Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова 10 страница

Гипотеза в уголовно-правовой норме не приводится. Она предпола­гается примерно в следующей форме: «если кто-либо совершит убий­ство...», а далее следует диспозиция, определяющая, что следует пони­мать под убийством.

Диспозицией называется та часть уголовно-правовой нормы (статьи), которая содержит определение предусмотренного ею преступного дея­ния и его состава. В Особенной части УК имеются следующие виды дис­позиций: простая, описательная, ссылочная, бланкетная и смешанная (комбинированная).

Простая диспозиция называет преступление без раскрытия его при­знаков. Она применяется в тех случаях, когда смысл преступления до­статочно ясен в общих чертах без его описания или же наоборот — его описание сложно, громоздко. Примером простой диспозиции являет­ся ч. 1 ст. 126 УК «Похищение человека».

Более предпочтительной является описательная диспозиция, вклю­чающая ряд признаков, наличие которых в совокупности определяет содеянное как преступление. Такая диспозиция, например, опреде­лена в ст. 162 УК, в соответствии с которой разбоем является «напа­дение в целях хищения чужого имущества, совершенное с примене­нием насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой при­менения такого насилия». Большинство диспозиций в УК являются описательными.

Бланкетная диспозиция отсылает к нормам других отраслей права — гражданского, административного, трудового и др. Такие диспозиции имеются в главах УК, предусматривающих ответственность за преступ­ления в сфере экологии (гл. 26), экономической деятельности (гл. 22), безопасности движения и эксплуатации транспорта (гл. 27) и др. Много таких диспозиций в гл. 24, устанавливающей ответственность в сфере общественной безопасности в связи с нарушением специальных правил

(при ведении строительных, горных или иных работ, обращения с ору­жием, боеприпасами, радиоактивными веществами и т.д.). Бланкетной, например, является диспозиция ст. 218 УК РФ, устанавливающая от­ветственность за нарушение правил учета, хранения, перевозки и ис­пользования взрывоопасных, легковоспламеняющихся веществ и пи­ротехнических изделий.

Ссылочной является диспозиция, которая для установления призна­ков преступления во избежание повторений отсылает к иной статье или части статьи Кодекса. Так, в ст. 112 УК, устанавливающей ответствен­ность за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, ука­зано, что оно не опасно для жизни человека и не влечет последствий, названных в ст. 111 УК. В ч. 2 ст. 111 УК предусмотрена ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека при на­личии квалифицирующих обстоятельств. При этом сделаны ссылки на

ч. 1 этой же статьи, определяющую признаки тяжкого вреда здоровью.

Смешанные, или комбинированные, диспозиции содержат признаки описательной и помимо этого какой-либо иной диспозиции. Смешан­ной диспозицией наделена ст. 236 УК, устанавливающая ответствен­ность за нарушение санитарно-эпидемиологических правил (бланкет­ная часть), повлекшее по неосторожности массовое заболевание или отравление людей (описательная часть).

Санкцией называется часть уголовно-правовой нормы (статьи), в которой определяются вид и размер наказания за конкретное пре­ступление. В санкции заключена законодательная оценка степени опасности предусмотренного в конкретной норме деяния. В зави­симости от возможности суда в приговоре варьировать размеры на­казания санкции делятся на абсолютно-определенные (безусловно определенные) и относительно-определенные. Абсолютно-определен­ные санкции были известны УК 1926 г., предусматривавшему, на­пример, за хулигайство (ч. 1 ст. 74) единственное наказание — тю­ремное заключение сроком на один год, а за впервые совершенный самоаборт (ст. 140-6) — общественное порицание. Некоторые авто­ры относят к безусловно определенным санкциям смертную казнь^[143]. Смертная казнь является абсолютно-определенным наказанием, но не абсолютно-определенной санкцией. К абсолютно-определенным наказаниям относятся также пожизненное лишение свободы и лише­ние специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград. Перечисленные наказания не допускают «дозировки» при их назначении судом. Их индивидуализация невоз­можна в приговоре суда.

Относительно-определенные санкции указывают вид наказания и его размеры (пределы) — «от и до» или «до». Так, в ст. 105 УК за убийство предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от 6 до 15 лет. Существует иной вид относительно-определенных санкций — с указанием только максимума наказания. В подобных случаях низший предел нака­зания определяется минимально возможным размером (пределом) этого наказания, предусмотренным Общей частью УК (ст. 46,47,49—51,53—56).

Санкции могут быть: простые, альтернативные и кумулятивные. Про­стые санкции предусматривают один вид наказания. Например, за умыш­ленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК) в санкции предусмотрено только лишение свободы на срок до 8 лет.

Большинство санкций являются альтернативными и содержат два или более вида наказания, что предоставляет суду широкие возможно­сти определять степень опасности содеянного и в соответствии с этим индивидуализировать наказание.

Кумулятивные санкции предусматривают основное наказание и воз­можность или необходимость назначения дополнительного наказания (ст. 45 УК). Так, санкцией ч. 2 ст. 163 УК (вымогательство) предусмо­трено лишение свободы на срок до 7 лет со штрафом до 500 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за пе­риод до трех лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.

К закону (норме права) предъявляется много требований. Он должен быть четким, ясным, не противоречащим иным нормам (в том числе нормам других отраслей права). К тому же нормы права должны быть, с одной стороны, стабильными, а с другой — динамичными.

§ 2. Действие уголовного закона во времени

Наиболее острой формой реагирования на противоправное поведе­ние человека является применение уголовного закона и связанное с этим ограничение прав и свобод виновного. Вследствие этого к уголовному за­кону имеет самое непосредственное отношение ст. 15 Конституции РФ, согласно которой «любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут приме­няться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения».

Порядок опубликования и вступления закона в силу определен Фе­деральным законом от 14 июня 1994 г. № 5-ФЗ «О порядке опублико­вания и вступления в силу федеральных конституционных законов, фе­деральных законов, актов палат Федерального Собрания»^[144].

Согласно ст. 2 этого Закона датой принятия федерального закона (а уголовные законы являются федеральными) считается день приня­тия его Государственной Думой в окончательной редакции. Таким об­разом, новый УК, принятый Государственной Думой 24 мая, одобрен­ный Советом Федерации 5 июня и подписанный Президентом 13 июня 1996 г., считается принятым 24 мая 1996 г.

Согласно ст. 4 Федерального закона от 14 июня 1994 г. № 5-ФЗ в ре­дакции Федерального закона от 21 октября 2011 г. № 289-ФЗ^[145] официаль­ным опубликованием уголовного закона считается первая публикация его полного текста в «Парламентской газете», «Российской газете», «Со­брании законодательства Российской Федерации» или первое разме­щение (опубликование) на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru).

Уголовный за^он подлежит официальному опубликованию в тече­ние семи дней после его подписания Президентом РФ и вступает в си­лу по общему правилу по истечении 10 дней после официального опуб­ликования, а точнее — по истечении 10 суток. Если, например, закон опубликован 1 марта, то с учетом того, что день опубликования не вхо­дит в десятидневный срок, закон следует считать вступившим в силу с 00 часов 12 марта, если иное не указано в законе.

Законодатель может установить и иной порядок вступления за­кона в силу. Большинство уголовных законов, направленных на из­менение УК, вступали в силу с момента опубликования. При приня­тии обширных законодательных актов возможно вступление их в си­лу по истечении значительного промежутка времени после принятия. Так, в соответствии со ст. 1 Федерального закона от 13 июня 1996 г. «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации»^[146] последний бда введение действие с 1 января 1997 г. Такое длительное время было необходимо для ознакомления с Кодексом и для подго­товки к его применению.

Иногда изменения, внесенные законом в различные статьи УК, всту­пают в действие в разное вре^я. Так, Федеральный закон от 8 декабря 2003 г.^[147], внесший существенные изменения в УК, в соответствии со ст. 5 этого Закона вступил в действие с момента опубликования, за исключе­нием ст. 154, 155 и 158 Закона, которые согласно ч. 2 ст. 5 Закона дол­жны были вступить в действие через три месяца после опубликования. Федеральным законом от 11 марта 2004 г.^[148] ч. 2 ст. 5 Закона от 8 декабря 2003 г. была изменена: срок введения в действие ст. 154, 155 и 158 За­кона от 8 декабря 2003 г. был продлен до пяти месяцев.

Действие уголовного закона может быть прекращено путем его от­мены либо замены другим уголовным законом в связи с принятием по­становления Конституционного Суда РФ, а также вследствие измене­ния условий и обстоятельств, вызвавших принятие этого закона. Зару­бежному законодательству известны также уголовные законы, действие которых рассчитано на определенный срок.

Между совершением общественно опасного действия (бездейст­вия) и наступлением последствий иногда проходит значительное вре­мя. Для правильного решения вопроса о том, новый или прежний за­кон следует применять, большое значение имеет определение времени совершения преступления. Согласно УК преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Временем совершения преступления при­знается время совершения общественно опасного действия (бездейст­вия) независимо от времени наступления последствий (ст. 9). Юри­дическим основанием такого решения является то, что субъективное отношение виновного к своим поступкам связано с законом, сущест­вовавшим во время совершения действия (бездействия).

Признание временем совершения преступления времени совер­шения действия (бездействия) исключает привлечение к ответст­венности лица за поведение в период, когда оно не признавалось преступным, если последствия наступили после вступления в си­лу нового закона, криминализироваэшего это деяние. Исключается квалификация действий виновного по новому закону, установившему более строгое наказание, если поведение лица имело место до приня­тия нового закона. Так, если ранение с целью убийства было нанесе­но в декабре 1996 г., а смерть наступила в январе 1997 г., то временем совершения преступления следует считать декабрь 1996 г. и действия виновного квалифицировать по ст. 103 УК 1960 г. (наказание: лише­ние свободы от 3 до 10 лет), а не по ч. 1 ст. 105 УК (наказание: лишение свободы от 6 до 15 лет).

Положение о том, что временем совершения преступления призна­ется время совершения действия (бездействия), отличается универ­сальностью. Не все составы преступления включают в качестве обя­зательного признака наступление последствий. Этот признак отсутст­вует в формальных составах, объективная сторона которых заключается лишь в совершении действий или в бездействии (например, ст. 125 УК «Оставление в опасности»), в усеченных составах, в которых момент окончания преступления перенесен на более раннюю, чем наступление последствий, стадию (например, ст. 162 УК «Разбой»). Между тем ни­какое преступление невозможно без совершения определенных дейст­вий или без факта бездействия¹.

Объективная сторона некоторых преступлений заключается в совер­шении нескольких или множества действий. В таких случаях общим пра­вилом определения времени совершения преступления является время совершения последнего действия или акта бездействия. Это относится ко всем, в том числе продолжаемым, преступлениям, состоящим в со­вершении ряда тождественных действий, направленных к общей це­ли и составляющих в своей совокупности единое преступление (напр., ст. 117 УК «Истязание»), а также к длящимся преступлениям, заклю­чающимся в действии или бездействии, сопряженном с последующим длительным невыполнением возложенных законом на виновного обя­занностей (напр., ст. 157 УК «Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей»).

Законом не урегулирован дискуссионный вопрос о том, что следует считать временем совершения преступления соучастником. А.И. Бой­цов полагает, что «действия каждого отдельного соучастника должны оцениваться с позиций того закона, который был в силе на момент их учинения»². С этой позицией можно согласиться, за исключением тех случаев, когда сознанием соучастника охватывается совершение ис­полнителем действий в тот момент, когда вступит в силу более строгий закон. Заслуживает внимания положение ст. 7 УК Литовской Респуб­лики, согласно которому в случае, если виновный желал наступления последствий в другое время, «временем совершения преступления при­знается время появления последствий»³.

При введении в действие нового УК возникает вопрос об обратной силе закона. Под обратной силой уголовного закона понимается рас­пространение нового закона на деяния, совершенные до его введения в действие. Положение, согласно которому «закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет», возведено до конституционного принципа (ст. 54 Конституции РФ). УК развил и закрепил этот принцип в ст.^0, согласно ч. 1 которой «уголовный за­кон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступ­

ил. Козаченко считает, что является «более логичным преступления с материаль­ным составом считать оконченными с момента наступления последствий, указанных в со­ответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса, которая вменяется винов­ному». В чем именно логика такой позиции, И.Я. Козаченко не раскрывает. См.: Пол­ный курс уголовного права / Под ред. А.И. Коробеева. Т. I. С. 212.

С 73 **°“^и,0в Д^ей^ствие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995.

Уголовный кодекс Литовской Республики. Вильнюс, 1997. С. 5.

ление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совер­шивших соответствующее деяние до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Уголовный закон, устанавливающий преступ­ность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет».

Законом, устраняющим преступность деяния, признается закон, пол­ностью отменяющий уголовную ответственность за то или иное деяние. УК 1996 г. декриминализировал более 80 деяний, в том числе недоне­сение, уклонение от лечения венерической болезни, ряд преступлений с административной преюдицией и др.

Возможна частичная декриминализация деяния путем включения в диспозицию дополнительных признаков или исключения отдельных признаков, указанных в прежнем УК. Так, признав утратившими си­лу ч. 3 и 4 ст. 118 УК, вышеназванный Федеральный закон от 8 декаб­ря 2003 г. частично декриминализировал предусмотренное ст. 118 пре­ступление, исключив ответственность за причинение по неосторожно­сти средней тяжести вреда здоровью потерпевшего.

Частичная декриминализация возможна также путем изменений статей Общей части УК. Так, указанием в ч. 2 ст. 30 УК о том, что «уго­ловная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлениям», законодатель декриминализировал приготовление к преступлениям небольшой и средней тяжести^[149].

Законом, устанавливающим преступность деяния, является закон, криминализировавший деяние, ранее не являвшееся преступным. УК 1996 г. включил не только отдельные составы преступлений, но и це­лые главы, содержащие ранее неизвестные составы преступлений: гл. 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных орга­низациях», гл. 28 «Преступления в сфере компьютерной информации».

Расширение сферы уголовной ответственности возможно путем изме­нения диспозиции статьи. Исключив из нормы указание о материальной и иной зависимости потерпевшего от виновного, законодатель расширил сферу ответственности за доведение до самоубийства (ст. 107 УК 1960 г., ст. 110 УК 1996 г.).

Смягчение или усиление наказуемости деяния возможно путем вне­сения изменений в санкцию статьи. Санкцией, предусматривающей более мягкое наказание, следует считать санкцию, в которой исклю­чен наиболее строгий вид наказания, или в которую включен альтер­нативно менее строгий вид наказания, либо в которой снижен верх­ний или нижний предел наказания или снижены оба предела наказа­ния. Так, Федеральный закон от 7 марта 2011 г. № 26-ФЗ исключил из 68 составов преступлений нижние пределы наказания в виде лише­ния свободы. Таким образом, в ч. 4 ст. 111 УК, например, вместо лише­ния свободы «на срок от 5 до 15 лет» стало лишение свободы «на срок до 15 лет», т.е. от 2 месяцев (ч. 2 ст. 56 УК) до 15 лет¹. Смягчение нака­зания возможно путем исключения из санкции дополнительного нака­зания либо указания на необязательное применение дополнительного наказания вместо обязательного.

В случаях, если закон усиливает наказание в одном из пределов санк­ции и смягчает в другом (напр., снижен верхний и повышен нижний предел наказания), более мягкой считается статья с более низким верх­ним пределом наказания, поскольку в основу деления преступлений на категории положен верхний предел санкции (ст. 15 УК). Отнесение же совершенного винрвным преступления к той или иной категории влечет серьезные последствия для осужденного^[150].

Однако не следует игнорировать и более мягкое наказание, преду­смотренное нижним пределом прежнего закона. Основание для такого вывода дает практика Верховного Суда РФ, который по рассматривае­мому вопросу высказался с полной определенностью.

Приговором от 1 апреля 1997 г. Я. за совершенное в ноябре 1996 г. пре­ступление был осужден к штрафу в размере 60 МРОТ по ч. 1 ст. 129 УК (клевета), содержащей в верхних пределах санкции более мягкое наказание по сравнению с ч. 1 ст. 130 УК 1960 г., предусматривавшей наряду с другими видами наказания лишение свободы до 1 года. Надзорная инстанция, от­метив, что суд, правильно квалифицируя содеянное Я. и назначая наказа­ние в виде штрафа, вместе с тем не учел, что действовавший на момент со­вершения преступления закон (ч. 1 ст. 130 УК 1960 г.) среди других видов на­казания предусматривал штраф лишь в размере до 2 МРОТ. Следовательно, санкция ч. 1 ст. f 29 УК, предусматривающая помимо других видов наказа­ния, не связанных с лишением свободы, штраф в размере от 50 до 100 МРОТ, в части штрафа согласно требованиям ст. 10 УК не может иметь обратной силы, поскольку ее применение^худшает положение осужденного. Нака­зание Я. было снижено до 2 МРОТ^[151].

Принципиальное значение имеет указание Верховного Суда РФ по конкретным делам на то, что не только закон в целом, но и часть за­кона, в данном случае санкция в нижних ее пределах «согласно требова­ниям ст. 10 УК, не может иметь обратной силы, так как ее применение ухудшает положение осужденного». Это дает основание для следующего вывода: в подобных случаях квалифицировать деяние следует по статье, санкция которой предусматривает более низкий верхний предел нака­зания, руководствуясь при определении наказания в нижних пределах законом, предусматривающим более низкий нижний предел наказания.

Именно по такому пути пошел законодатель Украины, определив­ший: «Закон об уголовной ответственности, частично смягчающий от­ветственность, а частично ее усиливающий, имеет обратное действие во времени лишь в той части, которая смягчает ответственность» (ч. 3 ст. 5 УК Украины)^[152]. Подобное положение следует включить и в УК РФ. В отсутствие закона представляется целесообразным дать разъяснение Пленума Верховного Суда РФ по этой непростой проблеме.

В УК 1960 г. (ст. 6) решался вопрос об обратной силе закона, касаю­щегося лишь преступности и наказуемости деяния, и не содержалось положений об обратной силе законов, иным образом улучшающих или ухудшающих положение лица, совершившего преступление. По сложив­шейся судебной практике во всех случаях, независимо от того, улучшал или ухудшал «иным образом» новый закон положение виновного, при­менялся новый закон.

Так, Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 19 декаб­ря 1971 г. судам разъяснялось, что вопрос о возможности применения или неприменения условно-досрочного освобождения от наказания и замены неотбытой части наказания более мягким видом должен ре­шаться в соответствии с законом, действующим в данный момент, а не законом, действовавшим во время совершения преступления. Посколь­ку закон, иным образом улучшающий положение лица, имел обратную силу и ранее, принципиально новым в ч. 1 ст. 10 УК является положе­ние о том, что не имеет обратной силы закон, иным образом ухудшаю­щий положение лица.

Это положение относится к основаниям условно-досрочного осво­бождения от отбывания наказания (ст. 79 УК) и замены неотбытой ча­сти наказания более мягким видом наказания (ст. 80 УК), освобожде­ния от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (ст. 78 УК), освобождения от отбывания наказания в связи с истечени­ем сроков давности обвинительного приговора (ст. 83 УК), погашения судимости (ст. 86 УК) и к другим вопросам, не определяющим преступ­ность и наказуемость деяния. Так, если по УК 1960 г. новый закон, огра­ничивающий возможность условно-досрочного освобождения или за­мены наказания более мягким (напр., увеличивалась часть наказания, по отбытии которой возможно условно-досрочное освобождение), имел обратную силу, так как такой закон не касался вопросов преступности и наказуемости деяния, то теперь такой закон обратной силы не име­ет, т.е. применяется более благоприятный для осужденного закон, дей­ствовавший в момент совершения преступления.

В ч. 2 ст. 10 УК указано: «Если новый уголовный закон смягчает на­казание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подле­жит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным зако­ном». Это положение практически неприменимо. При приведении вы­несенных ранее приговоров в соответствие с новым уголовным законом суд должен руководствоваться жесткими, конкретными критериями, а не определять наказание по своему усмотрению «в пределах, предусмо­тренных новым уголовным законом». Так, в ч. 3 ст. 56 УК 1960 г. преду­сматривалось, что в отношении лиц, осужденных к наказанию, превы­шающему верхний предел санкции нового закона, назначенное судом наказание смягчается до верхних пределов нового уголовного закона.

С целью «подкорректировать» ч. 2 ст. 10 УК на время приведения в соответствие с новым УК ранее вынесенных приговоров законодатель был вынужден 4 декабря 1996 г. внести изменения в Федеральный закон от 13 июня 1996 г. «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации», которым предложил снизить наказание до верхних пределов санкции нового закона лишь лицам, осужденным ранее к более строго­му наказанию, чем этот верхний предел санкции. Вместе с тем в случаях, когда новым законом смягчается наказуемость деяния, справедливым, отвечающим требованиям индивидуализации наказания с учетом роли каждого осужденного в совершенном преступлении, было бы указание в законе на сокращение наказания всем лицам, отбывающим наказание по приговорам, вынесенным до введения в действие нового УК, пропор­ционально смягчению новым законом верхнего предела наиболее стро­гого вида наказания в тех случаях, когда наказание определено в верх­них пределах санкции, и пропорционально смягчению наказания в ниж­них пределах, когда наказание определено в нижних пределах санкции.

Правда, пропорциональное смягчение наказания не всегда возмож­но. Например, ч. 1 ст. 264 УК предусматривала ответственность за на­рушение Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью. Федераль­ный закон от 8 декабря 2003 г. из диспозиции ч. 1 ст. 264 УК исключил ^вред здоровью средней тяжести. Очевидно, лицам, ранее осужденным по ч. 1 ст. 264 УК за нарушение Правил дорожного движения, повлек- ^шее причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, следует смягчить наказание вследствие уменьшения объема обвинения. Одна­ко пропорциональное снижение наказания в этом случае невозможно.

20 апреля 2006 г. Конституционный Суд РФ принял постановле­ние № 4-П «По делу о проверке конституционности части второй ста­тьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй ста­тьи 3 Федерального закона «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации»...»^[153]. Основанием рассмотрения конституцион­ности указанных законов стали жалобы 32 осужденных, в отношении которых при приведении приговоров в соответствие с изменениями, внесенными в УК Федеральным законом от 8 декабря 2003 г., несмо­тря на исключение квалифицирующих признаков, обстоятельств, отяг­чающих наказание, снижение наказуемости деяния, других изменений УК, смягчающих положение осужденных, наказание этим лицам сни­жалось только в тех случаях, когда оно превышало максимальный пре­дел санкции нового закона.

Конституционный Суд РФ, признав ч. 2 ст. 10 УК не противореча­щей Конституции РФ, указал, что реализация закрепленного в ч. 2 ст. 54 Конституции РФ и ст. 10 УК принципа, в силу которого уголовный за­кон, устраняющий или смягчающий ответственность, имеет обратную силу, может быть обеспечена лишь при условии создания надлежащего процессуального механизма, позволяющего определить в конкретном деле, в какой мере новый закон смягчает ответственность за преступле­ние, и соответствующим образом применить его (п. 4 Постановления).

Вместе с тем Конституционный Суд предусмотрел возможность при­ведения в соответствие с новым уголовным законом вступившего в за­конную силу приговора путем пересмотра в надзорном порядке либо в процессе возобновления производства по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст. 403,413 УПК). Такое допущение Кон­ституционный Суд предусмотрел в качестве временного (до разработки «процессуального механизма») способа цриведения приговоров в от­ношении осужденных в соответствие с новым законом, имеющим об­ратную силу.

До настоящего времени «процессуальный механизм» применения обратной силы уголовного закона не создан. Судьи районных судов по-прежнему приводят в соответствие с новым законом, смягчающим наказуемость деяний, приговоры, определения, постановления судов всех уровней, включая кассационные и надзорные определения и по­становления Верховного Суда РФ, что нельзя признать нормальным.

Некоторую сложность представляет также решение вопроса об об­ратной силе закона в случаях, когда после совершения преступления и до момента привлечения лица к ответственности закон изменился два или более раза. Вопрос о применении «промежуточного» закона возникает в тех случаях, когда этот закон мягче (или вовсе устраняет ответственность) в сравнении с законом, действовавшим в момент со­вершения преступления, и законом, действующим во время привлече­ния лица к уголовной ответственности или постановления приговора.

В мае 2000 г. Б. была осуждена за совершенное 31 августа 1996 г. похи­щение человека по ч. 2 ст. 125¹ УК 1960 г., предусматривавшей наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 10 лет с конфискацией имущества. Определением Верховного Суда РФ действия Б. были переквалифициро­ваны на п. «а» ч. 2 ст. 126 УК 1996 г. в ред. Федерального закона от 13 июня 1996 г. (санкция: лишение свободы на срок от 5 до 10 лет). Верховной Суд РФ квалифицировал действия Б. по «промежуточному» закону, поскольку п. «а»

ч. 2 ст. 126 УК в данной редакции являлся более мягким законом по срав­нению с законом, действовавшим в момент совершения преступления (ч. 2 ст. 125¹ УК 1960 г. предусматривала конфискацию имущества), так и с за­коном, действующим во время постановления приговора (ч. 2 ст. 126 УК в ред. Федерального закона от 9 февраля 1999 г. предусматривала лишение свободы на срок от 6 до 15 лет)¹.

В случае, если между совершением преступления и вынесением приговора уголовный закон изменялся неоднократно, применяется наиболее благоприятный для виновного лица закон, в том числе «про­межуточный»².

§ 3. Действие уголовного закона в пространстве и по кругу лиц

Уголовное законодательство любого современного государства со­держит комплекс норм, позволяющих определить, к каким преступле­ниям и в отношении каких лиц может быть применен уголовный закон.

Данный институт уголовного права — результат длительного исто­рического развития. Первоначально доминировал персональный прин­цип ответственности с учетом гражданства преступника, основанный на существовании при феодализме положения личного подданства. Бур­жуазные революции и формирование классического международного права, основанного на суверенном равенстве государств, привели к по­степенному утверждению территориального принципа ответственности по месту совершения преступления^[154]. В настоящее время, характеризую­щееся прозрачностью границ между государствами, интенсивной ми­грацией населения, процессами экономической глобализации, а также интернационализацией преступности и развитием международного уго­ловного права, очевидна недостаточность территориального принци­па и все более частым явлением становится экстратерриториальное (от лат. extra — дополнительный) действие уголовного закона.

Дата добавления: 2015-10-21