- Ты нанят, - сказала она, все еще уткнувшись в его плечо.
Он поцеловал ее голову.
- Чем я еще могу помочь?
- Ничем. - Но ее руки робко обняли его за плечи.
- Подумай, - не сдавался он.
- Ну... - Его голос начал дрожать. - Утром я позвонила отцу. Чтобы сказать, что если он хочет навестить нас, то ему лучше поторопиться. Иначе Эмма не вспомнит его.
- Что он сказал? - Почувствовав, что она опять напряглась, он начал гладить ее спину.
- Он приедет на этих выходных. Со своей подружкой, Филлис. Они остановятся в "Логове художника". Он не очень-то и рад, но приедет. Я приготовлю специальный ужин для них, и Апси, и Джастины, и... - Она замолчала, когда его рука начала опускаться ниже, выписывая маленькие круги на ее спине.
- Ты хочешь, чтобы я был там? - предположил он.
- Да.
- Хорошо.
- Правда?
- С удовольствием.
- Я так рада, что ты... - Она внезапно замолчала и попыталась оттолкнуть его.
Его руки тут же принялись ее успокаивать.
- Я сделал тебе больно?
Зои посмотрела на него расширенными глазами; ее щеки вспыхнули. Она медленно покачала головой. Она выглядела так, будто находилась под гипнозом.
Его пронзило желание, когда он понял, что она возбудилась от того, как он ее трогал. В течение нескольких раскаленных до бела секунд все, о чем он мог думать, было ее голое тело, прижатое к нему, как цветок между страниц книги.
- Я еще кое-что хочу от тебя, - сказала она. Звук ее голоса можно было бы назвать легализованным сексуальным стимулятором.
Алекс, казалось, просто не мог перестать обнимать ее. Он должен был отрывать от нее свои пальцы по одному за раз.
- Давай позже поговорим об этом, - сказал он грубо и пошел в дом.
Глава 19
Хотя состояние Эммы в течение следующих нескольких дней оставалось стабильным, Зои заметила, что она стала более забывчивой и рассеянной. Эмме нужно было напоминать о ее утреннем распорядке: она могла забыть позавтракать или принять душ. Или когда она была в душе, она могла забыть использовать шампунь или бальзам для волос.
Ближе к концу недели Джастина провела вторую половину дня с Эммой и отвела ее в салон, где ей сделали новую стрижку. Позже они поели на пирсе. Зои была благодарна за этот перерыв, а Эмма находилась в отличном настроении, когда Джастина привезла ее домой.
- Она мне целый час говорила о том, с какими парнями я должна встречаться, - жаловалась Джастина Зои на следующее утро, когда та мыла посуду в гостинице.
- Никаких байкеров, - попыталась угадать Зои.
- Вот именно! А потом она забыла обо всем и рассказала об этом по второму кругу!
- Извини.
- Все в порядке. Но блин, но я бы точно сошла с ума от таких повторений, если бы жила с ней.
- Все не так уж и плохо. Иногда хуже, иногда лучше. Странно, конечно, но ей лучше, когда Алекс рядом.
- Серьезно? И почему же?
- Он ей нравится. Она правда пытается сосредотачиваться, когда он с ней. Однажды он занимался кафелем в маленькой ванной, которую он сделал там, где раньше был старый туалет. Так на днях я увидела, как она сидит на кровати и разговаривает с ним, пока он кладет плитку.
- Даже бабушки считают, что плотники - сексуальные мужчины.
Зои рассмеялась.
- Наверное. И Алекс очень терпелив с ней. Это очень мило.
- Ха! Впервые слышу, чтобы кто-то назвал Алекса Нолана милым.
- Он милый, - сказала Зои. - Ты даже не представляешь, что он делает с Эммой.
- А с тобой? - спросила Джастина, внимательно посмотрев на сестру.
- И со мной. Он будет ужинать с нами в субботу. Я попросила у него о моральной поддержке, когда приедет мой отец.
- Для моральной поддержки у тебя есть я.
Зои начала отмывать сковороду в раковине.
- Мне нужна вся поддержка от всех, кто мне может ее дать. Ты ведь знаешь моего отца.
Джастина вздохнула.
- Если так тебе будет легче пережить субботний ужин, тогда Алекс Нолан - желанный гость. Я даже буду вежливой с ним. Кстати, что собираешься приготовить?
- Кое-что особенное.
Джастина подпрыгнула от нетерпения.
- Твой отец не заслуживает ужина, который ты для него приготовишь. Но я рада, что я это попробую.
Зои не стала говорить Джастине, что она будет готовить не для отца. И даже не для Эммы. Для Алекса. Она собиралась говорить с ним на языке аромата, цвета, структуры, вкуса... Она собиралась использовать все свои умения и инстинкты, чтобы создать блюда, которые он никогда не забудет.
*****
Джастина встретила Алекса у входной двери гостиницы и поприветствовала его. В противоположность привычному конскому хвостику, сегодня ее волосы темным шелком струились по плечам. Она была невероятно привлекательна в обтягивающих брюках, изумрудной блузке с глубоким вырезом и в туфлях наплоской подошве. Но было в ней что-то сдержанное этим вечером, ее обычная живость уменьшилась.
- Привет, Алекс. - Она направила свой пристальный взгляд на стеклянные бутылочки в его руках, наполненные лавандовой солью для ванны и перевязанные фиолетовыми лентами. - Что это?
- Подарки для хозяек дома. - Он протянул ей бутылочки. - Для тебя и Зои.
- Спасибо, - сказала она, удивившись. - Это мило. Зои обожает запах лаванды.
- Знаю.
Джастина пристально на него посмотрела.
- А вы сблизились за это время.
Алекс насторожился.
- Я бы так не сказал.
- Тебе и не нужно. Тот факт, что ты пришел на ужин, говорит обо всем. Отношения Зои и ее отца - эмоциональное минное поле. Ему всегда было плевать на нее. Думаю, он и есть та причина, по которой ее всегда привлекали мужчины-негодяи.
- Ты на что-то намекаешь?
- Да. Если ты как-нибудь обидишь Зои, я наложу на тебя проклятие.
Джастина говорила настолько искренне, что он не смог не спросить:
- Какое проклятие?
- Длительное и лишающее дееспособности.
Хотя часть Алекса хотела сказать Джастине, чтобы она не лезла не в свое дело, другая его часть была тронула таким беспокойством за сестру.
- Понял, - сказал он.
Удовлетворенная, Джастина кивнула и проводила его в гостиничную библиотеку, которая была закрыта для постояльцев.
- Дуэйн сегодня здесь? - спросил Алекс.
- Мы расстались, - пробормотала Джастина.
- Могу я спросить почему?
- Я напугала его.
- Как ты могла... Забудь, давай поменяем тему. Когда приехал отец Зои?
- Вчера ночью, - ответила она. - Он и его подружка Филлис большую часть дня провели с Эммой.
- Как она?
-Она довольно хорошо проводит день... Время от времени она забывала, кто такая Филлис. Но Филлис была очень милой. Думаю, она тебе понравится.
- А Джеймс?
Джастина фыркнула.
- Джеймс никому не нравится.
Они вошли в библиотеку: длинный стол из красного дерева был накрыт белоснежной скатертью, который был украшен зелеными цветками гортензии, плавающими в стеклянных мисках. Эмма стояла со своим сыном и его подругой около камина, на котором стояли свечи в стеклянных подсвечниках.
Эмма просияла, когда увидела его. На ней было шелковое платье сливового цвета; ее светлые волосы сияли от пламени свечей.
- Вот и ты, - воскликнула она.
Алекс подошел к ней и наклонился, чтобы поцеловать в щеку.
- Выглядишь прекрасно, Эмма.
- Спасибо. - Она повернулась к брюнетке рядом с собой. - Филлис, этот привлекательный дьявол - Алекс Нолан. Он работает над коттеджем.
Женщина была высокой и ширококостной с модной стрижкой.
- Рада знакомству, - сказала она, пожав ему руку и дружелюбно улыбнувшись.
- А это, - продолжила Эмма, указывая на плотного мужчину среднего роста, - мой сын Джеймс.
Алекс кивнул.
Отец Зои поприветствовал его с удовольствием нештатного преподавателя, который был назначен вести уроки у отстающего класса. У него было мальчишеское лицо даже в зрелом возрасте, а глаза - плоскими, как пенсы, позади линз в толстой оправе.
- Сегодня мы были в коттедже, - сказал ему Джеймс. - Вы неплохо над ним потрудились.
- Неплохо - это еще мало сказано, - включилась в разговор Филлис и улыбнулась Алексу. - Это великолепный дом на озере. Если верить Зои и Джастине, вы просто преобразили это место.
- Там все равно еще очень многое нужно сделать, - сказал Алекс. - На этой неделе мы взялись за гараж.
Разговор продолжился, и Джеймс рассказал, что работает менеджером магазина электроники в Аризоне, а Филлипс - ветеринаром, специализирующимся на лошадях. Они думали о том, чтобы купить лошадиную ферму площадью 2 гектара.
- Она находится недалеко от города-призрака, - сказала Филлис, - там когда-то был самый богатый серебряный рудник, но после того, как все серебро было добыто, город опустел.
- Там кто-нибудь живет? - спросила Эмма.
- Говорят, что в старом салуне обитает призрак, - ответила Филлис.
- Разве это не странно, - сухо сказал Джеймс, - что никогда не бывает призраков в хороших местах? Они всегда выбирают какой-нибудь заброшенный дом или пыльное заброшенное здание.
Призрак, который расхаживал около книжных полок, саркастично произнес:
- Вроде как у меня не было выбора между чердаком и отелем Ритц-Карлтон.
Эмма серьезно ответила:
- Призраки обычно обитают в тех местах, где они больше всего страдали.
Джеймс рассмеялся.
- Мама, ты ведь не веришь в призраков?
- А почему бы и не верить?
- Никто не смог доказать, что они существуют.
- Но также никто не доказал, что они не существуют, - отметила Эмма.
- Если ты веришь в призраков, то должна верить в леприконов и Санта-Клауса.
В дверях послышался смех Зои - она принесла кувшин воды.
- Папа всегда говорил мне, что Санта-Клауса не существует, - сказала она всем в комнате. - Но я хотела в него верить. Поэтому я спросила у вышестоящего органа.
- У Бога? - спросила Джастина.
- Нет, у Апси. И она сказала, что я могу верить во что хочу.
- Вот вам и доказательство ощущения реальности моей мамой, - едко сказал Джеймс.
- Я знаю, что такое реальность, - сказала Эмма с достоинством, - но я не собираюсь отрицать то, что не поддается науке.
Призрак довольно улыбнулся.
- Вот это женщина!
Зои улыбнулась и посмотрела на Алекса.
- Привет, - мягко произнесла она.
Алекс потерял дар речи. Зои была невероятно красива в черном платье без рукавов с бретельками, которые перекрещивались спереди; эластичная ткань облегала соблазнительные изгибы. Единственным украшением была брошка, выполненная в стиле "ар деко", инкрустированная белыми и зелеными стразами и украшавшая самую низкую часть выреза платья.
- Забыла про музыку, - сказала ему Зои. - У тебя есть плей-лист на телефоне? Может, старые песни, которые любит Апси? На одной из полок есть колонки.
Алекс не мог выдавить из себя ни слова, и призрак нетерпеливо сказал:
- Поставь джаз.
Алекс покачал головой, чтобы очистить мысли, и пошел подсоединять телефон к колонкам. Через минуту комната наполнилась звуками песни под названием "Прелюдия Дюка Эллингтона перед поцелуем".
Сидя рядом с Эммой за столом, Алекс наблюдал, как Зои раскладывает на столе белые фарфоровые ложки. Она положила одну перед ним. В ней был маленький обжаренный морской гребешок, лежащий на чем-то зеленом.
- Это морской гребешок и жареная панчетта* с пюре из артишоков, - сказала Зои, улыбнувшись ему. - Съешь все это за один укус.
*Панчетта - кусок свиной грудинки из свиньи беконной породы, вяленый в соли, специях и травах.
Алекс положил все в рот. Соленая панчетта похрустывала, сладкий морской гребешок таял во рту, а теплый артишок приятно обволакивал язык. Он услышал несколько восхищенных возгласов за столом.
Зои задержалась около Алекса; ее ресницы немного опустились, когда она наблюдала за его реакцией.
- Понравилось? - спросила она.
Это было лучшее блюдо, которое он когда-либо пробовал.
- Есть еще? Я могу пропустить остаток ужина и довольствоваться добавкой.
Зои улыбнулась и покачала головой, забирая у него ложку.
- Амюз-буш, - сказала она и отправилась на кухню за следующим блюдом.
- Так здорово! - воскликнула Филлис, покачиваясь на стуле, когда заиграла песня Бени Гудман "Пой, пой, пой". Она заманчиво показала на бутылку вина.
- Алекс, будешь?
- Нет, спасибо, - ответил он.
- Разлука только усиливает любовь, - пробормотала Эмма и погладила его плечо.
Каким-то образом на другом конце стола это услышал Джеймс.
- Мама, ты ошибаешься.
- На самом деле, - сказал Алекс, улыбаясь Эмме, - она на сто процентов права.
Следующим блюдом была маленькая тарелка молодых улиткообразно свернутых листов папоротника. После того как они в горячей воде поменяли свой цвет на искрящийся зеленый, они были замаринованы в приправе из уксуса, прованского масла, сока лимона и морской соли. Блюдо было украшено жареными грецкими орехами и натертым пармезаном. Все гости издали восхищенные возгласы, попробовав салат. Пристальный взгляд Зои часто останавливался на Алексе, будто она наслаждалась его очевидным удовольствием от еды.
Только Джеймса, казалось, ничего не трогало. Не съев и половины, он отложил свою вилку, выглядя рассерженным. Он поднес бокал с красным вином ко рту и сделал большой глоток.
- Ты не собираешься доедать свой салат? - недоверчиво спросила Филлис.
- Нет, - ответил он.
- Тогда я помогу тебе. - Филлис взяла его тарелку и с энтузиазмом начала ему помогать.
Зои, которая только принялась за салат, с беспокойством посмотрела на отца.
- Может, тебе принести что-нибудь другое, пап?
Он покачал головой. Джеймс выглядел так, будто ему приходится сидеть в аэропорту и ждать, когда же объявят посадку на его рейс.
Страстной голос Блли Холидей, которая исполняла песню "Я собираюсь закрыть свое сердце", заполнял комнату. Вскоре Джастина и Зои принесли мидии, которые расточали аромат белого вина, шафрана, масла и петрушки. Гости брали темные мерцающие раковины руками и крошечными вилками доставали сладкую сердцевину. На столе стояли пустые миски для ненужных раковин.
- Боже, Зои, - воскликнула Джастина, когда попробовала мидии. - Этот соус, я просто пить его могу!
В комнате царило расслабленное и веселое настроение, сопровождаемое треском раковин. Это было блюдо, которое требовало активности, участия, разговора. Бульон был неприлично хорош - острый эликсир, который утонченным вкусом обволакивал весь его рот. Алекс собирался попросить ложку, потому что даже дьявол не заставит его отдать тарелку, пока он все не доест. Но уже подавались домашние рогалики - хрустящие снаружи и мягкие и нежные внутри. Гости брали хлеб и разрывали его на куски, чтобы он впитал вкуснейший бульон от устриц.
Обсуждение перешло на завтрашний день Филлис и Джеймса: они собирались понаблюдать за китами и съездить на ферму альпак*.
*Альпака - животное из семейства лам.
- Вы когда-нибудь лечили альпак? - спросила Зои у Филлис.
- Нет, мои пациенты - это обычно собаки, кошки и лошади. А однажды я лечила морскую свинку от синусита*.
*Синусит - воспаление одной или нескольких придаточных пазух носа.
- А какой самый странный случай был в вашей практике? - спросила Джастина.
Филлис усмехнулась.
- Этот, наверное. Я видела много странностей. Но недавно мужчина и женщина привели ко мне собаку, у которой были проблемы с животом. Рентген показал таинственную преграду, которую я удалила с помощью эндоскопической камеры. Оказалось, что это были красные кружевные трусики, которые я положила в полиэтиленовый пакет и отдала женщине.
- Как неловко, - воскликнула Эмма.
- Потом было еще хуже, - сказала Филлис. - Женщина посмотрела на белье, ударила мужчину сумкой и в ярости покинула офис. Потому что это было не ее белье. А мужчина должен был оплачивать счет за собаку, которая только что поймала его на измене.
За столом раздался смех.
В бокалы налили вина, а в маленькие миски - воду, в которой плавали лепестки роз. Гости ополоснули руки и вытерли их салфетками. Чтобы вкусы блюд не смешивались, гостям принесли щербет в замороженных лимонах.
Когда Джастина и Зои пошли на кухню за следующим блюдом, Филлис воскликнула:
- Я еще никогда в своей жизни не пробовала таких блюд! Это невероятно!
Джеймс нахмурился. По непонятной причине он становился все более подавленным и мрачным с каждой минутой.
- Не драматизируй.
- Ради Бога, Джеймс, - сказала Эмма. - Она права. Это невероятно.
Он что-то проворчал себе под нос и налил в бокал еще вина.
Зои и Джастина вернулись с тарелками, наполненными тонко нарезанными кусочками мяса перепела, выдержанными в приправе с солью и медом, а затем запеченными в духовке. Мясо было подано вместе с кнели или маленькими тонкими клецками с лисичками и сладким орехом.
Алекс ел перепела и раньше, но не такого: слегка острого, жареного, ароматного и невероятно вкусного. Когда гости насытились, разговор стал вялым, лица покраснели, глаза моргали медленно. Настала очередь кофе и шоколадных трюфелей ручной работы, которые подавались вместе со сливочным французским десертом, испеченным в фарфоровой формочке. Сочная эмульсия, растворившись во рту, мягко соскользнула в горло, оставив вкусовые рецепторы в полном восторге.
Джеймс Хоффман единственный за столом хранил молчание. Алекс не мог понять, что было не так с этим человеком. Наверняка он болел - другой причины, почему он так мало ел, просто быть не могло.
Видимо подумав о том же, Филлис с беспокойством спросила:
- Ты в порядке? Ты едва прикоснулся к еде на протяжении всего ужина.
Он отвернулся от нее, с особым вниманием взглянув на французский десерт; на его щеках появились пятна.
- Мой ужин был несъедобным. Все было горьким. Абсолютно все. - Он встал, бросил салфетку на стол и яростным взглядом обвел всех собравшихся. Его глаза остановились на непроницаемом лице Зои. - Может, ты что-то сделала с моей едой, - сказал он. - И если так, твои намерения понятны.
- Джеймс, - попыталась урезонить его Филлис и покраснела. - Я ела из твоих тарелок, и твоя еда была в точности такой же, как и моя. Должно быть, твои вкусовые рецепторы сегодня взяли выходной.
Он покачал головой и вышел из комнаты. Филлис поспешила за ним, остановившись в дверях и искренне сказав Зои:
- Это было великолепно. Лучший ужин в моей жизни.
Зои выдавила улыбку.
- Спасибо.
Джастина покачала головой, когда Филлис ушла.
- Зои, твой папаша - сумасшедший. Ужин был великолепен.
- Она это знает, - сказала Эмма, смотря на Зои.
Зои смиренно посмотрела на нее.
- Это было лучшее, что я могла приготовить. Но для него никогда не будет достаточно. - Она встала из-за стола и жестом показала всем, чтобы они оставались на своих местах. - Я сейчас вернусь. Просто сделаю еще кофе. - И она вышла из библиотеки.
Увидев, что Джастина собирается пойти за ней, Алекс тихо сказал:
- Давай я.
Она нахмурилась, но осталась сидеть на месте. Алекс не был уверен, что он скажет Зои. В течение последних двух часов он наблюдал, как она ставит перед ее отцом великолепные блюда, который никогда не оценит ее стараний. Он слишком хорошо понимал ситуацию. По своему опыту Алекс знал, что родительская любовь - это идеал, но не гарантия. У некоторых родителей не было ничего, что они могли бы дать своим детям. А некоторые, такие как Джеймс Хоффман, наказывали и ругали своих детей за то, чего они никогда не совершали.
Зои, как и сказала, делала кофе. Услышав его шаги, она повернулась к нему. Она смотрела выжидающе, будто чего-то хотела от него.
- Я не удивлена, - сказала она. - Я знала, чего ожидать от моего отца.
- Тогда зачем ты приготовила этот ужин для него?
- Я готовила не для него.
Его глаза расширились.
- Если бы ты не согласился сегодня прийти, - продолжила она, - мы бы пошли в ресторан. Я хотела готовить для тебя. Я думала над каждым блюдом, стараясь угадать, от чего ты получишь удовольствие.
В нем переплелись отчаяние и недоумение. У него было чувство, будто им манипулировали, будто на него набросили шелковые сети. Женщины не делают таких вещей из-за доброты или щедрости. Всегда что-то лежит за этим - мотив, который обнаруживаешь, когда становится слишком поздно.
- Зачем ты это делала для меня? - грубо спросил он.
- Если бы я была оперной певицей, я бы исполнила для тебя арию. Если бы я была художником, я бы написала твой портрет. Но лучше всего у меня получается готовить.
Он все еще ощущал вкус французского десерта, клевера, полевых цветов и насыщенного янтарного нектара. Вкус расцвел на его языке, и его горло обволокла сладость, которая словно текла через него. Он мог поклясться, что запах меда проникает даже сквозь его поры. Против воли он подошел к Зои и взял ее за руки. Ощущение ее кожи, шелковистой и нежной, разогнало его кровь по венам. Эмоции и ощущения кружились над ним, и хватит лишь одной искры, чтобы погубить его. Он так сильно, так отчаянно хотел ее. Он устал держаться от нее на расстоянии.
- Зои, - сказал Алекс. - Надо остановиться. Я не хочу, чтобы ты что-либо делала для меня. Я не хочу, чтобы ты думала о том, как доставить мне удовольствие. Ты уже погубила меня. Всю оставшуюся жизнь я уже не смогу смотреть на другую женщину и не хотеть, чтобы она была тобой. Ты вросла в мое сердце. У меня даже все сны про тебя. Но я не могу быть с тобой. Я делаю людям больно. Это у меня получается лучше всего.
Она изменилась в лице, рот округлился в тревожное "О".
- Алекс, нет.
- Я сделаю тебе больно, - сказал он безжалостно. - Я превращу тебя в человека, которого мы оба возненавидим.
Правда текла из самой глубины его души. Ты ничто. Ты ничего не заслуживаешь. Тебе нечего дать другим, кроме боли. Знать это, верить в это - единственное, что имело смысл.
Зои смотрела ему в глаза, и он увидел гнев на ее лице. Ему стало легче. Это значит, она ударит его, оттолкнет его. Значит, она будет в безопасности.
Она дотронулась рукой до его щеки. Нежно.
Зои ласково провела пальцами по его щеке, затем по нижней губе, будто хотела стереть острые и грубые слова, которые он только что произнес. Его бросило в жар непонимания - ее гнев был направлен на него или нет?
- Нет, - прошептала она, - ты ходил вокруг да около. Ты тот, кому сделали больно. Ты не меня пытаешься защитить, а себя.
Он убрал ее руку.
- Не важно, кого я, черт побери, пытаюсь защитить. Главное, что иногда вещи уже нельзя починить - настолько они сломаны.
- Людей можно.
- Нельзя особенно людей!
Секунды бежали, погружая кухню в тишину.
- Если кому-нибудь из нас станет больно, - осторожно сказала Зои, - все равно будет лучше, чем не пытаться вовсе.
- Ты хочешь попытаться, когда надежды вообще нет, - насмешливо сказал Алекс.
Зои покачала головой.
- Есть.
В тот момент Алекс ненавидел ее за то, что она пытается сделать - заставить его поверить ей.
- Не будь дурой. Ты не понимаешь, к чему тебя приведут отношения со мной?
- У нас уже есть отношения, - раздражительно ответила она. - Мы уже какое-то время вместе.
Алекс схватил ее, желая, чтобы она образумилась. Но вместо этого он прижал ее к своему бешено колотящемуся сердцу. Зои пришлось привстать на цыпочки. Он не поцеловал ее, только держал ее так близко, что мог чувствовать ее дыхание на своем лице.
- Я хочу тебя, - прошептала Зои. - А ты хочешь меня. Так отвези меня домой и сделай что-нибудь. Сегодня ночью.
Дверь на кухню открылась, и он немного отступил, но все равно не отпустил Зои.
- Ой, - услышал он голос Джастины, - извините.
Зои повернула лицо к двоюродной сестре.
- Джастина, - сказала она невозмутимым голосом, - тебе не нужно отвозить меня и Эмму обратно в коттедж. Алекс нас отвезет.
- Он? - настороженно спросила Джастина.
Теплые голубые глаза Зои посмотрели прямо в его. Умоляя его.
Ладно. Наконец он дошел до точки, когда ему было все равно. Он устал от борьбы и голода. Ему было плевать на все - он получит то, что хочет.
Алекс коротко кивнул.
Невзирая на все свои инстинкты.
Глава 20
Эмма была сонной и довольной на обратной дороге к дому на Озере Грез, не говоря уже о том, что она еще и была спокойна, что Зои не тронуло поведение отца.
- Конечно, мне все равно, - сказала Зои с легким смешком. - Я же знаю его. Я рада, что он привез Филлис. Она мне понравилась.
- Мне тоже, - сказала Эмма. - Удивительно, но должна признать, что он может привлекать таких женщин.
- Может, он ведет себя по-другому, когда не с нами, - ответила Зои. - Может, когда он в Аризоне, он более дружелюбный.
- Надеюсь, - с сомнением ответила Эмма.
Алекс не произнес ни слова, занятый внутренней борьбой. Он знал, что должен высадить Зои и Эмму у дома и сразу же уехать. Он даже думал, что у него есть шанс сделать это. В итоге у него получалось семьдесят процентов против тридцати в пользу отъезда.
Может, шестьдесят против сорока.
Алекс так сильно хотел Зои... Он расплавился внутри, но за прошедшие несколько минут его сердце закрылось и превратилось в ледник. Разница температур, напряженность между огнем и льдом, грозила взорвать его грудь.
Призрак, сидевший рядом с Эммой, хранил молчание. Не было никаких сомнений, что он чувствовал смятение Алекса. Он понял, что что-то было не так.
- Алекс зайдет к нам на кофе, - сказала Зои Эмме, когда они вышли из машины.
- О, как мило.
Эмма взяла внучку за руку, и они вдвоем пошли к входной двери.
- А ты выпьешь с нами, Апси?
- В такой час? Нет-нет. Я провела прекрасный день, но устала. - Она посмотрела через плечо. - Спасибо, что довез нас, Алекс.
- Без проблем.
Они зашли в дом, и Зои прошептала Алексу:
- Через пару минут я приду. В холодильнике есть лавандовый лимонад.
Она зашла в комнату Эммы и закрыла дверь.
Лавандовый лимонад. Алекс думал, что на вкус он будет как вода из цветочной вазы. Но его тело нагревалось из-за высокой температуры, из-за чего у него пересохло во рту. Он подошел к холодильнику и выпил стакан лимонада.
Он был вкусным и освежающим, прохладным. Алекс выпил залпом весь стакан, сидя на одном из барных стульев. Призрака в поле зрения не было.
Внутри него скопились разные тяжелые эмоции, и он попытался разделить их. Прежде всего, жажда. Возможно, немного страха, но он был так переплетен с гневом, что Алекс был не уверен. Но хуже всего - нежность, которую он никогда еще не испытывал в своей жизни.
Женщины, с которыми он был в прошлом, включая Дарси, быи опытными, уверенными в себе, искушенными. С Зои все будет по-другому. Знакомые сексуальные привычки... не подойдут. Она ждет от него нежности, уважения... Боже, он должен придумать, как все это суметь подделать.
Дверь спальни открылась и тихо закрылась. Зои скинула высокие каблуки. Она шла к нему в этом проклятом черном платье, его ткань облегала каждый ее изгиб. Алекс не двигался. Сжимающее чувство охватывало его вместе с жаждой, которая уничтожит и его, и ее вместе с ним.
- Она заснула, - прошептала Зои, подходя к нему. Ее улыбка дрожала. Он потянулся и коснулся рукой нежной кожи ее горла. Кончики его пальцев медленно потянулись вниз, к ключице. Мягкое прикосновение вызвало у нее дрожь.
Он притянул ее к себе - теперь она стояла между его бедер - и потянул вниз одну бретельку ее платья. Он медленно поцеловал гладкую кожу ее шеи и проложил дорожку из поцелуев вниз. Зои задержала дыхание. Он мягко укусил ее плечо. Она выдохнула. Он мог чувствовать ее румянец, прожигающий себе путь на поверхность. На мгновение было достаточно только этого: держать ее вот так, зажатую между его бедер, наслаждаясь прикосновением ее волос к его лицу и шее.
- Ты ведь знаешь, что это ошибка, - хрипло сказал он, приподнимая голову.
- Мне все равно.
Он погрузи свою руку в ее волосы и поцеловал Зои, сначала нежно, а затем все настойчивей. Она прильнула к нему, обняв его за плечи.
Он еще никогда не испытывал такого желания; его бы не смогли удовлетворить и десять прожитых жизней. Он хотел попробовать ее всю, поцеловать каждый сантиметр ее кожи. Алекс нашел потайную застежку-молнию сзади ее платья и потянул язычок вниз. Его рука проскользнула под платье, пальцы ощутили атласную шелковистость ее кожи. Удовольствие от прикосновения воспламенило его. Его губы проследовали по ее горлу, и он вдохнул ее имя, выписывая слоги на ее коже губами и языком...
В кухне раздалось резкое кошачье мяуканье. Вздрогнув, он чуть не выпрыгнул из своей обуви. Алекс повернулся и увидел, что большой мрачный кот впился в него взглядом.
Зои, широко распахнув глаза, отскочила от Алекса. Увидев кота, она, задыхаясь, рассмеялась.
- Прости. Бедный Байрон.
Она наклонилась и взяла на руки кота.
- Бедный Байрон? - с недоверием спросил Алекс.
- Он напуган, - объяснила она. - По-моему, его нужно успокоить.
Алекс, сузив глаза, посмотрел на кота.
- По-моему, его нужно пинком выгнать отсюда.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |