Энциклопедия в двух томах 7 страница

Согласно средневековому преданию, Л. прожил после воскрешения 30 лет в строгом воздержании и был поставлен первым епископом города Китиона на острове Кипр.

С. С. Аверинцев.

Воскрешение Лазаря. Таблетка из Софийского собора в Новгороде. Конец 15 — нач. 16 вв. Новгородский историко-архитектурный музей-заповедник.

Слева — Воскрешение Лазаря. Картина Рембрандта. Ок. 1630. Калифорния, частное собрание.

Справа — Воскрешение Лазаря. Фреска Джотто в капелле дель Арена в Падуе. Ок. 1305.

ЛАЗАРЬ Убогий, персонаж евангельской притчи и фольклорных текстов, образ бедности, получающей от бога награду в загробной жизни. Случай, когда действующее лицо притчи имеет имя собственное, необычен и, по-видимому, обусловлен семантикой имени, обозначающего «бог помог», см. Лазарь Четверодневный. Притча повествует, что Л. был нищим, который валялся в струпьях у ворот некоего богача, ведшего роскошную жизнь, «и желал напитаться крошками, падающими со стола богача; и псы, приходя, лизали струпья его» (Лук. 16, 21). После смерти Л. отнесён ангелами на лоно Авраамово, а богач мучится в адском пламени и умоляет Авраама послать Л., чтобы тот омочил палец в воде и коснулся языка богача, облегчая его муку. Авраам отвечает: «Чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твоё в жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь» (16, 25). Тогда богач просит отправить Л. как свидетеля загробного воздаяния к братьям богача, чтобы те успели покаяться. Авраам возражает: «если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мёртвых воскрес, не поверят» (16, 31). Фигура Л. как воплощение надежды угнетённых на потустороннее восстановление попранной правды пользовалась большой популярностью в народе, а нищие певцы видели в нём как бы утверждение престижа своей профессии. В России он был настолько частой темой т. н. духовных стихов, что выражение «петь Лазаря» стало синонимом заунывного причитания нищих. Русский фольклор делает Л. родным братом жестокого богача, отрекающегося от родствА. Л. молит бога о смерти и в смерти получает радость, которой не имел в жизни: «Сослал ему господь тихих ангелов, тихих и милостивых; вынули душеньку и хвально, и честно, в сахарные уста». Богач, напротив, молится о долгой жизни, но к нему посланы «грозные ангелы», вынимающие его душу сквозь рёбра железными крючьями. В некоторых вариантах Л. сам изрекает приговор богачу: «Что на вольном свете себе вготовал, за то господь бог тебе заплатив». В некоторых славянских песнях Л. смешивается с Лазарем Четверодневным (так что о его «серой свитке» поётся в канун лазаревой субботы, представляющей культовое воспоминание о воскрешении последнего) или вообще утрачивает всякую связь с евангельской топикой (вполне языческие по духу «лазарские» песни южных славян, например сербская: «Лази, лази, Лазаре, долази до мене»,— основанная на созвучии имени «Л.» со словом «лазить» и связанная с хороводными играми).

С. С. Аверинцев.

ЛАЙ, Лаий (ЛЬйпт), в греческой мифологии фиванский царь, сын Лабдака, отец ЭдипА. Л., долго не имевший детей, обратился за советом к дельфийскому оракулу и получил ответ, что сын, который у него родится, убьёт его. Поэтому Л. приказал подбросить новорождённого ребёнка в дикой местности на горе Киферон (Eur. Phoen. 13—26). Много лет спустя Л. снова отправился в Дельфы, чтобы узнать, погиб ли его сын или ему следует опасаться встречи с ним. По пути он был убит в дорожной ссоре чужеземцем, который оказался его сыном (Эдип; Soph. О. R. 711 — 725). Еврипид в трагедии «Хрисипп» объяснял бездетность Л. и его гибель от руки сына проклятием, которое на Л. обрушил Пелоп за то, что тот совратил его сына Хрисиппа.

В. Я.

ЛАЙМА, Лайме (литов. laima, laime, латыш, laоma, laоme, «счастье»), в восточнобалтийской мифологии богиня счастья и судьбы; покровительница родов, охранительница коров и т. п. Л. предсказывает будущее, иногда она действует вместе с Деклой и Картой, наподобие трёх парк (см. Мойры). У литовцев Л. как счастье и жизнь противопоставляется Гильтине, несчастью и смерти (ср. славянские представления о Доле — Недоле): считалось, что к новорождённому приходят две женщины — Л. и Гильтине. Л. помогает скромным девушкам выбрать жениха, сшить свадебное платье, ведёт жениха и невесту на свадьбу. У латышей Л. оберегает беременных женщин, стелет им сотканную ею простыню, чтобы роды были удачными. Л. подкладывает платок каждому новорождённому, что предопределяет его счастливую жизнь. В ряде мотивов Л. чередуется с девой Марией, а иногда и с Марей («Милая Маря, Л. коров»). По народной традиции, Л., как и святая Мария,— дочь бога (Диеваса). Согласно сообщению М. Преториуса (17 в.), Л. наряду с Окопирмсом и Перкунасом относится к небесным богам. В латышских народных песнях Л. связана и с солнцем.

Лит.: Biezais H., Die Hauptgцttinen der alten Letten, Uppsala, 1955; Ve1ius N., Mitines lietuvi^ sakmiu, bьtybes, Vilnius, 1977; Laumii^ dovanos. Lietuviu mitologinиs sakmйs, Vilnius, 1979.

В. И., В. T.

ЛАК ЛАУНГ КУАН («государь дракон Лак»), во вьетской мифологии первопредок и культурный герой. Его происхождение возводилось в позднее время к китайскому богу земледелия Шэнь-нуну и царю драконов озера Дунтин. Компонент «лак» в имени связан, очевидно, с этнонимом древних вьетов — лаквьетов. Л. Л. К. обучил народ возделывать рис и разводить шелковичных червей, а также явился основоположником государственных установлений. Цикл мифов о Л. Л. К. носит историзованный характер: в одном из них борьба против китайского завоевания осмысляется как война Л. Л. К. с чужеземцами за красавицу-фею Эу Ко. Л. Л. К. борется с врагами, превратившись во множество чудовищ, духов, драконов, змей, тигров и слонов, что, очевидно, связано с представлениями о духах-покровителях вьетов и шаманизмом. Эу Ко в браке с Л. Л. К. породила мешок, он лопнул и в нём оказалось сто яиц, из каждого яйца вышло по сыну. Пятьдесят сыновей ушли с Л. Л. К. к морю, пятьдесят — с Эу Ко в горы. Один из них, став государем Хунгом, наследовал Л. Л. К. и правил государством Ванланг.

Н. Н.

ЛАКШМАНА (др.-инд. Laksmana), герой древнеиндийского эпоса «Рамаяна», сын царя Дашаратхи и его третьей жены Сумитры. В Л., согласно мифу о его рождении, воплотилась восьмая доля божественной природы Вишну. Л.— сводный брат и преданный друг Рамы, выполняющий в эпическом повествовании роль его субститута (подменителя). Юношей Л. по просьбе мудреца Вишвамитры уходит вместе с Рамой из Айодхьи, чтобы защитить от демонов обители отшельников, а позже добровольно присоединяется к Раме в его 14-летнем изгнании и разделяет с ним все опасности его лесных странствий и борьбы с ракшасами. Л. умирает, спасая Раму от проклятия брахмана Дурвасаса: чтобы предупредить брата о прибытии этого грозного отшельника, он прерывает тайную беседу Рамы с Калой, хотя знает, что за это ему придётся поплатиться жизнью.

П. Г.

ЛАКШМИ (др.-инд. Laksmi, «знак», «добрый знак», «счастье», «красота»), в индийской мифологии богиня счастья, богатства и красоты. Другое её имя — Шри (Cri, «процветание», «счастье», «слава»). Л. и Шри как две разные богини появляются в поздней ведийской литературе Яджурведы и, по-видимому, заимствованы из доарийского субстрата: Л., вероятно, была богиней богатства и счастливых предзнаменований, Шри — богиней плодородия и изобилия. Два образа начинают сливаться в эпоху упанишад, но ещё в «Махабхарате» сохраняется некоторое различие между Л. и Шри как двумя ипостасями одной богини.

Согласно наиболее распространённым представлениям, Л.— супруга Вишну. В древнейших текстах и даже ещё в «Махабхарате» и некоторых пуранах Л. ассоциируется с Праджапати-Брахмой, Куберой, Дхармой, Индрой. В «Махабхарате» (I 189) воплощением Л. считается Драупади, пять супругов которой (пандавы) — воплощения Индры. В «Хариванше» (200) бог любви Кама-дева назван сыном Л. и Дхармы. Иногда Л. отождествляется с Сарасвати, богиней мудрости, но в некоторых текстах Л. и Сарасвати — две соперничающие между собой жены Брахмы.

Существует несколько мифов о рождении Л. Согласно одному из них, Л. — дочь Бхригу и Кхьяти. Согласно другому, когда боги и асуры пахтали океан (см. в ст. Индуистская мифология), Л. появилась из него с лотосом в руках (или сидя на лотосе). По иным представлениям, Л. возникла в самом начале творения, всплыв из первозданных вод на цветке лотоса; отсюда такие её имена, как Падма или Камала («лотосная»). В числе других её имен Индира («прекрасная» или «могущественная»), Чанчала и Лола («непостоянная»), Локамата («мать мира»). Вишну и Л. олицетворяют основные начала и стихии бытия. В некоторых течениях вишнуизма Л.— шакти Вишну. Считается также, что она сопровождает Вишну во всех его аватарах, воплощаясь в Ситу, супругу Рамы, в Рукмини, супругу Кришны (или в Радху, его возлюбленную) и т. д.

Лит.: Hartmann G., Beitrдge zur Geschichte der Gцttin Laksmо, Kiel, 1933.

С. Д. Серебряный.

Вишну и Лакшми. Камень. 13 в. Халебид.

ЛАМА (шумер.), Ламассу (аккад.), в шумеро-аккадской мифологии добрая богиня — покровительница и защитница. Считалось, что свою Л. имеет каждый человек.

В. А.

ЛАМАИСТСКАЯ МИФОЛОГИЯ. Ламаизмом часто называют особое направление в буддизме, представляющее собой синтез махаяны, ваджраяны и народных верований Тибета, Монголии и Бурятии. Считается, что основу этого направления заложил Падма-самбхава, а автором его позднейшей формы был Цзонкаба, основавший в нач. 15 в. в тибетском буддизме секту гелукпа. Ламаизм в этой форме получил распространение у монголов (в том числе и у предков нынешних калмыков) с конца 16 в. (утвердился в сер. 17 в.), а у бурят — с нач. 18 в. Л. М.— общебуддийская в своей основе с преобладанием черт мифологии ваджраяны: та же чёткая иерархичность пантеона, важность категории божеств-покровителей — идамов, личных, семейных, монастырских, наличие института «живых богов», из числа которых особенно почитались далай-лама (воплощение Авалокитешвары), панчен-лама (воплощение Амитабхи), Цзонкаба (воплощение Манджушри) и глава ламаистской церкви Монголии богдо-гэгэн, или ундур-гэгэн. Из персонажей мифологии махаяны наибольшее звучание в Л. М. приобрели персонификации милосердия, как нравственной категории, Авалокитешвара (монг. Арья-бало), особенно одиннадцатиголовый и восьмирукий, и рождённая из его слезы его супруга Зелёная Тара (монг. Ногон Дара экэ), а также бодхисатва Майтрея (монг. Майдар). Из небуддийских персонажей в Л. М. были включены Гесер, Цаган Эбуген и др. Под влиянием ряда монгольских шаманских божеств грозные божества — защитники религии тибетского происхождения (монг. докшиты) приобрели дополнительные черты. Многие местные божества, например Буха-нойон бабай и Шаргай-нойон у бурят, духи четырёх великих гор у монголов, добавили ламаистский пласт к своей традиционной шаманской биографии. См. также статьи Буддийская мифология, Тибетская мифология. Монгольских народов мифология, Бурятская мифология, Ойрат-калмыцкая мифология.

Лит.: Жуковская Н. Л., Ламаизм и ранние формы религии, М., 1977; Grьn wedel Б., Mythologie des Buddhismus in Tibet und der Mongolei, Lpz., 1900.

H. Л. Жуковская.

ЛАМАШТУ (аккад.), в аккадской мифологии (с кон. 2-го тыс. до н. э.) львиноголовая женщина-демон, поднимающаяся из подземного мира, насылающая на людей болезни, похищающая детей; демон детских болезней. Изображалась кормящей грудью свинью и собаку. Её атрибутами нередко являются гребень и веретено. В шумерской мифологии ей приблизительно соответствовала Димме.

В. А.

ЛАМИЯ (ЛбмЯб); 1) в греческой мифологии чудовище. Некогда Л. была возлюбленной Зевса. После того как ревнивая Гера убила детей Л., та была вынуждена укрыться в пещере и превратилась в кровавое чудовище, похищавшее и пожиравшее чужих детей. Так как Гера лишила её сна, она бродит по ночам. Сжалившийся над ней Зевс даровал ей возможность вынимать свои глаза, чтобы заснуть, и лишь тогда она безвредна (Suida, Hesych.). Л. назывались ночные привидения, высасывающие кровь из юношей (Strab. 1 2,8; Diod. XX 41).

А. Т.-Г.

2) В низшей мифологии народов Европы злой дух, змея с головой и грудью красивой женщины. Образ восходит к греческой Ламии. Считалось, что Л. убивает детей, может соблазнять мужчин как суккуб (см. в ст. Инкубы) и пить их кровь. Живет в лесах, оврагах, заброшенных замках. Ассоциировалась также с ночным кошмаром — Марой. У южных славян ламя — чудовище с телом змеи и собачьей головой; она тёмной тучей опускается на поля и сады, пожирает плоды земледельческого труда.

М. Ю.

ЛАНКА (др.-инд. Lanka), в индийской мифологии остров, примыкающий к Джамбу-двипе (см. Двипа), и город на нём, столица царства ракшасов. Согласно «Рамаяне» и «Махабхарате» (III 258—276), город Л. был построен из золота Вишвакарманом и подарен Брахмой Кубере. Но затем город и остров перешли во власть Раваны, владыки ракшасов, и были отняты у него после жестокой борьбы Рамой. В «Бхагавата-пуране» говорится, что остров Л. был первоначально одной из вершин золотой горы Меру, которую оторвало ветром и унесло в море. Мифический остров Л. был отождествлён с островом Синхала (позже Цейлон), впервые — в буддистской хронике «Дипавамса». Современное государство, так же как и сам остров, носит название Шри Ланка («благословенная Ланка»).

С. С.

ЛАНЬЕИН И АМОНГ, в мифологии каренов в Бирме (тибето-бирманская группа) брат и сестра, первоначальная пара людей. Много сотен или тысяч лет они жили в местности Эла. Сеткья, сын небесного духа, дал им магический барабан. Когда в него стучали, убегали хищные звери и исполнялись желания. Однажды Амонг (А.) рассердилась на Ланьеина (Л.) и коварно посоветовала ему сменить на барабане шкуру, после чего он потерял свою силу. Л. и А. перестали доверять друг другу и в конце концов расстались. А. ушла в местность Маунгла, где нашла себе мужа, и от неё произошли карены мепу. Её брат странствовал и благодаря своим выдающимся способностям был избран императором Китая. В те давние дни женщины в Китае носили бронзовые кольца на ногах. Л. послал 12 пар сестре Б., и поэтому карены мепу носят такие кольца.

Я. Ч.

ЛАОДАМИЯ (Лбпд'бмейб), в греческой мифологии имя нескольких персонажей, в том числе: 1) дочь Беллерофонта (Hom. Il. VI 197 след.), родившая от союза с Зевсом Сарпедона; 2) дочь царя Акаста, супруга Протесилая.

В. Я.

ЛАОДИКА (ЛбпдЯкз), в греческой мифологии: 1) одна из дочерей Агамемнона и Клитеместры, сестра Ореста, Ифианассы и Хрисофемиды (Hom. Il. IX 145) (у Стесихора и афинских трагиков имя этой дочери Электра);

2) дочь Приама и Гекубы, «самая красивая», жена троянского царевича Геликаона (Hom. Il. III 123; VI 252): Л., после взятия Трои ахейцами спасавшаяся от преследований, была поглощена разверзшейся землёй. По одному из вариантов мифа, Л. влюбилась в афинского царевича Акаманта, который прибыл в Трою в составе посольства, требовавшего возвращения Елены, и родила от него сына Мунита (Parthen. 16); скончалась от горя после смерти укушенного змеёй сына; девушка из страны гипербореев, которая привезла на остров Делос предметы культа Аполлона и почиталась там как одна из основательниц святилища этого бога (Herodot. IV 33).

М. Б.

ЛАОКООН, Лаокоонт (Лбпкьщн), в греческой мифологии троянский прорицатель (или жрец). Когда троянцы в недоумении и нерешительности рассматривали оставленного ахейцами деревянного коня и некоторые предлагали ввести его в город, Л. яростно возражал против этого, предостерегая соотечественников от коварства греков. Однако троянцы, выслушав рассказ Синона, всё больше склонялись к тому, чтобы принять в город этот дар ахейцев. В это время на Л., приносившего вместе с сыновьями жертву Посейдону, напали две приплывшие по морю змеи, растерзали детей Л. и задушили его самого, после чего укрылись в храме Афины. Троянцы поняли это как наказание Л. за непочтение к Афине и принесённому ей в дар коню и поспешили ввести деревянное чудовище в город, уготовив тем самым себе погибель (Verg. Aen. II 40 — 53 и 199 — 231). Другие источники (в том числе не дошедшая трагедия «Л.» Софокла, fr. 370—377) объясняли гибель Л. иначе: Аполлон запретил Л., бывшему его жрецом, вступать в брак и иметь детей, но Л. нарушил запрет и, больше того, сошёлся со своей женой в самом храме Аполлона (на троянской равнине). За это он и был наказан богом, причём, по одному из вариантов мифа, змеями были задушены только дети Л. (произошло это в том же самом храме, где Л. оскорбил Аполлона), сам же он оставался в живых, чтобы вечно оплакивать свою судьбу (Quint. Smyrn. XII 444—497).

Миф о Л. отражён в античном изобразительном искусстве (помпейские фрески, рельефы, вазопись и т. д.). Мраморная группа «Лаокоон» родосских скульпторов Агесандра, Атенодора и Полидора послужила прототипом для последующих воплощений мифа (Джулио Романо, Эль Греко и др.); воспроизводилась группа и в карикатурном виде (Тициан, «Обезьяний Л.» и др.)·

Лит.: Bieber M., Laocoon. The influence of the group since its rediscovery, Detroit, 1967; Kleinknecht H., Laokoon, «Hermes», 1944, Bd 79, S. 66—111.

В. Н. Ярхо.

Гибель Лаокоона и его сыновей. Мрамор. Ок. 50 до н. э. Рим, Ватиканские музеи.

ЛАО-ЛАН («почтенный юноша?»), Лао-лан пуса («бодхисатва Лао-лан»), в поздней китайской народной мифологии божество — покровитель актёров и певичек. Считается, что в качестве Л.-л. обожествлён тайский император 8 в. Мин-хуан (Сюань-цзун), который прославился как покровитель актёрского искусства. В некоторых источниках бога актёров называют Эр-ланом, в таких случаях нередко происходит контаминация с одноимённым божеством вод. Обычно в старом Китае в каждом театре позади сцены устраивался небольшой киот с фигуркой или изображением Л.-л. Актёры различных местных видов драмы, видимо, чтили в качестве Л.-л. разных персонажей.

Лит.: Чэнь Mо-сян, Эр-лан-шэнь као (Разыскания о боге Эр-лане), «Цзюйсюэ юэкань», 1933, т. 2, № 12, с. 1 — 17.

Б. Р.

Покровитель актёров Лаолан-шэнь с кистью и украшением из двух связанных квадратиков — фаншэн (символом счастья). Китайская народная картина. Кон. 19 — нач. 20 вв. Ленинград, Музей истории религии и атеизма. Коллекция академика В. М. Алексеева.

ЛАОМЕДОНТ (Лбпмедщн), в греческой мифологии царь Трои, сын Ила и Эвридики. Когда Аполлон и Посейдон построили для Л. стены Трои, он отказал им в обещанной плате. За это Аполлон наслал на Трою чуму, а Посейдон — морское чудовище, пожиравшее жителей. Чтобы избавиться от него, Л. должен был принести ему в жертву свою дочь Гесиону, но её спас Геракл, убив чудовище. Однако Л. снова не сдержал слова, отказавшись отдать Гераклу обещанных ему в награду волшебных коней. Спустя некоторое время Геракл пошёл походом на Трою, разорил город и убил Л. и всех его сыновей, кроме Подарка, известного затем под именем Приама (Hom. II. XXI 441 — 457; Pind. Ol. VIII 31—45; Apollod. II 5, 9, 6, 4).

В. Я.

ЛАО-ЦЗЫ («старый ребёнок»), легендарный основатель философского даосизма в Китае, живший будто бы в конце 7 в. до н. э., которому приписывается «Даодэцзин» («Книга о пути и добродетели»). Л.-ц. был обожествлён в первых веках н. э., в период становления религиозного даосизма. Согласно мифам, он был зачат без отца от солнечной энергии, аккумулированной в пятицветной жемчужине, проглоченной его матерью Сюань-мяо-юйнюй, пробыл в её утробе 81 год и вышел из левого подреберья. Он был рождён под сливовым деревом — отсюда его фамилия Ли («слива»). Через 9 дней он уже имел рост 9 чи (ок. 3 м) и все внешние признаки святого. В даосских трактатах Л.-ц. рассматривался как глава всех бессмертных, рождённый вместе с небом и землей. Ему приписывались магические способности, в том числе смена облика (появление в городе Чэнду на овечьем базаре в облике чёрного барана). Прожив чуть ли не 200 лет, Л.-ц. верхом на чёрном быке отправился на запад. Проезжая пограничную заставу, он передал её начальнику книгу «Даодэцзин». В период соперничества с буддизмом (5—6 вв.) появилась легенда о том, что уехавший на запад Л.-ц. прибыл в Индию, чудесным образом оплодотворил спящую мать принца Гаутамы и таким образом стал отцом Будды. Официальный культ Л.-ц. известен со 2 в., особо почитался при династии Тан, императоры которой, носившие фамилию Ли, считали его своим прародителем. В поздней народной мифологии он почитался как глава заклинателей, а также как покровитель кузнецов, серебряных и золотых дел мастеров, точильщиков, изготовителей пиал и палочек для еды. Часто изображался в виде старца верхом на быке.

Лит.: Васильев Л. С, Культы, религии, традиции в Китае, М., 1970, с. 220—25, 271; Сунь Кэ-куань, Тан ицяньды Лао-цзы шэньхуа (Мифы о Лао-цзы до эпохи Тан), «Далу цзачжи», 1974, т. 48, № 1.

Б. Л. Рифтин.

Лао-цзы уезжает на Запад. Статуэтка.

Лао-цзы с символом сил тьмы и света (инь и ян) в руках. Китайская народная картина. Конец 19 — нач. 20 вв. Ленинград, Музей истории религии и атеизма. Коллекция академика В. М. Алексеева.

ЛАПИФЫ (ЛαрЯцбй), в греческой мифологии фессалийское племя, обитавшее в горах и лесах Оссы и Пелиона.

Л. ведут своё происхождение от Пенея (бога одноимённой реки в Фессалии), дочь которого Стильба родила от Аполлона сына Лапифа. Дети Лапифа — Л. стали родоначальниками семей этого племени. В преданиях о Л. (Diod. IV 69—70) тесно переплетаются исторические мотивы и мифология. Вероятно, существовало племя Л.— одно из древнейших постпеласгических племён Фессалии, изгнанных, по преданию, дорийцами. Само название Л. означает «каменные», «горные» или «дерзкие», имена их героев: Флегий («пылающий»), Пирифой («сияющий» или «быстрый, как струя»), Стильба («сияющая»), Перифат («сияющий окрест»), Фалер («белый»), Астерион («звёздный»), Исхий («мощный»), Леонтей («львиный»), Коронида («ворона»), Элат («ель») и др. Л. родственны кентаврам (Лапиф и Кентавр — родные братья). Л. отличаются диким воинственным и независимым характером, который проявился во время их сражения с кентаврами, приглашенными на свадьбу Пирифоя с Гипподамией и побеждёнными Л. (Ovid. Met. XII 210—523) (об отражении в искусстве битвы Л. с кентаврами см. в ст. Кентавры). Царь Л. Пирифой дерзнул отправиться вместе с Тесеем похитить богиню Персефону и за это был навеки прикован к скале в аиде (Apoll. Rhod. I 101 —104). К Л. принадлежит великан-оборотень Кеней. Сын царя Л. Флегия — Иксион покушался на богиню Геру; сестра Иксиона Коронида изменила Аполлону со смертным. Л.— участники калидонской охоты (Apollod. I 8, 2; Ovid. Med. VIII 303 след.) и похода аргонавтов (Apoll. Rhod. I 35—44). Их могущество было сломлено Эгимием — сыном Дора, родоначальника дорийцев, которому помогал Геракл.

А. Ф. Лосев.

Битва лапифов с кентаврами. Фрагмент росписи краснофигурного кратера. Ок. 460 до н. э. Флоренция, Археологический музей.

ЛАРЫ (Lares), в римской мифологии божества — покровители коллективов и их земель. Чаще почитались как недифференцированное целое отдельными фамилиями, соседскими общинами, гражданской общиной. Римляне выводили культ Л. из культа мёртвых (Serv. Verg. Aen. V 64; VI 152). Фамильные Л. были связаны с домашним очагом, семейной трапезой, с деревьями и рощами, посвящавшимися им в усадьбе. К ним обращались за помощью в связи с родами, обрядом инициации, бракосочетанием, смертью. Считалось, что они следят за соблюдением традиционных норм во взаимоотношениях членов фамилии, наказывают нарушителей, в частности господ, слишком жестоких к рабам. Рабы искали защиты от гнева хозяина у домашнего очага или алтаря Л. и активно участвовали в их культе, впоследствии преимущественно обслуживавшемся именно рабами. Глава фамилии был верховным жрецом культа Л.

Как покровителей соседской общины и добрососедских отношений Л. почитали на перекрёстках (compita, компитальные Л.), где сооружались святилища с числом отверстий, равныму числу примыкавших к перекрёстку усадеб. Здесь главами семей развешивались куклы и шерстяные шары, изображавшие соответственно свободных членов семьи и рабов. Возможно, этот ритуал восходит к практике человеческих жертвоприношений Л. как хтоническим божествам, отсюда их неясная связь с хтонической Ларентой-Ларундой, Манией (см. Маны) и иногда отождествлявшейся с ней матерью Л., получавшей в виде жертвы бобовую кашу. Праздник компиталий сопровождался общей трапезой, шутками, песнями, плясками, состязаниями за призы. Новобрачная, переходя в фамилию и соседскую общину мужа, приносила монету домашним Л. и компитальным Л. Компиталий, в которых участвовали и рабы, и свободные, были наиболее демократичным римским праздником, связывавшимся с «царем-народолюбцем», сыном рабыни и лара — Сервием Туллием. Обслуживали культ компитальных Л. коллегии плебеев и рабов. Август в 12 до н. э. реформировал культ Л., образовав его коллегии из рабов, отпущенников и плебеев в каждом квартале Рима и других городов, и соединил с культом своего гения. Однако в домах и имениях Л. продолжали почитаться коллегиями рабов и отпущенников вплоть до полного падения язычества. Изображались фамильные и соседские Л. в виде двух юношей в собачьих шкурах и с собакой (как бдительные хранители).

Своих Л. имела и римская гражданская община в целом. К ним как хранителям и защитникам наряду с Марсом обращалась коллегия жрецов — арвальских братьев, при ритуальном очистительном обходе территории города. Греки отождествляли Л. с героями, культ которых, возможно, ранее существовал в Риме. В пользу такого предположения говорят: надпись 4 в. до н. э., посвященная «лару Энею» (т. е. герою Энею); толкование Л. как индигетов, как живущих в рощах душ предков, добродетельных, могучих мужей, ставших богами (Serv. Verg. Aen. I 441; III 169; III 302; VI 378). В провинциях Л. отождествлялись с божествами родоплеменных и сельских общин. Некоторые современные исследователи связывают Л. с предками, другие считают их духами растительности и земельных участков.

Лит.: Latte К., Rцmische Religionsgeschichte, Mьnch., 1960, S. 92 — 100; Dumйzil G., La religion romaine archaпque, P., 1966, p. 335.

E. M. Штаерман.

Статуэтка бога Лара. 1 в. н. э. Рим, Капитолийские музеи.

Лары. Фреска из Помпеи, 1 в. н. э. Неаполь, Национальный музей.

ЛАСТОЧКА. В мифологических представлениях образ Л. обладает широкой символикой. В греческом мифе о двух сестрах Прокне и Филомеле боги превращают Филомелу в Л., Прокну — в соловья. Звуки, издаваемые Л., объясняются именно тем, что Терей, муж Прокны, вырезал Филомеле язык (ср. Л. как символ болтливой женщины и русскую загадку о Л.: «Шитовило-битовило по-немецки говорило»). В греческой мифологии Л.— птица, посвященная Афродите. В египетском мифе Исида в облике Л. отправляется искать тело убитого и разъятого на части мужа ОсирисА. Л. считается одним из воплощений Иисуса Христа (в христианской символике обращающиеся с молитвенной просьбой к богу уподобляются Л., которые всегда голодны и страждут; молодая Л.— символ жажды духовной пищи). Л.— вестник добра, счастья, начала (не всегда гарантированного: ср. образ «первой Л.» и пословицы типа: «Одна ласточка не делает весны»), надежды, положительного перехода, возрождения, утра, весны, солнечного восхода, прилежания, домашнего уюта, отцовского наследия. Мотив Л., приносящей весну (или день), обнаруживается в многочисленных веснянках, колядках и соответствующих весенних ритуалах (напр., в весеннее празднество в Греции — «ласточкины песни», дети ходят из дома в дом, щебеча, словно Л., и славя весну), получивших отражение и в искусстве (изображение прилета ласточки на греческой пелике Евфрония конца 6 в. до н. э. сопровождается текстом: «Смотри, Л.!»; «Да, Л., клянусь Гераклом»; «Вот она! Уже весна»). Ср. также пословицы, поговорки, приметы, символику: «Л. весну (день) починает, а соловей кончает»; «Кто при первой ласточке умоется молоком, бел будет»; «Ранние Л.— к счастливому году»; «Высоколетающие Л.— к вёдру».

Л., прилетающая из-за моря (ср. в русской загадке «сам мал, а за морем бывал»), связана с иным миром, со смертью, выступает как посредница между смертью и жизнью, далёким, чужим морем и близкой, своей землёй. Отсюда и другой круг связанных с ней ассоциаций: Л., влетающая в окно,— к смерти; Л., пролетающая под коровой,— к крови вместо молока, и др. Многочисленны примеры, когда Л. выступает как символ опасности, непрочности и ненадёжности жизни, счастья, уюта. Эти символические значения образа Л. получают развитие в литературе и искусстве вплоть до современности (ср. у О. Э. Мандельштама: «Слепая ласточка в чертог теней вернётся на крыльях срезанных» — о забытом слове, которое необходимо сказать).

Лит.: Jobes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt 2, N. Y., 1962, p. 1515—16; Henkel Б., Schцne Б., Emblemata. Handbuch zur Sinnbildkunst des 16. and 17. Jahrhunderts, Stuttg., 1967, S. 872—75.

В. Н. Топоров.

ЛАТИН (Latinus), в римской мифологии сын Фавна и Шарики, царь Лаврента (Liv. Il), или, по греческой версии, сын Одиссея (или Телемаха) и Кирки (Serv. Verg. Aen. VII 47), муж Аматы, отец Лавинии; эпоним латинян, якобы образовавшихся из слияния аборигенов и троянцев (Liv. I, 2). После исчезновения или гибели в бою Л. был обожествлён под именем Юпитера Латиариса; его святилище, общее для всех латинян, построенное римскими царями после разрушения Альбы, находилось на Альбанской горе (Plin. Nat. hist. Ill 68). Там ежегодно в т. н. латинский праздник сперва царями, затем консулами совершалось жертвоприношение (Dion. Halic. IV 49; VI 95). С Л. связан народный обычай качаться в праздник Либера на перекрёстках на качелях, якобы отыскивая на земле и на небе исчезнувшего Л. (Serv. Verg. Georg. II 383—389).

Дата добавления: 2015-08-28