http://ficbook.net/readfic/2466647 1 страница

Театр: Триумф и Трагедия.

http://ficbook.net/readfic/2466647

Автор: SeungJoon (http://ficbook.net/authors/797179)

Соавторы: Springsnow (http://ficbook.net/authors/693034)

Беты (редакторы): Ortensia Sivarra (http://ficbook.net/authors/709335)

Фэндом: EXO - K/M

Персонажи: Чондэ/Крис, Кёнсу/Крис, Чунмён/Исин, Кёнсу/Чонин.

Рейтинг: R

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, Омегаверс

Предупреждения: OOC

Размер: Макси, 78 страниц

Кол-во частей: 11

Статус: закончен

Описание:

Когда у человека есть всё, он обязательно найдет что-нибудь, чего ему не хватает. Преуспевающий ведущий театральный актер-омега неожиданно влюбляется в альфу намного младше себя. Выйдет ли что-нибудь из этого?

Посвящение:

Моей замечательной гуру и автору идеи - Springsnow.

Моей абсолютно незаменимой, надежной и объективной бете - Ortensia Sivarra.

Без вас ничего бы не получилось.

Публикация на других ресурсах:

Да, только предварительно спросив разрешения через ЛС и прислав ссылку.

Глава 1.

В гримерке, как и всегда, царила оживленная атмосфера. Иначе и быть не могло: это ведь театр, в конце концов.

У большого кресла, подсвеченного лампочками, расслабив мимические мышцы и позволив гримеру-бете делать своё дело, сидел поразительно красивый омега.

Он был высок и широкоплеч, что являлось нетипичным для представителей его пола, но ничуть не портило его. Густые волосы, выкрашенные в пшеничный оттенок, были аккуратно уложены волосок к волоску; красивые глаза шоколадного оттенка, полные жизни, сияли, как звёзды; гордый профиль придавал его облику ауру аристократизма, а чувственные губы пленяли всех, без исключения, кто хотя бы раз взглянул на них. И пусть это лицо было уже не юным, красота его с годами только множилась.

Омегу звали Крис Ву, и он уже много лет был ведущим актером театра «Сарикон». Его супруг, Ким Чондэ, подвизался здесь же в качестве импресарио, и именно эта пара была тем блестящим тандемом, который не давал звезде театра закатиться. Даже сейчас, в век цифровых технологий и кинофильмов, каждый спектакль «Сарикона», в особенности те, в которых участвовал Крис, пользовался огромным спросом. Актер неизменно срывал овации, а любой его выход на сцену оборачивался аншлагом.

– Я закончил, – мягко улыбнулся гример, посторонившись.

Омега кинул беглый взгляд в зеркало и встал.

– Большое спасибо, Ильхун, – кивнул он. – Как всегда, превосходно.

Бета просиял. Какой же, всё-таки, чудесный этот Крис! Не чета современным актеришкам, которых приходится учить правилам приличия.

Актер вышел из гримерной и медленно направился к закулисным помещениям, быстро проговаривая слова роли себе под нос.

– Папа! – окликнули его.

Крис повернул голову и ослепительно улыбнулся, раскрыв объятия стройному юноше с мягкими чертами лица.

– Я не мог не прийти на твою премьеру, – проговорил молодой альфа, обвивая руками талию отца. – Я пошел сдавать экзамен первым и тараторил так быстро, что преподаватель прервал меня, поставил «А» и отпустил со словами: «Не знаю, юноша, куда вы так торопитесь!».

– Ты у меня умница, Чунмён, – омега провел крупной ладонью по густым каштановым волосам сына.

– И я пришел не один, – юный студент чуть отстранился. – Мой однокурсник, узнав, что я твой сын, умолял меня о контрамарке, и я, наконец, исполнил его желание. Он подойдёт чуть позже, и тогда я вас познакомлю, хорошо? Он просто бредит тобой.

– Разумеется, родной мой, – кивнул Крис. – Мне будет приятно пообщаться с твоим другом.

Чунмён улыбнулся и, похлопав омегу по плечу, вышел через дверь, ведущую в зрительный зал. Крис проводил сына взглядом и приступил к дыхательной гимнастике, иногда прерываясь, чтобы вежливо поприветствовать заходивших в помещение актеров, участвовавших в постановке вместе с ним.

– Дорогой, дорогой! – законный супруг главной звезды театра влетел в помещение на внушительной скорости и, чудом избежав столкновения с одним из декораторов, подбежал к своей второй половине. – Как же я боялся, что не успею пожелать тебе удачи перед выходом на сцену!

Чондэ встал на цыпочки и звонко чмокнул мужа в щеку.

– Надеюсь, я не повредил тебе грим, – хитровато улыбнулся импресарио.

– Всё в порядке, дорогой, – спокойно ответил Крис. – Ты будешь в зале?

– Разумеется, – подмигнул альфа. – Я люблю хорошую актерскую игру, так что сможешь увидеть меня в первом ряду. А празднование премьеры состоится у нас дома, в девять.

– Как неожиданно, – приподнял брови великий актер.

– И для меня – тоже, – заметил Чондэ. – Я не планировал ничего, но мне намекнули, что мэр хотел бы пообщаться с нашей семьёй в более располагающей обстановке.

– На премьере будет мэр? – Крис перевел взгляд на рабочего сцены, проносившего мимо него объёмную декорацию, пахнущую деревом.

– Именно, – альфа шутливо ткнул супруга кулаком в бок. – Сдается мне, он твой большой поклонник!

– Что ж, – омега скрестил руки на груди. – Тогда я поеду домой сразу после спектакля, чтобы успеть всё подготовить.

– Чунмён тебя отвезёт, – сказал импресарио. – Встретимся уже там, хорошо, мой самый прекрасный цветок?

– Хорошо, мой самый талантливый агент, – актер потрепал мужа по щекам.

Чондэ кивнул и удалился тем же путем, каким ранее ушел их сын. Крис глубоко вздохнул и подошел к занавесу, который вскоре должен был подняться, явив зрителю вводную сцену первого акта.

***

Сказать, что спектакль прошел «на ура», – это ничего не сказать. Зрители рукоплескали стоя, стараясь ударами ладоней о ладони выразить свой восторг по поводу виртуозной игры ведущей звезды театра. У многих на глазах блестели слезы – свидетельство несокрушимой силы таланта ведущего актера. Несколько раз весь состав пьесы вызывали на бис, и артисты, не переставая, кланялись благодарным зрителям.

Когда, наконец, актеров отпустили, Крис, облегченно вздохнув, быстро переоделся в своей гримерной и, распрощавшись со всеми, вышел из служебного входа.

Сын уже ждал его, облокотившись спиной о простой и практичный черный автомобиль и разговаривая с каким-то незнакомым молодым человеком.

– Ты был великолепен, папа! – с чувством проговорил молодой альфа, едва завидев выходившего из задней двери актера. – Я думал, что отобью себе ладони, аплодируя тебе!

Омега сдержанно улыбнулся, но, как только спутник Чунмёна повернулся к нему лицом, тут же посерьёзнел.

Рядом с сыном стоял юноша примерно его возраста, невысокий, субтильный, с большими выразительными глазами и сочными губами.

Незнакомец был альфой.

И он благоухал кофе.

Крис неосознанно потянул носом воздух, почувствовав, как атмосфера на улице изменилась; создавалось впечатление, будто между ним и этим молодым альфой возникли электрические разряды.

Чунмён продолжал говорить, не замечая напряжения, возникшего между его отцом и однокурсником:

– Это – Кёнсу, мы с ним учимся в одной группе. Он последнее время говорил только о тебе; всё мечтал о вашей встрече. И вот я решил благородно организовать ему аудиенцию, о которой он грезил.

Омега слушал его вполуха; всё его внимание было приковано к незнакомому альфе. Тот смотрел на актера, не мигая; ноздри его раздувались, как будто он старался вдохнуть как можно больше воздуха. На лбу у юноши выступили капельки пота; он слегка облизал нижнюю губу и сглотнул.

Крис не понимал, что с ним происходит. Несмотря на слухи, которые обычно циркулировали о представителях его профессии, он был верен своему супругу, ни разу не позволяя себе ничего непристойного. Он никогда ещё не встречал ни одного альфы, который мог хотя бы сравниться с его Чондэ.

Никогда.

До сих пор.

Этот Кёнсу волновал его, заставляя сердце биться часто-часто; а кровь – стучать в ушах, заглушая голос разума.

Великий актер не мог объяснить то, что творилось с ним сейчас. Он с большим трудом вернул вежливую улыбку на лицо, но ненадолго: он почувствовал то, чего быть никак не могло. Крис резко втянул в себя воздух и едва слышно ахнул.

– Простите меня, – быстро проговорил он. – Кажется, я забыл телефон в гримерной.

Омега быстро скользнул обратно и побежал к себе, силясь выкинуть из головы то, что сейчас произошло.

На его счастье, в гримерной не было ни души. Крис подошел к настенной аптечке и стал рыться там, стараясь унять дрожь в пальцах. Достав коробочку с таблетками, он высыпал себе на ладонь пару штук. Забросив лекарство в рот, актер взял со стола бутылку с водой и запил его. Опустившись в кресло и обняв себя руками, омега начал ждать, когда таблетки подействуют.

– Да что с тобой? – тихо проговорил он, обращаясь к самому себе. – Кризис среднего возраста? Ты ни разу не изменял мужу, поэтому не смей даже думать об этом! Какой-то мальчишка-альфа с приятным запахом посмотрел на тебя, ну и что с того? Это далеко не в первый раз, так что успокойся. Он друг твоего сына, он больше, чем вдвое младше тебя!

Через десять минут актер встал и, похлопав себя по щекам, вновь направился к выходу из театра.

– С тобой всё в порядке, пап? – обеспокоенно спросил Чунмён, открывая дверцу машины перед отцом-омегой.

– Всё прекрасно, сынок, – с очаровательной улыбкой ответил Крис. – Я такой рассеянный – оставил свой телефон в одном из закулисных помещений.

Актер сел в автомобиль, не забыв подарить Кёнсу ослепительную улыбку, от которой альфа весь подобрался. Друг его сына скользнул на переднее сиденье рядом с водительским, и Чунмён завел мотор автомобиля.

Крис был напряжен, как сжатая пружина, но внешне не выказывал никаких признаков этого, ведь недаром он был великим артистом. Он не понимал, что происходит; разумеется, после рождения сына цикл течек у него поменялся, а спустя двадцать лет и вовсе стал нерегулярным, но то, что творилось сейчас, не укладывалось ни в какие рамки.

Кёнсу был далеко не первым, кто бросал на великого актера взгляды, полные восхищения. Разумеется, у красавца-омеги было много воздыхателей, которые посылали ему цветы, осыпали комплиментами, дарили подарки… Но ни разу он не перешел запретную черту; ни разу не обманул мужа.

И ни разу не потек при виде совершенно незнакомого альфы.

Кёнсу вовсе не был писаным красавцем; его не окружала аура самца, делавшая многих непривлекательных альф неотразимыми, но что-то в этих огромных глазах и зовущих к поцелую губах интриговало; черты его лица поневоле задерживали на себе взгляд.

Кроме того, то, с каким восторгом и рождающимся обожанием смотрел на него этот молодой человек, не могло не волновать.

Крис вновь одернул себя, вежливо кивнув на замечание сына о погоде. Не думать об этом альфе. У них большая разница в возрасте. Он друг его сына. Не забывать о Чондэ.

На дорогу у них ушло примерно полчаса. Следивший за автотрассой и одновременно ведущий светскую беседу Чунмён ровным счетом ничего не заметил, а вот его друг почти всё время сидел, повернувшись к своему кумиру. Ноздри его раздувались.

«Неужели, таблетки не до конца замаскировали запах? – в панике подумал Крис. – Только этого мне не хватало!».

Машина затормозила перед дверьми в роскошную усадьбу, и Чунмён, заглушив мотор, хотел было открыть дверь перед отцом, но Кёнсу опередил его. С неожиданным проворством молодой альфа выпрыгнул из автомобиля и распахнул заднюю дверцу перед омегой. Крис грациозно вышел из машины и поблагодарил друга своего сына, отчего у последнего заалели щеки.

– Не останешься на прием, Кёнсу? – спросил Чунмён, стоя поодаль.

Альфа не успел раскрыть рот, чтобы ответить, как его прервал омега:

– Я не думаю, что это хорошая идея, Мённи.

Вот так. Это будет правильно. Обрубить на корню то, чего пока ещё нет.

Глаза его сына расширились, но второй альфа пришел в себя намного быстрее.

– Я всё понимаю, – проговорил он, улыбнувшись и протянув Крису руку. – Было очень приятно с вами познакомиться, господин Ву. Очень надеюсь, что мы ещё увидимся.

Актер ответил на рукопожатие. Молодой альфа, подержав руку артиста в своей чуть дольше, чем того требовали приличия, поклонился и пошел прочь.

– Подожди, – окликнул его Чунмён. – Я отвезу тебя!

– Не стоит беспокоиться, – промолвил Кёнсу. – Мне недалеко, кроме того, я хочу подышать свежим воздухом.

С этими словами юноша помахал актеру и его сыну и продолжил свой путь.

– Это было не очень вежливо, папа, – с легкой укоризной в голосе проговорил альфа.

– Я понимаю, сынок, – ответил Крис, глядя новому знакомому вслед. – Но папа-альфа устраивает прием для мэра, и приглашенные должны явиться по списку.

– Ты прав, – легко согласился его сын. – Пойдем в дом?

– Ты иди, я пока чуть-чуть постою здесь, – актер задрал голову и, щурясь, посмотрел на солнце, которое уже стремилось к закату, окрашивая небо в неповторимые оранжевато-красные тона.

Юный альфа кивнул и направился к входу в поместье, у самой двери оглянувшись на отца. Тот стоял в лучах заходящего солнца, напоминая какое-то сказочное божество. Гордо улыбнувшись, молодой человек зашел в дом.

Поместье импресарио и актера, в котором они проживали вместе с их сыном, братом артиста-омеги и управляющим, помогавшим семье по хозяйству, было довольно строгим и сдержанным по архитектуре – настоящий образец аристократизма и хорошего вкуса. Всю мебель, отделку, детали и аксессуары Крис выбирал самостоятельно, скрупулезно создавая семейное гнёздышко своей мечты. Результат был ошеломляющий: обилие дерева, кофейные и оливковые тона, строгие линии и никаких излишеств.

Актер был прекрасным хозяином дома – безукоризненно вежлив, красив, внимателен. Любой, кто хотя бы раз побывал у них в гостях, уверенно утверждал потом, что посетил рай. И Чондэ, получая после каждого приема множество писем и сообщений с благодарностями и восторгами, гордо улыбался, благодаря бога, что ему достался такой омега.

Не верилось, что прошло уже только лет с момента их первой встречи… Казалось, только вчера Крис приехал из Китая в одном пальто и с дрожащей ладошкой младшего брата, зажатой в его крупной и красивой руке. У них не было ничего, кроме мечтаний и стремлений. И таланта, разумеется.

Их родители погибли, но оба ребенка были юридически совершеннолетними, потому государство и не стало заботиться о них. Жадные родственники умудрились расхитить всё наследство, и у двоих молодых омег не сталось ровным счетом ничего.

Крис нашел себе работу в театре довольно быстро – помогла яркая и красивая внешность, – но денег им на существование категорически не хватало, и тогда омега пошел на стройку.

Да, яркий красавец, который, казалось, был рожден для того, чтобы им все восхищались, свободное от театра время проводил в желтой каске, работая мастерком.

Но продолжалось это недолго: директор театра разглядел талант юноши-иностранца, и постепенно последнему стали перепадать большие и значимые персонажи. Не прошло и двух лет, когда Крису дали его первую главную роль.

А потом начинающий театральный агент и будущий великий актёр встретились.

Между ними вспыхнула страсть, такая яркая и сильная, какой она бывает только между людьми творческими. Через три месяца Чондэ сделал китайцу предложение и получил согласие.

Через полгода они поженились.

Молодая пара поселилась в маленькой квартирке импресарио, располагавшейся в мансарде одного из столичных домов. С ними вместе переехали младший брат артиста – омега Исин, романтичный мечтатель, пахнувший фиалками.

Крис окончательно утвердился на месте главной звезды театра спустя год, когда почти все главные роли стали переписывать специально под него. Актер заблистал, и у него появилась армия поклонников. Что примечательно – ему повезло не столкнуться с завистью со стороны коллег благодаря его сдержанной и вежливой натуре.

Омега вывел свой родной театр на новый уровень, вернув этому заведению былой блеск и могущество.

Чондэ получил постоянный пост при директоре, и семья начала копить на квартиру побольше.

Ещё через год Крис понял, что ожидает дитя. Но великий актер продолжал играть, хотя беременность проходила довольно тяжело. Он оставался на сцене, пока 22 мая, ровно 21 год назад, его не забрали на машине «скорой помощи», чтобы срочно сделать кесарево сечение.

Маленького альфочку назвали Чунмёном.

Актер вышел на работу, не дождавшись конца восстановительного периода после операции, доверив заботу о сыне своему брату, который писал для театра на дому.

Исин смог вырастить мальчика хорошим человеком: добрым, сердобольным, искренним и неконфликтным. Даже сейчас, когда воспитанник его был уже взрослым, дядя и племянник проводили уйму времени вместе.

Когда Чунмёну было шесть лет, директор театра решил уйти на покой, уступив своё место Чондэ. Альфа, с честью приняв эту нелегкую эстафету, нанял себе помощника.

Через месяц они с Крисом купили это поместье.

Ещё через полгода они смогли въехать туда.

И с тех пор их жизнь протекала там тихо и мирно; они никогда не ругались друг с другом, не изменяли и твердо знали, что могут положиться на свою вторую половину.

Великий актёр потряс головой. Что-то он слишком погрузился в воспоминания! Пора заняться делом, в конце концов.

Крис решительно направился к дому. Он знал, что сделает всё, что было в его силах, чтобы не подвести мужа.

Глава 2.

– Дорогой! – Чондэ кинулся навстречу мужу с распахнутыми объятьями. – Прекрасно выглядишь!

– Спасибо, – величественно кивнул Крис, посматривая на специально нанятую по такому случаю прислугу, снующую туда-сюда с подносами в руках.

Обняв благоверного и слегка отстранившись, альфа с восторгом посмотрел на великого актёра. Какого же прекрасного омегу подарила ему судьба!

– Мне кажется, или ты чем-то озабочен? – спросил импресарио, положив руки на предплечья супруга.

– Тебя не обманешь, – вымученно улыбнулся Крис. Арахисовый аромат щекотал ему ноздри, заставляя существенно отвлекаться от предстоящего обеда. Пусть в их отношениях былая страсть сменилась уютным совместным времяпрепровождением, но, всё же, Чондэ был альфой, и потому само его присутствие не могло не волновать артиста, особенно при данных обстоятельствах.

– Итак, что-то произошло, – констатировал импресарио, внимательно глядя мужу в глаза. – Я думаю, не стоит и упоминать, что ты можешь поделиться со мной всем?

– Тут и говорить не о чем, – махнул рукой омега. – Видимо, у меня произошел гормональный сбой, и это привело к несвоевременной течке.

– Серьёзно? – широко улыбнулся Чондэ. – Но это же замечательно! Я заметил, что пахнет фруктами, но подумал, что это благоухает наше угощение. Тебе нечего волноваться: прием не будет длиться вечно.

– Ты прав, – актер поднес крупную ладонь ко лбу. – Но таблетки я всё же выпью.

– Только не переусердствуй, – альфа снова обнял мужа, спрятав лицо у последнего на груди. – Передозировка может вызвать головокружение.

– Я буду осторожен, – пообещал Крис, поглаживая супруга по жестким волосам. – Пока пойду и переоденусь, хорошо?

– Хорошо, – импресарио поймал кисть мужа в свою и поцеловал. – Срази на приеме всех.

– Непременно, – омега быстро чмокнул супруга в щеку и взлетел по лестнице на второй этаж.

Хозяйская спальня в их доме представляла собой просто захватывающее зрелище; это комната была настолько идеальной, что её, без сомнения, можно было размещать на обложке мебельного каталога. Кофейные и бежеватые тона, строгая мебель, никаких излишеств, – в общем, превосходный вкус хранителя домашнего очага сказался и здесь, обогатив простое помещение аристократизмом и благородством.

Крис прошел прямо в ванную и, достав из шкафчика пузырек с таблетками, высыпал себе на ладонь сразу три штуки. Налив в стакан воды из графина, стоявшего на туалетном столике, актёр запил их.

Распахнув дверцы шкафа и окинув быстрым взглядом свою одежду, омега выбрал то, что, как ему казалось, идеально походит под роль радушного хозяина дома.

Черный брючный костюм зрительно делал и без того стройную фигуру великого артиста ещё более хрупкой, а серая рубашка придавала облику элегантность, необходимую для того, чтобы блистать. Крис тяжело опустился на стул перед ночным столиком и, выдвинув ящик, вытащил оттуда бархатную коробочку. Задумчиво открыв её, артист извлек на свет божий пару бриллиантовых запонок. Медленно одев их и кинув беглый взгляд в зеркало, омега встал со стула и тяжело вздохнул.

Что происходит? Почему он никак не может выкинуть из головы этого мальчишку-альфу? Как могло случиться так, что этот щенок смог спровоцировать у него течку?

Великий актер усмехнулся. Раньше ему приходилось играть на сцене страстные натуры, но он и подумать не мог, что сам окажется на их месте.

Внезапно посерьёзнев, Крис нахмурился. Никого, кроме Чондэ, у него никогда не было. И не будет. Он любит своего мужа, он обожает их совместного ребенка; к чему разрушать идиллию, которая установилась в их отношениях за много лет их жизни вместе?

Таблетки уже начали действовать, и гормональная эйфория чуть-чуть спала. Артист поправил волосы и быстро вышел из комнаты.

Сделав шаг к лестнице, омега, прислушавшись, резко развернулся и пошел в обратную сторону. Постучавшись в последнюю дверь коридора, он вошел внутрь.

Это помещение являло собой разительный контраст с чистой и аккуратно прибранной комнатой актера. Тут на полу, на столе, на стеллажах, на кровати лежали книги. Казалось, они были повсюду, заполонив собой всё. Узкая кровать, стоявшая в углу, была небрежно укрыта покрывалом этнической расцветки; у изголовья лежали два раскрытых тома. Верхний ящик тумбы письменного стола был выдвинут, давая случайный гостям представление о том, какой хаос там творился. На стуле, стоявшем у туалетного столика, была в беспорядке свалена одежда, а под ним лежала пара стоптанных тапок.

Хозяин комнаты сидел прямо на полу, глядя на своего собеседника и лучисто улыбаясь. Его визави – Чунмён – стоял, прислонившись спиной к письменному столу, и над чем-то смеялся.

– Исин, – Крис подошел к устроившемуся на полу брату и легонько потрепал его по макушке. – У нас вот-вот начнется прием; тебе бы стоило одеться.

Младший омега слегка поморщился, но покорно пошел к шкафу. Старший брат оттеснил его и выбрал ему наряд самостоятельно.

– Ладно, – флегматично кивнул драматург, непосредственно стягивая свободную толстовку через голову. – Одену, что ты скажешь.

– Вообще-то, у нас смешанная компания, – актер легонько ущипнул второго омегу за руку.

– Я не смотрю, – весело проговорил Чунмён, отворачиваясь и направляясь к двери. – Пойду, позвоню Кёнсу; спрошу, как он добрался до дома.

Альфа вышел из комнаты, что-то беззаботно насвистывая. Как только дверь закрылась, Исин разочарованно вздохнул.

– Мённи наполняет мою комнату светом, – сказал он, снимая линялые джинсы. – А ты его выгнал.

– Но ты, надеюсь, не переодеваешься при нем, – улыбнулся артист. – Он ведь альфа, пусть и твой племянник.

– Да.., – писатель натянул брюки. – Племянник…

В комнате повисло молчание. Крис подошел к окну и задумчиво посмотрел на улицу.

– Я знаю, Исин, как тебе не нравятся эти приемы, – промолвил он, скрестив руки на груди. – Но этот продлится не так уж долго. Тем более, как только ты со всеми перездороваешься, можно будет улизнуть сюда.

– На ужине будет этот Бён БэкХён, так? – с плохо скрываемым интересом спросил драматург, стараясь завязать галстук.

Старший брат подошел к нему и помог с коварным предметом одежды.

– Будет, – кивнул он. – У Чондэ есть планы насчет его сына, который только что вернулся из Швейцарии, где обучался. Муж считает, что этот юноша станет хорошей парой для нашего Чунмёна.

Исин возмущенно посмотрел на актера.

– Но они даже не знают друг друга! – протестующе воскликнул он. – Как так можно?!

– Спокойно, – слегка приподнял уголки губ старший омега. – На дворе – двадцать первый век, и мы с Чондэ это осознаем. Никто не собирается женить Мённи помимо его воли. Мы просто познакомим наших мальчиков, и, если они понравятся друг другу, всё будет просто замечательно. Если же нет, то, что поделаешь…

– Отец-омега этого кота в мешке кесарева не выдержал, – пробурчал младший брат, отстраняя руки Криса. – Наследственность плохая. Мённи такого супруга не нужно.

Актер пораженно уставился на Исина. Его брат, обычно такой добродушный и спокойный, сейчас был раздражен и разозлен, как никогда прежде.

– Что с тобой? – мягко поинтересовался Крис, кладя руку брату на плечо. – Я могу чем-нибудь помочь?

Второй омега помотал головой и поднял на брата ясный взгляд.

– Извини, – проговорил он. – Не знаю, что на меня нашло.

– Всё в порядке, – уверил его старший омега. – Пошли вниз.

Братья, взявшись за руки, вышли из комнаты и спустились по лестнице в холл, где стало ещё оживлённее.

Усадив брата на один из диванов в гостиную, Крис отправился по хозяйским делам: нужно было проверить, стоят ли цветы в вазах, достаточно ли им воды, готовы ли все угощения, расставлены ли таблички с именами гостей, и не посадили ли нерадивые устроители вечеринок рядом друг с другом каких-нибудь непримиримых врагов. Он прекрасно справлялся с обязанностями хозяина дома; в конце концов, это была ещё одна роль, которая не могла быть неподвластной этому великому актеру.

Первыми из гостей явились двое – отец и сын, как раз те самые персоны, которых Чондэ желал видеть в составе своей семьи.

Бён Бэкхён был, что называется, «душой компании»: шумный, оптимистичный и активный альфа, он умел поднять настроение окружающим, хотя слишком долго его общества не мог вынести почти никто. Несмотря на довольно приятный аромат зеленого чая, он, почему-то, не был привлекателен для омег. Говорили, что после смерти супруга во время кесарева сечения этот человек не завел ни одного романа, сконцентрировавшись на работе. Искусный бизнесмен и светский лев, он заражал всех, находящихся рядом с ним, искрометным позитивом, сверкая белоснежной улыбкой направо и налево.

Его сын Чанёль, отличаясь от отца по половой принадлежности и внешности, по характеру был, тем не менее, точной копией его. Высокий, худой, чуть нескладный, с густым низким голосом, юноша не был красавцем, но что–то подкупающее было в его яркой улыбке, почти не сходившей с лица.

Увидев молодого омегу, Исин скривился, но, тем не менее, встал с дивана и присоединился к приветствиями.

– Прекрасно выглядишь, Крис! – Бэкхён приобнял одного из хозяев дома. – Если тебе надоест Чондэ, только скажи, и я тут же умчу тебя на девятое облако.

– Я не думал, что предприниматели – такие мечтатели в душе, – улыбнулся второй альфа, пожимая приятелю руку.

– Ну, не всё же тебе – такой лакомый кусочек, – расхохотался бизнесмен. – Кстати, это – мой сын Чанёль. Он совсем недавно вернулся с учебы в Берне.

Юноша вышел вперед и низко поклонился.

– Как хорошо, что ты пришел, Чанёль, – Крис взял под руку своего сына и слегка подтолкнул вперед. – Чунмёну бывает так скучно на светских раутах, ведь тут почти не бывает его ровесников. Очень хорошо, что ты заглянул.

Дата добавления: 2015-08-28