И чем же отвечает телевидение?
На протяжении более чем четверти века Джордж Гербнер и его со-
трудники проводили анализ телевизионного <прайм-тайма> и утренних суб-
ботних передач. Исследователи обнаружили, что насилие превалировало в
восьми из каждых десяти передач. Более того, в среднем в час на экране
происходило от пяти до шести эпизодов насилия. А что сказать о мультфиль-
мах - любимом зрелище самых маленьких телезрителей? Оказывается, боль-
ше всего сцен насилия показывают как раз мультфильмы; согласно грубым
оценкам, можно насчитать восемнадцать эпизодов насилия ежечасно! [40]
Самые последние оценки показывают, что к тому времени, как ему испол-
нится двенадцать лет, средний подросток успевает увидеть 100 тысяч сцен
насилия по телевизору.
На протяжении десятилетий представители ведущих телекомпаний вся-
чески старались не замечать экспериментов Бандуры, поскольку в них не
фигурировала явным образом агрессия в отношении людей. В конце концов,
кого заботит, что там ребенок вытворяет с надувной куклой? Однако недав-
но полученные факты свидетельствуют, что результат наблюдения насилия
не сводится к избиению куклы: дети точно так же начинают избивать друг
друга.
В одном из исследований Либерта и Бэрона [41] группе детей демон-
стрировали эпизод популярной телепередачи типа <полицейские и воры>,
в которой было много сцен насилия. В контрольных условиях аналогичной
группе была показана видеозапись захватывающей спортивной передачи,
равной по времени первому эпизоду. Затем детям позволили поиграть друг
с другом в соседней комнате. Так вот, те из них, кто до этого просмотрел
передачу со сценами насилия, выказывали куда большую агрессию в от-
ношении сверстников, чем дети, посмотревшие спортивное состязание.
Росс Парк и его коллеги [42] распространили эти результаты на бо-
лее естественное окружение. Обитателям ряда детских исправительных за-
ведений в Соединенных Штатах Америки и Бельгии были показаны худо-
жественные фильмы: <агрессивные> - мальчикам, живущим в одних кот-
теджах, и вполне миролюбивые - мальчикам, живущим в других коттеджах.
На протяжении двух недель после показа фильмов те мальчики, которые
посмотрели <агрессивные> фильмы, проявляли больше физической и сло-
весной агрессии, чем их сверстники. Дальнейшие исследования показали,
что этот эффект можно наблюдать даже после просмотра одного такого филь-
ма и что рост агрессивного поведения наиболее ярко выражен у тех мальчи-
ков, у которых поначалу наблюдалась меньшая агрессивность.
Интересное лонгитюдное исследование провели Леонард Эрон и Роу-
элл Гусман [43].
Сначала они обнаружили высокую корреляцию между наблюдением
насилия по телевидению и агрессивным поведением у восьмилетних мальчи-
ков; а затем по истечении примерно одиннадцати лет они заново вернулись
к исследованию 211 молодых людей из числа своих бывших испытуемых,
которым теперь было по девятнадцать лет. Те из них, кто в восьмилетнем
возрасте видел много насилия на экране телевизора, оказались в 19 лет более
агрессивными, чем их не злоупотреблявшие <телевизионным> насилием свер-
стники. Более того, было совершенно ясно, что именно просмотр телевизи-
онных передач порождал агрессивное поведение (а не наоборот), поскольку
агрессивные юноши, насмотревшиеся всего этого в восемь лет, совершенно
необязательно смотрели много агрессивных телевизионных передач в девят-
надцать лет. Короче говоря, просмотр телепередач, содержащих сцены наси-
лия, в восьмилетнем возрасте предсказывал последующую агрессивность мо-
лодых людей; агрессивность детей в восьмилетнем возрасте не предсказывала
того, что в будущем они будут отдавать предпочтение телевизионным пере-
дачам, содержащим сцены насилия. Эту зависимость подтвердили и более
поздние лонгитьюдные исследования как в Соединенных Штатах Америки,
так и в Финляндии [44].
Результаты лабораторных и полевых исследований привели Эрона и
Гусмана [45] к заключению, что связь между просмотром телепередач, содер-
жащих сцены насилия, и последующей агрессией неоспорима. Конечно, дан-
ные, полученные в неэкспериментальных полевых исследованиях, открыты
для различных интерпретаций, поскольку в этих исследованиях нельзя дока-
зать наличие причинно-следственных связей. Однако результаты таких ис-
следований естественного поведения подкрепляют выводы лабораторных
экспериментов: просмотр телепередач, содержащих сцены насилия, порож-
дает агрессивное поведение.
Совсем недавно Уильям Джозефсон [46] продемонстрировал, что про-
смотр телепередач, содержащих сцены насилия, оказывает максимальное воз-
действие на тех мальчиков, которые по своей природе наиболее агрессивны.
Мальчикам-испытуемым показывали по телевизору либо фильм, запечат-
левший сцены насилия со стороны полицейских, либо не менее возбуждаю-
щие, но лишенные насилия велосипедные гонки. После просмотра мальчики
играли в хоккей на полу. Оказалось, что просмотр фильма, содержащего
сцены насилия, привел к росту агрессивных действий, совершаемых во вре-
мя хоккейного матча, и в основном это касалось тех мальчиков, которые,
согласно предварительной оценке преподавателей, были в высшей степени
агрессивны. Именно эти дети во время матча более других стремились ударить
соперника клюшкой или толкнуть его плечом.
Просмотр телевизионных передач, содержащих сцены насилия, не толь-
ко ведет к росту агрессивных действий у части зрителей, но и вызывает
своего рода онемение чувств у людей, сталкивающихся с проявлениями аг-
рессии в повседневной жизни.
Маргарет Ханратти Томас и ее коллеги [47] исследовали поведение де-
тей, смотревших по телевизору либо <полицейский> фильм со сценами на-
силия, либо столь же захватывающую, но лишенную насилия запись волей-
больного матча. После короткого перерыва те же дети наблюдали агрессив-
ную (физически и словесно) стычку между двумя подростками. Дети,
смотревшие фильм, реагировали на эту сцену менее эмоционально, чем дети,
смотревшие спортивную передачу. Таким образом, просмотр телепередач,
содержащих сцены насилия, сделал детей менее чувствительными по отно-
шению к последующим актам насилия в реальной жизни: их не расстроил
инцидент, который по всем правилам должен был их огорчить. Хотя подоб-
ная реакция психологически может защитить нас от разрушительных по-
следствий наблюдения повторяющихся сцен насилия, эта же реакция одно-
временно и очерствляет душу, делая нас менее чувствительными по отноше-
нию к переживаниям тех, кто становится жертвой агрессии,
До сих пор мы в основном уделяли внимание детям. Но склонность
следовать моделям увиденного по телевидению или в кино не ограничена
юным возрастом.
Вот один пример. Осенью 1993 г. в кинофильме под названием <Про-
грамма> был показан студент университета, который с целью демонстрации
собственного мужества лежал на разделительной полосе оживленного шоссе,
в то время как тяжелые грузовики со свистом проносились рядом с ним взад-
вперед. В последующие две недели после показа фильма молодой парень из
Нью-Джерси и еще один парень из Пенсильвании пытались проделать тот же
трюк. Но им повезло меньше: они оба были задавлены насмерть не заметив-
шими их водителями.
А несколько лет назад некий мужчина въехал на своем грузовике прямо
в окно переполненного кафе в городе Киллине (штат Техас), выскочил из
кабины и начал вести беспорядочную стрельбу по находившимся там посе-
тителям, К тому времени, когда прибыла полиция, он убил двадцать два
человека, поставив, таким образом, ужасный рекорд, небывалый за всю
историю Соединенных Штатов Америки. После этого он покончил с собой.
В его кармане полицейские обнаружили корешок от использованного билета
в кино, где показывали <Короля рыбаков> - фильм, в котором есть анало-
гичная сцена: некий безумец открывает огонь в переполненном баре, убивая
несколько человек.
И это не отдельные, никак не связанные между собой инциденты,
вовсе нет. Много лет назад в одном общенациональном журнале были приве-
дены описания следующих событий:
<В Сан-Франциско три девочки-подростка затащили двух других
девочек помоложе на пустынную аллею и там подвергли их сексуальным домога-
тельствам. В Чикаго двое мальчишек, угрожая взрывом самодельной бомбы, по-
пытались выудить 500 долларов у одной из фирм. А в Бостоне молодежная банда
живьем сожгла женщину, облив ее бензином. Во всех трех случаях представители
полиции пришли к общему заключению: совершенные преступления были прямо
инспирированы сюжетами, которые эти подростки могли видеть незадолго до
того в телевизионном "прайм-тайме"> [48].
Подобные события придают кошмарный поворот язвительному выс-
казыванию известного режиссера фильмов ужасов Альфреда Хичкока: <Один
из величайших вкладов телевидения заключается в том, что оно вернуло
убийство в дома зрителей, где ему и место>. Похоже, прав был и Оскар
Уайльд, заметивший, что жизнь часто лишь имитирует искусство.
Я, конечно, не утверждаю, что просмотр теле- или видеофильмов яв-
ляется главным источником насилия. Это было бы слишком легковесным
умозаключением. Мы живем в обществе, где огромное число людей (особен-
но это относится к жителям крупных городов) страдают от последствий
безнадежности, угнетающей бедности, подростковой преступности, а также
легкой доступности оружия и наркотиков; все это - важные факторы, спо-
собствующие росту насилия. Тем не менее было бы наивно отрицать, что
насилие, представленное в средствах массовой коммуникации является од-
ним из важных факторов, способствующих появлению насилия на улицах
городов и в стенах наших домов.
В конце концов это именно то общество, в котором ведущие телеком-
пании дрались между собой, не гнушаясь <подножками>, за право первыми
выпустить в эфир экранизированную версию <Истории Эми Фишер>. Кто
такая Эми Фишер? Девочка-подросток с нарушенной психикой, которая в
самый разгар своей любовной связи с механиком, бывшим вдвое старше ее,
постучала в дверь его дома и, когда ей открыли, застрелила его жену. И это
именно то общество, где школьники младших классов говорят: <Hasta la vista,
baby!> (<До скорого, крошка!>) - имитируя Арнольда Шварценеггера, когда
он с каменным лицом прощается с жертвой, которую он случайно <замочил>.
Само слово <замочил> - выразительный пример обыденности, с какой сред-
ства массовой коммуникации преподносят нашим подросткам убийство.
Систематические исследования Дэвида Филлипса [49] наводят на мысль
о том, что описанные выше случаи <жизни, имитирующей искусство> могут
оказаться лишь верхушкой айсберга - всего-навсего особенно драматичны-
ми иллюстрациями общей тенденции. Мы уже сталкивались с рядом работ
Филлипса в главе 3, когда обсуждали так называемые <обезьяньи самоубий-
ства>. Ту же методику Филлипс использовал для рассмотрения убийства и
других насильственных действий. Так как его исследования изучают реальные
события, они служат ценным дополнением к лабораторным экспериментам,
направленным на поиск причин агрессии.
Например, в одном из своих исследований [50] Филлипс изучал вли-
яния на насильственное поведение в реальной жизни специального типа
сообщений - широко разрекламированных боев боксеров-профессионалов.
Профессиональный бокс был выбран исключительно потому, что данный
тип насилия реален, захватывает зрителей, принят и даже одобрен большин-
ством из них. Более того, участники боев показываются по телевидению
таким образом, что нет сомнений в их сознательном намерении нанести
противнику физический вред и причинить ему боль.
Результаты исследования Филлипса наводят на мрачный лад. На протя-
жении нескольких дней после широко освещавшихся поединков профессио-
налов на звание чемпиона в тяжелом весе в Соединенных Штатах Америки
отмечался значительный рост убийств, причем чем шире была реклама матча,
тем больше было убитых после его окончания. Было зафиксировано и нечто
более удивительное: цвет кожи проигравшего в таком бою явно соотносился с
цветом кожи жертв последующих убийств! То есть, после того как на ринге
проигрывал боксер-белый, соответственно увеличивалось и число убитых бе-
лых американцев, и наоборот, стоило только проиграть чернокожему боксеру,
как возрастало число убийств чернокожих.
Даже беглого взгляда на эти факты достаточно, чтобы заключить:
для индустрии развлечений было бы в высшей степени благоразумно на-
ложить некоторые ограничения на сцены насилия (реальные или вымышлен-
ные), показываемые по телевидению. Можно уверенно утверждать, что те
индивиды, которые производят, продают и распространяют насилие на те-
левидении и в киноиндустрии, вполне отдают себе отчет в существовании
данной проблемы. И что же они предпринимают с целью решить ее? Почти
ничего. Обычно они рассматривают себя просто как людей, реагирующих на
нужды и вкусы публики.
К примеру, Сэмюэл Аркофф, председатель Совета директоров ком-
пании <Америкэн Интернешнл Пикчерз> (одна из ведущих компаний по
производству фильмов со сценами насилия), заявляет: <Может быть, по-
требность в насилии на экране когда-нибудь уменьшится благодаря про-
смотру профессиональных футбольных матчей> [51]. К сожалению, данные
говорят за то, что эта потребность лишь увеличивается, а вовсе не насыщает-
ся, благодаря деятельности таких людей, как мистер Аркофф.
Насколько эти люди ощущают свою ответственность? <Воздействие
на общество? - спрашивает Джо Уизан, еще один продюсер подобных филь-
мов. -Я и не задумываюсь об этом. У психиатров нет ответов, почему же их
должен иметь я?> [52]. Летом 1993 г. после посещения конференции, посвя-
щенной насилию в средствах массовой коммуникации и индустрии развле-
чений, Тед Харберт, президент подразделения развлекательных программ
компании Эй-Би-Си, заявил: <Мне неизвестно ни одного факта, который
доказывал бы причинно-следственную связь между насилием на телевиде-
нии и насилием в обществе> [53].
Перед лицом реально имеющихся свидетельств подобные аттитьюды
представляются предельно циничными. Совершенно ясно, что продюсеры
убеждены в том, что фильмы со сценами насилия притягивают людей в
кинотеатры, а руководители телекомпаний кабельного телевидения убеж-
дены, что насилие способствует хорошей продаже их продукции. Однако
вся ирония заключается в том, что это может оказаться совсем не так!
Эдвард Динер и Дарлен Дефор [54] провели эксперимент, в котором
студентам был показан приключенческий телесериал <Женщина-полицей-
ский>, после чего испытуемых опросили, насколько он им понравился.
Одна группа студентов смотрела фильм полностью, включая сцены наси-
лия, а другая группа смотрела укороченную версию этого фильма, из ко-
торой все подобные сцены были вырезаны. Студенты из обеих групп отвеча-
ли, что им понравился фильм; иначе говоря, включение сцен насилия ни в
коей мере не способствовало росту привлекательности просмотренного ма-
териала. Хотя данный эксперимент вряд ли можно считать исчерпывающим,
он все-таки указывает на возможность того, что теле- и кинопродюсеры,
вероятно, явно поспешили озвучить свое заключение о том, что американцы
предпочитают насилие ненасильственной кино- и видеопродукции.
Средства массовой коммуникации, порнография и насилие в отношении
женщин. Если говорить о состоянии агрессии в нашей стране, то особое бес-
покойство вызывает очевидный рост насилия в отношении женщин и осо-
бенно таких его форм, как изнасилование.
В 1990 г. в США было изнасиловано приблизительно 103 тысячи жен-
щин (причем речь идет лишь об известных случаях), что составляет более чем
одно изнасилование в каждые пять минут. Согласно данным ФБР, число
зафиксированных случаев изнасилования по сравнению с серединой 60-х гг.
выросло в четыре раза [55]; их реальное количество почти наверняка намного
выше, так как во множестве случаев жертвы изнасилований предпочитают
молчать (особенно это относится к так называемым <изнасилованиям во вре-
мя свиданий>, когда жертва знакома с насильником).
С ростом изнасилований в течение последних нескольких десятилетий
совпадает и увеличение количества журналов, кино- и видеокассет, изобра-
жающих возбуждающее сексуальное поведение. К добру это или нет, но за
последние годы наше общество становилось все более и более свободным и
терпимым по отношению к порнографии. Но если, как мы знаем, сцены
насилия, увиденные в кино и на телевидении, вносят вклад в насилие реаль-
ное, то не должен ли и просмотр порнографического материала увеличивать
вероятность сексуального насилия в реальной жизни? Хотя данное предпо-
ложение и высказывалось неоднократно как с церковной, так и с универси-
тетской кафедр, оно выглядит слишком упрощенным. Оно не учитывает того,
что изнасилование в своей основе - это акт насилия, а не проявления чув-
ственности. И, действительно, изучив все доступные факты, Комиссия по
порнографии и случаям непристойного поведения пришла к заключению:
материалы откровенно сексуального характера сами по себе не способствуют
совершению преступлений на сексуальной почве, насилию в отношении
женщин и тому подобным антиобщественным действиям.
Ключевыми в предыдущем предложении являются слова: <сами по себе>.
Естественно, возникает новый вопрос: обладают ли нежелательными эффек-
тами материалы, объединяющие секс с насилием? На протяжении многих лет
Нил Маламут, Эдвард Доннерштейн и их коллеги проводили тщательные
исследования с целью определить воздействие (если таковое имеется) агрес-
сивной порнографии. Рассмотренные в совокупности, эти исследования ука-
зывают на то, что восприятие мужчинами агрессивно-порнографического
материала приводит к тому, что сексуальное насилие становится для них
более приемлемым. Кроме того, ознакомление с таким материалом является
одним из факторов, вызывающих реальное агрессивное поведение в отноше-
нии женщин как в естественной среде, так и в условиях лабораторного экс-
перимента [56].
В одном из таких экспериментов [57] Доннерштейн показывал муж-
чинам-испытуемым один из трех фильмов: агрессивно-эротический (со
сценами изнасилования), чисто эротический (без агрессии) или нейтраль-
ный (без эротики и агрессии). После просмотра одного из этих фильмов
испытуемые принимали участие в некоем исследовании, предположительно
никак не связанном с проводимым экспериментом: требовалось обучить
мужчину или женщину (сообщников экспериментатора) некоторым бес-
смысленным словам. Испытуемых проинструктировали следующим образом:
в случае неправильных ответов они наказывали ошибавшихся ударами элек-
трическим током, кроме того, они могли выбирать еще и силу тока (не
подозревая, что на самом деле никакого тока не было). В результате те из
мужчин, которые до этого просмотрели фильм со сценами изнасилования,
впоследствии посылали самые сильные разряды электрического тока, но лишь
в том случае, если обучаемым оказывалась женщина.
Точно так же Маламут провел эксперимент [58], в котором студенты-
мужчины просматривали один из двух эротических фильмов: в одном была
заснята взрослая пара, занимавшаяся любовью по взаимному согласию, в
другом был запечатлен случай изнасилования. После просмотра студентов
попросили пофантазировать на сексуальные темы. У тех, кто смотрел фильм
со сценами изнасилования, сексуальные фантазии оказались в большей сте-
пени окрашены насилием, чем у испытуемых, смотревших фильм, в кото-
ром был заснят добровольный любовный акт.
В другом эксперименте [59] Маламут организовывал для студентов про-
смотр либо полнометражного фильма со сценами сексуального насилия, либо
другого фильма, не содержащего насильственные и сексуальные акты. Спустя
несколько дней те же студенты заполнили вопросник, который должен был
помочь определить их сексуальные аттитьюды. Оказалось, что в результате
просмотра фильма со сценами сексуального насилия испытуемые-мужчины
стали воспринимать насилие в отношении женщин в межличностном обще-
нии более терпимо. Вдобавок они начинали верить в известные мифы, свя-
занные с изнасилованием, например, в тот, что женщины сами провоциру-
ют его и в действительности получают от него удовольствие. Что касается
испытуемых-женщин, то результаты оказались прямо противоположными:
после просмотра фильма со сценами сексуального насилия они стали отно-
ситься к насилию в отношении женщин, а также к мифам, которые с этим
связаны, менее терпимо.
Я должен остановиться более подробно на упомянутом выше мифе.
Философ и феминистка Памела Фо дает ключ к пониманию того, как он мог
сформироваться:
<Каждая американская девочка... к десяти годам прекрасно знакома с изве-
стными назиданиями относительно <скользкой дорожки>. Девочке объясняют,
что если она позволит себе зайти дальше поцелуев в щечку - этого самого нс-
винного типа сексуального поведения, то первый шаг неизбежно потянет за со-
бой все остальное, включая половой акт и беременность, и что такое поведение,
естественно, является неправильным. Иными словами, ей внушают следующее:
дай себе хоть чуточку увлечься своими чувствами -и ты в результате совершишь
аморальный поступок. Между тем каждому американскому мальчику сообщают (нс-
важно, открытым текстом или нет), что девочек специально инструктируют на сей
счет (снабжая их <оружием отпора>). И поэтому, что бы девочка ни говорила в ответ
на мужские поползновения, это не более чем отражение усвоенной мудрости взрос-
лых, а вовсе не выражение собственных чувств девочки, то есть все, что говорит
девочка, нужно просто игнорировать> [60].
В определенном смысле мы все стали жертвами общества, которое ис-
поведует амбивалентные и даже лицемерные аттитьюды в отношении подро-
стковой сексуальности. Хотя Фо пишет о настоящем, проведенный ею ана-
лиз в высшей степени соответствует и моему собственному юношескому опыту.
Когда я был юношей (конец 40-х - начало 50-х гг.), молодые женщи-
ны были воспитаны так, что должны были изображать, будто совсем не
интересуются сексом и радости от него не получают. Мир взрослых тщатель-
но взращивал и стимулировал точку зрения, согласно которой <порядочные
девушки> не должны наслаждаться сексом до тех пор, пока не вступят в
законный брак. Ситуация вечна, как сама жизнь: молодые люди всегда стре-
мились <дать волю рукам>, а молодые девушки уклонялись от мужских объя-
тий. Однако с течением времени и по мере возрастания степени знакомства
и близости (скажем, к четвертому свиданию), нормы <добропорядочного
поведения> уже допускали некоторую степень сексуального поведения.
Факт остается фактом: в силу наличия комбинации биологических и
культурных причин молодые женщины в нашем обществе были вынуждены
играть - и по сей день играют - роль <проводящих пограничную линию> и
<ставящих заслон>. Иными словами, именно женщина рискует забеременеть,
и именно женская репутация может быть опорочена, если ее обладательницу
обвинят в беспорядочных половых связях. Однако стоит женщине заинтере-
соваться конкретным молодым человеком, и со временем она может позво-
лить большую близость со своим избранником. Эта все более усиливающаяся
близость может привести некоторых молодых людей к ошибочному, хотя и
широко распространенному убеждению: когда, мол, женщины говорят <нет>,
они часто имеют в виду <может быть> или <не сейчас>.
Особый вклад в укрепление этой мужской точки зрения вносит Голли-
вуд, и, по моему мнению, он в значительной степени усиливает и обобщает
ее. Если бы я мог получить по доллару за каждый из увиденных мною филь-
мов, где происходит одно и то же! Романтический герой заключает героиню
в объятия и начинает осыпать ее поцелуями. Она сопротивляется, пытается
вырваться, но... постепенно уступает; ее руки, пытавшиеся разорвать объя-
тия мужчины, начинают страстно обвивать его шею и ласкать его шевелюру.
Ее сопротивление оборачивается возбуждением, а оно в свою очередь пере-
ходит в страсть; и все это удивительное превращение не занимает более
пятнадцати секунд! Эта киноложь может создать иллюзию того, что женщина
конфликтует со своей сексуальностью и хочет, чтобы ее взяли силой.
Было бы трагической ошибкой истолковать данный анализ как оправ-
дание - оправдание сексуальной настойчивости со стороны мужчин в нашем
обществе или ошибочного убеждения в том, что в глубине души женщины
желают, чтобы их взяли силой. Если бы подобное истолкование было вер-
ным, то наш анализ представлял бы грубый пример того, что называют
<обвинением жертвы>. Конечно, данные действия и убеждения оправдать нельзя,
но наш анализ помогает глубже заглянуть в их источники, и знание это
крайне необходимо.
Должен так же отметить, что вера в <миф об изнасиловании> присуща не
только мужчинам. В своих опросах студенток и сотрудниц университетов Мала-
мут и его коллеги обнаружили такую картину: хотя ни одна женщина лично не
считала, что могла бы извлечь какое-либо удовольствие в результате сексуально-
го насилия, значительный процент респонденток был убежден, что какие-то
другие женщины, вполне вероятно, могли бы [61].
И опять же, просмотр агрессивной порнографии, кажется, увеличива-
ет склонность мужчин верить в <миф об изнасиловании>. Однако есть опре-
деленные свидетельства того, что он не обязательно является частью глубоко
укорененной системы верований. Например, в одном из исследований вера
в указанный миф у студентов-мужчин после просмотра агрессивно-порног-
рафического фильма укрепилась, как и было предсказано; однако по окон-
чании просмотра, когда группу испытуемых познакомили с объяснением
экспериментальной процедуры, они уже меньше верили в этот миф, чем
испытуемые из контрольной группы, которые ни фильма не смотрели, ни
разъяснений соответствующих не получали [62],
Однако данный результат не должен вселять в нас особое благодушие,
поскольку проведенное исследование приводит и к другому заключению:
постоянная <агрессивно-порнографическая диета> может привести к эмоци-
ональной бесчувственности и очерствению аттитьюдов, связанных с насили-
ем в отношении женщин. Более того, есть все основания поверить, что по-
вторяющийся просмотр предельно агрессивных фильмов-<мясорубок> (ка-
тегория R), в которых секс представлен, однако, не столь открыто, как в
откровенно порнографических фильмах, может привести даже к более вред-
ным эффектам, нежели просмотр порнофильмов (категория X), не содержа-
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |