— Тогда, наверно, в Дурмстранге учатся, в основном, мальчики?
— Да, — француженка кивнула и наморщила нос. — Кстати, не очень вежливо расспрашивать девушку, даже не представившись.
Гарри, смутившись, вскочил и поклонился.
— Позвольте представиться, мадемуазель. Гарри Джеймс Поттер.
— Олив Бизе, — улыбающаяся девушка протянула ему руку. Не успел Гарри ее пожать, как раздался мелодичный голос:
— Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер?
Белокурая девушка необычайной красоты, грациозно поднявшись со своего места, подошла к Гарри.
— Ты говоришь по-французски? О, я не ожидала, что знаменитый Мальчик-Который-Выжил еще и такой милый и очаровательный…
Гарри зло посмотрел на наглую блондинку. Ту его взгляд нисколько не смутил:
— Разреши представиться, Флер Делакур.
Гарри демонстративно пожал протянутую явно для поцелуя руку. Глаза Флер удивленно расширились, но через миг она опять непринужденно защебетала:
— Ты не откажешься показать мне замок? Я столько читала и слышала о Хогвартсе, но боюсь, что мы сами заблудимся. А такой герой, как ты, конечно же, не откажет в помощи слабым девушкам.
— Простите, мадемуазель Делакур, — Гарри вежливо улыбнулся. — К сожалению, я очень занят и просто не смогу найти достаточно много времени, чтобы вы смогли как следует познакомиться с Хогвартсом. Но не сомневаюсь, что такие красивые девушки не останутся без сопровождающих.
— О, не надо так официально, — огорченно надула губки Флер. — А то я чувствую себя старухой! Называй меня Флер, пожалуйста, и на «ты».
Гарри совсем смешался — что ей надо? Почему бы ей к Дэвису не пристать — тот, того гляди, из штанов выпрыгнет, пытаясь обратить на себя внимание. Мальчишки-однокурсники тоже, не скрываясь, пожирали красавицу-блондинку глазами, а девчонки, включая Олив, недовольно поджимали губы.
— Хорошо, Флер, — воспитанно ответил он. — Только я впрямь не смогу водить тебя по замку.
Флер вздохнула:
— Жаль. Что же, я очень рада, что познакомилась с тобой, Гарри. Надеюсь, мы подружимся.
Гарри проводил ее ошарашенным взглядом. Очнувшиеся одноклассники хором зашипели на него:
— Ты что, Поттер! Такая девушка! Да я бы…
— Я гей, — невозмутимо ответил Гарри и принялся за забытый десерт. — Вот как раз недавно понял.
— Везет же, кому не надо, — завистливо выдохнул Энтони Голдстейн. — Эх, и почему девчонки так любят знаменитостей?
— И почему все интересные и умные мальчики оказываются геями? — в тон ему сказала Падма. — А остальные последний разум теряют при виде блондинки.
Праздничный ужин с представлением комиссии Турнира, торжественным оглашением правил и установкой Кубка Огня затянулся надолго, до самого отбоя. Так что встретиться с Драко этим вечером не удалось. Зато в тетради уже ждал гневный вопрос:
«Что от тебя хотела эта блондинистая курица?»
«Сам не понял, — честно ответил Гарри. — А чего ты так резко?»
Ответ был лаконичным.
«Ревную».
Гарри засмеялся в голос и написал:
«Дурак. Ну что, познакомился с Крамом?»
«Познакомился. Он странный. Короче, завтра расскажу. Я уже соскучился, Гарри».
«Я тоже. Спокойной ночи, Драко».
«Спокойной ночи. Целую тебя».
«И я тебя».
Гарри закрыл тетрадь и достал из запертого на парселтанге ящика тумбочки книгу, которую недавно передал ему Снейп. Ту самую обещанную «соответствующую литературу». Это была большого формата, красочно оформленная «Энциклопедия любви для юных магов», изданная в Америке. Поначалу Гарри не мог читать ее, не краснея, что уж говорить об иллюстрациях… Но книга была полезной и понятной, Гарри был очень благодарен профессору и потом намеревался подсунуть ее Малфою.
Ночью Гарри снилась огромная курица с головой Флер Делакур, с громким квохтаньем убегающая от разъяренного Драко в поварском колпаке и с огромным столовым ножом в руке. Он проснулся, все еще улыбаясь. Может, отнести книжку в Тайную Комнату и читать ее вместе? Кое-что они могли бы попробовать прямо сейчас…
Глава 26
Весь следующий день в школе обсуждали потенциальных чемпионов. Близнецы Уизли изрядно повеселили всех длиннющими белыми бородами, выросшими после попытки обмануть чары Дамблдора. Говорили, что такая же участь постигла Фосетт из Рэйвенкло и Саммерса из Хаффлпафа. Дурмстрангцы и шармбатонки, как и ожидалось, все бросили в Кубок свои заявки. Из хогвартских студентов достоверно было известно только об Уоррингтоне из Слизерина, Диггори из Хаффлпафа и Джонсон из Гриффиндора. Гарри не сомневался, что претендентов на самом деле гораздо больше, но только у этих троих хватило уверенности в себе, чтобы опустить заявки при свидетелях.
— А из ваших никто не решился? — спросил его Драко, когда они встретились в коридоре после завтрака. — Я-то думал, весь седьмой курс Рэйвенкло рванет с заявками.
— Кто-то, может, и бросил ночью, — ответил Гарри. — Но большинство семикурсников слишком заняты своими проектами. Им не до Турнира. Вот те, кто младше, участвовали бы с удовольствием, да возраст не подходит.
— Понятно, — Драко огляделся и затащил Гарри в пустой класс. — Я очень соскучился...
Гарри тоже соскучился и ничуть не возражал.
Он сидел на столе, обнимая руками и ногами стоящего перед ним Драко, когда дверь распахнулась, и в класс ввалился весь четвертый курс Хаффлпафа. Малфой обвел ироническим взглядом застывших с открытыми ртами однокашников и манерно протянул:
— Мы не заперли дверь, милый.
Гарри рассмеялся, смущение как ветром сдуло. Драко нехотя оторвался от него и подал руку:
— Пойдем отсюда. Проходной двор какой-то.
Они величественно прошествовали мимо хаффлпафцев, а потом ржали в коридоре, пока не обессилели. Успокоившись, Драко констатировал:
— До обеда уже вся школа узнает. Ты как к этому относишься?
Гарри пожал плечами:
— Переживу. Не мы первые, не мы последние.
— Это точно, — Малфой оживился. — Зато никому ничего объяснять не надо. Пойдем.
Он взял Гарри за руку и потащил на улицу.
— Куда ты меня тащишь? — возмутился Гарри, впрочем, не пытаясь вырваться.
— Гулять вдоль озера, как все нормальные парочки, — провозгласил Малфой. — Не все же в подземельях прятаться.
К счастью, на фоне турнирных страстей, новость о них с Драко не приобрела размах сенсации. Только за обедом пришлось поотбиваться от девчонок.
— Значит, Малфой? — спросила Падма. — Ну, этого следовало ожидать. Хотя ты бы лучше смотрелся с кем-нибудь более брутальным.
— Да, — поддержала ее Лиза и мечтательно закатила глаза. — Например, с Маклаггеном из Гриффиндора, говорят, он тоже гей... Какая бы была пара! А Малфой тощий и бесцветный какой-то.
— Зато он Малфой, — вступилась за Драко Мариэтта. — И внешне очень даже симпатичный, просто еще подросток. Отец-то у него красавец, и Драко будет не хуже.
Гарри стоически терпел, только мило улыбался время от времени. Малфою тоже приходилось несладко. Панси сидела обиженная и надутая, а Забини и Нотт явно упражнялись в остроумии. Поэтому Гарри совсем не удивился, когда Драко сразу после обеда демонстративно поцеловал его посреди коридора.
Это был первый хеллоуинский пир, на который Гарри пошел вместе со всеми. Слишком уж хотелось узнать, кого выберет Кубок. Он виновато улыбнулся фотографии родителей и спустился в Большой зал.
Праздничное убранство зала поражало воображение. Но летающие в воздухе золотые тыквы и блуждающие огоньки не могли, на его взгляд, соревноваться в зрелищности с принарядившимся в чудовищный коричневый костюм и оранжево-желтый галстук Хагридом, сидящим рядом с элегантной мадам Максим.
— Какая колоритная парочка! — фыркнула Падма. — Хагрид наконец-то нашел даму себе под стать!
Гарри фыркнул и отвел глаза от преподавательского стола. А с кем, на самом деле, Хагрид мог бы еще встречаться?
Хогвартские эльфы сегодня превзошли сами себя. Некоторые блюда Гарри не смог даже опознать, хотя в Малфой-меноре, казалось, успел напробоваться всякого. Но шармбатонки, как он заметил, почти ничего не съели из всего этого великолепия.
— Волнуешься? — спросил он Олив Бизе.
— О да, — Олив зябко закуталась в большую ажурную шаль. — Это просто невыносимо!
Наконец, ужин закончился. Дамблдор подошел к Кубку и объявил, куда нужно будет пройти объявленным победителям. Весь зал затих в ожидании.
Вдруг пламя в Кубке вспыхнуло красным, и из него вылетел обугленный кусок пергамента. Дамблдор ловко поймал его:
— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!
Зал взорвался аплодисментами и поздравлениями. Крам неловко раскланялся и пошел к двери за учительским столом.
Из Кубка вылетела следующая заявка:
— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!
Поздравления красавице-блондинке были не менее бурными. Флер мило краснела и рассылала воздушные поцелуи. Все шармбатонки выглядели очень расстроенными, две девушки и вовсе навзрыд плакали. Олив проводила Делакур злым взглядом.
— Чертова вейла!
— Вейла?! — ахнули все услышавшие.
Олив поморщилась:
— У нее бабушка — вейла. Разве вы до сих пор не поняли?
Тем временем Кубок выбрал третьего участника:
— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!
Хаффлапфцы провожали своего чемпиона стоя. Остальные факультеты тоже приветствовали Седрика, хоть и не так бурно.
Кубок погас, директор произнес торжественную речь и удалился вместе с другими членами комиссии. Пир был закончен. Гарри посмотрел на часы и нашел взглядом Драко — времени до отбоя было еще много. Тот уже пробирался к нему через толпу. Они уже привычно взялись за руки и пошли в подземелья.
Драко прерывисто вздохнул и сел. Его грудь ходила ходуном, глаза лихорадочно блестели. Гарри полежал немного, набираясь храбрости, потом поднялся и сел верхом ему на колени. Подумав, сбросил расстегнутые мантии с себя и Драко и поцеловал его, крепко прижимаясь всем телом.
— Что ты делаешь? — прошептал Малфой.
Гарри для пробы вильнул бедрами. Драко застонал.
— Это называется фроттаж, Малфой.
— Зануда, — отозвался Драко и лег на спину. — Обязательно надо... а-ах... научно обозвать...
Гарри скользнул по нему вверх-вниз.
— Надо снять рубашки, — сказал он и сел. — Пуговицы цепляются.
Драко с энтузиазмом поддержал идею. Раздевшись до пояса, они с любопытством уставились друг на друга. Драко провел пальцем по груди Гарри.
— Ты почти не изменился с лета.
— А ты изменился, — Гарри снова уселся к нему на колени и положил руки на худые широкие плечи. — Стал выше и больше.
Драко прижал его к себе и лег на спину. От прикосновения к гладкой теплой коже по всему телу побежали мурашки. Гарри легонько потерся, дурея от новизны ощущений, собственной смелости и от того, как горячо и твердо было там, где они соприкасались бедрами. Драко застонал и, с силой проведя ладонями по его спине, решительно опустил обе руки на задницу Гарри, вжимая его в себя. Гарри ахнул, поерзал, выискивая удобную позицию, и, наконец, задвигался увереннее. Он уткнулся лицом в шею Драко, вдыхая его горьковатый свежий запах, провел языком по солоноватой коже и неожиданно оказался снизу, придавленный гибким сильным телом. Драко жадно поцеловал его и качнулся, проехавшись твердым членом по всей его промежности. Это было так хорошо, так головокружительно сладко, что Гарри вскрикнул и подался навстречу, сжимая ногами худые крепкие бедра.
Им хватило всего нескольких таких движений — когда Драко выгнулся, закусив губу, Гарри тоже накрыло. Они полежали еще крепко обнявшись, потом одновременно потянулись за палочками — липкое тепло в штанах быстро стало не слишком-то приятным. Драко, кроме очищающих, наложил на них обоих еще и согревающие чары и притянул Гарри к себе.
— Не хочется вставать, — сказал он и погладил Гарри по груди, осторожно обведя пальцем сосок. — У тебя такая нежная кожа... И косточки тонкие...
— Зато у меня мышцы, — Гарри в доказательство напряг пресс. — Так что я не девчонка!
— Не девчонка, — хихикнул Драко и поцеловал его в ухо. — Я почувствовал. Гарри, эта Делакур сегодня к тебе не приставала?
— Нет, — Гарри вдруг вспомнил. — Слушай, а она, оказывается, на четверть вейла!
— Ах вот оно что, — понимающе кивнул Драко. — Похожа... Кстати, может, она поэтому на тебя внимание обратила. Вейлы вроде как чувствуют магическую силу, они так себе пару выбирают. Так что смотри, как бы она к тебе вейлочары не применила.
— На меня не действуют, — Гарри ехидно улыбнулся. — Это же ты на Чемпионате мира чуть из штанов не выпрыгнул, когда вейлы танцевали.
Драко смутился:
— Они на всех мужчин так действуют. И неправда, не выпрыгивал я. Подумаешь, засмотрелся немного.
Гарри потерся щекой об его плечо:
— Ладно, не выпрыгивал... А почему ты назвал Крама странным?
— Потому что он странный. Дерганый какой-то, настороженный. Он ведь звезда, лучший ловец столетия, к тому же, оказывается, сильный маг, иначе Кубок бы его не выбрал. А ведет себя как какой-то замухрышка, честное слово. Я бы на его месте...
— Ты и на своем месте ведешь себя, как звезда, — хихикнул Гарри. — Поверь мне, никто не назовет тебя замухрышкой.
— А как иначе? — Драко аж разомкнул объятья и сел. — Если хочешь быть кем-то влиятельным, хочешь, чтобы тебя слушали и уважали, то и вести себя надо соответственно!
— А может, он не хочет быть влиятельным. И ему не нравится, как на него пялятся, — заступился за Крама Гарри. — Мне вот тоже не нравилось, когда вокруг меня пляски устраивали.
— Ты — другое дело, — Драко не сдавался. — Ты, конечно, скромник, но нормально держишься, достойно, не прячешь ничего... Нет, с этим Крамом что-то не так.
— Тебе виднее, ты же с ним знаком, — Гарри решил не спорить. Потом посмотрел на часы и потянулся за рубашкой. — Ух ты, отбой через двадцать минут! Мы тут полтора часа валялись и ни одного упражнения не выполнили! Бездельники!
Флер Делакур больше не приставала к Гарри так откровенно, но каждый раз при встрече здоровалась и заводила короткий разговор о пустяках. Гарри решил, что когда она не пытается строить из себя femmefatale, с ней вполне можно общаться. Девчонки ее дружно не любили, парни пускали слюни от одного ее вида, так что Гарри иногда ее даже было жалко. Хотя саму Флер, кажется, все вполне устраивало. Она разгуливала по замку в сопровождении постоянно меняющихся кавалеров, и ее забавный акцент можно было услышать в самых неожиданных местах.
Виктор Крам же засел в библиотеке, видимо, прячась от поклонников. Или, может, он на самом деле любил читать. Гермиона, бывавшая в библиотеке, наверно, больше всех остальных хогвартских студентов, сказала, что он сидит здесь, когда она приходит, и остается, когда уходит. Она даже умудрилась познакомиться с ним и завести что-то вроде приятельских отношений. Когда Гарри вспомнил слова Малфоя, подруга пожала плечами:
— Для твоего Малфоя каждый, кто не стремится к власти и богатству — жалкий фрик.
— Это не так, — оскорбился Гарри.
Гермиона вздохнула.
— Не понимаю, что ты в нем нашел. Ладно, не буду. А Виктор, если так подумать, на самом деле не то, чтобы странный... Он очень напряженный какой-то.
— Как дела у Маркуса? — перешел на более безопасную, как ему казалось, тему, Гарри. — Ты же говорила, он пробовался в «Сенненские соколы»? Что-нибудь решили?
Подруга неожиданно нахмурилась.
— Маркус — идиот. Не хочу о нем говорить.
— Почему? Вы поссорились?
Гарри не представлял себе, как можно поссориться с человеком путем переписки. Оказалось, очень даже можно.
— Кто-то ему доложил, что я общаюсь с Крамом, — Гермиона непреклонно сжала губы. — И он сделал абсолютно дурацкие выводы.
— Понятно, — кивнул Гарри. — Ревнует. А ты что ему ответила?
— Ничего, — зло сказала Гермиона. — Что я должна отвечать на пещерное требование не подходить, не разговаривать, а в идеале вообще запереть себя в гриффиндорской башне?
Гарри сдержал неуместный смешок и сочувствующе посмотрел на подругу. Та выглядела очень расстроенной.
— Вообще-то Маркуса в чем-то можно понять, — выдержав паузу, сказал он. — Крам знаменитый, богатый, симпатичный... Флинт, наверно, боится, что он тебя отобьет.
— Я не тупая самка, чтобы меня можно было отбивать, — огрызнулась Гермиона. — Я сама решаю, с кем мне быть.
— И... с кем ты решила?
Гермиона посмотрела на него с удивлением:
— Конечно, с Маркусом! Он, хоть и идиот, но свой же.
— Напиши ему тогда. Он, наверно, исстрадался уже.
Гермиона мстительно улыбнулась.
— Ничего, пусть пострадает и как следует обдумает свои слова. Еще три дня выдержу и напишу.
— Какие вы, девчонки, жестокие, — вздохнул Гарри.
Подруга прищурилась:
— Я на тебя посмотрю в такой же ситуации. Твой Малфой тоже не подарок. Кстати, Виктор спрашивал, серьезно ли у тебя с ним. Кто-то из их делегации тобой интересовался.
— Надеюсь, ты сказала, что серьезно, — Гарри поежился. — А то Малфой и правда не подарок. Так что у Флинта с «Соколами»?
— Взяли его, запасным, — Гермиона задумчиво посмотрела на пустой пергамент. — Все-таки написать ему, что ли... Радость ведь у человека. А хочешь, я тебя с Крамом познакомлю?
Гарри было любопытно, кто из дурмстрангцев проявил к нему интерес, но Гермиона не знала, а у Крама он спрашивать постеснялся. Крам оказался очень простым, приятным в общении парнем. Он говорил медленно, с сильным акцентом, и, видимо, поэтому больше предпочитал слушать. Но читал по-английски явно лучше, чем говорил — Гарри заметил на его столе сложные труды по чарам и зельям. Большинство этих книг, особенно по зельям, сам Гарри еще не читал.
Неизвестный поклонник объявился сам. Вечером, когда Гарри спешил в подземелья, его просто поймали в пустом коридоре и прижали к стене. Гарри даже испугаться не успел — сказались все его тренировки. Он оглушил нападавшего недавно опробованным беспалочковым Ступефаем, затем обездвижил уже с помощью палочки и потом только рассмотрел. Это был высокий парень, единственный светловолосый среди дурмстрангцев, довольно симпатичный и очень шумный. Только сейчас Гарри сообразил, что не раз ловил на себе его взгляды. Теперь же болгарин растерянно таращил свои наглые, синие — красивые, надо признать, — глаза и явно не понимал, что только что произошло.
— Не трогай меня больше, — по слогам произнес Гарри и отлевитировал незадачливого ухажера в середину коридора. — Полежи тут.
Глаза парня расширились от ужаса. Гарри представил, какого позора он ожидает, и смилостивился. Предусмотрительно отойдя подальше, снял заклинание.
— Остыл?
Болгарин неуверенно поднялся и кивнул.
— Понял, что меня нельзя трогать? И никого из наших мальчиков, — добавил Гарри. — Если я хоть что-нибудь услышу, виноват будешь ты.
— Да ты что, малыш, — примирительно забубнил парень, говорящий, кстати, без малейшего акцента. — Я бы не стал силой... Просто ты такой неприступный и такой хорошенький...
Гарри холодно посмотрел на него и двинулся дальше, напряженно прислушиваясь. Парень не двигался, стоял на месте.
— Эй, — послышалось сзади уже увереннее. — А ты молодец, малыш! Если что, меня зовут Айвен. Айвен Демпси.
— Ты англичанин? — удивленно обернулся Гарри.
— Да, — улыбнулся Демпси. — А ты — Гарри Поттер, я знаю. Извини, в общем.
Гарри кивнул и заторопился. Он и так опаздывал, а теперь еще больше задержался. Малфой, наверно, уже злится.
— Ты мне все равно нравишься, — послышалось вслед. — Бывай, малыш, обращайся, если что.
Гарри фыркнул и ускорил шаг. Вот что, наверно, имел в виду Драко, говоря, что с мальчиком никто церемониться не будет.
Услышав о происшествии, Малфой словно взбесился.
— Да перестань ты, — не выдержал потока ругательств и угроз Гарри. — Я его хорошо приложил, не будет больше руки распускать.
— Я все равно ему устрою, — не сдавался Драко. — Чтобы вообще в твою сторону не смотрел!
— Глаза выколешь? — кротко поинтересовался Гарри. — Или сразу Авадой?
— Ты за него заступаешься? — нехорошо прищурился Драко.
— Нет, — Гарри пожал плечами. Теперь он хорошо понимал Гермиону. — Валяй, делай что хочешь.
— А что тогда злишься?
— Меня бесит, что ты считаешь меня неспособным постоять за себя!
— Это не то! — выкрикнул Драко.
— А что тогда?!
Малфой сжал кулаки и отвернулся. Гарри посмотрел на его худую напряженную спину и вдруг все понял.
— Перестань, Драко, — устало сказал он. — Ты идиот, если думаешь, что я променяю тебя на него.
— Я так не думаю, еще чего! — строптиво ответил Драко, но ощутимо расслабился. — Ладно, хватит об этом. Я не хочу ссориться.
Гарри обнял его со спины.
— Я тоже, — он уткнулся носом в острое плечо. — Давай потренируемся? У меня сегодня хорошо беспалочковый Ступефай получился. Я буду его отрабатывать, а ты — щиты.
— Давай, — Драко повернулся в его руках и поцеловал в губы, сильно и долго. — Мало ли что, тебе пригодится. И Петрификус без палочки ты хотел попробовать.
Но последствия у этой истории оказались куда более неприятными. Гарри уже думать забыл о происшествии, когда через два дня на первой странице «Пророка» увидел заголовок «Мальчик-Который-Выжил любит мальчиков!» Некая Рита Скитер на полстраницы газетного текста описывала его «хрупкую, несколько женственную красоту», «поразительные глаза цвета Авады» и сокрушалась о потере «такого завидного жениха» для женской половины населения магической Англии. Не обошла она вниманием и Драко — «стерпит ли Люциус Малфой нетрадиционное увлечение единственного наследника?», и Айвена Демпси, «вступившего в соревнование с юным Малфоем за сердце прекрасного Героя». Пресловутое сердце, оказывается, подвергалось опасности быть разбитым, либо же, наоборот, могло быть «жестоким, как Непростительное, и таким же убийственным для других юных сердец». До конца Гарри статью не дочитал — от ярости помутилось в глазах.
Он заставил себя доесть и взглянул на хихикающих девчонок так, что даже Падма не стала ничего комментировать. Малфой встретил его посередине Большого зала, и они вместе вышли в коридор. Отойдя на безопасное расстояние от дверей зала, Гарри от души пнул стену:
— Ненавижу! Откуда она узнала?
Драко обнял его:
— Успокойся. Ну ее, эту Скитер, папа с ней разберется. Не подавай виду, что тебя задела эта дурацкая статья. А насчет откуда... Про нас с тобой вся школа знает. А Демпси, значит, трепло. Он пожалеет, я обещаю.
— Я тебе помогу, будет знать, как трепаться, — Гарри прислонился лбом к плечу Драко. — Но эта статья такая гнусная, слащавая, грязная какая-то... Что обо мне подумают?
— А какая разница, что о тебе думают незнакомые люди? — серьезно сказал Драко. — Главное, что все близкие тебе знают, какой ты на самом деле.
— И правда, — Гарри благодарно поцеловал его. — Знаешь, все-таки тетушкино воспитание дает о себе знать. Она бы скончалась на месте, увидев такую статью.
— Будем тебя перевоспитывать, — весело сказал Драко и потащил его на улицу. — Пойдем погуляем, потискаемся у всех на глазах, потом потренируем финт Вронского. Я у Крама кое-что выспросил.
— А он, бедняга, рано утром тренируется, — сочувственно сказал Гарри. — Пока все идиоты-поклонники спят.
— Ну вот, а ты из-за одной статьи переживаешь, — Драко чмокнул его в щеку. — Посплетничают и забудут!
Отомстить Демпси сразу не удалось — тот словно чуял, не попадался на глаза. Но ни Драко, ни Гарри не собирались ничего забывать.
В воскресенье перед первым туром Гарри гостил у Хагрида. Великан был непривычно рассеян и задумчив, все время протяжно вздыхал и благоухал непередаваемой смесью ароматов дегтя, которым пытался уложить волосы, и убойной силы одеколона. Так что, несмотря на добрые чувства к своему первому другу, Гарри долго не выдержал, придумал неотложное дело и ушел.
День был прохладный, но сухой и солнечный. Гарри неспешно шагал по тропинке, думая, пойти в библиотеку и дописать эссе по зельям, заданное на среду, или найти Малфоя и вытащить погулять. По дороге он вспомнил, что профессор Флитвик просил на следующее индивидуальное занятие принести стебелек жгучей антенницы, и свернул к теплицам — в это время дня там обычно бывала профессор Спраут. Профессора на месте не оказалось, зато за второй теплицей слышались всхлипывания. Гарри осторожно заглянул туда и обомлел — это была Флер Делакур, горько плачущая в одиночестве, уткнувшись лицом в колени.
— Флер? — нерешительно позвал он. — Тебе плохо?
Она вздрогнула и подняла глаза. Гарри подумал, что даже заплаканная, с покрасневшим лицом и припухшими веками, она остается такой же красивой.
— Это ты, Гарри? — Флер глубоко вздохнула и вытерла глаза платком. — Посиди со мной, пожалуйста.
Гарри помялся и сел.
— Как глупо, да? — невесело засмеялась Флер. — Чемпион Шармбатона плачет в кустах, как маленькая девочка. Мне страшно, Гарри.
Она огляделась и шепнула:
— Мадам Максим сказала, что на первом туре будут драконы. Я знаю, как с ними справиться, но... — она зябко передернулась.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |