ров током не наблюдали. Затем испытуемым была предоставлена возмож-
ность наградить ударами током своего <мучителя>. И в результате испыту-
емые, только что наблюдавшие, как этого человека подвергали сильным
ударам током, награждали его более сильными ударами, чем члены конт-
рольной группы; а те испытуемые, которые видели, что наносимые удары
слабые, сами также наносили более слабые удары, чем члены контрольной
группы.
Вам не кажется знакомой эта парадигма? Читатель легко согласится,
что проявление агрессивного, как и вообще любого, поведения можно рас-
сматривать как акт конформности. Особенно находясь в ситуации неопре-
деленности, люди оглядываются на окружающих, чтобы узнать, что <со-
ответствует>, а что - нет.
Помните, в главе 2 я описывал условия, при которых вы можете
начать громко рыгать за обеденным столом высшего <свободского> санов-
ника? Сейчас я рассуждаю по той же схеме и высказываю следующее предпо-
ложение: если вы и ваши друзья испытываете фрустрацию или вы рассерже-
ны, а все вокруг вас - члены вашей группы - швыряют снежки в ваших
мучителей, то это увеличит вероятность того, что кидать снежки начнете и
вы. Если же люди, находящиеся рядом с вами, агрессивно спорят, то это
увеличит вероятность того, что и вы начнете подобный спор. И, увы, если
члены вашей группы размахивают дубиной, целя в головы своим мучителям,
то возрастет вероятность того, что и вы возьметесь за дубину и начнете ею
размахивать.
Создание эмпатии по отношению к другим людям. Нарисуйте себе
следующую картину. На оживленном перекрестке, перед светофором зас-
тыла в ожидании длинная вереница автомашин. Зажегся зеленый свет,
однако первая машина на пятнадцать секунд замешкалась. Что происходит
дальше? Конечно, разразится какофония звуков - не просто коротких
гудков, сообщающих застрявшей на перекрестке машине, что можно ехать,
но продолжительный и непрекращающийся взрыв звуков, прямо указы-
вающих на то, что фрустрированная группа людей изливает раздражение
на замешкавшегося водителя!
Действительно, в контролируемом эксперименте было обнаружено,
что приблизительно в 90% случаев водители машин, стоявших за застрявшей
машиной вторыми, начали сигналить, проявляя нетерпение. В ходе этого
эксперимента улицу между первой и второй машинами пересекал пешеход,
причем он делал это, когда свет для машин еще был красным, а когда зажигал-
ся зеленый, его уже не было на перекрестке. Однако почти 90% водителей
машин начинали нажимать на клаксон сразу же, как только зажигался
зеленый свет. А теперь вообразите себе, что пешеход был на костылях.
Изменилось бы что-нибудь в этом случае? Очевидно, встреча с человеком
на костылях вызывает эмпатическую реакцию, а чувство эмпатии побеж-
дает желание проявлять агрессию, поэтому процент людей, подающих
сигнал, стремительно снижается [91).
Это действительно важный феномен - эмпатия. Сеймур Фешбах [92]
заметил, что для большинства людей сознательно причинить боль другому
человеческому существу бывает трудно до тех пор, пока они не обнаружат
способ дегуманизации своих жертв. Так, когда наша страна вела войны
против азиатских стран (против японцев - в 1940-х гг., корейцев - в 1950-
х гг., вьетнамцев - в 1960-х гг.), наши военные часто отзывались о против-
никах как о <слизняках>. Мы можем рассматривать это как пример дегумани-
зирующей рационализации акта жестокости: куда легче совершить насиль-
ственные действия в отношении <слизняков>, нежели против таких же
людей, как и мы с вами. Как я не уставал повторять на страницах этой
книги и как пишет Фешбах, рационализация не только развязывает нам
руки, делая возможным агрессивное поведение по отношению к другому
человеку, но и гарантирует, что данное поведение будет продолжаться и
впредь.
Вспомним пример со школьной учительницей из города Кента (штат
Огайо), заявившей писателю Джеймсу Миченеру [93] после убийства наци-
ональными гвардейцами штата четверых студентов, что всякий, кто появля-
ется на улицах Кента босоногим, заслуживает смерти. Заявление подобного
рода, на первый взгляд, покажется диким, однако мы начнем понимать, в
чем дело, только когда осознаем, что оно сделано человеком, уже успешно
осуществившим акт дегуманизации в отношении жертв этой трагедии!
Можно всячески порицать процесс дегуманизации, но в то же самое
время его понимание может помочь нам повернуть процесс вспять. Если
верно, что большинству из нас для совершения крайне агрессивных дей-
ствий в отношении других людей абсолютно необходимо прежде дегумани-
зировать свои жертвы, то, формируя у людей эмпатию, можно значительно
осложнить совершение актов агрессии.
Действительно, Норма и Сеймур Фешбах [94] продемонстрировали
наличие отрицательной корреляции между эмпатией и агрессией у детей:
чем больше эмпатия у данного человека, тем меньше он прибегает к аг-
рессивным действиям. Позже Норма Фешбах разработала метод обучения
эмпатии и успешно проверила его воздействие на агрессивное поведение [95].
Говоря коротко, она обучала школьников начальных классов смотреть на
события с точки зрения других людей: дети учились идентифицировать чу-
жие эмоции, проигрывали роли других людей в разнообразных эмоциональ-
но нагруженных ситуациях, а также исследовали во время групповых заня-
тий свои собственные чувства. Подобные <действия по обучению эмпатии>
привели к значительному снижению агрессивного поведения.
Аналогичным образом, в более позднем эксперименте Джорджина Хэм-
мок и Дебора Ричардсон [96] продемонстрировали, что эмпатия играет важ-
ную роль буфера против особо агрессивных действий. В общих чертах их эк-
сперимент состоял в следующем: исследователи поместили студентов в ситу-
ацию, когда им пришлось наказывать своих товарищей ударами током; и те
испытуемые, кто до этого научился эмпатическому отношению к чувствам
других, действительно посылали менее сильные удары током, по сравнению
с испытуемыми, которые не научились испытывать эмпатию.
Существует великое множество способов взращивать и стимулиро-
вать человеческую эмпатию. Некоторые из них могут быть усвоены в млад-
ших классах школы даже без введения специальных учебных предметов. Од-
нако сейчас я еще не готов к обсуждению этого вопроса. Прежде чем мы
перейдем к нему, следует сначала бросить взгляд на другую сторону данной
проблемы - на дегуманизацию. И именно на тот тип дегуманизации, ко-
торый связан с предрассудками и который наносит вред не только жерт-
ве, но и ее притеснителю.
Прочитав первый абзац следующей главы, вы поймете, что я имею в
виду.
Предрассудок
Полицейский-белый что есть силы заорал: <Эй, парень! Ну-ка, иди сюда!>
Слегка обеспокоенный, я ответил: <Я не парень!> Тогда полицейский кинулся
ко мне, весь кипя от ярости, и, нависнув надо мной, фыркнул: <Че ты ска-
зал, парень?> Тут он в считанные секунды обыскал меня и уже строго спро-
сил: <Как твое имя, парень?> Не на шутку испугавшись, я ответил: <Доктор
Пуссен. Я врач>. Он сердито поиграл желваками и прошипел: <Как твое имя, а
не фамилия, парень?> Я колебался, и полицейский бросил угрожающий взгляд
и сжал кулаки. Чувствуя, как бьется сердце, я едва выдохнул: <Элвин>. Он
продолжал психологически истязать меня, заорав: <Слышишь, Элвин, в сле-
дующий раз, когда я тебя позову, сразу же дуй с глаз моих! Понял?> Я все
еще медлил с ответом. <Понял, парень?> [1]
Если бы это была сцена из голливудского фильма, герой, вероятно,
лягнул бы побольнее своего обидчика, и победа осталась бы за доктором. Но
в реальной жизни чернокожий доктор Пуссен просто убрался подобру-по-
здорову, униженный и, по его собственным словам, <психологически каст-
рированный>. Ощущение безнадежности и бессилия - этот удел угнетен-
ных - с неизбежностью приводит к снижению самооценки, и этот процесс
начинается еще в раннем детстве.
Много лет назад Кеннет и Мэйми Кларки [2] продемонстрировали,
что чернокожие дети - некоторым из них было всего три года - уже были
убеждены, что все черное значит <плохое>: они отказывались играть с
<чернокожими> куклами, словно чувствуя, что куклы-<белые> красивее и
во всех отношениях лучше! Этот эксперимент заставляет предположить,
что организация системы образования по принципу <в равных условиях,
но по отдельности>* на самом деле не означала подлинного равенства,
потому что само разделение неявно предполагает, что дети представителей
национальных меньшинств подвергаются сегрегации ввиду того, что они
хуже белых, что с ними <что-то не в порядке>. И на данный эксперимент
специально ссылались в эпохальном решении Верховного суда Соединен-
ных Штатов Америки (дело <Браун против Образовательного совета>,
1954 г.), объявившем существование сегрегированных школ неконститу-
ционным.
Занижение самооценки присуще не одним только чернокожим аме-
риканцам, оно характерно и для других угнетенных групп граждан. В эк-
сперименте, аналогичном исследованию Кларков, Филип Голдберг [3] про-
демонстрировал, что и женщин приучают смотреть на себя, как на су-
ществ, стоящих интеллектуально ниже мужчин.
В данном эксперименте Голдберг попросил студенток познакомить-
ся с научными статьями и оценить их по таким параметрам, как компе-
тентность, стиль и тому подобным. Некоторым студенткам достались ста-
тьи, подписанные авторами-мужчинами (например, неким Джоном
Т. Маккеем), другим - те же статьи, но подписанные авторами-женщи-
нами (соответственно, Джоан Т. Маккей), В результате студентки значи-
тельно выше оценивали статьи, авторами которых были мужчины, и
ниже - статьи, авторами которых были женщины. Иными словами, эти
студентки <знали свое место>: они рассматривали интеллектуальные ре-
зультаты других женщин как заведомо низшие по сравнению с результа-
тами коллег-мужчин (так же, как чернокожие дети усвоили, что <черные>
куклы уступают <белым>). Таково наследие предубежденного общества.
В исследовании Голдберга предрассудки испытуемых в отношении
представителей их же собственной половой группы, привели студенток к
низкой оценке интеллектуального труда других женщин. Однако воздей-
ствие предрассудков на угнетаемую группу может оказаться куда более
коварным: оно может перейти из области восприятия в сферу реальной
деятельности^. Исследования показывают, сколь мощным может быть стол-
кновение с предрассудком: индивиды, которых просто временно назначи-
ли на низкостатусную позицию в группе и зачислили в ряды меньшинства,
на самом деле начинали отставать в выполнении заданий, требующих на-
выков и концентрации внимания.
Например, в работе Джона Джеммотта и Элиды Гонзалес [4] учени-
ки четвертого класса были разбиты на группы, состоящие из четырех че-
ловек, и каждому из школьников был определен соответствующий статус
в группе - высокий или низкий. Дети с высоким статусом получили боль-
шие и шикарные значки со словом <БОСС> и сверкающими звездочками
на них, в то время как дети с низким статусом вынуждены были носить
маленькие и невзрачные значки с едва видимым словом <Помощник>. Кро-
ме того, состав каждой из этих групп-четверок подбирался таким обра-
* <Separate but equal> - принцип, оправдывавший расовую сегрегацию в американских школах,
процесс отмены которой начался в середине 1950-х годов.
зом, что ребенок оказывался принадлежащим в своей группе либо к боль-
шинству, либо к меньшинству. Так, в условиях принадлежности к мень-
шинству ребенок оказывался либо <боссом> в компании с тремя <помощ-
никами>, либо <помощником> - в компании с тремя <боссами>; в усло-
виях принадлежности к большинству он, соответственно, оказывался либо
<боссом> в компании с двумя другими <боссами> и одним <помощни-
ком>, либо <помощником> вместе с двумя другими <помощниками> и
одним <боссом>. После того как дети приняли участие в непродолжитель-
ной общегрупповой деятельности, им поручили самостоятельно решить
десять анаграмм.
Джеммотт и Гонзалес обнаружили, что индивидуальные результаты
детей, названных <боссами>, превзошли результаты детей, названных
<помощниками>. Более того, самые низкие результаты - с большим от-
рывом - получили дети, которым приписали низкий статус и которые к
тому же были поставлены в положение меньшинства - один <помощник>
в компании с <боссами>.
Результаты этого эксперимента особенно впечатляют, если принять
во внимание, что предпринятые экспериментаторами манипуляции со
статусом и принадлежностью к меньшинству или большинству не имели
никакой прямой связи с выполняемым заданием! Однако простой факт
<оставления в меньшинстве> и ярлычок <низшего> сам по себе оказался
достаточно разрушительным, чтобы ухудшить результаты ребенка. Полез-
но также заметить, что отрицательные эффекты процесса навешивания
ярлычков возникли благодаря непродолжительному воздействию экспе-
риментальных условий. Отсюда можно представить себе, сколь глубоким
может быть влияние предрассудков на индивидов, которые всю жизнь не-
сли на себе отрицательные <ярлычки> и терпели иные формы несправед-
ливого к себе отношения.
Эксперимент Кларков был проведен в 1940-х гг., а исследование
Голдберга - в 1960-е гг. С тех пор в нашем обществе произошли важные
изменения. Действительно, более поздние исследования указывают на то,
что самооценки чернокожих и женщин, вполне вероятно, находятся на
подъеме [5], Этот прогресс вдохновляет, однако из него не следует, что
предрассудки перестали быть серьезной проблемой. Они продолжают су-
ществовать в бесчисленных скрытых формах, став менее заметными [6J,
но время от времени они все же принимают столь вызывающие формы,
что их не могут проигнорировать общенациональные средства массовой
коммуникации.
Остановимся на двух примерах. В 1987 г. более двадцати тысяч участ-
ников марша протеста, включая вдову покойного Мартина Лютера Кянга -
Коретту Скотт Кинг, собрались в маленьком городке на территории округа
Форсайт в штате Джорджия [7]. Они выбрали девятнадцатую годовщину
убийства Кянга, чтобы выразить свой протест против возрождения расизма
в этом штате и повсюду в Соединенных Штатах Америки. Марширующие
участники этой акции, которых охраняли воинские подразделения штата и
местные национальные гвардейцы, были встречены разъяренной толпой
местных жителей (многие из них были одеты в белые балахоны ку-клукс-
клана), выкрикивавших: <Ниггеры, убирайтесь домой!> Марш ознаменовал-
ся оскорбительными скандированиями, криками и камнями, летевшими в
демонстрантов.
А несколько лет спустя факт <превышения власти>, допущенный
несколькими офицерами полиции Лос-Анджелеса против чернокожего
водителя Родни Кинга, получил огласку благодаря видео- и аудиозапи-
сям, сделанным самой полицией и сохранившим явную расистскую ок-
раску этого преступления.
Хотя указанные инциденты были особенно наглядными, они не яв-
ляются чем-то из ряда вон выходящим; аналогичные события, хотя и ме-
нее драматичные, происходят достаточно часто - и во всех концах стра-
ны.
И все же, несмотря на подобные случаи, немногие станут отрицать,
что ситуация действительно улучшается, как бы болезненно и медленно
это ни происходило. И социальные психологи внесли большой вклад в
наше понимание психологических процессов, касающихся предрассудков
и дискриминации. А кроме того, как мы сейчас убедимся, ученые даже
продемонстрировали ряд возможных решений этой проблемы.
Стереотипы и предрассудки
Специалисты в области социальных наук определяли предрассудок (или пре-
дубеждение) по-разному. Формально говоря, существуют как положи-
тельные, так и отрицательные предрассудки: у меня может быть предубеж-
дение против какого-то современного художника, а может быть предубеж-
дение в пользу него.
Это значит, что уже до того, как я лично познакомлюсь с Сэмом
Пачкуном, про которого говорят, что он - современный художник, у
меня будет чувство симпатии или антипатии к нему и я буду склонен
ожидать от него проявления определенных личностных свойств. Так, если
понятие <современный художник> ассоциируется у меня с несколько из-
неженной манерой поведения, то я, разумеется, буду шокирован и не
поверю своим глазам, если Сэм Пачкун ворвется в комнату, сметая все на
своем пути, и с выражением лица, более уместным для полузащитника
футбольной команды <Чикагские медведи>. Если же понятие <современ-
ный художник> ассоциируется у меня с политическим радикализмом, то я
буду крайне удивлен, увидев Сэма Пачкуна со значком, на котором изоб-
ражен портрет Роналда Рейгана.
В этой главе я не буду обсуждать ситуации, связанные с предрассуд-
ками <в пользу> кого бы то ни было, поэтому мое рабочее определение
предрассудка будет ограничено отрицательными аттитьюдами. Итак, я буду
определять предрассудок как враждебный или отрицательный аттитьюд в
отношении хорошо различимой группы людей, основанный на обобщениях, сфор-
мулированных на основе искаженной или неполной информации.
Например, когда мы говорим, что у данного индивида есть предрассуд-
ки в отношении чернокожих, то имеем в виду следующее: данный индивид
настроен на враждебное поведение в отношении чернокожих и считает, что
за редким исключением <все черные одинаковы>. Характеристики, которые
он приписывает людям с черной кожей, либо абсолютно неточны, либо в
лучшем случае они основаны на крупице правды, распространяемой (с упор-
ством, достойным лучшего применения) данным индивидом на всю группу
в целом.
В классической книге <Природа предрассудка> Гордон Оллпорт при-
водит следующий диалог:
Г-н X: Вся проблема с евреями состоит в том, что они заботятся
только о членах своей собственной группы.
Г-н Y: Однако, как следует из доклада Фонда местных добро-
вольных пожертвований, они жертвуют больше (пропорционально их чис-
ленности) на нужды местного самоуправления, чем не-евреи.
Г-н X'. Это только доказывает, что им важно купить себе популяр-
ность и окончательно влезть во все дела христиан. Они ни о чем другом
не думают, кроме как о деньгах! Вот почему среди банкиров так много
евреев.
Г-н Y: Но вот в недавнем исследовании сказано, что процент ев-
реев в банковском бизнесе незначителен - он гораздо меньше, чем про-
цент не-евреев!
Г-н X: О чем я и говорю: они не желают заняться респектабель-
ным бизнесом; если они чем-то и занимаются, то лишь тем, что делают
себе деньги в кинобизнесе или заправляют ночными клубами [8].
Данный диалог гораздо лучше иллюстрирует коварную природу предрас-
судка, чем это сделали бы горы доказательств. Что, в сущности, заявляет г-н X?
<Не морочьте мне голову фактами, мне и так все ясно!> Он даже не пытается
оспорить данные, о которых ему сообщает г-н Y, а занят тем, что либо успешно
искажает факты так, чтобы заставить их служить поддержкой его ненависти к
евреям, либо отбрасывает их, нимало не смущаясь, и переходит к атаке на
новом <поле>. Глубоко предубежденный человек имеет стойкий иммунитет к
той информации, которая расходится с его лелеемыми стереотипами. Знамени-
тый юрист Оливер Венделл Холмс-младший однажды сказал: <Попытки обра-
зовать фанатика - это то же самое, что направить луч света прямо в глаза: зрачки
инстинктивно сужаются>.
Можно уверенно утверждать, что все мы в той или иной степени под-
вержены предрассудкам, независимо от того, направлены ли они против
этнической, национальной или расовой группы, против людей с иными
сексуальными предпочтениями, против какой-либо определенной геогра-
фической местности, выбираемой в качестве места жительства, или про-
тив конкретных продуктов питания.
Возьмем в качестве примера пищу. В культуре, к которой мы принад-
лежим, большинство людей не едят насекомых. А теперь предположим,
что некто, подобно г-ну Y, пытается убедить вас, что гусеницы или какие-
нибудь уховертки очень богаты белком и, будучи особым образом приготов-
лены, становятся просто объедением. Кинетесь ли вы тут же домой, чтобы
включать плиту? Вероятно, нет. Скорее всего, как и г-н X, вы тут же отыщете
какое-то иное объяснение вашему предубеждению против насекомых, на-
пример, вы сочтете, что они отвратительны на вид. В конце концов, наша
культура требует от нас, чтобы мы поедали только эстетически прекрасные
существа - такие, как, например, омары!
Гордон Оллпорт написал свою книгу в 1954 г., поэтому диалог меж-
ду г-ном Х и г-ном Y сегодняшнему читателю может показаться слегка
устаревшим. Действительно ли люди мыслят подобными категориями?
Неужели может еще найтись настолько примитивный человек, который
поверит этим старым и ошибочным стереотипам по поводу еврейских бан-
киров? Навряд ли. Однако спустя двадцать с чем-то лет после диалога,
описанного Оллпортом, похожее заявление было сделано не рядовым граж-
данином, а высокопоставленным военным, в руках которого сосредоточе-
на наибольшая армейская власть в стране, - генералом Джорджем С. Бра-
уном, председателем Объединенного комитета начальников штабов. В пуб-
личном выступлении, посвященном <еврейскому влиянию в конгрессе>,
генерал заявил буквально следующее: <...оно столь велико, что вы даже не
поверите... Знаете, у них в руках находятся банки, газеты. Оглянитесь и вы
увидите, где замешаны еврейские денежки!> [9]
Подобный тип обобщения характеристик или мотивов отдельных инди-
видов на группу людей, выраженный генералом Брауном, называется стерео-
типизацией. Мыслить стереотипно - значит приписывать идентичные характе-
ристики любому человеку в группе, не обращая внимания на реальные разли-
чия между членами этой группы. Так, верить в то, что у чернокожих -
прирожденное чувство ритма, а евреи - меркантильны, означает предполагать,
что фактически все чернокожие чувствуют ритм, и фактически все евреи только
тем и заняты, что приобретают собственность.
Мы обучаемся приписывать одинаковые характеристики с самого юно-
го возраста. В одном из исследований [10] школьников пятого и шестого
классов попросили оценить своих одноклассников по ряду качеств: популяр-
ность, лидерство, справедливость и тому подобным. В результате по всем
положительным свойствам дети из семей, принадлежавших к высшему клас-
су, были оценены выше, чем дети из семей, относящихся к низшему классу.
Создается впечатление, что подростки оказались не способны оценивать од-
ноклассников как индивидуальности и вместо этого стереотипизировали их
на основе принадлежности к социальному классу.
Как мы уже видели в главе 4, стереотипизация не обязательно явля-
ется намеренным актом злоупотребления, часто это просто способ, с по-
мощью которого мы, люди, упрощаем наш взгляд на мир, и мы делаем
это все без исключения. Когда мы слышим словосочетания <нью-йоркс-
кий таксист> или <итальянец-парикмахер>, то у большинства из нас в
головах появляется достаточно определенная картина. В той мере, в какой
стереотип основывается на опыте, он, в основном является верным, он мо-
жет быть адаптивным и наиболее экономным способом взаимодействия со
сложными событиями. В то же время если стереотип ослепляет нас, не давая
рассмотреть индивидуальные различия внутри некоторого класса людей, то
он неадаптивен и несет потенциальную опасность.
Вот один пример: из-за искажения, допускаемого средствами массо-
вой коммуникации, чернокожие члены нашего общества у большинства
белых ассоциируются с насильственным поведением. Как может этот сте-
реотип привести к несправедливым и репрессивным действиям против
чернокожих? Чарлз Бонд вместе со своими коллегами затронул этот воп-
рос в исследовании, в котором сравнивалось обращение с белыми и чер-
ными пациентами психиатрической клиники, персонал которой состоял
только из белых сотрудников [II]. Исследователи рассмотрели два наибо-
лее распространенных метода, которые использовались персоналом кли-
ники в реагировании на инциденты, связанные с проявлением насилия у
пациентов: временное помещение человека в специальную изолирован-
ную камеру или содержание его в смирительной рубашке с последующим
применением успокоительного лекарства. Изучение клинических журна-
лов регистрации процедур за период в 85 дней вскрыло следующую зако-
номерность: более суровая процедура - смирительная рубашка и успоко-
ительное - в отношении чернокожих пациентов применялась почти в четы-
ре раза чаще, чем в отношении пациентов-белых, и это несмотря на то,
что количество насильственных инцидентов с участием белых практичес-
ки не отличалось от количества инцидентов с участием черных. Более того,
эта дискриминационная практика процветала даже несмотря на то, что
при приеме в клинику чернокожим пациентам в среднем более часто ста-
вился диагноз меньшей склонности к насилию, по сравнению с пациен-
тами-белыми. Однако с течением времени персонал клиники начинал от-
носиться к чернокожим пациентам так же, как и к белым: по истечении
первого месяца, проведенного в клинике, использование смирительной
рубашки в отношении чернокожих резко уменьшалось. Очевидно, пред-
рассудки относительно <черных> как группы срабатывали до тех пор, пока
чернокожие пациенты были относительными новичками в клинике; за-
тем, по мере того как степень знакомства белых сотрудников с конкрет-
ным чернокожим пациентом возрастала, сходило на нет и поведение, обус-
ловленное предубеждением.
Таким образом, данное исследование подводит к выводу о том, что
знакомство, возникающее вследствие длительного межрасового общения,
потенциально может уменьшить несправедливую стереотипизацию и вы-
мостить путь для признания индивидуальных характеристик. Однако, как
мы увидим дальше в этой главе, только лишь контакта между различными
расами недостаточно, чтобы разрушить сильно укрепившиеся стереотипы
и фанатизм.
Для дальнейшей иллюстрации коварных эффектов расовых и этнических
стереотипов давайте рассмотрим случай, когда представители некоторого мень-
шинства обвинены в совершении преступления и отправлены за решетку. Пред-
положим, они обращаются с прошением о досрочном освобождении. Переве-
сит ли у тех, кто будет принимать решение, расовый или этнический статус
заключенных иную информацию о них (обстоятельства их жизни или их
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |