История философии. М., 1940. Т. 1; Barth К. Fides quaerens intellectum. Anselms Beweis der Existenz Gottes... Munchen, 1931; Jaspers K. Diegrossen Philosophen. Miinchen, 1957. Bd 1.
АНТАГОНИЗМ (от греч. antahonisma — спор, борьба) — противоречие, для которого характерна острая непримиримая борьба враждующих сил, тенденций. Термин «А.» употреблялся в религиозных системах, применительно к борьбе добра и зла, в филос. учениях И. Канта, А. Шопенгауэра, К. Маркса и др.
АНТЕЦЕДЕНТ (от лат. antecedens — предшествующий) — в условном высказывании «Если А, то В» высказывание «А»; высказывание «В» называется консеквентом. Напр., в условном высказывании «Если сейчас день, то светло» А. является высказывание «Сейчас день». Иногда термин «А.» используется в расширительном смысле для обозначения посылки, основания, причины, условия и т.п.
АНТИКОММУНИЗМ — совокупность идейных течений, отвергающих теоретическое обоснование и практическое осуществление коммунистического идеала. А. реализуется как в виде простого неприятия коммунистической идеологии, так и в виде активного противодействия ее распространению, борьбы с ее проявлениями и носителями. А. может иметь характер мировоззренческой позиции или выступать в качестве системы политических взглядов и убеждений. В последнем случае А. является идейной основой деятельности политических организаций и движений, как легальных, так и нелегальных.
Неполитический А. связан обычно с морально-этическими предпочтениями, религиозными убеждениями, социокультурными воззрениями, не совместимыми с признанием приоритета коллективистских начал в быту и производственной деятельности. Источником антикоммунистического мировоззрения является утверждение индивидуализма во всех его социальных проявлениях, в первую очередь в форме индивидуальных прав и свобод личности. Особое значение здесь имеет право частной собственности, подразумевающее неприкосновенность имущественных прав людей от любого посягательства, в т.ч. насильственного обобществления. Однако в современном мире мировоззренческий А., как правило, приобретает черты политической доктрины даже в том случае, если он не выходит за рамки индивидуального сознания, поскольку негативный образ коммунизма основывается чаще не на присущих ему принципах коллективного образа жизни и даже не на его абстрактных идеалах, а на конкретной политической теории и практике коммунистического движения (см.: Коммунизм).
Бжезинский З. Большой провал: Рождение и смерть коммунизма в XX в. Нью-Йорк, 1989; Вильчек В.М. Прощание с Марксом (Алгоритмы истории). М., 1995.
АНТИНОМИЯ (от греч. antinomia — противоречие в законе) — рассуждение, доказывающее, что два высказывания, являющиеся отрицанием друг друга, вытекают одно из другого. Характерным примером логической А. является «Лжеца» парадокс.
Наибольшую известность из открытых уже в 20 в. получила А., указанная Б. Расселом.
Примером достаточно простой и оригинальной А. может быть следующее рассуждение. Некоторые слова, обозначающие свойства, обладают тем самым свойством, которое они называют. Так, прилагательное «русский» само является рус, «многосложное» — многосложно, а «шестислоговое» имеет шесть слогов. Такие слова, относящиеся к самим себе, называют а у -тологическими; слова, не имеющие свойства, обозначаемого ими, гетерологическими. Последних в языке подавляющее большинство: «сладкое» не является сладким, «холодное» — холодным, «однослоговое» — однослоговым и т.д. Разделение прилагательных на две группы представляется ясным и не вызывающим возражений. Оно может быть распространено и на существительные: «слово» само является словом, «существительное» — существительным, но «стол» — это не стол, а слово «глагол» — не глагол, а существительное. А. обнаруживается, как только задается вопрос, к какой из двух групп относится само прилагательное «гетерологическое». Если оно аутологичсское, то обладает обозначаемым им свойством и должно быть гетерологическим. Если же оно гетерологическое, то не имеет называемого им свойства и должно быть поэтому аутологическим.
А. Рассела связана с понятием множества. Относительно каждого множества представляется осмысленным задать вопрос, является оно своим собственным элементом или нет. Напр., множество всех людей не является человеком, так же как множество стульев — это не стул. Но множество, объединяющее все множества, представляет собой множество и, значит, содержит самое себя в качестве элемента. Назовем множества, не содержащие себя в качестве элемента, обычными, содержащие себя — необычными и рассмотрим множество, составленное из всех обычных множеств. Поскольку это множество, о нем можно спрашивать, обычное оно или нет. Ответ, однако, оказывается обескураживающим. Если оно обычное, то, согласно своему определению, оно не должно содержать самое себя в качестве элемента, поскольку содержит все обычные множества. Но это означает, что оно является необычным множеством. Допущение, что рассматриваемое множество представляет собой обычное множество, приводит, т.о., к противоречию. Значит, оно не может быть обычным. С др. стороны, оно не может быть также необычным: необычное множество содержит самое себя в качестве элемента, а элементами рассматриваемого множества являются только обычные множества. В итоге множество всех множеств, не являющихся собственными элементами, есть свой элемент в том и только том случае, когда оно не является таким элементом. Полученное противоречие говорит о том, что такого множества не существует. Но если столь просто и ясно заданное множество не может существовать, то в чем различие между возможными и невозможными множествами? Наивное, или интуитивное, представление о множестве как сколько угодно обширном соединении в чем-то однородных объектов способно вести, т.о., к противоречию и нуждается в прояснении и уточнении.
А. Рассела не имеет специфически математического характера, ее можно переформулировать в чисто логических терминах. Рассел предложил следующий популярный вариант открытой им А. Представим, что совет какой-то деревни так определил обязанности парикмахера: брить всех мужчин деревни, которые не бреются сами, и только этих мужчин. Должен ли он брить самого себя? Если да, то он будет относиться к тем, кто бреется сам, а тех, кто бреется сам, он не должен брить. Если нет, он будет принадлежать к тем, кто не бреется сам, и, значит, он должен будет брить себя. Т.о., этот парикмахер бреет себя в том и только том случае, когда он не бреет себя. Это, разумеется, невозможно.
Необходимым признаком логической А. обычно считается логический словарь, в терминах которого она формулируется. Однако в логике нет четких критериев деления терминов на логические и внелогические. Кроме того, в логических терминах можно сформулировать и внелогические утверждения.
На первых порах изучения А. казалось, что их можно выделить по нарушению какого-то еще не исследованного положения или правила логики. Особенно активно претендовал на роль такого правила введенный Расселом «принцип порочного круга», согласно которому в совокупность не должны входить объекты, определимые только посредством этой же совокупности. Все А. имеют общее свойство — самоприменимость, или циркулярность. В каждой А. объект, о котором идет речь, характеризуется посредством совокупности объектов, к которой он сам принадлежит. Если мы, к примеру, говорим: «Это высказывание ложно», мы характеризуем данное высказывание путем ссылки на совокупность всех ложных высказываний, включающих и данное высказывание. Однако циркулярность — свойство и многих непарадоксальных рассуждений. Такие примеры, как «самый большой из всех городов», «наименьшее из всех натуральных чисел», «один из электронов атома меди» и т.п., показывают, что далеко не всегда циркулярность ведет к противоречию. Однако провести различие между «вредной» и «безвредной» циркулярностью не удается.
А. свидетельствуют о несовершенстве обычных методов образования понятий и методов рассуждения. Они играют роль контролирующего фактора, ставящего ограничения на пути конструирования систем логики.
Один из предлагавшихся путей устранения А. — выделение наряду с истинными и ложными бессмысленных высказываний. Этот путь был предложен Расселом, объявившим А. бессмысленными на том основании, что в них нарушаются требования особой «логической грамматики». В качестве последней Рассел предложил теорию типов, вводящую своеобразную иерархию рассматриваемых объектов: предметов, свойств предметов, свойств свойств предметов и т.д. Свойства можно приписывать предметам, свойства свойств — свойствам и т.д., но нельзя осмысленно утверждать, что свойства свойств имеются у предметов. Напр., высказывания «Это дерево — зеленое», «Зеленое — это цвет» и «Цвет — это оптическое явление» осмысленны, а, скажем, высказывания «Этот дом есть цвет» и «Этот дом есть оптическое явление» — бессмысленны.
Исключение А. достигается также путем отказа от «чрезмерно больших множеств», подобных множеству всех множеств. Этот путь был предложен нем. математиком Е. Цермело, связавшим появление А. с неограниченным конструированием множеств. Допустимые множества были определены им некоторым списком аксиом, сформулированным так, чтобы не выводились известные А.
Были предложены и др. способы устранения А. Ни один из них не лишен, однако, недостатков.
Френкель А.А., Бар-Хиллел Й. Основания теории множеств. М., 1966; Клайн М. Математика. Утрата определенности. М., 1984.
А.А. Ивин
АНТИОХ АСКАЛОНСКИЙ (Antiochos) (ок. 130/120 -вскоре после 69 до н.э.) — философ-платоник, организовавший в Афинах свою школу, называвшуюся Древней Академией, как сообщает в «Бруте» Цицерон, слушавший А.А. в 79.
Учителя А.А. — стоики Мнесарх и Дардан, хотя мы не можем сказать, принадлежал ли когда-нибудь А.А. формально к стоической школе. Глава Академии Филон из Ларисы отрицал «неортодоксальность» академического скепсиса и стремился показать единство Академии, тогда как А.А., полемизируя с ним, подчеркивал необходимость вернуться к искаженному скептиками, начиная с Аркесилая, учению Древней Академии. К ней, помимо Платона, Спевсиппа. Ксенократа и Полемона, А.А. относил Аристотеля и Теофраста. Около 87—84 до н.э. А.А. — в Александрии, где знакомится с Лукуллом. Среди знаменитых учеников А.А. — помимо Цицерона и Лукулла — Варрон. Написал «Канонику»; Плутарх упоминает его соч. «О богах»: Цицерон говорит о некоем сочинении А.А., где утверждалось, что стоики и перипатетики едины на деле и расходятся только на словах. О др. сочинениях А.А. сведений нет. Его учение (при практически полном отсутствии греч. источников), восстанавливаемое по Цицерону, обнаруживает явные стоические и перипатетические черты.
Физика. Как и у стоиков, по А.А. есть два начала — активное и пассивное, сила и материя, из которых образуется тело и качество; одни качества начальные и простые, другие — вторичные и составные; начальные качества, или первопричины, суть огонь и воздух (активные) и вода и земля (пассивные): из них составляются все виды одушевленных существ и неодушевленных предметов; из «пятого элемента» (аристотелевского эфира) образуются разумные души и звезды; сила, активное начало, есть душа мира (платоновская), ум, мудрость, бог и промысл, который проявляется как необходимость и случай.
Учение о критерии и диалектика. Критерий истины имеет начало в ощущениях, но все же это не само ощущение, а то из постигнутого им, чего не может поколебать разум; но сам разум есть «источник чувств» и чувство, от природы имеющее способность обращаться к тому, что приводит его в движение; в конечном счете, по уточнению Зенона, критерием является «постигающее представление»; понятия, этимологии, суждения, определения, доказательства и правильные умозаключения составляют диалектику, подобием которой является риторика, используемая для убеждения.
Этика. Хотя стоики создали искусственную терминологию, по существу их этическое учение то же, что и у всех «древних». Высшим благом для людей является жизнь в согласии с природой (т.зр. стоиков, восходящая в Спевсиппу и Полемону, чьим учеником был Зенон), под каковой разумеется человеческая природа. Природа вложила в нас стремление к самосохранению, дала нам непосредственную приспособленность к своей собственной природе, но природа дает только указания для нравственной жизни, некие «семена» знания: человек должен совершенствовать себя сам. При этом нельзя забывать, что человек есть некое единство духовной и телесной природы, и хотя в нем есть безусловно лучшее — его добродетель, это лучшее нельзя мыслить без чувственности и плотской жизни. Поэтому А.А. наряду с душевными благами (или добродетелями: умом, памятью, понятливостью и др. не зависящими от свободной воли человека; мудростью, воздержностью, мужеством и справедливостью, которые развиваются только при сознательном участии человека) признает и внешние, или телесные, блага (здоровье, красота, друзья, богатство): первых довольно для счастливой жизни, но вместе со вторыми они ведут к жизни счастливейшей.
При всем своем эклектизме А.А. сумел дать принципиально новую ориентацию самого типа философствования: оно теперь немыслимо без оглядки на «древних», на авторитеты, между которыми и с которыми необходимо установить согласие. Эта ориентация постепенно стала главной в платонизме, все более ориентированном на толкование текстов основателя школы.
Luck G. Der Akademiker Antiochus. Berni; Stuttgart, 1953. Metre H.J. Philon von Larissa und Antiochos von Askalon // Lustrum 28-29, 1986-1987.
Lueder A. Die philosophische Personligheit des Antiochos von Askalon Gottingen, 1940; Dillon J. The middle Platonists. London, 1977; Glucker J. Antiochus and the Late Academy. Gottingen, 1978; Barnes J. Antiochus of Ascalon // Philosophia togata. Essays on Philosophy and Roman Society. Oxford, 1989; Gorier W. Antiochos aus Askalon Grundriss der Geschichte der Philosophie. Basel, 1994. Bd 4: Die Hellemstische Philosophie.
Ю.А. Шичалин
АНТИПСИХИАТРИЯ — медицинское и социально-политическое движение, возникшее в 1960-х гг. в Великобритании в результате деятельности группы психиатров, развернувших критику психиатрической теории и практики клинической психиатрии. Термин был предложен Д. Купером; идеи А. нашли наибольшее развитие в трудах Р.Д. Лэйнга. Начиная с Международного конгресса по диалектике освобождения (1971) А. превратилась в «контркультурное» политическое движение, примыкающее к «новым левым». Наряду с политическими лозунгами («борьба с империализмом», «перманентная революция», «дезинтеграция буржуазной культуры») А. выдвинула требования «революции в психиатрии» и «революции безумия». В США близкие А. идеи выдвигались в 1950—1960-е гг. Т. Шашем, во Франции — М. Фуко. Исследования «шизофрено-генных семей», ситуаций «двойной связи», проводившиеся в амер. «социальной психиатрии» (Г. Бейтсон и др.), социологические работы Э. Гоффмана, идеи фрейдо-марксизма (Г. Маркузе, Э. Фромм) оказали прямое влияние на британскую А. Основными источниками для теоретиков А. были феноменологическая психиатрия, «экзистенциальный анализ» Л. Бинсван-гера и «экзистенциальный психоанализ» Ж.П. Сартра. Согласно Лэйнгу, теоретические конструкции естественных наук, бихевиоризма и опирающейся на них психиатрии ничего не говорят нам о личности пациента, дают искаженное представление о его внутреннем мире. Единственной возможной формой постижения личностного «бытия-в-мире» является, по Лэйнгу, экзистенциальная феноменология; герменевтическое «постижение», эмпатия противопоставляются им «психиатрическому жаргону». «Безумие» признается той характеристикой межличностных отношений, которая находится в зависимости от понятности или непонятности суждений и действий др. человека. Гипотетические конструкции психологии и психиатрии могут быть применены только после соответствующей оценки индивида. Мир психотика является, согласно А., столь же осмысленным, как и мир психиатра, феноменологическое описание и экзистенциальный анализ выявляют особенности конституирования мира «онтологически небезопасными личностями», шизоидами. Результаты исследования «шизофрено-генных семей» в дальнейшем были перенесены на широкие социальные группы. Согласно А., при выходе индивида за пределы групповой «системы фантазии» на него навешивается ярлык «психотик». Т.о., психиатрия оказывается той социальной инстанцией, которая берет на себя карательные функции. Вместо карательных ин-тов (клиник), согласно А., должны существовать терапевтические общины, где люди, познавшие подлинное бытие и совершившие «путешествие по внутреннему пространству», могли бы помочь начинающим «психотикам». На практику психиатрии влияние А. было незначительным, она не была принята медицинским сообществом. Значительным было воздействие идей А. на ряд гуманитарных наук, на общественное мнение, поскольку представители А. поднимали важные вопросы легитимации власти врача над пациентом, связи психиатрии с различными социальными ин-тами, с технической цивилизацией в целом.
АНТИТЕЗИС (греч. antithesis — противоположение) — положение, суждение, противопоставляемое тезису. У И. Канта А. есть негативный член антиномии разума. У Г.В.Ф. Гегеля А. — вторая фаза диалектического процесса, отрицающая первую его фазу (тезис) и подготавливающая возникновение третьей фазы развития (синтеза), показывающей лишь частичную истинность как тезиса, так и А. и преодолевающей их оба. В логике А. — отрицание тезиса, используемое в косвенном доказательстве: установление ложности А. позволяет на основе закона исключенного третьего заключить, что выдвинутый тезис является истинным.
АНТИУТОПИЯ — в художественной литературе и в общественной мысли такие представления о будущем, которые в противоположность утопии отрицают возможность построения совершенного общества и предрекают, что любые попытки воплотить в жизнь такое общество неизбежно ведут к катастрофическим последствиям. Искаженная, перевернутая утопия иногда называется также «дистопией»; этот термин может обозначать и представление, что какое-то имеющееся, весьма несовершенное общество и является как раз осуществлением самых высоких социальных мечтаний.
Антиутопические настроения сквозят уже в сатирических произведениях Дж. Свифта, Вольтера, С. Батлера, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Г.К. Честертона и др. Однако цельные А. появляются только в нач. 20 в., когда на историческую арену выходят коммунизм и национал-социализм, возникают тоталитарные режимы, становится реальной угроза новой мировой войны. Популяризации жанра А. в дальнейшем способствовало и обострение глобальных проблем. Типичными А. являются романы Е. Замятина «Мы», О. Хаксли «Этот прекрасный новый мир» и «Обезьяна и сущность», Дж. Оруэлла «Ферма зверей» и «1984», А. Кёстлера «Мрак в полдень», Л. Мэмфорда «Миф о машине», Р. Хейлбронера «Исследование видов человечества на будущее», М. Янга «Возвышение мерито-кратии», У. Голдинга «Повелитель мух» и др. К А. примыкают романы-предупреждения Дж. Лондона, К. Чапека, А. Франса, Р. Брэдбери, А. Азимова и др., описывающие опасности, подстерегающие общество в будущем.
АНТИФОН (Antifon) (5 в. до н.э.) — др.-греч. философ-софист. Занимался астрономией, метеорологией. В области математики А. пытался решить задачу на квадратуру круга, однако допустил столько ошибок, что в древности сложилась поговорка — «ошибка А.». Сочинения А. — «Истина», «О согласии» — не сохранились. Для А. веления природы и требования закона антагонистичны. Источник всех бед в том, что законы заставляют людей поступать вопреки своей природе: «многие [предписания, признаваемые] справедливыми по закону, враждебны природе [человека]», поэтому «человек будет извлекать для себя наибольше пользы, если он в присутствии свидетелей станет соблюдать законы, высоко чтя их, оставаясь же наедине, без свидетелей, [будет следовать] законам природы. Ибо предписания законов произвольны (искусственны), [веления же] природы необходимы». Предписания законов — результат соглашения людей, а не возникшие сами собой порождения природы, веления же природы — самовозникшие врожденные начала, а не продукт соглашения людей между собой. А. — родоначальник договорной теории происхождения гос-ва. Рабство — общественное установление, противоречащее природе: «По природе мы во всех отношениях равны, притом [одинаково] и варвары, и эллины, ведь всех людей нужды от природы одинаковы, мы все [одинаково] дышим воздухом через рот и едим мы все [одинаково] при помощи рук».
Фрагменты: Маковельский А.О. Софисты. Баку, 194). Ч. 2; Diets H., Kranz W. (Hrsg.). Die Fragmente der Vorsokratiker. Berlin, 1952. Bd 2.
АНТИЦИПАЦИЯ (от лат. ante — прежде, capere — схватывать) — предвидение или предвосхищение будущих событий, являющееся непосредственным и не представляющее собой вывода из др. знания. А. отличается как от ожидания, опирающегося на вероятностное умозаключение от прошлого к будущему, так и от предсказания, являющегося дедуктивным объяснением будущих явлений на основе известных общих принципов.
У стоиков и эпикурейцев А. — это врожденные идеи. У Лукреция, в схоластике, у Ф. Бэкона, Г.В. Лейбница и др. термин «А.» означает предположение (гипотезу), не имеющее подтверждения. В психологию понятие «А.» введено В. Вундтом и обычно означает либо ожидание организмом определенного положения вещей, либо предвосхищение результатов действия до его осуществления.
АНТИЧНАЯ (ДРЕВНЯЯ) ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ — средиземноморская проевропейская греко-латиноязычная философия рабовладельческих обществ Др. Греции, Египта македонской династии Птолемеев, Римской республики и поглотившей вышеназванные регионы Римской империи. А.з.ф. творилась на протяжении двенадцати веков — с 6 в. до н.э. по 6 в. н.э.
Ей предшествовала двуликая про/пред/философия, чье начало уходит в глубину веков с ее двумя противоречивыми сторонами. Это 1) художественно-мифико-религиозный мировоззренческий комплекс (ХМРМК) — плод в основном мировоззренческого воображения, результат «великой метафоры» — переноса на природу внешних свойств человека и родового общества (антропосоциоморфизм), благодаря чему образуется сверхприродный мир мифов, и 2) реальное жизнеобеспечивающее знание — плод практического рассудка, интеллекта, логоса как «разумного слова» в отличие от мифообразующего «мифоса».
Органически же А.з.ф. непосредственно предшествовала «профилософия». Профилософия — результат возрастающего воздействия на ХМРМК второй части профилософии, выразившейся у Гомера в реалистическом описании антропосных (люди — люди), мифико-антропосных (боги — люди) и даже мифических (боги — боги) ситуаций, в «земных» реальных знаниях, в описании производственного процесса, в культе разумности; у Гесиода — в описании годичного цикла земледельческих работ («Труды и дни»), в практической мудрости («меру во всем соблюдай и дела свои вовремя делай!»), получившей развитие у «семи мудрецов».
В результате этого воздействия в ХМРМК зарождаются такие элементы философии, как: в гомеровском э посе —демифизация генетического первоначала: Океан — не только в паре с Тефидой «предок богов», но и пресноводная река, от которой «все происходит»; идея абстрактной судьбы-мойры, подчиняющей себе самих богов, богоборчество; у Гесиода — педантичная, хотя все еще генеалогическая систематизация богов и как следствие — увядание мифического образа, демифизация первоначала (Хаос как космическое зияние) и второй ступени теогонии («широкогрудая Гея» — земля, «сумрачный Тартар» — подземелье, «прекраснейший Эрос» — вселенская любовь, «черная Нюкта» — ночь, «угрюмый Эреб» — мрак — все они на этой ступени — почти уже абстрактные стихии), подход к идее субстанции (хаcма — «великая бездна», где «залегают один за другим концы и начала страшные, мрачные. Даже и боги перед ними трепещут»); в орфизме — демифологизация первоначала (Ночь, Вода, Время и др.) и некоторых ступеней теогонии; у Ферекида — вечность первоначал: «Зас (Зевс) и Хронос (время) были всегда, а вместе с ними Хто-ния» (земля).
Генезис А.з.ф. следует понимать не как ошибочное «от мифа к логосу», а как истинное «от мифа к философеме благодаря логосу».
Для А.з.ф. характерны: антимифическая направленность, достигающая уровня мифологии как разумного слова о мифике; рационализм, опирающийся на не имеющую себе равных в Др. мире логику Аристотеля; связь с науками; распадение этой философии в ее, правда, развитых формах на филос. материализм (Левкипп, Демокрит, Эпикур, Лукреций, перипатетик Страбон и др.) и филос. идеализм (Платон, Аристотель, неоплатоники Плотин, Ямвлих, Прокл и др.).
Однако антимифическая направленность этой философии ослаблена ее собственной мирской теологией даже у материалистов (Эпикур и Лукреций допускали существование богов); ее рационализм страдает умозрительностью при недоразвитости эмпиризма при отсутствии эмпирического эксперимента; связь с науками со временем ослабевает, отчего и происходит угасание философии, что приводит философию в состояние демифизации; материализм ограничивается кругом природных явлений.
За немногими исключениями (софист Антифонт: «По природе мы во всех отношениях равны, притом [одинаково] и варвары, и эллины», софист Алкидам: «Бог создал всех свободными, природа никого не сделала рабом») греко-римские философы принимают рабство и рабовладение как естественное явление (Демокрит: «Рабами пользуйся как частями тела: каждым по своему назначению»).
А.з.ф., как и все древнезападное рабовладельческое общество, отличается такой замечательной чертой, как завершенность. Она подобна организму с его естественным жизненным циклом: рождение, рост, расцвет, упадок и увядание. Аналогично история А.з.ф. распадается на четыре периода с довольно четкой границей между вторым и третьим периодами и размытыми границами между первым и вторым, третьим и четвертым.
Впервый период — в период рождения (6 в. до н.э.) первичная философия (протофилософия, ее отличие от просфилософии в том, что в просфилософии в общем мифическом контексте содержатся элементы философии, в протофилософии в общем филос. контексте — рудименты мифики) сочетала в себе общую антимифическую направленность с вышеназванными рудиментами мифики.
Антимифическая направленность особенно явна у Гераклита: «Гомер заслуживает изгнания и наказания розгами», «многоучитель» Гесиод не понял, что день и ночь суть одно, «...что у них [у людей] за ум и что за разум! Они верят народным певцам...» и у Ксенофана: «Все, что есть у людей бесчестного и позорного, приписали богам Гомер и Гесиод: воровство, прелюбодеяние и взаимный обман».
Существует проблема начала А.з.ф. С легкой руки Аристотеля А.з.ф. принято начинать с Фалеса, тогда как Диоген Лаэртский начинает историю философии с Мусея и Лина, которых обычно относят к «предфилософской традиции». «Мусей, сын Евмолпа, первый, по преданию, учил о происхождении богов и первый построил шар; он учил, что все на свете рождается из Единого и возвращается в Единое». «Лин, по преданию, был сыном Гермеса и музы Урании; он учил о происхождении мира, о путях солнца и луны, о рождении животных и растений. Поэма его начиналась так: «Было время, когда все в мире явилося вместе...»... Вот таким образом началась у эллинов философия, само имя которой чуждо варварской речи».
К периоду зарождения принадлежат учения ионийцев: милетские философы Фалес, Анаксимандр, Анаксимен и гордый одиночка Гераклит, италийцев («Великая Греция»): Пифагора и ранних пифагорейцев, Ксенофана, Эмпедокла. Происходит зарождение филос. терминологии. Первоначало всего сущего понимается уже не только как генетическое начало во времени (Океан у Гомера, Хаос у Гесиода), но и как вневременное основание всего сущего (хюпокейменон в Греции, позднее субстанция в Риме). Это вода у Фалеса, апейрон у Анаксимандра, воздух у Анаксимена, огонь у Гераклита, земля у Ксенофана, апейрон и перас у пифагорейцев; однако Фалесова вода разумна, из Анаксименова воздуха рождаются души и боги, Гераклитов огонь подчинен вселенскому разумному слову-логосу, Ксенофанова земля управляется вселенским разумом-богом.
Формирование А.з.ф. заканчивается у ученика Ксенофана Парменида, отвергнувшего как мнимую физическую чувственную картину мира и поднявшегося до абстрактных понятий: «бытие», «небытие», «мышление». Существует только бытие, но бытие есть бытие лишь в той мере, в какой оно мыслимо, небытие немыслимо, а следовательно, не существует.
Второй период — период расцвета и зрелости А.з.ф. (5—4 вв. до н.э.) начинается с перемещения центра филос. мысли в Афины: иониец Анаксагор, афиняне Сократ и Платон, стагирит Аристотель. На Афины ориентировались и софисты (Протагор был там даже приговорен к смерти, но в отличие от Сократа спасся). Софисты поставили в центр филос. мысли человека (Протагор: «Человек — мера всех вещей»). Софисты разделили естественное и общественное. Часто то, что запрещено обществом, противоречит естественной природе человека, отчего люди становятся несчастными. Но, в отличие от природы, людей можно обмануть. Поэтому надо следовать природе тайком (Антифонт).
Особняком стоит Демокрит: «Я прибыл в Афины, но никто меня здесь не узнал».
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |