Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД РФ 69 страница

Вследствие политической нестабильности в отдельных стра­нах действие конституций приостанавливается на довольно дли­тельное время. Это означает фактически бесконституционное прав­ление, имевшее место, в частности, в Алжире в 1965—1976 гг., в Марокко в 1965—1970 гг., на Бахрейне с 1975 г. и т.д.

После достижения независимости большое значение оказы­вал на арабские страны идеологический фактор. Выбор тех или иных моделей общественно-политического развития определялся групповыми и идеологическими симпатиями пришедших к власти в арабских странах режимов, что объясняло их приверженность капиталистической или социалистической модели и стремление к соответствующим заимствованиям из практики ведущих государств той или иной ориентации.

Модель советской демократии проявила себя с большей чет­костью, чем западные образцы ее, поскольку для авторитарных государств Востока она оказывалась приемлемой по причине сво­ей специфичности. Кроме того, и сами арабские страны в силу признания за государством особых прерогатив, сохранения неко­торых общинных элементов в организации своего общества, по­давления индивидуализма и многих других качественных особен­ностей своего общественного развития не готовы были усваивать именно западные ценности в их оригинальном виде.

Складывающаяся обстановка диктовала необходимость сле­дования модели поведения, которая оформлялась в рамках авто­ритаризма и считалась более соответствующей внутриполитичес­ким условиям развития арабских стран.

Различная социальная ориентация арабских стран оказала свое влияние и на структуру конституций. Так, в конституциях стран социалистической ориентации того периода присутствовали такие разделы, как: "О социализме" (Конституция АНДР 1976 г.), "На­ционально-демократические основы социальной структуры и го­сударственного порядка" (Конституция НДРЙ в редакции 1970 г.) и др.; они открыто закрепляли социалистический путь развития. Характером социальной ориентации стран данной группы объяс­няется и конституционное закрепление руководящей роли правя­щей революционно-демократической партии в политической сис­теме (в_и Алжире — партия Фронт Национального Освобождения, в НДРЙ — Йеменская социалистическая партия, в Ираке и Си­рии — Партия арабского социалистического возрождения (Баас), в Тунисе — Социалистическая дустуровская партия и др.). В кон­ституциях и программных документах этому вопросу придавалось важное значение.

В странах, ориентировавшихся на капитализм, восприятие конституционных принципов и институтов западных стран также было обусловлено самим характером социальной ориентации. По­этому конституции ряда стран данной группы часто копировали соответствующие конституционные акты бывших метрополий. В Марокко, например, Конституция 1962 г. воспроизводила в ос-

новных чертах конституцию V Республики во Франции (чему в немалой степени способствовало и то обстоятельство, что в ее разработке активное участие принимали французские юристы). Имело место и "лоскутное" восприятие других конституций. Так, в Ливии, например, при подготовке Конституции 1951 г. исполь­зовались тексты Конституций Аргентины, Бразилии, Мексики, Канады, ФРГ и других стран.

При рассмотрении внешних факторов конституционного раз­вития арабских стран необходимо учитывать и то влияние, кото­рое оказывают конституции отдельных стран региона на консти­туционное законодательство других стран. Так, ряд важных по­ложений Временной конституции ОАР 1964 г. и Конституции АРЕ 1971 г. был воспринят Конституциями Сирии (1973 г.) и Судана (1973 г.). Влияние Конституции Кувейта 1962 г. испытали Консти­туции Бахрейна 1973 г., исправленный временный Основной закон Катара 1972 г. и др.

В 80-х годах многие арабские страны предприняли попытки реформировать свои политические системы в соответствии с пред­ставлениями о гражданском обществе, попытались совместить демократический путь развития с традиционными исламскими ценностями. Однако связанные с этим процессы эволюционируют чрезвычайно медленно, во многих случаях непоследовательно, перемежаясь серьезными откатами от демократической практики под влиянием разнообразных причин внутреннего и внешнего ха­рактера.

Прежде всего, следует отметить, что большую роль в поли­тической жизни и государственно-правовом развитии арабских стран до настоящего времени играют традиции, образующие мощ­ный фонд социально-исторического, политического, культурного и, прежде всего, религиозного наследия. Преобразование поли­тической системы в этих странах сочетается со стремлением ру­ководителей рассматривать ислам как первооснову общества и го­сударства. Общим моментом, присущим большинству стран регио­на является провозглашение в конституциях верности традициям ислама как одной из основЧ)бщества в арабских странах.

Во всех арабских странах, кроме Ливана, где слишком нео­днородный религиозный состав населения, конституции провоз­глашают ислам государственной религией (Алжир, Тунис, Ма­рокко и др.) либо шариат основным источником законодатель­ства (Судан) либо закрепляют оба этих принципа (Кувейт, Катар, ОАЭ и др.). Кроме того, во многих конституциях ислам объявля­ется религией главы государства. Влиянием ислама объясняется одновременное закрепление в большинстве арабских конститу­ций как современных, так и традиционно-мусульманских прин­ципов и то внимание, которое уделяется во многих конституци­ях вопросу о семье как одному из наиболее разработанных в мусульманском праве. Ссылками на ислам нередко объясняется ограниченность полномочий парламента или совещательного орга-

на при главе государства; с другой стороны, высший представи­тельный орган, перед которым ответственно правительство, ча­сто называется не парламентом, а консультативным советом; концепция о единстве мусульман в рамках религиозной общины (умма) может быть использована как для обоснования однопар­тийной системы, так и для запрета политических партий (Сау­довская Аравия, эмираты Персидского залива) и т. д. Влияние ислама обусловливает и непоследовательность в регламентации принципа равенства. В частности, в Конституциях Кувейта, Бах­рейна, Катара, ОАЭ и др. отсутствует положение о равенстве женщины с мужчиной.

Таким образом, ислам остается одной из политико-идеологи­ческих основ большинства арабских государств, которая, с одной стороны, способствует стабилизации политических режимов, а с другой — порождает специфические противоречия во многих об­ластях общественно-политической жизни.

§ 2. Формы правления в арабских странах. Монархия

Важнейшим элементом, определяющим всю государствен­но-правовую структуру арабских стран, является форма прав­ления.

Монархическая форма правления сохранилась в настоящее время в Марокко, Иордании, Саудовской Аравии, султанате Оман и шейхствах Аравийского полуострова. Это обусловлено не толь­ко историческими судьбами и традициями, но и реально сохра­нившимися ведущими позициями родо-племенной и земельной аристократии, мусульманского духовенства, авторитетом монар­хической власти у широких слоев населения, материально и со­циально-психологически связанных с традиционными формами хозяйствования, слабостью и политической несамостоятельностью национальной буржуазии, наличием у феодально-монархической верхушки большого опыта маневрирования между традициями и современностью, различными социальными общностями и поли­тическими организациями.

Абсолютные монархии: Саудовская Аравия, Оман

Абсолютные монархии в арабских государствах сохранились в настоящее время в Саудовской Аравии и в Омане несмотря на то, что в последнее время в этих странах наметился процесс зак­репления общих принципов государственного устройства и управ­ления (в 1992 г. Король издал Конституционные акты в Саудовс­кой Аравии, в 1996 г. была принята Конституция Омана).

По своему социальному характеру современные абсолютные монархии не представляют собой феодальные государства в тра-

диционном понимании этого термина. Господствующие группы, хотя и сформировавшиеся на базе феодальной аристократии, суще­ствуют не за счет феодальной эксплуатации крестьянства, а за счет широкого государственного использования нефтяных богатств. Кроме того, значительная доля власти сосредоточена в руках круп­ных, преимущественно финансовых, компаний.

В Омане сохранение султаната обусловлено еще и тем, что гарантом монархии выступают западные державы, прежде всего Англия и США, которым до сих пор принадлежат важные пози­ции в экономике этой страны.

До недавнего времени в султанате Оман не было консти­туции; ее роль выполнял Коран. Парламент там до сих пор отсутствует, а вся полнота законодательной и исполнительной власти принадлежит Султану. Политические партии и профсо­юзы запрещены. Правительство формируется и возглавляется Султаном (оно включает в себя специального представителя Султана, трех заместителей премьер-министра, секретаря каби­нета и более 20 министров), ответственно только перед Султа­ном. Заместителями премьер-министра обычно являются ближай­шие родственники Султана; многие министры, а также губер­наторы провинций принадлежат к правящей семье. Султан является также верховным главнокомандующим вооруженными силами, занимает посты министра иностранных дел, обороны и финансов.

Существовавший с 1981 г. в Омане совещательный орган — Государственный консультативный совет — в 1991 г. был преоб­разован в Совет туры. Новая структура имеет право давать реко­мендации о пересмотре действующих законов, относящихся к со­циально-экономической сфере. 59 членов шуры назначаются Сул­таном из кандидатов от каждой провинции, предлагаемых наиболее влиятельными подданными. Срок полномочий совета — 3 года (с правом переизбрания).

Королевство Саудовская Аравия было создано в 20-е годы сектой ваххабитов и опиравшейся на нее армией, возглавляемой Королем Ибн Саудом, который еще в колониальную эпоху сумел образовать крупное независимое государство, а в 1932 г. стал пер­вым Королем Саудовской Аравии. Это обусловило сохраняющий­ся до сих пор чрезвычайно высокий авторитет саудовской динас­тии в широких слоях населения. Фактически в Саудовской Аравии сложилась не столько абсолютная власть самого монарха, сколь­ко абсолютная власть клана, который исторически выделился в правящий. Король здесь выступает персонифицированным носи­телем власти клана, признанного господствующим племенем. К тому же в условиях отсутствия оппозиционных партий и органи­заций, которые могли бы угрожать внутриполитической стабиль­ности, и значительного роста благосостояния населения, прямо связанного с доходами от нефти, формирование капиталистичес-

ких отношений проходило более спокойно и не вызывало резких перемен в сфере власти и управления.

Нелегально в стране действует ряд оппозиционных режиму политических, общественных и религиозных организаций, однако их влияние весьма ограничено.

В начале 50-х годов в стране был создан Совет министров (правительство) и несколько различных министерств и ведомств. Король Саудовской Аравии является не только главой государ­ства, но и духовным главой (возглавляет секту ваххабитов), а также выполняет функции премьер-министра, главнокомандую­щего вооруженными силами и верховного судьи. Правительство формируется из членов королевской семьи, назначаемых Коро­лем.

В соответствии с феодально-патриархальным принципом "шуры" (совета), издавна провозглашенным одной из основ ис­ламского правления, в королевстве действуют Совещательный совет при монархе в составе 40 представителей правящей динас­тии и знатных аристократических семейств, Юридический совет из 20 улемов, особо почитаемых знатоков Корана, а также советы при губернаторах, действующие по типу традиционных советов племен при шейхе.

Внутриполитическая ситуация, сложившаяся в Саудовской Аравии в связи с кризисом в Персидском заливе, а также одно­временное давление либералов и консерваторов побудили Короля Фахда бен Абдель Азиз Аль Сауда приступить к политическим реформам, которые положили начало демократизации процесса управления страной.

В 1992 г. Король Фахд обнародовал три Указа: "Основы систе­мы власти", "Положение о Консультативном совете" и "Система территориального устройства". Впервые были приняты юридичес­кие документы, закрепляющие общие принципы государственно­го устройства и управления страной. Однако на данном.этапе прин­ципиальная схема властных структур сохранилась в старом виде. Основной закон правительства (Basis system), изданный 1 марта 1992 г., в специальном разделе (статья 5) закрепляет положение семьи саудидов как "стержня" всего общества.

Согласно указу Короля Фахда, был создан Консультатив­ный совет — новый совещательный орган в составе 60 членов, назначаемых Королем сроком на 4 года. Совет призван разрабаты­вать рекомендации правительству по вопросам социально-эконо­мического развития страны, готовить заключения по различным правовым актам и международным соглашениям. Однако функции этого органа ограничены и он не может осуществлять функции парламента. Принципиально образование такого Совета не изме­нило роль королевской семьи в управлении страной. Вместе с тем сам факт его институализации свидетельствует о наметившейся в Саудовской Аравии тенденции развития в направлении образова­ния представительных органов.

Конституционные монархии: Катар, Объединенные Арабские Эмираты

Конституционные формы правления существуют в Катаре и Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ). Они отличаются от аб­солютистских режимов наличием конституций, которые, однако, не приняты демократическим путем, а дарованы монархом (так называемые октроированные конституции).

В Катаре временная Конституция была провозглашена в 1970 г. (изменения были внесены в 1972 г.), в ОАЭ — в 1971 г. В ОАЭ, согласно Конституции, высшим органом государственной власти является Высший совет, состоящий из правителей эмиратов (каж­дое княжество представляет собой абсолютную монархию и со­храняет значительную самостоятельность).

Эмиры Высшего совета из своего состава сроком на 5 лет избирают председателя, которого нередко называют президентом (так называемый "выборный монарх"). Он выполняет функции главы государства, в том числе и представительские.

В ОАЭ нет очередности занятия поста главы государства. С 1971 г. президентом ОАЭ является неизменно правитель Абу-Даби (крупнейшего эмирата, занимающего 86% территории страны) Шейх Заид бен Султан Аль Нахаян. Исполнительную власть осу­ществляет Совет министров, назначаемый эмирами.

В Катаре, согласно Конституции, вся полнота законодатель­ной и исполнительной власти принадлежит Эмиру (с 1995 г. — Эмир Хамад Бен Халиф Аль Тани). Полномочия монарха чрезвы­чайно широки. Он представляет государство во внешних сноше­ниях, является верховным главнокомандующим вооруженными силами Катара; назначает и смещает гражданских и военных слу­жащих, формирует Совет обороны. Своим указом Эмир может отменить любой приговор суда.

В качестве главы исполнительной власти Эмир является пред­седателем (премьер-министром) Совета министров, который при­зван помогать Эмиру в осуществлении им его исполнительных функций. Вся деятельность Совета министров осуществляется под руководством Эмира. Он назначает министров из числа лиц катар-ской национальности и по своему усмотрению может в любой мо­мент сместить их с занимаемых постов. В ведение Совета мини­стров передан довольно широкий круг вопросов. Согласно ст. 34 Основного закона он "руководит всеми внутренними и внешними политическими делами, которые входят в его компетенцию в со­ответствии с Основным законом и законодательством". Однако все прерогативы Совета министров устанавливаются самим Эмиром, который в качестве премьер-министра "направляет работу мини­стров... намечает директивы для правительства, подписывает по­становления, принимаемые Советом" (ст. 33). Кроме того, соглас­но ст. 35 "Министры несут перед Эмиром коллективную полити­ческую ответственность за исполнение общей политики государства.

Каждый министр несет перед Эмиром индивидуальную ответствен­ность за исполнение своих обязанностей и реализацию полномо­чий своего министерства". Таким образом, несмотря на довольно широкие прерогативы, Совет министров остается всего лишь ис­полнительным органом при Эмире.

Конституции Катара и ОАЭ не предусматривают каких-либо выборных органов. Вместе с тем они ввели такой государственный институт, как назначаемый сверху консультативный совет. В Ка­таре это Маджлис аш-шура, в ОАЭ — Федеральное Националь­ное собрание, в котором эмираты представлены назначенными членами (от четырех до восьми представителей).

Консультативные советы в этих странах не являются органа­ми законодательной власти, поскольку они назначаются эмирами, аделены чисто совещательными функциями, а их решения не)язательны для исполнения со стороны главы государства или означаемого им правительства. Их созыв и роспуск осуществля-?я по указу главы государства и с согласия совета министров, /брание эмиратов и Консультативный совет Катара не имеют..рава проводить сессии без официального разрешения, и консти­туции специально оговаривают, что такое заседание, если оно состоится, считается недействительным. Главам государств пре­доставлено также право досрочного прекращения работы сессий. За консультативными советами конституции не закрепляют пра­во на законодательную инициативу.

В соответствии с Основным законом Катара Эмир утвержда­ет и промульгирует законы после обсуждения их в Консультатив­ном совете. Однако при этом вовсе не обязательным является факт одобрения законопроекта в Консультативном совете. Таким обра­зом, на практике законодательный процесс сводится к тому, что Эмир, как глава правительства, сам непосредственно руководит разработкой законопроекта, а затем, как глава государства, при­нимает закон. Такой же порядок сохраняется в Катаре и при зак­лючении международных договоров.

Если в стране создается чрезвычайная обстановка, требую­щая принятия безотлагательных мер, Эмир издает указы, имею­щие силу закона, без соблюдения формальной процедуры выслу­шивания мнения Консультативного совета.

Таким образом, Конституции Катара и ОАЭ утверждают не­равноправные отношения между исполнительной властью и дей­ствующими институтами сословного представительства, что превращает консультативные советы в придаток правительствен­ного аппарата, действующего под строгим контролем верховных правителей. В целом вся компетенция консультативных советов сводится к "выражению своего мнения", так как в законе нет положения, обязывающего главу государства следовать рекомен­дациям совета.

Несмотря на ограниченность своих полномочий в сфере воз­действия на исполнительную власть, конституционные положе-

ния предоставляют советам некоторые контрольные функции. Так, Федеральное национальное собрание ОАЭ наделено функциями финансового надзора за деятельностью правительственной адми­нистрации в области бюджетных расходов, введения налогов, по­шлин и принятия финансового законодательства в целом.

Консультативный совет Катара обсуждает закон о бюджете, уполномочен обращаться с запросами к Совету министров, а в от­дельных случаях проявлять законодательную инициативу, пере­давая свои законопроекты Эмиру.

На своей ежегодной сессии Федеральное национальное со­брание ОАЭ рассматривает законопроекты о бюджете Федера­ции и финансовый отчет правительства и имеет право вносить свои поправки. Согласно конституции ОАЭ, правительство пред­ставляет Собранию ежегодные финансовые отчеты в течени четырех месяцев до истечения финансового года, прежде 4t выносить их на окончательное утверждение Верховного сове Федерации.

Наряду с введением совещательных институтов конституцт Катара и ОАЭ содержат также важные положения о социально-*' экономических основах государства и декларируют целый ряд об­щегражданских прав и свобод.

Временная конституция 1972 г. провозгласила Катар "незави­симым суверенным государством с демократическим режимом прав­ления". В ст. 5 государство выражает готовность "уделять внима­ние созданию основ подлинной демократии во всех областях... ус­тановлению прочного порядка правления, который гарантировал бы справедливость, спокойствие, равенство граждан", подтверж­дает свою решимость направить усилия к "обеспечению внутрен­ней стабильности и безопасности".

Закрепляя экономические принципы государственной поли­тики, высшим мерилом их ценности Основной закон Катара вво­дит такие понятия, как "интересы общества", "общее благо", "про­цветание страны и всех граждан". В соответствии с этими принци­пами государство осуществляет прямой контроль над экономикой, обеспечивая ее стабильность. Эта же статья гласит, что главными основами катарского общества являются собственность, капи­тал, труд и гарантируется свобода частного предприниматель­ства. В Конституции перечисляются принципы социальной поли­тики, указывается на обязанность государства заботиться о семье и подрастающем поколении. "Государство стремится обеспечить гражданам право на равные возможности и гарантировать им ре­ализацию права на труд в соответствии с законом". Государство также объявляет о своем намерении "избавиться от факторов, порождающих болезни, невежество, нищету граждан". Конститу­ция включает общие положения о социальной деятельности госу­дарства в области социального обеспечения и здравоохранения, выражает решимость государства добиться того, чтобы "образо­вание, являющееся правом каждого гражданина", стало обяза-

тельным, всеобщим и бесплатным, формулирует общие права и обязанности граждан. Помимо декларируемых общедемократичес­ких прав и свобод (равенства, свободы печати, неприкосновеннос­ти жилища, частной и коллективной собственности) здесь содер­жится и указание на общую обязанность "соблюдать обществен­ный порядок" (ст. 15).

Конституция ОАЭ 1971 г., защищая частную собственность, довольно определенно провозглашает принцип социальной спра­ведливости основой национальной экономики, которая должна строиться на принципе сотрудничества государственного и част­ного секторов и иметь своей целью обеспечение экономического развития, увеличение производства, повышение уровня жизни и достижение благосостояния граждан. В Конституции содержится подробный перечень основных прав и свобод граждан (неприкос­новенность личности и жилища, равенство всех граждан перед законом, свобода передвижения, слова и печати, религиозного вероисповедания, собраний и создания организаций, тайна пере­писки и др.). Наряду с гражданскими личными и политическими правами и свободами Конституция ОАЭ, как и Катара, деклари­рует основные права граждан в социально-экономической облас­ти: на труд и социальное обеспечение, образование, медицинское обслуживание.

В современных условиях в Катаре и ОАЭ претворение в жизнь провозглашенных демократических принципов и прав граждан ли­шено реальной основы. Названные нормы не предусматривают ма­териальных и юридических гарантий, обеспечивающих всем граж­данам возможность осуществления этих прав и свобод, и не являют­ся реальной основой для защиты прав личности. Вместе с тем сам факт фиксирования их в конституционном порядке имеет большое значение для дальнейшего социально-политического развития этих стран, модернизации и демократизации их политических систем.

Особенности конституционных монархий Бахрейна и Кувейта

В конституционных монархиях на Бахрейне и в Кувейте про­цесс разложения традиционных общественных и политических систем пошел значительно дальше по сравнению с другими госу­дарствами Аравийского полуострова.

После провозглашения независимости государственное раз­витие Кувейта и Бахрейна пошло по пути заимствования прин­ципов разделения властней и парламентской демократии. Было введено ограниченное избирательное право. По форме правления эти государства вошли в разряд конституционных монархий, в которых племенные структуры и методы осуществления власти сочетались с зачатками государственных установлений, во мно­гом скопированных с конституций западных государств и Всеоб­щей декларации прав человека.

Государственное развитие Бахрейна пошло по пути оформ­ления монархии конституционного типа со значительными огра­ничениями юридических полномочий исполнительной власти в пользу института парламентского представительства. Первые вы­боры во. временное Учредительное собрание Бахрейна прошли в декабре 1972 г., а первая Конституция вступила в силу в мае 1973 г. Законодательная власть, согласно Конституции, принад­лежит Эмиру и Национальному собранию, исполнительная власть осуществляется Советом министров.

Однако парламентская демократия в условиях правления династического семейства Аль Халифа просуществовала в этой стране менее двух лет. Даже при сохранении всей полноты влас­ти в руках Эмира само наличие парламента, имеющего право вмешиваться в политическую жизнь страны, представлялось опас­ным для правящей династии. В августе 1975 г. Эмир распустил парламент без указания конкретных сроков возобновления его деятельности; действие Конституции было приостановлено.

Осуществлять всю государственную власть практически про­должал правящий клан, ибо династия сделала ставку на консер­вативный традиционализм в политике, допуская лишь техничес­кую и ограниченную экономическую модернизацию.

Тем не менее социально-политическое течение в пользу бо­лее гибких форм и методов правления продолжало крепнуть в бахрейнском обществе в последующий период. В 1992 г. Эмир объя­вил о создании Консультативного совета (Маджлис аш-Шура), совещательного органа численностью 30 человек, в функции кото­рого входит выработка рекомендаций Совету министров по про­ектам законов и различным аспектам социально-экономической политики страны до того, как они передаются на утверждение Эмиру. Его состав определяет Эмир. Позже число членов Совета было увеличено с 30 до 40, а также несколько расширены его полномочия. Теперь Маджлис аш-Шура не только может обсуж­дать те проблемы, которые ставит перед ним правительство, но имеет право запрашивать Совет министров по тем или иным воп­росам. Тем не менее рекомендации Консультативного совета не носят обязательного характера и этот невыборный орган не обла­дает властными полномочиями и не имеет конституционной основы.

После роспуска в 1975 г. Национального собрания правящее семейство Аль Халифа фактически установило диктаторский ре­жим, проводящий по отношению к населению политику террора. Какая-либо форма контроля за деятельностью Эмира и прави­тельства, власть которых опирается на армию и службу безопас­ности, отсутствует. Деятельность всех политических партий и орга­низаций запрещена. Сохранившиеся профессиональные общества и общественно-спортивные клубы не имеют права заниматься по­литической деятельностью.

В Конституции Бахрейна декларируется, что "ни одно лицо не может быть арестовано, задержано, заключено под стражу,

подвергнуто обыску или изгнано... кроме как в соответствии с по­ложениями законодательства и под контролем судебных властей". На практике, однако, в случаях, касающихся ареста, содержа­ния под стражей или высылки из страны, нормы Конституции подменяются действием Государственного акта о безопасности 1974 г. Согласно этому документу любое лицо может содержаться под стражей вплоть до трех лет без суда за участие в деятельно­сти или за выступление с заявлениями, которые рассматривают­ся властями как угроза национальной гармонии и безопасности.

Несмотря на то, что Конституция предоставляет право "на выражение и распространение мнений", в действительности бах-рейнцы не свободны в выражении оппозиции к правительству в публичных выступлениях и в печати. Критика в СМИ членов пра­вящего семейства и его политики строго запрещена, то же самое касается и свободы собраний. В стране не разрешается проводить политические демонстрации и митинги. Любые несанкционирован­ные собрания с участием более пяти человек запрещены Государ­ственным актом о безопасности. Служба безопасности Бахрейна контролирует даже религиозные сборы, которые могут принять политическую направленность, и часто их запрещает.

В Кувейте действовали факторы, смягчающие социально-политическую напряженность: исключительно высокий доход на душу населения (в 1990 г. размер ВВП на душу населения соста­вил 14610 долларов США) и, соответственно, значительно более высокий, чем в других арабских (и даже европейских) странах, жизнен чый уровень. Именно это облегчило эволюцию политики правящей династии в духе либеральной "модернизации" в той мере, в какой она вообще была возможна в аравийской монархии и в какой она отвечала общим интересам феодально-родовой аристок­ратии, крупных предпринимателей и купцов, верхушки бюрокра­тии.

Согласно Конституции 1962 г. законодательная власть в Ку­вейте принадлежит Эмиру и Национальному собранию. Исполни­тельная власть — Эмиру и Совету министров. Со времени приня­тия Конституции главой правительства назначается наследный принц.

Однопалатное Национальное собрание по Конституции со­стоит из 75 депутатов (50 членов, избираемых прямым тайным голосованием сроком на 4 года, и 25 — назначаемых Эмиром). Из­бирательным правом пользуются только грамотные, урожденные кувейтцы мужского пола.

Кувейтская Конституция законодательно закрепила свободу слова, избирательное право, тайное голосование на выборах — все то, что в районе Персидского залива воспринималось в тот период (и воспринимается до сих пор) как революционные пре­образования. В условиях Кувейта, где политические партии зап­рещены, интересы различных социальных групп и слоев выра­жают и отстаивают общественно-политические организации, ко-

Дата добавления: 2015-08-28