. Нет, я просто обязан узнать, что они там прячут!»
— А как часто вы проверяете, нет ли там кого внутри? — поинтересовался Гарри.
— Примерно раз в десять лет, — ответил гоблин с довольно неприятной улыбкой.
«Ха, кому ты веришь!»
«Да нет, я понял, что он шутит. У них ведь будут неприятности, если они допустят, чтобы в банке кто-то умер, а потом найдут тело».
Крис расхохотался:
«Какой наивный ребенок мне попался — они НЕ проверяют сейфы вообще! Туда может войти только хозяин и его семья. А трупы в Гринготтсе — обычное дело, в старых сейфах их по два, по три гниет».
«Не может быть, это же люди!»
«Какие люди? Они уже истлели давно, отодвинул, если на дороге валяется, и дальше пошел. Можно, конечно, вниз скинуть, там зверят покормить. Но в целом никого не волнует, кто умирает на чужой груде золота».
Гарри был шокирован. Как можно так относиться к людям, пусть даже и грабителям? Но Хагрид уже заходил внутрь, и мальчик поспешно шагнул к двери. Здесь, в этом сверхсекретном сейфе, должно было лежать что-то ужасно важное, как минимум, драгоценные камни невероятных размеров. Но… там было пусто. Затем мальчик заметил на полу маленький невзрачный сверток из коричневой бумаги. Хагрид нагнулся, подобрал его и засунул во внутренний карман куртки.
Скоро они уже стояли на улице у банка, щурясь от солнечного света. Сейчас, когда у него в руках была сумка, полная денег, Гарри с трудом подавлял в себе желание начать покупать все подряд. Даже Крису никогда не удавалось собрать столько.
— Ну что, надо бы купить тебе форму, — заметил Хагрид, кивнув в сторону магазина с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни».
И вдруг великан, будто вспомнив о чем-то важном, замялся:
— Слушай, Гарри, ты... э-э... не против, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик?
Гарри кивнул и постоял несколько секунд перед дверью, собираясь с духом, прежде чем открыть ее. Оглянулся на Хагрида — тот ободряюще кивнул, и мальчик решительно дернул медную ручку вниз.
Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей в розовато-лиловых одеждах. Прежде чем Гарри успел объяснить ей цель своего визита, она радостно кинулась к мальчику и стащила с него легкую джинсовую куртку. Тот не успел даже отреагировать на обвившие тело измерительные ленты, как услышал чей-то голос:
— Грязнокровка, да еще и нищий, судя по всему, едет в Хогвартс, подумать только.
В глубине магазина стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица. Он с неприятной ухмылкой разглядывал рваную футболку, грязные джинсы и мокрые кроссовки Гарри. Крис внимательно рассмотрел его и заявил, что «эту морду он уже где-то видел».
Гарри пришлось гордо выпрямиться, словно его совершенно не волнует собственная одежда: сделать он все равно ничего не мог.
— Я чистокровный.
— О-о-о, — протянул мальчик, — чистокровный маг в маггловском тряпье? Какое убожество. Неужели еще один магглолюб вроде Уизли? Или у твоих родителей денег не хватило даже на одну-единственную мантию?
Он лениво растягивал слова и криво ухмылялся, а затем, потянув носом воздух, притворно сморщился и отошел. И вот тут Гарри действительно разозлился. Когда Дадли и его дружки окружали его, осыпая бранью, их детские подколки обижали ребенка, но совершенно не трогали невозмутимого Криса. Но сейчас, чувствуя исходящее от его «второго Я» напряжение, мальчик осознал, что этот белобрысый тип сказал что-то, что не прощается среди магов.
Светловолосый брезгливо на него косился.
«Малфой!»
«Что?»
«Вспомнил — Малфой. Кажется, Драко, Дрейк или еще как-то так».
Драко Малфой? Ну и имечко! Гарри нервно прыснул в кулак, но затем не выдержал и расхохотался. Малфой, если это в самом деле был он, медленно покрылся румянцем, глядя на веселящегося сверстника. Гарри впервые видел, чтобы кто-то так краснел: хаотично разбросанные розовые пятна на бледной коже были отчетливо видны даже в полумраке магазина.
Еще никто никогда не позволял себе смеяться над Драко Малфоем. Перед его родом преклонялось все волшебное сообщество, его отца иначе как лорд Малфой никто, даже сам министр, не смел и величать. И его — его! — дерзнул осмеять нищий оборванец в грязных маггловских тряпках!
— А ты, оказывается, забавный, — Гарри с интересом разглядывал порозовевшего наследника одной из самых громких фамилий.
Крис мог вывести из себя кого угодно за рекордно короткий срок, Гарри был лучшим его учеником.
— Мы еще встретимся, ты, рвань! Ты даже не знаешь, с кем схлестнулся, но очень об этом пожалеешь, — прошипел Драко, вылетая за дверь.
«Точно Малфой. Узнаю породу».
«Откуда ты его знаешь? У тебя же не было контактов с магическим миром, а он мой ровесник. Ты не мог его встречать».
«А я и не встречал. Не его, по крайней мере. Драко — точная копия отца».
«Он был твоим другом?»
«Наивный! Он несколько раз пытался меня убить, да руки оказались коротки».
Гарри подумал, что Малфой-старший наверняка не единственный человек, не желающий возвращения Криса.
«Теперь он будет пытаться убить меня?»
«Не думаю, он же о нас не знает. Ты просто никому обо мне не говори и, главное, не мешай, тогда я все устрою как надо».
Как надо? Вот это заявление Гарри откровенно испугало. Позволить этому странному человеку творить с его телом все, что заблагорассудится? Нет, он еще не сошел с ума. Но говорить о нем и вправду пока не стоит. Мальчик слишком привык к Крису, чтобы с ним расстаться.
«Крис, почему он не любит грязнокровок?»
«Менталитет».
«Что-что?»
«Малыш, магическое сообщество, как я уже говорил, делится на чистокровных, полукровок и грязнокровок. Ты думал, что происхождение ни на что не влияет, но это далеко не так. Занимать должности в Министерстве или Визенгамоте могут только чистокровные, к полукровкам относятся вполне терпимо, но грязнокровные волшебники… Они не входят ни в один род, не имеют никаких связей или имущества, у них нет сильных покровителей, нет будущего. А некоторые особо сложные и древние разделы магии им недоступны по определению. За редким исключением их можно только презирать, что и делают чистокровные. Они не способны дать что-то миру, который не понимают. Некоторые самонадеянно пытаются сломать его, а в результате ломаются сами. Но закрывать от таких доступ сюда глупо — даже магам необходимо вливание свежей крови, иначе мы выродимся».
Мантии были сшиты в мгновение ока. Не иначе мадам Малкин воспользовалась магией. И вскоре Гарри стоял, прислонившись к стене магазина.
«Теперь, пока мы ждем Хагрида, расскажи о смерти моих родителей».
Молчание. Мимо носится возбужденная ребятня, размахивая новоприобретенными волшебными палочками, важно шагают гордые чадами родители.
«Крис, ты хочешь мне что-то объяснить».
«Да? Что именно?»
«Волдеморт. Хэллоуин десять лет назад. Припоминаешь?»
«О, гляди, с первого раза запомнил. Я неделю учил, ходил везде с бумажкой».
«Говори».
«Я всего не знаю, а что знаю — и сам не понимаю».
«Давай».
«Ну что ж… Я тоже начну с одного человека, назову его Третьим…»
Гарри нетерпеливо перебил:
«Может, Первым? Я хочу знать все с самого начала».
«Не перебивай. Третий — Темный Лорд… Я начал с него потому, что ты о нем уже знаешь. Хагрид все обрисовал верно, но только в общих чертах. Волдеморт был невероятно сильным магом, а его армия насчитывала сотни магов и тысячи темных созданий. Власть над магической Англией была вопросом нескольких недель. И вот тут-то оно и случилось… Не знаю, что именно произошло, но к Третьему пришел Первый…»
«Имя!»
«… и сказал: «Убей младенца, и будет тебе счастье». Как его звали, я пока не скажу: он, возможно, давно мертв, а если нет — ты еще слишком мал. О мести надо думать, когда ты на что-то способен».
«Потом — скажешь».
«Клянусь. Но слушай дальше. Уж не знаю, какие доказательства предъявил Первый, но Темный Лорд ему поверил. И стал тебя искать, почему-то именно тебя. Твои родители знали об этом и провели обряд Хранителя. Тайну местонахождения Поттеров должен был оберегать Второй».
«Он предал маму и папу?»
«Да».
«Его имени тоже не назовешь?»
«Пока нет».
«Значит, если Лорд умер, их должно было остаться еще двое…»
«Что за глупости? С чего ты взял, что Темный Лорд умер?»
«Но Хагрид сказал, что…»
Крис нервно хмыкнул:
«Угу. Ты его больше слушай, он и не то расскажет. Запомни, малыш, Лорд был величайшим черным магом нашего времени. И основным направлением его разработок было обретение бессмертия».
«Трое. Трое, которых я убью».
Гарри внимательно рассматривал облака над головой. Те медленно плыли к востоку, у солнца кружился чей-то размытый силуэт. Птица или, быть может, настоящий дракон? Отсюда не разглядеть.
— Гарри, смотри-ка, какая красавица, это тебе, — Хагрид вышел из магазина под названием «Совы», и Гарри увидел у него в руке огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова.
Подарок! Он внезапно вспомнил, что оставил торт на скамейке. Сова спала, засунув голову под крыло. Гарри поблагодарил лесничего, но был настолько тих и задумчив, что великан попытался его утешить.
— Я ж так понял, что Дурсли эти тебя... ну... не особо подарками баловали. А ты не с ними теперь, а с нами, тут... э-э... по-другому все будет.
Они зашли в магазинчик, чтобы купить пергамент и перья. Крис посоветовал тонкие вороньи, они стоили немного дороже, но почти не ставили клякс. После этого зашли за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс», где было столько книг, сколько Гарри ни разу в жизни не видел. Они стояли на полках, занимая все пространство магазина от пола до потолка. Там были гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Крис, потребовав пройти мимо полки с книгами по темной магии и взглянуть на них хоть одним глазком, заявил, что они какие-то несерьезные. И немедленно пообещал научить мальчика настоящей черной магии, от чего Гарри с содроганием отказался.
Затем они посетили аптеку, в которой все было так волшебно, что Гарри даже не обратил внимания на ужасный запах — там пахло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. Пока Хагрид разговаривал с аптекарем, Гарри изучал мягко сияющие серебром рога единорога. Крис пытался засунуть в карман какой-то корешок, но тот постоянно норовил выпасть, так что его пришлось придерживать. Курточка ребенка вскоре раздулась с обеих сторон, но непохоже было, что друг собирался остановиться. Действовал он виртуозно, а аптекарь был слишком занят беседой. И Гарри вскоре начал просить его не обворовывать несчастного волшебника, а то он не сможет вынести на себе весь магазин.
— Ладно, нам только волшебная палочка осталась. В «Олливандер» пойдем, лучшее место для этого. Там тебе такую палочку подберут, закачаешься, да!
Хагрид не заметил, а может не обратил внимания на подозрительно выпуклые карманы Гарри. Сам Гарри широко улыбался и изо всех сил старался показать, что у него все в полном порядке.
«Та-дам, мы дошли до сути дела! Главное, чтобы тебе какое-нибудь фуфло с волосом единорога не досталось».
«А что не так с волосом единорога?»
«Да все так. Просто он совершенно не подходит для занятий боевой магией, абсолютно не годится. Зато большая часть целителей в Мунго пользуются именно такими палочками».
Гарри согласился, что в свете его недавно возникших планов палочка с волосом единорога ему не нужна. Значит, надо выбрать что-нибудь помощнее. Получить волшебную палочку ему хотелось больше, чем все остальное в списке.
Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Хагрид уселся на высокий стул у двери в ожидании хозяина.
Гарри чувствовал себя очень странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. Он рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка, по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и, казалось, издавали почти неслышный звон.
— Добрый день, — послышался тихий голос.
Гарри подскочил от неожиданности. Хагрид, по-видимому, тоже подскочил, потому что раздался громкий треск, и великан быстро отошел от покосившегося стула. Перед ними стоял пожилой человек, от его почти бесцветных глаз исходило странное, лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.
— О, да. Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов, тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках… Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы...
У Гарри в ушах звенело. Тринадцать с половиной дюймов… Тис…
— Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту, — старик протянул ему узкую коробочку. — Эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень удобная. Давайте, давайте, попробуйте ее.
Нет, только не это! Ему нужна сильная палочка, а не какая-нибудь, годящаяся лишь для несложных бытовых заклинаний! Хорош он будет против тех троих с оружием, способным лишь на детский Ступефай!
Но палочка с шерстью единорога ему, к счастью, не подошла.
Гарри никак не мог понять, чего ждет мистер Олливандер. Гора опробованных палочек, сложенных на стул, становилась все выше и выше. Но старика с серебристыми глазами это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел.
Одну из забракованных палочек Крис попросил отложить в сторону, а через несколько минут ткнул мальчика в бок, и очередная оказавшаяся у него в руках палочка покатилась под стол. Продавец жестом остановил рванувшегося за ней Гарри и призвал потерю, на мгновение повернувшись в другую сторону. Этого мгновения Крису было достаточно, чтобы спрятать в мокрый кроссовок ту самую палочку.
«Положи на место, я тебе ее куплю».
«Молчи уже, олух. Ни одному волшебнику нельзя иметь больше одной палочки, тебе не продадут. Официально, по крайней мере. А в Косом переулке люди приличные и законопослушные».
«Ладно, бери, тебе ведь тоже нужна палочка. Но обещай, что больше ничего не утащишь».
«Обещаю. Еще только одну вещь назад положу».
«Какую вещь?»
«В правом кармане».
Гарри очень хотелось проверить, что помимо ингредиентов лежит у него в кармане, но мистер Олливандер давал ему палочку за палочкой. Пришлось терпеть и устало взмахивать рукой раз за разом, как только пальцы смыкались на отполированном дереве.
«Почему эту?»
«Она мне подходит. У меня ведь когда-то была именно такая, просто сделанная другим мастером».
Старик постоянно что-то бормотал себе под нос, рассуждал о палочках и людях, ими владевших, и Гарри очень скоро перестал прислушиваться. Взять — взмахнуть — отдать. Взять — взмахнуть — отдать…
И внезапно пальцы его потеплели. Мальчик словно очнулся, крепче сомкнув пальцы на палочке. Он поднял ее над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и по стенам заплясали яркие красно-золотые отсветы.
«Крис, ты его слушал? С чем это она? Не с волосом?»
«Перо феникса, остролист. Вполне приемлемо, можешь радоваться».
— О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так… очень любопытно... чрезвычайно любопытно... Обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса... Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам.
Гарри судорожно вдохнул.
«Гхыр!* Выкинь ее нафиг!»
Но мальчику отчего-то казалось, что эта и только эта палочка способна составить конкуренцию той. Тринадцать с половиной дюймов… Тис… И перо феникса… Того же самого феникса… Нет, ему была нужна именно эта палочка. И он без сожалений заплатил семь золотых галеонов за остролист с пером феникса.
Не желая так быстро покидать сказку, Гарри попросил Хагрида еще немного погулять по Косому переулку, великан с радостью согласился. Они посидели в кафе Флориана Фортескью, где Гарри смог угостить нового друга нежно-зелеными блинчиками, после которых изо рта вырывались струйки разноцветного пара. Посмотрели на фамилиаров в зверинце, причем Крис строго-настрого запретил разговаривать со змеями и даже смотреть в их сторону. Зато, как только продавец узнал Гарри Поттера, мальчику разрешили подержать нюхлера и погладить миниатюрную лошадь не больше фута в холке. Кроме того, он получил в подарок большую энциклопедию о волшебных существах и пообещал вернуться, как только выберет себе подходящего фамилиара.
Была уже вторая половина дня, и солнце опускалось все ниже, когда они с Хагридом прошли обратно сквозь Косой переулок, потом сквозь стену и вошли в «Дырявый котел», в котором уже не было ни единого посетителя. Выйдя оттуда, они оказались в другом мире, но Гарри шел молча и словно не замечал этого. Он даже не обратил внимания на то, как смотрели на них люди, когда они с Хагридом ехали в метро, нагруженные разнообразными свертками причудливой формы и вдобавок ко всему со спящей совой. Там Крис, дождавшись, пока Хагрид задремлет, велел достать маленький сверток из правого кармана. И Гарри наконец увидел то, что великан забрал из Гринготтса.
«Когда ты успел?»
«Когда ты его за подарок благодарил. Пусть больше не обнимается с кем попало. Давай посмотрим, что там».
Они развязали узелки и развернули коричневую бумагу. Внутри лежал небольшой кроваво-красный камень, заблестевший в свете ламп. Крис торопливо прикрыл сияющие грани.
«Ух ты! Это рубин?»
«Нет, обычный рубин бы так не прятали. Не знаю что это, никогда такого не видел».
«Надо вернуть его Хагриду».
«Вернуть? Надо бы припрятать, но вдруг это фигня какая? Ладно, отдам. Но, надеюсь, мне не придется об этом жалеть».
Он старательно завязал веревочки так, будто камня никто не касался, и вложил сверток в карман черной куртки.
Они поднялись по эскалатору и оказались на вокзале. А Гарри, мысленно все еще пребывающий в Косом переулке, осознал, где они находятся, лишь когда Хагрид потрепал его по плечу.
— Надо б немного перекусить... как раз до твоего поезда успеем, — произнес он.
Он купил себе и Гарри по гамбургеру, и они уселись на пластиковые стулья. Гарри, очнувшись от своих мыслей, озирался по сторонам. Мир, к которому он привык, в котором прожил одиннадцать лет, теперь казался ему каким-то странным.
— С тобой все нормально, Гарри? — спросил Хагрид. — Что-то ты очень тихий.
Гарри не был уверен, что ему стоит рассказать лесничему о своем состоянии. Нет, он просто не мог заставить себя заговорить о людях, убивших его маму и папу, о новой палочке, о себе и Крисе. Крис… В течение целых десяти лет, всей жизни мальчика, он был единственным другом Гарри, единственным, кому было не все равно, что с ним происходит. Доверять он мог только ему.
— Со мной все в порядке, просто немного устал. Я сегодня столько всего видел…
— Это да! А поедешь в школу, поступишь на Гриффиндор, там и не такое увидишь?
— Почему именно на Гриффиндор?
— Ну так… Там и родители твои учились. Это школьный факультет. Их четыре всего: Гриффиндр, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин.
— А если я не попаду на Гриффиндор?
— Главное в Слизерин не попасть, — мрачно ответил Хагрид. — Все те, кто потом плохими стали, они все из Слизерина были. Ты-Знаешь-Кто тоже оттуда.
— Вол... – левая рука мальчика молниеносно взметнулась, на мгновение зажав ему рот.
«Тупица, ты не знаешь его имени!»
— Извини... Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе?
Хагрид, похоже, оговорки не заметил:
— Много-много лет назад.
Когда подошел поезд, на котором Гарри должен был возвращаться к Дурслям, Хагрид втащил в купе все его вещи и на прощанье протянул конверт.
— Это твой билет на поезд до Хогвартса, — пояснил он. — Первое сентября, вокзал «Кингс Кросс» — там все написано, в билете этом. Если с Дурслями... э-э... какие проблемы, ты мне... ну... письмо пошли с совой, она знает, где меня найти... Ну, скоро свидимся, Гарри.
Поезд тронулся. Гарри медленно выводил пальцем на горячем стекле руну справедливости, пока не услышал мягкий вздох:
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |