- А человек потерялся - тоже не ты?
- Конечно, не я! Он сидел, улыбался, пил, ел... перегрузился. Отошел на
пять минут и с концом! Там же видели, трава высокая, заплутаться на раз...
- Кто пропал-то?
- Этот... Ну, главный у них. Эксперт. Вы его видели. Он еще министром
финансов был!
Зимогор сразу же вспомнил Шейха. Не исключено, что они встретились, и
Конырев уговорил своего информатора остаться в Манорае. Или вообще заранее
договорились: с чего это Эксперт оказался в правительственной делегации?..
Олег не стал делиться своими соображениями, отпустил Ячменного и побежал
на вертолетную площадку. Надо было попасть на борт! Это единственный
способ найти Лаксану, пока она не ушла далеко!..
Пилоты стянули с лопастей маскировку и сейчас пытались запустить
двигатели. На одной машине работали сразу два экипажа. Что-то не ладилось,
от поднятых капотов вертолет напоминал взъерошенную курицу, а пилоты и
борттехники торопливо что-то проверяли, забравшись с головами в трубчатые
внутренности.
Ангел с полковником нервничали, однако не суетились, расхаживали, задрав
головы, как молодые отцы возле роддома, и изредка с надеждой вопрошали:
- Ну что? Скоро?
- Я должен лететь с вами! - заявил Олег. На него не обратили внимания.
Полковник, вертевшийся возле пилотской кабины вертолета постучал в стекло.
- Запускайте вторую машину! Не теряйте времени! Все кинулись снимать сети
с другого вертолета, и Зимогор не остался в стороне, бросился помогать,
дабы вписаться в команду и получить право забраться в салон. Пилоты
прыгнули на свои места, остальные поджидали у трапа. Через минуту
полковник не выдержал, заскочил в машину, следом за ним полез Ангел и
последним - Олег. В кабине царила суета: лихорадочная проверка систем,
короткая отрывистая речь, но, даже не владея терминологией, можно было
точно сказать, что и второй вертолет не запускается.
На какое-то время возникло состояние шока, в том числе и у пилотов,
выглядевших достаточно хладнокровно. Не потерял самообладания один Ангел,
но скорее всего, от собственной глупости.
- Такого быть не может! - возмущался он, засунув голову в пилотскую
кабину. - Как это - обе машины неисправны? Как это- не работают системы?
Почему они не работают, если площадка охранялась! Никого не подпускали.
Два часа назад взлетал грузовой вертолет. Что могло произойти за два часа?
Пока он кричал на экипаж, полковник наконец-то пришел в себя и велел
немедленно связаться с базой, чтобы прислали аварийный борт.
- Связи нет, - бледнея, выдавил командир. - Обе радиостанции вышли из
строя...
Зимогор не стал ждать конца тяжелой паузы, путаясь в маскировочных сетях,
горами сваленных на площадке, побрел назад, к избушке. На середине пути
его догнал Ангел.
- Вы не объясните мне, что происходит? - спросил он безнадежно.
- Надо изменить траекторию, - на ходу бросил Олег. - И все встанет на свои
места.
- Какую траекторию? - опешил тот.
- Запуска космических кораблей!
Ангел глянул на него как на сумасшедшего и круто повернул назад. А Зимогор
забежал в избушку и замер у порога: Лаксана как ни в чем не бывало спала
на кровати и тихий вечерний свет Манораи лежал на ее лице...
* * *
Сначала он узнал ее руки, возложенные на солнечное сплетение, а потом
жадный и резкий трепет соколиных крыльев. Неизвестно, сколько прошло
времени, пока душа не забилась под ее ладонями и не пробудила чувства.
Первое, что он ощутил, было отсутствие жажды, с которой он засыпал. Нет,
она еще оставалась, но уже не смертельная, не та, которую утоляют
последним стаканом воды. Тем более он ощущал на губах прохладную влагу:
частые капли, переходящие в тонкую струйку, падали сверху и впитывались в
его существо, как в песок, однако он успевал почувствовать вкус: кажется,
пил молоко...
Он чуть приподнял веки и сквозь радужное свечение собственных ресниц
увидел Валькирию, стоящую возле высокого каменного ложа, ниспадающие
волосы тяжелым валом легли на плечо и с него, как с речного порога, падали
на обнаженную грудь и далее уже рассыпались широким шелковистым водопадом,
покрывая Мамонта. Она выжимала молочный сок из цветов, выкручивая их до
скрипа, чтобы не пропала ни одна капля, и когда от огромного и нежного
белого раструба оставался крохотный сухой лепесток, приподнималась на
носочках и срывала новый. Ему хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно,
однако уже пробудился разум...
Мамонт вспомнил, что она должна ввести его в Чертоги Святогора, и в тот же
миг ощутил собственную плоть.
И коснулся ее волос.
- Здравствуй, Оля...
- Здравствуй, - проговорила она и, склонившись к уху, прошептала: - Не
называй меня так... Я Валькирия.
- Мне сказали, ты поведешь к Атенону. - Мамонт сел, а она подала одежду -
кожаные брюки, такую же рубаху и широкий пояс.
- Свершится то, о чем мечтал.
Он оделся, чувствуя необычную легкость в теле, а точнее, почти не ощущая
его. Лишь чуть саднило правую руку, в которой нес светоч...
- Ты же хотел увидеть Святогора? - спросила она, не заметив радости
Мамонта. - И получить из его рук ту судьбу, которую пожелаешь. Это
привилегия Вещих Гоев. Что же тебя смущает, Мамонт? Пропало желание?
- Когда-то я искал путь к Весте. Но, оказавшись в Зале Жизни, не смог
стать Вещим, потому что не нашел в себе силы открыть Книгу Будущности. -
Он взял руку Валькирии. - Я не знаю будущего, и потому не Вещий, Оля!
- Этой Книги не открывал никто, - улыбнулась она.
- Но и сейчас я стою перед таким же выбором. Предстать перед Владыкой
Святых Гор или уйти из Манораи Странником. Атенон - символ Вечности,
последняя тайна. Она такая же, как Будущее.
- Неужели на пороге Чертогов можешь отказаться переступить его? Но как же
твое вечное стремление - познать свой истинный рок? Чтобы всякий раз не
поступаться своей волей, не ломать себя и не говорить - повинуюсь року?
- Боюсь потерять страсть к жизни.
- Зачем же ты проходил сквозь чистилище? Сквозь купели с мертвой и живой
водой?
- Чтобы увидеть тебя... Девы сказали, ты меня разбудишь.
Валькирия положила голову на его плечо, засияли перед глазами лучистые
волосы...
- Когда ты сделаешь выбор? - после долго молчания спросила она.
- Я уже сделал.
- Тогда я войду к Святогору одна.
- А ты вернешься?
- Вернусь, - тихо обронила она. - Жди меня здесь.
Она подобрала волосы, уложила вокруг головы и, туго обвязавшись платком,
стала подниматься на холм по каменным ступеням...
* * *
Правительственную комиссию удалось доставить на территорию участка лишь к
ночи, причем насильно, под бдительным конвоем, поскольку деловая женщина,
кое-как завернутая в кусок маскировочной сети, и министр геологии все
время норовили сбежать. Они держались за руки, как дети, несли несусветную
чушь, целовались и плакали, и если бы не их положение, можно было бы
принять их за двух влюбленных, встретившихся после долгой разлуки. Генерал
буйствовал, так что два охранника едва справлялись с ним, кричал, что он
немедленно должен отправить экспедиционный корпус, чтобы захватить
Панамский канал, и посылал своего офицера за боевым знаменем. Тот и в
самом деле готов был выполнить приказ, если бы не громила в камуфляже, в
мертвой хватке повиснувший сразу на обоих. А замминистра здравоохранения и
представителя администрации президента пришлось связывать ружейными
ремнями и все время растаскивать из-за острой неприязни друг к другу и
агрессивности.
В Манорае остался лишь один Эксперт, которого найти, прочесывая высокие
травы на лугу, не удалось, а вертолеты по-прежнему стояли на площадке
мертвые, впрочем, как и вся остальная техника, включая экспедиционную
дизель-электростанцию.
Удивительно, однако охрана и особисты - Ангел и его начальник в чине
полковника, оставались в здравом рассудке и твердой памяти, возможно
потому, что не пили водку и находились на службе. Страшась своего
будущего, при этом не теряя надежды, что наутро все образуется, по крайней
мере, проспятся высокие гости, пришли к выводу, что их временное
умопомрачение произошло из-за безмерного употребления алкоголя. Особисты
заперли их в опустевшем вагоне из-под керна, предварительно расставив там
солдатские койки. Никакие уговоры и увещевания не помогали, солидные,
облеченные властью и привыкшие к особому, правительственному образу жизни
люди за какие-то шесть часов превратились в неуправляемых дикарей. Они
требовали свободы, пищи и водки, а оказавшись в заточении и полном мраке,
разобрали кровати и начали бить в стены - гул и грохот стоял по всему
участку.
Тем временем, после короткого совещания, Ангел велел собрать всех, кто был
на участке, в том числе экипажи вертолетов, и стал брать подписки о
неразглашении тайны - всего того, что случилось с правительственной
комиссией во время прогулки по Манорае. Мужики, солдаты охраны да и пилоты
расписывались без всякого нажима, понимая, что происшедшее - это и есть
непреодолимые силы природы, не изученные наукой, оттого-то пока и
невозможно объяснить, почему они воздействуют на людей избирательно.
Несколько часов подряд вагон-кернохранилище дрожал и раскачивался от
бушующих внутри людей, и все попытки усмирить их оказались напрасными.
Сначала туда вошел полковник и через минуту вылетел ни с чем; после него
один из охранников внес ящик минералки и требуемую затворниками водку.
Минут на десять стало тихо, и послышался его увещевающий, дипломатичный
голос, однако не достиг слуха, ибо на несчастного набросились с железными
прутьями от кроватей и забили бы, не окажись на нем сферы и бронежилета.
Охранник выполз с переломанными руками и сразу же был отправлен в
караульный вагончик под присмотр санинструктора. После этого больше никто
не решался войти к членам правительственной комиссии, а полковник запер
вагон на сейфовый замок, выставил свою охрану и ключ оставил себе. Ближе к
полуночи он отправил по всем дорогам и тропам Манорайской котловины пешие
дозоры из числа солдат охраны и рабочих партии - на случай, если объявится
или покажется где заплутавшийся Эксперт, а сам взял экспедиционный "УАЗ" -
единственную технику, оставшуюся в рабочем состоянии, - и в сопровождении
усиленной охраны поехал в Горно-Алтайск.
Грохот в вагоне постепенно стих к часу ночи. В партии никто не спал, из-за
отсутствия света сидели впотьмах - разводить костры запрещалось из
соображений маскировки - и говорили о чем угодно, только не о случившемся,
поскольку видывали виды более впечатляющие. Сидели в вагончиках - охрана
правительственной комиссии не разрешала выходить наружу - и ждали
развязки. До утра никаких происшествий не было, если не считать, что
прилетал огромный филин и около часа кружил над маскировочными сетями,
пугая глухим и грозным криком часовых, выставленных по периметру участка.
На рассвете, прячась от недремлющего Ангела, лейтенант Перцев прокрался в
конторский вагончик к Ячменному и доложил, что из Манораи пришел
космический мусорщик Баркоша и срочно требует встречи. Старый
разведчик-нелегал сразу понял, что вся территория участка находится на
особом положении, и соваться под сети не стал. Начальник партии решил, что
тот ищет жену, и это счастливая случайность, что отнявший ее Зимогор
остался жив. Мусорщику ничего не стоило подойти к избушке и расстрелять
неверную жену и соперника через окно. Пугаясь того, что может произойти,
он прибежал к своему жилищу, покружил вокруг каменного гриба, проверяя,
нет ли подвоха, и лишь потом тихонько постучал в окно.
Счастливый безумец тешился с чужой женой в постели, проявляя потрясающую
беззаботность - даже двери не запер изнутри! Ячменный вызвал его на улицу
и без всякой подготовки объявил, что пришел Баркоша и надо немедленно
перебираться на участок, под прикрытие охраны.
- Нам хорошо здесь, - заявил Зимогор. - Иди отсюда и не мешай!
- Но он может в любой момент явиться!
- Ладно, сходи узнай, что ему надо. И передай:
Лаксана лишит его не только памяти, но и разума, если он посмеет к нам
приблизиться.
Обескураженный начальник участка отправился на встречу с мусорщиком,
который поджидал его в лесу за рекой. Уже совсем рассвело, зашумела
стихающая на ночь Манорая и в кронах застрекотали кедровки. Давно уже
безработный, бездомный, мусорщик выглядел грязным, нечесаным бродягой,
однако взгляд его сиял, а от возбуждения он не мог сидеть на месте. Раньше
за ним такого не наблюдалось, и, пожалуй, Ячменный не шутил относительно
его психического расстройства.
- Пошли! - приплясывал он. - Сейчас увидишь! Сейчас такое увидишь!.. Это
я, я поймал!
Тут же, неподалеку от берега, растянутое веревками между двух деревьев,
сидело существо, напоминающее гориллу. Рыжеватая, с седыми разводьями,
недлинная шерсть покрывала его с ног до головы, однако сквозь нее еще
просматривались контуры человеческого телосложения. Руки удлинились,
обвисли; покривели и укоротились ноги, однако живот при этом был не
обезьяний - толстый, отвисший от пояса, словно животное долго носило брюки
и затягивалось ремнем. Да и само лицо, будто мхом, подернутое не бородой,
а шерстью, еще хранило черты человеческого: нижняя челюсть хоть и
потяжелела, увеличился жевательный аппарат, нос стал еще более горбатым,
книзу загнулся в хищный, с раздутыми ноздрями, крючок, и глаза ушли в
глубину, под брови, однако при этом сохранилась улыбка. Она тоже
претерпела изменения, стала еще более циничной и злой, но по ней, как по
отпечатку пальцев, Ячменный узнал Эксперта.
Узнал и содрогнулся, поскольку все это напоминало кошмар. А когда бывший
министр финансов открыл рот и попытался что-то сказать, стало ясно, что
утратилась и речь.
- Ну и как? - счастливый мусорщик ждал реакции. - Я его несколько месяцев
выслеживал! Все повадки изучил, все логова!.. А сегодня ночью случайно
поймал на дороге!
Растянутый за ноги между деревьев Эксперт с улыбкой слушал и играл своими
гениталиями. Баркоша хитренько засмеялся.
- Я вас всех!.. Дурил я вас всех! Я знал, что здесь снежные люди живут! Но
молчал или говорил про пещерного медведя. А это снежный человек, и я его
поймал!
Ячменному стало жутко, и если бы не существо, бывшее недавно Экспертом,
мусорщика можно было смело принять за сумасшедшего. Но бывший министр
финансов, недавний платный информатор Шейха, сидел на расстоянии сажени и
улыбался, действительно напоминая невиданное чудовище. Или
человекообразную обезьяну...
- Это не снежный человек, - осторожно возразил начальник партии. - Это
член правительственной комиссии.
- Вот этого не надо! - Баркоша погрозил пальцем. - Не надо! Я один из
лучших специалистов в мире по этой проблеме. Я всю жизнь занимался
изучением! Жил на Тибете, в Гималаях, на Памире и в Китае. Искал следы на
Урале и уже несколько лет здесь, на Алтае... Сам чуть шерстью не оброс. И
вот улыбнулась удача!
Он был возбужден, спешил, захлебывался словами, жестикулировал и потом,
похоже, спохватился, что выглядит неубедительно, замолчал.
- Зачем же я тебе понадобился? - спросил Ячменный.
- Мне нужна помощь!
- Я не по этой части...
- Нет, ты можешь помочь! - Баркоша схватил за рукав. - Я знаю, у тебя на
участке и в самом деле находится правительственная комиссия. Мне просто
повезло! Служба, которая занималась изучением аномальных явлений в области
антропологии, в том числе и снежным человеком, давно не существует. Ее
сначала вывели из ведения ГРУ, а потом и вовсе расформировали. Я работал
по собственной инициативе, на свой страх и риск... Сейчас, если я дернусь
со своим открытием самостоятельно, у меня все отнимут. И его тоже! - он
кивнул на Эксперта. - Но если ты поможешь представить меня с ним комиссии,
никто не посмеет тронуть. Короче, мне нужна крыша. Ты сведи меня с людьми
из особого отдела, они там есть, я знаю. А мы найдем общий язык.
Ячменный еще хотел отбояриться.
- Понимаешь, комиссия здесь, но они все... В общем, перебрали вчера...
Мусорщик не желал слушать лепет, железной рукой притянул к себе, сказал в
лицо:
- Твое дело - представить меня работникам особого отдела! Чтобы не
шарахнулись. Остальное тебя не касается.
Отвязаться от него оказалось невозможно. Ячменный высвободил куртку из
корявой, грязной пятерни.
- Ну, пошли. Представлю...
Баркоша закинул карабин за спину, надел на шею своей добыче стальной
собачий ошейник с шипами внутрь, вместо поводка привязал веревку и
произнес отрывистую гортанную фразу - кажется, набор звуков, но Эксперт
понял, лениво распрямился и покосолапил к речке. И еще несколько раз за
дорогу мусорщик отдавал команды на неведомом языке, и однажды его пленник
оглянулся, что-то бросил в ответ и Ячменный начал сомневаться. Они
забрались под сети, и начальник партии, оставив их в конторском вагончике,
пошел докладывать. Бодрствующий всю ночь Ангел сначала никак не мог
понять, чего от него хотят.
- Эксперта поймали, - сказал Ячменный. - Или существо, очень похожее...
Ангел вошел в вагончик, через некоторое время заперся там, и теперь
Ячменный остался на улице. Примерно через час над Манораей появился
самолет-разведчик. Он сделал несколько кругов, после чего, снизившись,
прошел на бреющем, отчего задрожала земля и завибрировал воздух, и, набрав
высоту, удалился куда-то на север. А спустя пятнадцать минут на горизонте
возникли три хищных профиля военных вертолетов. Эти "крокодилы" около
получаса барражировали в воздухе, прежде чем один рискнул приземлиться на
альпийском лугу. Не выключая двигателей, он высадил пассажира -
полковника, уезжавшего за подмогой, и тут же взлетел. Население участка,
на рассвете сломленное сном, было разбужено и высыпало на улицу, однако
Ангел все еще не показывался. Полковник вошел к нему в вагончик, пробыл
там недолго, после чего приказал Ячменному и лейтенанту Перцеву увести
всех людей с территории участка за речку.
Что потом происходило, можно было наблюдать лишь со стороны. На борт
Манорайской впадины садились и взлетали вертолеты, в том числе один
санитарный, экипажи правительственных машин снова поднимали капоты и
ковырялись в двигателях и наконец-то их запустили. Из-за нескончаемого
авиационного гула и расстояния было не понять, что творится под
маскировочными сетями, но однажды этот занавес приоткрылся. Вернее, из-под
него вырвались два человека: министр геологии и с ним женщина, и у обоих
не было рук. Они понеслись по склону, а через минуту в погоню вылетели два
санитара и охранник. Беглецам удалось проскочить весь луг до спуска по
каменным развалам, где они на мгновение задержались, и только тут буровики
рассмотрели, что оба они упакованы в смирительные рубашки. Придерживая
друг друга плечами и рискуя разбиться, эта пара все же ринулась вниз.
- Давай! Давай! - заорали им снизу. - Берите влево, там ровнее!
Санитары рухнули через несколько скачков по скользким камням, потом упал и
охранник, а эта пара на одном дыхании, едва касаясь ногами глыб,
пронеслась через весь развал и уже на береговом откосе - можно сказать на
ровном месте - мужчина споткнулся и, выкатившись на галечник, остался
лежать неподвижным. Женщина опустилась возле него на колени, но из-за
связанных рук ничем не могла помочь. Потом министр геологии сел и она
подперла его своей спиной.
В таком положении их и застали санитары. Невзирая на сопротивление, они
взяли министра под руки - тот повредил ногу - и потащили вверх. Женщина
пошла за ним сама, словно привязанная...
Партия вернулась на участок спустя сорок минут, когда, выпутавшись из
сетей, взлетел последний вертолет. Ячменный обошел территорию, убедился,
что чужих не осталось, и лишь потом спустился к каменному грибу.
Зимогора и Лаксаны не было, а на столе лежал приказ нового начальника
экспедиции - свернуть все работы и подготовить к вывозке оборудование...
* * *
Валькирия возвращалась из Чертогов на восходе солнца, когда Звездная Рана
делилась первыми лучами на два пространства: еще темная, почти ночная
земля, скрывающая все, что на ней творится, и потому неведомая и
таинственная, и розовато-синий, открытый во все стороны, космос,
опирающийся на белые вершины гор. Она шла тихо, будто слепая, ощупывая
дорогу ногами, и вместе с ней спускалась вниз утренняя заря.
Мамонт увидел ее на склоне холма, в озаренном уже мире, и, опираясь на
сучковатый посох и все убыстряя шаг, двинулся навстречу.
Они встретились на границе света и тени. Валькирия развязала тугой узел
платка и медленно стянула его с головы, вмиг обратившись в Карпу.
- Здравствуй, Странник! - однако же радостно произнесла она.
Отняв руку от посоха. Мамонт дотянулся рукой до остатков ее волос,
золотистым веером обрамляющих голову, и легко расчесал пальцами.
Между тем солнце оторвалось от дальних гор, осветило землю и открылись все
четыре стороны света...
Вологда-Манорая, 1999-2000 гг.
Алексеев С.Т.
А471 Сокровища Валькирии-3: Роман. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. - 447 с. -
(Русский проект).
ISВN 5-224-00883-2
Есть на Земле Звездные Раны - следы космических катастроф. В одном из
таких мест, отличающихся аномальными явлениями, на Таймыре, построен
научный город Астроблема. Туда в поисках Беловодья, легендарной страны
счастья, устремляется журналист Опарин...
Тем временем в Горном Алтае, в Манорайской впадине, ведется глубинное
бурение. Мамонт и Дара, как всегда, оказываются там, где Земле, хранящей
Соль Знаний, грозит беда.
ББК 84(2Рос-Рус)6
(c) "ОЛМА-ПРЕСС", 2000
Сергей Алексеев. Сокровища Валькирии. Книга четвертая
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |