Автор: misima-san (http://ficbook.net/authors/misima-san) Фэндом: the GazettE Персонажи: Акира/Таканори Рейтинг: NC-17 Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, POV, AU Предупреждения: Насилие, 1 страница

Мой

Автор: misima-san (http://ficbook.net/authors/misima-san)
Фэндом: the GazettE
Персонажи: Акира/Таканори
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, POV, AU
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Underage
Размер: Миди, 79 страниц
Кол-во частей: 20
Статус: закончен

Описание:
Таканори заперт в моем доме уже четвертый день. Его отчим с завидной регулярностью звонит мне, говоря о том, что деньги скоро будут. Слушаю его молча, потому что уже и сам не знаю, что делать. Я надеялся, что это дело будет последним в моей карьере и, получив деньги за Таканори, я и мои ребята спокойно уедем туда, куда каждый из нас хотел, но почему-то сейчас мне было тяжело об этом думать.

Публикация на других ресурсах:
Можно, но по всем правилам

POV Акира

- Я не боюсь вас, - Таканори спокойно осмотрел комнату, в которую его притащили пару часов назад, но мне показалось, что губы его все же дрогнули, словно он пытался сдержаться и не зареветь.
- Да мне как-то все равно, - я усмехнулся и подошел к парню. Тот даже не шелохнулся, когда моя рука потрепала его по волосам. – Будешь хорошим мальчиком, мы тебя не тронем и просто дождемся, пока твой папочка переведет нам на счет денежки, а потом отпустим тебя, идет?
Меня удивило, что Таканори молча кивнул, не проронив ни слова. Видимо решил не спорить и просто делать то, что сказали.
- Вот и молодец, - я отошел к окну и раскрыл его настежь, впуская в душную комнату хоть немного уличной прохлады. На часах было уже девять вечера, и зной, что терзал наш город с самого утра, немного отступил.
Я закурил, выпуская струи дыма в окно, и искоса поглядывая на Таканори. Он по-прежнему сидел молча, сложив руки на коленях и постоянно кусая губы. На нем была форма с эмблемой какой-то частной школы, а через плечо висела сумка.
- Поставь сумку, что ты в нее вцепился, - сказал я, вспоминая, что Таканори уже часа два сидит вот так вот в одной позе и с тяжелой сумкой на плече.
Парень опять кивнул, и я услышал, как сумка с глухим стуком опустилась на пол.

Я уже открыто разглядывал Таканори, а он, чувствуя это, отворачивался и прятал лицо за темными волосами, что доходили у него до середины шеи. Меня забавляло то, что он молчит и не перечит в отличие от многих детишек, которые были у меня в заложниках по вине своих слишком богатых родителей.
Не знаю, понимал ли Таканори, чем занимается его отец и какие деньги должен лично мне, но меня это и не сильно интересовало. Мальчишка был лишь поводом, чтобы наконец вернуть то, что мне были должны. Я понимал, что за своего ребенка родители готовы отдать все, что у них имеется, поэтому я и не сомневался, что через пару дней деньги будут у меня. А пока мне нужно было следить за тем, чтобы парень не убежал. Конечно, вряд ли у него получится улизнуть из дома, переполненного охраной, да еще и находящегося за несколько километров от города, но рисковать не стоило, поэтому я лично взялся следить за ним, не отпуская ни на шаг от себя.
Конечно, у меня были в охране ребята, которые спокойно могли бы это делать, но зная их вечно озабоченные натуры, я понимал, что оставь я парня наедине с ними, его отымеют так, что он потом не встанет, а портить его драгоценную шкурку я не собирался.
Бросив окурок в окно, я вновь повернулся к Таканори. Он уже ерзал на стуле, видимо устав сидеть в одном положении, но просить пересесть на диван, который стоял рядом, не решался, а я не предлагал из принципа. Быть добрым и заботливым совершенно не входило в мои планы.
- Сколько тебе лет? – я знал ответ на этот вопрос, как, впрочем, и все, что касалось этого парня, но мне почему-то захотелось, чтобы он сам мне ответил.
- Шестнадцать, - он кинул на меня быстрый взгляд и снова отвернулся, вцепляясь пальцами в ткань своих брюк.
- Выглядишь младше, - я фыркнул, оглядев хрупкую фигурку парня. Таканори никак не отреагировал на мои слова, лишь крепче вцепился в свои брюки.
- Подай мне ее, - сев на диван, я указал рукой в сторону сумки.
В глазах парня на миг появилось удивление. Он даже открыл было рот, чтобы что-то спросить, но видимо вовремя вспомнил о том, что должен быть хорошим мальчиком, поэтому молча подал мне свою сумку, опасливо косясь на меня.
- А зачем вам она? – все же не удержавшись, спросил Таканори и удивленно посмотрел на меня, когда я расстегнул молнию на сумке и извлек его дневник. Не ответив на вопрос, я лениво пролистал несколько страничек. Он еще и отличник, даже противно. Кинув дневник на диван, я взял тетрадку. У Таканори был очень аккуратный почерк, каждый иероглиф был таким ровным, словно его писал мастер каллиграфии. Просмотрев несколько тетрадей, я достал из сумки записную книжку в яркой обложке, тут же заметив, как напрягся парень, вытягивая вперед шею и приоткрывая рот, словно желая что-то сказать.
- Не надо, пожалуйста, - порывисто воскликнул Таканори, когда я открыл первую страничку. – Не надо, это мой дневник.
Я усмехнулся, видя такую реакцию. Даже когда мы схватили этого парня, он был не так напуган, как сейчас.
- Не надо, - он протянул свою руку к моей ладони и попытался выхватить книжку, за что тут же получил по рукам. Его губы задрожали, а на глазах выступили слезы. Просто поразительно. Он не плакал, когда его тащили куда-то неизвестные люди, а увидев, что его личные записи может кто-то прочитать, слезы против воли стали вырываться наружу.

Небрежно кинув книжку обратно в сумку, я заметил, что Таканори облегченно выдохнул.
Следующим, что я извлек наружу, было большое яблоко, уже немного помятое и темное с одного бока. Я кинул его Таканори, запоздало вспомнив о том, что парень ничего не ел. Не то, чтобы я сильно переживал за него, но морить его голодом не собирался. Еще не хватало, чтобы с ним что-нибудь случилось.
- Ешь, чего ждешь? - я вопросительно посмотрел на парня, а тот покачал головой, откладывая яблоко в сторону.
- Не хочешь? – цокнув языком и сказав что-то про избалованных детей, я поднялся с дивана.
- Эй, Такашима, - крикнул я, чуть открывая дверь. – Принеси пожрать что-нибудь.
Ответа я не услышал, но я и так знал, что моя просьба будет выполнена, иначе эти ребята не работали бы на меня.
Вскоре мне принесли какие-то криво нарезанные бутерброды и чай.
Таканори осторожно взял один, опасливо покосившись на меня, словно спрашивая разрешения.
- Ты ж не боишься, - съязвил я.
- Нет, не боюсь, - парень покачал головой, вздохнув. Я не знал, что он чувствовал сейчас, да мне это и не слишком было надо, но почему-то его безучастность и покорность настораживала и немного раздражала.
Обычно все дети, с которыми мне приходилось сталкиваться, кричали так, что им приходилось заклеивать скотчем рот и привязывать к стулу. Таканори почему-то молчал и не спорил, просто выполняя то, что ему говорят.
- Ты всегда такой послушный? – я криво усмехнулся, протянув руку к лицу парня и погладив его по щеке, надеясь, что он испугается. Мне хотелось хоть какой-то реакции, а не тупого молчания и кивания в ответ на все мои просьбы.
Таканори не отпрянул, но я видел, что он вздрогнул, когда моя ладонь коснулась его кожи.
- Да, всегда, - он опустил глаза и зажмурился, а я, почему-то раздражаясь от спокойствия своего заложника, влепил ему крепкую пощечину, с удовольствием замечая, как из его карих глаз потекли слезы.

- Спать будешь здесь, - я разложил диван и указал Таканори на место возле стены.
Парень снял пиджак, аккуратно вешая его на спинку стула. Ослабляя узел своего галстука и расстегивая пуговицы на рубашке, он наблюдал за тем, как я застилаю простынь и расправляю одеяло. Обычно я всегда спал в этой комнате, так как она находилась в самой дальней части моего дома, и я не слышал разговоров своих охранников и шума телевизора, который они смотрели ночами.
- А вы? – вдруг спросил Таканори, и я сначала не понял, о чем он.
- Что я? – кинув подушку на диван, я стянул с себя свою безрукавку и начал расстегивать ремень на джинсах.
Заметив это, парень опустил глаза и стал застегивать рубашку обратно.
- Вы что, будете тут спать? – он спрашивал почти шепотом, и я увидел, как задрожали его пальцы.
- Да, здесь. Это моя комната и мой диван, - я усмехнулся, сложив руки на груди. Обычно все мои заложники, если не были особо буйными, спали рядом со мной, правда, я связывал им руки и ноги, чтобы они не сделали глупостей, пока я буду спать.
- Я тогда здесь буду, - он снова сел на стул и опустил глаза.
- Замолчи уже! – меня стал раздражать этот парень, точнее не он, а его реакция на все происходящее. – Будешь ныть, пойдешь спать к охране, правда перед тем, как заснуть, ты пару раз отсосешь им, понял?
Услышав это, Таканори испуганно посмотрел на меня.
- Не надо, не надо, пожалуйста, - он заговорил торопливо и сбивчиво. Голос его дрожал, а глаза, все еще красные от недавних слез, вновь стали мокрыми.
- Хватит ныть. Раздевайся и ложись.
- Я так буду, - Таканори отказывался снимать одежду, а я, устав и желая поскорее лечь спать, лишь пожал плечами. Связав руки и ноги парню, я наконец погасил свет и закрыл глаза, надеясь уснуть как можно быстрее.

Утро было солнечным и теплым. Я проснулся в отличном настроении и сразу же стал звонить отцу Таканори, надеясь узнать, как скоро он мне вернет долг.
Тот обещал отдать деньги к концу недели, что меня порадовало, но я был удивлен тем, что он не спросил о Таканори.
Решив не думать об этом слишком много, я отложил телефон и вновь вернулся на диван, надеясь поспать еще немного. Я не любил подниматься слишком рано. Но сон не шел, и я, повернувшись к Таканори, стал разглядывать его лицо. Мальчик был очень симпатичным. Не скажу, что в моем вкусе, но что-то в нем было такое притягательное, что, стоило мне задержаться взглядом чуть дольше положенного на его приоткрытых губах, я почувствовал возбуждение.
Я понимал, что мне ничего не стоит поставить раком этого паренька и оттрахать до потери пульса, но я не хотел. Почему-то не хотел, уже заранее зная, что тот кивнет и послушно раздвинет ноги. А если нет?
- Ты всегда такой послушный?
- Да, всегда.

Я улыбнулся, проведя пальцами по щеке Таканори, от чего тот проснулся и настороженно уставился на меня.
- Вы звонили отцу? – сразу же спросил он. Его голос был еще хриплым после сна.
- Звонил, - я кивнул, а сам уже мысленно пробирался пальцами под тонкую ткань белой рубашки, которую Таканори так и не снял.
- Что он сказал? – от меня не ускользнуло то, как напрягся парень, стоило ему только спросить об отце.
- Сказал, что заберет тебя в конце недели, - усмехнувшись, я все же протянул ладони к вороту рубашки Таканори, расстегивая верхние пуговицы.
- Он не вернет деньги, - тихо сказал Таканори, заставив меня нахмуриться. – Не вернет, так что... – он замолчал, словно пугаясь своих слов.
- Вот еще, - я убрал руки, потеряв настрой, так как слова Таканори неприятно кольнули. – Откуда тебе знать? – сложив руки на груди, я вопросительно посмотрел на парня, а он начал мелко дрожать, будто от холода.
- Просто не вернет и все. Я знаю, я всегда знал, он...
- Замолчи, - я грубо одернул Таканори, пытаясь прервать поток его несвязной речи.
С чего он сделал такие выводы? Откуда такая уверенность и главное, откуда такое напряжение, когда он говорит о своем отце?

Решив не утруждать себя раньше времени лишними размышлениями, я все же дернул парня на себя, от чего он резко выдохнул. Его слова разозлили меня и, решив показать, кто здесь главный, я прижал его хрупкое тело к своей груди. Таканори пытался вырваться, смотря на меня испуганными глазами, но меня это не остановило. Мне пришлось развязать ему руки и ноги, чтобы раздеть.
- Что это? Зачем? Не надо! – он шипел, дергаясь в моих руках, словно рыба, брошенная на берег, но он был так слаб, что я без особого труда стянул с него рубашку. Мое возбуждение становилось все сильнее. Видя наконец такую долгожданную непокорность и нежелание, я распалялся еще больше. Мне нравилось, когда сопротивлялись, нравилось, когда кричали и пытались бить слабыми кулачками в грудь и спину.
- Не надо, - этот жалобный всхлип был заглушен хлестким ударом. Я стукнул Таканори по губам, разбивая их, от чего парень задрожал еще сильнее.
Его рубашка уже валялась на полу, и я пытался стянуть с него брюки, но он так сильно вертелся, что мне приходилось действовать одной рукой.
- Не дергайся, - я вновь стукнул его и вдруг заметил синяк на его плече. Нахмурившись, я пригляделся и заметил еще один, правда чуть ниже. Остановившись на миг, я прижал руки Таканори к дивану, а сам внимательно осмотрел его грудь. Возле ребер я нашел еще пару кровоподтеков. Одни уже почти зажили и были бледнее, другие же ярко выделялись на фоне белой кожи, словно их поставили только вчера.
- Что это? - я указал рукой на синяки, а Таканори промолчал, поджав губы.

Он вновь молчал, и это не могло не раздражать. Я стянул с него брюки, удивляясь его неожиданному спокойствию. Видимо, смирившись с тем, что сейчас его изнасилуют, он решил не дергаться и не делать хуже самому себе.
Таканори был настолько худым, что, перевернув его на живот, я заметил выступающие позвонки, которые можно было сосчитать. Когда я опустил взгляд ниже, мое возбуждение резко спало. Ягодицы парня были сплошь в кровавых ссадинах, уже покрывшихся темной коркой. Алые полосы украшали даже поясницу и спускались на бедра.
- Что это такое, мать твою? – я не удержался и ругнулся, осторожно дотрагиваясь до изуродованной кожи. – Кто это сделал?
Такое я видел раньше лишь в БДСМ – порно, но живьем встречал впервые.
Таканори по-прежнему молчал, уткнувшись носом в подушку, но я видел, как вздрагивают его плечи.
Повернув его лицо к себе, я вновь задал свой вопрос.
- Я не скажу, - он опустил глаза и потянул на себя одеяло, желая прикрыть свое обнаженное тело.
- Скажешь, - я встряхнул его за плечи, пытаясь выбить из него признание. – Отвечай, кто это сделал? – конечно, по большому счету мне было плевать, кто так лупит парня, но, вспомнив его слова о том, что «он не вернет вам деньги», в моей голове рождались не самые приятные догадки, которые мне хотелось развеять как можно скорее.
- Это отец твой? – я все же решил озвучить то, что так не хотел услышать.
- Он мне отчим, а не отец, - Таканори говорил так тихо, что мне пришлось придвинуться к нему поближе, чтобы расслышать то, что он шептал.
- Он тебя бьет? – вопрос был глупый, но я все же задал его.
Таканори вновь молча кивнул.
- Я терпеть не могу яблоки, у меня на них аллергия, но он каждый раз кладет мне их в сумку, - парень сжал губы, пытаясь сдержаться, а я неосознанно кинул взгляд на тумбу, куда вчера Таканори положил яблоко, что я достал из сумки.
- Почему он так с тобой? – я задавал вопросы один за одним, понимая, что денег я скорее всего не увижу. Я уже догадывался, что скажет в ответ Таканори.
- Он не любит меня, я... – набрав побольше воздуха в легкие, парень вновь продолжил говорить. – Я напоминаю ему того, кого он так ненавидел всегда. Мой отец умер, я его почти не помню, а Мацумото женился на маме, когда мне было четыре. Сначала все было хорошо, но потом... – замолчав, Таканори опустил глаза, комкая в пальцах край одеяла.
- Вы меня убьете? – вдруг спросил он, а я даже не знал, что ему ответить, совершенно растерявшись от неожиданного вопроса.
- С чего ты так решил? – я любил отвечать вопросом на вопрос.
- Деньги за меня... Их ведь не будет. Отец, то есть отчим, он всегда хотел, чтобы со мной что-нибудь случилось, он и бил меня в надежде на то, что я сдохну, как он сам говорил.
- Он только бил тебя? – я не хотел слышать ответ на этот вопрос, но все же задал его.
- Не только, - парень отвернулся от меня, а я молчал, не смея его торопить. Не понимаю, почему я слушал его и сочувствовал его горю, ведь я сам был жестоким человеком и всегда применял силу, когда надо было получить желаемое.
– Каждый раз, после того, как выпорет меня, он укладывал меня на кровать и...
- Я понял, - перебив Таканори, я встал с дивана.

Подойдя к окну, я выглянул на улицу. Яркий весенний день уже не казался таким солнечным, словно покрывшись налетом мрака и безысходности.
Теперь я понял, почему Таканори был так спокоен. Наверное, после того ада, что он переживал каждый день, он уже ничего не боялся и ничему не удивлялся. Что дома, что в заложниках – все одинаково. Одинаково мерзко и гадко, одинаково тяжело и бесполезно.
- А как же твоя мать? - спросил я, резко поворачиваясь.
- Она слишком любит Мацумото, а я ее уже мало интересую. И потом, я никогда не решался сказать ей всю правду. Я боюсь ей признаться. Вы убьете меня? – Таканори вновь повторил свой вопрос, но я ничего ему не ответил, выйдя из комнаты быстрыми шагами и даже не закрывая окно. Наверное, я был бы рад, если бы Таканори сбежал, потому что я не знал как себя вести с ним. Жалость, сострадание, забота, что так отчаянно подавлялись мной с юности, вдруг стали рваться наружу, не давая спокойно дышать. Рожденный в какой-то грязной подворотне и брошенный собственной матерью, проведя полжизни в интернате для трудных подростков, я никогда никого не жалел, но почему-то сегодня мне впервые стало горько от того, что я увидел, и желание хоть как-то утешить начало жечь изнутри. Эти несвойственные мне эмоции пугали. Я попытался отвлечься, но это не получалось. Перед глазами так и стояло истерзанное и худое тело подростка.
Через неделю я получу за него деньги, и он вновь окажется там, где его окончательно раздавят. Эта мысль заставила меня сжать кулаки, но я запретил себе думать об этом, понимая, что не могу позволить себе сдаться своим же эмоциям.

Таканори заперт в моем доме уже четвертый день. Его отчим с завидной регулярностью звонит мне, говоря о том, что деньги скоро будут. Слушаю его молча, потому что уже и сам не знаю, что делать. Я надеялся, что это дело будет последним в моей карьере и, получив деньги за Таканори, я и мои ребята спокойно уедем туда, куда каждый из нас хотел, но почему-то сейчас мне было тяжело об этом думать. Мне казалось, что эта история станет далеко не последней и, более того, после нее у меня начнутся проблемы. Я ни с кем не делился своими мыслями, понимая, что кроме дикого гогота ничего не услышу в ответ. Никто бы не понял того, что творилось сейчас в моей душе, и невозможность поговорить хоть с кем-то терзала еще больше, отравляя своим ядом каждый мой день.

К своему пленнику я заходил редко, лишь для того, чтобы принести еду. Каждый раз я заставал Таканори за одним и тем же занятием. Он сидел на диване, поджав под себя ноги, и что-то писал в своей записной книжке, но тут же резко закрывал ее, когда я входил в комнату. Не знаю, был ли он удивлен тем, что я больше не спал в своей комнате рядом с ним, так как он не задавал мне вопросов по этому поводу, лишь сдержанно благодарил, когда я ставил перед ним поднос с едой, и снова утыкался носом в свои записи. Я пытался рассмотреть, что же там написано, но Таканори перелистывал страницу, не давая мне возможности увидеть то, что он так тщательно скрывал.
- А почему вы так редко приходите ко мне? – этот вопрос застал меня врасплох. Я уже собирался выходить из комнаты, когда услышал тихий голос Таканори.
- А что, тебе нужна нянька? – я обернулся и вопросительно посмотрел на парня, но он впервые не опустил глаза, смотря на меня.
- Нет, просто я удивлен. Раньше вы... – и он указал рукой на диван. Я понял, что он хотел сказать этим.
- Так хочется, чтобы я спал с тобой? – мне самому стало смешно от своих слов. Подойдя ближе к Таканори, я приподнял его лицо за подбородок.
- Нет, не хочется, просто мне скучно.
- Ты всегда отвечаешь так, словно находишься на экзамене? Полным ответом и глядя в глаза?
Таканори пожал плечами и дернул головой, высвобождаясь из моего захвата.
Он так и не ответил на мой вопрос, опять погрузившись в молчание, но через некоторое время, видимо поняв, что я собираюсь уходить, спросил:
- Можно я схожу в душ? Я ужасно грязный, - он посмотрел на меня с надеждой, а я усмехнулся, удивленный его неожиданной разговорчивостью.
- Ну пошли, заодно и шмотки твои постираем, а то папаша не узнает, когда приедет за тобой.
- Он не отец мне, - вдруг злобно прошипел Таканори, позабавив меня своей реакцией.
- Мне плевать, кто он тебе. Пошли, - взяв его за руку, я повел парня за собой.
Показав, где находится ванная, я встал за дверью.
- Быстрее давай, а я пока подожду, - я сел на пол, опершись спиной о дверь.

Вскоре стало слышно, как полилась из крана вода. Интересно, какой была бы реакция Таканори, если бы я зашел сейчас в ванную? Наверняка, заверещал бы как девчонка, стал бы прикрываться и краснеть. Смешной. А может и нет. Может, сам бы подставился мне. Он странный, этот Таканори, то послушный и покладистый, то молчаливый и словно что-то замышляющий, а еще мне хочется быть жестоким с ним, потому что мне кажется, что, позволь я себе хоть немного ласки, по отношению к нему, то процесс станет необратимым, и этот парень вновь воскресит во мне все то, что я так надежно прятал все годы своей жизни.
Тряхнув головой, я попытался отогнать от себя неприятные мысли, снова подумав о том, что сейчас делает Таканори, стоя под душем.
Наверняка вода неприятно жжет его кожу, которая покрыта ссадинами и синяками. За что с ним так? Даже боюсь представить, что его отчим сделает, когда Таканори вернется домой. Почему-то я не сомневался, что деньги мне отдадут, но что-то подсказывало, что для Таканори это возвращение будет совсем не радостным, в отличие от моих предыдущих пленников.

За своими размышлениями я и не заметил, как дверь приоткрылась, задев мое плечо.
- А что мне надеть? – спросил Таканори, высовывая голову за дверь, и я только сейчас вспомнил, что кроме полотенца ничего ему не дал.
- Так иди, а в комнате я поищу что-нибудь.
Таканори опустил голову и быстро прошмыгнул мимо меня, направляясь в сторону комнаты. Я заметил, что на его коже появились мурашки.
- Замерз? – спросил я, когда мы оказались в моей спальне.
- Немного, - Таканори сел на диван и стал тереть свои плечи руками, чтобы хоть немного согреться. У него были мокрые волосы, и маленькие капельки, стекающие с их кончиков, собрались на шее.
- Держи, - я кинул Таканори свою футболку и уставился на него.
Он молча сверлил взглядом пол, комкая в руках одежду и не двигаясь.
- Одевайся, чего ждешь?
Я специально не отворачивался, решив посмотреть на то, что же будет делать Таканори и, главное, как он будет себя вести.
- А вы не могли бы... – он замолчал, кидая на меня быстрый и немного испуганный взгляд.
- Отвернуться? А что я там не видел еще? – я хмыкнул, с интересом наблюдая за тем, как парень встает с дивана и накидывает на себя футболку, лишь после этого снимая полотенце с бедер. Вопреки моим ожиданиям, я ничего не увидел, но меня это не расстроило. Осознание того, что тонкая ткань скрывает полностью обнаженное тело Таканори, заставило почувствовать возбуждение. Снова это ощущение. Уже который раз.

Таканори вздрогнул, когда я резко подошел к нему, задирая его футболку и кладя свои ладони на его бедра.
Он пытался вырываться, но меня это лишь заводило. Одной рукой я пытался расстегнуть свои штаны, чтобы достать уже возбужденный член, а второй - удерживать мальчишку.
- Не надо, пожалуйста, - он затрясся в беззвучном плаче, а я, видя его слезы, готов был сойти с ума. Да, проси меня, умоляй пожалеть, но знай, что этого не будет. Даже не мечтай.
Его худое тело трепыхалось подо мной, когда я бросил его на диван, руки то и дело пытались оттолкнуть, но я лишь сильнее придавливал Таканори собой.
Перевернув его на живот, я навалился сверху, чувствуя, как сжался подо мной мой пленник. Мне показалось, что его трясло, словно в лихорадке.
- Ты боишься? – мой издевательский шепот на самое ухо и легкие поглаживания вдоль позвоночника.
- Нет, - Таканори сжимает пальцами одеяло и все еще не оставляет попыток вырваться.
Я уверен, что ему очень больно, когда грубая ткань моих штанов трется об его истерзанную кожу. Наверное, я вновь раздеру еще не зажившие ссадины, но сейчас это меня мало заботит. Горячее желание затопляет мое сознание, заставляя поддаться животным инстинктам.
Понимаю, что надо бы хоть как-то подготовить Таканори к моему вторжению, но никаких подручных средств рядом нет.
- Оближи, - подношу пальцы к губам Таканори, но он, как я и предполагал, лишь крепче сжал зубы и отвернулся.
- Будет больно, - я усмехнулся, привстав с его тела.
- Все равно, - он всхлипнул, но тут же закусил губу, словно не желая показать мне свои эмоции. Гордый? А как же покорность, что демонстрировалась мне первые дни?
Я все же поднялся с дивана, чтобы найти хоть что-нибудь, что заменило бы смазку. Все же насиловать грубо и жестко я не собирался, тем более, что мне не очень хотелось слушать вопли Таканори.
Наконец, найдя наполовину использованную бутылку массажного масла, я вернулся на место, с удивлением замечая, что Таканори даже не шелохнулся.

Растягивать его долго я не стал. Слишком велико было мое возбуждение, которое усиливалось с каждым движением моих пальцев в горячем теле подростка.
- Сколько раз тебя имел твой отчим? – я нарочно вогнал пальцы, как можно глубже. Вместо ответа Таканори сдавленно вскрикнул, слабо дернувшись в сторону. – Сколько раз он входил в тебя? Отвечай! – разум окончательно покинул меня, оставив наедине с похотью и жаром собственного тела.
- Остановитесь, не надо, - мой пленник все еще сопротивлялся, все еще надеялся на то, что сможет вырваться, но я знал, что это бесполезно.

От его крика я поморщился.
- Неужели так больно? – я начал двигаться, глубоко входя в плохо растянутое тело. Я знал, что Таканори больно, но меньше всего меня волновало то, что он чувствует в данный момент. Не сейчас, не сейчас размышлять о его состоянии и терзаться совестью. Не сейчас.
Таканори сдавленно хрипел, впиваясь пальцами в спинку дивана, а я, уже не контролируя себя, все резче насаживал его на свой член.
Как же хорошо, как же горячо и жарко. И не скажешь, что этого мальчика уже кто-то трахал. Тугой, как девственник.
Понимая, что осталось совсем немного, я ускорил свои движения, чувствуя, как темнеет в глазах. Оргазм обжег мое тело неожиданно, от чего я даже пошатнулся, чуть ли не теряя равновесие.
Подождав, пока меня перестанет трясти, я вышел из тела Таканори, заметив на своем члене кровь. Как и ожидалось, я недостаточно хорошо подготовил Таканори и, видимо, порвал его. Ну что ж, заживет. Я лег рядом с парнем, переворачивая его на спину. Он тут же болезненно охнул и перевернулся на бок, поворачиваясь ко мне спиной.
Проведя пальцем по линии его позвоночника, я улыбнулся. Вот таким этот парень мне нравился. Вырывающимся, непослушным, кричащим. Это возбуждало.
Я не стал связывать Таканори на ночь, понимая, что далеко он точно не уйдет. Прикрыв его плечи одеялом, я отодвинулся и закрыл глаза.

- Как вас зовут? – сначала я подумал, что мне показалось, но шепот Таканори вновь нарушил тишину комнаты, давая понять, что вопрос вполне реален и не снится мне.
- Зачем тебе это? – я удивился, запоздало вспомнив, что парень и правда не знал, как меня зовут, но разве это важно?
- Хочу знать.
А он упрямый. И это тоже мне нравится.
- Можешь называть меня Акира.
Я не собирался говорить Таканори свою фамилию, хотя это ничего бы ему не дало, но все же лишнюю информацию этому мальчику знать не следовало бы.
- Акира... – тихо повторил Таканори и почему-то фыркнул.
- Спи, Таканори. Скоро тебя заберут.
- Мне все равно, - донесся до меня глухой голос парня.
Опять это напускное спокойствие. Самому-то не надоело?
Ничего не ответив, я вновь закрыл глаза, а через некоторое время услышал тихие всхлипы. Таканори снова плакал, но я никак не отреагировал на это, не став утешать его и, давая возможность, пережить эту истерику в одиночестве.

Проснувшись, я заметил, что Таканори нет рядом со мной. Все-таки сбежал, маленькая дрянь. Это было первое, о чем я подумал, но потом, понял, что ему не удалось бы пройти мимо охраны, тем более, что я бы услышал его ночью. Как только я об этом подумал, повернул голову в сторону окна и заметил своего пленника. Таканори стоял, облокотившись о подоконник, и смотрел на улицу. За окном была отличная погода, которая, как мне казалось, никак не сочеталась с состоянием самого парня. Вспомнив вчерашний вечер и то, как я сорвался, мне даже стало немного жаль Таканори, но я опять отогнал от себя эти мысли, не желая думать об этом. Ни к чему эти терзания, когда дело уже сделано, а удовольствие получено.

- Давно проснулся? - услышав мой голос, Таканори вздрогнул, но не обернулся.
- Да, час назад. Там птицы на дереве, - он указал рукой в сторону раскидистого клена, что рос возле дома.
- Что тебя удивляет? Птиц не видел никогда? - я усмехнулся и встал с кровати, подходя поближе к Таканори, но он, заметив мое приближение, резко отошел от окна, а когда я попытался схватить его за руку, то и вовсе ударил меня по лицу, тут же испуганно поднимая глаза, словно не веря в то, что сделал. Меня ни чуть не смутила его реакция, скорее напротив - обрадовала. Хоть какое-то проявление характера, хоть какое-то заявление о своих правах. Наверное, если бы Таканори вел себя так постоянно, то уже бы еле ходил, измученный моими домогательствами.
- У тебя совсем не тяжелая ручка, малыш, - я улыбнулся, поднося его ладонь к губам и целуя пальцы.
Получив за свою жизнь несколько ножевых ранений и даже одно пулевое, провалявшись в больнице больше полугода, я уже не обращал внимания на такие легкие удары, а уж про шлепок Таканори, который он, наверное, называл пощечиной, и вовсе говорить не стоит.
Таканори ошарашенно уставился на меня, переводя взгляд со своих пальцев на мои губы, а потом резко выдернул свою ладонь и отошел к дивану, садясь на него и тут же хватаясь за свою записную книжку.
Я усмехнулся, заметив, что Таканори слегка покраснел. Мне понравилась его растерянность и непонимание того, как реагировать на произошедшее. Он так низко опустил голову, что-то царапая на листках книжки, что я не выдержал и сделал ему замечание:
- Не горбись, сядь за стол, если хочешь.
Сказав это, я был удивлен не меньше самого Таканори, который молча прошел к столу и сел на стул, поджимая под себя босые ноги. Он все время странно косился на меня, а я хотел бы знать, о чем он сейчас думал. Все-таки то, что вчера произошло, не могло пройти бесследно для него, особенно учитывая, что примерно то же самое творили с ним дома. И меня удивляло, что он не говорил об этом. Постояв еще немного, я все же подошел к двери, открывая её.
- Сейчас приду, - я решил взять из своего кабинета нужные мне бумаги и немного поработать, но сделать это я собирался в комнате, где сидел Таканори. Почему-то мне хотелось спровоцировать его на разговор, а еще я был бы не против узнать, что же он все-таки строчит целыми днями.

Дата добавления: 2015-11-05