- Эй, - попросил Том, глухо и соблазняюще. – Иди сюда, ко мне?
Билла не нужно было просить дважды, хотя пришлось прикусить язык, чтобы с него не сорвался обычный саркастический ответ. Он прилег, и Том притянул его в поцелуй, раздвигая губы, легко поддразнивая, а Билл тихо простонал, прочерчивая ногтями путь по покрытой футболкой груди Тома и зажимая ткань в кулак. Он скользнул по губам Тома своими, поиграл кончиком языка с его пирсингом в губе.
Том неожиданно открыл рот, их языки встретились, горячие и влажные. Билл снова простонал, на этот раз удивленно, но потянулся следом, когда Том решил прервать поцелуй.
- А, боже, пирсинг в языке, - простонал Том, впервые ощутив шарик. – Билл…
Он зарылся рукой в гриву волос Билла, не притягивая, просто поддерживая голову под нужным углом.
- И я умею им пользоваться, - выдохнул Билл, довольный тем, что Том в ответ застонал и вздрогнул.
- Хочешь продемонстрировать? – хрипло спросил Том.
- Возможно, - Билл кратко чмокнул его в губы. – Если будешь очень…
Билл поцеловал подбородок Тома, прямо под нижней губой.
- Очень… - Поцеловал левую скулу. - …Хорошо себя вести.
Он потерся щекой о легкую щетину на лице Тома.
- Я могу вести себя просто невероятно… - начал Том, но тут оба подпрыгнули от испуга, когда Сириус вдруг взвыл. Билл еще крепче вцепился в футболку Тома, но отпустил ее, взглянув за плечо. Пес с тоской смотрел на них, и то двигал к двери в кухню, то возвращался обратно к дивану, виляя хвостом.
- Он, наверное, не понимает, что за чертовщина тут происходит, - запыхавшись, прокомментировал Билл.
- Он достаточно потрахал людских ног, он знает, - Том простонал очередной раз, но теперь отнюдь не счастливо. – Ему нужно поесть и на прогулку.
- Ответственный владелец животного во всей красе, - Билл наградил Тома скромным поцелуем и отстранился, когда тот попытался его углубить. – Я выгуляю и его, и тебя, если ты подвезешь меня на работу, с заездом в мою квартиру. Хотелось бы надеть что-нибудь не на двенадцать размеров больше, чем надо.
Билл сел, указывая на мешковатую толстовку:
- Сюда цирк с конями влезет.
- Цирк-то да, но вот кони – уже с трудом, - Том поймал Билла за руку, когда тот встал, и притянул к себе, уперся подбородком в его живот и послал ему улыбку, осветившую все лицо. Билл не мог удержаться от улыбки в ответ. – Продолжим позднее с того, на чем остановились?
- Вы делаете мне предложение?
- Является ли ответ «да» допустимым?
Билл заправил одну из косичек Тома ему за ухо.
- Посмотрим, - ответил он и склонился, чтобы подарить Тому многообещающий поцелуй.
***
У здания вещательной компании Том высадил Билла в гараже на парковочном месте, чтобы снизить их шансы быть застуканными вместе. Когда Том опустил стекло и подозвал его жестом, Билл закатил глаза, но все же склонился для поцелуя на прощание.
- Должно быть, я никогда не привыкну, что ты в состоянии целоваться без омелы поблизости, - сказал Билл. Они заезжали в квартиру Билла, но сумки с омелой при нем не было, потому что Билл забыл ее в Ауди, которая находилась в ремонтной мастерской, и заехать за ней после завтрака, который приготовил Том, времени не осталось.
Но Биллу не хотелось сетовать на это. Вегетарианский омлет был просто объедением.
- Ах, омела, эта замена виагры для тех, кто любит праздники, - отозвался Том, и Билл придушил смешок. – Нет, ты меня достаточно возбуждаешь и сам по себе.
- Я заметил, - ухмыльнулся Билл, и тут же отвлекся на новую мысль. – Эй, позвонишь сегодня на шоу?
- Я думал об этом. Даете ли вы свое высочайшее соизволение, ваше величество?
- Рассматривай это как августейший приказ, - поправил Билл. Он ликующе потер руки, изображая злорадствующего злодея с большого экрана. – У меня есть план…
- Ого. Мне надо беспокоиться? Планируешь выпотрошить меня в прямом эфире? – Том хотел бы это знать.
- Да разве ж я мог бы? – ответил Билл, но тут же добавил. – Ладно, я бы мог, но нет. Просто хочу встряхнуть Дэвида, для начала. Ты не против, если я в эфире обозначу тебя как важного для себя человека?
- Билл, я не против, даже если ты пропоешь эту новость йодлем с крыши Сирс Тауэр, - торжественно заверил Том.
- Йодль – это слишком безвкусно, тебе все же придется согласиться на вариант с радиоэфиром, - Билл взмахнул рукой на прощание и вышел из гаража.
- Я не могу пообещать, что не буду одет в кожаные шорты на помочах, когда приеду тебя забирать! – крикнул вслед Том. – Для йодля прикид самый тот!
И когда Билл вышел из гаража, он не хмурился, нет – он улыбался. Чуть-чуть.
***
В фойе Билл почти буквально столкнулся с Андреасом.
- О, привет, - Андреас окинул Билла непонятным взглядом – обычно Билл читал звукорежиссера как открытую книгу. – Вместе поднимемся?
- Конечно, - столь дружелюбно отозвался Билл, что Андреас посмотрел на него еще раз, теперь уже с подозрением.
- Твое хорошее настроение имеет какое-нибудь отношение к парню в гараже? – спросил Андреас, когда двери лифта сошлись.
- Какое отношение может иметь мое настроение к служащим гаража? – осведомился Билл и фыркнул, когда Андреас с сомнением сморщил нос. – Да, Энди, ты связал факты. Теперь у тебя есть три попытки, чтобы угадать имя этого парня, и первые две я не засчитаю.
- О мой бог, это был Том Каулитц? – воскликнул Андреас. Он вперился взглядом в лицо Билла, словно хотел прочесть правду в его глазах. – Ты позвонил ему?
- Позвонил, сходил на свидание, переночевал у него, и теперь собираюсь сделать из него честную женщину.
- Ну да, не такой я доверчивый идиот, - упрекнул его Андреас и, когда Билл скептически выгнул бровь, добавил. – Обычно. Значит, вы двое сошлись? Вау. Я так понимаю, тело у него под стать лицу?
- Руки прочь от моего мужчины, Андреас, - велел Билл, со смехом покидая лифт.
Мой мужчина. Как приятно звучит.
***
- Три слова. Три слова я презираю каждой клеточкой своего существа, Чикаго, - вещал Билл, удобно откинувшись в своем эргономичном кресле. – «Война на Рождество»*. Я с уверенностью могу сказать, что каждый, у кого голова на плечах не только затем, чтобы в нее есть, не может воспринимать эти выступления всерьез. Какая официальная церемония стоит во главе праздничных торжеств в каждом из крупных городов Соединенных Штатов, я подчеркиваю, в каждом? Зажжение чего? Не зажжение меноры**, могу вам сообщить. Люди, пятидесятифутовую ель в Рокфеллер-центре никто не называет деревом солнцестояния или деревом Кванзы.***
- И все же, каждый год мне приходится выслушивать все те же старые инсинуации в рамках так называемой «Войны на Рождество». Такой термин подобрали наши ученые мужи, предостерегающие о том, что безбожники, содомиты, язычники и атеисты готовы наброситься в этот период на каждого богобоязненного горожанина прямо от его входной двери. Я бы выразился словами Эбенезера Скруджа, высказавшегося столь красноречиво - чтобы «запечь американцев в своих собственных пудингах и похоронить, проткнув кольями из остролиста их сердца». Бедные-бедные христиане. Ха! – Билл стукнул кулаком по краю пульта с веселой горячностью. – И какие же ужасы несет нам этот год?
- Слушатели, - Билл сменил тон, придав ему подобие серьезности. – Держите ваши шляпы, чепцы и прочие головные уборы. Представьте себе: в Кэнонсбурге, штат Пенсильвания, сцена Рождества Христова была разобрана и убрана с лужайки перед зданием муниципалитета, по причине жалоб, поступивших от безбожников-содомитов и прочих по списку нехристей. Вы можете в это поверить? Акт этот шокировал верующих до глубины их существа. Кто бы мог подумать, что мы действительно отделим церковь от государства, за что выступал еще Томас Джефферсон? Что же будет дальше? Миллионы фигурок младенца Иисуса, источающих слезы, пока их массово сжигают с попустительства нашего бестолково кудахчущего правительства?
- О, даже хуже: публичное признание других зимних праздников. Можете вы себе представить? Каждый ребенок в стране, Чикаго, будет изучать историю праздника Ханука. Богохульство из богохульств, - торжественно возвестил Билл. – А со временем они, возможно, даже смогут самостоятельно вычислять сроки начала и конца Хануки в текущем году.
- Продолжая такое допущение, представим: эти самые дети будут небрежно отвечать «Счастливых праздников», как те служащие в «Уолл-Марте», кого натаскали ни под каким видом не произносить роковых слов «Счастливого Рождества». Это, мои дражайшие язычники, может стать величайшей для американского благополучия угрозой после той, которую службы безопасности встретили введением тотального шмона в аэропортах. Да что там, пожалуй, она затмит даже главный из всех страхов нации – осуществление плана гомосексуалистов по захвату мира. Не могу, правда, убедиться в этом доподлинно, потому что забыл свою копию плана нынче утром в квартире моего бойфренда.
Билл сделал паузу, чтобы аудитория слушателей осознала его фортель.
- Кстати, вспомни о дьяволе! – возвестил Билл, завидев помигивающий огонек индикатора на пульте. – Как мы, последователи Сатаны, и поступаем то и дело. Похоже на то, у нас звонок в студию, - Билл щелкнул кнопкой включения гораздо бодрее, чем два дня назад. – Привет, слушатель, ты позвонил в прямой эфир, на шоу «Рождественский Циник».
- Не может быть, - ответил голос Тома. – Я собирался дозвониться до Билла Трюмпера, чтобы сказать, как сильно по нему скучаю. Ошибся номером?
- О, нет, мистер Каулитц. Уверен, что мои слушатели будут рады узнать, как сильно ты истомился без него, - заверил Билл, радуясь, что Том ему с готовностью подыгрывал. – Я понял так, что возражений по теме, поднятой Циником, у тебя нет?
- Нет, я могу прокомментировать. С моей точки зрения, применение разума Циника против института Рождества уже само по себе достойно называться войной. Но «Война на Рождество», скорее, проблема, навязываемая лишь несколькими отдельно взятыми средствами массовой информации, тогда как большинство американцев, во-первых, имеют в это время года другие проблемы, а во-вторых, достаточно благоразумны, чтобы отказаться от идеи совершать нападки на один из самых широко распространенных праздников в стране.
- Твоя вера в нашу нацию никогда не перестанет меня изумлять, особенно в свете ее доказанной неоправданности. А сейчас, к сожалению, нам пора предоставить время для нескольких волнующих коммерческих сообщений от наших спонсоров, а также для обзора праздничного уличного трафика. После перерыва мы услышим еще несколько слов от моего вечно оптимистичного бойфренда, и я постараюсь во что горазд сокрушить его рождестволюбивую душу. Все во имя шоу, естественно, - проанонсировал Билл. – Вы слушаете «Рождественского Циника» на волне Сик ФМ.
Билл открыл рот, чтобы обратиться к Тому как к своему бойфренду, а не как собеседнику на радио, но Андреас прервал его:
- Билл. Дэвид вне себя.
На лице Билла проступила пакостная ухмылка, и он повернулся к раздраженному Андреасу.
- О, Энди. Это еще только цветочки.
_______________
* «War on Christmas» - война на Рождество, или, лучше сказать, война с Рождеством – уродливое порождение политкорректности. Наезды разного рода укушенных общественных активистов на общенационально отмечаемый праздник Рождества, как ущемляющий чувства представителей нехристианских конфессий. Это движение идет по таким фронтам как «долой Санта-Клауса», «долой елку» и прочую религиозно окрашенную символику праздника. И действительно, год от года результаты таких выступлений становятся все более ощутимы.
** Менора – еврейский религиозный атрибут, светильник-семисвечник.
*** Кванза и Ханука – эквиваленты (хотя бы приблизительные, по датам) рождественских праздников для выходцев из Африки и иудеев.
On the tenth day of Christmas...
Они заехали в автомастерскую забрать сумку Билла и заодно взяли напрокат машину, маленький голубой Форд Фокус, не совсем то, что Билл выбрал бы себе взамен своего черного Ауди, но неплохо. Билл обошел ее с ключами в руках.
- В общем, - взглянул он на Тома, - мы лишились предлога «у нас только одна машина на двоих», но не хочешь ли проехаться ко мне, поужинать? Я далеко не так хорошо готовлю, как ты, но могу соорудить вполне пристойную пасту.
Глаза Тома загорелись в точности как у малыша, рассматривающего рождественский каталог магазина игрушек.
- Я согласился бы даже если ты пообещал лапшу быстрого приготовления, - ответил он, склонившись к Биллу для поцелуя, которые Билл обычно считал ненужной и несдержанной демонстрацией чувств на публике.
И снова стал так считать, как только Том отстранился.
- Знаешь, мы уже объявили об этом по радио, - сухо сказал он Тому. Губы его покалывало, и не от холода. – Нам не нужно давать представление посреди парковки.
- Просто явного желания не достаточно, – Том, придерживая его бедра, поглаживал их ладонями. Билл задрожал. Но хотя бы эту малость он мог отнести на счет пронизывающего ветра.
- Не смотри так самодовольно, - велел Билл, поняв, что Том явно эту реакцию его тела на погоду не спишет. – Прямо сейчас я бы с радостью убил тебя за обогреватель, так что пошли, пока я не решил, что это лучший вариант.
- Я тебя согрею, - пообещал Том, сопровождая слова тем, что, как он полагал, являлось развратной усмешкой. – А то и распалю.
- Вы уверены, что знаете как, мистер Хороший Парень? – игриво осведомился Билл.
- Хмм, - Том изобразил раздумье. – Сначала… я обниму тебя…
Он обнял Билла за талию, притягивая к себе. Билл фыркнул, но иным способом не воспротивился.
- И поцелую тебя, вот так, - Том продемонстрировал, снова накрывая губы Билла своими. На этот раз он использовал язык, чтобы поддразнить Билла, заставив того обмякнуть.
- А следующий шаг включает непристойное поведение в публичном месте? – пробормотал Билл ему в губы.
- …и зашепчу тебе на ухо милую чушь, которая согреет тебя и снаружи, и внутри, - закончил Том, скромно чмокнув его в щеку.
- Развел, - в отместку Билл ущипнул его за зад.
- Как? – Том невинно распахнул глаза. – Ты хотел, чтобы я раздел тебя прямо здесь? Не думаю, что это будет хорошо смотреться в записи. Или, - поправился он, - будет смотреться слишком хорошо. На что поспорим, что кто-нибудь фотографирует нас себе на мобильник прямо в эту самую секунду?
- Пока мы одеты, это остается хорошей рекламой, - Билл склонил голову набок, размышляя. – На самом деле, даже несколько снимков в обнаженном виде могут быть для Циника удачным…
Том выпустил его из объятий и подтолкнул к машине:
- Во-первых, прекрати заводить меня, а во-вторых… - он конспиративно понизил голос. – Если кто-нибудь еще увидит тебя голым, у меня станет слишком много соперников в борьбе за твою благосклонность.
- Это будет держать тебя в тонусе, - ответил Билл и, ухмыльнувшись, сел на водительское место.
Они приехали к дому Билла, когда солнце начало садиться. Билл припарковался на своем месте в гараже, указав Тому на место рядом, предназначенное для визитеров, которое почти всегда пустовало с тех пор, как Билл сюда переехал. Что-то встрепенулось внутри, когда теперь он увидел его занятым, впервые за долгое время. Он хотел бы осудить свою реакцию, но вместо этого лишь посмеялся про себя.
Том выбрался из своего внедорожника с маленькой елочкой, которую Билл рассматривал в его спальне.
- Ты всерьез озаботился тем, чтобы снабдить меня деревцем в этом году, - Билл обошел машину, присоединился к Тому и пальцем легко задел одно из крохотных украшений.
- О нет, это, скорее, ради меня самого, - ответил Том. – Не уверен, что смогу выжить не в обычном для себя праздничном ареале обитания, приходится тащить часть праздника с собой.
- И сейчас мы можем наблюдать воочию дикого Тома Каулитца, который, покинув естественную среду обитания, заботливо несет заготовленный материал для создания гнезда, в расчете на то, что устроится с комфортом, - прокомментировал Билл тоном пытливого телевизионного натуралиста. – Эта редкостная особь предпочитает украшать домишко крикливо и празднично…
- …и наполнять в период ухаживания место своего гнездования подарками, - вступил Том. – Как правило, преподносимыми неуловимому Биллу Трюмперу, который в начале предпочитает игнорировать поползновения Тома Каулитца, но может уступить, если Том будет достаточно настойчив.
- Или же, - предположил Билл обратное, – вместо того, может отметелить Тома Каулитца этой мелкой елкой, таким образом выражая свой отказ.
- Время покажет, - рассудительно согласился Том, предлагая Биллу свою незанятую руку, когда они направились к лифту. Билл засмеялся и ухватился за нее.
Ни бойфренд, ни даже случайный знакомый не входили в квартиру Билла, кажется, целый век. Последний раз был тогда, когда у него еще не жила Казимира. Как обычно, она уже сидела у двери, когда Билл открыл дверь. Он, на всякий случай, отодвинул ее ногой, но такое предупреждение не потребовалось. Завидев Тома и непонятный предмет, который он нес, Казимира метнулась в спальню.
- Очевидно, кошки считают Тома Каулитца смертельным врагом, - прокомментировал Билл. – Кто бы мог подумать?
- Обычно felis catus* может понадобиться некоторое время, чтобы проникнуться к Тому Каулитцу доверием, но, в конечном итоге, он ее подкупает или одерживает победу иным способом, - поправил Том.
- Это маловероятно. Кошку не так просто задобрить угощением, как собаку, - Билл отпустил руку Тома и снял с плеча сумку, повесив и ее, и пальто на вешалку, которая была в том же стиле ар-нуво, что и мебель в его гостиной. Билл протянул руку, чтобы взять у Тома куртку. Том пытался снять ее, перекладывая елку из одной руки в другую, и Билл, в итоге, сжалился, подхватив ее, но не преминув строго заметить. – Это послужит тебе уроком. Праздничная елка – вещь не практичная, особенно зимой.
- Ты бы предпочел, чтобы я притащил ее в июле? – Том повесил свою куртку поверх пальто Билла. – Никогда бы не подумал, Билл Трюмпер, что ты выступаешь за праздник круглый год.
- Только предположи такое еще раз – точно отметелю, - угрожающе ответил Билл. Он игриво замахнулся елкой, убедившись, что не стряхнет ничего из украшений. Деревянная подставка елки, как заметил Билл, была тех же сдержанных тонов, что и горшок с пуансеттией.
- Ты побьешь меня моим собственным подарком тебе? – жалобно спросил Том. – Тем самым, который я украшал часами?
- Правда? – Билл мог этому поверить. С сокрушенным вздохом он опустил елку, когда Том кивнул, и отнес ее на кофейный столик со стеклянной столешницей, оставив рядом с декабрьским номером «Вога». – Где же ты нашел все эти украшения?
- Прелестные, правда? – Том присел перед столиком, чтобы поправить начавшую сползать гирляндочку. – Из кукольного домика, с модели железной дороги. Несколько взял у мамы. Ее гостиная на Рождество выглядит как витрина «Мейсис»**, я клянусь.
- Чересчур даже для Оптимиста? – поддразнил Билл и сел на диван, подогнув ноги.
- Вероятно… о, - Том встал, чтобы перебраться к Биллу на диван, но на полпути раздался рингтон на мотив «Тихой ночи»*** из кармана его джинсов.
- Кажется, это все же мелодия твоего телефона, а не какой-то прикол, - сказал Билл.
- Мне она нравится, - Том выгнул бровь, вытаскивая из кармана телефон. Взглянул на экран. – Снова Йост.
- И как это он еще не рехнулся. Наверное, забил сообщениями мою голосовую почту, - Билл свой телефон отключил на время шоу, и когда после него включил, чтобы позвонить Тому, нашел кучу непрослушанных сообщений. Из девятнадцати половина принадлежала Тому, но другую половину, без сомнения, оставил Дэвид. – Мы можем позвонить ему позже, когда доработаем нашу официальную легенду.
- Интересно знать, что ты подразумеваешь.
- Узнаешь, потерпи. Кроме того… - Билл провел ногтями по бедру Тома, скрытому джинсовой тканью. – Мы можем заняться чем-нибудь еще, пока мой блестящий ум дорабатывает план.
Том заинтересованно хмыкнул и передвинулся, чтобы его нога прижалась к ноге Билла.
- Помимо ужина, ты имеешь в виду?
- Нет, - Билл стукнул кулаком по его колену. – Я вовсе к тебе не пристаю. Всего лишь проверяю, достаточна ли твоя температура, чтобы согреть воду для макарон.
- Мм, детка, я настолько горяч, что опалю их на всю длину, - ответил Том.
Смеясь, Билл склонился и ухватил Тома за подбородок:
- Пошли, жеребец, пока не обжег меня своей страстью. Или пока я не задохнулся от смеха.
Том потянулся и поцеловал его. Оба еще смеялись, когда их губы встретились, но вскоре Билл уже замычал от удовольствия и притянул Тома за шею еще ближе.
_______________
* Felis catus (лат.) – кошка домашняя.
** «Мейсис» - универмаг в Чикаго, который славится рождественскими витринами. Полюбоваться ими приходят и жители города, и туристы.
*** «Silent Night» - «Тихая ночь», один из самых хрестоматийных рождественских гимнов, написан в 19 веке.
Два года у Билла не было секса. А Том, так случилось, самый привлекательный и самый совместимый с Биллом мужчина во всем Чикаго, не говоря о том, что он потрясающе целуется. Не обслюнявил губы, не затолкал язык в глотку. Нет, Том играл и поддразнивал. Пальцы его зарылись в волосы Билла, пощекотали ушко, а язык играл с пирсингом в языке. Вторая рука Тома проникла под рубашку Билла, поглаживая кожу там, где задрался ее край.
Не прошло десяти минут, как Билл, страстно вцепившись в Тома, перекинул ногу и взобрался к нему на колени.
Их рты встречались с влажными звуками, заставлявшими сердце Билла бешено колотиться, а щеки – раскраснеться. Он тихо простонал и потянул Тома за косички, отчего тот издал низкий звук, и Билл повторил трюк. Рука Тома крепче сжала его талию.
Спустя десять минут уже этих действий, Билл стонал, откинув голову, пока Том целовал его горло.
- Сколько же на тебе одежды, – пожаловался запыхавшийся Билл. Его руки зашарили под свитером Тома и наткнулись на футболку. Он проследил сквозь ее материал очертания мышц пресса, достаточно крепких, чтобы назвать их кубиками, и захныкал бы, но ему не позволило чувство собственного достоинства.
Том выгнулся под его прикосновением, и впервые они прижались друг к другу пахами. Что бы Том не пытался ответить, это превратилось в бессвязный хрип, и он резко толкнулся навстречу Биллу, ладонями обхватив его ягодицы. Билл зашипел и заерзал на Томе с изяществом перевозбужденной собачонки.
И тут, неожиданно, Том отстранился. Билл автоматически потянулся за ускользающими губами, но Том пробормотал:
- Погоди, - его потемневшие глаза встретили медленно фокусировавшийся взгляд Билла. – Наверное, нам следует подождать, прежде чем пойти… дальше.
Билл застыл, молча глядя на него в ответ. Вся кровь от мозга отлила гораздо ниже, и он никак не мог вникнуть в смысл сказанных Томом слов, малопонятных и при обычных обстоятельствах.
- Я не верю ушам. Клянусь всеми богами, Том Каулитц, если ты сейчас скажешь, что бережешь себя для брака, я кастрирую тебя тут же, - прорычал Билл, когда, все же, осознал сказанное.
Том хрипло засмеялся.
- Ты знаешь меня только несколько дней, Билл, но уже достаточно изучил, чтобы поверить в такое.
- Ладно, - сощурился Билл, - у тебя пять секунд на объяснения, пока я тебя не удавил.
- Я думаю, нам нужно подождать до Рождества. Подожди, дай объяснить, - Том убрал ладони с ягодиц Билла, чтобы перехватить руки, тянущиеся к нему с кровожадными намерениями. – Это нечто, чего стоит ждать. То, чего мы оба реально хотим.
- Ты так считаешь? – остроумно спросил Билл. Притеревшись друг к другу телами, оба прекрасно ощущали, что заинтересованы в продолжении.
- Ожидание - это часть праздника, - Том обхватил щеку Билла и погладил уголок его рта большим пальцем. Билл всерьез размышлял, не укусить ли его, но теплота и искренность во взгляде Тома остановили. – Пред…
Том помедлил, губы его изогнулись в озорной усмешке. Билл ждал, хотя его собственные губы тоже дернулись вверх, несмотря на всю досаду.
- …вкушение, - закончил Том, и Билл едва сдержал смех. – Так. Мы оба, вероятно, свободны до или после наших визитов к семье, правильно? Мы можем запланировать и с пользой провести время друг с другом… если ты понимаешь, о чем я.
- Прекрасно понимаю, - вздохнул Билл, посмотрев вниз, и снова поднял взгляд, решительно сказав. – До визитов. Если я должен страдать от вопросов родственников о моей потенциальной подружке, то хочу, по крайней мере, получить полноценное гомосексуальное удовлетворение до этого.
- Тогда обещаю, праздничным утром ты найдешь под своей елкой именно то, что хотел, фигурально выражаясь, - широко улыбнулся Том. Он потерся носом о кончик носа Билла. – А пока, может быть, еще поцелуемся?
- Думаю, я выживу, если будут поцелуи, - пробормотал Билл и снова подался навстречу блаженству томова рта.
***
- Билл Трюмпер слушает.
- Не надо так со мной, Билл, - сказал Дэвид, голос звучал так оскорблено, каким он, как надеялся Билл, себя и чувствовал. – Ты встречаешься с Томом Каулитцем?
Билл вытянулся и оставил еще один ленивый поцелуй на губах Тома. Лежать, растянувшись на самом Томе, было еще удобнее, чем на его коричневом плюшевом диване, поэтому он не сменил положение даже когда, наконец, решил ответить на один из звонков Дэвида.
- Хм, огромное тебе спасибо, - ответил Билл. – Твои планы едва не заставили меня бросить самого милого и сексуального мужчину на свете, который, к тому же, холит меня и лелеет.
Том сделал большие глаза, и Билл скорчил рожицу в ответ. Остается надеяться, что похвалы не вскружат Тому голову.
- Он отказался от твоего предложения о работе, потому что не хотел действовать за моей спиной, чтобы ты знал, - продолжал Билл обманчиво небрежным тоном. – Он не хотел, чтобы я думал, что он использует меня для своей раскрутки. И знаешь что? Это не он пытался меня использовать.
- Я менеджер станции, Билл, ради всего святого, - с раздражением ответил Дэвид. – Это моя работа – пиарить мою радиостанцию всеми способами, какими только я могу…
- Разрушив первые мои пристойные отношения за долгие годы? Не уверен, что это разрешено моим контрактом, - мило поделился соображением Билл.
- Кому, как не тебе, следовало бы понимать, как безжалостна может быть эта индустрия, - после паузы последовала реплика с того конца линии. Билл лишь выгнул бровь.
– Хорошо. Мы еще можем все это поправить, - сказал Дэвид. – Рейтинги сейчас высоки как никогда. А ты уже заявил о ваших отношениях на шоу, но это не значит, что мы не можем продолжить работать с той идеей насчет телевидения…
- Не думаю, что ты понял, Дэвид, - Билл понизил голос. – Ни я, ни Том не будем делать ничего из того, что не хотим, или же ты не досчитаешься одного Циника.
Пауза на этот раз продлилась дольше.
- Ты не посмеешь, - сказал Дэвид.
- Поспорим? - отозвался Билл. – Думаешь, любая другая станция не перехватит меня в мгновение ока? И Тома тоже, после того, сколько внимания он к нам привлек? Черт, ты представляешь, сколько звонков поступило на нашу линию во время сегодняшнего шоу?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |