- Я ничего не считаю, - ответил доктор. – Просто говорю Вам, что со здоровьем Лены это было бы не слишком разумно, но вполне может быть и так, что она не знала о положении вещей или просто рискнула.
- Н-да… - задумчиво почесал Степнов подбородок. – Рисковать она любит…
- Да и не всегда женщин, решивших пойти на прерывание беременности, предупреждают об опасности, - нахмурился врач. – Многие клиники, особенно частные, пренебрегают такими вопросами… Лишь бы побольше урвать, а остальное уже своей проблемой не считают.
Виктор опустил голову. Надежда выяснить все таяла как несбыточная мечта… А ему было необходимо знать. Необходимо не просто так, ради праздного интереса, а ради будущего, ради них с Леной, ради того, чтобы больше никогда этот вопрос не вторгался в их отношения и не оставлял места для сомнений, ради того, чтобы, наконец, признаться самому себе в том, что она именно та добрая, чистая девочка, которой он полюбил ее, и попросить за все прощения.
- Виктор, может быть Елена проходила какие-нибудь обследования в то время? – предположил Михаил Борисович, глядя на совсем понурого бизнесмена. – Возможно, она сдавала анализы или еще что-то подобное?
- Я не знаю точно, - напряг брюнет память. – Может в институте своем, если только, диспансеризацию какую-нибудь проходила, - проговорил он. – Их там частенько заставляли по врачам бегать.
- Давайте договоримся так, - начал врач. – Вы приносите мне завтра все документы Лены. Ну, карты ее медицинские и тому подобное, все, что найдете, говорите название института и факультет, на котором она училась, а я постараюсь сделать запрос в ту больницу или поликлинику, где Ваша девушка могла проходить обследование, - предложил Тихонов. – Обещать ничего не могу. Честно говоря, я бы на Вашем месте особо не рассчитывал, что от этого будет какой-нибудь толк, но это единственное, что я могу постараться для Вас сделать.
- Я буду Вам безмерно благодарен, - кивнул Виктор, с признательностью глядя Михаилу Борисовичу в глаза. – Для меня это очень важно.
- Если бы было не важно, я бы и не стал всего этого затевать, - доктор вздохнул и встал со своего места. – Постарайтесь предоставить мне все бумаги и выписки завтрашним утром, пока не закончится дежурство.
- Да, конечно, - без раздумий ответил Степнов. – Спасибо Вам. Я в долгу не останусь.
Михаил Борисович кивнул и, пожав собеседнику руку, открыл перед ним дверь кабинета, показывая тем самым, что на сегодня разговор закончен.
Степнов, не забыв о том, что намеревался сделать до встречи с доктором, подошел к посту медсестер и, вручив женщине, раскладывающей таблетки по индивидуальным коробочкам, купюру, озвучил свою просьбу. Получив согласие и улыбку, поблагодарил работницу медицинского учреждения. Хотел было двинуться к выходу, но все же не выдержал и еще раз заглянул в палату Кулеминой. Убедился, что девушка лежит на койке… Знал, что как ни старается она сделать вид, будто спит и не слышит его вторжения в ее одиночество, это не так. Однако проходить внутрь помещения, а уж тем более беспокоить блондинку, мужчина не стал - осознавал, что стоит ему сейчас предпринять хоть какие-нибудь попытки заговорить с ней или объясниться, как дело дойдет либо до нового скандала, либо до очередной истерики его девочки. Да и потом… Для того, чтобы начать тяжелый разговор, он должен был быть уверен либо в том, что она врала, либо в том, что все его обвинения в ее адрес были не чем иным, как беспочвенными упреками, на которые у него не было ни права, ни основания. Хотя… как бы не убеждал его голос разума в том, что совпадений не бывает, а факты вещь упрямая, мужчина понимал, что, скорее всего, на этот раз правым окажется сердце, а ему самому придется долго сожалеть о своих низких мыслях по отношению к маленькой зеленоглазой девчонке.
Глава 59
Следующие два дня прошли в непривычном напряжении и почти полном молчании… Как ни пытался Виктор поговорить с бывшей каскадершей, девушка упорно не шла на контакт. Это не столько напрягало, сколько пугало бизнесмена. Он отчетливо видел, что глаза его любимой блондинки постоянно находятся на мокром месте, да и весь ее облик говорил о том, что она сильно переживает по поводу их недавнего разговора. Заботливые медсестры сообщили Степнову, что и с ними она ведет себя не многим лучше, да к тому же, помимо всего прочего, почти ничего не ест и частенько, когда думает, будто ее никто не видит, плачет. Все это вводило Виктора в состояние схожее с бессильной злостью, подобно тому, что испытывает дикий зверь, которого загнали в пусть и большую, но клетку и лишили возможности свободно действовать. Мужчина осознавал, что обвинения в аборте оказались для Кулеминой сродни ведру ледяной воды, вылитой ей на голову в самый неожиданный момент, но также прекрасно понимал, что для подобных разговоров удачного времени не нашлось бы никогда и, если не сейчас, то позже все равно все это имело бы эффект разорвавшейся бомбы. Единственное, что не устраивало брюнета, так это состояние, в котором находилась девушка. Снова немое безразличие и пустой, безжизненный взгляд зеленых глаз, снова полное отсутствие воли и желания жить, снова полнейшая апатия, сводившая его с ума. Он предпочел бы, что бы она нападала на него, кричала, вываливала на него кучу бранных слов и нецензурных выражений, прогоняла бы, считала последним человеком на свете, лишь бы не замыкалась в себе, не превращалась в безвольную куклу и не плакала тайком ото всех… Теперь уже бизнесмен был почти уверен в том, что все слова Лены правда, а он сам совершил страшную ошибку, поддавшись эмоциям и сделав выводы без разговора с этой девочкой. С одной стороны становилось легче от осознания того, что маленькая жизнь, которая, как он думал, навсегда загублена, осталась лишь его фантазией, а с другой… Если все это действительно так, то каким богам молиться, чтобы выпросить прощения у своей любимой женщины за всю боль, которую она вытерпела от него, за все те унижения и оскорбления, которые он обрушил на нее, к тому же сделал это совершенно не за что.
Вестей от Михаила Борисовича пока не было, хотя Степнов ясно понимал, что должно пройти хотя бы несколько дней, чтобы узнать нужные сведения. Впрочем, он и так уже понял все, что должен был понять, а возможная информация от Тихонова являлась лишь последней точкой, призванной окончательно разрушить все сомнения. Пока эта точка не поставлена, эта темная история так и будет следовать за ними по пятам, не давая отношениям развиваться без оглядки на прошлое.
И все же, несмотря на то, что мужчина осознавал необходимость состоявшегося с Леной разговора, он также понимал, что все произошло слишком резко и не при тех обстоятельствах. Угнетенная нахождением в больничных стенах блондинка при любом раскладе сейчас была не в состоянии перенести этот разговор, и бизнесмен ругал себя за несдержанность, пусть даже и в данной ситуации прямой его вины и не было.
Уже две ночи Виктор проводил за изучением интернет-страничек различных клиник… С каждым взглядом на Лену, он все отчетливее осознавал, что оставлять ее так, как есть, нельзя. Перерыв кучу сайтов и перелопатив море информации, мужчина остановил свой выбор на нескольких клиниках, в которые собирался обратиться, едва только Лену отпустят домой. Предстояли многочисленные встречи со специалистами, консультации, а если все будет нормально, то и процедуры, способные помочь бывшей каскадерше избавиться от создающих дискомфорт рубцов. Степнов уяснил, что полностью убрать дефекты с тела его девочки не получится, но можно значительно улучшить состояние блондинки и даже, что казалось мужчине особенно важным, вернуть поврежденным участкам кожи чувствительность. Выкроив в обеденный перерыв немного времени, Виктор решил наведаться в одну из клиник лично, дабы иметь представление, на что должен будет пойти его любимый человек. Поговорив с врачом и показав тому кое-какие бумаги и выписки, оставшиеся у девушки после нахождения в ожоговом центре, бизнесмен попросил разумного совета по поводу целесообразности своей затеи. Доктор, беседовавший с ним, пояснил, что подобная процедура не просто не помешает Кулеминой, а является для нее необходимой… Из всего многообразия современных методов избавления от рубцов, врач посоветовал лазерную шлифовку, хотя уточнил, что это абсолютно не окончательный путь, по которому будет проходить пластика, и все подобные решения могут приниматься лишь после осмотра пациента, а также сдачи им всех необходимых анализов и личной беседы. Степнов был благодарен и за это. По крайней мере, теперь он точно знал, что страдания его девочки можно облегчить. Пусть это займет довольно много времени и отнимет порядочное количество сил, но он будет рядом, а это значит, что все у них получится.
- Лен, надо домой собираться, - взял Степнов блондинку за руку и стал теребить ее пальчики. – Вставай.
- Нет у меня дома, - обреченно выдохнула бывшая каскадерша.
- Прекрати, - сжал ее ладонь в своей. – Ленка… Ну, Ленок, ну давай, - погладил он Кулемину по голове. – Ты же понимаешь, что тут тебя никто не оставит.
Девушка лишь тяжело вздохнула и прикрыла глаза, но никакой дальнейшей реакции с ее стороны не последовало.
- Хочешь, чтобы я тебя на руках отсюда унес? – взяв вторую руку блондинки, спросил Виктор. – Унесу. Ты же знаешь…
- О, Виктор, Вы тут, - с удовлетворением заметил вошедший в палату Михаил Борисович. – Как Лена? Готова ехать домой? – поинтересовался он сразу у обоих.
- Конечно, - кивнул бизнесмен, осторожно опуская ладони бывшей каскадерши на одеяло. – А Вы нам выписку принесли?
- Пройдемте в кабинет ко мне, - многозначительно проговорил Тихонов. – Я Вам там все отдам.
- Я сейчас, - негромко предупредил Степнов свою возлюбленную и быстрым шагом направился вслед за врачом, уже вышедшим из палаты.
- Вы мне хотели что-то сказать? – чувствуя дикое напряжение во всем теле, спросил синеглазый брюнет у доктора. – Я Вас правильно понял?
- Да, - кивнул Михаил Борисович, приближаясь к двери своего личного кабинета. – Иначе я бы не стал Вас дергать.
- Я внимательно слушаю, - волнение мужчины сменилось полнейшим спокойствием и готовностью узнать, наконец, правду, какой бы она ни была.
- В общем, - Тихонов пропустил Виктора в помещение, зашел сам и закрыл за ними дверь. – Считайте, что фортуна повернулась к Вам лицом, - подходя к своему столу, произнес доктор. – Врач, проводивший осмотр Вашей девушки, оказался моим давним знакомым.
- Мир тесен, - хмыкнул Степнов.
- Ну, в медицинской среде такие совпадения случаются, - кивнул доктор. – Короче говоря, Вам повезло вдвойне. Помимо того, что прием вел мой знакомый, так еще к тому же Елена была на осмотре у Афанасьева в конце декабря и тогда речи о беременности не шло.
- То есть Вы хотите сказать, что она не делала аборт, - переспросил ошеломленный Степнов, который, хоть и был готов к этой новости, все же хладнокровно воспринять ее не смог.
- Именно так, - заверил бизнесмена Михаил Борисович. – Я уточнил у него возможность того, что факт беременности просто не был отмечен, - отвернулся Тихонов от собеседника. – Сами должны понимать… Студентка… Ну мало ли. Всякое случается. Иногда врачи идут на, скажем так компромиссы, дабы не усложнять ситуацию.
- Я все понимаю, - кивнул Степнов. – А в случае с Леной…
- Афанасьев заверил меня, что он подобных вещей не практикует, - твердо ответил Михаил Борисович. – От меня он такие факты скрывать бы точно не стал. Так что Елена в тот период времени беременна однозначно быть не могла.
- Спасибо, - поблагодарил доктора Степнов и пожал ему руку.
- Вот выписка, - вручил врач бизнесмену лист формата А4. – Желаю Вам и Лене удачи.
Выйдя из кабинета Тихонова, Виктор прикрыл глаза и шумно выдохнул. В голове снова была каша из мыслей, чувств и эмоций. Невероятная волна непонимания самого себя, ненависть к обстоятельствам и совпадениям, приведшим к таким последствиям, презрение к собственному самолюбию и тепло, распускающееся нежным цветком, к любимой девочке. Понимал, что сейчас должен будет извиниться, сделать что угодно, лишь бы она приняла эти просьбы о прощении, заглянуть в глаза и объяснить что и почему, встать на колени, поцеловать каждый пальчик рук и ног… Только бы все это помогло…
Знал, что никакие слова, букеты, уговоры сейчас не возымеют должного действия. Она слишком потеряна, чтобы слушать, чтобы воспринимать… Единственное, что он мог, так это забрать ее домой и уже там постараться вытравить всю боль, выжечь обиду и разочарование, искоренить сомнения. Сделать все, лишь бы она, его маленькая зеленоглазая блондинка почувствовала, что она нужна ему, и что, несмотря на все случившееся, невзирая на поступки, на мысли, которыми он изводил себя, он всегда любил ее. Любил, любит и будет любить, какие бы сложности, сюрпризы и препятствия не подкинула им судьба. Один раз он совершил роковую ошибку, а теперь… Теперь все встало на свои места, и настало время искупать вину. Виктор только сейчас до конца понял, что посмел отречься от своей любви, и небеса за это жестоко покарали не только его, но и ту, которая была его жизнью, дабы дать понять, что значит предавать свое сердце и чувствовать бессилие за жизнь той, чья судьба навсегда переплетена с его собственной.
Глава 60
Домой ехали молча. Виктор сам собрал немногочисленные вещи Кулеминой, зашнурил на ногах девушки кеды и, не заморачиваясь с переодеванием блондинки, забрал ее из больницы, понимая, что от нее инициативы ждать нечего, а возиться со штанами и толстовкой ради того, чтобы, пройдя несколько метров, юркнуть в автомобиль, не стоит. Лене же, казалось, было вообще безразлично, что и как делает мужчина. Она безропотно подчинялась его рукам, не сопротивлялась, не выражала недовольство. Покорно уселась на переднее пассажирское сидение и также покорно позволила Виктору пристегнуть ремень безопасности.
Степнов же, проделывая нехитрые манипуляции с ремнем, просто не мог отказать себе в удовольствии дотронуться до руки своей возлюбленной… Ее красивые ладони, длинные, с аккуратными ноготками, пальцы, нежные запястья… Поддавшись зову сердца, бизнесмен поднес руку блондинки к губам и, трепетно коснувшись тыльной стороны девичьей ладони, легко сжал пальцы Кулеминой. Она прикрыла глаза, но ничего не ответила и никак не проявила своих чувств… Хотя… Нет, все же опытный мужчина заметил, как она едва уловимо напряглась, видимо опасаясь его дальнейших действий, которых, впрочем, не последовало.
Подъехав к дому, синеглазый брюнет, остановил свою Хонду возле подъезда и, выйдя из автомобиля, помог Лене. Заметил, что девушка ощутимо ослабла. Вздохнул, но ничего не сказал, лишь крепче обхватил блондинку за талию и повел ее в сторону двери.
Стоило Лене очутиться в квартире, как она, остановившись в прихожей, опустила голову, совершенно не понимая, как ей себя вести и куда направляться. Бизнесмен, моментально смекнув, что так смутило бывшую каскадершу, не задумываясь, распахнул перед девушкой дверь спальни, всем своим видом показывая, что в их отношениях ничего не поменялось. Лена как-то обреченно взглянула из-под своей длинной, спадающей на глаза, челки и проследовала в уютное помещение, где сразу же присела на кровать.
- Я твои вещи из машины попозже чуть-чуть принесу, - опустился бизнесмен рядом со своей возлюбленной. – Хочешь чего-нибудь? Может чай тебе сделать?
- Нет, спасибо, - отрицательно покачала головой Кулемина. – Занимайся своими делами, не волнуйся за меня…
- Лен… - Степнов нахмурился, собираясь с мыслями, но все же затягивать не стал. – Эта справка… Я знаю, что ты не делала того, в чем я тебя обвинял, - произнес мужчина. – Прости.
- Интересно, откуда ты это узнал? – горько ухмыльнулась бывшая каскадерша.
- Не важно, - понуро опустил голову Виктор. – Мне очень жаль… Я действительно думал… Понимаю, что не должен был делать выводы, не поговорив с тобой…
- А какой был в этом смысл? – со слезами в голосе поинтересовалась блондинка. – Разве ты мне когда-нибудь верил? Ты меня все время подозревал в чем-то… И тогда, когда мы вместе были подозревал, и сейчас… Мои слова ничего для тебя не значили, - севшим голосом, глядя куда-то в стену, сказала Кулемина.
- Хватит, Лен, - мужчина поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к шкафу. – Как оказалось, мое недоверие было не таким уж и безосновательным. Так что сейчас о доверии и о недоверии говорить не стоит, - открыл он створки, собираясь переодеться в домашние вещи.
- Я и не говорю, что не виновата, - глядя на спину своего любимого, прошептала девушка. – Я не пытаюсь скрыть то, что было, не вру… Но обвинять в том… В таких вещах…
- А ты забыла, как в верности мне клялась? – резко развернулся к бывшей каскадерше Степнов. – Забыла, как уверяла в том, что все те, что вечно то подвозили тебя, то трезвонили, просто друзья-коллеги?! – сжал он в руках футболку. – А что на деле было? Это мне как надо понимать? Не устраивай сцен, Лена! Ты не невинный ребенок! Да, я, черт побери, виноват перед тобой! Очень виноват, но и ты не святая!
- Мы о разном говорим, - спрятала девушка лицо в ладонях. – Можешь считать меня шалавой, продажной девкой, тварью, гнидой, но не надо вот так, как ты… Я все понимаю, я виновата… Я готова вечно просить у тебя прощения, но только не обвиняй меня в том, что я врала… Я не врала…
- А что ты делала? – мужчина понимал, что запланированный разговор начинает приобретать совершенно иной смысл. – Лена…
- Я… Я не знаю… - девушка заплакала. – Я не знаю, зачем все это было! Я запуталась…
- Мы оба ошиблись, - покачал мужчина головой. – Мне трудно было верить тебе, Ленок, после всего, что я увидел, – наконец одел он домашнюю футболку и вернулся к постели, с сидящей на ней, тихонько смахивающей слезы девушкой. – Вначале справка эта, которая для меня просто громом среди ясного неба стала, потом видео…
- Так видео были потом… - как-то нервно передернула плечиками Кулемина. – Так какая разница были они или нет тогда? – пожала плечами бывшая каскадерша. – Ты и так все уже для себя решил…
- Ленок… - Степнов не нашелся, чего ответить. – Все не так…
- Да так все, Вить, так, - на лице блондинки отразилось подобие скорбной улыбки. – Я хорошо все поняла… Только до меня не дойдет никак, зачем сейчас-то тебе все это нужно?
- Я тебе уже говорил, - ровным голосом ответил бизнесмен. – Нового ничего сказать не смогу.
- Только не надо про любовь! – застонала Кулемина. – Да посмотри на меня! Ну же! – неожиданно крикнула девушка, зло блеснув глазами. – Чего тут любить?! За что меня любить?!
- Любил и люблю, - настойчиво произнес мужчина. – Авария для меня ничего в тебе не изменила, - проговорил он, глядя в зеленые, полные непонимания и смятения глаза бывшей каскадерши.
- Любил?! – запрокинув голову, усмехнулась Кулемина. – Да кого?! Ты, не успела я вещи забрать, девку приволок! Нормальную, с грудью, с задницей шикарной, на парня не смахивающую, да к тому же, такую, которая трахаться умеет и всякое подобное, а не то, что я…
- Не городи огород! – прорычал мужчина. – Так получилось! Это не значило ничего!
- И поэтому ты ржал, да?! – полными слез и боли глазами, посмотрела Кулемина на любимого человека. – Знал, куда бить и бил! Только нахрена целый год на меня бабки тратил? Нахрена делал вид, что я единственная, что тебе хорошо со мной?! Я ведь почти поверила…
- Прежде чем обвинять, поищи причины в себе, - огрызнулся мужчина. – Помниться, ты тоже не на велосипеде приехала и быстро нашла кому о тебе позаботиться.
- Я никогда не смеялась над тобой… - даже не пытаясь увернуться от обвинений, ответила девушка. – Думай, что хочешь. Я устала объяснять и доказывать что-то… А тогда… Я просто… Господи… Да какая разница…
- Действительно, - отвернулся от собеседницы хозяин квартиры. – Ты просто…
- Он просто тогда подвез… Я несколько дней жила в гримерке и устала. Чего еще? Ах да… Я больше всего тогда хотела, чтобы ты не отпустил меня… Но зря… Ты же все решил… Хотя… Чего еще мне стоило ждать, - поджала губы бывшая каскадерша. – А знаешь… Я ведь последние два месяца не танцевала уже…- совершенно безжизненным голосом произнесла девушка. – Я пыталась поверить в любовь… В то, что золушки существуют…
- Послушай, Лен, - Виктор положил ладонь на девичье колено и слегка сжал его. – Опять все не так как-то… Я не хотел разводить все это… Думал просто попросить у тебя прощения… За то, что надумал себе того, чего не было, сам поверил в это…
- Я отдохнуть хочу, - негромко перебила бизнесмена Лена. – И… Если это важно для тебя… Я понимаю, что просто не должна была затевать всей этой… аферы этой с беременностью… Такими вещами не играют, вот оно и аукнулось мне, - выдохнула Кулемина. – А ты подумал только то, что и должен был подумать… Я сама во всем виновата…
- Нет, Лен, нет, - схватил брюнет любимую девушку за запястья, заглядывая ей в глаза. – Зачем ты опять пытаешься все вывернуть?!
Блондинка ничего не ответила, а лишь осторожно высвободив свои руки из плена мужских ладоней, отстранилась от Степнова и, опустившись на постель поверх покрывала, прикрыла глаза.
- Хорошо, не хочешь разговаривать, не будем больше, - бизнесмен тяжело вздохнул и, снова подойдя к шкафу, достал из него нежно-зеленый клетчатый плед. – И, что бы ты ни думала там, маленькая, - укрыл он блондинку, – как бы ни считала, я все равно тебя люблю. Всегда любил и сейчас очень люблю.
Ответом мужчине снова послужило гнетущее молчание. Больше изводить Кулемину ненужной болтовней синеглазый брюнет не собирался, поэтому, сменив строгие брюки на домашние хлопковые спортивные штаны, присел возле бывшей каскадерши, желая через почти невесомые прикосновения показать ей всю глубину и искренность своих чувств.
Мужчина, едва касаясь, проводил пальцами по волосам блондинки, дотрагивался до ее плеч и спины, нежно проводил рукой по стройным ногам… Ощущал, что Лена действительно устала. Хотел сказать ей еще много теплых и ласковых слов, но, взглянув на такую вымотавшуюся и совсем беззащитную Кулемину, решил не грузить девчушку никакими словами и уж тем более разговорами. Понимал, что у Лены есть своя правда, и каждый ее поступок имеет логическую обоснованность. Да, пусть порой это все было неуместно, бездумно, опрометчиво, но все же, если рассматривать каждый фрагмент в отдельности, то вполне возможно становилось объяснить поведение девушки и, пусть не принять его, но хотя бы понять.
Просидев возле блондинки около получаса, бизнесмен решил, что ему самому тоже совсем не помешает отдых, а поэтому, наскоро перекусив яичницей с довольно вкусной докторской колбасой и помидорами, отправился в душ. Шум воды помогал расслабиться и целиком погрузиться в свои мысли. Снова и снова прокручивал в памяти фрагменты их с Ленкой прошлого… Знакомство, ее переезд в его жилище, ночи, проведенные с этой белокурой девчонкой, выходные, праздники. Вспоминал как она порой носилась по квартире, собираясь в институт и ругалась, что снова не выспалась, как занималась домашними делами… Не любила все это, но никогда не отлынивала от работы, даже если сильно уставала в университете, да и на дом было задано еще довольно много. Она не ныла, не жаловалась, всегда старалась быть сильной и не показывать своих слез, всегда держала удар и смело могла шагать против ветра… Сильная, смелая, дерзкая и решительная. Именно такой Виктор и полюбил эту девчонку. Она отличалась от всех, не подражала, не кидалась на модные замороченные штучки, не гналась за вещами… Редко просила чего-либо для себя. Если ей что-нибудь и требовалось, то она всегда старалась заработать на это сама. Несмотря на то, что Степнов ругался за такое ее поведение, она каждый раз при вновь возникшей необходимости в чем-либо снова справлялась своими силами. Виктору же оставалось лишь самому делать своей девочке презенты, приглашать ее в кафе и уютные ресторанчики, которые, впрочем, она не слишком-то и любила. Каждый раз, принимая подарок от своего возлюбленного, Кулемина краснела и пыталась сказать, что это зря, что не стоило, что ей, конечно, безумно приятно, но это все лишнее… А синеглазому брюнету нравилось дарить своей женщине разные милые безделушки, личные вещи, предметы одежды, которые он потом сам же с удовольствием и снимал с молодого тела своей возлюбленной. Да, его послужной список, относительно представительниц противоположенного пола, был, безусловно, богат, но не было там ни одной женщины, хоть мало-мальски похожей на Лену, способную сравниться с ней и отвоевать хотя бы десятую долю той любви, которая хранилась в сердце Степнова для белокурого зеленоглазого ангела, которого он однажды впустил в свою жизнь и сердце и уже никогда не посмеет прогнать оттуда. Вспоминал ее улыбку, нежные признания… Только сейчас мужчина стал осознавать, что девушка нередко, когда находилась в комнате одна, придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале, недовольно хмуря при этом хорошенькое личико и забавно морща нос. Сейчас, вспоминая самые счастливые дни своей жизни, Виктор вдруг стал понимать, что Лена довольно часто вскользь, либо в шутку, выражала недовольство своей внешностью. Своим телом, голосом… Тогда он совершенно не придавал всему этому значения, а вот сейчас… Теперь он начинал понимать, что критичное отношение к себе у девушки возникло не вчера и не сегодня. Это уходило корнями в детство, она всегда была довольно строга к себе, никогда не считала себя безукоризненно красивой. А теперь, после аварии, все это вылезло наружу и преумножилось во много раз.
Глава 61
Степнов резко распахнул глаза и провел ладонью по шее, запутываясь пальцами в намокших волосах. Почему он не думал обо всем этом раньше? Почему не видел за маской сильной, уверенной в себе, жизнерадостной беззаботной оторвы уставшую от проблем, замученную, нуждающуюся в ласке, любви и поддержке девчушку? Так ведь было проще… Проще думать, что все хорошо, что нет проблем, нет боли, нет страхов… А она… Она не могла открыться вот так сразу. Старалась, делала небольшие шаги, которые, впрочем, со стороны не были даже и заметны. Эти шаги она совершала по отношению к себе, к своему пониманию семьи, счастья, заботы. А по сути, что предпринял он для того, чтобы эта девочка безоговорочно поверила в его любовь, в искренность, в то, что она такая одна и только для него? Да, баловал, да, носил на руках, да, был рядом и готов был сделать для нее все, что угодно… Но достаточно ли было этого? Нужно ли было именно это, или он упустил что-то более важное? Может просто должен был дать ей поверить в себя и свои силы, дать понять, что она должна гордиться собой, что она уже достойна уважения хотя бы благодаря тому, что не спасовала перед трудностями, что, находясь одна в чужом городе, не пошла по кривой, а выстояла и смогла добиться того, что под силу далеко не каждому? Может стоило не просто в порывах страсти или нежности говорить ей о том, что она красивая, а научиться подбирать именно те слова, которые нужны ей, не используя стандартных шаблонов и замыленных фраз?
Степнов выключил воду, которая уже не приносила никакого расслабления, ступил ногами на кафельный пол ванной. Капли воды стекали по безупречному телу мужчины, проделывая путь от самых волос, пускаясь по торсу, ягодицам, бедрам, ногам… Бизнесмен невольно кинул быстрый взгляд в зеркало. Да, он красив, успешен, обеспечен… У него прекрасные родители, которые всю его жизнь, как в детстве, юности, так, впрочем, и сейчас, являются его поддержкой и опорой. У него есть все – отдельная комфортная квартира, любимое дело, успех… А она? Девчонка, приехавшая из провинциального города… Ни жилья, ни денег, ни надежного тыла. Кто она рядом с ним? Да, пусть он знает, что она для него - вся жизнь, но может ли это так же хорошо, как он сам, понимать и Лена? Ведь уверенным наверняка в чувствах может быть лишь один человек - ты сам, второму же остается лишь надеяться и уповать на милость судьбы, ничего не требуя взамен. А разве не так вела себя Кулемина? Она просто была рядом, согревая своим теплом, даря радость и счастье. Никогда не упрекала, не оговаривала, не устраивала допросов. Она ни разу за год совместной жизни не укорила его в том, что в его офисе трудятся довольно много симпатичных женщин, что он порой задерживается на работе и частенько посещает рестораны с представительницами слабого пола… Он просто говорил ей, что это дела, и к личному эти визиты в дорогие заведения не имеют ровным счетом никакого отношения, а она верила. Даже если и позволяла сомнениям на секунду закрадываться в свою душу, тут же гнала их прочь, запрещая себе подобные мысли. Ее работа… Это было единственным, за что держалась эта девчонка. А разве могло быть иначе?
Что, в конце концов, кроме любимого занятия было у Лены еще? Она много раз просила не делать из того, чем она занимается, камень преткновения. Просила, значит это было для нее важно… Да, его чувства и эмоции вполне объяснимы, но сейчас мужчина ясно понял, что для того, чтобы отказаться от риска, от любимого дела, приносящего не только деньги, которые эта девочка привыкла добывать тяжелым трудом, но и моральное удовлетворение, она точно должна была знать, что ждет ее там, впереди, что откажись она от прошлого, шаг в будущее не приведет ее к падению в пустоту. Поиграется и выбросит… Пусть она любила Степнова, пусть он был для нее самым родным человеком во вселенной, она не была уверена в себе настолько, чтобы так просто принять их отношения и броситься с головой в сладкий омут чувств и нежности. Всегда старшая, всегда смелая, всегда самостоятельная, не привыкшая к защите и заботе, она просто не умела доверяться настолько, чтобы сразу изменить себя, свою жизнь. Ее работа касалась лишь ее, это было ее стихией, ее территорией, ее своеобразной крепостью, которой она защищалась и спасалась от страхов и одиночества. Пусть фальшиво, но там она была сильной и смелой, там она чувствовала себя в своей среде, а возвращаясь домой… Дома она не знала что и как, не умела, не понимала…
Мужчина промокнул капли влаги большим пушистым полотенцем, одел штаны и, все также прибывая в задумчивости, пошел в спальню. Отворив дверь, он сразу же нашел взглядом девушку, которая, натянув плед до самого носа, спала на большой постели… Почувствовал, как сердце сразу же наполнилось теплом и нежностью, как ушли на задний план все проблемы и заботы, касающиеся чего-либо, помимо этого златовласого ангела. Приблизился к кровати и осторожно, чтобы не разбудить свою возлюбленную, уселся на край ложа. Стал внимательно всматриваться в черточки лица спящей девушки… Он вообще всегда любил наблюдать за ней, в то время, когда эта девчонка находилась в царстве снов и не подозревала о том, что Виктор, с любовью глядя на нее такую нежную, хрупкую и совершенно беззащитную, ловит каждый ее вдох и выдох, каждое движение ресниц и колебания ее груди свидетельствующие о мерном, спокойном дыхании. Вот и теперь бизнесмен с наслаждением смотрел на мирно лежащую на боку девушку, казавшуюся сейчас совсем юной и по-детски милой. На ее личике даже во сне блуждало выражение усталости, губки слегка приоткрыты, и слышно ее негромкое посапывание… Бизнесмен невольно улыбнулся, правда улыбка вышла отнюдь не радостная, а полная сожаления, и грусти за то, что все получилось слишком сложно и слишком глупо, потому что понимание того, как легко разрушить счастье, убить веру, причинить боль и отнять надежду, пришло лишь тогда, когда совершено очень много ошибок…
Степнов осторожно убрал плед, открывая своему взору тело блондинки. Снова водолазка, скрывающая не только поврежденные участки кожи, но и руки, красивую, нежную шею… Широкие спортивные штаны, не позволяющие насладиться видом великолепных спортивных ног… Хотелось сорвать с нее все эти ненужные вещи, любоваться ею, прикасаться к ней, чувствуя ее трепет и тепло под своими пальцами. Брюнет приподнял край водолазки, обнажая полоску покрытой рубцами спины бывшей каскадерши… Не выдержал и дотронулся до оголившейся кожи. Внезапно воображение нарисовало любимую девушку, объятую языками пламени… Стало жутко и до озноба страшно… Представил, как огонь лизал тело его девочки, как превращал в пепел одежду, а затем плавил кожу, оставляя на ее месте открытые раны. По телу Виктора пробежала неприятная волна холода, а дыхание против воли сбилось, словно он сейчас не сидел спокойно на постели в своей спальне, а боксировал с достойным соперником на ринге. Он и раньше осознавал, что все эти увечья образовались на месте ран, но сейчас понимание этого заставило все нутро сжаться, а кровь прилить к вискам. И слова, сказанные несколько дней назад Леной в больнице… Она горела заживо… Ее могли не спасти… Она могла просто исчезнуть. Раз и навсегда раствориться в небытии, испытав перед этим адские муки. Что она пережила? Они не говорили об этом… Да и без слов все становилось предельно понятно. Только злость и обида, разбавленная разочарованием, досадой и даже в какой-то доле злорадством, не дали вовремя остановиться и помочь пережить тот ужас, через который пришлось пройти этой совсем еще молоденькой блондинке. Она плакала, она звала, она просила… Просила о помощи его. Не родных, не знакомых, не того, с участием которого пыталась заглушить в себе тоску и любовь, а его - человека, жизненный путь которого, казалось бы, разошелся с ее собственным, но как выяснилось не для нее. Да, можно было предполагать многое, пытаться вывернуть все в худшую сторону, выставить Лену корыстной лицемеркой, только стоило задуматься, была ли она способна на такие маневры в тот момент, когда не чувствовала ничего кроме боли и всепоглощающего ужаса, когда сквозь остатки сознания твердила его имя, звала лишь его и умоляла быть с ней рядом?
Виктор осторожно погладил девушку по спине и вновь прикрыл пледом. Сейчас хотелось уберечь ее от всей жестокости, всего зла и боли, которой, к величайшему сожалению, так много в повседневной жизни, которые уже становятся не исключениями из правил, а способом доказать свое превосходство и власть. И он сам стал подтверждением этого… Только кому и что он смог доказать? Себе? Или этой девочке, которая каждый день ждала его, тянулась к нему, любила его? Человеку, который пытался найти в нем защиту и то тепло, которого ей всегда не доставало. Да, она творила глупости, но это было именно глупостями, а не чем-либо иным. Совершая бесшабашные поступки, наверстывала упущенное время. Проходила то, чего не смогла пройти в подростковом возрасте, стремясь доказать всем и вся, что она не такая, как остальные… Хотя она и не была похожа на остальных. Искренняя, добрая, трудолюбивая, готовая отдать последнее тому, кто в этом нуждается хотя бы на мизерную долю больше, чем она сама.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |