В19 Мужчина и женщина — тайна сакрального брака. СПб.: Речь, 28 страница

Если отношения с реальной женщиной складываются у мужчины- Иванушки достаточно благополучно, он купается в женском принятии «царевны», подпитывая свои мужские силы. Окрепнув под воздействием целительных женских (а не материнских!) сил своей избранницы, муж­чина становится все более удачливым в решении личных и семейных задач, все больше ощущает потребность оберегать интересы женщины, то есть проявляет все больше зрелой мужской защищающей активности. Мужское в личности мужчины становится все более царственным. Жен­ское начало женщины-«царевны», в свою очередь, обучаясь следовать за все более победоносным Иванушкой, неизменно расцветает. «Царевна» отделяется от отца — функции ее царственного Анимуса делегируются мужу. Она становится женой, зрелой женщиной.

Только полностью пройдя путь развития до стадии заключения вну­треннего союза между мужской и женской половинками своего Я, ре­альный мужчина обретает способность строить вовне здоровые и счаст­ливые отношения с реальной женщиной. Только пройдя неизбежный и трудный путь в царство своего внутреннего Злодея и освободив там свою Внутреннюю Женщину, мужчина становится готовым к соедине­нию с реальной внешней женщиной в созидательном и гармоничном со­юзе, творящем не только семью, но и окружающий мир. Так происходит освобождение Анимы (женского начала в личности мужчины) и ее инте­грация в целостную структуру личности мужчины. Теперь естественная агрессия мужчины (а для женщины — ее Внутреннего Мужчины) навсег­да приобретает защитную природу и вектор ее направляется уже не против самого мужчины или на окружающие объекты, — например, на женщину или детей, — а на препятствия, угрожающие их счастью. Это и есть условия, при которых «они жили долго и счастливо...».

Роль волшебного меча здесь не менее значительна. Меч, как фал­лический, истинно мужской символ, олицетворяет волю и способность к решительному действию, к внедрению, к разрешению конфликтного напряжения. Одновременно меч — символ мужской сексуальной функ­ции. В сказках заветный меч можно обрести, лишь пройдя испытания- инициации. Обычно меч хранится в заповедном месте, что указывает не только на запреты, связанные с сексуальностью, но и на сакральную, духовную сторону сексуальных отношений, постичь которую можно, лишь проникая в глубокие слои внутреннего мира. Например, в сказ­ке о Руслане и Людмиле меч хранится под головой великана. С одной стороны, огромная мужская голова выступает как символ рациональ­ных, интеллектуально-нравственных запретов мужской части Сверх-Л (великан), подавляющих или ограничивающих сексуальную функцию. С другой стороны, образ мужской головы, под которой хранится меч, служит указанием на то, что сексуальность (меч) должна стать осознан­ной, подлежать осознаваемой ответственности.

В других сказках меч нередко хранится в пещере или под огромным камнем, сдвинуть который возможно, лишь прилагая большую силу.

Пещера является символической утробой, куда герою следует сначала бесстрашно войти, что значит — умереть в прежнем качестве, а затем выйти с мечом, то есть выйти уже обладателем мужской силы. Такая смерть-перерождение содержится в мужских инициациях многих арха­ичных культур, где главной темой в процессе обретения мужской силы является ритуальная смерть в утробе символического чудовища, а за­тем выход из этой утробы в новом качестве охотника, полноправного мужчины. Выходя из пещеры с мечом, мужское начало обретает меч как сокровище, которое он добыл благодаря умелому обращению с духов­ными силами материнского начала (пещера). Одоление тяжелого камня, под которым хранится меч, — это одоление авторитета отца — еще один аспект испытания созревающей мужественности.

Нередко меч добывается с риском для жизни Героя, что указыва­ет на необходимость преодоления инфантильных страхов, в том числе страха смерти. Кроме того, инфантильные страхи это и страхи сексуаль­ности, инициативы и ответственности, страх принимать решения и т. п.

Итак, обретение меча символизирует принятие волевых и сексуаль­ных мужских функций личности в ее целостную структуру, что во много раз увеличивает зрелость личности. Недаром меч является «заветным». Он несет в себе магическое знание о силе духа и решает исход сражений в качестве главного аргумента своего хозяина.

Архетипическая тема «Меч» давно и успешно используется при пере­живании образов по методу символдрамы. В инициационной терапии об­раз меча, используемьщ как тема для инициаций достаточное количество раз, позволяет довольно быстро активизировать мужские сакральные силы личности как у мужчин, так и у женщин. Попадая в мужское пространство личности, символ меча опускается на достаточно большую глубину как не­кий зонд и добывает залегающие там энергии мужской ответственности и правящей мужской воли. Образ меча пробуждает у участников инициа­ций способность принимать решения, желание брать инициативу, а так­же — потребность защищать, оберегать, спасать, управлять и т. п. Если с образом меча работает женщина, то эта активность возникает не у нее самой, а в мужской части ее личности. Пробужденные энергии ее Анимуса окутывают ее женское начало, как отряд невидимых рыцарей, всегда гото­вых к решительным действиям, в результате чего женщина чувствует себя более защищенной, уравновешенной и спокойной.

На ранних этапах терапии меч нередко представляется мужчинам и женщинам принадлежащим кому-то другому. В лучшем случае сюжет инициации разворачивается так, что воображаемый меч удается потро­гать, восхититься его красотой и священной силой, после чего участники инициаций представляют, что уходят прочь. Хорошо зарекомендовала себя в таких случаях интервенция специалиста «Представьте себе исто­рию происхождения этого меча», дающая возможность вступить в более продолжительный контакт с ресурсами мужественности и инициировать глубинные мужские силы более продуктивно.

Нередко меч представляется участникам инициаций торчащим из большого камня. Вытаскивая его, герой сюжета символически преодо­левает удерживающие, неблагословляющие отцовские силы (камень). Можно рассматривать камень и как символ родительской — отцовской и материнской — власти. Частично проглоченный камнем, то есть роди­тельскими запретами, меч (решительность, смелость и т. д.), как и муж­ское начало личности, может начать действовать только после приложе­ния достаточных сил для его вызволения из родительского «плена».

На поздних этапах инициационной терапии меч уже с самого начала сюжета принадлежит участнику инициации. Достаточно инициированные женщины, работая с архетипической темой «Меч», представляют себя в облике мужчины. В случае, если женщина представила себя в женском облике, ей предлагается после успешного контакта с мечом представить и мужчину, которому она готова подарить этот меч. Так ее Анимус полу­чает инициацию обретения мужской воли. Вручение заветного меча жен­ским персонажем мужскому является мощным символом, указывающим на установление здоровой духовной иерархии, где ведущая ответствен­ность принадлежит мужскому началу. К такому положению вещей созна­тельно и неосознанно стремится вся западная цивилизация — сияющий меч как защищающая сила должен быть передан из измученных женских рук в мужские ради гармонии в западном мире. Это на данном витке ду­ховной эволюции в очередной раз должно произойти как во внутренних пространствах личности, так и в культуре, политике, экономике и т. д.

Еще раз подчеркнем, что, как символ мужской воли меч, требующий точности действий и высокой концентрации сознания, предстает в каче­стве активного атрибута ответственности. Он является полной противо­положностью двусмысленности и неопределенности, сопровождающих пассивную агрессию. Поскольку именно неопределенность в посланиях родителей детям приводит к возникновению невротических нарушений у последних, символ меча можно различными способами использовать и для инициирования здоровых родительских функций.

В инициационной терапии тема «Битва с Драконом» предполага­ет не только символическое переживание самой битвы, но и обретение волшебного коня и заветного меча в процессе подготовки к символи­ческому сражению. В момент задания словесной формулы к теме «Битва с Драконом» специалист предлагает участнику инициации найти жере­бенка, вырастить из него волшебного коня, а также найти в заповедном месте заветный меч. Отношение к символам коня и меча обсуждается с участником инициации в предварительной беседе, в ходе которой тот проясняет свое восприятие этих атрибутов мужественности. Если мужской защищающий ресурс личности требует дополнительной под­питки, выращивание волшебного коня и обретение заветного меча мо­гут и должны быть темой для отдельной инициации, предшествующей темам би1н.

АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ИСТИННОЙ ЖЕНСТВЕННОСТИ

О созревании женственности рассказывают многие сказочные и мифологические сюжеты. Если в архетипическом сюжете, обретая суженого, красавица теряет его, оказываясь в плену у злодея, как, на­пример, в сказке А. С. Пушкина «О Руслане и Людмиле», это символи­зирует тот момент отношений мужчины и женщины, когда женское на­чало женщины попадает во власть негативного аспекта ее Анимуса — во власть Внутреннего Злодея.

Как известно, негативный Анимус отражает негармоничную сто­рону отношений дочери с отцом. В реальных отношениях мужчины и женщины наличие фигуры Злодея в структуре Анимуса женщины вы­ражается в ее недоверии к избраннику, а также в повышенной обид­чивости, ранимости, в претензиях и разочарованиях в мужчинах. Воз­никновение отношений с реальным мужчиной пробуждает в личности реальной женщины не только идеальный (искомый, желаемый) аспект ее Анимуса, который она проецирует на избранника, влюбляясь в него. Появление мужчины в жизни женщины приводит в активное состояние всю внутреннюю область ее мужского начала: Анимус пробуждается и постепенно выходит на уровень сознания во всей своей полноте. Муж­ское же многослойно, оно содержит как героические, так и злодейские, теневые внутренние фигуры. Последние представляют собой те области мужского, которые пребывают в архаичном, неинициированном состоя­нии. Для них свойственна деструктивная, захватывающая активность, что на символическом уровне сознания отражается в образах различных Злодеев. Внутренний Злодей благодаря действию защитных механизмов личности женщины отчуждается и выдворяется на задворки личности. Однако при появлении внешнего мужчины Злодей пробуждается и ак­тивизируется, стремясь захватить женственность как свое основное сокровище. Одновременно Злодей проецируется на реального мужчину, который как две капли воды похож теневой областью своей личности на внутреннего Злодея избранницы.

Похищенная собственным Внутренним Злодеем, реальная женщи­на томится в плену у негативных чувств, ожидая избавителя.

Если во внутреннем мире женщины не сформирована и не функци­онирует достаточно потентная защищающая мужская фигура, другими словами, если Злодея победить некому, то период пленения женского начала может затянуться вплоть до преклонного возраста. В таком слу­чае потребность в освобождении женского растет и становится столь велика, что женщина, не находя опоры и защиты в своем внутреннем мире, ищет защиты снаружи и может принимать за избавителя то «пер­вого встречного», то собственного ребенка и т. д. Избавления от гнета со стороны своих внутренних злодеев женщина может невольно ожи­дать и от медицинских, правовых и других социальных структур, бес­конечно обращаясь к ним за помощью.

«...Пока Анима не освобождена и остается в плену, жизнен­ный поток останавливается, а это направляет запертую энергию на алчные и злые замыслы», — считает М.-Л. фон Франц. Так фено­мен плененной Анимы может стать для реальной женщины источником разрушительных событий внутри и снаружи.

В сказках и мифах прекрасная героиня освобождается из плена только после решающей битвы Освободителя со Злодеем. Только по­сле победы над Злодеем возможен долгожданный союз с возлюбленным. Лишь после прямого столкновения полярных сил Анимуса, а именно — героического и злодейского его полюсов, возможна постепенная инте­грация этих сил. Интеграция позитивного и негативного полюсов Ани­муса ведет к его целостности, к переплавке энергий побежденного Зло­дея в сокровище цельной защищающей мужской функции. Зрелый же Анимус создает благоприятное и безопасное жизненное пространство для женского (и детского) начала личности, в котором женственность неизбежно расцветает и благоденствует.

Внутренний Злодей для реальной женщины — это синтез тех же, что и у мужчины, негативных комплексов — страхов, агрессии, вины и т. п., содержащихся в мужской области ее личности. Эти комплексы успешно преодолеваются в ходе инициаций на темы «битв» с внутрен­ними Злодеями, Драконами и Кощеями. Эти битвы представляют про­веренную стратегию в инициационной терапии. Как мы уже выяснили, победить может лишь достаточно зрелый, достаточно инициированный мужской защищающий аспект.

В сказках для того, чтобы одолеть Злодея, герой совершает боль­шую мужскую работу. Он отправляется в бессознательное («за триде­вять земель»), не боится встретиться там с теневыми сторонами лично­сти (Баба Яга, леший и др.). Он проводит разведку, чтобы найти место, где живет Злодей. Побеждая его и освобождая героиню, мужское обре­тает долгожданный контакт с женским, получая в лице освобожденной женственности бесценное сокровище, дающее энергии жизни.

В обыденной жизни женщины результатом победы ее Внутрен­него Мужчины над ее внутренними драконами может стать не только создание гармоничного союза с реальным мужчиной, но и проявление у нее более женских черт, то есть рождение новых чувств и новых, бо­лее конструктивных, более целебных для окружающих форм поведения. Но главное, что приобретает женщина, Внутренний Мужчина которой уже победил Злодея, — это осознание своей женской все возрождающей силы, к которой и она сама, и другие могут обращаться как к не исся­кающему животворному источнику. Происходит обретение женского са­мосознания как счастья обладания некой уникальной волшебной энер­гией, сотворящей мужскому и пульсирующей в ритме самой природы.

Незрелая женщина обычно преодолевает свою ранимость, ком­плексы и страхи в отношениях с целым рядом мужчин, возникающих в ее жизни последовательно. Таким образом, ее Внутренний Мужчи­на последовательно сражается за освобождение ее женского достоин­ства с целым стадом драконов и армией кощеев, каждый раз получая бесценный опыт героических побед. Внутренний Мужчина каждый раз учится откликаться на призыв женственности, притесняемой в очеред­ных реальных отношениях с очередным мужчиной. Внутренний Муж­чина женщины учится «приходить» из глубин внутреннего мира на ее зов, сражаться и побеждать внутренние (и внешние) негативные силы, каждый раз вбирая их потенциал в свою структуру как ценные трофеи. И только после того, как заряд неинициированной, деструктивной агрес­сии, содержащийся в негативной области Анимуса реальной женщины, исчерпается, когда мужская агрессия приобретет точный вектор в на­правлении защиты — женское избавляется от подавления, и получает, наконец, в лице Внутреннего Мужчины долгожданную стабильную опо­ру. Это соответствует переходу женского в стадию зрелости — вечного расцвета. Вечного, потому что, когда мы говорим об уже сформировав­шейся духовной функции, речь не идет о дальнейшем ее угасании, как это бывает с циклами расцвета-увядания в природе. Даже будучи глубо­ко пожилой, зрелая женщина светится изнутри, притягивает к себе лю­дей необъяснимым излучением женственности, которое создает вокруг нее инициирующую и исцеляющую среду. Причем сама женщина может нисколько не задумываться об этом.

Поскольку зрелость женщины наступает в момент появления у нее надежной опоры в лице зрелого, защищающего Внутреннего Мужчины, вовне это выражается в обретении женщиной высокой степени эмоцио­нальной независимости от мужчин. При этом женщина испытывает глу­бокое уважение к мужчинам, понимает и почитает их мир. Зрелая жен­щина гармонично заботится и о себе, и о мужчине, и о детях, о других людях и о природе. Она обладает способностью сострадать, интуитивно выбирая для этого целебную форму. Отметим здесь, что жалость и со­страдание в духовном смысле не являются синонимами. Сострадание, в отличие от жалости, представляет собой умение быть, находиться ря­дом с тем, кто страдает. Сострадать — это не просто быть рядом, а нахо­диться рядом именно таким образом, чтобы это присутствие помогало неизбежному страданию преобразовываться в духовную силу и бесцен­ный опыт. Сострадание как совместное бытие в момент страдания пред­ставляет собой высшее принятие происходящего, доверие к миру и его гармоничному устройству. Трансформация, преобразование страдания во внутреннюю силу и полезный опыт, являясь со-страданием, пред­ставляет собой величайшую функцию высшей женственности.

Что касается подробно описанного в сказках пути обретения под­линной женственности, то следует еще отметить, что он богат удиви­тельными превращениями.

Кощей превратил Василису Прекрасную в Царевну-лягушку. Наря­ду с другими значениями об)эаз лягушки символизирует состояние от­чуждения женщины от собственного тела и тем самым отчуждение от одного из важнейших проявлений ее природы — женских эротизма и сексуальности. Это состояние заколдованное™ соответствует этапу наиболее глубокого подавления (замораживание развитая) женской природы негативным аспектом Анимуса.

Например, Кощей и карлик Черномор ради обладания ею неиз­менно лишают свою пленницу контакта с ее собственным телом: один (Кощей) превращает прекрасную деву в ее физическую противополож­ность — жабу, другой (карлик Черномор) наводит на Людмилу сонные чары, делая ее невидимой.

В таком заколдованном состоянии нередко находится женская часть личности как у реальных женщин, так и у реальных мужчин. Вот что пишет М.-Л. фон Франц о древних традициях европейской культуры: «Когда у женщин были проблемы с деторождением или какое-то заболевание матки, они... подвешивали в церкви восковую жабу...

Аналогия между образами жабы и матки е1це раз указывает на то, что жаба является олицетворением материнской утробы, жен­ского начала». Можно предположить, что в сказках классическое пре­вращение прекрасной девы в жабу означает низведение, сужение, «вы­сушивание» женской природы до аспекта ее материнского назначения, что является прямым ограничением женского, формой его пленения.

На субъектном (внутреннем) уровне Кощей, Черномор и подобные им персонажи являются продолжателями дела чрезмерно контролирую­щей гиперматеринской структуры. Они представляют неинициирован­ную, разрушительную мужскую агрессию, негативный полюс Анимуса женщины. На внешнем же (объектном) уровне они отражение реальных отвергающих отцов, имеющих и в структуре своей личности подавлен­ную, плененную Аниму (женское в личности мужчины). Именно поэтому их потребность во все возрождающей магической женской силе гипер­трофирована, чрезмерна. Становится понятным, почему они стремятся во что бы то ни стало овладеть не любой, а самой прекрасной из женщин.

Способ удержать прекрасное женское в своем мире для негативных мужских фигур всегда один — лишить женственность ее волшебной силы, ее природного могущества. Для этого применяется простой при­ем — возвращение ее на более раннюю, инфантильную стадию разви­тия, когда женственность, как бутон, еще только готовится к своему рас­цвету, только собирается народиться — выйти на свет осознания. Чтобы вернуть женское в более беспомощное состояние, внутренние Злодеи стремятся запереть ее в ограниченном пространстве, держать в некой символической утробе — башне, пещере, облике жабы и пр. Таким обра­зом, Царевна-лягушка — символ инфантильной женственности (это не означает возрастной, онтогенетической инфантильности). Плененная женственность силой вытесняется негативными аспектами Анимуса на стадию, где у женщины еще нет отождествления с женским телом и, следовательно, женской сексуальностью. Такая стратегия негативно­го Анимуса очень напоминает те строгие запреты на свободный доступ женственности к своему природному эротическому источнику, которые распространены в патриархальном мире. Общественное сознание запре­щает женственности пользоваться своим природным могуществом само­стоятельно. Женская сила и женское эротическое начало, по негласному общественному закону, используются на уровне западного сознания так же, как и полезные ископаемые. Они продаваемы, эксплуатируемы, сло­вом, узурпированы негативными общественными институтами — неки­ми социальными Кощеями: сексуальным, рекламным и другими видами бизнеса.

В определенных слоях восточной культуры тоже всегда «дозирова­лось» излучение женственности. Его контролировали (и контролируют), скрывая то чадрой, то с помощью жестоких традиций или социальных законов. Это положение является причиной расщепления женского — отчужденные эротизм и сексуальность (элементы женского) выделяют­ся внутри личности в изолированные комплексы, которые вытесняются в «подвал» личности, в область бессознательного, и затем торпедируют Я неконтролируемыми импульсами. Неслучайно Злодей (Черномор) похищает Красавицу (Людмилу) именно с брачного ложа — так дей­ствует и ее собственный внутренний запрет. И неслучайно так тревожна в западном мире статистика заболеваний половой сферы.

Юнгианский аналитик М. Вудман говорит, что тело, будучи отчуж­денным от целостной структуры личности, «становится тираном» — бесконтрольно полнеет либо страдает от других дисфункций. Для мно­гих женщин в этом состоянии характерно не только недовольство весом и фигурой (не говоря уже об отдельных частях тела), но и конфликты со своим имиджем: они испытывают трудности с выбором косметики и одежды либо явно пренебрегают и тем и другим.

Хронологический возраст женщины нередко заметно отличается от психологического возраста ее женственности. Другими словами, взрос­лая женщина может в структуре своей личности иметь женственность в детском состоянии — в возрасте девочки. Поэтому женщину, недоволь­ную своей внешностью, может привлекать одежда более молодежного стиля, чем приемлемо для ее возраста, или одежда меньшего размера, в то время как вещи своего размера и соответствующего возрасту сти­ля вызывают у нее раздражение и неприятие. Женщина, во внутреннем мире которой доминирует негативный полюс Ведьмы, вытесняет про­цессы, связанные с заботой о своем теле, включая искусство одевания, создания гардероба и макияжа. Она подолгу не может решиться сделать что-либо для совершенствования своей внешности, будто на действия по украшению себя наложены некие запретные чары. Если в личности женщины доминирует Амазонка, она легко приобретает элегантные туалеты, чаще молодежного и спортивного стиля, но может жаловаться на неожиданные агрессивные события, связанные с этим. Например, на повреждения новой одежды: обновка может полинять, порваться или быть повреждена ребенком и т. д. Такая ситуация также отражает пле- ненность высших женских энергий. В этих случаях внутриличностный миф женщины находится еще на этапе до «битвы с Драконом».

Некоторые женщины переживают смущение и стыд по поводу своей внешности, когда видят свое отражение в зеркале или витрине, а также при рассматривании своих фотографий, вплоть до желания их уничтожить. Впервые увидев себя на видео, ряд женщин испытывают стресс и остаются эмоционально травмированными, спасаясь только за счет вытеснения этих переживаний. Можно предположить, что степень пленения и изоляции женского начала от основной структуры Я в этих случаях велика.

Итак, пребывание женственности в плену или состояние ее загсол- дованности — результат подавления женского начала личности жен­щины со стороны негативного полюса ее Анимуса. Вовне это проявляет­ся у женщин и в чувстве неудовлетворенности женской судьбой, и в виде различного рода депрессий, психосоматических и других заболеваний.

Можно сказать, что созревающая женственность всей западной культуры как бы стучится изнутри, «пробивается из яйца», нуждаясь в своевременном освобождении и восхождении на все более высокие сту­пени осознанности и развития.

Очевидно, что явление отчужденности женщины от ее истинной женской природы (не материнской, а именно женской) чрезвычайно распространено в современном западном мире и представляет для всего общества культурную и социально-психологическую проблему. Преодо­леть ее можно, не только активно инициируя мужское на всех уровнях его Великой защищающей функции, но и развивая женское, а также гармоничные отношения между двумя великими стихиями нашего вну­треннего космоса: мужским и женским его началами.

/

Глава 7 ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ МУЖЧИНОЙ И ЖЕНЩИНОЙ

...там, где есть зависимость, взаимоотношения невозможны.

Ошо

ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ОТНОШЕНИЙ

Отношения между мужским и женским началами во внутреннем мире человека зеркально отражаются в стадиях развития взаимоот­ношений между реальными мужчиной и женщиной.

I. Начальным этапом развития отношений можно считать этап поиска. Он представляет собой поиск отражений своих внутренних мужской и женской частей в реальных людях — представителях проти­воположного пола.

В сказках поиск для героев-мужчин — это их знаменитый поход за счастьем, поиски приключений. Для героинь — это выборы женихов, классически устраиваемые царями для своих дочерей. Эти сюжеты от­ражают здоровые каноны поисковой активности: мужчина сам завоевы­вает свое счастье: это происходит в состязаниях, борьбе, преодолении себя и различных препятствий. Женщина же получает в женихи победи­теля состязаний, устроенных ее отцом. Другими словами, она получает жениха, одобренного отцом, что говорит о важнейшем моменте пере­дачи отцовской ответственности избраннику дочери. Таким образом, сказки учат, что поисковый опыт женщины должен осуществляться под крылом отцовской защищающей функции или под покровительством сильного мужчины. Наиболее гармоничная ситуация, когда будущего избранника женщины в первую очередь тестирует ее отец.

Поскольку сегодня личность многих женщин формируется в усло­виях отсутствия отцовской защиты, покровительственную функцию вполне может выполнять и внутреннее здоровое мужское начало лич­ности женщины, инициированное до уровня действующего отцовского защищающего начала.

Снижение отцовской функции в современном западном обществе при­вело к тому, что сегодня этапу осознанного поиска партнера предшествует

более бессознательный вид поисковой активности. Его можно выделить как нулевую стадию поиска. Мы назвали ее телесной. Речь идет о наме­ренно обезличенном процессе удовлетворения людьми своих сексуальных потребностей, хотя полного обезличивания эти отношения никогда не до­стигают. Любые, даже самые мимолетные интимные контакты между муж­чиной и женщиной имеют бесконечную духовную глубину. Отрицание этой глубины служит незрелому человеку всего лишь попыткой защититься от страха проникновения в эти глубины, а также от страха отвержения и от ощущения своей некомпетентности в области человеческих отношений.

Высокий уровень такой компетентности характерен лишь для зрелого человека. Особенно важна здесь зрелость мужского феномена личности. Когда мужское достигает зрелости, оно восходит на ступень отцовства, которое является отражением божественного отцовского на­чала. Поэтому очевидна связь: в какой степени реальные отцы эмоцио­нально игнорируют своих детей, в такой же степени лишены духовного опыта отношений их взрослеющие дети.

Телесный этап поиска продиктован инстинктивными мотивами, ко­торые в отсутствие отцовской защиты выступают как обнаженный ар­хаичный механизм продолжения рода. Инстинктивная природа нулевой (телесной) стадии поиска содержит и вполне определенную духовную цель: найти свою истинную половину путем «сексуального тестирова­ния». Телесная стадия поиска распространена не только в молодежной среде, но и среди людей других возрастных групп, когда они заняты по­иском «спутника жизни».

На стадию поиска возвращаются все, кто пережил крушение отно­шений, а также женатые мужчины и замужние женщины, переживаю­щие семейные, возрастные и прочие личностные кризисы. Мужчины и женщины, не имеющие пары, живут в состоянии поиска, не всегда полностью осознавая это. Навязчивый и болезненный поиск партнера — признак определенной незрелости личности. Это утверждение предпо­лагает простой вывод: инициирование созревания личности приносит избавление от напряжения и навязчивости поиска.

На этапе поиска нередко заключаются браки и рождаются дети. Однако для достижения гармоничных отношений одних только поиско­вых мотивов недостаточно. В процессе поиска его участники стремятся, прежде всего, к такому важному эмоциональному компоненту отноше­ний, как узнавание. Как только узнавание осуществляется, отношения переходят на следующий, более высокий этап развития.

II. Суть отношений на этапе узнавания в том, что мужчина и женщи­на как бы узнают друг в друге своих Внутренних Мужчину и Женщину.

Встреча с человеком, который в достаточной степени отражает те или иные особенности внутренних мужского и женского аспектов лич­ности, приносит состояние особого восторга. Это известный период влюбленности, который, нисколько не умаляя его духовного значе­ния, в аналитическом смысле можно рассматривать как момент удачно­го «выбрасывания проекций» мужчиной и женщиной друг на друга. На этом этапе партнеры впервые действительно находят и узнают муж­скую и женскую части своей личности друг в друге. Мужчина находит в возлюбленной значимые для него идеальные черты своей Внутренней Женщины, а женщина находит в своем избраннике особенно актуальные для развития ее женственности идеальные черты ее Внутреннего Муж­чины. Чувства, которые при этом испытывают влюбленные, обладают огромной силой и выводят сознание на весьма высокий, божественный уровень восприятия. Это происходит потому, что контакт с идеальным полюсом своего Внутреннего Мужчины для женщины, — и с идеальным полюсом своей Внутренней Женщины для мужчины, — это контакт с божественными энергиями мужского и женского начал во внутреннем космосе. Такие энергии дают ощущения восхищения, восторга и экстаза.

Дата добавления: 2015-11-04