Первая книга из цикла «Предсказание цыганки» 9 страница

Он любил ночные смены на зерносушилке. В сумерках и темноте все вокруг казалось незнакомым и таинственным, а ярко освещенная площадка перед сортировальными установками становилась как будто меньше и уютнее. Машины с зерном приходили реже, чем днем, и можно было подолгу смотреть на звезды, стоило выйти из-под освещенного навеса в темноту летней ночи.

*

В свою последнюю смену на зерносушилке Лёшка тоже смотрел на звезды и мечтал, что уже утром сядет на поезд до Кирова, и вечером будет дома, с Лорой. Он так соскучился, что последние часы в Моломе тянулись невероятно медленно.

– Может быть, по домам? – предложила бригадирша Галя, взглянув на часы – времени было около часа ночи. – Наверное, машин сегодня уже не будет.

Прошло всего полсмены, и Лёшка ответил:

– Вы идите, девчонки. А я подежурю. Вдруг придет какая-нибудь шальная.

– Людка, Светка, Верка, идите, а мы с Лёшкой останемся, – предложила Галя.

– Нет, оставаться, так всем, – заявила Вера. – Правда, девочки?

Они согласились, и все четверо уселись отдыхать на груде мешков.

– Леша, иди к нам, – позвала Люда.

– Да, иди, – добавила Галя, отодвигая Веру к краю и освобождая место в серединке, между собой и Людой.

– Нет, девчонки, не буду вас стеснять, я вон там подремлю, – Лёшка указал в темноту, где метрах в ста на скошенном поле лежала копна соломы. – Если придет машина, позовите меня.

– Ладно, – кивнула Галя, и Лёшка вышел из-под навеса.

Девушки провожали его взглядами, пока он не скрылся в темноте, потом легли и некоторое время лежали молча.

А Лёшка вдруг вспомнил, что забыл взять олимпийку и вернулся к навесу. Но, услышав, что девушки говорят о нем, не стал заходить, а остановился за тонкой дощатой стеной.

– Ой, ну как же мне Лёшка нравится! – вздохнула Света, нарушив молчание.

– Он маленького роста, – фыркнула Галя.

– Не маленького, а нормального, среднего, – возразила Света.

– Сережка Коновалов гораздо выше и красивее, – ответила Галя.

– Конечно, ты же с первого класса за ним бегаешь, – заметила Вера.

– Ничего и не бегаю, – сказала Галя и добавила мстительно: – А ты сколько лет уже по Лёшке сохнешь?

– А это мое личное дело, – обиделась Вера. – Да, Лёшка мне очень нравится, но я знаю, что он никогда не обратит внимания на меня. А я могла бы стать ему гораздо лучшей женой, чем Каринка. Я и готовить умею, и шить, и вязать, а она вообще ничего не умеет, кроме как свою красоту наводить.

– Вообще-то он и не собирается жениться на Каринке, – сказала Света.

– А как вы думаете, девочки, есть у него девушка в городе? – полюбопытствовала Люда.

Лёшка не стал слушать дальше, а тихонько отошел и направился к копне соломы, так и не взяв олимпийку. Ночь была теплая, он решил, что и так не замерзнет.

А девушки продолжали разговаривать.

– Конечно, есть, – сказала Галя. – А если бы не было, то с Каринкой он все равно дружить не стал бы.

– А с тобой стал бы, – усмехнулась Света.

– Стал бы, если бы я захотела, – самоуверенно ответила Галя. – А спорим, девчонки, что к концу лета он будет ходить за мной, как привязанный?

– Какая же ты, Галинка! – с укором сказала Вера. – Тебе же Сережка нравится!

– Он тоже никуда от меня не денется, – невозмутимо ответила Галя.

Девушки возмущенно взглянули на неё, а она только усмехнулась.

– Зачем тебе два парня, Галя? – спросила Вера.

– Чтобы было, из кого выбирать, – ответила та.

Они еще поговорили, но беседа становилась все более вялой, и наконец, угасла. Девушки задремали.

Из темноты послышался отдаленный гул мотора. Галя встрепенулась, открыла глаза и взглянула на часы. Было два часа десять минут.

Остальные девушки тоже проснулись.

– Машина идет, – вздохнула Люда, поднимаясь. – Надо идти, Лёшку будить.

– Я пойду! – вскочила Света.

– Нет, я пойду! – Галя тоже вскочила.

– Не спорьте, все вместе пойдем, – сказала Вера.

Девушки вышли из-под навеса. На фоне забрезжившего рассвета отчетливо была видна копна соломы, в которой отдыхал Лёшка. Над ней вдруг начал вырастать черный силуэт комбайна. Звук его мотора и услышали девушки, приняв его за шум машины с зерном.

– Это не машина, девчонки! – воскликнула Света.

– Откуда здесь комбайн? – удивилась Люда. – Тут всё давно убрано!

– Черт, куда он едет?! – вскрикнула Галя.

– Ой, мамочки, там же Лёшка! – испугалась Вера.

Девушки бросились навстречу комбайну, громко крича и махая руками. Но темная громадина никак не отреагировала, подмяла копну, проехала дальше и заглохла, ткнувшись косилкой в кирпичную стену зернохранилища.

Глава 7. КАРТОШКА И ЛЮБОВЬ

Сентябрь 1981 – февраль 1982гг.

Через год после окончания школы Маша все-таки поступила в институт. Это оказалось легче, чем она думала. Наверное, потому, что Максим и Танька так старательно отговаривали, уверяя, что ей не поступить. А потому Маша очень гордилась тем, что стала студенткой, поднявшись на одну ступень с отличницей Маринкой Макеевой и почти отличником Тимуром Сураевым. Она уже предвкушала, как через два года на встрече выпускников небрежно расскажет одноклассникам, что перешла на третий курс политеха.

А пока предстояло пройти первое студенческое крещение – «картошку». И первого сентября вместе с группой первокурсников Маша отправилась в колхоз.

На платформе железнодорожного вокзала перед отправлением электрички было тесно и шумно. Маша с трудом отыскала молоденького преподавателя с табличкой в руках: «МД-13». Вокруг него уже собрались парни и девушки. Маша никого из них не знала, кроме Юли Баринцевой, с ней она познакомилась еще в приёмной комиссии. Некоторых парней она видела на экзаменах, но не была с ними знакома.

Маша насчитала в группе двадцать пять человек – девятнадцать парней и шесть девушек вместе с собой. Парни уже перезнакомились, а девушки держались особняком. В электричке Маша села рядом с Юлей.

Они долго ехали на электричке, потом на автобусе, и к вечеру прибыли в глухую деревню с громким названием Рига. Когда они вышли из автобуса, на небе уже зажглись первые звезды.

В доме, приготовленном для студентов, места оказалось мало для двадцати шести человек – в нём были две небольшие комнаты и крохотная кухня. Но искать другой ночлег для половины ребят было уже поздно, и куратор группы Владимир Васильевич решил, что юноши переночуют вместе в одной комнате, постелив несколько матрасов на пол, а завтра найдут еще одну квартиру.

Столовая уже не работала, и куратор предложил ребятам собрать ужин своими силами.

Парни постелили на полу простыню и выложили всё, что у кого было. Владимир Васильевич присоединился к ним, а одна из девушек, кудрявая блондинка, сказала:

– Девочки, давайте поужинаем у себя в комнате.

Никто с ней спорить не стал, и девушки удалились к себе. Соорудив стол из двух табуретов, они начали выкладывать припасы. Больше всех еды оказалось у этой самой кудрявой блондинки: варенье, компот, яблоки, печенье, колбаса, пирожки, и целая вареная курица!

А Маша ничего с собой взять не догадалась, и шепнула об этом Юле.

– Не переживай, – ответила та, – у меня на двоих хватит.

Блондинка увидела, что Маша ничего не выкладывает, и спросила:

– А ты что, не будешь с нами?

– У нас вместе, – ответила Юля.

– А, – сказала блондинка, сразу потеряв к Маше интерес. – Ну, давайте есть. Кстати, познакомимся. Меня зовут Алла Андреева.

– Наташа Волкова, – представилась другая блондинка, с прямыми волосами.

– Марина Лаптева.

Это была высокая брюнетка с восточными чертами лица.

– Мила Васильева.

А это – миловидная русоволосая девушка.

– Юля Баринцева.

Юлька была невысокая, рыжая и кудрявая.

– Маша Веселова, – в свою очередь назвалась Маша.

На первый взгляд самой красивой из шести девушек была Алла. Но ее красота была холодной и надменной. Наташа тоже была красива, но, по мнению Маши, лицо у нее было слишком кукольное. Поэтому Маша решила, что самая красивая – Юля. Марина блистала экзотической восточной внешностью, и только Мила и Маша были совсем обыкновенными.

Едва девушки успели назвать друг другу свои имена, как услышали стук в дверь.

– Да, войдите, – сказала Алла, прикрывая яства на «столе» газетой.

Она сразу взяла на себя роль лидера. А никто и не возражал.

Дверь открылась, и на пороге показалась делегация из трех парней. Девушки еще не знали их имен, но слышали, как вот этот долговязый с длинными волосами играл на гитаре и пел, этот высокий, симпатичный, с русыми волосами и глазами стального цвета, рассказывал о службе в армии, а этот, невысокий, коренастый, показывал приемы самбо.

– Девушки, – сказал тот, которого Маша мысленно окрестила Солдатом. – Мы приглашаем вас к столу.

– Что-то вы долго думали, – ответила Алла. – Спасибо, конечно, за приглашение, но мы обойдемся своими средствами.

– Извините, – смущенно пробормотал тот, которого Маша мысленно окрестила Гитаристом.

Третий, которому Маша дала прозвище Самбист, ничего не сказал.

Все трое вышли.

– Девочки, а чего мы не пошли? – опомнилась вдруг Юлька. – Хоть познакомились бы с мальчиками, все-таки в одной группе учиться будем.

– Ну и шла бы, – равнодушно отозвалась Алла.

– Не с пустыми же руками к ним идти, – добавила Марина.

– Ну... так у нас вон сколько всего, – Юлька указала на «стол».

– Ага, чтобы они все наши продукты сразу слопали, – возмутилась Наташа. – А так нам еще надолго хватит.

– Вот именно, – кивнула Алла.

Она убрала газету, и девушки продолжили ужин, вполголоса делясь впечатлениями этого дня.

– Ну и в дыру же нас завезли, – презрительно проговорила Наташа.

– Да, лучше бы я осталась на кафедре, ведь предлагали же, – согласилась Алла.

– А, может, нам тут еще понравится, – жизнерадостно возразила Марина. – Мне рассказывала одна знакомая, она в пединституте учится. Ей так нравится ездить на «картошку»!.. Она со своим парнем в колхозе познакомилась.

– С колхозником, что ли? – усмехнулась Алла.

– Почему с колхозником? Со студентом, – ответила Марина.

– Да на наших студентов и смотреть-то не хочется, – поморщилась Наташа. – Все какие-то салаги.

– Не все, – возразила Алла. – Мне Солдат понравился. Очень импозантный.

Маша поняла, что не она одна мысленно давала парням прозвища.

– И Гитарист тоже ничего, – сказала Марина. – Он так здорово поёт...

– И нисколечко не здорово, – возразила Алла. – Девочки, варенье сейчас есть не будем, – добавила она, увидев, что Мила потянулась к банке с вареньем. – Сегодня лучше съедим то, что быстро портится. А варенье пригодится нам потом.

Мила смущенно отдернула руку.

Маше эта Алла сразу не понравилась. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что из-за Алки многое пойдет не так, как надо.

Интуиция не подвела Машу. Уже следующим утром отношения между девушками и юношами группы МД-13 стали завязываться не так, как хотелось бы.

*

В этот день студенты не работали: им предоставили время для обустройства жилья, и девушки стали прибираться в своей комнате. Алла нашла на кухне ведро и подошла к Самбисту.

– Принеси нам воды, – сказала она.

Парень взглянул на Аллу, как на пустое место, и сделал вид, что не слышал просьбы.

«Могла хотя бы добавить «пожалуйста», – подумала Маша, глядя, как Алла едва не зеленеет от возмущения таким безразличием к её особе.

Тут подошел Владимир Васильевич и взял ведро.

– Я принесу.

Дом для десяти юношей из группы, которым не хватило места, нашли на другом конце деревни, и девять парней во главе с Солдатом ушли туда сразу после завтрака.

Девушки быстро прибрались в своей комнате, и им стало скучно.

Из-за тонкой фанерной перегородки, разделяющей комнаты, слышались голоса ребят. Они спорили, как мыть окна. Кто-то предлагал выплеснуть на них по ведру воды, они и будут чистые, а кто-то возражал, что стекла водой не моют, а протирают старыми газетами.

– Девочки, давайте поможем ребятам прибраться, – предложила Юля.

– Еще чего, – возразила Алла. – Они даже воды нам принести не захотели, с какой стати мы будем им помогать?

– Вот именно, – подхватила Наташа.

– Так нам же всё равно делать нечего, – сказала Маша.

– Ну и иди, – фыркнула Алла.

– Юль, пойдем, – позвала Маша, и они шагнули к двери.

Но не успели выйти из комнаты: раздался стук в дверь, и вошел Владимир Васильевич.

– Девочки, я вижу, вы уже устроились. Здесь мы сами управимся, а вы сходите, пожалуйста, к ребятам на тот конец деревни, помогите им прибраться, у них там страшно грязно, – сказал он. – А когда закончите приборку, пригласите ребят сюда на общее собрание.

– Маша, Мила, Марина, идемте, – сказала Юля.

Аллу и Наташу она не позвала. Но они быстро вскочили с кроватей и тоже пошли за Юлей. Они даже обогнали всех, и подошли к дому ребят первыми. Машу немного удивило такое рвение Аллы и Наташи к приборке. Всего десять минут назад они отказались помогать. Но она перестала удивляться, вспомнив, что Алле нравится Солдат, и вчера она сама говорила, что не прочь «закадрить» его.

– Вам чего, девушки? – довольно холодно спросил Солдат, он руководил здесь всей работой.

– Мы пришли помочь, – ответила Алла, строя Солдату «глазки».

– Спасибо, – ответил он, и его тон немного потеплел. – Это очень кстати. Но давайте сначала познакомимся. Я Коновалов Сергей.

– А я – Алла Андреева. А это Наташа, Мила, Марина, Юля и Маша, – быстро назвала имена подруг Алла, не дав девушкам и рта раскрыть.

Маше показалось, что Сергей задержал на ней взгляд дольше, чем на других девчонках. Но она не придала этому значения, потому что никогда не пользовалась особой популярностью у парней, и решила, что это ей просто показалось.

Общими усилиями студенты привели дом в относительный порядок, и пошли на собрание.

– Итак, – начал Владимир Васильевич, когда все собрались. – Я надеюсь, все успели познакомиться и немного узнать друг друга. Нам надо выбрать старосту группы, так сказать, комиссара, который будет моим помощником, моей правой рукой. Кого вы предлагаете?

– Аллу Андрееву, – подала голос Наташка.

Послышались иронические смешки. Маша тоже улыбнулась. А Алла, похоже, обиделась. Ну, еще бы! Она вчера хвасталась, что в школе с первого класса была командиром октябрятского, потом пионерского отряда, а потом и комсоргом класса. Вот откуда у нее командирские замашки! Алла вспыхнула, готовая вскочить и убежать, но куратор сказал:

– Не сомневаюсь, что Алла – прекрасный человек, и у нее есть опыт руководителя. Но, согласитесь, у нас, в основном, мужской коллектив, и, я думаю, комиссаром должен быть кто-то из ребят. Предлагайте.

Парни переглядывались и пожимали плечами, и Владимир Васильевич сказал:

– Ну, раз вы затрудняетесь выбрать, я предлагаю Сергея Коновалова. Он самый старший в группе, уже прошел армию. Практически он уже взял на себя обязанность руководить нашим филиалом. Кто за его кандидатуру?

Все подняли руки. Сергея Коновалова избрали комиссаром единогласно.

А на следующий день началась работа. В любую погоду, и в дождь, и в холод студенты выходили в поле собирать картошку. Работа была нелегкая и нудная. Маша недоумевала, почему все знакомые студенты – Тимур, Маринка Макеева, Кочергин, Надя Казанцева из «б»-класса, говорили о «картошке», как о самом веселом времени студенческой жизни. Маша пока ничего веселого не находила.

А, может, секрет крылся в том, что в группе не сложились отношения между девчонками и мальчишками? Парни, что жили в одном доме с девушками, демонстративно их не замечали. Маша считала, что ребята обиделись на девчонок, когда те отвергли их приглашение на ужин. Алла же уверяла, что парни просто «рисуются», цену себе набивают. Юлька считала, как Маша, Наташа – как Алла, а Мила и Марина считали, что и то, и другое. Повлияло еще, что юноши жили в разных местах, и постепенно они начали делиться на «тех» и «этих». «Эти» – это те, что жили в одном доме с девушками, а «те» – что жили на другом конце деревни, и которых Владимир Васильевич называл филиалом. И именно девчонки стали причиной этого раскола.

*

Вот как это произошло. Однажды, в воскресенье вечером, ребята с филиала пригласили девушек в гости на чай.

– Обязательно придем, – пообещала Алла.

– Вы что, к «тем» в гости идете? – спросил Яшка Постромин, как бы между прочим, когда девушки, наведя марафет, выходили из своей комнаты.

– А вам-то какое дело, куда мы идем, – высокомерно ответила Алла.

Разговаривать другим тоном она не умела, или не хотела. Маша, решив сгладить тон Аллы, предложила:

– А пойдёмте с нами.

– Нас не приглашали, – чуть обиженно произнес Яшка.

– Идемте, девочки, идемте, – заторопила Алла.

Когда они отошли достаточно далеко от дома, Алла накинулась на Машу:

– Машка, ты что, с ума сошла? Придумала «этих» с собой звать!

Маша промолчала, а Юля сказала:

– Но им тоже хотелось пойти.

– Мало ли чего им хотелось! Их не приглашали, – отрезала Алла.

– А, может, приглашали, а мы просто не поняли, – не сдавалась Юля.

– Тебе что, дома не надоели их наглые рожи? – возмущенно спросила Алла.

– А, может, они перестали бы быть такими наглыми, если бы мы взяли их с собой, – ответила Юля.

– Горбатого могила исправит, – назидательно произнесла Алла.

– С дровами в лес не ходят, – добавила Наташа.

Юля не нашла, что на это ответить, да и не успела: они уже пришли.

«Те» основательно приготовились к приходу гостей: напоили девушек чаем с медом и пряниками, Гитарист Валера Дорогин спел несколько песен, потом ребята включили магнитофон и пригласили девушек танцевать, а когда стемнело, пошли провожать.

– Маша, а я тебя еще со вступительных экзаменов запомнил, ты на математике впереди меня сидела, – сказал Комиссар.

С назначением на руководящую должность Солдат превратился в Комиссара, и так его стали называть не только девушки, а все в группе, и даже куратор.

Маша ничего не ответила. Она не видела Сергея ни на экзамене по математике, ни на других. За нее ответила Алла:

– Сережа, а я тоже помню тебя с экзаменов. Ты на физике здорово отвечал.

– Нет, я заплюхался с задачей. Наверное, ты меня с кем-то спутала.

– Нет, нет, не спутала, у меня отличная зрительная память. Припоминаю, ты в самом деле что-то напутал с задачей... А ты меня помнишь? Я на первом ряду всегда сидела.

– Извини, не помню...

Всю дорогу Алла никому не давала поговорить с Комиссаром. Едва он пытался заговорить с кем-нибудь из девушек, как Алла тут же встревала и перехватывала нить разговора.

У крыльца ребята попрощались, девушки поблагодарили их за чудесный вечер и пригласили в следующее воскресенье в гости.

– Спасибо. Мы придем, – ответил Комиссар.

Юноши ушли. Девушки поднялись на крыльцо. Мила дернула дверь, но она была заперта.

– Закрылись, паразиты, – недовольно проворчала Алла.

Мила постучала, но безрезультатно: в доме не слышалось никакого движения.

Алла разозлилась и стала пинать в дверь ногой. И снова никакого ответа.

– Нам теперь что, на улице ночевать? – спросила Марина, чуть не плача.

Маша спустилась с крыльца и постучала в окно кухни – там стояла кровать руководителя группы. Через полминуты шторка на окне приоткрылась, и показалось заспанное лицо Владимира Васильевича. Несколько секунд он непонимающе смотрел на Машу, а потом пошел открывать.

Девушки вошли в прихожую. Из комнаты мальчишек выглянул Яшка, и сразу скрылся. Но Маша успела заметить, какое ехидное у него было выражение лица.

– Кажется, мальчишки нам что-то подстроили, – шепнула она Юле, снимая сапоги и куртку.

– Наверное, – кивнула та и сказала об этом Миле и Марине.

Марина передала Наташе, а Наташа – Алле.

– Если они что-то подстроили, то им не поздоровится! – нарочно громко сказала Алла.

Девушки осторожно открыли дверь своей комнаты и вошли. Но ничего не случилось: на их головы не посыпалась картошка и не полилась вода. Алла с опаской заглянула под кровати, но там ничего, кроме чемоданов и рюкзаков, не было. Тогда она откинула одеяло на своей постели, но не обнаружила ни лягушки, ни дохлой крысы. Девушки не нашли в комнате ничего подозрительного.

– Перестраховщица, – бросила Алла Маше и начала готовиться ко сну.

– Но я чувствую, они что-то подстроили, – шепнула Маша Юле. Ей было обидно – она же хотела, как лучше.

– Наверное, мы просто не заметили, – так же тихо ответила Юля. – По-моему, так лучше перестраховаться, чем попасть впросак.

Алла распустила волосы, отогнула штору на окне, чтобы положить на подоконник заколки, и вдруг дико завопила:

– Варенье!

За стеной сразу послышался дружный смех.

Алла отдернула штору. На подоконнике у нее хранились припасы, привезенные из дома: банка с солеными огурчиками, банка квашеной капусты и банка варенья. Все банки были на месте, только та, в которой было варенье, теперь сверкала абсолютной чистотой и пустотой.

– Они съели наше варенье! – подхватила Наташа. – А мы его даже не попробовали!

Алла взяла банку двумя пальцами, брезгливо, как паршивого котенка, и понесла в комнату к ребятам.

– Кто это сделал? – грозно спросила она. – Отвечайте!

– Это не мы, – ответил Постромин невинным тоном.

– Так я и поверила! Ворьё, вот вы кто! «Те» ребята в сто раз лучше вас! Я вам еще покажу! Я вам устрою! Вы у меня еще попляшете!

Алла швырнула банку на пол и вышла из комнаты ребят, хлопнув дверью. Она долго еще не могла успокоиться. На каждую угрозу за стенкой слышался смех. Это еще сильнее злило Аллу.

– Паразиты! Украли наше варенье, да еще и ржут! Ничего, я найду на вас управу!

– Ал, ну что ты так расстраиваешься из-за какой-то банки варенья, – сказала Мила.

– Конечно, тебе чего расстраиваться, оно же не твоё, – огрызнулась Алла. – Ты уже забыла, Милочка, что мы «тех» ребят в гости пригласили? Чем мы их угощать будем? Солеными огурцами?.. Кстати, девочки, советую проверить, не пропало ли еще что-нибудь!

– Ладно, Ал, не переживай, у меня есть две банки сгущенного молока с кофе, – сказала Юля. – Я их ко дню рождения хранила, ну да ладно, для гостей не жалко.

Алла немного успокоилась, но все еще продолжала вполголоса ворчать. А чтобы это «ворьё» не стащило и молоко с кофе, утром Алла заставила Юлю отдать банки на хранение Владимиру Васильевичу.

«Видишь, Лёшка, с кем мне приходится иметь дело», – мысленно разговаривала Маша со своим выдуманным другом. Беседовать с ним вслух она опасалась, после того, как Юлька однажды заметила и спросила: «Чего это ты бормочешь?»

«В общем, Лёшка, не повезло мне с группой. Я не о таком мечтала. Мне казалось, студенты – это какие-то особенные люди, а на самом деле они такие же мелочные и склочные, как все... Я так стремилась поступить в институт, а сейчас не уверена, хочется ли мне продолжать учиться». – «Не спеши с выводами, – отвечала себе Маша за Лёшку. – Например, Юлька отличная девчонка, не так ли?» – «Да, Юлька мне нравится. И Мила с Мариной тоже не плохие. Ради них стоит продолжать».

*

За неделю Маша забыла, что в воскресенье придут гости. А когда они пришли, что тут началось!..

– Проходите, проходите, присаживайтесь, будьте, как дома, – затараторила Алла тоном заботливой хозяйки. – Юля, Маша, развлеките пока гостей, а мы с Наташей приготовим чай... то есть кофе с молоком. Марина, Мила, а вы сходите к «этим» и скажите, чтобы плиту растопили, надо чайник вскипятить.

Мила и Марина вышли из комнаты, но через минуту вернулись, и Марина сказала:

– Они не хотят растапливать печку. Говорят, ваши гости, вы и растапливайте.

– Маш, сходи ты, попроси, – сказала Алла, расставляя на двух табуретах, заменяющих стол, стаканы, кружки, пакеты с печеньем и конфетами.

– Сходи сама, – ответила Маша.

– Меня они не послушают, они на меня дуются.

– За что? – поинтересовался Валера Дорогин.

– Представляете, в прошлое воскресенье, когда мы были у вас в гостях, они слопали наше варенье! – возмущенно ответила Наташа.

Ребята переглянулись и рассмеялись.

– Между прочим, ничего смешного, – обиделась Наташа. – Мы этим вареньем хотели вас угостить.

– Машка, ну иди, скажи, чтоб растопили, – Алла подтолкнула Машу к двери.

– Я лучше сама растоплю, – сказала Маша.

– Как хочешь, – равнодушно ответила Алла.

Маша шагнула к двери, но её остановил Комиссар.

– Маша, подожди. Девочки, давайте мы растопим печку, – предложил он, поднимаясь с места.

– Нет, нет, не беспокойтесь, сидите, вы же в гостях. А они сейчас всё сделают. Ну, иди, иди, Машка! – Алла почти силком вытолкала её из комнаты.

В коридоре стоял Яшка и курил, выпуская дым в приоткрытую входную дверь.

– Яш, почему вы не хотите печку топить? – спросила Маша дружелюбным тоном.

– Мы попросили у Алки кофе с молоком, а она сказала, что не даст. Сказала, что с нас и варенья хватит, – ответил Яшка.

– А зачем вы его съели?

– Нам обидно стало, что нас в гости не позвали.

– А если мы поделимся с вами кофе с молоком, вы затопите печь?

– Ага, – кивнул Яшка.

Маша вернулась в комнату и сообщила:

– Они затопят печь, если мы угостим их кофе с молоком.

– Ишь чего захотели!V! – возмутилась Алла. – Варенье наше слопали, а теперь и на кофе рты разинули!

– Алка, да ладно, там на всех хватит, – сказала Юля.

– Ладно, отдадим то, что останется, – ворчливо ответила Алла.

Гости с недоумением поглядывали на девушек и удивленно переглядывались. Маша заметила это, и ей стало очень стыдно.

– Ал, я не буду пить кофе, – сказала она. – Что-то не хочется.

– Ну и не пей, нам больше достанется, – ответила Алла, деловито раскладывая сгущенное молоко с кофе в разнокалиберные стаканы и кружки.

– Ал, ты же мало кладешь, – заметила Марина. – Только воду замутить.

– Да ты посмотри, сколько нас, – возразила Алла. – А еще «этим» надо оставить.

Слово «этим» Алла произнесла с глубоким презрением, и скупо добавила в каждую кружку еще по пол-ложечки.

Ребята выпили кофе и засобирались домой.

– Рано еще, посидите, – попробовала задержать их Алла, ей нравился Комиссар, и сегодня она надеялась, наконец, привлечь его внимание. – Телевизор посмотрим. Правда, он у «этих» в комнате... Но это ерунда, пусть они попробуют нас не пустить. Скоро кино начнется.

– Нет, девчата, мы пойдем, – вежливо отказал Сергей. – Завтра вставать рано. Спасибо за всё, кофе был отличный. До свидания.

Ребята ушли.

– Знаешь, почему они так быстро ушли? – тихо спросила Юля у Маши, когда все легли спать.

– Конечно, знаю. Мы же все переругались при них, – ответила та. – Они чувствовали себя у нас очень неуютно. Я чуть со стыда не сгорела...

– Я тоже, – вздохнула Юля. – Лучше бы они вообще не приходили.

– Да ладно, не бери в голову, – беспечно сказала Маша. – Нам с ними детей не крестить.

– Зато целых пять лет учиться, – заметила Юля, и, меняя тему на более легкую, добавила: – Маш, а тебе разве никто из ребят не нравится?

– Никто.

– А Комиссар? Мне он очень нравится.

– Он симпатичный, – как бы раздумывая, сказала Маша, а сама мысленно сравнивала Сергея с «Лёшкой Морозовым». Что-то в нем определенно есть... Но внешность совершенно другая, просто полная противоположность. – Даже красивый. Но не в моем вкусе... А ты заметила, как Алка на Комиссара смотрела? Как мартовская кошка!

– Ага, – кивнула Юля. – Только слепой не заметил бы. А он все на тебя смотрел.

– Выдумаешь тоже! – отмахнулась Маша.

*

За месяц, проведенный на «картошке», Маша поняла, что ребята в группе неплохие, и лишь стечение обстоятельств сделало их почти врагами девушек. Маша старалась относиться к парям объективно, потому что в их отношении к девчонкам виноваты были, в основном, сами девчонки. К сожалению, ничего изменить она не могла.

С первого октября в институте начались занятия. Лекции, семинары, практические занятия, физо – всё было ново, необычно, интересно. Учиться Маше нравилось, и её огорчало лишь то, что она учится в недружном коллективе. В других группах все, как у нормальных студентов: в кино – вместе, на дискотеку – вместе, с лекций сбегать – тоже вместе. А в МД-13 девушки – в одну сторону, «эти» ребята – в другую, «те» – в третью.

Несмотря на это, жизнь была прекрасна. Маше нравилось жить в общежитии, чувствовать себя самостоятельной, гулять по городу, квартал за кварталом знакомясь с ним и изучая его. Маша с Юлей ходили в театры, в кино, в музеи, на выставки, на концерты, в бассейн. Поэтому скучать им не приходилось.

*

Таня Юшина тоже приехала в Киров, поступила в медучилище. Маша иногда встречалась с ней, а в конце января пригласила на день рождения в общежитие.

Еще она пригласила, конечно, Юльку, которая жила с ней в комнате, Милу и Марину, и девочек из соседних комнат.

В ожидании гостей Маша и Юля накрывали на стол.

– Маш, а почему ты не сразу после школы в институт пошла? – спросила Юля, стараясь выкроить на столе место для тарелки с хлебом.

Стол уже был весь заставлен тарелками с фруктами, конфетами, салатами, бутылками с лимонадом (шампанское было пронесено в общежитие нелегально, а потому стояло не на столе, а в тумбочке).

Дата добавления: 2015-09-29