Ближайший друг королевича, старший придворный советник, капитан Дрнниан, правивший королевским кораблем в том дальнем плавании на восток, однажды вечером сказал Рилиану:
Ваше высочество, не пора ли прекратить преследование змеи? Тварь эта нс достойна мщенья, ибо она неразумна. Вы напрасно тратите силы.
Королевич Рилиан ответил:
Ваша светлость, уже семь дней, как я о змее и нс вспоминаю.
Тогда капитан Дриниан спросил его, зачем же он что ни день ездит в Северный лес.
- Ваша светлость, — отвечал королевич, — я встретил красоту столь чудесную, какой никогда нс видывал.
WtAfto ЛЫОИС
Тогда ытгтм Дряшия сказал:
- Дорогой мой кородшп. пс (юмолип лн lit мне ощра витаем JavYpa с ммя, ибо я пше хотел 6м ыгляиуп на чудо
- С превеликой оютоА,- отвечал Рилиан.
На с идуш! утро, оседлав своих лошален. они поскака ли на (скр. И ииглс иг останавливались, покуда не добрались ло того самого ратим, киле которого умерла королева. Др». ■иаиу ижажис» странным, что королевич для отдыха выбрил именно лто место И там они пребывали до полудня. И во? ровно и шагав капитан Лриииаи увидел прекращу» дам, превратнее какой ои вовек нс видывал; она явилась по другую сторожу ра1иика. безмолвная, м чаинла королевича, помахв- мя руввоЙ Была оиа высока* стройна, хороша собой, а платье ва ней било столь же зелено, как отравное зелье. Королевич як смотрел на нес как безумный. Вдруг лама исчезла, а куда дс* ласа, Лриииаи не заметил. И вернулись они в Кэнр-Паравел. Капитану же Дриииану асе думалось, что зеленая дама, хотя и прекрасна, но ала.
А еще размышлял он. не поведать ля королю об этой случае. по не желал прослыть сплетником и ябедой и потону промолчал. И очень скоро пожалел о том. Ибо на следующий лень Рилиан вновь усш. К вечеру ои не вернулся, и с того дни никто его не видел, ни в Нарнии, ни в соседних землях: не осталось от него ни следочка — ни кони его, ни шляпы, ня плаща — ничего. Тогда Дриниан, опечалившись в ссрдцс своем, предстал пред Касл паном и сказал:
— Ваше величество, убейте меня, как изменника, ибо ради собс твенного покоя погубил я вашего сына, — и он рассказал ему асе как было. Тогда король Каслиан схватил свою боевую секиру и бросился к Дриниану, чтобы убить его, а тот стоял как вкопанный, ожидая смертельного удара. Замахнулся король секирой и вдруг отброс ил се прочь. «Потерял я супругу мою, королеву, потерял я и сына моего, королевича, — потеряю ля лучшего друга?» — вскричал он и обнял капитана и заплакал. И дружба их нс порушилась.
Такова история королевича Рилиана.
Выслушав все, Джил сказала:
— Бьюсь об заклад, что змея и есть та зеленая дама.
Уж*угу! Угу! И мы думаем так же, — зашумели птицы.
— А к тому же, мы думаем, — добавил Белопер, — что она его нс убила, ух. Потому что костей...
— Нет, нс убила! - перебил его Бяка.— Мы точно знаем. Об этом сказал сам Эслан.
— У-ху-ху! Никому нс известно, что чего хуже,- про- ухал старейший из филинов. — Стало быть, он ей зачем-то нужен; зло умыслила колдунья против Нарнии. Ух, давно-давно, в начале времен, появилась с севера Бледная Всдьмарка и наслала на нашу землю снег и лсд и вековечную зиму. У-ху-ху, вот мы и думаем, а вдруг эта колдунья из того же гнезда?
— Ничего, ничего, - сказал Бяка,— я и Джил, мы найдем королевича. А вот чем вы нам можете помочь?
—Ух, а знаете ли вы, куда вам путь пролег? — спросил Белопер.
— Знаем, — ответил Бяка. — Мы должны идти на север. Мы должны найти развалины древнего города.
Что тут началось! Филины заухали, заугукали, захлопали крыльями, застучали лапами. В конце концов выяснилось, что они весьма сожалеют, но никто из них нс может самолично пуститься вместе с Джил и Юстсйсом на поиски королевича. «Потому, ух, что путь ваш будет дневной, а наш -- ночной, — говорили птицы. — Это, ух, никому нс удобно». А кое-кто из филинов стал твердить, что даже здесь, в разрушенной башне, уже слишком светло, что ночной совет затянулся до утра. На самом деле одно только упоминание о развалинах всликаньс- го города поумерило их пыл. Тут Белопер сказал:
—Ух-угу. Если путь им через Великогорьс, у-ху-ху, пусть поможет им лягва-мокроступ. Вот кто будет им полезен. Угу?
— Ух-угу! Угу! — закричали совы.
—Ну, так в путь! — воскликнул Белопер. — Я полечу. Одного донесу. Кто возьмет другого? Нужно быть там к утру. Ну?
— Я полечу, но только до Болота, угу? — согласился кто-то из филинов.
— Ух, давай, поехали, - обратился Белопер к Джил.
— По-моему, она спит, — сказал Бяка.
Глава 5 Мок рос туп Зудень
Джил спала. С самого начала совета се одолела страшная зевота, а потом девочка и вовсс уснула. И нс очень обрадовалась, когда ее разбудили — чего хорошего проснуться на голом полу в совершенно темной башне, да к тому же среди каких-то птиц? Еще хуже — услышать, что
надо куда-то отправляться (главное, что нс в кровать!) вео- хом па филине.
— Ну давай, Поул. шевелись, — послышался голос Бякн.~ Нас ждут приключения.
Хватит с меня приключении. — спросонья отмахивалась Джнл, но в конце концов села ив закорки Бслопсру, и они полетели.
Ночной холодный воздух ненадолго взбодрил сс. Теперь в небе нс было видно ни звезд, ни луны. Далеко позади светился единственный огонек — должно быть, окно в одной из башен Кэйр-Паравела. И Джил захотелось вернуться в тс чудесные покои, где застлана постель и блики огня играют на стенах. Она спрятала руки под плаш и запахнулась поплотнее. А чуть в стороне из тьмы доносились голоса: это Бяка переговаривался со своим филином. «Хорошо ему, он не устал», — позавидовала Джнл, нс понимая, что Юстейс уже бывал в этом мире, и на его долю здесь выпали немалые испытания, а посему воздух Нарнин вновь вдохнул в него силы, обретенные во время плавания по Восточному Морю с королем Каспианом.
Всю дорогу Джил приходилось быть начеку, чтобы, ненароком задремав, не свалиться со спины Белопера, а когда нако ней приземлились, все тело у девочки так затекло, что она с трудом слезла на землю. Похоже, место, куда они прибыла, продувалось всеми ветрами. Стало еще холоднее.
— Ух-угу, ух-угу! — закликал Белопер. — Вставай, Зудень, просыпайся. Тут к тебе пришли по делу. От Льва! Ух-угу?
Долгое время никто нс отзывался. Наконец вдалеке появился неяркий огонек и двинулся в их сторону. Затем послышался и голос:
— Эгей, филины, что стряслось? Какая беда? Или король умер? Или воина началась? Наводнение? Драконы?
Огонек приблизился, и стало ясно, что это немалых размеров фонарь, но того, кто нес его, в темноте, против света, невозможно было разглядеть — только руки и нот. Филины что-то говорили, что-то объясняли, но Джил слишком устала, чтобы вслушиваться. Она немного встряхнулась, только когда поняла, что филины с ней прощаются. О дальнейшем Джил при всем желании ничего нс смогла бы вспомнить, разве только как они с Бякой куда-то идут, протискиваются в какую-то низенькую дверцу и (наконец-то!) валятся на что-то мягкое и теплое, и какой-то голос произносит:
- Ну вот. Лучше это, чем ничего. Хотя здесь, боюсь, холод* но и жестко. И мокро. И вам ни за что нс удастся уснуть, даже ежели нс случится грозы или наводнения, даже ежели крыша нс обвалится прямо на вас — ничего другого и ждать нечего, — всс равно нс уснете. И всс же так оно лучше, чем ничего...— Тут она уснула.
Пробудившись на следующее утро, наши герои обнаружили, что лежат под крышей, на сухих и теплых тюфяках, а через треугольное отверстие в стене льется дневной свет.
— Где это мы? — спросила Джил.
— В вигваме лягвы-мокроступа,— сказал Юстсйс.
— Кого-кого?
— Мокроступа. И нс спрашивай у меня, кто это такой. В темноте я его нс разглядел. Ну, давай вставать. Посмотрим, куда нас занесло.
— Противно спать в одежде, — сказала Джил, салясь.
— А по мне, так очень даже хорошо - одеваться нс надо, — откликнулся Юстсйс.
— Умыться тебе тоже нс надо? — Джнл презрительно фыркнула. Но Бяка уже вскочил, зевнул, потянулся и полез прочь из вигвама. Джил последовала за ним.
То, что они увидели, разительно отличалось от той час* ти Нарнии, где они побывали вчера. Перед ними простиралась обширная заболоченная низменность с многочисленными островками и протоками между ними. На сухих местах росла жесткая трава, а по берегам - тростники и осоки. Там гнездились птицы — утки, выпи, цапли, бекасы - они тучами взлетали в небо и вновь спускались к своим гнездовьям. И на многих островах стояли вигвамы, подобные тому, в котором наши герои провели ночь, однако всегда по одному и поодаль от других — лягвы-мокроступы предпочитают уединение. И нигде ни единого деревца, только на западе и юге темнела кромка леса. На востоке тянулась гряда невысоких песчаных холмов, а ветер, доносивший оттуда запах соли, указывал, что там, за холмами, должно быть морс. Далеко на севере низина упиралась в другую невысокую гряду, белесую и местами скалистую. Само же необъятное болото показалось бы местом весьма унылым, если попасть на него, скажем, в дождь да вечером. Но при утреннем солнце, при свежем ветерке с моря, когда воздух наполнен птичьим гамом, в самой этой пустынности чудилось что-то
новое if неожиданно красивое. Настроснис сразу улучши- лось.
Где же этот лягвоступ? — сказала Джил.
- Лягва-мокроетуп. — поправил Юстейс, гордясь тем, что запомнил словечко. — Ага! Кажется, вон он.
Лягва сидел шагах в пятидесяти, спиной к ним, и удил рыбку. Его трудно было заметить - весь он был болотного цвета и сидел совершенно неподвижно.
Пойдем поговорим с ннм. — предложила Джил. Юстейс кивнул. Оба самую малость трусили.
Когда они подошли поближе, лягва обернулся; у него оказалось безбородое, худое, вытянутое лицо, впалые щеки, узкие губы и длинный нос. Голову украшала высоченная остроконечная шляпа с необычайно широкими полями. Из-за больших ушей патламн свисали серо-зеленые волосы, если можно их так назвать. — сплюснутые и больше всего похожие на водоросли. Постное выражение серой физиономии говорило о том, что личность эта весьма серьезно относится к жизни.
- Доброго дня вам, пришельцы, — сказал лягва. — Конечно, доброго дня пожелать ничего нс стоит, а только потом-то что? А потом, боюсь, всс равно лнбо дождь польет, либо снег пойдет, либо туман падст, или гроза налетит — ничего другого и ждать нечего. А вам, боюсь, так и нс удалось уснуть?
— Ну, что вы! — воскликнула Джил.— Мы прекрасно выспались.
— Увы-увы,— мокроступ покачал головой. — Боюсь, вы просто нс хотите огорчать меня. Благодарствую. Так и должны поступать прилично воспитанные существа — делать хорошую мину при плохой игре.
— Простите, а как вас зовут? — спросил Юстсйс.
Зовут меня лягва-мокроступ Зудень с Восточных Болот. Вы, конечно, забудете, но ничего страшного, я всегда могу вам напомнить.
Гости уселись на бережок рядом с лягвой. Только тут онн разглядели, какие у того длинные ноги и руки: сидя, он казался ростом с гиома, а стоя, наверное, превосходил любого человека. Ноги, перепончатые, как у лягушки, болтались в грязной воде, и на руках между пальцами тоже были перепонки. Землистого цвета одежда висела на мокроступс мешком.
— Хотел вот наудить угрей, потушить к обеду,— продолжал Зудень, — но, боюсь, ничего из этого нс получится. Да и вам тушеные угри нс понравятся.
— Почему же? — удивился Бяка.
— А потому, что ваша еда нс то, что наша. Вы, само собой, немножко поедите — только, боюсь, из вежливости. Ну, что будет — то будет, а пока я тут рыбачу, надо бы разжечь костер... Боюсь только, ничего у вас нс получится! Дрова лежат позади вигвама — пара поленцев. И они, боюсь, совсем отсырели. Стало быть, ежели вы разожжете костер в самом вигваме, боюсь, там нечем будет дышать от дыма. А ежели снаружи — польет дождь, и костер погаснет. Ничего другого и ждать нечего. Вот вам огневой снаряд — кремень, трут и огниво. Хотя, боюсь, вы понятия не имеете, как ими пользоваться...
Однако Юстсйсу это было нс впервой. Позади вигвама нашлась целая поленница дров (к тому же совершенно сухих), и разгорелись они с необыкновенной легкостью. Юстсйс остался следить за огнем, а Джил тем временем быстренько — одной все-таки страшновато — сбегала умыться к ближайшей протоке. Потом она сидела у костра, пока Бяка умывался. Оба приободрились, но очень захотелось есть.
Пришел лягва-мокроступ. Хотя, как он утверждал, клева нс было, однако принес с дюжину угрей, уже очищенных и выпотрошенных. Подбросив дров, лягва поставил на огонь большой горшок, а затем раскурил свою трубку. Мокроступы курят особый «тяжелый» сорт табака — кое-кто утверждает даже, что они подмешивают в зелье сушеный ил; и действительно, дым из трубки Зудня нс поднимался вверх, а густыми клубами стлался по земле как туман. От этого черного и едкого дыма Бяка закашлялся.
— Э-хе-хе, — сказал Зудень, — боюсь, эти угри будут готовиться до скончания века — прежде с голоду помрем. Ничего иного и ждать нечего. Я знал одну девчушку, которая... впрочем, нет, не стану я вам рассказывать эту историю. А то вы, боюсь, огорчитесь — нс в моих правилах огорчать гостей. Нс лучше ли нам поговорить о ваших намерениях — может быть, это отвлечет нас от мыслей о еде?
Конечно, — сказала Джил. — Вы поможете нам отыскать королевича Рилиана?
Мокроступ втянул и без того впалые щеки так, что на их месте образовались ямы.
Боюсь, что понятия нс имею, о какой помощи идет речь, — проговорил он. II нс знаю, поможет ли вам чья-либо помощь, Но, позлравому рассуждению, скажу: конечно, ничего страшного. но, боюсь, что далеко на север мы вряд ли сумеем пройти, особенно теперь, когда зима уже на носу. И к тому же она обещает быть ранней и лютой. Но это нс страшно. Потому что будет нам не до ненастий — слишком уж много предстоит одолеть вражеских сил, высоких гор, глубоких рек, будем плутать, голодать и сбивать ноги в кровь... А еще боюсь, что до самой дальней дали мы никогда не доберемся, но все-таки заберемся в такую далекую даль, что оттуда далеко будет возвращаться.
Наши герои заметили, что лягва говорит «мы», а нс «вы», и в два голоса закричали:
— Значит, ты с нами пойдешь?
— Боюсь, что и впрямь пойду. А как иначе? Ведь наш король, боюсь, никогда уже нс вернется в Нарнню, коль скоро уплыл за море; к тому же перед отъездом у него был ужасный кашель. Остался наместник Трампкин. Но и он, боюсь, уже никуда нс годится. Кроме того, вот увидите, урожай будет плох ведь летом была такая засуха! А потом, попомните мое слово, нападет недруг и начнется война.
А с какого места начнем поиски? — спросил Юстсйс.
- Э-хс-хс, — лягва нс спешил с ответом. Всс, ушедшие за королевичем, начинали с той самой поляны, от того самого родника, где капитан Дрнннан видел зеленую даму. И почти всс отправились на север. А поскольку ни один нс вернулся, то, боюсь, мы никогда не узнаем, правильно ли они поступили.
> — Для начала мы должны найти развалины великаньего
города,— вставила Джил. — Так велел Эслан.
— Получается, чтоб искать, надо сначала найти, да? — Зудень уныло вздохнул.— А чтоб найти, надо сперва поискать, не так ли?
Именно так,— обрадовалась Джил.— А потом, когда мы его отыщем...
— Когда это еще будет! — Зудень вздохнул печальнее прежнего.
— Разве никто нс знает, где он, этот город? — спросил Юстейс.
За всех нс скажу,— ответил Зудень,— Но и утверждать, будто слыхом нс слыхивал о Гиблом Городе, нс стану. Во
всяком случае, нс обязательно начинать с той поляны. Всс равно, боюсь, придется идти через Всликогорьс. Потому что Гиблый Город, ежели он вообще существует, он — там. Только я-то сам, чего зря говорить, я в ту сторону заходил нс дальше других и никаких развалин нс видел.
— А где оно, Всликогорьс? — спросил Юстсйс.
- Вон там, нассвсрс,— Зудень ткнул трубкой. — Видите скалистую гряду? За ней оно и начинается. А перед грядой еще и река, называется Шрибла. А через реку, боюсь, нет никаких мостов.
— Как-нибудь персбсрсмся. Может, вброд... — предположил Юстсйс.
— Э-хе-хс, может, и персбсрсмся, может, и вброд,— не очень уверенно согласился мокроступ.
— И наверное, в этом Великогорьс встретим кого-нибудь, и нам укажут путь, — сказала Джил.
— Это уж непременно. Встретим кого-нибудь, — подтвердил Зудень.
— А кто там живет?
Нс мне вам рассказывать, только, боюсь, нс очень-то они там... обычные,- протянул Зудень.— А может, на ваш взгляд, будут и ничего.
- Да, но кто они? — нс унималась Джил.— В этом мире столько странных существ. Я хочу знать, они — звери, птицы, гномы или кто?
Мокроступ присвистнул.
- Э-хс-хе! Так вы, значит, нс знаете? Я-то думал, филины вам объяснили. Кому жить в Всликогорьс, как нс великанам? Боюсь, они и есть — великаны.
Джил поежилась. Великанов она всегда боялась, даже тех, что встречались в книжках, а один ей приснился в ночном кошмаре. Она взглянула на Бяку — тот позеленел от страха — и подумала: «Ага! Кажется, он струсил хуже моего!» Это придало ей храбрости.
Король говорил мне,— заметил Бяка, — тогда еще, во время нашего плавания... он сказал, что победил великанов в битве и обложил их данью.
- Так-то оно так, — кивнул Зудень. — Теперь они, конечно, мирные. Пока мы сидим на нашем берегу Шриблы. Тут они нам нс опасны. А на той стороне, за рекой... всякое может случиться. Ну, ежели будем держаться от них подальше, ежели
ии одни из них нс разъярится, ежели нас нс заметит, тогда что ж. тогда, может быть, мы уйдем чуть подальше. Ы
— Нет. постой’ - Бяка вдруг возмутился: такое случается с людьми от сильного испуга. — Я думаю, все и вполовину не так плохо, как ты говорить; а то у тебя и постель слишком жесткая, н дрова совсем мокрые, н рыба нс клюет. Нет ужЦ Эслан никогда нс послал бы нас на безнадежное дело.
Он ждал, что лягва рассердится и разразится нотацией, но тот вдруг воскликнул:
— А и да Бяка! А и да молодец! Держись, нс поддавайся! А все-таки след поберечь Друг друга, потому как идти нам вместе, а путь предстоит нелегкий. Лучше бы нам вовсе нс ссориться. Тем более не стоит начинать с распри. Будто я нс знаю, чем это обычно кончается: пырнут друг друга ножикамн. и все тут. По мне, так равно, а всс же надо бы прежде дело сделать. Вообще, чем дольше мы сможея не ссориться...
— Ну, если, по-твоему, всс так плохо. — прервал Юстсйс, - так и оставайся здесь. А мы с Поул одни пойдем, ведь правда, Поул?
— Умолкни и нс будь ослом, Бяка,— Джнл испугалась, как бы лягва-мокроступ нс поймал Юстейса на слове.
— Не бойся, Поул, — ухмыльнулся Зудень. — Я всс равно пойду, и ничего иного ждать нечего. Ведь я чего боюсь? Я боюсь прозевать такую возможность. Кроме того, ходил полезно для здоровья. Пускай они твердят - я говорю о вест прочих лягвах,— мол, ты. Зудень, слишком переменчив я к жизни относишься без должной серьезности. Ладно бы разок сказали, а то всс талдычат и талдычат: «Что ты, Зудень, все поперед батьки норовишь, что ты всс высовываешься да выпендриваешься? Пора бы тебе, Зудень, понять: жизнь - это не котлетка из лягушатины, не пирог с угрем. Пора тебе, Зудень, ума-разума набраться, а то, гляди, схлопочешь, чего не хочешь. Мы же тебе. Зудень, только добра желаем». Вот что они говорят. А по мне, так отправиться на север, да сше в начале зимы, да на поиски королевича, которого там, на севере — а ничего другого и ждать нечего — вовсе и нет, да сшс в Гиблый Город, которого никто никогда не видел, — мне как раз того и нужно. Ежели и это меня нс угомонит, тогда уж и не знаю — что, — так говорил Зудень, потирая свои лягушачьи руки от удовольствия, как будто речь шла о походе в
театр или в гости.— Ну, а теперь посмотрим, как там наши угри.
Угри оказались восхитительными, и гости дважды просили добавки. Сперва лягва нс верил, что им действительно понравилось, но, увидев, как они уплетают за обе щеки, уверовал, однако нс смог отказаться от очередного ужасного предположения:
— Что для нас, мокроступов, добрая еда, то, боюсь, для людей — чистый яд, ничего иного и ждать нечего,— пробормотал он.
Потом пили чай из жестянок (совсем как рабочие-путейцы на дороге), а Зудень то и дело прикладывался к темной прямоугольной бутыли. Он предложил и гостям на пробу, однако тем напиток нс понравился.
Вторая половина дня ушла на подготовку к походу. Выйти решили поутру. Мокроступ, как самый сильный, взялся нссти три одеяла и завернутое в них копченое мясо. Джил достались остатки сегодняшнего обеда, несколько бисквитов и огневой снаряд. Бякс — два плаща, когда в них нс будет нужды, а также лук со стрелами, который похуже (Юстсйс неплохо научился стрелять, когда плавал на восток с Каспианом). Лук получше взял Зудень, тут же предупредив, что при таком ветре да при такой сырости, да при таком свете он едва ли во что-нибудь попадст, нс говоря уж о том, что пальцы слишком закоченеют,. чтобы ухватить тетиву. Оба, лягва и Бяка, были при мечах (Юстсйс прихватил меч, оставленный кем-то в его комнате в Кэйр-Паравелс), а Джил пришлось довольствоваться ножом. Из-за этого едва нс разгорелась ссора, однако чуть они начали препираться, как лягва, протирая руки, стал подзадоривать: «Ага, ага! Давайте, давайте! Вот нс думал, что так скоро! Этим-то и кончаются всс походы». Спорщики тут же умолкли.
Спать легли рано, всс трос в вигваме. Однако двоим из троих на этот раз спалось хуже, чем прошлой ночью, потому что лягва-мокроступ Зудень сказал: «Надо выспаться как следует, да вряд ли у нас это получится»,— и захрапел так, что Джил (после того как ей наконец удалось уснуть) всю ночь снились то дорожная машина, укатываю* щая асфальт, то водопад, то поезд, мчащийся сквозь туннель.
|
Глава 6 Дикие пустоши
На следующее утро часов в девять можно было видеть, к» через реку Шрнблу по мелководью, по камушкам переходят трн путника. Шрибла оказалась неглубоким, журчливым ручьем - даже Лжил, добравшись до северного берега, вымокла нс выше колен. Пройдя шагов пятьдесят вверх по пологому склону, они оказались перед скалистой грядой, поросшей вереском.
Ну что. наверное, нам туда? — Юстсйс показал на запад, где ручей протекал по неглубокой лощине. Лягва покачал головой:
— Нет. как раз там и живут великаны/ Эта лопшна для них все равно что улица. А нам лучше лезть напрямик, хотя здесь и круче.
Отыскали место, где полегче было взобраться, и минут через десять, запыхавшиеся, уже стояли наверху. Бросили последний взгляд на земли Нарнии и обратились липом на север. Прямо перед ними без конца и края простиралась вересковая пустошь. По левую руку виднелись скалы. Лжил старалась туда не смотреть, полагая, что это и есть лощина великанов. Двинулись вперед.
Идти по упругому вереску было легко и приятно; солнце светло бледно, почти по-зимнему. Чем дальше продвигались, тем пустыннее становилась местность: лишь изредка птичий посвист нарушал тишину да парил в небе одинокий ястреб. Задолго до полудня устроили привал у ручейка, напились водицы, и Лжил решила, что это приключение ей, пожалуй, нравится. О чем и сообщила спутникам.
- Э-хе-хс, — откликнулся Зудень, — боюсь, приключения пока и не начинались.
Да, дорога после привала — равно как и школа после каникул или новый поезд после пересадки — чревата неожиданностями. Когда двинулись дальше, Лжил заметила, что скалистый край лошины как будто приблизился, а сами скалы стали круче и выше. И похожи на башни. Забавные башни!
«Наверное,— подумала Джнл, — всс истории про великанов пошли от этих странных скал. В сумерках очень даже просто принять их за великанов. Вон та, к примеру. У нес на
вершине лежит камень, совсем как голова. Для человека голова великовата, а для ужасного великана — в самый раз. Вереск и птичьи гнезда — совсем как волосы и борода. А выступы по обе стороны — уши. Уши, конечно, великоваты, можно сказать, нс всликаньи уши, а слоновьи. И к тому же... Ой-ой-ой!»
Кровь застыла у нес в жилах. Скала шевельнулась. Это и в самом деле был великан. Ошибиться невозможно: девочка видела, как он повернул голову. Она даже успела заметить огромное, придурковатое, толстощскос лицо. Всс эти скалы были живые, а нс каменные. Сорок, а то и всс пятьдесят живых великанов в ряд; ногами они упирались в дно лощины, а локти положили на край, совсем как люди на каменную ограду — ни дать ни взять деревенские лентяи, глазеющие на улицу погожим утречком после завтрака.
- Никуда нс сворачивать! - шепотом командовал лягва, тоже заметивший великанов.— Нс смотреть в их сторону. Ни в косм случае нс бежать. А то, боюсь, они сразу погонятся.
Так и шли, стараясь нс смотреть на великанов. (Как мимо двора, в котором живет злая собака, — только тут нс собака, а кое-кто похуже.) Великанов было великое множество. Они нс казались ни злыми, ни добрыми, ни любопытными. И будто вовсе нс замечали путников.
И вдруг — вззз-вззз...бабах! — что-то просвистело над головами, и большущий валун грохнулся наземь впереди, шагах в двадцати. И снова — бамс! Другой валун ухнул позади.
— Это они в нас? — спросил Юстсйс.
— Боюсь, что нет, — ответил мокроступ.— А лучше бы в нас. Они целятся вон в ту кучу камней. В нсс-то они наверняка нс попадут, зато в нас, боюсь... э-хс-хс... Но нс беда. Камнс- мстатсли они никудышные, хотя каждым погожим утром вот этак упражняются. А чего еще от них ждать, коли эта игра — единственное, что им по уму.
Это было ужасно. Казалось, шеренга великанов никогда нс кончится, и никогда не перестанут падать камни, некоторые — слишком близко. Да что там камни, сам вид и голоса великанов были куда страшнее. Джил старательно отводила глаза.
Прошло минут двадцать, и тут великаны, похоже, поссорились. Худо было идти под градом камней, нс лучше — мимо дерущихся громадин. Они набрасывались друг на друга и ругались бессмысленными длинными словами, каждое из
nrmpMi, можно сшатъ. было л в ал nan *эта ж н ы м. Они босно- шяп. размахивали ручищами, подпрыгивали от ярости, и каждый прыжок сотрясал округу, как взрыв бомбы. Они лупили друг друга по голова'I огромными каменными молотками: однако сне орудие только отскакивало от крепкого лба, а ударивший, бросив молот, выл от боли и дуд на отбитые пальцы Однако столь велика была великаны* глупость, что минутой позже все начиналось сначала Но нет хула без добра • час спустя великаны так друг друга излупцевали, что вое до единого повалились на дно лошииы. сидели там и плакали. Теперь их не было видно; зато стоны, всхлипы и хныканье этих громадных младенцев слышались долго, лаже после того, как лощина осталась далеко позади.
Заночевали среди голой вересковой пустоши, Джнл н Юстейс по совету Зудня легли спиной друг к другу и укрылись сразу двумя одеялами — так теплее. Однако слать на голой земле все равно было холодно и жестко. Зудень пытался утешить их. приговаривал, мол. здесь еще ничего, а вот дальше на север будет совсем холодно. Утешение не подействовало.
Много дней путники тли по пустотам Велнкогорья. Время от времени Юстсйсу или Зудню удавалось подстрелить дичь (то были, разумелся, дикие, не говорящие птицы); дичью я кормились, а копченое мясо хранили про запас. При этой Л жил ужасно завидовала тому, как Юстейс стреляет из луп (а научился ои этому, как известно, во время плавания с ко* ролем Каспианом). Ручьев и речек было множество, так что воды хватало. Зато Джил часто размышляла о том. что в книжках о странствиях я приключениях никогда нс говорится, какое это нудное, противное и грязная занятие — с вс жевать в ощипывать битую птицу, и как мерзнут при этом пальцы. С великанами, к счастью, больше не сталкивались. Видели одного издали: ои с хохотом топал куда-то по своим велика- иьим делам.
На десятый день пустошь кончилась — путники достигли се северной границы и с уступа увидели другую, куда более мрачную страну: долгий крутой спуск в долину, на дне которой громоздились скалы, а дальше — снова подъем, высокие горы, темные провалы, каменные ущелья, столь глубокие и узкие, что загляни в них — дна не увидишь. Горное эхо вторило грохоту водопадов, срывающихся в черные бездны. И
|
кто же еще, если нс Зудень, первым заметил и указал на белые пятна на отдаленных склонах.
- Боюсь, чем дальше на север, тем больше снега. Ничего другого и ждать нечего.
С трудом спустились в долину, а спустившись, обнаружили реку, текущую в расселине с запада на восток, — сверху сс нс было видно. Скальные берега были отвесны, вода зелена и темна, пороги и водопады бурливы, и ни единый луч солнца нс проникал в расселину. Поток ревел так, что даже земля под ногами дрожала.
— Ничего страшного, — заметил лягва, — в этой реке мы не утонем, потому что прежде сломаем шею.
— А это что? — воскликнул Юстсйс, указав налево, вверх по течению. И они увидели то, что меньше всего ожидали — мост. И какой! Огромная арка соединяла два утеса по берегам реки, и вершина этой арки вздымалась над утесами выше, чем купол собора святого Павла над городской площадью.
— Вот это да! — сказала Джил. — Похоже, его построили великаны.
— А скорее — колдуны, — откликнулся мокроступ.— Мы добрались до мест колдовских, ничего иного и ждать было нечего. А мост, боюсь, это — ловушка. Конечно, ничего страшного, да только как мы ступим на него, тут он и растворится вроде тумана.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
