административное управление отделением хирургии. Место было обставлено как
юридическая контора, темная, унылая и богато декорированная. Логично. Хирургия –
основной источник доходов для любой клинической больницы, и большие деньги всегда
тратились на новичков и содержание, а также на вычурно красивые оранжерейные цветы,
которые люди выращивали ради выгоды.
Среди всех ножей Святого Франциска, Мэнни Манелло стоял на самой вершине, он
был главой не просто узкой специализации, каковой была Джейн, он заправлял всем и вся.
И значит, он был кинозвездой, инструктором по стройподготовке и президентом США,
завернутыми в сукиного сына ростом в шесть футов шесть дюймов. У него был адский
характер, поразительный интеллект и фитиль миллиметром длиной.
В хорошие дни.
И парень был настоящим самородком.
Насущным хлебом ему служили выдающиеся профессиональные спортсмены, он
вылечил много коленных чашечек, бедер и плеч, которые при других обстоятельствах
стали бы причиной прекращения карьеры для футболистов, бейсболистов и хоккеистов.
Он также имел опыт с повреждениями позвоночника, и хотя неплохо бы иметь
нейрохирурга на подхвате, учитывая показания сканов Пэйн, проблема была все же
ортопедического характера: если был поврежден спинной мозг, то даже толпа
нейрохирургов не поможет Пэйн. Медицинская наука не зашла так далеко.
Завернув за угол стола рецепции, Джейн была вынуждена остановиться. Слева
располагался ее старый офис, место, в котором она провела много часов, заполняя бумаги
и консультируясь с Мэнни и остальной частью команды. Именная табличка на двери
гласила «ДОКТОР ТОМАС ГОЛДБЕРГ, ЗАВЕДУЮЩИЙ ОТДЕЛЕНИЕМ
ТРАВМАТОЛОГИИ».
Голдберг был отличным выбором.
И все же, по какой-то причине, было больно видеть новую табличку.
Ну да ладно. Будто она ожидала, что Манелло сделает из ее стола и офиса
монумент в ее память?
Жизнь продолжалась. Ее. Его. Больницы.
Пнув себя под зад, Джейн зашагала по устланному ковром коридору, нервно теребя
свой белый халат, ручку в кармане и телефон, пользоваться которыми еще не было
причин. Не было времени и для объяснений о ее воскрешении из мертвых и для
умасливания Мэнни. Также Джейн не поможет ему разобраться с путаницей в голове,
которую вызовет своим приходом. Никаких вариантов, она просто должна каким-то
образом уговорить его пойти с ней.
Оказавшись перед закрытой дверью, Джейн собралась с духом и затем прошла
прямо сквозь…
Мэнни не было за рабочим столом. Равно как и столом переговоров.
Она быстро заглянула в его личную уборную… и там пусто, не было ни влаги на
стеклянных дверях, ни мокрых полотенец у раковины.
Вернувшись в кабинет, она сделала глубокий вдох… и едва ощутимый запах его
лосьона после бритья заставил Джейн сглотнуть ком в горле.
Господи, она скучала по нему.
Покачав головой, она обошла стол и окинула взглядом стопки бумаг. Карточки
пациентов, стопки напоминаний, касающихся отделения, доклады из Аттестации
медицинских учреждений и Комиссии по качеству. Часы показывали всего пять вечера, и
она ожидала, что найдет его здесь: факультативные процедуры не проводились на
выходных, поэтому, только если Мэнни не на вызове или работает над какой-нибудь
травмой, он должен был сидеть за горой этих бумаг.
Мэнни был трудоголиком, двадцать четыре часа, семь дней в неделю.
На выходе из кабинета Джейн проверила стол его помощника. Она не нашла там
никаких зацепок, учитывая, что он вел расписание встреч на компьютере.
Дальнейшими пунктами проверки станут операционные. В Святом Франциске
было несколько обособленных уровней с операционными комнатами, разделенных по
узкой специализации, и Джейн направилась на тот участок, в котором обычно работал
Мэнни. Посмотрев сквозь двойные двери из стекла, она увидела операцию на мышцах
плечевого сустава и ужасный открытый перелом. И хотя хирурги были в масках и
медицинских шапочках, Джейн с уверенностью могла сказать, что Мэнни среди них не
было. Его плечи были достаточно широки, чтобы до треска растянуть даже самый
большой размер медицинской формы, и, к тому же, доносящаяся музыка была неверной в
обоих случаях. Моцарт? Вот уж вряд ли. Попса? Только через его труп.
Мэнни слушал психоделический рок и хэви-метал. Причем такой, что медсестры
годами бы не вытаскивали беруши, не будь это против правил.
Черт возьми… где он, блин, пропадал? На это время года не намечалось никаких
конференций, а вне больницы у него не было жизни. Другой возможный вариант – он был
в Коммодоре, либо вырубился от усталости на диване, либо занимался в тренажерном
зале.
Покинув кабинет, Джейн достала мобильный и набрала справочную систему
больницы.
– Да, здравствуйте, – сказала она, когда на звонок ответили. – Я бы хотела
связаться с доктором Мануэлем Манелло. – Мое имя? – Черт. – Эм… Ханна. Ханна Уит.
Номер моего телефона…
Повесив трубку, Джейн понятия не имела, что скажет, если Мэнни перезвонит. Но
ей хорошо удавалась импровизация… и Джейн молилась, чтобы в этот раз ее главный
талант помог попасть в яблочко. Дело в том, что как только солнце зайдет за горизонт,
один из Братьев выйдет наружу и покопается в мозгах Мэнни, чтобы упростить сам
процесс заманивания его на территорию Братства.
Только не Вишес. Кто-нибудь другой. Кто угодно.
Инстинкты подсказывали ей держать эту парочку как можно дальше друг от друга.
У них и так на повестке дня оказание экстренной помощи. Последнее, в чем она
нуждалась, так это отправить бывшего босса на вытяжку, потому что ее муж вспылит из
ревности и решит сам заняться спинными травмами: прямо перед ее смертью, Мэнни
интересовался ею более, чем как коллегой. Так что, только если Мэнни не женился на
одной из тех Барби, с которыми периодически встречался, вероятно, он до сих пор был
холост… и, исходя из правила «от разлуки любовь горячей», его чувства могли лишь
усилиться.
Но, с другой стороны, более вероятно, что он пошлет ее на все четыре стороны за
ложь относительно ее смерти.
Хорошо, что он не запомнит ничего из этого.
Она же, со своей стороны, боялась, что никогда не забудет следующие двадцать
четыре часа.
***
Лошадиная больница в Трикаунти была произведением искусства по всем
пунктам. Расположена в пятнадцати минутах езды от Акведука, в ней было все, начиная
от операционных палат стационарного лечения и заканчивая гидротерапевтическими
бассейнами и продвинутой аппаратурой для диагностики. Работали здесь специалисты,
которые видели в лошадях нечто большее, чем доходы и расходы на четырех копытах.
Находясь в операционной, Мэнни изучал рентгеновский снимок передней ноги его
девочки, он хотел быть тем, кто займется операцией: он ясно видел трещины в лучевой
кости, но не они беспокоили его. Дело в костной стружке, которая хлопьями покрывала
трубчатую кость в районе эпифиза, словно спутники вокруг планеты.
Тот факт, что кость принадлежала нетипичному для него пациенту, еще не значит,
что он не сможет провести операцию. Пока анестезиолог будет держать ее в сохранности,
остальное Мэнни мог взять на себя. Кость – она всюду и у каждого кость.
Но он не станет вести себя как придурок.
– Что вы думаете? – Спросил он.
– По моему профессиональному мнению, – ответил главврач, – довольно опасный
перелом. Множественный, со смещением. Выздоровление займет много времени, и даже
тогда не будет гарантии в отсутствии проблем с репродуктивной системой.
А вот это уже плохо: лошади должны стоят прямо с их весом, распределенным
равномерно на четыре опоры. Когда ломается нога, проблемы возникают не столько с
перелом; дело в самом факте, что лошади перераспределяют свой вес, непропорционально
опираясь на оставшиеся здоровые ноги. Именно здесь начинаются проблемы.
Исходя из снимков перед его глазами, большая часть хозяев животного выбрала бы
эвтаназию. Его девочка была рождена для скачек, и это катастрофическое ранение сделает
бег невозможным, даже на развлекательном уровне… если она выживет. И будучи
доктором, Мэнни был прекрасно знаком с жестокостью медицины, которая в итоге может
оставить пациента в состоянии, еще худшем, чем смерть… или просто болезненно
отсрочить неизбежное.
– Доктор Манелло? Вы слышали, что я сказал?
– Да. Слышал. – Но, по крайней мере, этот парень выглядел таким же убитым,
каким чувствовал себя Мэнни, в отличие от того нытика на поле.
Повернувшись, он подошел туда, где положили Глори, и коснулся ее щеки. Ее
черная шерстка блестела под ярким светом ламп, и на фоне бледной плитки и
нержавеющей стали она выглядела как отброшенная и кем-то тень, и позабытая среди
комнаты.
Он долго смотрел на бочкообразную грудную клетку, дышал в такт с ней. Лишь ее
вид, лежащей на металлической пластине с ногами, словно зубочистками, со свисающим
до пола хвостом, заставил Мэнни заново осознать, что животным предназначено стоять на
ногах: было неестественно видеть их немощными. И несправедливо.
Оставлять ее в живых лишь потому, что он не может вынести ее смерть –
неправильное решение.
Собравшись с духом, Мэнни открыл рот…
Его прервала вибрация в нагрудном кармане. Грязно выругавшись, он достал свой
Блэкберри, проверяя телефон на случай звонка из больницы. Ханна Уит? С незнакомого
номера?
Такой он не знал, к тому же, сегодня не его дежурство.
Наверное, оператор набрал неверный номер.
– Я хочу, чтобы вы оперировали, – услышал он свой голос, убирая телефон в
карман.
Короткая пауза дала ему достаточно времени, чтобы понять, что невозможность
отпустить ее свидетельствовала о его трусости. Но он не имел права растекаться, иначе
потеряет ее.
– Я не могу дать никаких гарантий. – Ветеринар снова перевел взгляд на
рентгеновский снимок. –Также не могу наверняка предугадать ход и результат операции,
лишь могу поклясться… Я сделаю все, что в моих силах.
Боже, теперь он знал, что чувствовали те семьи, когда он говорил им то же самое.
– Спасибо. Могу я наблюдать отсюда?
– Конечно. Я принесу вам что-нибудь из одежды, и вы знаете, что нужно вымыть
руки, доктор.
Спустя двадцать минут началась операция, и Мэнни стоял у головы Глори,
поглаживая ее холку рукой в латексной перчатке, несмотря на то, что она была без
сознания. Наблюдая за работой главврача, Мэнни оценил его методы и навыки…
единственный хороший момент со времени падения Глори. Вся процедура была закончена
через час, костную стружку либо удалили, либо привинтили обратно. Они завернули ее
ногу и перенесли Глори из операционной в бассейн, чтобы она не сломала другую ногу,
когда закончится действие снотворного.
Мэнни оставался до тех пор, пока она не пришла в себя, а потом вышел вместе с
ветеринаром в коридор.
– У нее хорошие жизненные показатели, и операция прошла успешно, – сказал
парень, – но состояние может быстро измениться. И должно пройти время, прежде чем
станут ясны результаты.
Дерьмо. Именно такую речь он произносил ближайшим родственникам и прочей
родне, когда приходило время отправить народ по домам, дабы они отдохнули в
ожидании известий о послеоперационном состоянии пациента.
– Мы позвоним вам, – сказал ветеринар. – С новостями.
Стянув перчатки, Мэнни достал визитку.
– На случай, если у вас нет номера в ее карточке.
– Он у нас есть. – Парень все равно принял визитку. – Если что-то изменится, вы
узнаете об этом первым, и я лично буду звонить вам каждые двенадцать часов, когда буду
делать обходы.
Мэнни кивнул, протягивая руку.
– Спасибо. За то, что заботитесь о ней.
– Не стоит.
Они пожали руки, и Мэнни кивнул на двойные двери.
– Не против, если я попрощаюсь с ней?
– Прошу.
Вернувшись в помещение, он остался наедине со своей девочкой. Господи… как
же больно.
– Держись, малышка. – Он шептал, потому что не мог сделать полноценный вдох.
Когда он выпрямился, персонал смотрел на него с печалью во взглядах, которая –
Мэнни знал – надолго приклеится к нему.
– Мы со всей внимательностью за ней присмотрим, – серьезно сказал ветеринар.
Он верил, что так и будет, и только поэтому вышел обратно в коридор.
Отделения Трикаунти занимали немалую площадь, и Мэнни потратил много
времени, чтобы переодеться, а потом найти парадный вход, около которого он
припарковался. Солнце уже село за горизонт, быстро исчезающий персиковый свет озарял
небо, будто Манхэттен дотлевал. Воздух был холодным, но ароматным от слабых
попыток весны придать жизнь по-зимнему пустынному ландшафту, и Мэнни сделал
столько вдохов полной грудью, что закружилась голова.
Боже, время бежало со скоростью света, но сейчас, когда минуты лениво
проплывали мимо, стало очевидно, что лихорадочный ход времени исчерпал свой
источник энергии. Либо так, либо оно ушиблось о кирпичную стену и потеряло сознание.
Схватив ключи от машины, Мэнни чувствовал себя старше Господа. Голова
сотрясалась от боли, артрит бедренного сустава убивал его, а бешеная гонка через все
поле к Глори было пределом его возможностей.
Не так он рисовал конец дня в своем воображении. Он думал, что поставит
выпивку тем хозяевам лошадей, которых он сделает в гонке… ну, может, в порыве
благотворительности примет щедрое предложение Мисс Хансон.
Оказавшись в своем Порше, он завел двигатель. Колдвелл располагался в сорока-
пяти минутах езды от Куинса, а его машина практически самостоятельно доехала до
Коммодора. Хорошо, потому что сейчас он был словно обдолбанный зомби.
Ни радио. Ни музыки с айПода. Также никаких звонков.
Выехав на Северное шоссе, он просто уставился на дорогу перед собой, борясь с
желанием развернуться назад и… ага, и сделать что? Придавить подушку рядом со своей
лошадью?
Дело в том, что если он сможет целым и невредимым добраться до дома, то
помощь будет на подходе. В коммодоре его ждала свежая бутылка Лагавулина, и он
может и не заморачиваться использованием стакана: что касается больницы, то Мэнни
был свободен до шести утра в понедельник, поэтому он планировал залиться до яиц, и
пребывать под крепким градусом все выходные.
Обхватив кожаный руль одной рукой, он зарылся другой в шелковую рубашку в
поисках своей частички Господа. Сжав золотой крестик, он начал молиться.
Боже… прошу, пусть с ней все будет нормально.
Он не мог потерять еще одну девочку. Не так скоро. Джейн Уиткоум умерла целый
год назад, но для него числа не более чем календарная дата. В горестные времена кажется,
что это произошло всего полторы минуты назад.
Он не хотел снова проходить через подобное.
Глава 4
Центр Колдвелла был застроен множеством высоких зданий с кучей окон, но такие,
как Коммодор, можно перечесть по пальцам. Высотой в добрых тридцать этажей,
небоскреб засветился в рейтинге самых высоких в этом бетонном лесу. Он вмещал
примерно шестьдесят квартир, которые были по-Трамповски11 шикарны – отделаны
мрамором и никелированным хромом, обставлены щедрой рукой дизайнера.
На двадцать седьмом этаже, Джейн бродила по квартире Мэнни, выискивая
признаки жизни, но в итоге обнаруживая… ничего. Буквально. Берлога Манелло
Дональд Трамп - американский бизнесмен, известная личность на телевидении и радио, писатель. Он
также является президентом компании Trump Organization — крупной строительной компании в США и
основателем компании Trump Entertainment Resorts, которая управляет многочисленными казино и отелями
по всему миру.
напоминала полосу препятствий так же, как и танцпол - в гостиной из мебели
насчитывалось всего три предмета, в основной спальне – лишь огромная кровать.
И все.
Ну, и несколько обитых кожей стульев за кухонным столом. Что насчет стен?
Единственной украшавшей стену вещью был плазменный экран размером с рекламный
щит. Полы из твердой древесины не устилали ковры, повсюду были разбросаны лишь
спортивные сумки… опять сумки… ну и спортивная обувь.
Но неряхой Мэнни не назовешь. У него недостаточно вещей для этого.
С нарастающей паникой Джейн вошла в его спальню и обнаружила полдюжины
синих медицинских костюмов, раскиданных на полу, словно лужи после дождя, и...
ничего больше.
– Черт… возьми.
Набор стоящих на полу чемоданов включал маленький, средний и самый
большой… и средний отсутствовал. Как и один костюм, судя по пустой вешалке, висящей
между прочими парами «пиджак+брюки».
Он в поездке. Может, на все выходные.
Без особой надежды Джейн снова позвонила в справочную больницы, оставив на
пейджер Мэнни второе сообщение…
Мобильный зазвонил, и, взглянув на номер, Джейн снова выругалась.
Сделав глубокий вдох, она ответила:
– Привет, Ви.
– Ничего?
– Его нет ни в больнице, ни дома. – Едва слышный рык на другом конце провода
подтолкнул ее дальше. – И я заскочила в спортзал по пути в Коммодор.
– Я взломал систему Святого Франциска и достал его распорядок.
– И где он?
– Там написано, что сегодня на дежурстве Голдберг, и все. Слушай, солнце
садится. Я выберусь отсюда через, хм…
– Нет, нет… останься с Пэйн. Элена хорошо справляется, но я думаю, тебе следует
быть рядом.
Последовала длинная пауза, будто Ви знал, что его вынесли за черту.
– Куда ты направишься дальше?
Сжав телефон, Джейн озадачилась тем, кому же ей сейчас молиться? Господу?
Матери Вишеса?
– Я не знаю. Но я оставила ему сообщение. Дважды.
– Когда найдешь его, позвони мне, я подберу вас.
– Я могу привести нас домой…
– Я не собираюсь причинять ему вред, Джейн. Не собираюсь я разрывать на
кусочки твоего доктора.
Да, но судя по его холодному тону, она подумала, что даже самые хитроумные
планы мышей и вампиров12 и т.д., и т.п… Джейн верила, что Мэнни доживет до операции
Пэйн. После? У нее были опасения… особенно, если в операционной все закончится
неудачно.
– Я подожду здесь еще немного. Может, он покажется. Или позвонит. Если нет, то
я придумаю что-нибудь еще.
В затянувшемся молчании Джейн практически чувствовала, как через телефон
повеяло холодом. Ее супруг многое выполнял на «ура»: сражался, занимался любовью,
управлялся со всякой электроникой. Но, сложа руки, покориться вынужденному
ожиданию? Не из числа его главных талантов. В сущности, бездействие сводит его с ума.
Оригинал выражения создан Р. Бёрнсом: The best-laid schemes o'Mice an' men Gang aft agley - «Самые
хитроумные планы мышей и людей обычно лопаются».
И все же, его недоверие к ней заставляло Джейн чувствовать себя так, будто она
отдаляется.
– Оставайся со своей сестрой, Вишес, – сказала она спокойным голосом. – Я буду
на связи.
Молчание.
– Вишес, повесь трубку и иди к ней.
Он ничего не ответил. Просто выключил соединение.
Нажав «завершить» на телефоне, Джейн выругалась.
Всего секунду спустя она снова набирала номер, и, услышав низкий голос, Джейн
смахнула слезы, которые, несмотря на всю прозрачность, были очень реальны.
– Бутч, – сказала она надтреснутым голосом. – Мне нужна твоя помощь.
***
Когда то немногое, оставшееся от солнечного диска, окончательно исчезло за
горизонтом, и ночь отметилась в своей карточке табельного учета, заступив на смену,
машина Мэнни уже должна была приехать домой. Она должна была привести Мэнни
назад в Колдвелл, к его квартире.
Но вместо этого, Мэнни оказался на южной окраине города, где разрослись
огромные деревья, а протяженность газона превышала асфальтированную дорогу в
пропорции десять акров к одному.
Оно и верно. На кладбищах должно быть достаточно податливой почвы, ведь
невозможно же закопать гроб в бетон.
Ну, вообще-то можно… это называется мавзолеем.
Кладбище «Сосновая роща» работало до десяти вечера, его массивные железные
врата были широко распахнуты, а несметное количество уличных ламп из кованого
железа желтым сиянием освещали лабиринт из дорожек. Заехав на территорию, Мэнни
свернул направо, ксеноновые фары его Порше озаряли надгробные плиты и газон.
Могила, к которой он направлялся, была маяком без какой-либо значимости. У
подножия могильной плиты не было погребено тело… потому как предавать земле было
нечего. Ни праха, который можно сложить в урну… по крайней мере, не было пепла,
который точно не принадлежал той сгоревшей Ауди.
Примерно через полмили Мэнни опустил педаль газа, позволяя машине плавно
остановиться. Насколько он мог сказать, он был один на всем кладбище, и ничего не имел
против этого. Нет нужды в публике.
Он вышел из машины, но холодный ветер нисколько не прочистил его голову,
лишь предоставил его легким работу, когда Мэнни сделал глубокий вдох и зашагал по
весенней траве. Он был аккуратен, стараясь не наступать на могилы… конечно, мертвые
не узнают, что он рассекал по их пространству, и все же это была дань уважения.
Могила Джейн была впереди, и он замедлился, приблизившись к тому, что
осталось от нее, так сказать. С расстояния донесся гудок поезда, пронзивший тишину… и
замогильный, печальный звук был настолько избитым, что Мэнни почувствовал себя так,
словно очутился в каком-то фильме, который ни разу не досмотрел бы до конца у себя
дома, и уж точно не стал бы платить деньги за просмотр в кинотеатре.
– Проклятье, Джейн.
Наклонившись, он пробежался пальцами по шероховатому верху мемориальной
плиты. Он выбрал иссиня-черный камень, потому что Джейн была бы против чего-то
пастельного или бесцветного. Эпитафия была столь же простой и невычурной, просто ее
имя, даты, и одно предложение внизу: ПОКОЙСЯ С МИРОМ.
Ага. Он поставил себе «отлично» за оригинальность.
Он точно помнил, где находился, когда ему стало известно о смерти Джейн: он
работал в больнице… конечно же. Был конец очень длинных рабочих дня и ночи, которые
начались с колена хоккеиста и закончились изумительной реконструкцией плеча, спасибо
наркоману, который решил полетать.
Он вышел из операционной и обнаружил Голдберга, ожидавшего возле раковин.
Один взгляд на мертвенно-бледное лицо коллеги, и Мэнни застыл в процессе снятия
хирургической маски. Бросив штуку висящей как детский нагрудник, он спросил, что,
черт возьми, случилось… предполагая, что это авария на шоссе с участием сорока машин,
крушение самолета или пожар в гостинице… трагедия общественных масштабов.
Но потом он посмотрел за плечо парня и заметил пять медсестер и троих докторов.
Все они были в том же состоянии, что и Голдберг… и никто из них не суетился, призывая
остальной персонал, не готовил операционные.
Верно. Общественное происшествие. В их обществе.
– Кто? – потребовал он.
Голдберг посмотрел на группу поддержки, и тогда Мэнни догадался. И не обращая
внимания на кишки, превратившиеся в морозильную камеру, он держался за некую
иррациональную ниточку надежды, что имя, которое слетит с губ хирурга, будет каким
угодно, но только не…
– Джейн. Автомобильная авария.
Его сердце не замерло.
– Расчетное время прибытия?
– Его нет.
На это Мэнни ничего не ответил. Он просто сорвал маску с лица, смял ее и
выбросил в ближайшую урну.
Когда он проходил мимо них, Голдберг снова открыл рот.
– Ни слова, – рявкнул Мэнни. – Ни. Единого. Слова.
Остальной персонал, запинаясь друг о друга, убрался с его пути, разделяясь также
уверенно и быстро, как ткань, рвущаяся напополам.
Возвращаясь к настоящему, Мэнни не мог вспомнить, куда пошел и что делал
после этого… сколько бы раз он не вспоминал ту ночь, эта ее часть оставалась черной
дырой. Каким-то образом он добрался до Коммодора, потому что двумя днями позже он
проснулся в своей квартире, все еще одетый в окровавленную форму, в которой
оперировал.
Посреди всего шока от этой ситуации худшим был тот факт, что Джейн спасла
столько людей, попавших в автомобильные аварии. Мысль, что она погибла именно таким
образом, казалось местью Старухи с косой за все те души, которые Джейн вырвала из
костлявых рук смерти.
От очередного гудка поезда захотелось кричать.
От него, и от сигнала распрогребаного пейджера.
Ханна Уит. Снова?
Кто она, черт возьми…
Мэнни нахмурился и перевел взгляд на могильный камень. Младшую сестру
Джейн звали Ханной, если он верно вспомнил. Уит. Уиткоум?
Но она умерла в детстве.
Разве нет?
***
Расхаживая по квартире. Так с ума сойти можно.
Боже, следовало захватить с собой шипованные кроссовки, подумала Джейн, когда
он сделала очередной круг по квартире Мэнни. Снова.
Она бы оставила это место, будь у нее идеи лучше, но даже ее ум, сколь бы острым
он ни был, не мог предоставить никаких других вариантов…
Звонок мобильного едва ли можно назвать хорошей новостью. Она не хотела
говорить Ви, что спустя сорок пять минут ей все еще нечего доложить…
Она достала телефон.
– О… боже.
Этот номер. Эти десять цифр она раньше вбивала в быстрый дозвон на каждый
свой телефон. Мэнни.
Когда Джейн нажала «ответить», в ее голове было пусто, а на глаза набежали
слезы. Ее дорогой старый друг и коллега…
– Алло? – сказал он. – Мисс Уит?
На заднем фоне она услышала приглушенный свист.
– Алло? Ханна? – Этот голос… тот же, каким он был год назад: низкий,
командующий. – Есть кто-нибудь?
Снова раздался тихий свист.
Господи Иисусе… подумала Джейн. Она знала, где сейчас находился Мэнни.
Повесив трубку, Джейн вылетела из квартиры, минуя центр города, перенося себя
через пригородные районы. Путешествуя размытой кляксой со скоростью света, молекулы
ее тела летели в ночи закрученным вихрем, который преодолевал мили так, будто они
были дюймами.
Кладбище «Сосновая роща» было из разряда мест, в котором не обойтись без
карты, но, когда ты представляешь собой воздух, то можешь просмотреть сотни акров за
полторы секунды.
Когда Джейн вышла из тени у своей могилы, она сбилась с дыхания и почти
всхлипнула. Вот он, собственной персоной. Ее босс. Ее коллега. Которого она оставила
позади. И он стоял над черным надгробием, на котором было выбитоее имя.
Окей, сейчас она поняла, что приняла верное решение, не появившись на своих
похоронах. Ее хватило лишь на заметку в «Колдвелл Курьер Жорнал»… а от фотографии
всех хирургов, больничного персонала и пациентов ее сердце разорвалось на части.
Это же было намного хуже.
И Мэнни выглядел именно так, как она себя чувствовала: разрушенный изнутри.
Господи, его лосьон после бритья пах изумительно… и, несмотря на то, что он
немного похудел, Мэнни был по-прежнему красив, как грех, со своими темными волосами
и жестким лицом. Он был одет в идеально скроенный костюм в тонкую полоску… но на
манжетах его отутюженных брюк виднелась грязь. Запачканная обувь также заставляла
Джейн задаваться вопросом, где, черт возьми, Мэнни побывал. Грязь определенно была не
с могилы. Почву год назад утрамбовали и покрыли травой…
О, минуточку. Ее могила выглядела таким образом с самого начала. От нее не
осталось ничего, что можно было похоронить.
Его пальцы лежали на черном камне. Джейн знала, что именно Мэнни выбрал
надгробие. Никто больше не купил бы именно то, что она захотела бы. Ничего
претенциозного или напыщенного. Коротко и ясно, по существу.
Джейн прокашлялась.
– Мэнни.
Он резко поднял голову, но не посмотрел на нее… Будто был уверен, что слышит
ее голос в своей голове.
Вернув себе полную телесность, Джейн сказала громче.
– Мэнни.
При иных обстоятельствах его реакция вызвала бы взрыв хохота. Закричав, он
резко обернулся, споткнулся о надгробие и плюхнулся на задницу.
– Что… дьявол меня сожри… ты здесь делаешь? – выдохнул он. Выражение ужаса
на его лице быстро сменилось на абсолютное неверие.
– Мне жаль.
Прозвучало совсем неубедительно, но это все, что она произнесла.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |