— Что значит, ничего особенного? — завозился Джерард, и его губы дрожали, будто он уже знал ответ. Он просто разбивал этим двоим сердца своим видом, и это просто невероятно, как он легко может заставить людей сожалеть ему. Он, наверно, способен убедить парня, который только что выиграл в лотерею, что это худшее, что с ним когда-либо случалось, просто нахмурив брови.
— Серьезно, ничего особенного, не беспокойся об этом.
— Почему я должен беспокоиться? Это вы заставляете меня беспокоиться! Что происходит? — начал психовать он.
— Мы ничего не знаем наверняка, так что ничего страшного.
— Раз это "ничего страшного", то скажите мне уже.
— Ну нетушки, потому что завтра не конец света и это может потерпеть до нужного времени, когда ты не будешь волноваться. Это действительно ничего особенного.
— Что-то с Фрэнком? Он собирается взрывать планету или что? Даже если нет, я хочу знать! Я должен знать, потому что я чувствую, что это что-то, о чем я должен быть проинформирован.
— Ну, тебе не понравится то, что ты хочешь от нас узнать, так что просто забудь об этом.
— Нет, это не так! — вскрикнул Джерард, он вновь принял жалостный вид и состроил щенячью мордочку прежде, чем, вздохнув, спрятать лицо в ладонях и начать ныть.
— Джерард?
— Он занимается сексом, не так ли?
— Нет никакой гарантии, что это так! — начал Пит, стараясь придумать хоть что-то, что сказать, чтобы сделать эту ситуацию хоть чуточку лучше.
Джерард поднял голову, и его взгляд забегал по комнате, он пытался успокоить себя, делая глубокие вдохи и выдохи, но он по прежнему выглядел так, будто готов закричать.
— Ну что ж, — начал Джерард спокойным тоном, хотя его голос был непозволительно звонким, — если вы не против, я пойду в свою комнату, лягу на кровать и проплачу двадцать лет, спасибо.
Он встал на ноги, пытаясь быть мужчиной и держать себя в руках. Дверь в его комнату захлопнулась, и потом последовал звук какого-то удара, взвизг и громкий плач, будто его там убивали медленно и мучительно.
— Становится все хуже и хуже, — сказал Пит.
— Знаешь, я не могу описать то, насколько это важно - иметь в жизни человека, который озвучивает очевидное, прямо как ты, Пит.
========== FDDI ==========
Стыдно ли, если ты парень, и это был не просто секс на одну ночь? Стыдно ли, если у тебя даже не было секса? Стыдно ли, если ты убежал раньше, чем другой человек проснулся?
Фрэнк думал обо всём и пришел к выводу, что не знает ответа. Но, скорее всего, так и есть, это стыд и позор. Чувство вины в душе равносильно чувству отвращения.
Он думал, что сможет сделать это. Фрэнк искренне думал, что может просто <i>сделать это</i>. Это плёвое дело, его можно легко выполнить.
Но он не смог.
Фрэнк надеялся, что секс с Аароном поможет ему забыть о Джерарде, но, очевидно, что ничего не помогло, ведь Айеро не смог даже довести дело до конца. Он старался, правда старался. Нет, не то, чтобы Фрэнку необходим секс только потому, что он <i>хотел</i> его; ему нужен был секс, чтобы доказать себе, что он не влюблен в Джерарда.
Когда они дошли до комнаты Аарона, Айеро просто рухнул на кровать и понял, что он делает. Он чувствовал себя шлюхой. Он чувствовал себя последней тварью. Он не мог сделать этого. Разум Фрэнка твердил, как же близок к завершению он был. И это правда. Ещё бы чуть-чуть!.. Но он не сделал этого.
Знаете, чувство похоже на то, когда тебе нужно выпить по-настоящему противное лекарство, и ты сомневаешься перед его применением. Но затем ты смотришь на минуту назад и с легкостью вздыхаешь, потому что всё кончено. Но у Фрэнка всё не так. Да, он практически сделал это, но в самый последний момент оттолкнул от себя Аарона. И пожалел об этом. Больше всего он жалел, что так и не избавился от чувств к Джерарду. Поэтому зачем рисковать, если нет шансов на исполнение цели?
Но! Но всё ведь могло быть хуже, зайди они с Аароном дальше. Ладно, Фрэнку могло быть хуже, да, но от этого ему не становится лучше <i>сейчас</i>.
Что же Джерард подумает о нём, если узнает, что Айеро струсил? Уэй слишком вежливый, чтобы в открытую смеяться, но он наверняка поймет, как это нелепо. Если Джерард узнает, что Фрэнк не смог переспать с кем-то, потому что этот "кто-то" <i>не</i> Джерард, он, возможно, посмеется над ним и будет ненавидеть. Айеро — его лучший друг, и это неправильно. Неправильно любить кого-то, кто не влюблен в тебя взаимно, только потому, что не видит.
Фрэнк — призрак, Джерард — не верящий в призраков. Он никогда и не взглянет на Айеро дважды, ибо даже не в курсе, что он здесь. Фрэнк мучается, как в аду, смотря, как Уэй живет своей жизнью и не замечает друга, принося тому при этом много боли. Джерард и понятия не имеет, что Фрэнк плачет практически каждую ночь из-за того, что не может быть с ним. Джерард и понятия не имеет, что Фрэнк уже продумал их свадебную церемонию в мельчайших подробностях миллионы раз. Джерард и понятия не имеет, что Фрэнк иногда крадет его свитера, чтобы вдохнуть его запах.
Конечно же, Аарон просто идеальный. Он понимающий, милый, что... Что заставляет Фрэнка чувствовать себя еще большим дерьмом, ибо он не влюблен в него! Но он хотел бы этого. Хотел бы любить Аарона. Хотел бы любить милого парня, который может дать что угодно. И плюс, это не плохо, что он привлекательный и богатый. Он хороший. Милый. Боже, Фрэнк хочет любить его...
Одна часть Айеро хотела Аарона. Очень сильно. Но бóльшая была за Джерарда.
И это самое сложное — Фрэнк слишком напрягается, его буквально разрывает. Ему <i>нравится</i> Аарон, но этого чувства недостаточно, чтобы забыть Джерарда. Это как Бенедикт Камбербэтч в роли Хана в "Стар Треке". Да, он хорошо сыграл и всякое такое, но он не так хорош, как Рикардо Монтальбан. Джерард – настоящий, и Фрэнку он нравится больше. Он реально влюблен в друга, а Аарон просто очередной сладкий парень, которому Айеро нравится.
Фрэнк сбежал утром, чтобы не видеть просыпающегося Аарона. Он не смог бы. Не смог бы глянуть на парня, который только что встал; смотреть на него и понимать, что это Аарон, а не Джерард. Поэтому Айеро раньше проснулся и убежал. По крайней мере, он оставил записку.
Если честно, Крэпо был порядочным человеком и не давил на Фрэнка с темой секса, так еще он разрешил парню остаться у себя, чтобы не встречаться с друзьями, что только оправдывало порядочность Аарона. Ох, Фрэнк, ты сбежал от такого парня!.. От настоящего ангела, ты такой счастливчик, дружище.
Ладно, если быть честным, то Фрэнк лучше проведет час с Джерардом, держась за руки, чем всю жизнь с Аароном, который осыпает его всем, чем только захочешь. То, чего он хотел, зависит от другого человека.
Думая обо всём этом, Фрэнк бессмысленно брёл по городу домой. Он слишком преувеличивает для парня, который ничего не сделал. Но для него то, что он ничего не сделал, — причина его подавленности.
Фрэнк медленно поднимался по ступенькам здания, практически забыв дорогу к собственной квартире. Мозги "плавились", чувствовалось легкое головокружение, но сейчас самое главное — дойти до квартиры. Дойти до квартиры, закрыться в своей комнате, приложить голову к стене и знать, что через тонкую, почти бумажную стенку находится человек, которого он любит больше всего на свете.
Конечно, стены не настолько тонкие, чтобы слышать дыхание Джерарда, но иногда можно разобрать, что он говорит во сне, или как он крутится на кровати, что было милым в глазах Фрэнка.
Айеро шел по коридору, шаркая ногами по уродскому, изъеденному молью ковру. О, у старой леди, живущей в соседней квартире, есть подкладки под чашки с таким же узором, и они смотрятся куда лучше, чем этот ужас. Возможно, Фрэнк слишком критичен, но... Серьезно?..
Ноги сами вели его к двери.
За дверью в соседней квартире, где живут Вентц и Стамп, был слышен шорох и чье-то бормотание со словами "соберись, Фрэнк дома!".
Закатив глаза, Айеро зашел к себе и оставил дверь открытой для двух надоедливых соседей. Пит благодарно улыбнулся, заходя внутрь после Фрэнка, а Патрик, в свою очередь, посмотрел на друга со смесью страха и нетерпения.
— И как долго вы торчали у глазка? — строго спросил Фрэнк. Он проверил время по электронным часам на духовке, которые гласили, что сейчас было только 7:30 утра, что довольно рано для этих двоих, особенно в выходные.
— Всего лишь несколько минут, — невозмутимо сказал Пит, что выглядело, конечно же, неубедительно.
— Вообще да, но перед этим Пит безостановочно смотрел в окно. Он даже заставил меня встать на его пост, чтобы сходить в туалет.
— Жизнь — подлая штука, знаешь ли. Если бы я ушел от окна, чтобы пописать, Фрэнк бы пришел именно в это время. — Патрик закатил глаза и глянул на парня, будто вообще не понимал, почему он здесь.
— Ну так как всё прошло? — взволнованно спросил Вентц. Ему не нравилось знать того, чего Фрэнк не знал, на самом деле, но он не мог ничего рассказать другу. Джерарду нравится Фрэнк, Фрэнку нравится Джерард, но им мешает тупой Аарон. Если Аарон уйдет, и Пит всё ещё будет владеть информацией, он незамедлительно расскажет все Айеро, да так быстро, что тот даже не поймет с первого раза.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Фрэнк. Боль пульсировала в голове, а перед глазами плавали черные точки.
— Ты вчера ушел, и только сегодня вернулся...
— А, точно, говоря об этом...
— Фрэнк, ты дома?! — прервал его голос, и из своей комнаты пулей вылетел Джерард. Именно вылетел. Джерард выглядел ужасно. От его волос у любого парикмахера случился бы сердечный приступ, потом аневризм, из-за которого бы случился паралич, преследуваемый другим сердечным приступом.
Предположения Фрэнка о том, что Джерард болен, подтверждались видом друга (но Айеро хотелось верить, что Уэй переживал из-за него). На нем была одета всё та же старенькая футболка Ramones, которую уже давно бы пора выкинуть.
— Боже, ты нехорошо выглядишь, Джерард, — выдохнул Фрэнк.
Пит изо всех сдерживал себя, потому что прямо сейчас он смотрел на двух влюбленных идиотов, только ни один из них этого не знал. И это самое ужасное в дружбе. Вентц был готов наорать на них и свести вместе. Ха, знаете, сейчас бы он хотел, чтобы они ни с того, ни с сего начали целоваться, но Патрик убьет его, если он что-нибудь скажет.
Честно говоря, взгляд, которым Фрэнк смотрит на Джерарда, разбивает сердце Пита. Хотя, в этой ситуации больше жаль Уэя. У Айеро было пять лет, чтобы привыкнуть к своей любви и научиться сдерживать её, а для Джерарда это всё ново. Он влюблен в парня, которого знает так давно, и всё это время думал, что они лучшие друзья. Все пять лет любви к другу внезапно свалились на Уэя, и у него не очень получается с этим справляться.
— Всё в порядке, — махнул рукой он на заявление парня. — Ч-что было прошлой ночью?
Пытаясь нацепить на лицо маску невозмутимости, Джерард сдается, и теперь он выглядит хуже, больнее, чем несколько минут назад.
— Что? А, оу... — запаниковал Фрэнк, потому что, чёрт возьми, это стыдно — признавать, что ты струсил. Он жалкий трус, и от этого ему еще хуже. Все ребята смотрели на Айеро в ожидании ответа, что же вчера было, и они думают, что знают, что произошло, но всё как раз-таки наоборот.
Фрэнк знал, что парням будет всё равно, если он скажет правду, но он продолжал нервничать. Он не хотел опять испытывать на себе эту жалость и вглядываясь "ох, все в порядке, Фрэнк, ты никому ничего не должен", потому что это, чёрт возьми, задевает его гордость. Ему до сих пор неприятны шутки Пита и Патрика про его любовь к Джерарду.
Понятно, по какой причине Уэй такой рассеянный, но Вентц и Стамп, они-то знают, в чем дело. Они знают об оставшейся привязанности к Уэю, и поэтому жалеют его. Но Фрэнка бесит, ох, как бесит, этот "сочувственный" кивок от друзей. Да, он, блин, сам знает, что безнадежный, и докажет это еще не раз.
— Это было... То есть, а чего вы ожидаете? Мы... Это было, я имею в виду мы... Он был милый, — выдавил Фрэнк, и он, кстати, чисто теоретически не врет.
<i>Бам!</i> Джерарда... Застрелили? Да, прямо в сердце. Он даже глянул вниз себе на грудь, чтобы проверить, <i>не появилась ли там дырка</i>. Такое чувство... Ох, выстрел, бомба, авария... Всё это не сравнится с осознанием того, что Фрэнк с кем-то спал. Точнее, <i>с Аароном</i>, который слишком идеальный. Аарон идеален, и он лучший вариант для Фрэнка, чем Джерард, но Уэй был бы не Уэем, если бы не был собственником. Ему нравится Айеро, а этот Крэпо — единственное препятствие. Так нечестно, Джерард просто поздно стартанул, когда Аарон уже на полпути к победе.
— Так всё было хорошо? — спросил Патрик. — Тогда почему ты дома так рано?
— Я просто... Хотел принять душ? — на ходу придумал Фрэнк, стараясь придать своему голосу больше уверенности.
— И у Аарона, миллионера, нет душа? — скептически поинтересовался Стамп. С одной стороны, он не верит Фрэнку. Но до Джерарда и Пита этого, конечно, не доходит.
— Ну, ты же знаешь, каково это — принимать чей-то душ. Мне нравится мой, если говорить об этом.
Ей-Богу, Фрэнк хотел добавить еще что-то, но собственный язык его не слушался, поэтому он покорно опустил голову вниз и прошел в ванную комнату. В кухне еще несколько минут висела тишина, никто не говорил друг с другом. Парни даже будто не дышали, пока не послышался шум воды, заполняющий помещение.
— Ну... — начал Пит.
Джерард прервал его раньше, чем друг успел сказать что-либо:
— Забей. Я буду в своей комнате.
— Джерард! — попытался дозваться до него Патрик, но безуспешно: парень захлопнул за собой дверь.
— Ну... — снова начал Вентц.
— Лучше молчи, Пит.
— Тогда неважно.
========== GIRFL ==========
Комментарий к GIRFL
Перевод: Вентцарь
Патрик наблюдал за Фрэнком в течении недели. Он просто не мог в это поверить. Слишком уж хорошо он знал его. Айеро не тот тип людей, которые готовы заняться с кем-то сексом ради того, чтобы доказать что-либо. Он может целовать кого-нибудь или держать его за руку, но секс - это слишком для него. Он девственница на психологическом уровне.
— Кхм, так то, что у тебя было с Аароном неделю назад...
— Ох, что с этим? — спросил тот, окаменев. Он содрогался от одной мысли, что кто-то уличит его во лжи, и тогда ему придется объяснить Джерарду причину, почему он не сделал этого на самом деле и почему соврал. Самое последние, что когда-либо хотел сделать Фрэнк - это рассказать своему лучшему другу, что был влюблен в него на протяжении всех пяти лет. Ему даже сложно подумать об этом признании.
— Ты точно уверен в том, что тогда было? — осторожно спросил Стамп. Фрэнк несколько раз провел взглядом по комнате, убеждаясь, что здесь нет никого кроме них. Они сидели в квартире Патрика, и слава Богу, что Вентц отсутствовал. Фрэнк стал таким параноиком в последнее время.
— Что ты имеешь в виду?
— Слушай, я не собираюсь никому рассказывать о нашем разговоре, так что расслабься, окей? Просто я не могу поверить в то, что ты переспал с Крэпо, потому что ты ещё не до конца разлюбил Джерарда, чтобы делать это, — произнес Патрик, тщательно подбирая слова. — И если ты скажешь, что всё-таки не спал с Аароном, я сохраню это в секрете, но я просто хочу знать, почему ты соврал.
— Я... Я не врал, — замялся Айеро. — Я просто не рассказал всего.
— Ты будто отыгрываешь сюжет какого-то теле-сериала, Фрэнк. Спал ты с ним или нет - важный факт, который не стоит утаивать.
— Окей, хорошо, я не спал с ним. Я не смог. Я думал о Джерарде, и я представлял, что целую Джи, когда целовал Аарона, и чувствовал, будто обманываю парня, делая это с ним, думая о другом. Я будто использовал его. Я эмоционально не готов выбросить чувства к Джерарду. Надеюсь, что когда-нибудь смогу, потому что мне действительно нравится Аарон. Но, по крайней мере, не сейчас. Думаю, должно ещё пройти время для того, чтобы я был готов сбежать от этих чувств, так что да, я соврал. Я соврал, потому что я не хотел, чтобы вы двое каждый раз одаривали меня этим понимающим взглядом, от которого меня тошнит. Меня тошнит, когда кто-то пытается пожалеть меня. Каждый раз, когда разговор заходит о моих чувствах к Уэю, вы с Питом смотрите на меня так, будто я бедный маленький ребенок, и я чувствую себя жалким.
— Ты можешь говорить нам всё. То есть, когда Джерарда нет рядом, ты можешь разговаривать с нами, раз тебе так тяжело с этим чувством на сердце, — ответил Патрик. Он и не догадывался, что всегда смотрел на Фрэнка со страдальческим выражением лица, но сейчас, оглядываясь назад, он понял, что постоянно чувствовал к парню жалость. Он никогда и не думал, что это выводит Фрэнка из себя.
— Что ты сказал? — вспылил Айеро. — Ты хоть понимаешь, хоть, блять, понимаешь, насколько это больно, когда все вокруг жалеют тебя. Это, определенно, одна из самых отвратительных вещей, что я когда-либо испытывал, и я не могу с этим ничего поделать, потому что я, блять, заслужил это всё. Я просто безнадежен, и все вокруг видят меня насквозь, но я не могу ничего, черт возьми, поделать с этим, потому что это то, кто я есть, жалкий безнадежный Фрэнк. И вы все обожаете шутить по этому поводу и смеяться над этим, потому что хей, это же самая смешная вещь на свете, что Фрэнк Айеро влюблен в своего соседа, это же, блять, оборжаться просто, да? Но я рыдаю каждую ночь в своей кровати, и тот факт, что все считают меня каким-то домашним животным для собственного развлечения, никак не успокаивает меня. Это же так весело принимать меня за того эмоционального простого парнишку, что влюблен в того, кто никогда не полюбит его в ответ. Я посмешище! С одной стороны это смешно, но с другой, с другой, где я люблю Джерарда настолько сильно, что это причиняет боль, это совсем, вашу мать, не смешно. Это так, словно меня заживо сжигают на костре каждый ебанный день, и я вечно пытаюсь прикинуться, что это ранит меня не больше, чем любое другое дерьмо, происходящее со мной. Я просто сижу здесь и смеюсь с тобой или Питом, или Майки, или мой коллега на работе может сказать что-то типа: "хей, как смешно, что Фрэнк испытывает эту бессмертную любовь к тому, кто никогда его не полюбит, а?", и я смеюсь с ними вместе, потому что если я не буду заливаться хохотом, я просто сойду с ума.
— Фрэнк, мне жаль...
— И я схожу с ума. С каждым днем это становится всё сложнее - не давать самому себе возможности отвлечься от него, потому что я боюсь, что увлекусь и вовсе потеряю его. Такое ощущение, что вся земная тяжесть, какая только возможно, свалилась на мои плечи, когда я потерял свой мозг, встретив Джерарда, и я просто не могу избавиться от этого, как бы не старался. И самое страшное для меня - это потерять его. Уж лучше я буду страдать от своих чувств, но при этом буду его лучшим другом, буду смешить его, буду смотреть с ним фильмы, и пусть это убивает меня с одной стороны, но с другой, быть рядом с ним - самое лучшее, что я когда-либо испытывал.
Фрэнк остановился, сглотнув и набрав в легкие побольше воздуха.
— Но вы, ребята, не видите этого. Вы не видите, какого труда мне стоит держаться на плаву, вы видите только безнадежного романтика, который влюблен в своего соседа и хочет залезть к нему в штаны, но я совсем другой. Я просто хочу... Хочу, чтобы он обнял меня и сказал, что любит, серьезно, мне больше ничего в жизни не надо, но эта мечта никогда не осуществится. Я никогда не получу того, в чем нуждаюсь. Я задыхаюсь, с трудом удерживаясь на этом плоту и не погружаясь в воду с головой. Но тут вы, ребят, мои гребанные <i>друзья</i>, мои соседи! Ты и Пит, вы мне как братья, но вы будто ради веселья каждый раз сталкиваете меня, держите мою голову под водой, не давая мне шанса и делая только хуже. Вы, смеясь, оскорбляете меня, и даже не замечаете, насколько вы, блять, грубы со мной. Вы ошибаетесь, думая, что мне также смешно, и что это не причиняет никакой боли, но это так, словно вы каждый день бьете меня со всей силы в ебанный живот. А потом вы просто уплываете на свое лодке, оставляя меня там тонуть одного. И я бултыхаюсь в этом бесконечном океане уже на протяжении пяти лет и до сих пор так и не заполучил его. Сколько бы я не старался держать голову над водой, в этом просто нет смысла, потому что Джерард никогда не будет моим. Он - это всё, что мне нужно в целом мире, но он даже не замечает, что я здесь, рядом, тону и медленно умираю из-за него. Джерард разрушает мою жизнь.
— Фрэнк, я понятия не имел, что это так тяжело, — на выдохе ответил Патрик.
— Конечно же, — ответил Фрэнк, не смотря на него. — Ведь ты состоишь в счастливых отношениях, и ты никогда не задумывался, что не все вокруг такие же удачливые. Ты вместе с парнем, в которого влюблен. Ты можешь смотреть с ним фильмы, сжигать вместе с ним ваш ужин, засыпать рядом с ним, зная, что ты любишь его, а он любит тебя так же сильно в ответ, но у меня нет ничего подобного и никогда не будет. Когда мы смотрим с Уэем какой-нибудь фильм, я наблюдаю за ним, когда тот направил всё свое внимание на экран, и представляю, какого это - быть в его объятиях. Я наблюдаю за ним, когда тот пытается приготовить чертовы блины, что у него не выходит, но я не ругаю его за это, а наоборот хочу ему сказать, что просто обожаю то, что он сжег половину из них. По утрам я не просыпаюсь рядом с единственным человеком, сонную мордашку которого я бы хотел видеть напротив себя, когда открываю глаза. Я не чувствую его неприятного запаха изо рта, когда просыпаюсь (прим. переводчика - очаровательно-то как), не чувствую его руки вокруг талии, не чувствую его объятий. У меня нет ничего из этого, хотя это всё, что мне нужно в этой чертовой жизни, мне плевать на остальное дерьмо, я просто... Я просто хочу, чтобы Джерард обнимал меня так, крепко и сильно, как люди обнимают друг друга, когда их переполняет счастье по поводу того, что они есть друг у друга. Знаешь, типа: "Я задушу тебя в своих объятиях". Я просто хочу этого. Это не самая важная вещь в жизни на первый взгляд, да? Но ты и Пит разделяете эти обнимашки каждый день, даже не предавая этому такого значения, потому что это естественно, так что вы не задумываетесь о том, что кто-то вроде меня просто сгорает в агонии из-за желания получить такие объятия от любимого человека. У меня нет ничего из этого.
— У тебя есть Аарон, — вставил Патрик.
— Аарон - не Джерард. Я могу ему нравиться, но это никогда не изменит того, кто он есть, а точнее - того, кем он не является. Я никогда не перестану любить Уэя. Никогда. И вот сейчас я просто не понимаю, почему так хотел этого. Я знаю, что никогда не заполучу его, потому что вся моя жизнь - лошадиное дерьмо, но зато я хотя бы могу быть рядом с ним. Я не хочу быть парнем, который просто зависит от Джерарда Уэя, но я, блять, уже не могу с этим ничего поделать. Сейчас я не хочу быть с Аароном, но я не собираюсь бросать его, потому что наивно полагаю, что когда-нибудь смогу полюбить его, и тогда моя жизнь кардинально изменится. Это моя единственная надежда, Патрик. Просто буду верить, что в один день я проснусь и пойму, что человек за стенкой, мой сосед, не вызывает у меня никаких чувств, которые сжирали меня по частичкам на протяжении стольких лет. Сколько бы я не мечтал, чисто логически я понимаю, что Уэй никогда не полюбит меня в ответ. Я надеюсь, молюсь и просто, блять, верю в то, что когда-нибудь эти чувства уйдут, но я догадываюсь, что они никогда не сдохнут. Я влюблен в него, и если я не буду надеяться на то, что когда-нибудь эта влюбленность свалит куда подальше, то я просто не смогу просыпаться по утром. Это глупо, я знаю, я не идиот, знаю, что это чувство всегда будет здесь, в моем сердце, но у нас всегда должна быть надежда на лучшее, ведь так?
— Фрэнк, есть кое-что, что ты должен знать, — не выдержал Патрик, потому что он чувствовал, что у него больше нет выбора, кроме как рассказать ему. Фрэнку становится всё хуже, и так же сильно, как Стамп ненавидит лезть в чужую жизнь, он сейчас понимает, что он обязан вмешаться. Фрэнк встречается с Аароном, но не любит его. Ему ещё очень далеко до того, чтобы полюбить Аарона, ведь любовь Айеро к человеку в соседней квартире намного сильнее, она живучая и не собирается просто так оставить его. Фрэнк несчастен, Патрик не хочет, чтобы он был несчастным. Да боже, если Фрэнк любит Джерарда и это убивает его, он просто обязан знать, что тот тоже любит его.
— Что? То, что я придурок? — вздохнул тот.
— Нет! Это про Джерарда.
— Да, парень, в которого я влюблен, конечно, это о нем, всё в моей жизни всегда о нем.
— Кхм, я знаю о нем кое-что, что не знаешь ты, — начал Стамп.
— Сомневаюсь. Я знаю о нём всё, — ответил Фрэнк, опуская голову, как он делал всегда, когда речь заходила о мистере Уэе.
— Этого ты точно не знаешь.
Фрэнк прищурился, смотря на Патрика так, будто был точно уверен в том, что Стамп неправ. Серьезно, не может быть и маленького фактика о Уэе, который бы знал Пат, но не знал Айеро. Фрэнк даже знает, какой пастой Джер пользуется. Он знает имя его учительницы, что преподавала у него в начальной школе, и какой у него был код от дверцы шкафчика в шестом классе.
— Так, ладно, смотри, — сказал парень, думая, как бы это правильно рассказать. — Несколько дней назад, на прошлой неделе, когда Джерарду было нехорошо...
— Ему до сих пор не хорошо, — исправил тот, Джерард всю эту неделю провалялся в кровати, позвонив на работу и взяв больничный.
— Ну да, но именно в тот день, когда он заболел, я поговорил с ним. У него были проблемы, что просто сломили его настолько, что он стал плохо чувствовать себя и физически. Он настолько разнервничался, что у него начался жар.
— И? — поторопил его Фрэнк, потому что он не имел понятия, что же могло случится с Джерардом, что аж пошатнуло его самочувствие.
— Слушай, я не должен был этого рассказывать, потому что обещал хранить это в секрете. Но я просто не могу смотреть на то, как вы оба мучаетесь, и считаю, что должен быть с вами двумя предельно честным, а то вы так и не сможете открыться друг другу. Фрэнк, Джерард влюблен в тебя.
Фрэнк сделал глубокий вздох, и просто пялился на Патрика, не говоря и слова. Сердце Стампа со всей дури билось в грудной клетке, так быстро, будто тот выпил ракетного топлива. Он ждал, что Айеро сделает хоть что-то, но тот просто сидел и смотрел на него. Это не та реакция, которую он ожидал, если честно.
— Воу, — наконец-то произнес тот.
— Понимаю, — ответил Патрик, чувствуя облегчение. Он знает, что не должен был рассказывать ему, это не по его принципам, но он смотрел на этих двоих, на то, как они оба сходили с ума, и посчитал, что должен был сделать это.
— Я не могу поверить, — пролепетал Фрэнк, смотря на Стампа с невероятным удивлением на лице.
— Я подумал, что ты должен знать, потому что...
— Я не могу поверить, что ты считаешь это крутым - так смеяться надо мной! — выплюнул тот, и Патрика будто ударило волной, этого он точно не ожидал.
— Фрэнк, я не говорил этого!
— Нет, ты просто считаешь это отличной шуткой о моих чувствах к Джерарду, — прошипел Айеро, поднимаясь на ноги.
— Ты неправильно понимаешь мои слова! Это не шутка, Фрэнк!
— Ага, конечно, — фыркнул тот, хватаясь за ручку двери, желая сделать драматичный уход - единственный плюс всех ссор.
— Фрэнк, что мне сделать, чтобы убедить тебя в том, что это правда? — крикнул Патрик, успев до того, как Фрэнк успел захлопнул дверь квартиры.
— У меня ещё нет сотрясения мозга, чтобы поверить в подобную чушь, — сказал тот, хлопая дверью, ведь действительно, Айеро может посчитать такой бред правдой лишь при сотрясении мозга.
<b>Примечания от Вентцаря:</b>
У меня с этой главы знатно пригорает, а у вас? с::::
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |