Странно, но боль и бесконечное напряжение отвлекали ее от мыслей о Драко. Особенно боль. Сиринга узнала множество ее оттенков - боль пополам с отвращением, боль и бессилие, боль и неприязнь, боль и слезы. Она старалась не заплакать перед Снейпом, и это ей удавалось. Она лишь утверждалась в мысли, что гриффиндорцы, пожалуй, в чем-то правы. Старый садист. Но зловоние подземелий, отсутствие в нем окон не просто тяготили. Они напрочь отбивали желание думать о чем-либо, кроме как удрать отсюда, да побыстрее. А боль, почти ежедневно причиняемая ей Снейпом, постепенно заслоняла собой страдания, которые принес Драко. Только бы быстрей это закончить, и прочь, на воздух, плевать на Филча, пусть поймает, я хочу дышать!!!
Снейп знал цену боли и знал, какого эффекта можно достичь с ее помощью. Парадоксально, большинство людей любят боль, но предпочитают не признаваться себе в этом, купаясь в бесконечном саможалении. Душевная боль поглощает, подчиняет себе, становясь необходимой. В конце концов, ее приход начинаешь встречать с какой-то извращенной радостью, потому что она заставляет чувствовать себя живым. Единственный способ вырваться из ее липких объятий, - перебить ей хребет другой болью, физической. Такая боль способна исцелять.
Нет, Снейп не жалел Сирингу. Он был одним из немногих, знавших причину болезни, свалившей ее и приковавшей к постели на целый год. Девочка была из древнего кельтского магического рода, в ее жилах было больше волшебства, чем крови, но, даже зная все это, декан Слизерина не мог понять, как это в ней могла так рано проявиться колдовская сущность. Слушал плачущую Амариллис - и не понимал. Ему пришлось потратить немало сил, чтобы разговорить ее. Хрупкая рыжеволосая женщина, робкая и застенчивая, она, наконец, призналась, что ее муж - не настоящий отец Сиринги.
- Понимаешь, Северус, - всхлипывала она, - никто, никто не знает об этом, даже сам Овидий... Даже моя мать не знала, то есть, она наверняка догадывалась, но не могла доказать...
Снейпа вовсе не удивил этот факт, его в принципе было невозможно удивить. Настораживало лишь то, что Амариллис наотрез отказалась назвать имя, уверив Снейпа в том, что Сиринга чистокровная, ее отец принадлежал к благородной фамилии.
Вкратце суть происшедшего сводилась к следующему. Сиринга с самого своего рождения, будучи еще совсем несмышленышем, ненавидела приемного отца. Едва научившись говорить, девочка дерзила ему при каждом удобном случае. Толстый добряк Овидий, глуповатый, но беззлобный детина с вислыми усами, частенько прикладывавшийся к бутылке, ничего не понимал. Конечно, он, как любой мужчина, мечтал о сыне, но нельзя же ненавидеть родного отца только из-за этого! А маленькая нахалка разве что не кусалась: пронзительные синие глазенки недоверчиво наблюдали за ним, носик морщился, один за другим сыпались обидные комментарии. То от него плохо пахнет (пары алкоголя), то он некрасивый и толстый, а она хочет быть похожей на маму, то он помял ее медвежонка, то съел ее любимый джем... Амариллис выбивалась из сил, пытаясь примирить их, но Сиринга, в сущности, ласковый и послушный ребенок, в присутствии Овидия превращалась в настоящую фурию.
Муж просил ее завести еще детей, но Амариллис Кэр печально качала головой. Она больше не хотела рожать. Со временем Овидий начал пить все больше и больше, приветствуя рассвет бутылкой пива, провожая день пинтой доброго виски. Сиринга огрызалась по-прежнему, сама, должно быть, не понимая причину своей ненависти. А уж когда ее определили в Слизерин, он запил окончательно. Начались срывы. Теперь уже не Сиринга цеплялась к нему, а наоборот. Когда девочке исполнилось двенадцать, он впервые ударил ее, назвав змеиным отродьем. Для Овидия, мнившего себя воплощением честности и открытости, понимание того, что его дочь носит зеленые цвета, было как нож в сердце. Они перестали разговаривать. Но ведь учебный год не резиновый, и домой надо было возвращаться... Теперь пощечины со всей дури стали не редкостью: за Слизерин, за недостаточно высокие отметки по Травологии, да и мало ли за что еще. В конце концов Амариллис нашла, как ей казалось, идеальное решение: забрала дочь из Хогвартса, чтобы не дразнить Овидия.
- Я не понимаю, - допытывался Снейп, - как ты могла позволить всему этому случиться? Разве ты не видишь, что причина происшедшего в ней самой, в ее наследственности? Ты что, не знаешь, что значит иметь в жилах кровь вампира? Хорошо, пусть ты не хочешь говорить, кто был ее отцом, но, Бога ради, это же твоя дочь! Как ты можешь молчать, видя подобное?
Одной из немногих вещей, которые были способны вывести декана Слизерина из себя, была человеческая глупость. Амариллис кивала, но лишь жалко кривилась - она была благодарна Овидию, который, сам того не зная, помог ей скрыть тайну рождения Сиринги, и не хотела бросать его. Она его жалела. Мерлин великий, жалела! Опустившееся, обрюзгшее подобие мужчины, - разве он стоил того? Северус скрипел зубами, клокоча от ярости. Особой симпатии к Сиринге он не испытывал, но она была действительно неплохой студенткой, одной из лучших, и он не мог позволить... В конце концов, она была его студенткой! Хватило нескольких резких писем, чтобы Амариллис согласилась вернуть ее в Хогвартс, но целый год был потерян. И вот маленькая мерзавка сама начинает все заново!
Его гнев несколько смягчило правильно сваренное в полевых условиях сложное зелье. У Снейпа было мало толковых учеников, и, хотя девушка не блистала отличными познаниями в Зельях, у нее определенно были способности. Профессор находил немого забавным то, какой путь было угодно выбрать Провидению для того, чтобы они проявились. Что ж, даже за гормональные взрывы надо платить. Пусть приучается. Пусть, посмотрим... Только бы Филч ее не поймал.
Снова вторник, марсов день. Сиринга пришла на несколько минут раньше и разглядывала полки со скользкой живностью, борясь с желанием плюнуть в какой-либо особо ценный экземпляр. Она не была излишне брезгливой, но бесконечные взыскания мало-помалу начали вырабатывать в ней это качество.
- Мисс Кэр, - она вздрогнула и обернулась. С обычной холодно-презрительной миной Снейп протягивал ей внушительных размеров деревянный ящик. Сиринга приняла его, но, приподняв крышку, шарахнулась в сторону. Змеи! Целый чертов клубок змей! Живых, черных, сильно смахивающих на гадюк. Приехали... Декан Слизерина спятил.
- Редкий вид, - как ни в чем не бывало пояснил он. - Для Зеркального Зелья необходимо снять с них кожу. Они вот-вот должны ее сбросить, но рецепт требует сделать это вручную. Они не ядовиты, не бойтесь. Ножи в подсобке. И не пораньте змей! - и, не дав ей рта раскрыть, Снейп величественно удалился в смежный с лабораторией кабинет.
Сиринга с плохо скрываемым отвращением заглянула в ящик. Змеи явно не были настроены на плодотворное сотрудничество. Тот факт, что в гербе факультета девушки присутствовала их серебряная сестра, тоже их нимало не заботил.
Черт, черт, черт!
Она аккуратно, стараясь не разозлить пресмыкающихся еще больше, вынула первую попавшуюся бестию. Мягко придерживаемая в районе шеи змея отчаянно шипела и извивалась.
- Эй, эй, не надо обвивать мою руку, - прошептала девушка, глядя ей в глаза. Чем быстрее мы закончим, тем лучше. Салазар премудрый... - еле сдерживаясь, чтобы не заорать, отшвырнуть змею подальше и сбежать, она перехватила рептилию левой рукой и поднесла нож к ее голове. - Ну же, девочка... Мы с тобой одной крови...
До середины туловища все шло гладко, но потом гордость Слизерина выскользнула из ее влажных пальцев и вцепилась прямо в ребро ладони. Сиринга выронила нож и изо всех сил сжала зубы. Наружу вырвался лишь еле слышный болезненный стон.
На то, чтобы отодрать взбесившуюся змею, ушло не меньше трех-пяти минут. Но это оказалось всего-навсего началом. Судя по всему, «девочки» восприняли легкомысленное заявление о крови всерьез. Из глаз градом сыпались слезы, нож в дрожащих пальцах несколько раз чуть было не отхватил змеям головы, но Сиринга умудрилась не только снять кожу, не порвав ее, но и не поранить самих представительниц «редкого вида», помянув при этом всех близких и дальних родственников профессора, усомнившись в адекватности Салазара и прокляв каждую змею в отдельности.
«Черт, черт, я же кровью заляпала эти долбаные шкурки! Чем бы протереть... - Сиринга взглянула на свои руки и ужаснулась: на них не было живого места, кровь стекала струйками. Навалилось тошнотворное чувство боли. Снова вернулось адское напряжение, пресс словно одеревенел, колени подогнулись. - Тихо, Сири, тихо, спокойно. Не хватало только в обморок шмякнуться. Чем бы остановить...»
И снова хвала сотворившему мантию! Подолом Сиринга обтерла змеиные шкурки, еще раз ругнулась в адрес змей и Снейпа и опустилась на краешек скамьи. «Готово. Посижу пару минут, и пойду к Снейпу.» Кружилась голова, мутило. В воздухе витал запах сгустившейся крови. «Только не упасть».
Пошатываясь, она дошла до закрытой двери кабинета. Внезапно такое простое действие, как постучать в нее, оказалось немыслимо тяжелым. Руки не поднимались. Сиринга замотала, насколько это было возможно, ладони в рукава, чтобы кровь не капала на пол. Плечом. Толкнуть дверь плечом.
- Сэр, - очень тихо, - я закончила.
- Мисс Кэр, - не отрывая взгляд от книги, - вас не учили стучаться?
«Ублюдок».
Хмыкнув, он прошел мимо нее к столу.
- Мисс Кэр, вы забыли закрыть ящик. Я что, должен это сделать за вас?
Секунду Сиринга смотрела на него, бледнея от ярости и боли. К глазам подступали слезы. Нетвердым шагом она приблизилась к столу, оторвала руки от боков и...
Неминуемо засвидетельствовала бы почтение полу затылком, если бы профессор Зелий не подхватил ее. Не проронив ни слова, он довел ее до своего кресла в кабинете, усадил и поставил ей на колени небольшой таз с золотисто-зеленоватой жидкостью.
- Дайте руки.
Он почти насильно погрузил ее ладони в таз. Сиринга вздрогнула всем телом и попыталась освободиться - жидкость обжигала и удваивала боль, - но Снейп продолжал удерживать ее руки. Из-под зажмуренных век девушки лились слезы.
Должно быть, прошло немало времени, прежде чем он отпустил ее. Из-под слипшихся ресниц Сиринга наблюдала, как профессор обтирает ее ладони какой-то очень мягкой тканью. Но даже этот почти что ласковый жест не мог унять обиду за перенесенное унижение, боль и изуродованные руки. Снейп поднимает на нее взгляд и... так же осторожно утирает ее заплаканное лицо. Затем берет ее ладонь и подносит к покрасневшим, затуманенным синим глазам.
- Видите?
От ран не осталось и следа, но Сиринга отводит взгляд. Снейп не настаивает. Он снимает с ее колен таз и протягивает руку:
- Вы дойдете до гостиной самостоятельно?
Даже не посмотрев на предложенную ладонь, Сиринга встает и нетвердой походкой направляется к выходу. В голове пусто, как в разоренном гнезде. У самых спален Сиринга сталкивается с Драко Малфоем. Принц Слизерина лучезарно ей улыбается, она отвечает мрачным, ничего не выражающим взглядом.
Весь следующий день Сиринга ничего не ест, угрюмо уставившись в тарелку. На занятиях ее взгляд по-прежнему устремлен в одну точку, он мертвенно бледна. Профессор Макгонагалл, возмутившись было, что у мисс Кэр даже не открыты учебники, наталкивается на отвлеченное молчание. После своих занятий она отправляет девушку в больничное крыло, велев Антонии проводить ее. На все расспросы мадам Помфри Сиринга не отвечает, глядя в окно. Добрая женщина, пожав плечами, всовывает ей в руки лечебный шоколад и отправляет отсыпаться. Антония оставляет ее у входа в слизеринскую гостиную.
Сиринга не спит. Она лежит, не шевелясь, с открытыми глазами.
На следующий день на нее жалко смотреть, но, похоже, что какая-то мысль озаряет ее лицо. Лидия пытается ее развлечь. Безуспешно. Даже Драко настораживается. Не прочитав его записку, брошенную через блюда и кувшины с тыквенным соком, Сиринга роняет ее под стол.
На взыскание она приходит минута в минуту. Улыбнувшись- оскалившись (или ему показалось?), она заявляет:
- Сэр? Я хочу перевестись в Рэйвенкло.
И Снейп каким-то глубинным чувством понимает, что, возможно, проиграл самое важное сражение в своей жизни.
************************************
- Малфой? - голос гриффиндорца выдернул меня из раздумий. - Так как?
- Что - как?
- Она жива?
- Я не знаю.
Я действительно не знал, но это было лишь частью правды. Сиринга Кэр и была той оставшейся волшебницей, чьей крови мне недоставало. Более двух лет прошло с тех пор, как она исчезла, и никто не мог сказать, где она и что с ней. Пропавшей без вести она не числилась - Кэры всегда были нейтральны, их мало волновали магические битвы, во имя чего бы они ни велись. Среди погибших ее тоже не было. Хотя, кто знает?
- Стало быть, не двадцать слизеринцев, а двадцать один?
- Должно быть.
Глава 3. Анна и Мэри
Не плачь, Мариэтта, Анна, не плачь, Генриетта.
У Бога Пиратов жилисты руки
и вьелся в лицо загар.
Он - адмирал с трубкой,
пьет ром белых скелетов
и Miserere вихрей играл им,
ах, как играл...
Кшиштоф Камиль Бачиньский, "Пираты"
- Что вы делали в охваченном войной городе? - следующий разговор я начал с куда более разумного вопроса.
Поттер пожал плечами.
- Если тебя интересует конечная цель, то я не знаю.
- В смысле?
- Авроры - не солдаты света. Мы не армия. Каждый из нас мог бы в одиночку выполнить всю порученную работу, но после этого стал бы чертовски опасен, понимаешь? Мы нужны Министерству, всегда были нужны и всегда будем, но оно боится нас, пожалуй, больше, чем дементоров. - Вид у меня был несколько озадаченный, и Поттер пояснил, - Должен сознаться, это, в некотором роде, моя вина. Министерство с удовольствием бы от меня избавилось, но, - он поморщился, словно на язык ему попала капля уксуса, - я же символ. Выживший - так - его - и - растак - Мальчик. Если я не подчиняюсь, остальные делают то же самое. - На моем лице по-прежнему было написано непонимание, и он добавил, - Все очень просто. Каждый аврор - воин, одиночка. Мы не зависим друг от друга, хотя и составляем вместе нечто вроде братства. Когда группу отправляют на задание, каждому в руки дают кусочек головоломки, то есть мини-задачу. Если все выполнено - а так бывает почти всегда - то общую картину составляют по нашим отчетам.
- То есть, это все равно что пытаться восстановить размеры Замка Святого Ангела по одной колонне, - подытожил я.
- Какой замок?
- Замок Святого Ангела, - повторил я. - Логово римских инквизиторов.
Поттер удивленно на меня посмотрел.
- Странные у тебя ассоциации.
- Какие есть. Так в чем заключалось твое задание?
Он неожиданно широко улыбнулся.
- А знаешь, что я подумал, Малфой? Это идеальный момент. Министерство неоднократно пыталось подстроить мою гибель, но, судя по всему, не родился еще человек, который сможет перехитрить магические СМИ Британии. Скопище трусливых подонков... А вот если сейчас ты меня убьешь, никто даже не догадается!
Я пытался переварить сказанное им. Поттер просит у меня смерти?! Потому что никак иначе его слова нельзя было истолковать, я же имел дело с честным гриффиндорцем.
- Министерство тебя даже наградит, тайком, конечно... - продолжал вещать он. - Ни одной паршивой газетке даже в голову не придет, что мой старый школьный, вечно неуверенный в себе враг способен на подобное коварррное, - он прокартавил это слово на французский манер, - деяние.
Это его безразличие начинало меня всерьез раздражать, тем более что оно не было напускным. И мне было больно. Руки чесались надавать ему пощечин, но я сдержался. Он был болен и опустошен, - разуверившийся, едкий и безмерно далекий. Мертвый, - эта мысль заставила меня вздрогнуть, но я быстро взял себя в руки. Только мертвые могут причинять такую боль, но я не буду об этом думать, верно?
- Поттер, - я подошел к креслу, в котором он сидел, уперся руками в резную спинку по обе стороны его головы и выдохнул прямо ему в лицо, - не стоит меня злить. Ты даже представить себе не можешь, на что я способен.
Он не ответил, и это удивило. По законам жанра доблестный аврор просто обязан был съязвить в ответ, он ведь всегда так делал. Как прикажете это воспринимать - как жест немого уважения или как оскорбление?..
- Итак? - я оперся о каминную доску, - в чем заключалось твое задание? Поттер?
Мне пришлось повторить вопрос несколько раз, прежде чем он, наконец, ответил, и голос его звучал как-то непривычно тихо:
- Серьги Иштар, - и надолго замолчал.
- Можно точнее?
- Богиня Иштар, отправившись в страну мертвых за своим супругом, у каждых из семи врат снимала предмет одежды, чтобы расплатиться со стражниками. Серьги были одним из этих предметов. Отдел Древних Артефактов совсем недавно получил сведения о том, что они не символ и не выдумка, а существуют на самом деле. Нашу группу перебросили на руины Вавилона.
- Секунду, - перебил я его, - а зачем этот артефакт понадобился Министерству?
Поттер пожал плечами.
- Откуда мне знать?
Тупица. Его отправляют в пекло, ставят непосильную задачу, - а он хоть бы поинтересовался, зачем!
Если меня не подводила память, то миф о путешествии Иштар относился к категории символичных, и то, что один из упоминавшихся в нем предметов существует на самом деле, меня изрядно удивило. Кроме того, даже в этом случае британские маги не имели права изымать его и вывозить за пределы Азии. Гм.
- А как вы договорились с азиатскими магами?
- С Хранителями? Видишь ли, половина Востока сейчас охвачена войной, а подобные обстоятельства всегда вносят... ну, сумятицу.
Я начинал понимать.
- То есть, ты хочешь сказать... - я вопросительно поднял брови.
- Да, - кивнул он. - Это не первая операция подобного рода. Наша группа должна была найти сам артефакт, другая отвлекала Хранителей, третья заметала следы, четвертая... - он запнулся.
- Что четвертая?
- Не важно, - отрезал он. - Особенного интереса это не представляет, а я не хочу об этом говорить.
- Послушай, Поттер, а каким было твое предыдущее задание?
- Шашки Тота.
Что, и они тоже существуют? Сюрприз за сюрпризом.
- Ты что, пытаешься найти связь? - осведомился он.
- Не только. Поттер, ты не можешь быть глуп настолько, чтобы не понимать, что все эти операции незаконны. А то, что Министерство подобным образом распоряжается вами, не делает авроров похожими на благородных корсаров вроде Дрейка. Защита должна быть поистине впечатляющей...
- Мы профессионалы, - оскорбился Поттер.
Он что, действительно не понимает?
- Какой, к дьяволу, профессионализм! Вы имеете дело с магами Азии!
- Это ты болван, Малфой, если не видишь, что мы делаем это только затем, чтобы перехватить эти бесценные вещи у вас!
Я растянул губы в насмешливой ухмылке.
- То есть представителей темной конторы? Думаю, я не открою Америку, если скажу, что Темный Лорд достаточно умен, чтобы не действовать настолько топорно, как это делаете вы. Служители Зла уже ошиблись однажды - лет эдак пятьдесят назад, когда пытались завладеть предметами силы, хранившимися в Азии. Они смогли заполучить только копье Святого Лонгина, и не мне тебе рассказывать, чем это закончилось.
Поттер вскочил с места и заорал:
- Придурок! Даже я вижу, в чем тут дело! Три года назад наши Хранители забили тревогу, когда оказалось, что исчезло зеркало Морганы! Мы только и смогли узнать, что оно не покидало пределы Британии, такими запутанными были следы! Ни зелья, ни поисковые заклятия, ни нити охранников, - ничего не помогло! Потом похищения перекинулись на континент... пропала мантия Кармиллы, королевы вампиров... Мы вовремя забили тревогу, и удалось предотвратить разграбление итальянских сокровищ, но артефакты продолжали исчезать! Мы потому и крадем их, чтобы уберечь!
- Сядь и замолчи, - спокойно посоветовал я. - Этот план придумал человек с атрофированным головным мозгом. Если вы сосредоточите в одном месте столько предметов силы, то похитить их будет проще простого. Немного смекалки и чуть-чуть везения, вот и все. Для этого даже не обязательно быть Темным Лордом. А вот происходящее я понимаю лучше твоего, уж поверь. Кто-то похищает ценные артефакты, принадлежавшие в свое время могущественным женщинам - богиням, колдуньям и вампиршам. В виде исключения сделай вывод сам, а?
Он смотрел на меня, часто моргая. Я тяжело вздохнул.
- Этот кто-то хочет подчинить себе женское начало, силу Инь, как называют ее китайцы. Те же пятьдесят лет назад вышеупомянутые лица пытались это сделать, выбрав в качестве символа обратную, женскую свастику. Кастрированные темные маги хотели управлять женским началом, ха! А ваш нынешний подозреваемый не в пример умнее.
Внезапно я почувствовал чудовищную усталость. Должно быть, сказывалось напряжение последних дней. Я сел обратно в кресло и налил себе вина, пытаясь обдумать следующий вопрос, но в голову ничего не лезло. Он, похоже, и впрямь был пешкой в руках Министерства, и понятия не имел о его далеко идущих планах. Обидно. За то время, что я мотался по Британии, собирая кровь родовитых магов, я не утруждал себя собиранием слухов, и тем более не был в курсе проектов Лорда. И слава Богу, что не был, - одним поводом меньше для беспокойства за сохранность свей головы. То, что он дьявольски хитер, - да кто же этого не знал, в самом-то деле! Разделяй и властвуй. Тем не менее, рассказ Поттера был более чем любопытен. Раз кто-то, то есть Темный Лорд, собирал артефакты такого рода, значит, его изрядно беспокоило нарастание силы волшебниц Британии. Нескольких или одной? Я задумался, перебирая в памяти знакомых ведьм. Результаты были не особо впечатляющими: Грейнджер (я поморщился, но что поделать, ее нельзя сбрасывать со счетов только потому, что она из магглов), Патриция Планкетт (рэйвенкловка, маг бури, в ее жилах текла кровь джиннов) и... Кэр, о которой я не знал ничего, кроме того, что она была чистокровной и происходила из рода самого Брана Благословенного. Остальные были либо недостаточно сильны, либо и понятия не имели о своих способностях, а их надо развивать, в противном случае толку от них ноль. Снова засосало под ложечкой, - ох, скорей бы найти ее, пришел бы конец моим мучениям.
Да, кстати, - а почему почти все эти артефакты, так или иначе, имеют отношение к потусторонним явлениям и пограничным состояниям? Зеркало Морганы - дама большую часть времени проводила в других мирах. Серьги Иштар - отданы в качестве выкупа в мире мертвых. Мантия Кармиллы - тут вообще все понятно.
- Поттер, что ты бубнишь? - с тихим раздражением спросил я. Он что-то напевал себе под нос. Аврор вздрогнул, но послушно повторил, на этот раз громче:
When I find myself in times of trouble,
Mother Mary…
И из меня одним ударом выбили душу.
Я пришел в себя, лежа на полу в неудобной позе, надо мной склонилось обеспокоенное лицо Поттера. Рядом нерешительно переминались с ноги на ногу эльфы.
- Что это, - пискнул я, прокашлялся и попробовал еще раз, - что это было?
- Я не знаю наверняка, - на лицо аврора снова наползла маска отрешенного безразличия, - но, похоже, у тебя был приступ реколлекции.
- Реколлекции?!
- Ну да. Это болезнь исключительно чистокровных потомственных магов, заключается в резких, неконтролируемых вспышках воспоминаний из одной отдельно взятой прошлой жизни. Внешне почти неотличима от галлюцинаций, - Поттер явно проходил курс колдомедицины. - Каждый приступ вызывается определенным ключевым словом, вычислить которое невозможно...
- Да знаю я, - перебил я его, - но это болезнь наследственная, разве не так? А у меня в роду никто этой дрянью не болел, - я попытался сесть, - да помоги ты мне! - и, опираясь о его плечо, - разве что это твое пение так на меня подействовало...
- Единственное объяснение, - так же невозмутимо продолжил он, - это...
- Нет!!!
-... мы с тобой уже были знакомы, иначе этого бы не случилось.
Мне понадобилось не менее двух минут, чтобы переварить все это. У меня был приступ реколлекции, болезни коварной и очень опасной. Никто из Малфоев не был ей подвержен, я первый. Я среагировал на ключевое слово, произнесенное Поттером, дьявол знает какое. Скорее всего, я слышал его сотни раз прежде, а поскольку среагировал только сейчас, значит, он прав. Это был единственный из всех возможных вариантов. А раз приступ начался после того, как Поттер произнес ключевое слово, то...
Дерьмо. И говори после этого, что карма - миф. А я-то после того дня понадеялся было, что неприятности закончились...
Подобное происшествие требует немедленного обследования и всестороннего изучения. Профессиональный лекарь, специалист по болезням души, мог бы вытянуть из меня воспоминания, избавив от самой возможности повторения приступа. А у меня ни времени, ни возможности это сделать. Разве вот только...
- Что я говорил? - обреченно спросил я.
Поттер неожиданно покраснел.
- Ты почти ничего не говорил.
- Не понял?..
- Ты, - он замялся, явно не имея понятия, как сообщить мне эту новость, - явно вспомнил... ну...
О Господи, только не это. Не допусти, чтобы это оказалось то, что я думаю.
-... Ночь любви, - наконец сказал он.
Я вцепился себе в волосы. Знаете, в чем преимущества отдельной комнаты? Вот-вот, ублажай себя сколько угодно. А уж если живешь в таком огромном замке, как Мэнор, да еще и являешься магом, можно и стоны особо не сдерживать. Понимаете, к чему я? Все мои подружки, от Лидии до Каро, говорили, что, когда мне снятся эротические сны, под мои вопли можно... Ну да, то самое, про что вы подумали. Впервые в жизни я пожалел, что не научился контролировать себя во сне. И Поттер меня таким увидел! Я был готов провалиться сквозь землю.
- Я разобрал только имя. Анна, - я посмотрел на него из-под ресниц: мне это имя ровным счетом ничего не сказало. - Странно, что ты ничего не помнишь, - продолжил он, благородно не обращая внимания на мое смущение, - не знал, что так бывает. Но есть...
- Я знаю, - снова перебил его я, - ты мне поможешь?
- А ты что, доверяешь мне? - удивился он.
- Нет, конечно, но второй приступ может меня запросто убить, - неохотно признал я. Но в честных зеленых глазах плясали огоньки такого искреннего любопытства, так что я чуть расслабился. Или гриффиндорец врет, и я сказал больше, или ему и впрямь интересно. Скорее второе. - Слушай, Поттер, а почему ты не носишь свои знаменитые очки? - потом подумаю о его мотивах.
- Я их уже год как снял. Действие одного артефакта, - пожал он плечами.
- Поттер! - рявкнул я. То есть попытался. Не в том я был состоянии, чтобы выдать устрашающий рык.
- Что? - все то же странное любопытство в глазах.
- Перестань пожимать плечами, как марионетка. Ты действуешь мне на нервы.
Мне действительно было страшновато. Реколлекция - болезнь неизученная и необычная. Многие души, облекаясь новыми телами, осознанно, еще до рождения, блокируют часть воспоминаний, как нежелательные. Некоторые парапсихологи считают, что для душ не существует времени, и все будущее для ни как на ладони; что же, в таком случае, знала моя душа такого запретного? Почему не захотела мне это показывать? Я должен был узнать. И единственный способ сделать это - заклинание доверия. Я должен был доверить Поттеру свою душу на какое-то время. Он, как полукровка, не был подвержен приступам реколлекции, но мог взять мою сущность, закутавшись в нее, как в плащ, и дойти до того тайного слоя. Конечно, были и другие варианты - поручить это кому-нибудь из близких родственников, но мы с Поттером знали друг друга в том воплощении. Да и родственников у меня не осталось, а даже если бы они и были, я бы скорее обратился к Поттеру, чем к ним.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |