— Поздно! — воскликнул Брильянт. — Пошел кругами, значит, уже заметил. Еще круг, и сядет.
— Держи лук наготове, дева,— приказал Тириан,— но без команды нс стреляй. То может быть друг.
Когда бы они знали, что их ждет, им было бы нс до восхищения изяществом и легкостью, с какими огромная птица скользнула вниз и села на камень в нескольких шагах от Тириана, склонила голову, украшенную хохолком, и проклекотала:
— Привет мой королю.
— Привет мой Прозорлу,— отвечал Тириан. — Поскольку вы именуете меня королем, я полагаю, вы — нс приверженец обезьяны и Лже-Эслана. Я рад вас видеть.
Ваше величество,— молвил орел,— нс радуйтесь нашей встрече, ибо я — вестник горя, горше которого нс бывало.
Сердце Тириана замерло при этих словах, но сжав зубы, он сказал:
шчастмм я был свидетель,— сказал Про- I видел Клир - Паравгт. мполненный мертвыми нар аиидчи я живыми калориен нам и; л нам я тис рока, рея* гвгкоЙ СашиеЙ. ваших подданных, с касающихся»раи в леса. Кзйр-Паракл был взят с моря, лвадиати больших кораблей высалились вчера
ОЙ НОЧЬВ».
Второе же несчастье таково: в пяти лигах от Кэнр-Па-
I кентавр Рушит, пронзенный калормснекой стре- был с ним в последние минуты его жизни, и он велел передать вашему величеству: «Следует помнить, что всс чиры копгчны. а благородная смерть — вот сокровище, которое может обрести даже нищий*.
молвил король, после длительного молчания, - Нарпяя больше нет.
Глава 9
Великое прелетоямне на Хлсвхольме
Долго, лолго они молчали, нс в силах ни говорить, ни даже плакать. Но вот единорог топнул копытом оземь, тряхнул травой и молвил:
Государь, теперь нам не о чем спорить, нечего обсуждать. Ясно. что козни Глума простираются куда дальше, чем мм полагали. On давно находился в тайных сношениях с тперояом. и как только нашел львиную шкуру, дал знать ■рагу, чтобы тот готовил флот для взятия Каир-Пара вела в всей Нарнии. Нам семерым ничего другого не остается, как верпуться па Хлевхольм, открыть народу правду и принять то, что пошлет нам Эслан. И коль скоро свершится чудо, и мы одолеем три десятка калорменцев, тогда вновь повернем вспять я погибнем в битве с войском их владыки, которое скоро двинется сюда из Кайр-Пара вела.
Тярмаи кивнул. Потом обратился к детям и молвил:
А вам. друзья, пора возвращаться домой, в тот мир, откуда пришли. Ибо вис всяких сомнений, вы сделали всс, рвди чего были посланы.
Но... но мы ничего еще не сделали, — сказала Джил. Ома дрожала, но не от страха, а оттого, что все получилось так плохо.
— Сделали, - отвечал король, и немало* Кто, как нс вы, освободили меня? Кто, как нс ты, дспа, бесшумно, как змея, вчера вечером провела нас через лес и не ты ли обнаружила Глупа? 11 нс Юстейс ли сразил калорменца? Вы оба еще слишком молоды, чтобы разделить с нами нашу кровавую участь — ныне вечером нли дня через три. Я прошу вас... нет, я приказываю - возвращайтесь! Ибо то будет мне позором позволить столь юным воинам биться на моей стороне.
Нет, нет и нет! — Джнл побледнела, покраснела и вновь побледнела,— Хотите вы или нет, а мы останемся с вами, чтобы ни случилось, правда, Юстейс?
— Угу, и вообще все эти разговоры лишены какого бы то нн было смысла, — сказал Юстейс, сунув рукн в карманы (что при наличии кольчуги выглядело довольно странно).— Вся штука в том, что у нас нет выбора. Нет смысла толковать о возвращении, если неизвестно, как это сделать? Для этого нужна магия, которой мы не знаем.
То был разумный довод, но Джил возмутилась тем, как это было сказано: Юстейс всегда становился ужасно зануден в тех случаях, когда другие горячились.
Тириан понял, что вернуться домой пришельцы нс могут (если только сам Эслан не перенесет их), и решил было ради безопасности отправить их за южные горы в Арчсн ланд. Однако дороги туда гости не знали, и послать с ними было некого. А Поджин еще добавил: уж если калорменцы взяли Нарнню, стало быть, Арченланд, и думать тут нечего, падет через неделю-другую. Калормсн всегда хотел завладеть северными землями. В конце концов Юстсйс и Джил так насели на Тириана, что тому пришлось согласиться и взять их с собой — пусть попытают судьбу, или, как выразился король высоким слогом, «то, что пошлет им Эслан*.
Поначалу король думал взобраться на Хлевхольм (от самого этого названия нм становилось тошно), когда стемнеет. Однако гном возразил, что среди дня на холме, скорее всего, никого не будет, кроме разве сторожа-калормсн на. Нар- нианцм так напуганы тем, что Глум и Рыжий наплели им о новом яростном Эсланс (или Ташланс), что никто нс осмелится приблизиться к хлеву, покуда их не призовут на ужасное полночное прсдстояннс. Калорменцы — люди нс лесные, и Поджин предположил, что незаметно пробраться к
вершине днем будет легче, чем ночью, когда Обсзьяныч созывает животных, и всс калорменцы тоже в сборе и начеку. А когда всс соберутся, ишака можно будет до поры укрыть позади хлева, а потом явиться. Это было неплохо придумано: внезапность могла потрясти нарнианцсв.
На том порешили, и теперь отряд, изменив направление, двинулся на северо-запад, к ненавистному Хлсвхольму. Орел то парил над ними, то садился и ехал на спинс у Глупа. Верхом же на единороге никто, кроме самого короля в минуту крайней опасности, никогда нс ездил.
На ссн раз Джил и Юстсйс шли рядом. Покуда добивались разрешения идти со всеми, они сами себе казались храбрецами, а тут вдруг вся храбрость испарилась.
Поул,— шепнул Бяка, — знаешь, кажется, я малость трушу.
Тсбс-то еще хорошо, Бяка, — отвечала Джил. — Ты умеешь драться. А я... если хочешь знать, у меня просто ноги подкашиваются.
Ну, ноги, это еще ничего, — возразил Юстейс. — Меня вообще мутит.
- Давай лучше нс будем об этом,— предложила Джил.
Некоторое время шли молча.
— Поул, — снова позвал Бяка.
— Ну?
Как ты думаешь, что с нами случится, если нас убьют?
— Как что? Умрем, наверное.
- Нет, я говорю о нашем мире — окажемся ли мы снова в том поезде? Или исчезнем бесследно? Или нас найдут мертвыми в Англии?
- Откуда мне знать! Я об этом никогда нс думала.
Вот будет штука, если Питер и другие увидели, как
я высунулся из окна, а потом поезд остановился, а нас нигде нет! Или обнаружат два... это если мы мертвыми окажемся там, в Англии...
Фу! — Джил вздрогнула. — Вот ужас-то!
Никаких ужасов,— возразил Юстейс.— Нас-то самих там уже нс будет.
Уж лучше бы... да нет, нет... — проговорила Джил.
Ну. договаривай!
Я хотела сказать: уж лучше бы нас нс было здесь. Но нет! Нс так, нс так и нс так. Даже если мы погибнем. Лучше
уж погибнуть за Нарнию, чем стать старой и глупой, сидеть в кресле-каталке, а потом всс равно умереть.
- Или погибнуть в железнодорожной катастрофе!
— А при чем тут это?
— А при том! Помнишь, как нас тряхнуло перед тем, как мы оказались в Нарнии, я-то подумал, что поезд во что-то врезался. И знаешь, ужасно обрадовался, когда мы очутились тут.
Джил и Юстсйс разговаривали о своем; остальные же. обсуждая предстоящее, чуть-чуть взбодрились, потому что говорили не об участи Нарнии, не о том, что вся красота ее и радость миновали, но только о заботах ближайшей ночи. Замолчи они хоть на минуту, и горе вернулось бы, и вот они говорил, говорили... Поджин и вправду радовался предстоящему ночному делу; он был уверен, что кабан, медведь, а может быть, и собаки сразу перейдут на их сторону; нс исключено, что и гномы нс всс последуют за Гриффслом. Нс имея численного превосходства, можно воспользоваться темнотой, светом костра и лесом. Но если сегодня они одержат победу, то следует ли завтра двинуться навстречу основным калормснским силам?
Почему бы не укрыться в лесах или даже в западных землях за водопадом озера Чан? Ведь живут же там объявленные вне закона. Со временем силы пополнились бы говорящими животными и арченландцами. Потом можно будет выйти из укрытия и прогнать калорменцев (которые к тому времени наверняка утратят бдительность) из страны, и Нарния возродится. В конце концов, нечто весьма похожее случилось во времена короля Мираза!
Лишь Тириан, слушая всс это, про себя думал: «Но что значит явление Таша?» — и нутром чуял, что всс будет иначе. Был уверен, но молчал.
Когда же впереди показался Хлевхольм, все притихли и стали крадучись пробираться по лесу. Два часа ушло на путь до вершины холма. Для того, чтобы должным образом описать этот путь, нужны многие страницы. Каждая перебежка от укрытия к укрытию сама по себе целое приключение, а еще долгие ожидания, а еще ложные тревоги. Любой достаточно опытный следопыт знает, что это такое. Незадолго до заката укрылись в зарослях падуба на склоне позади хлева. Пожевали сухарей и улеглись.
I(п ничего хуже ожиллния К счастью, Лжил с Юстсй- сом часа мл дня уснули, л мросиулись от ночного холодай ЧТО еще хуже, от net терпимой жажды* которую нечем было утплнть. Глум стоял молча и время от времени нервно вздра- г и вал. Зато Тириан. положив голову на бок Брильянта,без- МЯТЕЖНО спал, будто в гиоен королевском спальне в Кдйр-Ца. ранете Так он и спал, покуда не раздались звуки гонга на вершине холма. Тут король сел. увидел отсветы огня подру. гую сторону хлева м понял, что срок пришел.
Поцелуйте меня. Врильяит, сказал он,— Близок наш последний час в этом мире. Если я чем*нибудь обидел вас, простите меня.
Государь, - отвечал единорог, - это даже обидно, но мне не за что вас прощать. Мы с вами познали немало радостей. Когда бы Эслан предложил мне начать всс сначала, я хотел бы прожить ту же самую жизнь, которую прожил, и умереть той же самой смертью, какой умру. Прощайте!
Разбудили Прозорла, спрятавшего голову под крыло (выглядело так, будто у него вовсс нет головы) и двинулись вперед, к хлеву. Глупа оставили у задней стены (всс были с ишаком ласковы — никто не держал на него зла) и велели не двигаться, пока нс позовут, а сами потихоньку выглянули из-за угла.
Костер в нескольких шагах от них только что запалили, он еще не разгорелся, а толпа нарнианцсв расположилась по другую сторону, так что Тириан поначалу разглядел лишь множество горящих глаз, в которых отражалось пламя, - так в свете автомобильных фар сверкают кроличьи или кошачьи глаза. Едва успели занять место, как гонг смолк, и откуда-то слева появились три фигуры. То были таркаан Ришда, ведший за руку Обсзьяныча, а тот хныкал и бормотал: «Зачем так быстро, не тяните меня, я нс могу. Ох, моя бедная голова! Эти полуночные встречи меня доконают. Нс обезьянье это дело бодрствовать по ночам; я вам не крыса, не летучая мышь... Ох, моя голова!» Третьим, бок о бок с Глумом, держа хвост трубой, мягко и вместе с тем величаво выступал кот Рыжий. Они направлялись к костру и прошли так близко от Тириана, что стоило кому-нибудь повернуть голову, тут бы его н заметили. По счастью, нс поверну* ли. зато Тириан услышал, как Ришда шепнул Рыжему:
Ну, кот, давай. Разыграй свою роль как должно.
—Мяу, мяу. Положись на меня! - 11 кот, свернув и сторону от костра, устроился в первом ряду животных, можно сказать, зрителей.
И впрямь, всс это походило на представление. Толпа нар- нианнев — зал, травяная площадка с костром сцена, Обе зьяныч и таркаан — актеры, хлев позади них — декорации, а Тириан с друзьями выглядывали, как из-за кулис, tlx позиция — лучше не придумаешь: один шаг к костру -- и всс глаза мигом обратятся на короля, а покуда они остаются в тени, один шанс из ста, что их заметят.
Таркаан Ришда подтащил Обсзьяиыча ближе к огню. Теперь оба стояли лицом к толпе, а стало быть, спиной к Тирн- ану и его друзьям.
- Ну, ты, обезьяна, — чуть слышно прошипел Ришда, — произнеси то, что вложил в твои уста мудрец, мудрейший, чем ты. Да держи голову повыше! — Сказав это, ои пнул Глума мыском башмака.
— Нс трогай меня, — пробормотал Глум, однако выпрямился и возгласил:
- Слушайте всс. Случилось нечто ужасное. Нечто страшное. Нечто, хуже чего нс бывало в Нарнии. И Эслан...
Ташлан, дурак ты этакий, - прошипел Ришда.
- И Ташлан, — продолжал Обсзьяныч, — конечно, Ташлан, очень разгневался.
Животные замерли в ожидании новой напасти, и тс, что прятались за углом хлева, тоже затаили дыхание. Что будет дальше?
— Да-да,— Обсзьяныч повысил голос. — В то самое время, когда сам Ужасный пребывает срсди нас — вон там, в храме позади меня,— объявился некий преступник, совершивший то, чего нс посмел бы совершить никто из живущих в этом мире. Он напялил на себя львиную шкуру и шляется в ней по лесу, выдавая себя за Эслана.
Джил решила, что Обсзьяныч сошел с ума. Он что, соби растся открыть правду?
Толпа заревела испуганно и яростно:
— Р-р-р-р! Кто это? Где он? Р-р-разорвсм!
— Его видели вчера вечером,— возопил Обсзьяныч,— но ему удалось уйти. Это — ишак! Обыкновенный несчастный ишак! Коль увидите ишака...
— Р-р-р-р! — взревели животные. — Ужо мы его! Пусть только попадется!
Л жил взглянула на короля: челюсть у того отвисла, на лине ужас. И тут до нес дошло всс дьявольское коварство врага. Примешав ко лжи малую толику правды, они сотворили ложь необоримую. Что толку теперь объяснять нарннанцам, что ишака обрядили львом, чтобы обмануть их? Обсзьяныч на это скажет «А я вам что говорил?» Что толку показывать им Глупа в львиной шкуре? Они разорвут его на части, вот и все. Обошли нас на повороте,— шепнул Юстсйс.
Почву из-под ног выбили,— сказал Тириан.
Хитро, ой. хитро! — проговорил Поджин.— Готов присягнуть. эту новую ложь придумал Рыжий.
Глава 10 Кто войдет в хлев?
Уху стало щекотно. Лжил оглянулась — единорог Брильянт шептал ей своим конским шепотом. С трудом разобрав его слова, она кивнула и прокралась туда, где стоял Глуп. Быстро и бесшумно обрезала завязки на львиной шкуре. После того, что сказал Глум, другого выхода исбыло! Спрятать бы се куда подальше, но шкура оказалась слишком тяжела. Пришлось затолкать в кусты. Потом Джил сделала знак ишаку, и они присоединились к остальным.
Обсзьяныч продолжал:
Это преступление разгневало Эслана... Ташлана... Он сказал, что был слишком милостив к вам, являясь вам еженощно! Но теперь больше нс явится.
Вой, мяв. рев и визг послышались в ответ, но в этот общий плач ворвался громкий хохот.
— Ха-ха-ха' Вы только послушайте эту обезьяну! Мы-то знаем, почему его бесценный Эслан больше не явится. Я скажу вам. почему: потому что его там нет. И никогда никого там нс было, кроме старого осла в львиной шкуре. Ишак исчез, вот обезьяна и выдумывает.
Сквозь пламя Тириан нс мог различить говорящего, но скорее всего то был Гриффсл, предводитель гномов. И это подтвердилось через секунду — хор гномов затянул:
Врет обезьяна! Врет обезьяна! Врет обезьяна! Врс-е-с-т...
- Молчать! — рявкнул таркаан Ришда. — Молчать, порождение грязи' Слушайте меня, вы, нарнианцы, иначе я велю моим воинам взять вас на мечи. Господин Глум уже сообщил вам о преступном ишаке. И поэтому вы помыслили, что в сем строе-
нии нс пребывает Ташлан! Вы так думаете? Остерегитесь! Остерегитесь!
— Нет, нет, мы так нс думаем! — вопила толпа.
Но гномы кричали:
— Вот именно, черномазый, именно так! Пошли, Обезья- ныч, покажи нам, что там, внутри, иначе нс поверим!
Дождавшись затишья, Обсзьяныч ответил:
— Ага, значит, вы, гномы, думаете, что вы умнее других? Нс спешите. Я ведь нс говорил, что вы нс можете увидеть Ташлана. Всякий может увидеть его.
Сборище притихло. Потом медведь проворчал медленно и неуверенно:
— Я чего-то не совсем... того_____ Я-то думал...
— Он думал! — передразнил Обсзьяныч. — Разве то, что происходит в медвежьей голове, называется «думать*? Слушайте, вы. Всякий может видеть Ташлана. Только к вам он нс выйдет. Зато вы можете войти к нему.
— Ура! Ура! Ура! — заголосила толпа.— Этого мы и хотели! Мы можем войти и лицезреть его. И он будет милостив, как это было всегда, — птицы щебетали, собаки взволнованно взлаивали. Раздалось шуршание, топот, гомон — всс разом вскочили на ноги и ринулись к хлеву, желая протиснуться в дверь. Обсзьяныч вскричал:
— Назад! Тихо! Нс спешите.
Животные застыли на месте — кто с поднятой лапой, кто виляя хвостом, и всс головы повернуты в одну сторону.
— Но вы же сказали...— начал медведь.
Глум не дал ему договорить.
— Всякий может войти... Но нс всс разом, а по одному. Кто первый? Ташлан не говорил, что умилостивился. И кроме того, он облизывался, как в ту ночь, когда проглотил преступного короля. Сегодня с утра он рычал. Я-то сам туда сейчас нс сунусь. Ну а вы — пожалуйста. Кто первый? Только не вините меня, ежели он проглотит кого или испепелит одним только взглядом. Это — ваше дело. Ну же! Кто первый? Эй, гномы, может, кто из вас?
— Так-то оно так, — ухмыльнулся Гриффел. — Да только войдешь, а тебя и кокнут! Откуда нам знать, кто у тебя там, за дверью?
— Хе-хе! — отвечал Обсзьяныч.— Стало быть, ты уже согласен, что там кто-то да есть, а? Зачем же вы так шумели? С чего это теперь притихли? Ну, кто первый?
Жимгкмс переглядывались и потихоньку пятились. Be*
» KiiifWitc хвосты обвисли. Глум же вперевалочку рас-!мяяш 1>М41Псрсл. глумясь нал ними:м
А яго радовался — как они всс желают tuffrifirvii Ташлана* Неужто расхотели, а?
Тирплм г клони.1 голову, чтобы расслышать шепот Лжил: А что там может быть, в хлеву?
отвечал Тириан.— Может быть, два квлорчеииа по сторонам от двери, с мечами наготове.
А не может ли... не может ли там быть... этот, ужас- ный. которого мы вплели? '*
Сам Таш? — шепнул Тириан.— Понятия нс имею. Но мужайся, дитя да хранит нас лапа истинного Эслана.
19 тут про плот то нечто неожиданное. Невозмутимым ясным голого**, так, будто ничего особенного нс случилось, кот Рыжий сказал:
Если хотите, я ВОЙДУ.
Всс уставились иа него.
Вот это ловко, ваше всличсство, молвил Поджин- Ведь меивсиннкчеот с ними в сговоре. Кто бы там ни был внут- будь и проклят, если кота тронут; Рыжий выйдет цел и шгврсдим и объявит, что видел нечто лтакое преужасное.
Тириан не успс~ ответить — Обсзьяныч подозвал кота: Хс-хс. так это ты, дерзкий котяра, решил встретиться с ним лицом к липу? Лавай, иди! Я тебе приоткрою дверь. Тотыю я не виноват, если ои подпалит тебе усы. Сам напро- сился.
Кот встал и прошествовал прочь от толпы, ступая чопорно и илянию, подняв хвост, весь прилизанный — ни слипая шерстинка не топорщилась. Ои обогнул костер, и промел таи близко от Тириана, стоявшего за углом, что королю удалось заглянуть ему в глаза. Огромные зеленые котовьи т.тала пс мерцали. («Холоден, как огурец,— пробормотал Юстейс. — Знает, что ему нечего бояться».) Обсзьяныч, хихикая и гримасничая, поднял лапу, отодвинул засов и отворил дверь. Тириаиу показалось, что кот мурлыкал, входя в темный дверной проем.
На ни vaaV. раздался ужасный вопль, вопль, от которого кому угодно стало бы нс по себе. Так, знаете, орут коты иа крыше, когда дерутся из-за кошки, и вся округа просыпается.
Это было ужасно. Рыжий опрометью выскочил ил хлева, перепрыгнул через Обсзьяныча, оттолкнувшись от его головы задними лапами. Это был не кот, а рыжая молния такой скоростью он промчался через площадку, назад к тол пс. Кому охота иметь дело с кошкой в таком состоянии? Звери прыснули во всс стороны. Рыжий взвился по дереву на ветку, и повис на ней вниз головой. Шерсть стояла дыбом, хвост стал толще туловища, а глаза, огромные, как зеленые блюдца, ярко сверкали.
Я бы отдал свою бороду,- шепнул Поджин,- лишь бы узнать, притворяется он пли впрямь чего-то испугался!
— Тише, дружище, — сказал Тириан; калорменсц с Обе зьянычем о чем-то шептались, и ему хотелось послушать, о чем. Но ничего он не услышал, кроме всхлипываний Глума, опять захныкавшего: «Ох, голова, моя голова...»>, однако ему показалось, что эта парочка так же озадачена поведением кота, как и всс остальные.
— Слушай, Рыжий, - кликнул таркаан, — хватит выть. Поведай-ка нам, что ты видел.
— Иа-йо-ссс... мяв... мяу, — отвечал кот.
— Воистину, разве ты нс говорящее животное? — удивился таркаан. - Прекрати этот дьявольский ор и говори по-человечески.
Ничего худшего придумать невозможно. Тириан был уверен (да и другие тоже), что кот пытается сказать что-то, но из пасти его нс исходит ничего, кроме обыкновенного и весьма противного кошачьего ора, какой можно услышать в Англии на заднем дворе от какого-нибудь Мурзика, когда он в ярости или напуган. И кот уже нс походил на говорящее животное. Толпа жалобно поскуливала и повизгивала.
— Эй, глядитс-ка! — послышался голос кабана.— Он нс может говорить. Он разучился говорить! Он снова стал бессловесным. Поглядите на его морду,— и всс увидели, что это так и есть. И неизбывный ужас охватил нарнианцсв. Ибо каждый из них, еще будучи птенцом, щенком или жеребенком, выучивал назубок, как Эслан в начале времен, наделяя тварь Нарнии даром речи, предупреждал, что однажды все может обратиться вспять, коль скоро собьются с пути истинного, и тогда они вновь станут бессловесными тварями, такими же, как и в других краях. «И вот, это настигло нас», — так стенали они.
Потали нас! Смилуйся* ** пзыпллл толпа.- Спаси наг. госполия Глум, будь посредником между нами и Эсла- ИОН. BOfMlt ft пнюря с ним. Мы боимся, боимся.
Рыжий скрылся я лесу. И никто никогда его больше не МММ.
Тнриаи положил ладонь на рукоять меча и понурил го* лону. I го отслонили ужасы этой ночи. То он думал: будет щж немедля обнажить клинок и напасть иа калорменцев, то лучше подождать и посмотреть, какой новый оборот приме? дело. И новый оборот нс заставил себя ждать.
• О, теп мой, - прозвучал чистый звонкий голос слева Тириан сразу понял - то был один из калорменцев, поскольку в армии тнерока рядовые ратники, обращаясь к военачальникам, говорили «о, повелитель», а младшие вое- нвнальиики именовали вышестоящих «отцами». Джил и Юс тевс атого не знали, но, вглядевшись, увидели говорившего, потому что тех, кто стоял с краю, видно было лучше - огонь костра не так слепил глаза. Воин был молод, высоки строен, и даже красив на свой гордый калорменский манер.
Отец мой, — обратился он к таркаану,— я желаю
войти
Сомкни уста свои. Эмсф, — сказал таркаан.- Кто тебя звал на совет? Ты слишком вон, чтобы молвить слово.
Отеп чой. возразил Эмсф,— воистину я ноложе тс4Ья. по п в моих жилах течет благородная кровь таркаака, п я тоже - слуга великому Тату. А посему...
Молчи) — воскликнул Ришда. — Разве не я твой военачальник? Какое тебе дело до этого хлева? Он — для нар* ннаинев
* О нет, отеп мой,— ответил Эмсф. — Ты сам сказал, что их Эслан и наш Таш — одно. И коль скоро это слово истинно, то сам Таш пребывает за этой вот дверью. Как же можешь ты утверждать, будто я не имею к этому никакого отношения? С великой радостью я принял бы тысячу смертей. лишь бы единожды узреть лик самого Таша.
Ты неразумен и ничего не смыслишь,— возрази таркаан Ригала. — Ибо сне есть высокие материи.
Лнпо Эмсфв посуровело.
Или то неправда, что Таю и Эслан едины? Или эта обывша солгала?
Конечно, они едины,— отвечал Обсзьяныч.
- Поклянись.
— Ой-ой! — заныл Глум. - Когда же вы всс оставите меня в покос? У меня голова болит. Ну, ладно, ладно, клянусь.
—В таком случае, отец мои, — молвил Эмсф, — я непременно желаю войти.
— Глупец...— начал было Ришда, но тут гномы закричали:
- Пусти его, черномазый. Почему ты его нс пускаешь? Почему нарнианцам можно, а твоим людям нельзя? Или там что-то этакое, чего твои люди видеть не должны?
Тириан и его друзья видели таркаана со спины, и поэтому им навсегда осталось неизвестно, что выражало его лицо, когда он пожал плечами и молвил:
- Вот, свидетельствую, неповинен я в крови этого юного глупца. Иди, нетерпеливый мальчишка, и получи по заслугам за свою оплошность.
И Эмсф, как прежде Рыжий, пересек травяную площадку между костром и хлевом. Глаза его сияли, лицо просветленное, рука на рукояти ятагана, голова высоко поднята. Джил захотелось плакать, когда она увидела это лицо. И Брильянт шепнул на ухо королю:
- Клянусь гривой льва, мне нравится этот молодой воин, даром что калорменсц. Он достоин лучшего бога, чем Таш.
— А все же хотел бы я знать, что там, внутри, — сказал Юстсйс.
Эмсф вошел в черный зев хлева и притворил за собою дверь. Прошло всего несколько мгновений — а показалось, куда дольше — и дверь вновь распахнулась. Из нее вывалилось тело в калормснской кольчуге, упало навзничь и осталось лежать; а дверь сама собой захлопнулась. Таркаан бросился к нему и, наклонившись, заглянул в лицо. Что-то его поразило, но тут же совладав с собой, он крикнул толпе:
— Безрассудный мальчишка, он получил, что хотел. Он лицезрел Таша — и вот мертв. Намотайте себе на ус!
— Да, да, конечно, — заскулили бедные животные. Но Тириан с друзьями, глянув на мертвого калорменца, уставились друг на друга. Ведь они могли разглядеть то, чего из-за костра и расстояния нс могла разглядеть толпа: этот мертвый человек был нс Эмеф, а кто-то совсем на него не похожий, намного старше, коренастее, толще и с большой бородой.
|
Хс хс-хс, - хихикал Обсзьяныч. — Кто еще? Кто хочет заглянуть туда? Ладно уж, коль скоро вы так застенчивы. я сан выберу. Нот. ты, кабан! Давай пли. Тащите его, ка* тормсицы. Он лол жен встретиться с Та шла ном лицом к лицу.
Рюх-хрюх, — хрюкнул кабан, подымаясь на ноги.- Ну, подходите. Отведайте моих клыков.
Тнрнан увидел, что храбрый зверь готов защищать свою жизнь, а калорменцы идут иа него с обнаженными ятагана* ми. н никто нс спешит кабаиу иа помошь, - и будто что-то взорвалось в груди у Тириана, и он, уже не задумываясь, удачный ли момент для нападения, тихонько скомандовал: Клннкн наголо, лук наготове. Пошли.
В следующий миг удивленные нарнианцы увидели семь фигур, выскочивших из-за хлева; иа четверых из них сияли кольчуги. Сверкнул подъятый над головой, озаренный пламенем королевский меч и раздался громовой голос:
Вот он я, Тириан Иарииаиский. готовый во имя Эслана доказать ценой своей жизни, что Таш — мерзкий злодей, обезьяна Глум - изменник, а эти калорменцы заслуживают смерти! Ко мне, всс нетинные нарнианцы! Или будете ждать, пока ваши новые владельцы перебьют вас поодиночке?
Глава 11 События ускоряются
Быстрее молнии таркаан Ришда увернулся от королевского меча. Он вовсе нс был трусом и вполне мог устоять против Тириана и гнома. Но на него нападали еще и орслс единорогом. Орлы, он знал, в бою бьют крыльями и выклевывают глаза. От своего же отца (который нс раз воевал с нарнианцами) Ришда слышал, что против единорога годится только длинное копье или стрела, потому что этот зверь встает на дыбы и пускает в дело рог, зубы и передние копыта разом. Поэтому Ришда ринулся в толпу животных, взывая:
Ко мне, ко мне, воины тиерока. да живет он вечно! Ко мне. верные нарнианцы. да не падет на вас гнев Ташлана!
Одновременно произошло вот что. Обсзьяныч, в отличие от таркаана. не сразу сообразил, какая опасность ему угрожает Сидя иа корточках возле костра, он пялился на вновь прибывших. А Тириан не стал ждать — бросился к несчастному и за шкирку поволок его к хлеву, крича: «Открывай
дверь!» Поджил открыл, и... «Сам отведай-ка своего снадобья, Глум!» - С этими словами король шнырнул Обсзья- ныча в темноту. И прежде чем гном успел захлопнуть дверь, хлев изнутри озарился ослепительной зеленовато-синей вспышкой, земля вздрогнула и послышался странный звук то ли клекот, то ли хриплый крик какой-то чудовищной птицы. Животные стенали, выли и голосили: «Ташлан! Спасите!» Иные падали наземь, иные закрывались крыльями или лапами. И никто, кроме орла Прозорла, самого зоркого существа на свете, нс заметил, как изменилось в тот миг лицо таркаана Ришды. А из того, что заметил, Прозорл сразу сделал вывод, что калорменсц поражен не мен се прочих и почти так же напуган. «Так бывает со всяким^— подумал Прозорл,— кто взывает к богам, в которых не верит, а они возьми и явись!»
И в то же самое время случилось еще одно — едва ли нс единственное доброе событие той ночи. Всс говорящие собаки (числом не менее пятнадцати) с радостным лаем перешли на сторону короля. То были в основном огромные широкогрудые псы с мощными челюстями. Они набежали подобно волне прибоя, под напором которой трудно устоять на ногах. Даром что говорящие, они вели себя в точности, как обыкновенные: вставали на задние лапы, передние клали людям на плечи и старались лизнуть в лицо, твердили наперебой:
— Привет! Привет! Мы тут, мы с вами, на всс готовы! Что нужно сделать? Кто тут вам враг? Гав-гав!
Это было трогательно до слез. И когда вслед за собаками несколько мелких животных (мыши, кроты и белка) перебежали на сторону Тириана, радостно повизгивая: «Вот они, мы! Мы — с вами!», а следом еще медведь п кабан, Юстсйс почти поверил, что, может быть, в конце концов всс обойдется. Однако Тириан зорко следил за происходящим и видел: большинство животных нс двинулось с места.
Ко мне! Ко мне! — звал он.- Неужели среди моих подданных столько трусов?
Мы боимся,— заскулило в ответ множество голосов. — Ташлан разгневается. Упаси нас от Ташлана.
— Где говорящие лошади? — спросил Тириан.
Нам известно, известно,— запищали мыши.— Обе- зьяныч заставил их работать. Они всс на привязи у подножия холма.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
