http://ficbook.net/readfic/1340195 1 страница

Папа может

http://ficbook.net/readfic/1340195

Автор: _Amena_AliEn_LOvE Bill_ (http://ficbook.net/authors/_Amena_AliEn_LOvE+Bill_)

Беты (редакторы): Одна Вторая Симбиоза

Фэндом: Tokio Hotel

Персонажи: Билл/Том, Тео/Вилл

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Юмор, Повседневность, POV

Предупреждения: Нецензурная лексика, Секс с несовершеннолетними, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов

Размер: Макси, 112 страниц

Кол-во частей: 25

Статус: закончен

Описание:

Том - примерный отец-одиночка, который столкнулся с проблемой полового воспитания своего ребенка. Но папа может все что угодно.

Публикация на других ресурсах:

Разрешение получено для *TOKIO_HOTEL_SLASH* Размещение на других ресурсах с разрешения автора.

Примечания автора:

Это первая попытка написать что-то без слез, крови и чего-то слишком тяжелого, но флаффа все равно не вышло:))

Повествование идет от лица Тома и Вилла:)

Спасибо большое _ALIENS_Z - баннер просто чудесный.

http://savepic.org/4608575.jpg

Приятного прочтения:)

1. Юный отец

Декабрь, 1999.

Томас

- Осторожно, поддерживайте лучше головку, Томас, - сюсюкая, прошепелявила пухлая женщина, передавая мне синий комочек, закутанный в теплое одеяло. Понять, где головка, было бы практически невозможно, если бы на одном из концов этого маленького свертка не был оттопыренный уголок, который прикрывал спящее личико моего малыша.

- Я все знаю, фрау Беккер. Я уже прошел все курсы для молодых родителей, - терпеливо напомнил я, осторожно прижимая к себе милое сердцу существо, направляясь к машине. Женщина торопливо засеменила за мной на своих коротеньких ножках.

- Томас, вы уверенны, что справитесь? У меня есть несколько номеров хороших нянечек, которые позаботятся о вашем малыше, – и все же я не железный, а в последнее время, после всей этой нервотрепки с документами и похоронами, я совсем вымотался. Плюс ко всему, такой легкий намек на то, что к моему малышу подойдет кто-то другой, что мне придется его с кем-то делить, заставил мысленно зарычать.

- Спасибо еще раз, но я, пожалуй, откажусь. Прощайте, фрау Беккер. Всего вам наилучшего, – не дожидаясь ответа, положил ребенка в небольшую ручную коляску, пристегивая ремнями, и быстро сел за руль.

Как я устал. Ее смерть была настоящим ударом для меня. Не скажу, что любил Кэтрин, что у нас была большая и чистая любовь до гроба, но мне казалось, что все будет проще, если мы будем воспитывать нашего малыша вместе. Все же я не был готов стать отцом-одиночкой в столь раннем возрасте. Наверное, ее что-то заставило уйти. Возможно, перспектива прожить со мной всю жизнь под одной крышей.

Я узнал о ее беременности совсем случайно, кто-то, уже не помню кто, проболтался о маленькой проблемке Кэтрин, от которой она пошла избавляться, прогуляв пары. Помню, как воздух в тот момент исчез, мне казалось, что душа подскочила в небеса то ли от ужаса, то ли от понятия, что я, студент четвертого курса Берлинского института искусств, стал отцом.

Тяжело дыша, я выяснил, в какую клинику она пошла убивать моего малыша, и со всех ног бросился спасать его от этой сучки.

В тот момент я ненавидел ее и готов был убить, вытаскивая ее из клиники за волосы с криками и под аккомпанемент удивленных взглядов. В меня словно бес вселился, когда бил стерву по лицу, что-то кричал со слезами на глазах, в которых полыхала еле подавляемая ярость. Тогда до нее хорошо дошло, что теперь Кэтрин до конца своих дней ко мне привязанная.

Лет с шестнадцати в моей жизни не было никаких планов. Кроме как вырастить будущее наследие, вложить в своего ребенка всю любовь и заботу. Я был еще сам, по сути, ребенком, но уже точно знал, что у моего крохи будет мать, будет теплый и уютный дом, будет все, что поспособствует его идеальному развитию. Его еще и в планах не было, не то что в процессе, но я уже знал, что люблю маленького, знал, что это мое чудо – единственный шанс быть счастливым, это именно то, что нужно для моего полного благополучного будущего.

И потому шипя и плюясь ядом в лицо этой гадины, я доказал ей, что теперь она моя будущая жена и примерная мать ребенка, который еще не родился.

Учеба отошла на второй план, мы вдвоем учились на дому. Мои отец и мать, зная о моих мечтах, все поняли и иногда помогали - как материально, так и советами. Хотя ни в том, ни в другом мы не нуждались. Я способен был сам обеспечить свою семью всем необходимым.

Через месяц мы поженились. Кэтрин стала тише воды, ниже травы, подчиняясь всем моим приказам. Она ела то, что готовил я, хотя ее предупредил сразу, что как только родится наш маленький, готовить будет она. Девушка пила все нужные таблетки, делала специальные упражнения, которые должны были бы облегчить появление на свет моего ребеночка, ходила со мной на консультации. Мне было плевать, что в приемной для будущих мам из мужчин был только я и старый акушер-гинеколог с добрыми улыбающимися усами.

В какой-то момент мне даже показалось, что мы настоящая счастливая семья, которая скоро обзаведется первенцем. Но конечно, все это было обманчивыми иллюзиями.

Да, я был немного деспотичен, вплоть до того, что моя жена смотрела только на те вещи, которые я разрешал – на меня и на красивые портреты женщин и мужчин известных художников, чтобы мой будущий малыш был таким же красивым, как модели и очень похожим на меня.

Конечно, я не планировал ребенка так рано, мне всего было двадцать два года, как и жене, и зачатие произошло тогда, когда мы оба - неопытные и глупые - решили впервые заняться сексом.

Да, согласен, я слишком педантичен во всех правилах морали. Я строго додерживался правила «до свадьбы ни-ни», но когда уролог погрозил мне пальцем и импотенцией в тридцать лет, я решил все же изменить несколько правил. Было очень противно, у меня встал, только потому что я был девственником. Это был настоящий ужас, а не секс.

Для начала я старался подобрать хорошую девушку. А это было ох, как не просто. Она должна была быть красивой, умной и, конечно же, чистой. Чистота – это не в том смысле, что у нее тело должно было сиять, хотя и не без этого. Эта девушка должна была быть нетронутой другими не то что членами, но даже губами. Звучит безумно, типа, ну где можно такое создание найти в нашем мире, плюс ко всему, это же должна быть не десятилетняя девочка, а совершеннолетняя девушка.

Мои требования были безумными с самого начала. Но я нашел ее, ту неземную, которой представилась честь разделить мое ложе. Она поступила к нам сразу на 4 курс, перескочив через первых три, красивая, тихая, ничья детдомовская девочка, и тут же оказалась в моих сетях - богатого, красивого, о котором мечтала каждая третья распутная девица. И конечно, Кэтрин не смогла устоять перед моими чарами.

Признаюсь, мне пришлось по душе ухаживать за ней, дарить подарки, добиваться, это походило на какой-то ритуал, словно у животных перед брачным сезоном.

Мы были оба скромны в плане интима, хотя я порядком затарился как теорией, так и всеми подручными средствами, вплоть до смазки и презервативов. Я долго тренировался надевать эту латексовую хуйню и снимать, но, наверное, в самый ответственный момент дрожащие руки подвели меня, и он порвался на каком-то из сексуальных актов.

Помню, как знал, что можно только раз, ведь ей будет больно. Но все оказалось совсем не так, как писали все учебники и «Азбуки любви». Я ожидал ее кровь, слезы и мое удовольствие. Оказалось, что было больно мне продираться в узкое тело, тут-то и пригодилась смазка. Когда головка столкнулась с преградой, у меня чуть глаза из орбит не повылезали, настолько это было больно для самой чувствительной части члена, а этой дамочке хоть бы хны, даже крови не было. Удовольствия я так и не почувствовал. Даже после того как кончил восемь раз, может, поэтому член так и не опал. Только после того как мягкие губы коснулись красной головки, стало немного легче. Она краснела, бледнела, но дело свое сделала.

После я себя долго успокаивал, что первый раз всегда идиотский, но второго раза у меня так и не было. И желания не возникало. Я не превратился в члена клуба онанистов, но иногда, чтобы помочь себе, я дрочил, представляя в голове лишь пухлые розовые губки на своем члене. Минет – это единственное, что понравилось мне из секса. Я разочаровался и не мог понять, отчего все так помешаны на этом инстинкте.

На несколько лет мой организм, словно выполнив свою миссию, уснул, не беспокоя своего хозяина. И я был вполне всем доволен.

2. Идеальный отец

Март, 2013

Вилл

- Вилл, с тобой точно все хорошо? Ты какой-то бледный, - отец с беспокойством смотрел на меня, пытаясь проверить температуру сначала теплой ладошкой, а затем мягкими губами. Я невольно улыбнулся, чувствуя заботу родного человека.

- Я всегда бледный, пап, - улыбнулся, пытаясь успокоить разволновавшегося родителя.

Так получилось, что у меня нет мамы. Она умерла при родах, даря мне жизнь. Я очень благодарен своей мамочке за существование, только иногда мне ее особенно не хватает. Некоторых вещей я не могу спросить у отца. Папа хороший, он самый лучший на свете, всегда поддерживает в любых начинаниях, никогда не критикует, он посвятил всего себя мне, и я ему благодарен. Но как бы он не старался заменить своим огромным родительским сердцем и маму, у него не получается.

Мне плохо в последнее время… очень. И я не могу об этом поговорить с папой. Ведь это личное. Все мои подружки говорят о своих проблемах с мамами, а у меня ее нет. Я очень волнуюсь, чтобы это не оказалось каким-то серьезным заболеванием, ведь папа сойдет с ума. Хотя он сходит с ума практически каждый месяц. Отец очень старался все время меня уберечь от микробов, потому все получилось наоборот - я был слишком болезненным ребенком.

Врачи говорят, что у меня слабый иммунитет, который нужно подкреплять спортом и витаминами. Но папа согласился только на витамины, впихивая в меня больше фруктов и овощей с кашами, нежели ту еду, которую я люблю. Любимая пицца и паста с сырным соусом – редкое явление. А спорт папа не позволил, потому что боится, что я могу что-то себе сломать. Я молчу о том, что на физкультуру я не хожу, отчего похож на настоящего дрыща: болезненно-худой, бледный с вечными синяками под глазами и слабыми, иногда дрожащими руками. Но я уже почти уговорил отца на профессионального тренера для хотя бы легкого спорта, нужно совсем еще немного покапать ему на мозги.

У меня еще была мечта пойти на кружок восточных единоборств, но лучше папе о ней не говорить.

Его чрезвычайная забота и любовь иногда приводят в смятение, ведь часто они не к месту. Я действительно его очень люблю, ценю и просто обожаю. Но мне кажется, что папа перегибает палку в моем воспитании.

А еще мне грустно, что он один. Всегда со мной, всегда только за мной и за меня. Никогда не ходит на свидания, о которых рассказывают подружки, у которых мамы тоже одинокие.

Мой папа очень красивый, даже я это понимаю, но… Мне, кажется, что фрау Лернс, наша нынешняя соседка, говорила правду, когда пришла с пирогом к нам на новоселье. Мы недавно переехали в Магдебург, в связи с моей новой более престижной школой, и она решила нас поздравить. Что-то пошло не так, слово за слово, и она обозвала папу асексуалом. Я потом тихонько, пока он не видит, поискал это слово в его Интернете, удивляясь. Неужели он не желает ни с кем встречаться и иметь какие-то отношения? Он не холодный апатичный тип, а очень добрый и веселый, у него много любви, мне вот с головой хватает, я даже хотел бы с кем-то поделиться ею.

- Папа, а можно я воспользуюсь твоим Интернетом сегодня? - неуверенно попросил, уже наперед зная ответ. В нашем доме Интернетом пользовались редко, только в очень крайних ситуациях. Так как говорил папа: «Это помойная яма, и нечего в ней копаться. Иди в библиотеку – там скрыты все знания мира».

- По какому поводу? В библиотеке нет какой-то книги? – папа тяжело посмотрел на меня своими красивыми теплыми глазами, намазывая мне хлеб маслом. Когда я был маленьким, мне казалось, что они сахарные и очень вкусные, настолько ласково они всегда на меня глядели.

- Просто… - ну не мог же я сказать, что мне стыдно брать в библиотеке книгу о половом созревании парней и читать ее там втихаря, чтобы никто не видел. Наверняка все мои одногодки уже давно все знают, только я один олух не могу понять: то, что со мной происходит, нормально или это какое-то отклонение.

Все началось с того, что неделю назад я в коем веке проснулся раньше отца и направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. Еще сонный, с тонкими щелочками вместо глаз я спокойно зашел в ванную, где плескался под душем отец. Не знаю, что со мной произошло, но я никогда, о позор мне, как подростку, не видел другого голого человека, я даже себя толком никогда не рассматривал, хотя очень хотелось.

Тело отца было прекрасным, я невольно сравнил его с античным богом Аполлоном. И в тот момент мне казалось это идеальным сравнением, как в психологическом плане, так и духовном. Мой отец такой красивый, совершенный и несчастлив в плане любви. Мне хотелось думать о чем угодно, кроме восхитительного мужского тела, но когда сильные, с набухшими венами, руки гладко прошлись по крепкому животу с хорошо выделяющимися кубиками пресса, и спустились вниз, накрывая огромный, просто огромнейший член руками, я чуть не поперхнулся, пытаясь сглотнуть. Я стоял статуей в открытой двери, с широко распахнутыми глазами смотрел, как правая рука отца водит по члену, а левая опирается на холодную кафельную стенку, и думал, как же такое орудие помещается в штанах, может, это именно из-за таких вот отклонений он и носит широкие вещи?

Отвести взгляд меня заставила тянущая боль внизу живота и ужас выпирающего, не такого большого как у папы, но тем не менее увеличившегося члена, от которого пижамные штаны сильно оттопырились. Я сжал на ощупь в руке свой твердый как палка орган, тут же издавая какой-то не контролируемый стон от неизведанного ранее удовольствия.

- Вилл? – папа помахал этой самой правой рукой у меня перед носом, судя по тянущей боли в паху и сжатым ягодицам, я опять ушел в свой личный беспокойный транс.

- А? – пискнул я, перекрещивая ноги.

- Я спросил, какую книгу ты ищешь?

- Я… - сглотнул, опуская глаза. Черт как же это и приятно, и досадно. Мое же тело взбунтовалось против меня, требуя чего-то, но чего? Больше не в силах терпеть эту чертову пытку я решил сдаться. Пусть папа накричит, пусть будет долго водить по врачах, но я больше не могу, вдруг что-то серьезное. – Я, кажется, действительно заболел, - мне наверняка придется все рассказать. И не только про подглядывание, но и про свою первую любовь.

- Тебе очень плохо? Что и где болит? Покажи мне!

Ads by TubeSaverAd Options

3. Идеальные отцы тоже ошибаются

Через 15 минут

Том

Мы сидели в уютной гостиной, которая гармонично сочеталась в цветах тепло-коричневой деревянной мебели и мягкого цвета молока с миндалем стенами. Ремонт в доме делали профессионалы, учитывая все аспекты правильного сочетания цветов на влияние детской психики.

Я сидел напротив взволновано сына, который уже был одет в строгую синюю школьную форму, пока я сам был еще в домашних штанах и футболке. Я специально поменял школу для ребенка, потому что именно в приличной школе моему парню будет легче сконцентрироваться на уроках, не отвлекаясь на всякие короткие юбки и глубокие вырезы кофточек. Это казалось правильным, ведь у него скоро должно начаться активное половое созревание, и я хотел помочь ему в легком его прохождении.

Сын кусал губы, подбирая слова, чтобы объяснить, что с ним происходит. Мне казалось, что Вилл уже переспал на глупую молодую голову с какой-то сифилисной девчонкой и теперь не знает, как сказать о болячке, ведь обычно мы с ним открыто беседовали, он всегда мне доверял, а тут мнется, словно девка.

Но я терпеливо ждал, давая сыну время собраться с мыслями. Чтобы он не сказал, мы справимся с проблемой вместе.

У меня замечательный сын, о таком можно только мечтать. С каждым днем он полностью оправдывает все мои надежды, доказывая, что я не зря вложил в него все свои старания. Я горжусь нами.

- Папа, я хочу попросить прощение… Я подглядывал за тобой.

- А, сына, ну… так в этом нет ничего. Я тоже часто слежу за тобой…

- Да???!!! – изумленные глаза уставились на меня с каким-то тихим благоговением и в них тут же погасли искорки тревоги и неуверенности. Я точно то сказал? – Просто, я тогда нечаянно… это было утром, я только проснулся… а ты забыл закрыть дверь… и я увидел… и стало так… так хорошо и плохо… и это теперь постоянно происходит, когда я думаю о том моменте. А потом стало еще хуже… В нашей школе есть парень… Тео Майер. Он такой… такой… Господи, папа, я не могу тебе описать словами… Но когда вижу его… То вновь появляется то странное чувство наслаждения и требующей боли… Я болен, да? Болен?!

Куча несвязных предложений из-за сбивчивого дыхания, мой ребенок словно глотал каждое словно, активно жестикулируя, пытаясь сбросить тяжелые мысли, которые навалились на него. Но так как я уже привык к такой речи Вилла, когда тот волнуется, то мне не стоило труда понять несколько ужасных вещей, с которыми я решил оперативно бороться по мере понимания:

1. Мой сын видел, как я дрочу в душе. Ну, ничего. Нужно было двери закрывать. Тем более, я уверен, что он делает так же. Хотя мы еще с ним не говорили о половом созревании. Я рассчитывал оттянуть этот момент, так как еще не дочитал книгу на эту тему «Как поговорить с ребенком о половой жизни, контрацептивах, приличии и тому подобном».

2. У него на меня стоит. Я только лелею надежду, что это всего лишь из-за начинающего гиперактивного дозревания.

3. Мой сын влюбился в парня. Хотя и не исключено, что это всего лишь какая-то мелкая симпатия. Но нельзя просто так все пропустить мимо. Мой мальчик – гей. Я не был к этому готовым.

Иллюзия идеального ребенка рассыпались на глазах, как и прочие иллюзии идеальной семьи. Я не знал причины, по которой мой сын вырос педиком, возможно, это моя вина, я что-то где-то упустил. А возможно, это что-то связанное с каким-то отклонением. Хотя я ведь должен был это заметить раньше. Я плохой отец.

Сердце неприятно сжалось от обиды на своего ребенка. Вот что я сделал не так? Где оступился? Я никогда не давал примера однополых отношений, хотя я никогда вообще не давал примера каких-либо отношений, посвятив себя только сыну. У меня в генах не было геев, и я всегда старался правильно воспитывать сына в лучших гетеросексуальных традициях.

Но в любом случае мой мальчик не виноват в тех чувствах, что испытывает. Подчинить свой организм невозможно, это знаю даже я. Поэтому показывать то, насколько я расстроен не следует, ведь Вилл очень чувствительный, он сразу начнет паниковать, слишком много думать, расстроится и может даже заболеть.

- Сынок, с тобой все хорошо. Это нормальная реакция твоего организма. Ответь мне на один вопрос: ты чувствуешь то же влечение к девочкам? Красивым, в коротких юбках и третьим размером груди? – наверное, надежда в моих глазах была слишком явна, отчего сын смутился, сжимая руки в замочек. Закрывается, не хочет говорить.

- Ну... иногда... редко очень.

- Ты Интернетом хотел воспользоваться, чтобы посмотреть про секс? – спросил, следя, как неуверенно кивнул мой ребенок, старательно пряча взгляд.

- Не стоит. Я отвечу на все твои вопросы, которые возникнут у тебя после прочтения книг, которые дам тебе. Но хочу сказать сразу, помнишь, о чем мы говорили? Мы приличная семья, и ты должен сохранить свою честь и не спать с девицами... и мужиками. Просто сейчас в твоем организме слишком много гормонов, и это нормально, что твоей любвеобильной подростковой энергии хватает и на девочек, и на мальчиков. Но все же... Давай ты не будешь спешить, и с сексом подождешь хотя бы до совершеннолетия. Я не хочу сказать, что буду ругать тебя, если ты с кем-то переспишь раньше, ты ведь мужчина, но думаю, тебе будет намного лучше, если сохранишь свою невинность для любимого человека. А с тем... Тео вы встречаетесь? - сын отрицательно помотал головой, уже более расслабленно откинувшись на спинку дивана. Я только вздохнул с облегчением. Может, еще не все потеряно. - Это хорошо. Просто постарайся не обращать внимания на телесные порывы. Конечно, это только твой выбор, но обещай мне подумать.

Вилл лишь кивнул, посматривая на меня исподтишка.

Я был настолько разочарован, что, казалось, из тела вытащили все кости. Оно совсем не слушалось. В голове все кружились вопросы «Где я оступился?», «Что сделал не так?». Но, наверное, все не так во мне было еще с самого начала. Я не могу винить ребенка в том, что ему нравится парень, ведь мне-то вообще никто не нравится.

Единственное, что сейчас могу сделать - это дать ему соответствующую литературу, найти нужные не «грязные» сайты о геях - молодых парнях, и смотреть за счастьем сына.

Хотя...

Возможно, я еще могу что-то изменить?

4. Терпение, только терпение

Июнь, того же года.

Том

Он все же начал с ним встречаться. Не скажу, что я был от этого в восторге, но если бы я устроил взбучку, дела бы это не изменило. Вилл только закрылся бы от меня и перестал рассказывать подробности их совместных времяпрепровождений. Меня обнадеживающе радовало, что мой сын ведет себя прилично, хотя я больше ему и не говорил о сексуальном воздержании, полностью полагаясь на его благоразумие.

Мне очень неприятно слушать, как сын рассказывает с таким восхищением и блеском в глазах о своем этом Тео. Когда он был маленьким, он с такими же глазами рассказывал всем о своем чудесном папе. Растет ребенок.

Я тысячи раз пытался увидеть этого Тео хоть одним глазком. Но, то ли Вилл его прячет от меня, то ли так всегда получается, что я не могу застать его нигде, словно он какое-то привидение. Этот пацан уже даже несколько раз провожал моего сына домой, а я никак не мог уловить их и посмотреть на этого «идеальный, добрый, чуткий, нежный… папа – он моя мечта!».

Чтобы сократить свободное время сына, я загрузил его в два раза больше работой, чем было до этого. Теперь его досуг был завален не только театральным искусством, балетом и пением. Но и игрой на фортепиано, изобразительным искусством. Я даже согласился его отдать на эти сомнительные боевые искусства. Казалось бы, что это все должно было так выматывать моего ребенка, что он с ног бы валился. Но нет… После всех кружков и занятий, он словно включает в себе какой-то запасной аккумулятор и летит на крыльях любви к этому своему Теобальду. Мне понадобилось два месяца, чтобы выучить полное имя сопляка, который, я в этом уверен, так и пытается залезть в плавки моего сына.

Да, насчет плавок. Нужно будет не забыть дать денег Виллу на нижнее белье, плавки – это для маленьких мальчиков, у которых еще член не вырос. А вот боксеры – это для мужчин, из них-то ничего не вывалится.

- …Папа, а еще Тео записался на все кружки, на которые хожу я, представляешь? Теперь у нас будет больше времени проводить вместе. Мы еще через три недели выступаем в школьном театре…

- Я обязательно приду, - улыбнулся, кивая головой, типа слушаю, что он сбивчиво говорит, одновременно пытаясь быстро переодеться к своему парню.

На счет школьного театра - это хороший шанс увидеть этого Тео. Мне почему-то кажется, что он какой-то пижон в кожаной куртке и растрепанными волосами, словно он только слез с байка. Ну, разве моему сыну может нравиться какой-то другой тип, учитывая, что он тоже обожает все эти косухи, массивные ботинки и всякие мишурные прибамбасы.

- Тео говорит, что его отец тоже придет. Мне нравится герр Майер. Он такой живой, всегда в активном движении. Только Тео сказал, что это отрицательные черты характера, и отец его практически не воспитывает, дома бывает редко, часто приводит других мужчин в дом.

- Надеюсь, что хотя бы в школе ты меня познакомишь со своим Тео и его отцом. Я должен знать с кем мой сын проводит так много времени, – строго проговорил, давая понять, что мое терпение, растянутое в три месяца, уже трещит по швам. Отец Тео – педик. Кто бы сомневался.

- Конечно. Пап, дай денег, - Вилл выжидающе смотрел, уже одетый и при полном параде, как я достаю кошелек и вытягиваю пару купюр хорошего достоинства, вспоминая о боксерах, и вытягивая еще пару купюр. Я никогда не спрашивал своего сына, на что идут деньги, которые я ему даю. Просто он знает, что если подорвет мое доверие и купит какой-то херни типа сигарет, алкоголя или прочей фигни, то деньги он станет зарабатывать самостоятельно. Я сам иногда курю, прячась от сына как партизан, чтоб не увидел, но это бывает очень редко, только когда нервничаю.

- Вилл, купишь себе боксеров. И еще… Я думал, если мы подружимся с твоим парнем, то, возможно, я мог бы разрешить ему приходить к нам… Ну а там недалеко и совместный ужин. Я очень ценю твой выбор, сынок, но еще ничего не могу сказать, так как знаком с Тео только по твоим рассказам.

- Спасибо, папочка, - сын счастливо кивнул и, чмокнув в небритую щеку, маленьким торнадо улетел на свидание. Он очень часто стал улыбаться. Солнечное счастье не покидало его лица, даже когда он спал. Я так и оставался хорошим отцом, поддерживал его, любил своего единственного ребенка, хотя и не мог принять его выбора. Возможно, все изменится, когда у меня будет возможность все время наблюдать за этими двумя, чтобы они не наворотили дел. Судя по словам Вилла, Тео воспитан не в лучших традициях, что может плохо сказаться и на моем примерном мальчике.

У меня были совсем другие планы на будущее своего сына, я хотел ему жену, детей, престижную работу. Но если он пошел другой дорогой, я только поддержу его. Кто как не я? Это тяжело, иногда противно. Но я не теряю надежды, что как только организм Вилла перестанет бунтовать, его сердце остынет по отношению к Тео, и тогда все пойдет, как и должно быть. Мы сбились с курса, но еще встанем на правильный путь. Я помогу ему, но так, чтобы не причинить боли – без ссор, слез и истерик, без всего того, что разорвет наши с ним идеальные отношения отца и сына.

Хотя я все еще думаю, возможно, нужно было накричать, показать, что это плохо, переместить его на домашнее обучение, отделив от всего мира и подождать, пока буря пройдет? Но… он бы страдал. А я хочу, чтобы мой единственный сын был счастлив.

Что же касается меня, счастлив ли я, как хотел когда-то в свои двадцать два, думая, что мне нужен только ребенок? Я счастлив, но моя жизнь так прозрачна, что дни и ночи превратились лишь в то, что я ищу новые методы воспитания, новые выходы из различных ситуаций. Даже сейчас в моем кабинете отложена книга о воспитании будущего мужчины, чтоб поговорить с сыном, пока он не упорхнул к Тео.

Я все делаю так, как было бы лучше, но смутные мысли не покидают голову, что чего-то в моей жизни не хватает. Я засыпаю в холодной постели, просыпаюсь один. Живу для сына, иногда забывая о себе, как о человеке, которому нужно тепло, ласка и любовь, а не только бесконечная благодарность Вилла. Должен признать, что за четырнадцать лет моя душа затосковала по человеческим чувствам.

Я одинокий волк… Но не потому что потерял волчицу. Просто я ее не нашел. Чувствовал, что Виллу нужна была мать, но не мог себя заставить взять какую-то незнакомую женщину в дом, которую, даже очень стараясь, не полюблю.

Может, пришло время лучше рассмотреть окружающих меня людей?..

5. Фауст и Маргарита

Через 3 недели.

Том

Я как всегда пришел немного раньше в театр, чтобы при случае поддержать своего мальчика. Я отдал его в театральный кружок в связи с тем, что Вилл очень часто терялся перед толпой, не мог выразить нормально своих мыслей. Театр развивает много качеств. На первом выступлении моего сына чуть ли не на катафалке вывезли на сцену, так он перепугался. Но со временем Вилл стал уверенней, голос громче, четче. Игра актера – лучше любого логопеда.

Вилл помахал мне из-за кулис ручкой, посылая благодарную улыбку, он всегда так делал. Перед выступлением искал меня взглядом, чтобы убедиться, что я пришел, и в случае волнения смотреть на меня.

Дата добавления: 2015-08-27