Чуть морозное декабрьское утро омрачилось противным звонком будильника, и Лена с неудовольствием взяла трезвонящий мобильник с тумбочки и нажала «отбой».
Сегодня – первый съёмочный день. Но, из разговора с режиссёром она уяснила, что это не значит, что сегодня будут сниматься сцены исключительно первой серии. Сцены, как она уже поняла, снимаются блоками, чтобы лишний раз не таскать аппаратуру и не путать актёров. Однако сегодня ей предстояло сыграть четыре сцены, и все - исключительно из первой серии – одна возле умывальников в школьном туалете, когда её героиня появляется в сериале впервые, одна – в массовке, на уроке, и две – уже с ней в главной женской роли – в спортзале. Там же она и познакомится с этим пресловутым «учителем физкультуры», там её зритель и узнает, как Елену Кулёмину, «спортсменку, активистку, и просто красавицу», как выразился Арланов.
Третьякова встала с кровати и направилась в ванную – привести себя в порядок перед таким ответственным и волнительным днём.
Уже трясясь в метро (машину брат уже забрал, так как вернулся из Польши) на пути в школу, где должны были проходить съёмки, Лена чувствовала себя вполне спокойно. От былого волнения, испытываемого прежде перед тем, что ей предстояло, не осталось и следа. Отсутствие автомобиля действовало на Третьякову угнетающе, но поделать ничего было нельзя – денег на собственную машину не было, а у Сереги второй машины не было, поэтому приходилось довольствоваться метро. Одно только радовало Лену – то, что два дня назад она записалась в автошколу, и совсем скоро она получит права.
Она опаздывала уже на пять минут, а до места съёмок добираться ещё минут пятнадцать, но Лена особо по этому поводу не переживала – всё равно сцены с её участием снимаются не в самом начале.
Явившись в школу с двадцатиминутным опозданием, Лена на всех парах влетела в помещение, где уже вовсю кипела работа – операторы куда-то переносили аппаратуру, Арланова видно не было, но зато Лена заметила в углу немного неуверенно мнущихся девчонок, что-то бурно обсуждающих.
- О, Ленка! Привет! – крикнула счастливая Лера, помахав ей рукой. Лена быстрым шагом направилась в их сторону.
- Привет, - чуть запыхавшимся от очень быстрой ходьбы голосом, улыбнувшись, поздоровалась Третьякова.
- Ты чего опаздываешь? – осведомилась Женька, которая почему-то была бледнее, чем обычно.
- Да вот, Серега машину забрал, пришлось на метро трястись, - с недовольством в голосе ответила Лена, у которой при воспоминании о ставшей уже такой родной серебристой «десятке» тут же что-то сжималось внутри.
- Ой, ну, слава Богу, - нарочито облегчённо вздохнула Лерка, - Целее будешь, - усмехнулась она, потрепав Третьякову за плечо.
- Молчи, женщина, – хмуро отозвалась Лена, для которой такие шутки были как соль на кровоточащую рану. – Это ты у нас даже на велосипеде ездить нормально не умеешь, - в ответ беззлобно уколола подругу она, на что «обиженная» Козлова ответила:
- Ну, по крайней мере, я, в отличие от некоторых, не ищу постоянно приключений на свою задницу, - прищурилась она, складывая руки на груди.
- Ага, ты их всегда находишь на чужую, - хмыкнула с усмешкой Третьякова, - а сама вся в итоге белая и пушистая получаешься, - и примирительно улыбнулась уголком губ.
- Ну, так ведь интереснее, - улыбнулась в ответ Лерка, - о, кстати, об интересном! – Посмотрев куда-то мимо Третьяковой, удивлённо произнесла она.
Лена, проследив направление взгляда заводной барабанщицы, повернулась и проглотила подступивший тут же к горлу противный ком, унимая пробежавший вдоль позвоночника колючий холодок - в дверях школы показался высокий брюнет в чёрном полупальто, уверенной походкой направляющийся в фойе.
- А он что тут делает?.. – пробормотала резко пересохшими губами Третьякова, чувствуя, что одно приключение на свою пятую точку она уже нашла. Точнее, приключение само нашло её.
Третьякова сложила руки на груди и отвернулась от Абдулова, который, по всей видимости, ещё не успел их заметить, и молила Бога, чтобы тот её не заметил вовсе. В её душе всё ещё теплилась надежда, что либо это - глюк, либо он оказался здесь случайно. А ещё лучше было бы, если бы это был случайно оказавшийся здесь глюк. Необъяснимая дрожь где-то внутри дала Лене понять, что весёленькое времяпрепровождение ей просто обеспечено.
Лера, едва заметив хоть одно знакомое лицо, воспользовалась ситуацией и, помахав рукой брюнету, мило улыбнулась и жестом пригласила подойти.
Виталий, заметив знакомую пятерку, удивленно приподнял брови, улыбнулся и направился к ним.
- Здравствуйте, эмм… - протянула Лерка, чуть кокетливо по привычке улыбнувшись.
Третьякова стояла, не шелохнувшись, готовая убить Леру и самой провалиться сквозь землю. Всё ещё стоя спиной к мужчине, она будто сжалась вся внутри и просто продолжала молчать.
- Виталий Зинурович, - улыбнулся мужчина, подавая руку звонкоголосой барабанщице с глазами цвета молотого кофе. – Можно просто Виталий, - взглянул на спину высокой блондинке, которая молча продолжала изучать свои кеды, так и не поворачиваясь к нему. Он сразу же понял, кто перед ним стоит, и от этого едва уловимое чувство азарта проснулось в нём, будто бы он был заранее уверен, что они ещё встретятся, и его интуиция его не обманула. Опьяняющее чувство собственного превосходства из-за того, что ему удалось предвидеть их скорую встречу, наполнило его до краёв. Ему не терпелось сейчас взглянуть в серо-зелёные с озорной искоркой где-то в глубине глаза, и пожать тёплую руку, которая обнимала его тогда, в тот вечер, в серебристом авто. Поздоровавшись с каждой из ранеток, и услышав их «лерааняженянаташа», Абдулов замер, с явным намерением «познакомиться» с пятой долькой яблока.
Лера, недоумевающе и как-то с укором глядя на подругу, пихнула её локтем, прошипев:
- Лен, с нами, между прочим, знакомятся.
Третьякова, поняв, что избежать «знакомства» не получится, повернулась, и, собрав волю в кулак, как никогда уверенным голосом сказала:
- Елена Николаевна, - с невозмутимым выражением лица протянула руку Третьякова, пересилив себя и взглянув в синие глаза, смотревшие на неё с лёгкой иронией и ничуть не скрываемым интересом.
- Можно просто Лена, - поспешила сказать, пихнув Третьякову в бок, Козлова, удивлённая такой неприветливостью подруги.
Абдулов, чуть нагловато смерив взглядом стоявшую перед ним спортивную блондинку, вопросительно посмотрел ей в глаза, как бы спрашивая: «Можно?».
- Можно просто Елена Николаевна, - с усмешкой в голосе повторила Третьякова, отчего Лера совсем обалдела – что на неё нашло? То отворачивается, непонятно почему замыкается, молчит, не хочет знакомиться, а теперь откровенно хамит.
Абдулов усмехнулся – что ж, этого следовало ожидать. Он и не думал, что она после той ночной прогулки с ветерком просто так простит ему его откровенную наглость.
- И кто же из вас – Кулёмина? – с едва скрываемой ухмылкой осведомился он, оглядывая всех ранеток по очереди, хотя уже давно всё понял, как только увидел этих пятерых девчонок здесь – значит, в главных ролях будут всё-таки сниматься именно они. И догадаться, кто именно будет играть спортсменку-басистку, ему не составило труда. Уже заранее зная ответ, он лишь с интересом разглядывал немного мнущихся от новизны всего происходящего девчонок.
Третьякова будто почувствовав что-то неладное, услышала, как удар её собственного сердца гулко отозвался где-то в районе гортани. Почему его интересует именно Кулёмина? Господи, неужели…
- Ну, предположим, что это - я, - сложив в характерном жесте руки на груди, отставила левую ногу в сторону Лена, оценивающе взглянув на рослого Абдулова из-под длинной светлой чёлки.
- О, вот как, - сделал вид, что немного удивился этой новости Абдулов, и снова протянул ей широкую ладонь: - Степнов Виктор Михайлович.
- Поздравляю, - хмыкнула Лена, сама не понимая, что заставляет её так откровенно хамить этому мужчине. Просто ей показалось, что он нарочно задал ей этот вопрос, будто бы заранее знал, что Кулёмина – это именно она. Ранетки снова не сумели удержать свои нижние челюсти в нужном положении. Козлова снова пихнула Третьякову локтем, шикая: «Третьякова, уймись». Руку «Степнова Виктора Михайловича» она так и не пожала, почувствовав что – вот он, пришёл её конец, ну надо же было именно его взять на почти главную мужскую роль и именно в паре с ней! Чувствуя всё нарастающее внутреннее напряжение и периодически всплывающие картинки двухнедельной давности у неё в мозгу, Лена чуть покачнулась с пятки на носок, слушая, как Лера пытается занять Абдулова разговором, чтобы как-то сгладить его первое, наверняка, не совсем позитивное, благодаря стараниям Третьяковой, впечатление об их группе. Искренне недоумевая, почему Арланову пришла в голову идея взять именно Абдулова на эту роль, Лена, повернувшись к девчонкам, бросила: «Я скоро», и направилась в сторону выхода из школы.
Неприятное чувство собственной глупости не давало ей покоя – ей казалось, что Абдулов наверняка в душе смеётся над ней, видя, как она реагирует на эту неожиданную встречу. Упорное желание дать ему хорошего пинка граничило с желанием снова красиво и эффектно поставить его на место. И Лена, быстрым шагом добравшись до ближайшего ларька, взглянула на витрину. Сердце взволнованно сжалось: вот она. Такая близкая и такая запретная. Пачка Malboro Gold нагло смотрит на Третьякову из-за стекла, и Лена отчаянно борется с грызущим изнутри желанием купить её и поджечь желанную сигарету.
- Девушка, - деловито осведомилась разукрашенная продавщица сквозь открытое окошко, - вы покупать будете?
Лена, чуть помявшись на месте, бросила последний взгляд на манящую пачку и, достав кошелёк из кармана, с едва заметными нотками нервозности в голосе попросила:
- «Бон аква» без газа.
Вернувшись в здание школы, Третьякова огляделась по сторонам – Абдулова, слава Богу, видно не было. Зато были видны заметно повеселевшие ранетки.
- Третьякова, - едва завидев подходившую к ним Лену, возмущённо воскликнула Лерка, - куда ты смылась?
- За водой ходила, - спокойно отозвалась Лена, к которой ввиду отсутствия поблизости этого синеглазого монстра, резко вернулась уверенность в себе.
- Это я уже поняла, - кивнула Козлова в сторону бутылки, которую Лена сжимала в руках. – Что на тебя нашло? Ты чего Виталику хамить начала ни с того ни с сего? – удивлённо приподняла одну бровь Лера, засовывая руки в карманы облегающих голубых джинсов.
- Ох, уже «Виталику», - хмыкнула Третьякова, - быстро вы с ним общий язык нашли.
- Ну, ещё бы, он довольно милый, - посмотрела на Лену огромными и такими, казалось бы, детскими глазами Аня, с едва заметной улыбкой.
«Ага, милый он, конечно, - усмехнулась про себя Лена, - это вы так говорите, потому что не целовались с ним после того, как чуть не угрохали его на бешеной скорости», - от собственных воспоминаний ей стало немного смешно. А ведь, и правда, как глупо получилось-то. Что она, в самом деле, как маленькая? Хамить ему начала, как несмышленый и вечно настроенный решительно против остального мира подросток. От осознания собственного не совсем взрослого и разумного поведения Третьякова немного замялась. Надо будет как-то изменить своё поведение. Точнее, не изменить, а подкорректировать – так, чтобы и себе не в убыток, и чтоб ему было не менее «весело». Ведь чувство неотмщённости всё ещё упорно не давало ей покоя.
- Девчоночки, давайте, подтягивайтесь, скоро снимать начнём, - услышали они голос неподалёку от себя – позади них уже стоял Арланов.
- Как?! Уже? – ещё сильнее побледнела и без того непривычно белая Женька.
- А чего тянуть-то? Сегодня ведь – первый съёмочный день. И слово «съёмочный» здесь является ключевым, - улыбнулся режиссёр, кладя руку на плечо маленькой хрупкой Ане. – А начнём мы, голубушка, с тебя, - и улыбнулся уже конкретно ей. Аня ответила чуть смущённой улыбкой, осознавая, что ей первой из «Ранеток» предстоит попробовать себя в качестве актрисы. – Сейчас вас познакомлю со съёмочной группой, остальным актёрским составом, и будем работать. Готовы? – оглядел он всех ранеток по порядку.
- Всегда готовы, - рапортовала Лерка с улыбкой до ушей, чем вызвала одобрение режиссёра, и он ответил:
- Ну вот, уже узнаю Леру Новикову, - и, подмигнув девчонкам, Арланов направился в сторону актового зала, где предполагал познакомить девочек с остальным актёрским составом. Сам не зная почему, но он был уверен, что всё срастётся.
Конечно же, девочки волновались. Но, как оказалось, после знакомства с таким количеством будущих коллег мир не перевернулся. Все оказались очень доброжелательными, однако Лена заметила, что многие смотрели на них скорее снисходительно, нежели просто доброжелательно. Было немного неуютно чувствовать себя под стольким количеством взглядов людей-профессионалов, зная при этом, что можешь в любой момент облажаться и оправдать их снисходительные взгляды.
Однако один взгляд, который поймала на себе Третьякова, был отнюдь не снисходительным. А скорее даже вызывающим. Нетрудно догадаться, кому принадлежал этот взгляд. Лена, ничуть не смутившись, взглянула в сторону обладателя прожигающих синих глаз, и, сама от себя такого не ожидая, показала язык.
Брови мужчины тут же взметнулись вверх, и он, чуть покачав головой из стороны в сторону, улыбнулся и сложил руки на груди.
Почему-то от подобной его реакции у Третьяковой на секунду защемило где-то внутри, и она, тут же оправившись от секундной колющей боли, отвернула лицо и продолжила искать взглядом девчонок, которых потеряла в толпе в процессе новых знакомств.
Быстро найдя их буйные головушки по соседству в Арлановым, Лена направилась к ним.
- Ну, что, девчонки, план на сегодня такой, - потирая руки, провозгласил Арланов, - сегодня снимаем только школьные сцены, только в помещении школы и в школьном дворе. Сейчас снимем Анечку с Артуром, - махнул он рукой светловолосому парню со смутно знакомым лицом. Парень направился к ним, улыбаясь и на ходу поправляя серый джемпер.
Третьякова тут же узнала этого пацанчика – это же именно его и ещё двух других парней снимали в Твери, когда Лена с девчонками привезли саундтрек на площадку. «Мда, что-то уж слишком много знакомых лиц», - с легким недовольством подумала она, скосив взгляд в сторону, на высокого брюнета, подпирающего стену плечом и о чём-то болтающего с мужчиной в бежевом пиджаке и очках. Лицо у Виталия было предельно доброжелательное, заметно было, что своего собеседника он знает уже давно. Уже отворачиваясь, она успела поймать быстро брошенный на себя взгляд синих глаз, молниеносно скользнувший по её лицу. Вдоль позвоночника почему-то пробежала колючая щекотная тёплая волна, заставившая Лену расправить плечи.
Подошедший парень уже успел представиться:
- Артур Сопельник, для вас просто Антон, - улыбнулся он, оглядывая девчонок, - И кто же из вас Аня?
- О, привет, - благодаря той самой щекотной волне, пробежавшую по позвоночнику, у Лены резко проснулось чувство вставить своё словечко в эту светскую беседу: - Как там твои трусы? – Ухмыльнулась она, получая немыслимое удовольствие от того, что ставит парня в неловкое положение – по крайней мере, так ей самой было проще избавиться от собственной неловкости, связанной с присутствием метрах в десяти справа высокого наглого брюнета, то и дело ухмыляющегося.
Ранетки тут же проглотили нервные смешки, и Козлова не преминула ткнуть Третьякову в бок, заметив, как стушевался обаятельный блондинчик. Он с каким-то едва заметным ужасом спросил, глядя на рослую спортивного телосложения блондинку:
- Ты – Аня?..
Лена тут же сделав серьёзное лицо, протянула ему руку:
- Руднева Анна, эмм…Батьковна. – Напрочь забыв отчество их ритм-гитаристки, представилась Лена, ловя на себе смеющиеся взгляды девчонок, но она бы могла поклясться, что они наверняка готовы просто покрутить пальцем у виска и дать ей увесистый подзатыльник.
Арланов, услышав вопрос Третьяковой, уже во второй раз влюбился в эту нескладную девчонку – ну и язык у неё! Ухмыльнувшись, он положил ничего не понимающему Артуру руку на плечо и сказал, прогоняя возникшее в воздухе напряжение:
- Артур, вот эта очаровательная девушка – Анна, а вот эта – Наталья. Это твои основные партнерши по сериалу, это – Лера, это – Женя. А вот эта «эмм…Батьковна» - это Леночка, - с усмешкой в голосе представил он напуганному парню всех девчонок.
- Приятно познакомиться, - протянул он, всё ещё косясь на какую-то странную блондинку, которая, казалось, явно не в себе.
- Нам тоже, - примирительно отозвалась Лена, - Расслабься, я же пошутила, не обижайся, - и ослепительно улыбнулась. На такую улыбку, которой улыбалась Третьякова, просто невозможно было ответить чем-либо другим, кроме как ответной улыбкой, что парень и сделал. Он сразу понял, что эта Лена – девушка непростая. Понял он и то, что работать с ней будет очень и очень интересно.
- О, - Лена заметила, что Арланов глядит куда-то мимо неё, но не повернулась, продолжая глядеть на режиссёра: - А вот и твой партнёр, Леночка. Позволь представить тебе – Виталий Абдулов, он же «помощник мэра», он же «бандит Тони».
Третьякова будто заранее почувствовала, кто стоит за её спиной, именно поэтому и не повернулась с самого начала. Но теперь уж деваться было некуда. Медленно повернувшись вполоборота, так, чтобы видеть и режиссера, и девчонок, и Абдулова, она ответила, взглянув в чуть улыбающиеся глаза Виталия:
- А мы уже вроде как познакомились, - и засунула по привычке руки в карманы штанов.
- Ну, вот и отлично! – довольно потёр руки Арланов, - Чем раньше вы наладите контакт, тем лучше для съёмочного процесса! – уверенно сказал он.
«Если бы вы знали, Сергей Владимирович, что контакт уже не просто установлен, а и испробован на вкус», - пронеслось в голове светловолосой басистки.
- О, да, - важным голосом отозвался Абдулов, делая серьезное лицо, - Контакт – это дело первой важности, нам главное – разогнаться, - бросил многозначительный взгляд на тут же побледневшую Третьякову, - А там уже всё само собой получится, правда же, Елена Николаевна? – чуть подтолкнул её в бок локтем Абдулов, с наслаждением замечая, что у Лены, кажется, язык прилип к нёбу и не собирался отлипать, так как она ни слова в ответ не сказала, только бросила быстрый взгляд на девчонок, которые, казалось, не придали особого значения ни словам Абдулова, ни тому, что у неё резко кровь отхлынула от лица. Они уже и вовсе как-то сгруппировались и начали обсуждать какую-то более интересную тему, чем «Виталий Абдулов».
Арланов, однако, заметил, что басистка немного притихла, но списал это на элементарное волнение перед съёмочным процессом.
- Между прочим, Виталик, - поучительно заявил режиссёр, - Ты даже не представляешь, кто мне подал идею того, чтобы именно ты сыграл именно эту роль, - с хитринкой в глазах взглянул режиссёр на Лену, которая заметно оживилась: вот, сейчас она, наконец, получит долгожданный ответ на вопрос, какой идиот надоумил Арланова взять ей партнёры именно этого петуха.
- О, - заинтересованно приподнял брови Виталий, расцепляя руки и засовывая их в карманы прямых брюк. – И кому же я обязан?
- А вот этой очаровательной барышне и обязан, - кивнул он на Лену, которая от удивления вытащила руки из карманов и тут же выпрямилась. Её округлившиеся глаза говорили сами за себя:
- Кому? Мнеее? – в недоумении протянула она.
- Кому? Ей? – тут уже пришёл черёд Абдулова вытянуть от удивления лицо и достать руки из карманов брюк.
- Именно, - довольный эффектом, который вызвала озвученная им новость, протянул с усмешкой Арланов.
- Бред какой-то, - хмыкнула Третьякова, складывая руки на груди и, по привычке, вставая в «позу недовольной», - мы тогда ещё даже знакомы не были.
- Знакомы, может быть, и не были, однако тот факт, что нашему Виталику очень пойдут треники и кроссовки, ты отметила уже тогда, - ухмыльнулся Арланов, замечая, что Третьякова готова сквозь землю провалиться. На лицо Абдулова и вовсе, лучше было не смотреть – его обалдевший взгляд на стоящую рядом блондинку говорил сам за себя.
«Блин, ну я и дууура, - вполне здравая мысль посетила Третьяковскую голову, - получается, что я сама виновата в том, что этот олень теперь мой партнёр. Пойду утоплюсь»
- Интересно девки пляшут, - по-тихому присвистнул Абдулов, глядя на Лену, которая всё ещё стояла в позе недовольной. – Ну, благодарю тогда, благодетельница Вы наша, Елена Николаевна! – отвесил он ей шутливый поклон, наблюдая, как смятение на её лице постепенно сменяется уверенностью.
- Можно просто Лена, - буркнула она и решила присоединиться к ранеточной болтовне, оставив двух мужчин стоять друг напротив друга.
Ну, вот тебе и первый съёмочный день. Лена никак не ожидала, что он будет для неё настолько богатым на сюрпризы. И Третьякова печёнкой чувствовала, что таких сюрпризов за время съёмок этого сериала будет ещё пруд пруди.
- Так, Анечка. Идём, - позвал Рудневу Арланов, обойдя пару актёров, оживлённо что-то обсуждающих.
- А мы? – удивленно спросила Лера, складывая руки на груди.
- А вы, девчонки, можете пойти посмотреть, как мы снимаем, или можете перекусить пока, - предложил Сергей Владимирович. – Да, кстати, следующая у нас по плану – Лера, так что через полчаса, Лерочка, на грим.
Козлова удовлетворённо кивнула и заметно расслабилась.
- Ну что, куда пойдём? – вопросительно посмотрела на девчонок Женька, которой уже никак не стоялось на месте.
- Я посмотреть хочу, как Аньку снимать будут, - предложила Наташа, которой было очень интересно увидеть со стороны то, чем ей придется заниматься ближайшие три месяца.
- Ну, тогда я с тобой, - подхватила Женька и уже была готова буквально сорваться с места. Лена всегда улыбалась, наблюдая за рыжей кудрявой ранеткой – в ней всегда было столько энергии, что Третьякова ей иногда даже завидовала. Вот, например, сейчас. Сейчас Лене не хотелось ни идти смотреть на съёмочный процесс, тем более, что её снимать будут только после Леры, ни тащиться в какое-нибудь кафе. Хотелось спать. Но спать на съёмочной площадке в первый же съёмочный день – это уж слишком, надо хотя бы дождаться второго. И поэтому Третьякова вполне логично решила пойти выпить кофе в находящуюся поблизости кофейню «Пить кофе».
- Я – в «Пить кофе», кто со мной? – деловито поинтересовалась Третьякова, доставая кошелёк из кармана. Так. Триста рублей. Живём.
- Мы – на площадку, - заявила Женя, хватая под руку Наташу.
Лена с лёгкой надеждой посмотрела на Козлову – но та, кажется, вовсе не планировала покидать здание школы:
- А я – на грим.
- Так ведь ещё же полчаса до грима, - удивлённо протянула Третьякова, понимая, что отговаривать Лерку бесполезно.
- А через час – съёмка! Прикинь, как они меня за полчаса накрасят?! Лучше я заранее пойду, - осмотрела коротко стриженные накрашенные чёрным лаком ногти на руках Лера и, протянув «Извини», в котором не было ни оттенка сожаления, улыбнулась троим «ранеткам» и направилась к выходу из актового зала.
Третьякова, впрочем, и не ожидала, что кто-нибудь попрётся с ней в «Пить кофе». И в этом крылась одна простая причина: никто из ранеток, кроме Третьяковой, кофе попросту не любил.
Лена искренне удивлялась – как можно его не любить? Кофе – это, пожалуй, единственная вещь, в которой Лена просто не могла себе отказать. Особенно после того, как бросила курить.
Идя по чуть присыпанному тоненьким слоем первого снега асфальту, Третьякова невольно вспомнила, как спокойно и умиротворённо чувствовала себя, держа между средним и указательным пальцем любимую и такую необходимую тогда сигарету. Да, прошло уже два с половиной месяца, и уже дефицит никотина в организме чувствовался довольно редко, но, всё-таки, иногда ей до боли в висках хотелось поджечь кончик набитой ароматным табаком трубочки и вдохнуть в лёгкие терпкий ядовитый дым. Однако в последнее время эту потребность постепенно вытеснила другая, ещё более опасная, но такая манящая страсть – скорость. Не зря ведь говорят – клин клином вышибают. Возможно, именно потому, что её целиком и полностью захватила новая страсть, Лена не так болезненно перенесла отказ от старой привычки.
Да и сама эта привычка, курение, появилась у Третьяковой неслучайно.
Два кубика какого-то сильнодействующего лекарства внутримышечно и рука медсестры на пульсе. Манжет тонометра на плече и взволнованные мамины глаза. И слова ярко накрашенной женщины в белом халате: «Никакого футбола. И вообще со спортом завязать». И сердце падает куда-то вниз, отдаваясь гулкими ударами в висках, всё ещё пульсирующих после возвращения сознания на больничной койке.
Тогда Лене казалось, что жизнь кончена. Всё, что придавало её жизни какой-то смысл, да и попросту было всей её жизнью, вдруг рухнуло. И вроде бы не такой уж страшный диагноз «Вегето-сосудистая дистония» и трехмесячный курс медикаментозной терапии полностью перевернули её жизнь. Уход из команды, прекращение тренировок вконец выбили девочку-подростка из привычной колеи и заставили пересмотреть свои взгляды на жизнь. Начался новый этап её взросления – вечерние посиделки на лавочке у подъезда, четыре аккорда, показанные братом на гитаре, и первая сыгранная на этой же гитаре песня. Лена улыбнулась, вспомнив первые дни обучения игре на гитаре – стёртые в кровь пальцы неприятно саднили, но на душе было чувство какой-то завершенности, будто она, выжав из себя все соки, приобрела что-то новое. Потом были посиделки в беседке в соседнем дворе со старыми (и новыми) друзьями - парнями из её, Ленкиного, и этого, соседнего двора. И первые навыки игры на гитаре оценили именно они – Сашка, Дима и Костик. Они же и были первыми свидетелями того, как она неумело, но старательно, поджигает кончик белой сигареты, как, изо всех сил стараясь не закашляться, пробует на вкус горьковатый никотин. И всё это стало какой-то своеобразной опорой – теперь, когда в её жизни отсутствовало такое важное и такое привычное звено – спорт, новой третьяковской жизненной «философией» стали они: музыка и «Malboro».
Но всё меняется – изменилась и жизнь белокурой бывшей спортсменки. Хотя, говорят, «бывших» спортсменов не бывает. Лена тогда с уверенностью могла сказать обратное – бывает. Ещё как бывает. И, пусть это стало для неё огромным испытанием, она перешагнула себя и смогла отказаться от спорта. Резкий переход от здорового образа жизни к не совсем здоровому, казалось, никак на её здоровье не повлиял.
А потом в её жизни появились «Ранетки». Лена уже успела забыть, что значит быть в команде, работать на общий результат, пытаясь стать полноправным членом коллектива, заявить о своей значимости для него. Тогда,уже почти полтора года назад, она и представить не могла, что не сможет представить своей жизни без музыки и ежедневных, порой изнуряющих репетиций. Но теперь, когда их группа начала добиваться значительных успехов, Лена решила попробовать снова перешагнуть через себя – в конце концов, преодолевать себя – это же так интересно, особенно для Третьяковой, которая просто обожала выполнять, казалось бы, невыполнимые задачи, доказывать всем, и, прежде всего, себе, что невозможное – возможно. И, твёрдо решив бросить курить, она вот уже два с половиной месяца мужественно выполняла данное себе обещание. Это давалось ей довольно легко те первые два месяца – когда она училась водить, когда разгонялась, крутила чуть дрожащими от нетерпения руками гладкий руль и сильнее жала на газ.
Но в последнюю неделю Лена чувствовала себя всё хуже – автомобиль забрал брат, сигареты больше не были частью её жизни и привычный успокаивающий ритуал больше не спасал её от стресса и навязчивых мыслей. Поэтому сейчас своё угнетенное состояние Третьякова объясняла себе полным отсутствием антидепрессантов – «Malboro Gold» в руках и педали газа под ступнями.
Теперь у неё осталось только кофе, и любому, кто сделает попытку лишить её этой, конрольной, привычки, могло очень не поздоровиться.
Зайдя в уютный теплый зал маленькой кофейни, Третьякова поискала взглядом свободный столик. По иронии судьбы, таковых не оказалось. Настроение тут же покатилось ко всем чертям. Тот факт, что она не может элементарно выпить чашку любимого чёрного кофе, прогнал остатки позитива из её мыслей. Уже развернувшись, чтобы покинуть зал кофейни, она услышала подозрительно знакомый голос у себя за спиной:
- Просто Лена, Вы куда?
Сжав зубы, но, вопреки собственному желанию, едва заметно улыбнувшись, Третьякова тут же придала лицу равнодушное выражение и развернулась на сто восемьдесят градусов – в трёх метрах от неё за столиком возле тёмно-коричневой стены сидел Абдулов собственной персоной, на пару с тем мужчиной в бежевом пиджаке и очках в чёрной оправе.
- А вы здесь что делаете? – откровенно удивившись присутствию своего «старого»-нового знакомого в своей любимой кофейне, поинтересовалась она, и, посмотрев на незнакомого мужчину, перевела взгляд на нахально улыбающуюся физиономию Абдулова.
- Наверное, то же, что и ты собиралась сделать, когда пришла сюда, - вполне логично заметил Виталий, откинувшись на мягкую спинку тёмно-коричневого диванчика, и изучающим взглядом провёл вдоль Ленкиной фигуры.
Почувствовав легкий дискомфорт от его какого-то нагловатого разглядывания, Третьякова хмыкнула, застегивая молнию на расстёгнутой куртке:
- А, ну, тогда приятного вам кофепития, - и, уже собираясь покинуть кофейню, почти развернулась, чтобы уйти, как снова услышала голос в спину:
- А почему тогда уходишь? Ты же только пришла, - снова чуть улыбающийся, удивлённый синий взгляд, так откровенно не желающий её никуда отпускать.
Лена, немного удивившись такому интересу, снова повернулась лицом и ответила:
- Столиков свободных нет.
- Садись к нам. – Последовал незамедлительный ответ из уст почему-то такого настойчивого брюнета, - Думаю, Саша не будет против. Правда, Саш? – вопросительно посмотрел Виталий на сидящего напротив него мужчину в очках, который тоже с интересом изучал стоящую перед ними немного напряжённую девушку.
- Конечно, не буду, - улыбнулся он, - тем более, что девушка такая очаровательная.
Третьякова, не привыкшая получать подобных комплиментов в свой адрес (в адрес всей группы - сколько угодно, а вот в свой – раз-два и обчёлся), немного неуверенно улыбнулась и, подойдя к столику, расстегнула только что застёгнутую молнию на куртке, сняла её и уселась рядом с «Сашей», напротив всё ещё почему-то довольного Абдулова.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |