— Вполне возможно.
— А чего испугался ты?
— А вот такого звука. — Гард снова махнул рукой на туфельку.
— Почему ты решил, что гладикусы проиграют?
— Они окружены.
— Мы можем как-то разорвать оцепление?
— Только магически, — развел руками дракон.
— Тогда давай быстренько превращайся, и улетаем отсюда к чертовой бабушке!
— Не могу…
— Что такое?! Превращалка поломалась?! — Аня уже не сдерживала негативных эмоций.
— На меня наложили арест. — Дракон опустил голову.
— Какой такой арест? Когда? И кто?!
— Драконы наложили арест за то, что проворонил вас у озера! — взорвался Гард.
Аня осеклась:
— Надолго?
— На месяц.
— Нарушить можешь ввиду смертельной опасности?
— Не могу. Механизм просто заклинили.
Диалог перешел на пониженные тона, дракон с Аней переговаривались почти полушепотом, и посему совершенно неожиданным и слишком резким оказался крик.
— Искамель! Искамель! На помощь! — Аня почти сорвала голос, а Гард смачно плюхнулся на землю.
— Чего кричишь? Ой, мама! — Привидение явно было не очень в курсе происходящего, но ушло не так уж и далеко. — Это что такое? Какая прелесть! — лепетал призрак.
Голос Камель перемещался, Аня старалась следить за ним и не потерять прилетевшую помощницу.
— Камель, прошу тебя, срочно лети в замок, вызывай Эдэра на помощь…
— А как его вызвать, он же меня не слышит. — Голос звучал уже в отдалении, почти на границе светящегося ковра.
— Так напиши ему записку! — гаркнула Аня и тут же осеклась: — Пожалуйста, — проблеяла брюнетка.
— Хорошо, сейчас, только рассмотрю поближе, что это такое.
Ане очень хотелось спросить, сколько лет было привидению, когда оно стало привидением, но девушку остановили несколько моментов. Во-первых, Камель не помнила ничего, кроме своего имени.
«Кстати, странно. Может, она играет со мной, а на самом деле помнит все, но не рассказывает?» — закрались сомнения насчет подруги и тут же испарились.
А во-вторых, то место, откуда звучал голос — прямо на границе двух колоний, — вдруг стало окрашиваться в сиреневый цвет, вытесняя черноту кворциков.
— Камель, ты где? — Аня с надеждой продолжала смотреть на сиреневое щупальце.
— Я тут. — Голос донесся именно оттуда, откуда девушка надеялась его услышать.
— Камель, ты стоишь на земле?
— Да, — как-то неуверенно, словно вопрос был с подвохом, ответило привидение.
— Сделай, пожалуйста, шаг назад.
Нечто незримое отодвинулось и потянуло за собой сиреневое щупальце.
— Гард, ты видишь?!
— Вижу. Что это?
— Это Камель!
— Какая молодец, — не очень радостно произнес дракон.
— Вот какая я молодец! — похвалила сама себя Искамель, продолжая маленькими шажками отходить в темноту и увлекая за собой почти проигравших сиреневых гладикусов.
Аня присела на корточки, погладила заклубившуюся под пальцами светло-фиолетовую колонию цветов. Из темноты доносилось победное пение привидения на непонятном Ане языке.
— У нее приятный голос. — Рядом на корточки опустился Гард.
Анина рука замерла без движения.
— Слышишь ее? — не поднимая глаз, уточнила брюнетка у дракона.
— Слышу.
— Давно?
— Только что.
— Врет и не краснеет, — похвалила графиня наблюдателя, рассматривая прищур зеленых глаз и отсвечивающую сиреневым цветом кожу. — Еще чуть-чуть, и домой. Вымолить тебе прощение у драконов я смогу, как думаешь?
— Не надо молить. Срок скоро закончится.
Аня лишь покачала головой:
— Не говори ей и другим, что слышишь наше привидение.
— Не доверяешь?
— Проверяю.
ГЛАВА 17
— Мне чертовски жаль, Камель. — Аня налила в бокал красного вина, затем переместила руку с бутылкой ко второму бокалу, на миг замерла и, решив что-то для себя, наполнила его.
— Чего тебе жаль, Аня? — Голос прозвучал прямо над ухом.
— Жаль, что ты не можешь выпить со мной вина. Жаль, что тебя, кроме меня, никто не слышит…
— Да, уж-таки и никто, — съехидничал голос.
Аня, собиравшаяся уже глотнуть пряного напитка, снова поставила бокал на стол и застыла, не зная, куда смотреть.
— Да-да, — продолжало хитрить привидение. — Я знаю, что дракон меня слышит. И знаю, что ты об этом знаешь.
Аня не шевелилась.
— Ой, леди, успокойтесь! — именно от таких слов Земную обычно бросало в жар, и она судорожно начинала искать пути отхода. — Я не злюсь. Но эта интересная игра меня забавляет.
Если бы не невидимость призрака, графиня могла бы наблюдать, как странная девушка пустилась в пляс. Бокал снова очутился в похолодевших пальцах. Только на этот раз Аня отхлебнула вина.
— Искамель, а я тебе нравлюсь?
— Что это за вопрос?
Волна призрачного возмущения материализовалась и пронеслась по комнате прохладным ветерком.
— Ты меня прости еще раз, Камель, но я настаиваю на ответе.
— Зачем?
— Затем, — Аня вздохнула. — Мне кажется, что я разобралась в механике твоей материализации. Кажется! — еще раз подчеркнула изобретательница велосипеда.
— И как же работает механизм?
— Ладно. Допустим, ответ на мой вопрос — да…
— Какой ответ?
— Ответ на вопрос, нравлюсь ли я тебе…
— И какой ответ?
— Да ты издеваешься?!
— Нет, — по-детски непосредственно ответило привидение.
— Мне точно нужно узнать, сколько тебе было лет, когда ты умерла, — пробурчала Аня.
— Ох, а как мне хочется узнать, — вздохнул призрак, и графине показалось, что лепестки цветов в вазе шелохнулись от чужого дыхания.
— Ладно, Камель, слушай. Мне кажется, что ты приобретаешь форму, осязаемость и слышимость каждый раз, когда проявляешь эмоции.
— Это как?
— Смотри, в замке появились мы. Ты обратилась ко мне, и я тебя услышала после того, как ты проявила сочувствие по отношению ко мне. Правильно?
— В общем-то да, — задумчиво протянуло привидение. — Только я тебе не сочувствовала.
— Не сочувствовала…
— Нет, я тебе откровенно завидовала.
— Ух ты, — Аня сделала для себя открытие. — А сейчас?
— А сейчас мне тебя жалко.
— Откровенность за откровенность. — Девушка качнула головой и снова наполнила бокал.
— Жалко, что тебе пришлось поставить условие и ждать целый месяц…
— Итак, нам друг друга жалко, — проигнорировала Аня причины возникновения чувств. — Это эмоции?
— О да, еще какие эмоции!
— А ты за мной в лесу подглядывала?
— Да ну, что ты!
Искамель сделала вид, что сказала правду, Аня сделала вид, что поверила.
— Теперь дальше. Ты мне неоднократно сообщала о своей симпатии к дракону. Так?
— Так, было такое.
— А он ответно заинтересовался тобой. Значит…
— Значит, меня начинает слышать тот, к кому я испытываю какие-либо эмоции.
— И мне кажется, что, если эти эмоции будут расти, усиливаться, тогда твои возможности, или характеристики, или как там еще их назвать, тоже станут более… мм…
— Материальными, — подсказала Камель.
— Точно. — Земная щелкнула пальцами.
— И как же их, эти самые эмоции, нам удастся усилить?
— Самые сильные эмоции — это любовь, это гнев, это ненависть. Страх…
— Ха, мне бояться нечего, — парировала Камель.
— Повезло тебе. Значит, необходимы другие эмоции.
— Любовь, — мечтательно протянул призрак.
— Опция недоступна, ик, — Земная выдала нечто.
— Что такое опция?
— Боюсь, дорогая, пока ты призрак, любовь и страсть, а тем более ответное чувство тебе испытать не придется. — Второй бокал вина разогнал кровь и повысил градус настроения. — «The greatest thing you’ve ever learn…» — пропела Аня. — Нат Кинг Коул — талант!
— Ой, как красиво, — пропела Камель. — Давай еще.
И Аня выдала еще. Полночи обитатели замка и близлежащих земель слышали чудесный голос, что пел порою странные песни, периодически разговаривал сам с собой и икал.
Утро началось с идеи.
— Камель! Камель, ты здесь?
Разум певички был кристально чист, энергия била ключом, обещая заразить энтузиазмом всех вокруг.
— Камель, ну ты где?
— Тихо, не шуми. — Призрак порывом ветра раздвинул шторы, ворвавшись в комнату. — Идем лучше наверх, посмотришь.
— А что там? — Аня уже облачилась в неизменный домашний наряд и босиком побежала по любимым пушистым коврам на крышу.
— Там красота, — поведала по секрету Искамель.
— У тебя все красота, Камель, — Аня не бурчала, она восхищалась непосредственностью и оптимизмом привидения. — Ты за сто лет не научилась ни злиться, ни мстить.
— А на кого злиться или кому мстить, если ничего не помнишь?
Аня ошарашенно застыла на последних ступенях.
— Ну, конечно! Вот откуда у тебя… вот почему ты не похожа на других — у тебя нет воспоминаний!
— Давай, давай, пошли! Потом обо мне! Там такая красота!
И Аня снова побежала.
А полюбоваться действительно было на что: срок наказания подошел к концу, и теперь в лучах утреннего солнца, поражая округу, резвился черно-желтый дракон.
— Какой он красивый, — зачарованно произнесло привидение.
— Искамель, я знаю, как тебе обрести форму в сжатые сроки! — Аня за пять минут достаточно налюбовалась на рептилию и теперь готова была свернуть горы ради нового друга.
А в подруги записывать Камель было еще рано. Недавние и давешние поступки Аниных соратниц не позволяли Земной бросаться обещаниями. В первую очередь Аня не готова была давать клятвы самой себе. Что уж говорить про малознакомых особей.
Привидение пропустило замечание брюнетки мимо ушей, скорее всего, продолжало любоваться драконом.
— А ты ведь можешь присоединиться к нему? Не так ли, Камель? — Аня смотрела на вершины гор.
— Ой, правда. А я как-то и не подумала.
— Заодно ты можешь сообщить Гарду, что ты его слышишь. Только прошу тебя, — поспешила предупредить Аня, — не говори ему о причине столь выборочной способности к общению.
— Почему?
— Потому что он — мужчина.
Ответа не последовало, но уже через несколько секунд резкий вираж Гарда убедил Аню в том, что Искамель сменила дислокацию на более приятную ей самой.
— Ладно, Камель, ты мне на балу еще понадобишься в невидимой форме, — совсем тихо произнесла Земная и пустилась в обратный путь.
До празднества в честь эльфийской четы оставалась пара дней. Наряды были готовы, образы подобраны, появлялась возможность заняться государственными делами. И еще следовало немного подумать над способом розыска Мокрейшего брата и в условиях ограниченности исходной информации попытаться воссоединить семью.
Никаких мыслей в голову не приходило, поэтому Аня решила серьезно заняться своей фигурой. Конечно, ощутимых результатов два дня строгой диеты не принесли, но моральное удовлетворение по десятибалльной шкале оценивалось на двенадцать.
— Ой, какое красивое платье, — восхищалось привидение Аниным внешним видом.
— А прическа? Как тебе? — Модница крутилась перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон.
— Ой, как красиво, — снова взялась за свое Камель.
— Это называется «асимметрия».
— Ой, какое красивое слово.
За несколько дней общения с восхищенным любым проявлением мира привидением Аня привыкла к ограниченному, но довольно эмоциональному словарному запасу Искамель.
— Камель, мне нужен шпион, а не полуголая девица с восхищенно открытыми глазами и отвисшей челюстью. Прошу тебя, попридержи эмоции. Иначе нас раскроют раньше времени.
До выхода в эльфийский свет оставалось чуть меньше часа, но Аня волновалась, словно на первом в жизни экзамене. Арендованный заранее небольшой домик на краю большого города радостно раскрыл свои объятия и вместил всю делегацию графства Монако: красавчик-граф, его надменная незамужняя сестрица, личные секретари и охранники — всем досталось по уютной комнате.
До места назначения решили добираться верхом: опыт прошлых поездок на официальные мероприятия оставил неприятный осадок. На вечерний прием гостей ожидали в центральном замке столицы: парк на равнине, мостики через ручейки, огромное количество галерей, бальные залы, балконы, продуваемые всеми ветрами, и, естественно, единственный центральный въезд.
Расфуфыренные господа и дамы, стоящие в очереди на въезд, обмахивающиеся веерами и презрительно зыркающие на свободно передвигающихся правителей новоиспеченного государства, нисколько не волновали Аню — она приветливо улыбалась и стреляла глазами в особо понравившихся представителей знати.
Не отставал от сестры и граф Эдэр. На фоне зализанных франтов граф Монакский выглядел дорогим экзотическим экземпляром. Словно павлин в стае фазанов.
— Нос не задирай, — посоветовала Аня.
— Прости, дорогая, не расслышал, — невинно махнул ресницами граф.
— Будь проще, и люди к тебе потянутся, — так же невинно парировала брюнетка. — Нам не нужны враги. Нам нужны друзья и союзники.
— Да, дорогая, как скажешь, — Эдэр, широко улыбаясь, цедил сквозь зубы, тем самым заставляя усомниться названую сестру в том, что первый официальный выход в свет не оставит за собой тропу, усеянную трупами.
— Эдэр, прошу тебя, влюби в себя как можно больше чужих жен. И дочерей. И сестер.
— А вы, леди, возьмете на себя другую половину?
— А я, горячо любимый братец, возьму на себя правителя.
У кольцевой дороги, что венчала подъезд ко дворцу, монакской чете пришлось спешиться. Зевс и Гард молниеносно испарились по направлению к черному ходу: личный секретарь должен был сообщить глашатаю о прибытии гостей, а Гарду следовало оглядеться и приобщиться к армии телохранителей — невидимых и опасных.
Аня была полностью расслабленна, полагалась на брата, не обращала внимания на детали, лишь изредка ловила на себе завистливые взгляды. Девушка надеялась сегодня хоть чуть-чуть дать себе отдохнуть, позволить алкоголю вскружить голову, а музыке — закружить в танцах.
— Граф Монако Эдэр Риддик Первый и графиня Анна Фанни Риддик, — громогласно объявил глашатай.
Брюнетка даже не успела обратить внимания на момент, когда монакская чета влезла без очереди, и перед ними открылась дверь в большой зал.
— Ой, какая красота! — от очередного восхищенного вздоха Аня вздрогнула.
— Что случилось? — Граф озадаченно взглянул на спутницу.
— Никак не привыкну к незримому присутствию наблюдателя…
— Искамель?
— Искамель! — подтвердила брюнетка и снова лучезарно улыбнулась. — Господин Пэйон! Как я рада вас видеть.
Непомерно располневший господин чинно облобызал Анины пальчики и слащаво улыбнулся в ответ.
— Леди Анна, вы неотразимы. Граф, — последовал почтительный короткий поклон в сторону Эдэра.
Спутница Пэйона поспешила протянуть руку для поцелуя, игнорируя приличия.
— Граф, — промурлыкала девица в ярко-красном платье, с непомерно огромными перьями в волосах.
— Прима императорского театра, леди Кварси, — отрекомендовал певицу белобрысый лорд.
— Бескрайне рад лицезреть вас, — Эдэр аккуратно коснулся губами перчатки, косясь при этом на Аню.
— Ах, вот вы где! Как приятно видеть вас! Леди Анна, лорд Эдэр, добро пожаловать на карту Арарты!
Распихивая толпу, к асимметричным правителям графства пробирался стройный и очень общительный мужчина. Выкрикнув приветствия еще издалека, обладатель непомерно длинного носа и остроконечных ушей успел по дороге поздороваться абсолютно со всеми гостями в радиусе двух метров и при этом умудрился обратить внимание этих самых гостей на Аню и Эдэра, возведя Монакского графа в ранг «особого гостя».
— Примите наши поздравления, лорд Штрудэльтэль! — Граф Эдэр широко раскинул руки, словно готовился принять в объятия говорливого эльфа, и вдруг сложился пополам в глубоком поклоне. — Вы счастливейший из отцов.
— О, вы даже представить себе не можете, насколько счастливый! — Эльфийский король сделал большие глаза, выразительно повел бровями и тут же, стушевавшись, стал оглядываться, словно провинившийся ребенок: — Пойдемте, пойдемте скорей, я представлю вас другим гостям. Ох, сколько толков, сколько слухов о вас ходило. Но я им не верил! Я так хотел видеть вас! Я так надеялся, что вы не откажетесь от визита. О, я так счастлив!
Аня незаметно «отклеилась» от брата и смогла свободно вздохнуть, когда нескончаемая тирада правителя остроухих слилась с гулом толпы. Оставаться на месте девушке претило: плотность толпы возрастала с каждым новым объявлением глашатая. Брюнетка решила, что настало время двигаться дальше — как в прямом, так и в переносном смысле.
Следовало найти главного водяного страны и выполнить данное Ее Мокрейшеству обещание. Надо было найти столик с освежительными напитками и вырваться на свежий воздух. Следовало не попадаться на глаза императору Южной Кельтии и его родственникам.
А еще очень хотелось увидеть карие глаза и втянуть носом полюбившийся запах корицы. Также следовало опасаться коварных спиртных напитков, которые пробуждали в Ане педанта, привыкшего доводить дела до логического конца и не останавливаться перед преградами: хочешь взять — бери, хочешь увидеть — зови, хочешь петь — пой.
Брюнетка улыбнулась своим мыслям, невольно оскорбив этим пышногрудую даму, что украдкой рассматривала Анин наряд, и направилась к столику, уставленному пустыми бокалами.
— Вам со льдом?
Земная захлопала глазами — такого вопроса она уже и не ожидала услышать. В этом мире.
— У вас есть лед?
— Да, миледи. В такую теплую погоду лорд решил не тратиться на ветер, а охладить гостевые напитки, — ответствовал лакей.
— Мне со льдом, пожалуйста, — согласилась Аня и услышала хрустящий звук ломающегося на кусочки льда.
— Красное? Белое? — вновь поинтересовался лакей.
— Красное сухое, — все еще пребывая в ступоре, ответила брюнетка.
И лишь когда о тонкий хрустальный бочок стукнулся кусочек льда, издавая мягкий звук волшебства, Аня почувствовала магическую атмосферу праздника. И смогла расслабиться.
Приятная ненавязчивая музыка, бродящие по ломаным траекториям гости, завистливые и боготворящие взгляды, разноцветное и довольно яркое освещение, холодность каменных стен — все радовало душу.
Аня улыбалась себе, чужим гостям, музыкантам, даже стенам. Бродила среди людей, уворачивалась от необъятных юбок, вслушивалась в отрывки разговоров. Незамеченной осталась смена бокала, теперь уже он был с красным сухим, приятно удивило мастерство магов, следящих за освещением.
Шаг за шагом Аня обходила зал, забыв о предосторожностях и чаяниях: обстановка и внутренняя энергетика дворца расслабляли, дарили покой и безмятежность. Аня плыла по течению, пока вновь не оказалась почти у самого входа.
— Его императорское высочество лорд Бруэдэр Роалд Риг и леди Сольвейг Вазилайос, — почти над самым ухом, словно приговор, прозвучало два имени.
Аня затравленно оглянулась и бросилась вверх по ступеням так удачно и внезапно обнаруженной лестницы. Куда делся бокал, девушка не заметила. Руки и ноги налились свинцом и теперь лишь мешали продвижению. Оказавшись на балконе, Аня не могла отдышаться: грудь сжимали тиски, пальцы не чувствовали опоры, а глаза застилала пелена.
Там, внизу, прямо у Аниных ног, чета будущих кельтских императоров вежливо кивала гостям, мило улыбалась и топтала осколки разбитого девичьего сердца.
Почему так больно, Аня? Ты же готовила себя к встрече! Ты же сама дала ему срок!
А пьяное сердце прыгало в груди, отказываясь подчиняться разуму.
— Ты в порядке? — тихий шепот Искамель рывком развернул Аню на сто восемьдесят градусов.
— Сейчас буду, — брюнетка попыталась отдышаться. — Спасибо тебе.
— Держись. Аня, я должна идти. Потом расскажу.
И невидимая опора исчезла. Аня еще раз глубоко вдохнула, взяла себя в руки и повернулась к залу лицом. Но вместо умиротворения и веселья вновь испытала чувство безысходности и предательства — кареглазый смотрел прямо на девушку, стоящую на балконе.
Ане пришлось закусить губу и с силой вцепиться в перила, чтобы устоять на ногах. Непонятно отчего, но в карих глазах Земная не увидела того, на что рассчитывала: ни капли сочувствия, ни грамма сожаления, ни толики любви. Только злоба, темнота и отречение.
Брюнетка стояла, не шевелясь, и была не в состоянии отвести взгляд, смотрела на наследника — неужели долг перед государством перевесил чувства? А были ли чувства вообще? Или земная женщина все придумала сама?
На Аню смотрел демон во плоти — презрение и удивление смешивались друг с другом и какими-то акварельными разводами застывали на лице наследного принца. А мгновение спустя еще один раскаленный докрасна взгляд вонзился в брюнетку — пытливая и преданная лишь себе Сольвейг испепеляла Аню взглядом.
И в который раз недруг ошибся: вместо того, чтобы сбежать, Аня расправила плечи, повела бровью и смерила соперницу взглядом победительницы. Губы кельтского наследника тронула улыбка, в то время как Сольвейг, бешено вращая глазами, силилась оттащить за руку своего жениха.
— Ваше высочество, пойдемте!
Кареглазый не обращал никакого внимания на невесту, провожая взглядом стройную фигуру в асимметрично смоделированном платье.
— Бруэдэр, это неприлично, — шипела Соль, пытаясь привлечь внимание наследника.
Аня не знала, чем закончилась короткая сцена, потому что балкон внезапно превратился в длинную темную галерею, и девушка продолжила путешествие по дворцу, не оглядываясь.
Во избежание неприятных и неожиданных встреч следовало в срочном порядке найти брата мистера Икс и присоединиться к танцующим.
Галереи лишь производили впечатление пустующих: буквально из каждой второй ниши раздавались смешки, тускло освещенные балконы и лоджии были оккупированы романтично настроенными парочками и важными импозантными господами, обсуждающими либо политические, либо светские вопросы.
Аня величественно приседала в реверансах, улыбалась и кивала старым знакомым; довольно холодно приветствовал девушку владыка Ромнии, неизвестный господин, представляющий Сюрпен и прибывший в сопровождении совсем молодого любознательного дракончика с присущей лишь рептилиям галантностью и обходительностью попытался обольстить девушку, но Аня была согласна только танцевать. Чем и поспешила обрадовать нового знакомого.
— Вы идеальная пара, леди Анна. Графу Эдэру несказанно повезло, — дракон ублажал графиню, не прекращая кружить голову танцем.
— Графу Эдэру повезло в том, что он в скором времени сможет от меня избавиться, выдав замуж.
— Простите… Вы…
— Родственники, — подсказала Аня. — Граф Эдэр приходится мне братом.
— А кельтский наследник кем приходится графу?
Аня поперхнулась от возмущения — куда делась политкорректность? Откуда такие вопросы у драконов? Кто-кто, а ведь именно драконы давно были в курсе происходящего. Или Гард доносил им не совсем правдивую информацию?
— Леди Анна? — Дракон буквально выдернул девушку из водоворота мыслей.
— Простите, Доирэ, — брюнетка улыбнулась и сверкнула глазами. — Задумалась над собственной участью.
— И каковой же вам представляется оная?
— А вдруг мой горячо любимый братец не просто так, из политических соображений, решил выбраться в свет? А вдруг он именно здесь и сейчас выбирает мне жениха, прочит светлое будущее соседнему с Монако государству, если, конечно, правитель соседей согласится на брак.
Испытывая терпение дракона, Аня сдвинула брови домиком и заглянула в глаза партнеру по танцу.
— А вдруг моим будущим мужем окажется некто, внешне похожий на борова, и с характером узурпатора? Что тогда? Погибнуть во цвете лет?
Дракон резко прекратил танец: становиться спасителем прекрасной незнакомки лорду Доирэ совсем не улыбалось.
— Я спасу вас, — раздалось за спиной.
Дракон в знак благодарности склонил голову, снова поцеловал Ане руку и ретировался с поля боя. Брюнетка не спешила оборачиваться, лишь сильнее втянула воздух, подкрашенный сладковатым запахом корицы.
— Вы позволите пригласить вас на танец?
Глупый вопрос, учитывая то, что они стояли аккурат посередине танцевального зала, а вокруг кружились пары. Аня протянула руку.
ГЛАВА 18
Зал замер, словно завороженный. Гости шептались и переглядывались. Музыка увлекала танцующую пару, укутывая счастливчиков пеленой волшебного забвения.
— Что ты делаешь? — шепотом спросила Аня, заглядывая в карие глаза.
— Я делаю нас малозначимыми для окружающих.
— С ума сошел? — Аня и не думала ругать мужчину.
Ни интонацией, ни прищуром глаз не укорила красавчика: хочется ему провоцировать слухи и обсуждения — милости просим.
— Ты меня компрометируешь, знаешь? — Вроде и ничего не значащий вопрос, но все же.
— Твоя репутация была безнадежно испорчена еще тогда, когда ты выиграла в карты свои земли.
Как же неописуемо приятно чувствовать крепкие объятия: немного преступить черту официоза и приличий, немного подразнить воображение зрителей, придать совсем чуть-чуть пикантности ситуации и очень сильно разозлить блондинку. От мелькнувшей задорной мысли у Ани вспыхнул взгляд. Кельтский бастард воспринял это как знак и загордился произведенным впечатлением. Ох уж эти мужчины!
— Меня считают ветреной особой?
— Ветреной… — маг поискал ответ на потолке. — Нет, не ветреной. Вслух говорят, что ты безнравственная и невоспитанная. А про себя думают, что ты бунтарка. Вслух они порицают твои методы и твои поступки. А сами вечерами сидят по темным углам и трясутся от страха.
— Откуда ты знаешь?
— Я будущий правитель империи, ты забыла?
— Это не причина. Но ответ засчитан, — Аня ласково улыбнулась. — Ты почему смотрел на меня так зло?
— Это была злость не на тебя.
— А на кого?
— На весь мир.
На ответ еще одного мирового лгуна Аня покачала головой. Мелодия закончилась: дамы поспешили раскланяться, а кавалеры — свершить марш-бросок в сторону лакеев с прохладительными напитками.
— Мне пора, но я обязательно найду тебя.
И вместо жарких объятий — легкий поцелуй руки.
Брюнетке страстно хотелось объявить о перемене взглядов на венчание, язык чесался, так мечталось сообщить, что нет мочи больше терпеть. Но, сдержав порыв эмоций в очередной раз, Аня стала озираться в поисках названого брата.
Обнаружить Эдэра оказалось не так просто, как предполагалось. Воодушевленный небывалым успехом, окруженный толпой поклонниц, граф Монакский блистал умом, очаровывал харизмой и манил загадочностью. Работа над внешним видом графа не изменила его до неузнаваемости, лишь подчеркнула достоинства и некоторые фамильные черты. Очаровательная ямочка на подбородке, которую так любила Аня, — родовая черта Ригов, обязательная для всех мужчин клана, раззадорила гостей, и теперь Эдэр что было мочи отбивался от назойливых вопросов, постепенно теряя азарт.
— Как вы находите прием, мой милый брат? — Аня обнаружила себя в толпе красавиц.
Обмахиваясь веером, девушка плыла сквозь море рюшек и оборок навстречу Эдэру, мысленно величая себя «спасительной шлюпкой».
— Я нахожу хозяев столь гостеприимными, что готов в срочном порядке переквалифицироваться в помощника распорядителя и отправиться выполнять его поручения, дабы гостям стало еще веселее.
Кринолиновое море зашуршало смешками и комплиментами, восхваляя тонкое чувство юмора графа.
— Я знаю прекрасное место, где ваши способности будут востребованы в полной мере и на достаточно долгий срок.
— Леди Анна, — Эдэр благодарно и очень благородно подставил локоть. — Милые леди, прошу нас извинить.
Галантный поклон всем и никому, и быстрым шагом, почти вприпрыжку, граф Эдэр увлек такую родную сестру в глубь дворцовых помещений.
— И это только первый день! — зло прошипел граф.
— А чего ты хотел, Эдэр? Ты и раньше был парнем хоть куда. А теперь и подавно.
Голубоглазый красавец, не оборачиваясь, уходил все дальше и дальше от танцевальной залы и армии настырных девах.
— А если к твоей природной харизме и житейскому опыту прибавить неординарность и оригинальность нового образа, — Аня на мгновенье задумалась, — то получится новый бог красоты.
— И никак не меньше? — Эдэр вдруг резко затормозил. — Куда делась твоя нить?
Аня судорожно прижала руки к груди. И даже испугалась: ведь нить исчезает, только если исчезает один из связки.
— Эдэр, надо найти твоего брата, — осипшим голосом произнесла девушка. — Срочно.
Сердце колотилось, пока Земная быстрым шагом пыталась догнать ринувшегося в атаку графа. Балы балами, но громоздкие пышные юбки следовало срочно заменить на более простые платья в стиле ампир.
У входа в ярко освещенный зал Аня замерла, пытаясь справиться с паникой, несколько раз глубоко вздохнула, поморгала, загоняя слезы обратно, и только сейчас поняла, насколько глупым и необдуманным стал первый поступок, совершенный в порыве истерики. Если бы с кареглазым что-то и случилось, то конечно же не в главном зале. И куда же тогда исчез Эдэр?
Призвав к порядку скачущие мысли, Аня огляделась в поисках выхода на балкон. За колонной аккуратно пристроилась мраморная винтовая лестница. Девушка слишком резко сорвалась с места и налетела на проходящих мимо гостей.
— Ох, — гулко вышел воздух из легких, — простите, леди.
Аня подняла глаза и в который раз за вечер замерла как вкопанная.
— Леди Анна, — слащаво протянула Сольвейг. — Или лучше называть вас леди Воровка?
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |