Пока Валера сдавал карточки, Кузя с Лёшей организовали чай, разложили принесенные из дома бутерброды, и бригада приступила к "одновременному совместному приёму пищи", на который, согласно приказа минздрава, отводится целых 36 минут. Мгновенно проглотив припасы, ребята вышли в курилку допивать чай под сигарету. Предчувствия оправдались. Глухо щёлкнул селектор:
- "Восемнадцатая" – на срочный! На аварию!
- Покурили, блин! Хорошо, перекусить успели!
- Кузя! Готовь аппаратуру! Лёша, проверь бинты и шины! Я вызов возьму! – Валера, выбросив недокуренную сигарету, быстрым шагом пошёл в диспетчерскую.
- Что случилось?
- Авария на Косовщинской! Там уже работает "первая", им нужна помощь.
- Всё понятно. "Тылы прикрыты".
Вскочив на "штурманское", Валера обьяснил:
- Нас "первая" на себя вызывает. Пацаны сами не справляются, там трое "терпил", все – тяжёлые.
- Вопросов нет. Леонид! Давай "с музыкой" и по встречной!
Да, это вам не колыбельные бабушкам петь, не сказки истеричкам на ночь рассказывать, не острить и хохмить на вызовах. Это и есть работа "скорой помощи" – оказывать помощь там, где она жизненно необходима. Распугивая встречных рёвом корабельной сирены, сверкая мигалками, долетели за пять минут. Место аварии было видно издалека. Водитель новенького "БМВ", видимо, не справился с управлением, и влетел в придорожную берёзу. Красиво влетел: ствол дерева находился прямо посреди салона, возле задних сидений. Передней части машины попросту не было: сплошной мотлох, двигатель валялся поодаль от машины, из под остатков машины угрожающе сочился бензин. "Первая" уже трудилась вовсю: Ярослав по пояс залез в остатки салона, вводя в вену обезболивающее стонущей женщине, Женя в реанимобиле заряжал систему с реополиглюкином лежащей на носилках пострадавшей, Макс разгонял "цирк" – праздных любопытных граждан, собравшихся поглазеть на аварию, как на очередное развлечение.
- Что имеем? – спросил подошедший к Ярославу Валера.
- Водила – "двухсотый", с ним две бабы, обе "трёхсотые". Ту, что потяжелее, мы уже сами вытянули, сейчас повезём. Вашу вытянуть невозможно, её в конструкции зажало, резать надо. Сейчас я её обезболю, и ждите МЧСников, мы уже вызвали. Может, получится самим вытянуть, пока эти бойцы доедут.
- Что с ней?
- По ходу, слетели левое бедро, правая голень, оба предплечья, возможно правое плечо. Само собой, черепно-мозговая, плюс травматический шок. Давление держит, сто десять на семьдесят. Я сделал шесть анальгина, три димедрола.
Валера осмотрел потерпевшую. Молодая, симпатичная женщина. В сознании, но оглушена, не может понять, что произошло, стонет при каждом движении. Доктор подергал искорёженную дверь – она не поддавалась.
- А ну-ка, господа, давайте навалимся!
- Лёня! Тащи монтировку! – прохрипел Кузя, ухватившись за искорёженную заднюю дверь разбитого "БМВ", - Валер, поддевай её снизу, сейчас выкорчуем!
- Да не спешите вы, - Лёня подошёл, держа в руке монтировку, - сейчас бойцы подъедут, "болгаркой" распилят, и будете работать.
- Девка тяжёлая, ждать времени нет, - ответил ему Валера, поддевая нижний край двери какой-то железякой, - Давай лучше с того края поддень. А "болгарка" тут не пойдёт, смотри, сколько бензина вылилось!
"Первая", включив мигалки и взвыв сиреной, резко сорвалась с места. Из динамика рации раздался голос Ярослава:
- "Чайка"! Мы транспортируем в центральную городскую! Позвоните им, скажите, чтобы спустились травматолог, реаниматор и торакальный!
- Номер талона давать?
- Мы потом отзвонимся!
Дверь, затрещав, наконец-то поддалась.
- Навались, мужики!
- Всё! Теперь аккуратнее: Леша – за ноги, Игорь – за таз, я – за голову. Лёня, носилки! Тянем на "три-четыре"! Раз, два! Взяли! Три- четыре! Лёня!
- Тут уже. Грузим!
Аккуратно переложив девушку на носилки, бригада затянула её в машину, и началась, собственно, работа "скорой помощи".
- Так, что мы имеем, - Валера начал осматривать пострадавшую, - левое бедро, правая голень, левое предплечье. Головушка вроде целая, рёбра тоже. Животик мягкий, значит, ливер вроде целый. Повезло, что сзади сидела. Водилу – в фарш, дай бог, чтобы ребята вторую девчонку довезли. Кузя! Давай промедол по вене и готовь реополиглюкин! Лёша! Я режу брюки, ты готовишь два Крамера на левую руку и ногу, Дитерихса на правую ногу, потом отзвонишься, скажешь, что мы везём в ЦГБ, пусть там народ не разбегается, нас дождётся. Лёнчик! Заводи, да полетели скоренько в ЦГБ под мигалочками. Пульсик слабеет. – Валера перемерял давление: уже девяносто на пятьдесят – падает, по всем законам травматического шока. – Кузенька! Набери-ка ещё два дексаметазона струйно и подключайся!
Ловким движением ножа Валера разрезал кофточку и брюки на пострадавшей, предоставив работу Лёше:
- Шинируйте, сэр!
Кузя закончил струйное введение препаратов, и наладил систему. Густой раствор капал медленнее, чем требовалось. А времени – в самый обрез.
- Погромче никак нельзя? – Кузя покачал головой:
- Сам знаешь, "рео" – он густой.
Валера распечатал "двадцатку", набрал воздуха и ввёл его через воздуховодную иголку во флакон. Сразу закапало быстрее.
- Вот так-то лучше!
Пострадавшая застонала и открыла глаза.
- Привет, солнышко! Как тебя зовут?
- Света, - чуть слышно прошептала она, - что случилось?
- В аварию вы попали. Ты что, не помнишь?
- Нет. Ехали на машине, и всё… А где Саша?
- Муж?
- Парень.
- Его другая машина забрала, - Валера поёжился, вспоминая неестественно вывернутые руки, разбитую черепную коробку, частички мозгового вещества на искорёженной приборной панели, торчащие сквозь окровавленную рубашку обломки рёбер.
- А Лена? – подруга если и имела шансы доехать до больницы, то о дальнейшем прогнозе говорить было очень рано.
- Лену тоже уже увезли. Тебя зажало в машине, вынимали долго.
Девушка снова загрузилась, периодически постанывая от боли, когда машина наезжала на ухабы. Доехали быстро, как и полагается специализированной бригаде "скорой помощи". В больнице уже встречали: не задавая вопросов типа "А почему к нам?", "У нас мест нет", "Не по адресу привезли", быстро переложили на каталку, погрузили в лифт и отправили в предоперационную: тяжёлых больных, состояние которых близко к критическому, положено госпитализировать в ближайшее медицинское учреждение по маршруту следования. Забрав шины, Валера с коллегами вышли из больницы к машине и закурили. После такого вызова положен был отдых с обменом байками: кто, когда, кого возил с какой аварии, и чем это заканчивалось:
- Как-то возили мы папиного сыночка, долбаного мажора, с аварии под Сыроваткой, - начал рассказ Валера, - Новенькая "Вольво" в дерево влетела, скорость, видимо, была близкой к первой космической: мальчик решил перед своей девочкой новой машинкой похвастаться: мальчика подушки безопасности спасли, а девочку разорвало просто в клочья. Начали подушки прорезать, почти уже вытянули, а он – практически без единой царапины, только ногу в обломках зажало, кость однозначно треснула. Матерится, воет, как резаный. Михалыч его и спрашивает: "Жалко машину, новая совсем, наверное, кучу бабок стоит?" А он ему и отвечает: "А мне пофиг! Папа новую купит!" Я подошёл, говорю: "Девчонку жалко. Насмерть разбилась." Этот гадёныш так на меня глянул и отвечает: "А нефиг было кататься проситься!" Михалыч это как услышал, не выдержал, под мышки его взял да как дёрнет, типа, из машины вытаскивает! Тот как заорёт благим матом – ножка-то доломалась! Таких паразитов не жалко!
- А мы когда-то выезжали к райотделу милиции, - продолжил Лёша, - там, прямо напротив входа "жигулёнок-копейка" в дерево въехал. Менты сами и вызвали. Приезжаем – машина целая, водила лежит головой на руле. Мы подошли, а он, паразит, пьяный до посинения. За рулём уснул, вот дерево его и догнало. А если бы сбил кого, или в аварию встрял? Давай его дуплить, как следует, а менты подбегают: "Не надо его так жёстко – это наш бывший сотрудник!" Ну, мы его в машину погрузили, только уезжать собрались: "А вы куда его? В областную?" "Нет, в трезвяк." "Может, не надо? Там наших не любят. Может, вы его домой отвезёте?" "А у нас что, шашечки на крыше вместо мигалок?" "Ну пожалуйста!" Мы развернулись, в машинке по пути его немного потрепали, и сдали на Металлургов аки битую пьянь. А там полное ха-ха: прапор из тюрьмы получил старшего прапора, на радостях ужрался в слизь, а наши его из лужи выловили и, как был, по всей форме в "зоопарк" сдали. Он там очухался и сидит среди бомжей обоссаных, охреневает от этой всей ситуации. У Пети где-то даже фотки на телефоне были, где это чудо сидит на кушетке в полном афуе в окружении та-а-ких харь мерзких алкоголических с комментарием: "Сижу на нарах, как король на именинах!" Наркошники потом наверняка с него бабок нормально струсили: честь мундира, как-никак обоссал, суконец!
Так, незаметно, тема беседы плавно перешла с аварий на оказание помощи лицам в состоянии алкогольного опьянения.
- Мне один паразит запомнился, - подхватил Кузя, - как сейчас помню: ливень - стеной, и какая то тварь вызвала: "На детской площадке плохо мужчине". Приезжаем, а там – лежит упитый красавец мужчина килограмм эдак сто сорок, вроде нашего Кутского. И со мной санитарочка маленькая, раза в четыре его меньше. В общем, как в песне поётся: "Дождиком умытый я лежу убытый". А эта тварь сто процентов в окно смотрит и в кулачок хихикает: как же они будут его тащить? Промокли, как цуцыки, пока пытались его с места сдвинуть - неподъёмный, гад. И храпит, как трактор, перекрывая шум дождя. И уши ему крутили, и соски, и нашатырём чуть ли не заливали – по барабану. И такое зло меня взяло, что вынул я из ящика языкодержатель, и как потянул его за "метлу": "Вставай, падла!" Откуда и прыть взялась: замычал, вкочил, и удирал от нас впереди ботинок! Приехали на станцию, а старший врач и спрашивает: "А что вы своему алкашу такое сделали?" "Не понял, а что?" "Да звонила вызывавшая, говорит, они его буцкали, буцкали, а потом что-то в рот засунули, и он сам вскочил и убежал!" "Ну, вы же сами знаете: "скорая помощь" даёт в попу, в руку и под язык!"
- Мы как-то раз забирали тело возле "Кооператора" на Химгородке, - продолжил тему Валера, - зима, слякоть, а оно в луже раскинулось и отдыхает. Молодой пацан, не конченый ещё. И бабушки рядышком с дедушками: "Это мы вызывали! Зовсим ще дытына, простудыться в калюжи лежаты!". Ну, мы его в машину, и давай расспрашивать: что где пил, как зовут да где живёт. Он немного расчехлился и давай конечностями размахивать, Генококка по морде лица зацепил. Ну а Генококк со своей непередаваемой любовью к алкашам и начал его вытрезвлять, как взрослого. Пока на Металлургов доехали, уже в ногах у него валялся, нательным крестом клялся, что сам больше водку пить не будет, и друзьям своим отсоветует. Но, так как адрес свой он запамятовал, или говорить не хотел, а в ножках ещё путался, пришлось его в "зоопарк" оформлять. А там перед этим кто-то из наших бомжиху-алкашку притянул, классическую: обмоченую, обкаканную, с кучей живности на теле. Местные быстро сообразили: нашего алкаша на бомжиху сверху загрузили, и давай ржать, на телефоны фотографировать. Потом фотки покажу, мне кто-то на телефон скидывал. Но не в этом фишка. Месяца через два захожу я к свояку своему в гости с бутылочкой коньячка, у него фотостудия своя, девок для импортных женихов фотографирует. Сели, по первой начислили, тут звонок в дверь. Витя пошёл дверь открывать, возвращается с пареньком каким-то, говорит, сосед это, Серёга, на запах прилетел, у него на выпивку чутьё, как у ищейки. Сел этот Серёга с нами, а я на него поглядываю, и думаю: где-то я уже эту рожу видел. Немудрено, ведь через нас такое количество народонаселения проходит ежесменно. Тем временем за столом пошла речь об оказании первой медицинской помощи населению, а я решил пока не признаваться, что на "скорой" работаю. А этот Серёжа и говорит: "Сталкивался я как-то со "скорой помощью", это, говорит, звери хуже ментов. Я раз ужрался на Химгородке, домой не дошёл, вырубило меня. Очухался от того, что уши, нос мне крутят, какую-то гадость ужасную под нос суют. Открыл глаза, вижу – три амбала здоровых в зелёных костюмах на пол в машине своей меня кинули и тормошат меня. Я им: ребята, успокойтесь, а они руки мне скрутили и давай по рёбрам пластиковой бутылкой с водой охаживать. При этом свою гадость вонючую под нос суют. Привезли в какой-то бомжатник, на пол выбросили, ещё какую-то бабу вонючую под бок сунули: вот тебе, говорят, невеста!" Тут то я его и узнал, алкаша недоделанного. Кстати, сейчас фотки покажу! – Валера достал свой "Сони-Эриксон", включил слайд-шоу:
- Смотрите. Вот мы под Степановкой на аварии. Это тело мы возле Центрального рынка выловили. Вот Михалыч уроду рога обламывает. Вот мы с тобой, Лёха, чучело ведём. Помнишь, первого января давали "падение с балкона", а там тело ужратое под домом спало спокойно? А вот "зоопарк" на День Города, аншлаг полный, яблоку упасть негде.
Лёша достал свой телефон:
- У меня нейрохирургия снята на День Города. Глядите: и на кушетках, и на полу, и где угодно. Кровищи – как в Будённовске после штурма! И "фельдшерские" под приёмником, как такси дежурят. Ужрался – упал – башку разбил – "скорую" вызвали – в нейрохирургию сдали – башку заштопали – "фельдшерская" в "зоопарк" свезла. Конвейер!
- Помню, - продолжил Кузя, - пятидесятилетие завода "Химпром" совместили с празднованием Дня Химика. Тоже падёж скота тогда ужасный был. А меня на подмену на реанимацию попросили выйти. И завозим мы уже на рассвете в нейрохирургию тело с травматическим кровоизлиянием. А там шум, гам, кругом тела битые разбросаны, Куликовское поле, честное слово! Выходит дежурный нейрохирург, весь потный, глаза красные, к нашему телу подскочил, и давай его за петли трепать: "Сука! Сука! Сука!" И ушёл. Мы к девочкам на посту: "Какая муха доктора укусила?" "У него с десяти вечера до полпятого утра – четыре трепанации было, и зашил он голов пятнадцать. А вы всё везёте и везёте!" А нам куда их, к себе домой, что ли?
- Да, не умеет наш народ нормально отдыхать, - согласился с ним Валера, - как только праздник – у нас работа до седьмого пота. Вот не люблю в праздники работать. Так только бабушки достают, а в праздник на станцию не заезжаешь, и руки по колено в крови! Потом домой еле ноги тянешь.
Внезапно ход мирной беседы прервала рация:
- "Восемнадцатая", где вы?
- Лёня! Ответь им, скажи, что мы ещё больную сдаём!
- "Чайка"! "Восемнадцатая" ещё в ЦГБ, бригада больную сдаёт!
- Как освободятся – перезвоните, для вас уже вызов лежит!
- Господь с ними! Всё равно достанут, - Валера аккуратно потушил окурок в урне, - Отзываемся!
- "Чайка"! "Восемнадцатая" свободна в ЦГБ!
- "Восемнадцатая", возьмите: Харьковская, дом…, квартира…, вызывает Бабин. Номер карты…, время…
- Блин, гад, задрал уже! – Валера яростно швырнул тонометр на сиденье, - Совсем сам думать не хочет, всё на чужие плечи свалить хочет! Не можешь работать – иди на пенсию, внуков нянчи!
- "Чайка", "восемнадцатая" вызов приняла. Если Бабин отзовётся – с вызова его не отпускать!
В число обязанностей врача специализированной бригады "скорой помощи" входит оказание консультативной помощи врачам линейных бригад. Линейщик имеет полное право вызвать кардиологию на инфаркт, неврологию на инсульт, а реанимацию – к задыхающемуся астматику, или на транспортировку критически тяжёлого больного. В этом случае он юридически защищает себя, если, не дай бог, с больным что-то случится, и вслед за этим последует "разбор полётов". В этом их право: у "спецназа" и машины помягче, и аппаратура покруче, и необходимых знаний побольше. Некоторые, по дружбе со спецами, вызывали их, если попадали к денежным клиентам, давали возможность заработать, и спецы охотно ехали на такие вызова, делясь потом выручкой с вызывавшими. Но есть определённая категория врачей, которые, столкнувшись с трудностями на вызове, тут же пытаются передать его "спецназу". Одни грешат этим реже, другие – чаще, некоторые никогда не вызывают, а некоторые – каждую смену. В смене, где работал Валера, последним отличались Бабин и Старченко – врачи предпенсионного возраста, как огня боявшиеся экстремальных и непонятных ситуаций. Они вызывали на себя каждую смену, иногда даже по нескольку раз на что попало: начиная с инфарктов и инсультов, в зависимости от профиля, заканчивая плохо снимаемыми гипертоническими кризами, а однажды – Бабин вызвал даже на конфликтную ситуацию на вызове, которая была им же спровоцирована, а когда Валера вошёл в квартиру со своей бригадой, отозвал невропатолога в уголок и признался, дескать, начал спорить с родственниками, слово – за слово и договорился до угрозы жалобы, пришлось пообещать вызвать профильного специалиста. Так что, друг Валерик, у тебя язык хорошо подвешен, будь добр, разрули тут всё, а мы поехали. Потом, на станции, Валера в курилке не стал бить коллегу, имея уважение к возрасту, но матерщиной покрыл изрядной, пообещав в случае повторения подобного, так и быть, не писать докладную на имя начмеда, а не погнушаться физическим воздействием. Неврологическая спецбригада настолько была востребована Бабиным и Старченко, что ребята даже спорили в начале смены не о том, вызовут или нет, а о том, кто из них первый вызовет.
- Проспорил, Александрович! – отозвался Кузя из кабины, - по уговору, с тебя пачка "Мальборо"! Лёша подтвердит!
- Ладно, ладно, - согласился Валера, - Не плачьте, селяне – земля будет ваша. Николаевич, возле табачного остановишь, я этим спорщикам должок отдам.
- Без проблем.- Лёня выехал с территории ЦГБ, и взял курс на улицу Харьковскую, - Старченко ещё в начале смены отметилась: когда вы кошатницу лечили, она уже по рации кардиологию дёргала.
- Но ведь ещё не вечер…
- По любому, вызовет. И к гадалке не ходи!
По искомому адресу возле подъезда стоял "двадцать пятый" УАЗ Бабина. Сам доктор уже стоял наготове, чтобы быстренько покинуть поле боя. Увидев "восемнадцатую", он вынул руки из карманов и пошёл навстречу неврологической бригаде.
- О, Валера! – протянул руку Бабин, - Уж время к вечеру, а мы так сегодня и не виделись.
- Раз не виделись, то зачем же встретились, - ответил Валера, - Что ты там нашёл, Дмитриевич? Опять с какой-то бабкой поскандалил? Раны зализывать пригласил? Лучше бы ты, как Тарас, меня похмельных фирмачей капать приглашал, или к иностранцам, как девчонки делают, - Валера в совершенстве владел английским, этот факт был известен диспетчерской, поэтому все визиты к иностранным гостям города совершала "восемнадцатая", независимо от того, поднялось ли у буржуя давление, или в результате щедрого украинского стола возникло несварение желудка, или прохватил понос в результате акклиматизации. Крупные купюры клались Валере в карман, и в результате при разделе суммы ещё учитывалась и диспетчер. Но такие праздники случались очень редко.
- Обижаешь, Валера! Сейчас всё по профилю. Бабулька, семьдесят пять лет, повторный инсульт слева. Так что, милый друг, тут не придерёшься. Ну ладно, принимай товар, а мы поехали!
- Куда поехали? Пошли на вызов, больную покажешь, доложишь, кардиограмму покажешь, чем лечил, расскажешь, а уж потом езжай на все четыре стороны.
-Ух, какой строгий! Кардиограмма возрастная, без острой патологии, давление было сто восемьдесят на сто, ввели магнезию, пирацетам – только у "спецназа", сам знаешь.
- Перемеряли давление?
- Зачем? Вас же вызвали. Ну всё, нам пора!
- Какая пора? – Валера потянул коллегу на рукав костюма к подъезду, - Сейчас меня с больной познакомишь, а потом поедешь. Ты что, приказ забыл? "Врач линейной бригады в случае вызова специализированной бригады, дожидается их приезда у постели больного, и передаёт из рук в руки."
- Да? Что-то не припомню я такого приказа.
- Приедем в "скорую" – напомню. В курилке, - ответил Валера, пропуская Бабина в лифт. Тот было попятился, но спиной натолкнулся на каменного Кузю сзади.
- Давай, давай, Дмитрич, не балуй! – подтолкнул его в лифт Кузя, - Какой этаж?
- Седьмой. Валера нажал нужную кнопку. Дверь в квартиру была не заперта – ждали.
- Здравствуйте! – бригада вошла в комнату, - Специализированная неврологическая бригада! Что случилось?
Ситуация для них была обыденной: три года назад бабушка перенесла инсульт, лечилась в "четвёрке". Вчера с вечера нарушилась речь, стали хуже работать левые конечности. Больная, как обычно, приняла вечерние таблетки, и стала ждать, когда станет лучше. Сегодня дочь пришла навестить маму, и застала её в таком состоянии. Пока Валера собирал анамнез и осматривал больную, Лёша ловко перемерял давление, а Кузя набрал в один шприц пирацетам и L-лизина эсцинат.
- Сто пятьдесят на девяносто!
- Абдулла, поджигай!
- Как обычно? – переспросил Кузя, - Всё уже готово. Фельдшер подошёл к больной, затянул на руке жгут и начал читать так называемую "молитву":
- Бабулечка, ложимся поудобнее, ложим полотенечко под ручку, работаем кулачком, хорошенько работаем! Укольчик! Игла мгновенно скользнула в вену, в шприце показалась струйка крови. Тем временем Валера взглянул на часы: без двадцати четыре. Успеем. Тем временем Бабин умудрился по английски, не прощаять, выскользнуть из квартиры. Ну и пусть, он, собственно, уже не нужен.
- Так, граждане, надо бабушку в больницу забирать. Готовим постельное, чашку, ложку, тарелку, паспорт, деньги. Дочка попробовала высказать несогласие:
- Доктор, а может, не надо? Наша бабушка уже там лечилась. Вы знаете, там такая обстановка, по четыре-пять человек умирают каждый день, это так давит на психику, что о хорошем лечении и речи быть не может. Может, её можно дома пролечить?
- Согласно приказу номер сто по станции "скорой помощи", - ответил Валера, - все больные с острой неврологической патологией подлежат немедленной госпитализации в профильное городское инсультное отделение. Кто её дома будет лечить, капельницы ставить, уколы колоть, наблюдать каждый день? – минутная стрелка часов неумолимо продвигалась к цифре "девять", а ещё надо позвонить, чтобы раньше не убежала, - Тут необходим постоянный контроль медперсонала, динамическое наблюдение невропатолога. Так что, не будем терять время, а будем собираться и ехать.
Вздохнув, женщина пошла собирать необходимые вещи. Валера вынул телефон, и, набирая до боли знакомый, родной номер, направился в коридор. Кузя подтолкнул Лёшу локтем, многозначительно кивнул в сторону доктора, и похлопал ладонью правой руки сверху по сжатой в кулак левой. Увидев этот жест, Валера с напускной строгостью погрозил пальцем фельдшерам, и прикрыл за собой дверь.
- Чего стоишь? – повернулся Кузя к напарнику, - Иди, грузчиков собирай, а я по мобилке номер сопроводиловки возьму!
Лёня, хоть особо и не был посвящён в бригадные тайны, узнав, что предстоит госпитализация в "четвёрку", сам догадался, что на месте надо быть к окончанию рабочего времени одной симпатичной персоны, и приободрил поглядывающего на часы доктора:
- Не дрейфь, Валерчик! Сейчас с мигалочками за пять минут долетим! А Бабину за нас Наташа отомстила: его с того вызова к Теодору отправили!
- У-у-у! Фу-у-у! – синхронно взвыла бригада, - Пи-и-идор! Теодором называл сам себя бывший доцент педагогического университета Фёдор Павлович, находящийся сейчас на пенсии, и имевший нетрадиционную сексуальную ориентацию. Именно по этой причине он предпочитал исключительно мужские бригады "скорой", и, если по его вызову приезжали милые дамы, он третировал диспетчеров до того, пока не добивался того, чего хотел. Хотя неврологическую бригаду, на девяносто процентов состоящую из мужчин, он на дух не переносил после случая, когда Викинг с Мироном популярно объяснили ему, с их слов, "для чего мужику жопа нужна". Сегодня слушать истерические придыхания престарелого педераста предстояло Бабину.
- Правильно, - согласился Валера, - так ему и надо. Один – физический, а другой – моральный! Бригада громко заржала в ответ, вызвав недоумённо-осуждающий взгляд дочери парализованной бабушки. Леонид сдержал своё обещание: к "четвёртой" подъехали ровно без двух минут четыре. Бригада привычно занялась процессом выгрузки больной, а Валера побежал к предмету своего обожания. Танюшкина сменщица Эля уже переоделась, и разбиралась в документации уходящего дня.
- Здравствуйте, Элечка! – поздоровался Валера, - А мы к вам в гости с подарками! Принимайте! – как раз в этот момент Кузя с Лёшей ввезли на каталке бабушку, - Повторный ишемический с левосторонним гемипарезом. Элечка вышла из-за стола, оглядела худощавую фигуру доктора, кокетливо состроила ему глазки, взяла со стола тонометр, и заговорщицки прошептала:
- Таня уже переодевается, просила, чтобы вы её подождали возле машины. Девочка соврала: Таня никогда не стала бы посвящать посторонних в свои дела, тем более, дела сердечные, но надо же было показать, что она в курсе событий, - Доктора я уже пригласила, сейчас выйдет. Володя не заставил себя долго ждать: вышел, поздоровался с бригадой, устало осмотрел больную, сделал отметку о госпитализации в направлении, и попросил Валеру:
- Дружище, если тебе не трудно: не вози больше сегодня. Что-то я приболел, морозит всего, температура, наверное. Забиться бы под одеяло и до утра матрац давить.
- Друг Вован! Ты же знаешь: я если и вожу, то в основном с восьми и до четырёх. Если родственники не нависают насчёт больнички, то оставляю дома и передаю актив участковому. Будь уверен – по своей воле не повезу! Коньячка с лимончиком сейчас накати – к утру будешь, как огурчик! Хочешь, у нас в машине есть полбутылочки дежурной "Десны" – угощу!
- Я бы с удовольствием, но сейчас вашу описывать предстоит, с роднёй общаться, в отделении – четыре кандидата на тот свет! В другой раз.
- Как хочешь, – из комнаты персонала выглянула Танюшка и улыбнулась Валере. – Ладно, выздоравливай! – Валера пожал руку коллеге, - Иди завтра на больничный, всё равно всех не вылечишь!
Валера вышел из приёмного и немного задержался в холле. Сзади тихо скрипнула дверь, и он обернулся. В темноте все ощущения обостряются и тут же две нежные ручки скользнули ему под куртку, легонько царапнув ноготками кожу, горячие губки коснулись щеки:
- Ну привет, мой зайчик...
Валера обнял девушку за талию и нащупал губами маленькое, смешно оттопыреное ушко, поцеловал его и прошептал:
- Привет, котёнок! Как ты классно пахнешь!, - внизу живота наливался горячий пульсирующий ком. Потянувшись на носочках, девушка дотянулась до губ доктора, нежное прикосновение губ и рук в темноте обостряло желание, кровь начала пульсировать в висках. Валера не сдержался и запустил руки под шерстяную кофточку, поглаживая спинку во время поцелуя. Танюша нехотя отстранилась:
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |