– Что там? – спросил дон, подходя к нему.
Мистер молча кивнул в сторону улицы. Дон посмотрел туда и поморщился.
– Да, на этот раз больше, – сказал он. – Почитай весь город.
– Весь, – уточнил Мистер.
– С чего ты взял?
– Видите вон того парня с плакатом «Legalize my red eyes»?
Дон присмотрелся и увидел парня, о котором говорил Мистер.
– Ну и что?
– Это один торчок, я его знаю мельком. Ему вообще на все плевать, кроме очередного косяка. У «Марии и Хуана» постоянно зависал. Короче, если уж этот кусок дерьма притащился сюда, значит, точно никто не остался в городе.
Дон усмехнулся и посмотрел на сигарету в руке Мистера.
– Это наш новый табак?
– Да, я думал, Вы не против.
– Конечно, ты же знаешь. Как твое мнение?
– А?
– Ну, его скоро пускать на продажу, я хотел узнать, чего это стоит, по твоему?
– Не знаю. – Мистер затянулся и выпустил дым через ноздри. – Это успокаивает. Я никогда раньше не курил.
Дон покивал, а потом протянул руку. Мистер дал ему сигарету.
– Как твой сын? – спросил Ган, затянувшись.
– Он здесь, в своей комнате.
– Да, я знаю. Как он, поправляется?
– Да. Доктор был в шоке. Драг рассказывал ему, что делал этот… Фекалиус… так Кьюр говорит, что это вообще дилетантство. Только человек, не имеющий понятия о медицине, может делать операцию так.
– И о чем это говорит? – Дон вернул сигарету Мистеру.
– Учитывая, что Сергий жив… Похоже, у этого парня действительно дар от Бога.
Дон вздохнул и оперся спиной об окно. Он долго смотрел в глаза своему, пожалуй, единственному настоящему другу.
– Ты ведь чувствуешь себя неуютно из-за той охоты, что мы устроили на доктора? – спросил он.
Мистер не колебался и не врал. Он слишком долго жил на свете и слишком давно знал дона, чтобы думать, что его можно провести.
– Да. Почему бы Вам не забыть о нем? Вы уже взяли девчонку…
– Этот подонок ошпарил мое лицо! – Дон повысил голос; воспоминания об этой ужасной боли заставило его содрогнуться. – Он угнали у меня мой лимузин! И потом, ты думаешь, если я забуду о нем, он забудет обо мне? Видишь, эту толпу за окном? Этому надо положить конец.
– Дон, я давно хотел сказать… То, что происходит сейчас с Вами…
– Со мной? Что со мной происходит?
– Вы оживляете мертвецов, так?
Дон вдруг понял, что не может выдерживать взгляд своего подчиненного. Он опустил голову.
– Ну и?
– Я не думаю, что вот это правильно. Я могу понять народ, он всегда недоволен. Доктор хочет вернуть девушку, это тоже понятно. Но мертвецы должны лежать в земле! Их называют покойниками, потому что они покоятся с миром.
Дон старался не злиться. Он глубоко вдохнул и зажмурился.
– Ты что хочешь сказать? – спросил он. – Ты хочешь сказать, что какая-то шайка плохо воспитанных подростков поступает правильнее, чем я?
– Простите, дон, – Мистер поклонился. – Но эти избранные, они имеют хорошие таланты. Они… Все, что они хотели, это переменить власть!
– Мою власть, – уточнил дон. – Они хотели меня свергнуть.
– Да, но они добивались этого своими талантами, полученными от Бога. А Вы… Вы сами говорили мне, что Ваш дар принес Вам демон. Вы выступаете на стороне сил зла! Дон, поймите, я не отрекаюсь от Вас, я лишь осуждаю то, что Вы делаете. Я люблю Вас, ибо помню, что Вы для меня сделали. Но и доктор сделал для меня не мало! А теперь Вы служите Дьяволу.
– Служу? – вскинулся дон. – Я? Дай-ка я тебе кое-что объясню, друг мой. Я никому не служу. Я создан для власти, и власть пребудет со мной всю мою жизнь. А с помощью этой девчонки я надеюсь умножить свою власть до такой степени, что никакой Бог или Дьявол мне не будут страшны. Да, я принял дар сатаны. Но я не служу ему. Я просто не стесняюсь в выборе средств.
Мистер отвернулся.
– Пусть будет так, – сказал он и затушил окурок о стекло. – Господи, это еще что?
Дон повернулся к окну и увидел, как через море людей медленно плывет огромный постамент. На нем стояли двое человек, один из которых был с гитарой. Постамент подплыл почти к самой крепостной стене и замер. Человек, тот, что без гитары, наклонился и поймал брошенный снизу блестящий рупор. Толпа притихла, ожидая слов.
Мишут и Офзеринс стояли на раскачивающемся, наспех сколоченном постаменте, и смотрели, как на них медленно надвигается твердыня крепости Гана. Лорд глядел вперед с маниакальным любопытством. Безумие в этом человеке так причудливо переплеталось со здравым смыслом, что никто не мог бы сказать, где кончается одно и начинается другое.
Мишут был спокоен. Благородное лицо Виктора Хара стояло перед его внутренним взором, не давая раскиснуть. Он сжимал гриф своей верной гитары и уже прикидывал, что он споет. Дон должен дрожать от гнева, забыть обо всем на свете…
Лорду перебросили снизу серебристый рупор, и он с любопытством его оглядел. Толпа замолчала.
– Давай, лорд. Речитативствуй, – сказал Мишут, настраивая гитару.
Офзеринс поднес рупор ко рту и откашлялся так, что многие присели, зажимая уши ладонями.
– Ну, здравствуй, дон! – провозгласил лорд. – Мы пришли тебя ниспровергать!
Толпа одобрительно взревела. На крепостной стене появились заинтересованные лица с автоматами. Начальник караула осмотрел собравшихся бунтовщиков и презрительно плюнул вниз.
– Валите, пока не постреляли!
Метко брошенный чьей-то рукой камень стукнул его в голову, и начальник с отсутствующим выражением лица упал куда-то за стену.
– Ну что, дон? – крикнул лорд. – Это только первый из многих! Сегодня к вечеру вся твоя власть перестанет что-либо значить, все твои люди будут мертвы! Вот и доказывай потом, что ты не верблюд, а сигареты были ментоловые! Есть предложение: выходи с поднятыми руками, и мы сохраним тебя для зоопарка! Злое чудовище, срубившее горику Кэсвелов! Думаешь, мы не знаем, что ты тайно собираешься заразить город отвратительной фим-манией? Выходи, или мы задваркуем тебя влендишным способом!
Мишут отвлекся от гитары и удивленно посмотрел на Офзеринса.
– Лорд, хватит гнать! – посоветовал он. – Про сигареты было явно лишне!
Но лорд только отмахнулся:
– Дон, не возьмешься за ум – схватишься за голову! Поверь, я тебе чего-нибудь да причиню! Давай, выходи, подлый дон! Или ты, как вредоносные бактерии, до последнего будешь прятаться под ободком унитаза?
Экстаз толпы возрастал в геометрической прогрессии. Видя, что слова Офзеринса начинают тонуть, Мишут ударил по струнам. Резкий, немелодичный звук заставил всех поморщиться, а заодно и вспомнить, что дело, в общем-то, серьезное. Но Мишут тут же разбавил это впечатление веселой песенкой:
Зуб скрежещет,
Ждешь, когда отвалим.
Чувства те же,
Но не понимаю:
Сколько можно
Там сидеть украдкой?
Очень сложно
Скрыть твои подлянки,
Очень трудно
Наши скрыть страданья,
Наши, наши, наши, наши
Неприличные желанья!
Дон Ган гей, дон Ган гей,
Выходи поскорей,
Мы не тронем тебя, эй!
Дон Ган гей, дон Ган гей!
Не смотри на друзей,
Дон Ган гей, дон Ган гей!
Лучше с нас обалдей,
Панки – ХОЙ! Дон Ган – гей!
– Нет, ты только послушай! – Дон был в абсолютнейшем шоке. – С такой борзотой я ни разу в жизни не встречался!
– Да.., – Мистер тоже был потрясен. – Они, кажется, вообще всякие тормоза потеряли.
– Вот это, то есть, от Бога, да? – подколол его Ган. Мистер пожал плечами.
– Что это за отморозок с рупором? – дон кивнул на Офзеринса.
– Это лорд Офзеринс.
– Лорд? Какого черта он лорд?
– Ну, видите ли, он из очень древнего рода, они еще до Начала существовали. Этот пока последний, но очень озабочен продолжением рода.
Дон вздрогнул, сопоставив последние слова с текстом песни.
– Не прикажете расстрелять? – спросил Мистер.
– Нет. – Дон направился к выходу из зала. – Вышли к ним мертвецов. Всех, кто в строю.
– Они же их всех сожрут!
– Ничего, еще сделаем…
– Дон, я не шучу!
Ган остановился и повернулся к Мистеру.
– Я, мать твою, тоже не шучу! В моих жилах течет сицилийская кровь, пусть ее и не много. И вот такого я не спущу никому!
– Мы можем просто снять этих двоих…
– Нет. Я хочу, чтобы кровь полилась рекой. Эти мрази вздумали, будто могут глумиться надо мной! – Дон сжал кулак и посмотрел на него; его темный дар поднимался из глубин. – Пусть же еще триста лет слово «Ган» вызывает у них дрожь в коленях. Когда ты разберешься с этим, а я верю, что ты разберешься, я хочу, чтобы ты со своими ребятами усилил мою охрану.
– Зачем?
– В этой толпе я не увидел доктора и большей части его придурочных дружков. Ты хорошо меня понял?
Мистер молча поклонился. Дон повернулся, чтобы окончательно выйти из зала, но замер на месте. Рука его крепче перехватила трость.
Глава 8
Метод узловых потенциалов
– Блин, вот теперь уже становится по-настоящему страшно! – сказал Толя, споткнувшись о ступеньку.
– Чего так? – осведомился Соломон.
– Они найдут девчонок и будут ждать внизу. Ты понимаешь, что это означает?
– Ну?
– Это значит, они будут ждать нашей победы, Сол. Нет никаких отступных, мы не можем тихонько отвалить, не можем остаться незамеченными.
– Ты это только сейчас понял?
Толя снял с плеча автомат и взял его в руки. Проверил предохранитель, патроны в магазине.
– Понял давно, – сказал он, – но вот осознал только сейчас.
Соломон молча кивнул. Его самого одолевали похожие мысли.
– Эй, Син! – окликнул он идущего впереди Синемана. – Как там дальше делимся?
Синеман остановился, подождал, пока Сол поравняется с ним, и шлепнул его ладонью по голове.
– Ты чего? – возмутился Сол.
– Ты думаешь, это аттракцион такой, да? Мы в крепости, полной вооруженных бандитов, а ты орешь во всю глотку!
– Ладно, извини. Ну, так чего там дальше?
Син покачал головой, глядя на бригадира, но до ответа все же снизошел:
– Я пересмотрел план. Мы не будем захватывать все стратегические точки. Сейчас четверо из нас отправляются ликвидировать отряд быстрого реагирования, а остальные, и я в том числе, поднимаемся еще на пару этажей, находим дона и кончаем его.
– Впечатляет. А дальше?
– Тайна. Безопасность прежде всего.
– Ну, мы в твоем плане хотя бы выживаем?
– А как же? – удивился Синеман. Он хлопнул Соломона по плечу и снова вышел в авангард.
– Ох, и плохое же у меня предчувствие насчет этого плана, – пробормотал Сол.
– Да ладно, – вступился Толя. – Син хоть чего-то придумал, а мы вообще не можем представить, как нам действовать!
– Я уж задолбался тащить этот кулек! – пожаловался Вингер, перекидывая сверток с грибами на другое плечо.
– А кому сейчас легко? – утешил его Сол.
– Кому? Я тебе скажу, кому! Кармэну сейчас легко, вот кому! И Вотзефаку, укурку этому, будь он неладен!
– Слышь, ты! – Вингер и моргнуть не успел, как ему в подбородок уперся ствол дробовика. – Еще раз что-нибудь нехорошее про братана скажешь – Синеману снова придется пересматривать план ввиду резкого сокращения нашей численности!
Годоворд осторожно положил руку на ствол.
– Не надо, – сказал он. – Ты же понимаешь, он не хотел обидеть твоего брата. Это все напряжение. Не нужно сейчас давать волю эмоциям.
Вотзехелл с явной неохотой отвел ствол от Вингера.
– Я предупредил, – напомнил он.
Восхождение продолжилось. Вингер, потирая подбородок, с обидой смотрел на Вотзехелла и явно хотел что-то вякнуть, но сдерживался. Потом, отбросив гордость в сторону, вздохнул и сказал:
– А все-таки, Кармэн сейчас явно оттягивается.
Тьма окутывала Абрама своей безмятежностью. Тишина божественно ласкала слух. И вдруг все это разорвал звук пощечины, а потом пришла и боль. Абрам застонал и открыл глаза. Над ним в чрезвычайной озабоченности склонились три лица. Первое – Морлока, второе – охранника, а третье – со следами гниения. Абрам заорал и вскочил. Окружение отпрянуло, причем мертвец перекрестился.
– Где я? – завопил Абрам.
– Ты в подземелье, в будке сторожа, если точнее. Если совсем точно – на койке Вотчера. Вотчер – это так зовут сторожа, если ты не знал, – пояснил Морлок.
– Ага! – Абрам почесал голову, посмотрел на столпившихся за окном будки мертвецов, сделала над собой усилие и смирился с этим. – Ну, и чего?
– Да, кстати, правда, чего вам надо? – спохватился Вотчер. – Ну, освободили мертвецов, дальше-то чего делать будете?
– Да я ж тебе толкую, что не нужны нам эти мертвецы! – воскликнул Морлок.
Мертвецы опять завздыхали и заплакали.
– Не обижайтесь, ребята! – обратился к ним Морлок. – Я имел ввиду, что мы не за вами пришли, а по другой причине. Вы же нам теперь очень понадобитесь!
– Понадобимся? – заинтересовались мертвецы. – А зачем?
– Ну, как насчет того, чтобы предъявить законный счет к вашему создателю?
Мертвецы собрались в кучку и о чем-то с важным видом пошушукались. Кто-то застенчиво хихикнул.
– Мы согласны! – воскликнул один из них. – Ведите нас!
– Момент, – попросил Морлок, и вновь повернулся к Вотчеру. – Мы, вообще-то, ищем двух девушек, их вчера ночью должны были доставить сюда.
– А-а-а, вот оно что! – старик покачал головой. – Да, слышал такое. Только это не сюда вам надо. Лестницей вы ошиблись.
– Да знаем мы! – перебил его Абрам. – Нам объясняли, что в казематы ведут две лестницы. Отсюда просто ближе было, вот мы и пошли. Можешь нас к ним провести?
– Нет, – Вотчер развел руками. – Вас как-то не так информировали. Хотя, кто об этом может, кроме сторожей, знать?
– Знать о чем? – нахмурился Морлок.
– Ну, что подземелий с казематами на самом деле два. Они стеной бетонной разделены.
Абрам с Морлоком переглянулись.
– Вот те на, – обескуражено сказал Абрам. – И как нам добраться до других?
– А когда будем предъявлять счет? – встрял мертвец.
Морлок задумчиво посмотрел на него.
– Слушай, Вотчер, – сказал он, – а дон сейчас где находится, ты не знаешь?
– Знаю, как не знать? – Вотчер вытащил из кармана золотые часы. – Полдень, однако. На обеде он, значит.
– Обедает где?
– В зале. Только не в том, что для совещаний, а в другом. Это на пятом этаже, влево, до упора и направо.
Морлок молча переварил информацию. Судя по его лицу, он мучительно пытался на что-то решиться.
– Да и девушек тоже, наверное, туда отведут, – добавил Вотчер. – Дон обычно за обедом любит амурные дела рассматривать.
– Я ему рассмотрю амурные, – мрачно пообещал Абрам.
– Решено! – сказал Морлок. – Идем в этот зал, там и поговорим! Мертвые, готовы?
– Готовы! – рявкнули мертвые.
– Тогда пошли!
Морлок двинулся к выходу. Абрам догнал его и схватил за рукав.
– Погоди, а как же план? Синеман…
– Плевать я хотел на Синемана, – огрызнулся Морлок. – У меня своя война. Я убью дона, и пророчество исполнится.
– Что еще за пророчество?
– Да все то же. Что Богиня поможет свергнуть власть мафии.
– Да как же она поможет, если она в каземате?
– Она уже помогла. Если бы ее не схватили, то мы бы сюда не попали.
– Но…
– Без «но». Больше она нам не нужна.
– А как же Рели? – возопил Абрам.
– Какая Рели? – поморщился Морлок.
– Религия, моя дочь! Я должен ее спасти!
– Должен, так спасай. Мне на нее плевать.
Абрам обескуражено остановился. Мертвецы, разделившись на две группы, осторожно обогнули его и вслед за Морлоком исчезли на лестнице. Абрам, поколебавшись несколько секунд, кинулся за ними. По-крайней мере, пока их пути совпадали.
Вопреки мнению Вингера, Кармэн не оттягивался. Напротив, он очень беспокоился о своих друзьях и, чтоб хоть как-то заглушить беспокойство, копался в двигателе грузовика. Промаявшись с полчаса, он не обнаружил поломки, посмотрел на поднявшееся в зенит солнце и вздохнул. Жарило немилосердно, а воды с собой не было. Прикинув, чем ему грозит такое пекло, он перебрался в кузов грузовика и не долго думая, сел рядом с Вотзефаком. Здесь было прохладнее, пока еще стенки не накалились, и можно было немного подремать, чтобы восстановить силы. Несмотря на беспокойство, Кармэн вырубился почти сразу. Все-таки, последняя ночь прошла почти без сна.
Солнце продолжало свой путь по небосклону. Где-то далеко, в крепости дона происходила битва, от исхода которой зависела судьба всего мироздания. Где-то там Рели уже стояла на краю пропасти кошмара и убийства. Где-то там дон получал адскую силу от демона. Где-то там Офзеринса, чудом прорвавшегося в крепость, готовились разорвать на части ожившие мертвецы. Где-то там, в небесах рука ангела дрожала на рычаге запуска программы уничтожения мира… Все это происходило, или только будет происходить, или происходит сейчас – солнцу было все равно. Оно спокойно плыло по небу, готовясь внести свою лепту в эту затянувшуюся игру. Настал тот момент, когда один из его лучиков, преломившись от какого-то осколка, валяющегося на земле, отпрыгнул на лобовое стекло «Уазика» и осенил лицо Вотзефака.
Вотзефак вдруг резко дернулся и открыл глаза. Смешиваясь с солнечным светом, в его глазах заполыхал огонь сумасшествия. Он улыбнулся, как маньяк, и хищно облизал пересохшие губы.
– Ага, щас, через сутки! – прорычал он. – А через год не хочешь? Я знаю, где можно догнаться!
Даже не глянув на дремлющего рядом Кармэна, он завел мотор и сдал назад. Трап выдвинут не был, поэтому «Уазик» вылетел из кузова и с грохотом рухнул на землю. От толчка проснулся Кармэн.
– Что за фигня? Куда ты гонишь? – завопил он.
– Заткнись! – рыкнул Вотзефак, разворачивая автомобиль.
Он направил его в ту сторону, откуда они приехали, и вдавил педаль газа. «Уазик» полетел навстречу судьбе.
– Вотзефак, что ты задумал? – спросил Кармэн, стараясь не паниковать.
Вотзефак вытащил пистолет из-за пояса и ткнул им в лицо механику.
– Видишь это? Или ты заткнешься, или заткну тебя я! Если хочешь проверить, только скажи!
Кармэн почел за благо промолчать. Он уныло наблюдал за тем, как на горизонте прорисовываются контуры крепости дона…
Лестница вывела их в огромное фойе. Каждый звук здесь разносился таким эхом, что казалось опасным даже дышать. Кроме того, здесь были окна. Друзья подошли к одному из них и с огромным удовольствием узрели огромную толпу, осаждающую крепость.
– Молодцы! – шепнул Соломон. – Ну, нам тоже надо действовать!
– Ага! – согласился Син. – Вингер, Годоворд, Вотзехелл и Филин – вы идете сейчас по коридору направо… А вообще, чего я объясняю? Филин, ведешь их к отряду! Грибы сюда положите, они нам нужнее. Все понятно?
– Нет, – растерялся Филин. – А чего нам с ними делать?
– Что хотите, но я хочу, чтобы они были нейтрализованы. Разоружите их и бегом за нами. Мы идем к покоям дона.
Филин неуверенно глянул на троих вверенных ему бойцов, поправил автомат и пошел по коридору направо. Вингер и Годоворд, кивнув на прощанье своим, последовали за ним. Вотзехелл вдруг пожал Толе руку.
– Если мы не встретимся, – сказал он, – я хочу, чтобы ты знал: это был самый крутой оттяг в моей жизни!
И он ушел, оставив Толю в некотором недоумении. Что крутого можно найти в ЭТОМ?
Синеман подождал, пока не стихнут их шаги, а потом шепнул:
– За мной, быстро! – и побежал к левому коридору.
– Эй, ты куда? – спросил Соломон, догнав его. – Я так понял, что мы идем наверх мочить Гана!
– В который раз повторяю, что никто отделившийся не будет знать, куда идут остальные! Грибы взяли?
– Взяли, – подтвердил Эвил. Он тащил два свертка, да Толя один.
– А врал-то зачем? – не отставал Соломон.
– Чтобы у них не сложилось впечатления, будто я их отправил на верную смерть.
– Ну, и куда мы сейчас направляемся?
– В кухню!
– Да, я бы сейчас перехватил чего-нибудь, – признал Толя. – Всегда есть хочу, когда волнуюсь.
– Стоп! – Синеман остановился перед поворотом. – Давайте сюда свертки, разворачивайте.
Свертки торопливо развернули. В свете электрических ламп (на верхних этажах горели самые настоящие неонки) грибы предстали не в самом лучшем свете. Изрядно помятые, сонные, укачанные, они, пошатываясь, пытались встать. Некоторые рассеяно пытались натянуть луки.
– Вольно! – скомандовал Синеман. – Кивороб, ты где?
– Здесь! – Главный гриб выдвинулся вперед. Он один выглядел абсолютно готовым к бою.
– Скоро ваш выход! Делаем так: сейчас Эвил с вами пробирается на кухню, кладет вас на блюда и накрывает крышкой. Вы спокойно лежите и притворяетесь маринованными. Если кто заглянет – не дергайтесь. Когда блюда принесут в зал – вы почувствуете – и там откроют, стреляйте во все, что покажется вам козлами, кроме Соломона.
– Ты опух? – Соломон толкнул Сина.
– Извини, – поправился тот. – В Соломона тоже можете стрелять.
Соломон только покачал головой. Пытаться повлиять на Синемана – заведомо игра в одни ворота.
– Все поняли? – осведомился Син.
– Так точно! – кровожадно сказал гриб. – Ну, сегодня кое-кто от души получит!
Грибы снова завернули в кульки и вручили Эвилу.
– Справишься? – уточнил Синеман.
– Конечно, – пожал плечами тот. – Потом сюда возвращаться?
– Нет. Извини, друг, но ты останешься на кухне. Проконтролируй, чтобы грибы попали по назначению.
– Ладно, – вздохнул Эвил. – Ну, пока, что ли?
Они быстро попрощались.
– Не гони, главное, так еще и свидимся, – посоветовал ему напоследок Синеман. – Кухня за углом, найдешь. А, блин, автомат-то оставь!
Эвил отдал Синеману автомат, взвалил на плечи свертки с грибами и ушел за поворот.
– Все, бегом к лестнице! – скомандовал Синеман.
Теперь уже втроем они побежали в обратном направлении. Остановились у лестницы. Синеман глянул в окно, прикинул расположение солнца и сказал:
– Сейчас часов двенадцать. Должны успеть.
– Чего успеть? – спросил Сол.
– Слушайте оба внимательно, два раза не повторяю! Предпоследний фрагмент плана. Мы сейчас поднимаемся на пару этажей. Там уже будут плохие дядьки с автоматами. Толян, снимай халат, спалишься! Мы не должны привлекать внимания. Итак, мы идем к спальне дона, когда мы до нее благополучно… Я повторяю: БЛАГОПОЛУЧНО доберемся, вы узнаете, что делать дальше.
– А если не благополучно? – поинтересовался Соломон.
– Ну, тогда вполне понятно, что делать. Но мы должны добраться. Все наши, сколько их ни есть тут, полностью зависят от нас. Все, идем. Запомните: хладнокровие, хладнокровие и еще раз хладнокровие!
Они быстро приготовились к последнему броску. Проверили автоматы – по два у каждого, запасные рожки, пистолеты в неограниченном количестве. Толя снимать халат отказался наотрез, мотивируя это тем, что в его карманах удобно таится пара пистолетов. К тому же под полами халата удобно хоронились еще штук пять добротных иномирных «тэтэшников», «Макаровых» и «Смит-и-Вессонов». В конце концов порешили, что чем наглее – тем лучше, и начали восхождение.
Волнение нарастало с каждым шагом. Когда навстречу им вдруг кто-то побежал, Сол сразу схватился за автомат, но Синеман его вовремя одернул. Парень, несущийся сверху, остановился возле них и, задыхаясь, спросил:
– Где Даун? Дауна не видели?
– Не, братан, ты первый, – чистосердечно ответил Толя.
– В смысле? – не понял парень. – Даун, пацан из охраны!
– Да не знаем мы никакого Дауна, отвали! – психанул Соломон.
Парень послушно побежал вниз, бормоча:
– Блин, где этот козел шарится?
Синеман задумчиво проводил его взглядом.
– Вроде подозрений мы не вызываем, – сказал он.
Они пошли дальше. Несколько раз еще они сталкивались с людьми дона. Одни были их ровесниками, другие, похоже, собирались вскоре на пенсию. Никто не обращал внимания на троих диверсантов, никто не задавал никаких вопросов. До поры все шло гладко.
Наконец, преодолев несколько неимоверно длинных лестничных пролетов, они вышли в фойе, как две капли воды похожее на то, которое осталось внизу. Здесь уже царила жизнь. Кто-то лениво гулял с автоматом, кто-то на бегу просматривал бумаги. На троих запыхавшихся подростков никто даже не взглянул. Синеман решительно подошел к одному вооруженному верзиле в кожаной безрукавке.
– Здорово, брат, – сказал он. – Дона не видал?
– Дона? – Здоровяк с сомнением посмотрел на благородное лицо Синемана. – А тебе зачем? Ты из какого отряда?
– Из десятого, – не моргнув глазом, ответил Синеман. Соломон и Толя как бы невзначай встали по обе стороны от него, готовые, чуть что, открыть стрельбу.
– А, из десятого, – равнодушно сказал здоровяк. – А чего вам от дона-то надо? Вопросы какие – вон, в канцелярию на последний этаж!
– Кто додумался сделать канцелярию на последнем этаже? – проворчал проходящий мимо парень с тетрадью в руке.
Здоровяк поймал его за шиворот и слегка приподнял.
– Дон придумал, понятно? – ласково сказал он. – Для того, чтобы от нечего делать туда всякие крысы не бегали, а только по делу. А ты кто такой, вообще, что очевидного не знаешь? Ты не шпион, а?
Парень, тоскливо болтающийся в нескольких сантиметрах от пола, замотал головой.
– Давай, вали отсюда! – Парень отлетел к лестнице, упал, проехал по гладкому камню несколько метров, потом вскочил и побежал наверх. Толя, Соломон и Синеман проследили его позорное бегство до последнего эпизода и повернулись к верзиле.
– Так где дон? – снова спросил Син. – У нас для него срочное сообщение!
– Какое? – Верзила стал ненавязчиво разминать кулаки. – Поди вознаграждением пахнет?
– Ага, пахнет, – признал Син, передергивая затвор автомата.
– Ну, ладно, идите вон туда, по коридору. Он туда прошел с минуту назад. В зале, наверное. Мистер там же.
– Спасибо, брат, – улыбнулся Синеман. – Пошли, парни!
Друзья пошли по указанному коридору. Внимания на них по-прежнему никто не обращал. Коридор был достаточно широк, чтобы идти в ряд втроем, что они с успехом и делали.
– Слышь, Толик, а вот если у нас все выгорит, кого ты заберешь в свой мир? – спросил Соломон.
– А что?
– Так, любопытно.
Толя пожал плечами. Он предпочитал пока не думать над этим вопросом. Его личные симпатии склонялись то к Рели, то к Вере, а то и вовсе исчезали напрочь.
– Я так думаю, просто забирай обеих! – предложил Син.
– Так нельзя! – возразил Соломон.
– Как так нельзя? Вон, Вингер про твоего тезку знаменитого рассказывал, так ему можно было!
– Так то царь!
– И чего? Вон, Иаков.
– А чего Иаков?
– А чего! Вкалывал семь лет, чтобы отработать себе Рахиль, а ему подсунули Лию.
Соломон заржал.
– И что, он ее завалил?
– Ага, конечно! Он спокойно отпахал еще семь лет и получил вдогонку Рахиль!
– Красавчик! – Соломон покачал головой. – Я б так не смог.
– Это еще фигня! Рахиль была бесплодна, так детей ему рожала Лия. Четырех штук!
– Две жены и четверо детей? – поразился Соломон. – Мужик гигант!
– И еще служанка! Кстати, к служанке его потом послала Рахиль, чтобы та от него родила, как бы это ее ребенок.
– И родила?
– Куда ж она денется? Двоих! Потом Лия провернул такой же финт, со своей служанкой!
– И че? – Соломон уже, кажется, забыл, куда и зачем они идут.
– И сказала Лия: прибавилось. И нарекла ему имя: Гад.
– Обалдеть!
– Да, а потом еще раз.
– Погоди, это уже сколько?
– Восемь. Потом там Рахиль за какие-то апельсины проспорила ночь с Иаковом, и Лия родила еще двоих сыновей и одну дочку.
Соломон схватился за голову.
– Одиннадцать детей! Сдохнуть можно! Толян, ты представляешь?
– Да, я знаю, – отозвался Толя. – Раньше так и было.
– А дальше-то что было? – не успокаивался Соломон.
– Дальше? Дальше Господь вспомнил о Рахили.
– Без подробностей: сколько?
– Одного.
– Что, вот так вот просто – одного?
– Да, вот так вот просто. Я к чему это все рассказываю-то? К тому, что если что-то написано, значит может быть и сделано. Прими к сведению, доктор! Так, я забыл, кого мы пришли навестить?
– Дона Гана, – напомнил Соломон.
– Понятно. Кстати, мы уже на месте!
Они остановились перед входом в огромный зал. Там, у окна, стояли двое. Мистера узнали все и сразу, а вот дона – только Толя с Соломоном.
– Ты глянь-ка, как у него харя зажила! – шепнул Сол.
– Это дон? – спросил Син.
– Да.
Синеман вдруг развернулся и прошел несколько шагов обратно по коридору. Обнаружив какую-то дверь, он открыл ее и помахал друзьям рукой.
– Заходите сюда и, что бы ни случилось, не дергайтесь!
– А ты куда? – удивился Толя.
– Не задавай лишних вопросов! Давай в каморку!
– Слушай, а ты уверен, что твой план сработает? – засомневался Соломон.
Син немного замешкался с ответом, но потом пожал плечами:
– С точки зрения здравого идиотизма… должно сработать. Заходите быстрее, он идет!
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |