продолжал целовать, а я за плечи его хваталась, и все шептала ему в полузабытьи:
- Тебе уехать надо. Послушай меня, пожалуйста. Пообещай мне.
Его на губы на короткое мгновение прижались к моим губам, мы встретились взглядами, и
он переспросил:
- Что пообещать?
- Что уедешь.
- Почему?
- Да потому что тебя поймают, дурак! Уже раз поймали.
- Обошлось же.
- Гриша...
Он мое лицо в ладони взял, заглянул в глаза.
- У тебя волосы отросли.
У меня, как по заказу, губы задрожали, в глазах встали слезы, и я вцепилась в его руки.
- Гриша, пожалуйста... я с ума сойду.
Он мне рот еще одним поцелуем закрыл, затем отстранился, достал что-то из кармана и
вложил это мне в ладонь. Я тут же сжала ее в кулак, чувствуя прохладу и гладкость предмета,
глаза таращила, не понимая, что происходит.
- Завтра приходи. Суворовская, семь. Квартира десять. Ключ я тебе дал. В час.
Я рот открыла, головой отчаянно замотала, но вместо того, чтобы наотрез отказаться,
пробормотала:
- Я не могу в час, у меня в два шейпинг.
- Тогда приходи в два. Адрес запомнила?
Я тупо кивнула.
- Молодец. А теперь иди.
- Гриша...
- Завтра поговорим.
Из подъезда я вышла на подгибающихся ногах, меня мотало, как колосок на ветру. Теперь
уже явственно услышала гром, глаза к небу подняла и увидела черную тучу. В воздухе уже
пахло грозой, я сделала несколько бурных вдохов, потом повернулась и распахнула подъездную
дверь. Гришки не было. Куда он делся? Сумасшествие какое-то. Я даже рискнула подняться на
один лестничный пролет, прислушалась, но так и ушла ни с чем, только ключ в руке сжимала.
Губы горели после поцелуев, меня трясло, ладонь жгло, словно Гришка мне не ключ, а черную
метку преподнес, и та оставила отметину на моей коже. Знак того, что я предательница.
Ключ я сунула в бардачок, уверенная, что никуда завтра, конечно же, не пойду. Весь день
так считала, целые речи сочиняла, и жалела, что все эти умные мысли мне вовремя в голову не
пришли, и я не высказала все это Гришке в лицо. А нужно было сказать, нужно, чтобы он, в
конце концов, понял, как это несправедливо, играть на моей порядочности и страхе потерять
семью и любимого человека. А любимый для меня, без сомнения, муж.
Вечером, увидев окно, как во двор въезжает машина мужа, я поспешила вниз. С улыбкой
спускалась вниз по лестнице, ожидая, что Сережа сейчас войдет в дом, увидит меня, улыбнется
в ответ, и мне станет легче. Я пойму, что мне не нужен мир за стенами этого дома, мне нужен
только мой муж, родной любимый человек, а все остальное - это мелочи жизни, недостойные
нашего внимания. Это Сережа так говорил иногда, я никогда с ним не соглашалась, потому что
по своей натуре была человеком отзывчивым, а вот сейчас захотелось поступить именно так,
эгоистично. Наше благополучие и больше ничье. Но Сережа в дом вошел, и даже не заметил
моей улыбки, только хмуро мазнул по мне взглядом, и сказал:
- Я ужинать не буду, я ел. - И направился к своему кабинету.
Я недолго думая отправилась за ним, правда, окликать и заходить не стала, тихо подошла
и остановилась за дверью. Сережа говорил по телефону, голос был даже не раздраженный, а
злой.
- Он к Коту пошел, за поддержкой, представляешь? И тот на его сторону встал. И меня
сегодня, как пионера, отымели во всех мыслимых и немыслимых позах. Мол, "неправильно ты,
дядя Федор, бутерброд ешь. Ты его в одну харю лупишь, а с соседом по коммуналке поделиться
забываешь". Он откинулся, пришел через четыре года, и требует с меня проценты. Он с меня! -
Сережка даже сплюнул с досады. - Да я каждую копейку своим горбом зарабатывал! Что он мне
оставил тогда? Кучу проблем? А теперь я ему половину должен? Да я его похороню под этой
кучей бабок! - Он глубоко вздохнул, переводя дыхание, и, видимо, выслушивая собеседника.
Потом рыкнул: - Да все я знаю! Не хрена мне грозить. Да я не про тебя, я про него и говорю!..
Да. Да, да! Пусть попробует, еще лет на пятнадцать присядет. Нет, Жень, мне все равно не
будет. Я в могиле буду лежать, но с чувством полного удовлетворения, понимая, что этот сукин
сын ни копейки из моих денег не получил! Он ко мне еще подкатит, земля круглая.
Сережка еще ругнулся, телефон, судя по звуку, полетел куда-то в сторону, а я на цыпочках
от кабинета отошла. Кажется, у Сережи серьезные неприятности.
Как примерная жена, я весь вечер молчала и изредка улыбалась, чтобы доставить
любимому удовольствие. К ужину он все-таки вышел, правда, на час позже, и мы поужинали в
тишине. Сережка жевал и в сторону смотрел, и, кажется, не замечал, что я тоже молчу. А я
обдумывала услышанное. Конечно, информации у меня было крайне мало, но кое-что ясно: у
Сережки требуют денег. Кто-то серьезный и не желающий уступать. К тому же, бывший
уголовник, а это такая публика... Мне ли не знать? И, видимо, этот кто-то и устроил мое
похищение, чтобы надавить, а не выкуп попросить. Выкуп, судя по всему, это капля в море. И
если бы Гришка меня из леса не вытащил так вовремя, то неизвестно чем бы для меня все это
закончилось. Думаю, отрезанными волосами бы не ограничились. Но круглосуточную охрану
сняли, значит процесс в стадии обсуждения. На Сережу наседают, и он готов сдаться, только
пока еще находит в себе силы и гордость возмущаться и сопротивляться. Но сколько он еще
продержится, и чем это для нас обернется? Кто поймет этих бизнесменов...
Но Гришку надо все-таки убедить уехать. Если начнутся серьезные разборки, и начнут
хватать всех подряд, лишние свидетели моего грехопадения мне ни к чему. Ведь если Сережка и
Ефимов вышли на Гришку, то и кто-нибудь другой может им заинтересоваться. А тот, кто не с
нами, тот, как известно, против нас, и если не моему мужу, то своим дружкам-бандитам,
Гришка
вполне может рассказать, сколько я ему заплатила и за что. И про доплату не промолчит. Это
самое страшное.
Следующим утром я залезла в интернет, желая на карте города отыскать улицу и дом,
адрес которого мне Гришка вчера сообщил. И каково же было мое удивление, когда я поняла,
что это тот самый дом, в подъезде которого мы вчера целовались. Вот ведь... интриган. Не мог
просто сказать!..
Я едва дождалась времени, чтобы поехать в клуб. Явилась туда злая и раздраженная, а на
удивленный Ольгин взгляд, отмахнулась. И отказалась идти на шейпинг.
- Попрошу Сашу мне массаж сделать, это мне сейчас надо куда сильнее.
Ольга возражать не стала, переоделась и ушла в зал, а еще минут пять посидела в
раздевалке, после чего спустилась на ресепшен и сообщила администратору, что собираюсь
сходить пообедать в ресторан неподалеку.
- Машину оставлю у вас на стоянке. Если кто спросит, я скоро вернусь.
- Конечно, Анастасия Николаевна. Приятного вам аппетита.
- Спасибо, - рассеянно отозвалась я. Вышла из клуба, свернула к торговому центру, на
первом этаже которого располагался ресторан, а как только оказалась вне зоны видимости,
поспешила к дому номер семь. Вместо того, чтобы молча сделать необходимое, я нагородила
кучу лжи, на которой меня могут, при желании, поймать, но мне показалось, что торговый
центр
вполне подходящее место, если что, скажу, что по магазинам гуляла.
Войдя в знакомый подъезд, я ощутила укол совести. Взгляд сам собой метнулся к
полутемному простенку, вспомнились Гришкины поцелуи, и меня в жар кинуло. Мне стыдно за
свое поведение, но я все равно иду к нему. Вместо того, чтобы забыть его имя раз и навсегда.
Позвонила в дверь седьмой квартиры, но никто не открыл. Боясь быть застигнутой здесь, я
достала ключ, отперла дверь и вошла в квартиру. Замерла в прихожей, прислушиваясь. Затем
осторожно заглянула в комнату. Квартира оказалась однокомнатной, но просторной и с
высокими потолками. Мебель старая, солидная, дубовая, наверное, середины прошлого века.
Дверца шкафа открыта, я увидела, что на полках разложены вещи, а у кровати стоит открытая
спортивная сумка. Постель заправлена плохо, явно впопыхах, и пахнет в комнате знакомо...
Одеколоном, которым Гриша пользуется.
Из комнаты я поторопилась уйти, присела на кухне за кухонный стол, гадая, зачем Гришка
просил меня прийти, раз самого нет. Поскучала немного, в окно потаращилась, потом в
холодильник заглянула. И когда уже решилась уйти, в замке повернулся ключ, и Гриша вошел.
- Ты уже здесь?
- Я тебя почти полчаса жду.
- Ну, извини. – Он не разуваясь прошёл на кухню, и поставил на стол пакет. – Смотри, чего
я тебе купил.
- Мне? – удивилась я. А когда Гриша из пакета извлек кулек с клубникой, взглянула в
раздражении. Он непонимающе вскинул брови. – Что? Ты не любишь клубнику?
- Гриша, у нас мало времени, мне нужно вернуться через час. А ты ходишь, клубнику
покупаешь?
- Прямо-таки через час?
- Да! У Ольги занятие закончится через час.
- Кто такая Ольга?
- Моя подруга.
- Вот видишь, как замечательно? У тебя подруга есть. – Не глядя на меня, он разбирал
сумку с продуктами. Клубнику вывалил в миску, выбрал самую крупную и поднёс к моим
губам. Я голову отвернула.
- Она же немытая.
- Пардон.
Пока он ягоды мыл, я стояла, сложив руки на груди, и наблюдая за ним.
- Тебе нужно уехать, я не шучу. Всё очень серьёзно.
- Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
- Представь себе! – Я выдохнула. – У Серёжи неприятности в бизнесе.
- Какие неприятности?
- Я не знаю. Но, кажется, кто-то требует с него денег, много.
Гриша весело хмыкнул.
- Много? Съешь ягодку.
Я взяла у него клубнику и откусила, просто для того, чтобы он не приставал ко мне больше
по этому поводу.
- Они постоянно вспоминают про похищение!
- Кто они?
- Серёжа и Ефимов. Тот вцепился, как бультерьер. Гриша, он мне не верит!
Он спиной к стене привалился, сунул в рот ягоду, а плодоножку выкинул в мусорное
ведро.
- В чём не верит?
- Что я могла так просто убежать и сама добралась до города. А ещё он меня про болото
спрашивал.
- Вон оно как, - развеселился Гриша, что меня ещё больше разозлило.
- Вот что ты смеёшься? Я про серьёзные вещи тебе говорю. Он каждый день ходит мимо
меня и взглядом меня сверлит.
- Ты нервничаешь?
- А ты как думаешь? Как он узнал про болото?
- Чёрт его знает.
- А что ты им рассказал?
- Да ничего. Много чести.
Я кинула недоеденную ягоду в ведро, а Гриша мне тут же новую сунул. Я машинально
взяла её и откусила.
- Я его боюсь.
- Котёнок, ну ты что? Ничего тебе Ефимов не сделает.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю.
- Гриша, кто тебя нанял на эту работу?
Он глаза на меня вытаращил.
- Какую?
- Похищать меня!
- Я тебя не похищал. Тебя ко мне привезли и попросили покараулить.
- Кто?
- Ты же их видела.
Я сурово сдвинула брови.
- Хватит мне врать.
- Настён…
Я ногой топнула.
Гришка миску с клубникой на стол поставил и ко мне полез.
- Скоро всё закончится, - пообещал он.
- Откуда ты знаешь?
- Ну… - пространно проговорил он. – Такие вопросы долго не решаются. Это же деньги, а
они, как известно, счет любят, и быстрый. Так что, не переживай. Всё решится. Либо твой
муженек всё разрулит, либо его.
Я голову назад откинула, чтобы иметь возможность в лицо ему смотреть.
- Либо его?
Гришка плечами пожал.
- И что характерно, тебе нужно только подождать.
- Тебе надо уехать, - вспомнила я о своём главном требовании.
Гришка фыркнул, но кивнул.
- Уеду. – Он всё это время надвигался на меня, а я, занятая своими мыслями и
переживаниями, этого не заметила, и поэтому совершенно неожиданно для себя оказалась
зажатой между ним и кухонным столом. Оглянулась с испугом, а когда почувствовала его руки
на своей груди, попыталась вырваться, но куда там. Гришка просунул согнутую в колене ногу
между моих ног, и я почувствовала себя бабочкой на булавке – ещё трепыхаюсь, но деться
никуда не могу. А Гриша весьма споро расстёгивал пуговицы на моей блузке и вытаскивал её
из-за пояса юбки.
- Ты ведь не думаешь, - начала я возмущённо, пытаясь привести его в чувство. Он в лицо
мне посмотрел, глаза смеялись.
- Я сейчас, вообще, не думаю.
Он меня поцеловал, я его укусить попыталась, а этот гад меня за бок ущипнул. А потом на
ухо мне зашептал что-то безумное, бездумное и безобразное, отчего меня бросило в жар, сердце
застучало, а воли не осталось. Она просто растворилась, а моё тело превратилось в пластилин. Я
в Гришины глаза смотрела, они были тёмные, как грозовая туча, которую я вчера видела, и меня
трясло от его прикосновений. А при мысли о том, что он меня не заставляет, даже не просит ни
о чём, а я просто таю, себя ненавидела. Себя, а не его. Какой смысл в чём-то его обвинять? В
данный момент я преступница, а не он. И когда он поцеловал меня, я со стоном досады на саму
себя сдалась.
- Как тебе отдыхалось? – спросил он позже, наблюдая, как я одеваюсь. Ноги с кровати
спустила и наклонилась за бельём, что на полу валялось. Гришкина рука прошлась по моей
спине, и он похвалил: - Загар – супер. Без верха загорала?
Я кинула на него взгляд через плечо.
- Это был закрытый пляж, - сказала я, будто оправдываясь.
- Для кого закрытый?
Я плечами повела, но руку он так и не убрал, поднял мне волосы, когда я бюстгальтер
застёгивала. Я же посмотрела на часы и вскочила.
- Мне нужно бежать.
- Завтра придёшь? Что у тебя завтра? Массаж, маникюр?
Я повернулась к нему, с блузкой в руках.
- Ты завтра уедешь, - проговорила я с нажимом.
- Нет, я не обещал. Уеду, когда закончу дела.
- Когда?!
- Насть, ну я не знаю. Через три дня или через неделю.
Я выдохнула.
- Что у тебя за дела? Деньги у тебя есть.
- Не все дела денег касаются. Иногда просто хочется дать кое-кому пинка.
- Гриша, какого ещё пинка?
- А что? – Он на подушках раскинулся и весело смотрел на меня, потом руку за голову
заложил.
- Ты опять сесть хочешь?
- А тебе не всё равно, где я сгину? В тюрьме или на необъятных просторах нашей родины?
- Ты дурак? – всерьёз разозлилась я. Гришка, кажется, понял, что переборщил,
приподнялся на локте и потянулся ко мне. Обхватил рукой за бёдра и притянул к себе, заглянул
мне в лицо.
- Прости. Придёшь завтра?
Я вздохнула и стала смотреть в стену напротив.
- Я не знаю… Гриш, я не могу.
- Можешь.
- Нет. Ты понимаешь, на что ты меня толкаешь? Я ненавижу себя за то, что делаю.
- Почему? Ты ему не изменяешь.
Я ахнула.
- А как по-твоему это называется?
- Это называется: я скоро уеду, и ты меня больше не увидишь.
- Причём здесь это?
Он голову рукой подпёр.
- Совесть заела?
- Если хочешь знать, то да! – Я быстро застёгивала пуговицы на блузке, и что удивительно,
у меня даже пальцы не тряслись.
- Ну, с совестью твоей я ничего поделать не могу. – Моргнул. – Придёшь?
- Свету пригласи.
- Ой, ну опять начинается.
- А что? В ней же две меня. Двойное удовольствие.
Гришка хохотнул, наблюдая за мной. Потом позвал:
- Насть.
Я тяжко вздохнула, остановилась посреди комнаты. Зажмурилась, стоя к нему спиной.
- Мне на массаж в двенадцать.
- Я лучше любого массажиста.
Я повернулась к нему.
- Только давай без шуточек.
Он с готовностью кивнул.
- Давай.
Ольга разглядывала меня, с намёком и улыбкой, уже с минуту не сводила пристального
взгляда, и я, в конце концов, не выдержала. Поинтересовалась:
- Что?
Она рассмеялась и пожала плечами.
- Да нет, ничего.
Я в приступе легкой нервозности, постучала чайной ложкой по краю блюдца.
- Тогда почему ты так смотришь? А главное, почему ты так улыбаешься?
- Всё жду, когда ты мне расскажешь.
- Что расскажу?
- Например, куда ты бегаешь из клуба каждый день.
Я на подругу уставилась, выждала секунду, после чего мотнула головой, отказываясь.
- Никуда я не бегаю. Просто настроения нет заниматься.
- Собой? Не замечала за тобой такого.
Я плечами пожала, не зная что, да и не желая отвечать. Ложечкой в пирожное потыкала,
аппетита не было, поглядела в окно, а Ольга взяла и спросила:
- Ты любовника завела?
Я воззрилась на неё в изумлении, надеясь, что в моём взгляде не плещется откровенный
страх.
- Оль, ты с ума сошла?
- А что? – Она даже особенно удивлённой не выглядела. – В клубе много хорошеньких
мальчиков.
- Ты намекаешь на кого-то конкретно? – заинтересовалась я, поглядывая на неё с издёвкой.
Ольга облизала ложку, выглядела задумчивой. Затем выдала предположение:
- Саша?
- Мой массажист? – Я была шокирована. – С чего вдруг?
- Ну, он всегда так на тебя смотрит. Как тебя видит, так на лице улыбка появляется, от
которой я млею.
- Ты млеешь?
- Скажешь, что ты нет?
Я безразлично пожала плечами.
- Тогда кто?
- Оля, перестань выдумывать.
- А ты отпираться. У меня глаз намётанный, я сразу вижу, когда женщина не на шутку
заводится. Мы с тобой три недели каждый день друг у друга на глазах были, я видела, что ты
сама не своя. А сейчас цветёшь, кто-то явно помогает тебе расслабиться.
Я кивнула.
- Точно. Муж.
- Ой, да брось. Видела я вчера твоего Ельского, он мрачнее тучи грозовой. Кого он
вдохновить может?
Я невесело усмехнулась, поднесла к губам чашку с чаем.
- Так что, признаешься?
- Нет.
Ольга досадливо скривилась.
- Нет в тебе понятия. Мне же любопытно.
Я посмотрела на неё серьёзно.
- Не вздумай поведать кому-нибудь о своих подозрениях.
- Да что я, не понимаю? – Ольга вздохнула с томлением. – Сама не без греха, и уж подруге
проблем не пожелаю.
Я прищурилась, разглядывая её.
- Что я слышу?
- А что? – Ольга для начала наигранно ахнула, а затем рассмеялась. – Я просто раньше с
тобой на такие темы не говорила, ты у нас барышня молодая и романтичная, но повторюсь:
десять лет брака – это десять лет брака. К тому же, при наших занятых мужьях.
Я фыркнула.
- Так скажи любимому, чтобы работал поменьше. Поездишь лишний год на старой
машине, зато в семье покой и счастье.
- Счастье? От его пребывания дома? Ой, не уверена. Пусть лучше старается, нам ещё детей
на ноги ставить.
Я усмехнулась, не собираясь её переубеждать.
Когда мы выходили из клуба, в дверях столкнулись с молодыми людьми, симпатичными и
накаченными. Они перед нами дверь распахнули, пропуская вперёд, я вышла, а вот Ольга
оглянулась и улыбнулась им, потом догнала меня и подхватила под руку.
- Думаешь, зачем я сюда каждый день мотаюсь? Тут цветник. Легальный способ отдохнуть
душой.
- Гадость какая, - проговорила я. – Почему ты мне раньше об этом не говорила?.. – И тут я
ахнула, припомнив. – Это ты меня сюда записала!
- Исключительно заботясь о тебе, - заверила меня Ольга, и, не спросив разрешения,
открыла переднюю дверь моего автомобиля. – Подвезёшь меня?
- Подвезу, - согласилась я. – Выбора-то у меня всё равно нет.
Выехав со стоянки, я поневоле взглядом упёрлась в Гришкин дом. Сглотнула, навесила на
лицо искусственную улыбку, а сама, в который раз задумалась о том, почему он не захотел
меня сегодня увидеть. Последние три дня я к нему, как по часам бегала, ненавидя себя за
слабость и дурость. И уже всерьёз раздумывала о том, почему Гришка на меня так действует,
как удав на кролика. Находясь вдали от него, меня гложет чувство вины, понимаю, что творю
чистое безумие, и встречаться с Гришей ещё раз мне категорически нельзя, после каждого
нашего свидания я себя грязной чувствую, но наступает следующий день, подходит время, и я
начинаю томиться и ёрзать. Начинаю искать причины и поводы пойти к нему. Ещё раз
поговорить, попросить уехать, попрощаться. Но все мои благие намерения исчезают, как только
Грише приходит в голову до меня дотронуться. Уставится на меня своими тёмными глазами, и у
меня сердце вскачь пускается. Хотя, если трезво поразмыслить, что в нём такого, что я каждый
день решаюсь на предательство любимого человека? Он даже не в моём вкусе. Никогда не
могла подумать, что способна на измену. Никогда. И в данный период я переживала серьёзную
моральную травму, я сама себя не узнавала. Приходилось признать, что я не столь правильный и
порядочный человек, как всю жизнь считала. И очень боялась, что кто-то узнает об этом.
Боялась, но всё равно изменяла мужу. И сегодня чувствовала определённый дискомфорт и даже
беспокойство из-за того, что Гриша впервые не нашёл времени для встречи со мной. Да ещё
Ольга своими разговорами об измене разбередила мою совесть, и я занервничала.
Я выехала на дорогу, проехала мимо знакомого дома, стараясь не выискивать взглядом
окна Гришкиной квартиры. На кой чёрт мне это нужно? Остановилась на светофоре, кивала,
слушая Ольгу, потом волосы со лба откинула, когда ветер принялся их трепать. Крыша машины
была опущена, граждане на улице обращали на мой автомобиль внимание, но я уже успела
привыкнуть к такой реакции и не смущалась. И только одну девушку приметила, которая только
что вышла со двора не безызвестного мне дома. Поначалу краем глаза заметила яркое платье,
голову повернула, тут же узнала эту особу, и ощутила в груди настоящий пожар. Уж не знаю,
что это было, никогда подобного не испытывала, и очень надеюсь, что во второй раз не
испытаю. Мне показалось, что меня прожгло изнутри. Света, а это была именно она, тоже меня
заметила. Хотя, думаю, в первый момент она внимание на автомобиль обратила, а потом уже
встретилась со мной взглядом, и даже сбилась с шага. Я окинула её быстрым взглядом,
невольно скривилась, разглядывая яркое платье, ладно сидящее на её пышной фигуре, и то, как
она ступает в туфлях на высоком каблуке, соблазнительно, на мой взгляд чересчур откровенно,
покачивая бёдрами. Света прошла совсем рядом с моей машиной, ступила на пешеходный
переход, а сама всё на меня посматривала. Ольга рядом со мной усмехнулась, наблюдая за ней.
- Ты её знаешь?
Мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы унять клокочущее в груди негодование.
- Нет, конечно. – Зато руль я сжала с невероятной силой, представляя, что это Гришкина
шея. Бабник проклятый. Проклятый невыносимый бабник. Хоть помечтаю, что мне сил хватит
придушить его.
Через полчаса возмущение улеглось. Я высадила Ольгу у её подъезда, отъехала на пару
кварталов, припарковалась во дворе какого-то дома, подняла крышу автомобиля, и разревелась.
Совершенно глупо и не видя повода для своих слёз. То есть, повод, конечно, был, но уж больно
невероятный. Я лила слёзы из-за того, что этот чёртов уголовник, похититель и гад, судя по
всему, не только мною пользуется. График очередности выстроил, вполне возможно, что
помимо Светы есть ещё какая-нибудь дура, которая ему верит и чего-то ждёт. Вынослив и
силен, как черт, на десяток баб хватит. А я реву. Вот что, спрашивается, я реву?! У меня ведь всё
хорошо, муж мне не изменяет…
Но всё равно обидно!
Ещё спустя час я решила, что это даже к лучшему. Вот теперь я запросто поставлю точку в
наших отношениях, которые я и отношениями-то никогда не называла, даже мысленно, только
безумием, с моей стороны. И завтра, конечно же, к нему не пойду. Я себя ещё уважаю. Сделаю
вид, что ничего не было, что я его не знаю, и, вообще, мне плевать – и на него, и на его
проблемы. Пусть сидит в этом городе, тратит мои денежки, пока кто-нибудь проворный его не
схватит и не объяснит, что он далеко не самый крутой и умный. Я, наконец, пойду на шейпинг,
выложусь там по полной, чтобы от усталости ни одной мысли – ни здравой, ни безрассудной, в
моей голове не осталось.
Кстати сказать, обещание данное себе, я сдержала. Вместо того, чтобы на завтра вновь
придумывать предлоги и бежать из клуба, окольными путями пробираясь к Гришкиному дому, я
переоделась, и проигнорировав выразительный Ольгин взгляд, пошла в зал. Где и провела
следующий час в честных трудах, потея и изводя своё тело физическими нагрузками. На самом
деле почувствовала себя лучше, уставшей, но просветлённой.
- В бассейн пойдём? – спросила Ольга.
- Конечно, - отозвалась я с готовностью.
В общем и целом, в клубе я провела больше трёх часов. Ещё в кафе посидела, поговорила с
мужем по телефону, и даже сердиться не стала, когда он сказал, что к ужину вряд ли придёт.
Пожелала ему удачи в разрешении проблем, и только попросила не переносить дела на
выходные.
- Тебе нужна передышка, Серёжа, - проговорила я своим обычным тоном – тоном
любящей жены.
Когда из клуба вышла, беспечно болтая с подругой, тут же Гришку и увидела. Он даже не
прятался. Я от неожиданности споткнулась, принялась оглядываться, не понимая, почему никто
его не ловит. Стоит себе спокойно, опираясь на капот незнакомой мне иномарки, руки на груди
сложил и на меня поглядывает. С ожиданием так. Я тут же запаниковала. Ключи уронила,
наклонилась за ними, потом вцепилась в ремень спортивной сумки, которую на плече несла. На
Гришку старалась не смотреть, хотя Ольга его приметила и даже интерес проявила, а взглянув
на меня, выразительно вздёрнула брови, но, кажется, ничего не заподозрила. Поцеловала меня в
щёку на прощание, рукой махнула и направилась к своей машине. А я, после секундной паузы,
шагнула к своей, от которой Гришка находился в опасной близости. Брелком сигнализации
щёлкнула, не собираясь останавливаться, кинула опасливый взгляд на автомобиль подруги, но
та уже села на водительское место и даже двигатель завела, собираясь выезжать. Ещё раз рукой
мне махнула на прощание.
- Как тренировка?
- Не заговаривай со мной, - буркнула я, не оборачиваясь на него.
- Почему?
- Потому что я не хочу.
- А-а, - протянул он, усмехнувшись. – Это веская причина.
Я всё-таки посмотрела на него, но глаз увидеть не смогла, их скрывали тёмные очки.
Кстати, они Гришке совсем не шли. Не дизайн, а сами по себе тёмные очки, они его
физиономию ещё более устрашающей делали.
Я забросила сумку на заднее сидение, открыла переднюю дверь, потом не выдержала и
попросила:
- Уезжай отсюда.
Он, кажется, раздумывал о чём-то, затем кивнул.
- Давай. Через десять минут у меня.
- Нет.
- Нет?
- Нет. – Я оглянулась на двери спорт-клуба, поспешила сесть в салон автомобиля, но дверь
не закрывала, поглядывала на Гришку. – Я не приду больше.
- С чего бы это?
- Не хочу.
- Как ты сказала? – Он издевался надо мной, и даже скрывать этого не собирался. Дверь
машины я захлопнула, кинула на него убийственный взгляд через стекло и тут же отвернулась.
Телефон зазвонил уже через минуту, когда я только собралась выехать со стоянки клуба. На
дисплее отобразился номер без имени, но мне он уже был знаком. Я отвечать не стала, гордо
отвернулась. С полминуты слушала звонкую мелодию, потом телефон замолк, и я вздохнула с
облегчением. Но ненадолго. Остановившись на следующем перекрёстке, я в зеркале заднего
вида заметила ту самую машину, рядом с которой Гришку видела. Она пристроилась прямо за
мной, а я порадовалась, что крышу опустила, хоть скрыта теперь от его глаз. До следующего
светофора я всеми силами старалась уйти от погони. Получилось не очень, в конце концов наши
машины оказались рядом, и, остановившись, чтобы пропустить пешеходов, я была вынуждена с
Гришей пообщаться. Он остановился рядом, стекло опустил, и попросил:
- Настя, хватит дурить. Я что, за тобой гоняться буду?
- А ты не гоняйся, - посоветовала я, изо всех сил сжимая руль.
- А я и не буду. Поезжай за мной, - тоном, не терпящим возражений, проговорил он. И
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |