- Чем тебе не нравятся мои лыжи? - обнял я эвенка. - Такие же лёгкие, как и ваши, только камус не тот. Зато никто не придирается. У нас есть один в Центральном, ты его знаешь - Рычагов! Так он, за неимением камусов, собрал в посёлке бродячих котов, из их шкуры сделал себе лыжи лучше ваших - в любой мороз катятся!
- Ха-ха-ха! - засмеялись над моим рассказом про Рычагова эвенки.
- На лыжах у Рычагова коты! Ха-ха-ха!
- Ну, ты нас и насмешил! - хлопнул меня по плечу Борис Леонтич. - Айда в чум, будем чай пить!
Это означало - есть до упаду, потом, завернувшись в оленье одеяло, спать, а потом снова есть... Перспектива не весёлая. Но с дороги она вполне годилась. Я, улыбнувшись, кивнул. Через несколько минут, услышав, что я на стойбище, в чум вошла бабушка Нюра. Она молча сбросила с себя кырняжку и, посмотрев на огонь, сказала:
- Пошто не снимаешь чирки? Ты же пришёл в семью, значит, надо одеваться по-нашему: на ноги - лукду или чиколмы, на плечи - кырняжку. Вот твой нагрудник, - протянула она мне сшитую эвенками одежду. - Его Лиля для тебя ещё осенью вышила...
Я взял в руки разложенные передо мной подарки и, растерявшись, не знал, что с ними делать.
- Бери-бери, не стесняйся, - подбадривал меня Борис Леонтич. - Зимой надо ходить по-нашему, тогда не замёрзнешь. Что твоя фуфайка? Она не для леса...
- По крайней мере, будем за тебя спокойны, - сказал Николаи серьёзно. - В нашем обмундировании, - применил он армейский термин, - можешь спать без костра прямо на снегу.
- Спасибо, друзья! - посмотрел я на добродушно улыбающиеся лица эвенков. - Таких сердечных людей, как вы, я, право, ещё не встречал.
_ Это наш долг, вот и всё, - посерьёзнела баба Нюра. - А людей хороших на свете много, и ты их ещё встретишь.
Через несколько минут я был уже в эвенкийской одежде. Обувь оказалась как раз! Олений кафтан под мышками немного давил, но большой беды не было. Он тоже вполне годился.
- Завтра лыжи померяешь. Юксы подойдут, - осмотрел меня со всех сторон Борис Леонтич. - А сейчас все за стол! Надо обмыть об- новку, - снял он с огня казан с кипящим чаем.
Поздно ночью, когда все стали укладываться спать, бабушка Нюра засобиралась к себе.
- Я тут недалеко, в двух километрах. Там у меня Лиля, наверное, девчонка совсем заждалась.
- Давайте я вас провожу, - вызвался я. - Всё равно спать неохота.
- Ну что же, пойдём, - согласилась шаманка. - Если отдыхать неохота, я тебе кое-что расскажу, - посмотрела она на меня, улыбаясь, очевидно, читая мои мысли.
Мы вышли на мороз и, надев лыжи, молча отправились в сторону бора. На чёрном бархатном зимнем небе горели звёзды. Стоял трескучий мороз. Где-то вокруг нас хоркали, разгребая снег, олени. А впереди чёрными колоннами вздымались к небу вековые сосны. Через полчаса мы подошли к чуму бабушки. В жилище нас встретила Лиля. Девочка сидела у горящего огня и что-то шила.
- Посмотри, какого эвенка я привела! - показала на меня баба Нюша. - Давай ставь чай, у нас разговор будет, - обратилась она к девочке.
- Он давно вскипел, - улыбнулась Лиля.
- Тогда тащи оленью лопатку, соль и перец. Будем кормить Гешу национальным.
Накинув на себя верхнюю одежду, Лиля вышла на улицу. Было слышно, как она открыла рядом стоящий лабаз.
- У тебя накопились ко мне вопросы? - уселась, скрестив ноги на оленью шкуру, шаманка. Не стесняйся, что смогу, то тебе расскажу. Только сможешь ли ты меня понять?
- Постараюсь, - ответил я.
В этот момент в чум вошла Лиля. Она положила на низенький стол замороженную оленью лопатку. Насыпала в берестяную миску соль, смешала её с перцем и протянула мне узкий острый нож.
- Бери, ешь не стесняйся, - кивнула головой бабушка.
- Сколько же можно есть? - взмолился я. - Так ведь лопнуть недолго.
Но для приличия я отрезал кусочек мороженого мяса, макнул его в соль с перцем и положил в рот. К строганине я был давно привычен, поэтому, хоть есть и не хотелось, кушал с аппетитом. Видя, как я расправляюсь с мясом, эвенки, одобрительно кивнув головами, отрезали и себе по кусочку.
- У нас на севере, если не будешь кушать сырое, скоро помрёшь, - сказала бабушка.
- А потом вкусно! - добавил я. — Разве можно сравнить с варёным или жареным?
- Обычно оленину готовим приезжим. Мёртвое мясо есть мёртвое. Оно ничего не даёт. В животе что камень. Но вы, лючи, к нему более привычны.
- Старая сибирская традиция забыта, - сказал я. - В сибирской русской кухне строганина тоже была. Потому русские сибиряки цингой никогда и не болели.
- Если ты говоришь, значит так, - кивнула головой шаманка. - Но, давай перейдём к делу. Какие у тебя ко мне вопросы?
- Вы в прошлый раз сказали, что на берегах наших рек стоят развалины родов мамонтового народа - эндри. Но я ни разу развалин этих не видал. Мне бы хоть раз взглянуть?
- Значит, плохо смотрел, - кинула себе на плечи оленью кырняжку шаманка. - Глаза есть, но не видят. И потом, ты должен знать, что эндри из камня и кирпича ничего не строили. Всё у них было сделано из дерева и из земли. Дерево гниёт и горит. Так что со временем, на месте жилищ остаются одни земляные валы. И ещё ямы. На этих валах давно выросла тайга. Потому ты ничего и не заметил. А города были большие. По несколько километров в поперечнике! Местные остяки эндри называют квелями. Или берёзовыми людьми. Потому что у эндри священным деревом считалась берёза. Съезди на Кеть в Олипку к остякам, спроси места, где жили квели. Они тебе покажут. Когда-то на Кети стоял острог. В детстве я в нём была. От его стен почти ничего не осталось. Сгнили и упали. Но остяки моему отцу рассказали, что этот острог лючи построили на месте города квелей или эндри. Так вот, Кетский город лючи был намного меньше древнего, на котором стоял. Найди это место и сам убедись, - посмотрела на меня шаманка. - На Кети, слышала я от стариков, стояло пять больших городов эндри и ещё несколько поменьше. И на Орловке есть место, где жили эндри, недалеко от её устья. Весной ты можешь туда съездить. Там видны места, где стояли деревянные дома и валы крепости. В тех борах остяки находили железные кольчуги, потерянные топоры и даже стальные мечи. Правда, всё ржавое и негодное. Но ты должен знать, что остяки железо не плавили. Они до прихода сюда лючи всё делали из кости и камня. Железо знали только мы, тунгусы, но нас здесь тогда не было.
- Ты ещё упомянула про какие-то храмы у эндри. Как они, эти капища, выглядят? - припомнил я.
- С местами силы всё просто. Их проще увидеть, чем города, - начала объяснять шаманка. - Обычно это высокие насыпи, на них стояли, по рассказам остяков, стены, а вокруг хорошо видны три круговых вала. Дай-ка, Лиля, мне кусочек бумаги или бересты, я ему нарисую, - позвала внучку бабушка.
Девочка быстро выполнила просьбу сказительницы. И шаманка, положив тетрадный лист на столик, нарисовала на нём огрызком карандаша схему столицы Атлантиды! Ту, которую описал в своих диалогах Платон! Три концентрических земляных кольца, а в центре насыпь, где в древности стояло какое-то строение...
«Получается, что столица легендарной Атлантиды являлась городом-храмом, - пронеслось в голове. - Налицо одна и та же традиция».
- А ты случайно не знаешь, каким богам молились эндри? - с надеждой в голосе спросил я шаманку.
- Слышала от стариков, что у эндри в большом почёте было Солнце. И ещё Огды.
- Кто это? Я о нём ничего не знаю.
- Это наш повелитель неба. Который порождает всё живое и неживое, в том числе и звёзды. Когда-то эндри учили и предков эвенков обращаться к Солнцу и к высшим духам неба. Но со временем многое забылось, - вздохнула старая эвенка. - Мы живём в трёх мирах. Но знаем, что Огды ими повелевает, - добавила она.
«Огды, Огды! Так ведь он является эвенкийским абсолютом! Высшей силой мироздания. И эндри его почитали... Что же получается? Ни что иное, как представление о единобожии! Такое же, как и у ариев? А Солнце - дающая свет и тепло звезда, всего лишь проявление высшего... Ну и открытие! От такого ум за разум зайти может! То, что рассказала старая шаманка о религиозных представлениях легендарного народа, доказывало, что они, эти самые эндри, или квели были точно такими же ариями, какие когда-то покорили Индию, Иран и всю Европу!»
Я смотрел на старую шаманку и думал:
«Ведь ты же меня разбудила, бабушка. В моей душе всерьёз возник интерес к прошлому. С одной стороны, это здорово! Но с другой, как мне теперь жить - никому и ничему не веря?! Особенно ортодоксам-учёным-историкам. Интересно, с какой целью они, все эти академики от исторической науки, придумывают мифы о том, чего не было? Наверняка здесь замешана политика и какие-то далеко идущие планы... Узнать бы какие? Доказать всему миру, что мы, русские, в Сибири всего лишь гости? Получается, что кому-то позарез нужна эта земля? - все эти мысли чередой пронеслись в моём сознании. - Уж не потому ли шаманка на первой нашей встрече обратила моё внимание на то, что мы, лючи, потомки древних эндри, но только не знаем об этом? Масштабно мыслишь, бабушка, масштабно! И что более всего интересно - современно!»
- Ты сказала, что из потустороннего мира отпустил Юрия Петровича шаман. Он что с того света это сделал? - задал я новый вопрос шаманке.
- Пошто с того света? - улыбнулась старая эвенка. - С этого.
- Получается, что шаманы эндри где-то по урманам живут? - удивился я.
- По лесам да болотам. Там скитаются старообрядцы. Всё от власти спасаются. Раньше от попов, сейчас - от коммунистов. Белые шаманы живут рядом с вами, лючи. В посёлках или даже в городах. И власти не знают об этом. Иногда они посещают старинные места силы. В особо важных случаях. Но такое бывает редко. В основном, во время общения с предками и посвящения молодёжи.
- И эвенкам приходилось с ними встречаться? - меня от слов старушки бросило в пот!
- Приходилось, - спокойно сказала баба Нюра. - Потому мой покойный муж и увёл стойбище из вершины Орловки к Турэ. Хотя нам не запрещено там бывать. Зимой за дикарями мы ходим в те места. Но предпочитаем жить здесь, - старая эвенка, посматривая на меня, замолчала.
- Можно ещё вопрос? - спросил я.
- Конечно, Геша, для того мы и собрались здесь, - кивнула головой бабушка.
- Получается, что Юрий Петрович столкнулся с шаманом эндри?
- Пошто столкнулся?! - из-за моего непонимания с расстроенным видом повернулась в мою сторону шаманка. - Никакого шамана твой Юрий не видел. Это белый шаман его узрел в нижнем мире и помог ему из него выбраться.
- А где тогда был шаман?!
- Где-где! - оборвала меня на полуслове бабушка. - Какая разница _ где? Может, он живёт в Белом Яру, а может, где ещё? Разницы нет!
Насчёт шамана я почти ничего не понял. Но сделал вид, что до меня всё-таки дошло, подсел к столу и принялся снова за строганину.
- Можно чайку? - посмотрел я через несколько минут на Лилю.
- О чём думаешь, лючи? - улыбнулась, глядя на меня, шаманка.
- Да вот, захотелось чаю... - схватил я обеими руками протянутую мне кружку.
- Не о чае ты думаешь, а мечтаешь, как бы встретить тебе шамана эндри, - прочла мои мысли бабушка.
- Это, наверное, невозможно? - спросил я её.
- В жизни всё возможно, Геша. Если ты не изменишь истине, то такой белый шаман сам тебя отыщет.
- А что вы имеете в виду под словом «истина»?
- Предания предков - в них есть ответы на все вопросы, - давая знак Лиле, чтобы девочка расстелила постели, тихо почти шёпотом проворчала шаманка. - Изучай предания у всех народов. Потом попробуй их сравнивать и тогда многое поймёшь.
- Что? - задал я глупый вопрос.
- То, что все они рассказывают об одном и том же. Это и есть истина. Учись её искать.
- А вы можете мне что-нибудь рассказать, если, конечно, можно? - спросил я старую сказительницу, зарываясь в оленье одеяло.
- Конечно, могу. Только ты запиши, чтобы я не зря тебе говорила, иначе забудешь.
- Лиля, ты найдёшь мне завтра тетрадку? - обратился я.
- Найду, - отозвалась из своего угла девочка.
Вскоре маленький костёр в центре чума почти погас, и зимняя стужа со всех сторон проникла в берестяное жилище. Но я знал, что эвенки ночью огонь не поддерживают. Такова традиция. Сушняк надо беречь, его в тайге не так много. Под оленьим одеялом было и тепло и Уютно. Забравшись под него с головой, я думал о разговоре.
«Неужели старая шаманка рассказала о белых жрецах народа энд- Ри правду? Неужели они ещё живы и хранят древнюю традицию ариев? Вопрос: зачем они её хранят? Для будущих поколений? Выходит, что на Земле не всё ладно и она, эта традиция, народам планеты нужна? - роились мысли. - И что же мне завтра поведает старая шаманка? Она сказала, чтобы я изучал древние народные предания? Как она права! Этим я теперь и займусь», - подумал я, засыпая.
Когда я проснулся, то было уже совсем светло. Выбравшись из- под одеяла, я увидел, что в чуме никого, кроме меня, нет. В жилище тлел костёр и рядом с огнём стоял вскипяченный чайник. Выйдя на улицу и умывшись снегом, я понял, что женщины пошли собирать по бору сушняк. Накинув на ноги лыжи и взяв топор, я отправился вслед за ними. Вскоре на небольшом болоте я обнаружил массу сухостоя и взялся его срубать и стаскивать в кучу.
- Тебе помочь? - вдруг раздался знакомый окрик.
Я обрадованно поднял голову и увидел идущего по моей лыжне улыбающегося Николая.
- Мои тебя совсем потеряли - послали тебя искать. Ждут чай пить, - выпалил он скороговоркой.
- Я у вас вчера наелся на три дня, - протянул я ему свою руку. - Вот, хочу бабушке помочь. Похоже, они с Лилей сейчас дрова возят на нартах.
- Ты давай руби и вот сюда сушняк складывай, - показал Николай на кромку болота, - а я скоро вернусь.
И развернувшись на месте, эвенк бегом умчался назад к стойбищу. Через час он появился на оленьей упряжи.
- Я тебя ещё на оленях не катал? - посмотрел он на меня с гордым видом. - Сейчас буду катать.
Мы нагрузили сушняк на нарты и, взяв оленей под уздцы, повели их к чуму Колиной бабушки. В жилище нас уже ждали, за убранным столом сидела старая шаманка и Лиля.
- Что же делать? - развёл руками Николай. - Сначала чай здесь, потом поедем к нам! Ты ведь ещё наши лыжи не обкатал. Нехорошо!
Эвенк разгрузил сушняк, привязал оленей и подсел к столу. Через несколько минут, поблагодарив хозяйку, все трое: Лиля, Николай и я помчались на оленях к стойбищу.
- Вечером я тебя жду, - сказала мне на прощание бабушка. - И захвати бумагу...
Целых три ночи с вечера до четырёх утра я записывал то, что мне пела старая эвенка. Не зная эвенкийского языка, я был вынужден записывать сымский эпос по-русски. Переводчицей мне служила внучка бабушки Лиля. То, что я узнал, поражало. Основные события, о чём пела бабушка, происходили на Сыму, Кети, Тыме, в верховьях Ваха и на Тазу. Оба этих огромных региона, как я понял из эпоса, связывала древняя кочевая дорога народа эндри. И враги эвенков самодийцы, юраки и сами эвенки двигались по ней с юга на север и с севера на юг. В эпосе рассказывалось о похищении женщин, о борьбе шаманов и богатырей... Слушая это предание, мне захотелось самому побывать в тех местах. Увидеть воочию этот легендарный кочевой путь с Ингары- Чулыма к ледяному ламе.
«Может, для того мне и спела свой эпос старая шаманка, чтобы у меня возникло такое желание?»
Так это или нет, я тогда не понял.
Я вернулся в посёлок вместе с учениками на своих лыжах и в своей одежде. Всё, что подарили мне друзья эвенки, я оставил у них на стойбище.
- Когда буду у вас в гостях или пойду в вершину реки, оденусь по- эвенкийски, - заверил я их. - В жилухе же национальная одежда мне ни к чему. Лесорубы меня не поймут. Чего доброго решат, что я вас ограбил. В феврале я снова появлюсь на стойбище, так что скоро увидимся, - махнул я на прощание рукой оленеводам.
К моей радости, в Центральном меня ждал сюрприз: руководство промхоза посылало меня в Томск, в командировку.
«Слава богу! - думал я. - Наконец-то увижусь с друзьями. Почти два года прошло как расстались. И о трагедии с Суровым рассказать надо. Иначе придумают такое, от чего в век не отмыться, хоть и не виноват вовсе. До меня стали доходить слухи, что наш участковый Клешнёв намекнул Гуте, жене Юрия Петровича, что я виноват в смерти её мужа?! Только вот он, инспектор, пока доказать это не может. И хотя прокурор района Виктор Алексеевич Девятов подобные сплетни в районе пресёк и предупредил участкового Клешнёва, чтобы тот их не распускал, в городе недоброжелатели во главе с женой Сурова болтали всякое. Но особенно мне хотелось увидеть замечательного парня - своего единственного и самого надёжного друга Н.Л. Ему я хотел рассказать все свои приключения и что произошло с Суровым. Попытаться его уговорить отправиться со мной в конце зимы на шаманское место, где потерялся наш общий друг. И оттуда пересечь по Древней кочевой дороге, если, конечно, нам удастся её найти, водораздельное болото. Потом войти в вершину Тыма и, перейдя его, попасть в Ваховские беломошные сосняки на границе с Северными Увалами. Н.Л. был тем человеком, которому можно было рассказать всё как есть без утайки. Он интуитивно чувствовал истину и свои мысли насчёт неё всегда высказывал.
- Ну что же - вперёд, только вперёд! - поднялся со своего кресла, выслушав мой подробный отчёт о пережитом и услышанном, H.JI. - Историкам не надо, ну и бог с ними! По крайней мере, мы знать будем. А потом посмотрим, может, что в нашей науке со временем и изменится? Мы вот что с тобой сделаем, - продолжил он. - Я съезжу в облохотуправление, хорошо, что со всеми чиновниками я знаком, и возьму разрешение о проведении на твоём участке учёта соболя. Тогда твои промхозовские хапуги тебя обязательно со мной отпустят.
- Если бы? - усомнился я. - Они могут кем-нибудь меня заменить. Например, старшим охотоведом промхоза Локосовым. Его у нас в районе «Ловкочёвым» кличат. Мужик он ушлый, не дай бог, если так получится!
- Да...а! Ты меня озадачил! - почесал затылок Н.Л. - Что же делать?
- Может, ты, как работник научной организации, которая взялась за проведение в районе учёта нужных зверей, сможешь настоять, чтобы с тобой отправился не кто-нибудь, а именно я? - посмотрел я на него с надеждой.
- Настаивать я, конечно, могу, но что это даст?
- Знаешь что? - пришла мне в голову идея. - Давай так: если тебя зацепят с Ловкочёвым или с кем-то другим, я сразу же напишу заявление на расчёт. Всё равно мне в промхозе не работать. Как ты сейчас сказал - с хапугами! Один наш заготовитель чего стоит! Против него и директор, и старший охотовед - мелюзга! Похоже, он их всех кормит, потому и вертит ими как хочет!
- Тогда в чём дело?! Проблем нет! Давай, назначай срок, когда выступаем, - потирая ладонями, улыбнулся Н.Л. - Я почти готов. Кое- что по работе улажу и всё! Да, ты лыжи-то мне какие-нибудь найдёшь, настоящие таёжные?
- Думаю, да, - засмеялся я. - Или у староверов, или возьмёшь мои. На стойбище у меня новые, национальные эвенкийские!
- А до стойбища я что, по пояс в снегу пешком?
- Да найду я тебе лыжи, не переживай, - сделал я серьёзную физиономию, видя чудачество Н.Л.
- Тогда решено, жди меня в начале февраля.
- Но мне, кажется, что нас двое и твой эвенк - всё-таки маловато? - озабоченно посмотрел на меня мой друг. - Хорошо бы ещё кого привлечь? Мало ли что в тайге может быть, да ещё зимой?
- У меня есть хороший знакомый учитель физкультуры из нашей поселковой школы. Думаю, Сергея уговаривать не придётся. С его директором у меня отношения отличные. Он умный и всё поймёт.
- Ну, тогда другое дело! - развёл руками H.JI. - Оказывается, ты уже всё обдумал и дело только за мной?
Как я и предполагал, промхозовское начальство, заподозрив что-то неладное, вместо меня предложило H.JI. в помощники по учёту пушных зверей на Орловском участке, старшего охотоведа Локосова. И мне ничего не осталось, как написать заявление об уходе с работы. Освободившись, таким образом, от опеки коллег из района, я по- быстрому собрал две ручные нарты, закупил на дорогу все необходимые продукты и стал поджидать приезда своего друга. С третьим участником нашей тайной экспедиции вопрос решился в один день. Директор поселковой школы порядочный и умный человек, понимающий многие вещи без слов, выслушав мою просьбу, дал добро.
- Что же, я сам буду вести физподготовку, забирай парня, если надо! - коротко заключил он.
- Молодец Люткевич! - вышел я из его кабинета. - Умница! Не любопытный... Надо, значит, надо. Все бы директора такие были!
Когда приехал Н.Л., у нас с Сергеем Старковым, так звали молодого учителя физкультуры, всё уже было готово. Оставалось последнее, постараться незаметно исчезнуть из посёлка. Почему мне хотелось сделать это тайно, я и сам не знал, но интуиция подсказывала, что так надо. Иначе может случиться непоправимое. Мой дом, где я тогда жил, стоял на краю заболоченного бора. И, подумав, мы решили, что лучше всего нам уйти через него не на Орловку, а на её приток - на Чурбигу. Уйти по старой моей лыжне, чтобы новых следов лыж на снегу вокруг посёлка не было. По пойме Чурбиги, где невозможно проехать снегоходом, добраться до Яр-Маракана - гигантского бора междуречья. И по нему выйти на озеро Турэ к стойбищу. Этот план был хорош тем, что по нашим следам экспедицию на технике было не догнать. А пешком на лыжах промхозовские начальники ходить не любили. И вот в ночь на 12 февраля 1975 года, надев лыжи и впрягшись в нарты, мы двинулись по моей старой лыжне в неведомое. С экипировкой у нас было всё в порядке. На всех троих красовались Добротные стёганые куртки, на ногах с длинными суконными голяшками кожаные чирки. В нартах лежало сменное бельё, одеяла и продукты. Все трое шли на настоящих камусных лыжах: и Н.Л., и Сергею я взял лыжи у местных старообрядцев. До самого утра мы двигались молча, каждый думал о своём. Спать не хотелось. Тусклого света неполной Луны нам вполне хватало. Когда лыжня кончилась и путь лёг по целику, мы стали по очереди меняться. Обычно тот, кто шёл без нарты, торил дорогу, когда начинал уставать, его заменял тот, кто только что тянул нарту. Такая смена нагрузки позволила за ночь пройти больше тридцати километров. Когда рассвело, мы решили сделать, наконец, привал. Выйдя на кромку болота, натаскали побольше сушняка, разожгли из него костёр и, утоптав снег, устроили первый свой подходный лагерь. Пока я кормил двух наших лаек, ребята вскипятили чай и накрыли на стол.
- Наверняка, в посёлке ещё не знают, что мы ушли! - оттаивая у огня булку хлеба, предположил Сергей.
- Завтра уже догадаются, - сказал я. - Есть люди, которым всё интересно...
- Пусть догадываются, догадываться не вредно, - открывая банку со сгущёнкой, засмеялся Н.Л. - Пускай попробуют проехать за нами на «буранах» по такой чащобе! Это же не бор, где сосна от сосны на десять метров!
- А зачем они, собственно, могут за нами увязаться? - поинтересовался Старков. - Мы им что, мешаем?
- Как зачем? - удивился Н.Л. - Чтобы нас всех вернуть. Хоть про- мхоз и арендатор, но чувствует себя на госугодьях хозяином. Раз я не взял на проведение учётов их, как его там? Ловкачёва, значит, уже не порядок! Мы все, как они считают, на их угодьях вне закона...
- Так что, нас могут втихаря и кокнуть? - покосился на Н.Л. Серёжа.
- Всё может быть, - задумчиво попивая чай, ответил командированный госохотуправлением. - Если испугаются, что наша работа нацелена для того, чтобы изъять Орловский участок из аренды. Фактически, если лишить промхоз возможности добывать здесь пушнину, то администрация его может пойти и на крайние меры. Насколько нам известно, - кивнул Н.Л. в мою сторону, - именно с этого участка и утекает пушнина в Москву. Если прервётся аренда, то пострадает не столько промхоз, сколько карман местного заготовителя. Так что нас всех вполне могут и заготовить, - закрыл глаза от удовольствия, попивая чай, Н.Л.
- Ничего себе! - вытаращил на него глаза Стариков. - Вы этого вначале мне ничего не говорили?
- Если испугался, то можешь идти назад по лыжне, не заблудишься, - посмотрел я на него.
- Ничего я не испугался, мне даже интересно! В переплётах я ещё не был... - сконфузился Серёжа.
- Вот и побываешь, - философски заметил H.JI.
- Не падай духом - обойдётся! Главное добраться незаметно до эвенков. На стойбище Ловкачёвы не сунутся. Один раз Борис Леонтич этого Локосова прямо в промхозе чуть не зарезал. Охотовед хотел старика оленей лишить. Загнать его со стадом туда, где нет для них ягельника, - как мог успокоил я Сергея. - К эвенкам они не приедут.
-Может, вздремнём чуток? - предложил Н.Л.
- Думаю, что можем отдыхать до завтрашнего утра, - продолжил я мысль своего друга. - Завтра утром чуть свет в дорогу.
И день и половина ночи прошли в разговорах. О тех, кому мы мешаем, больше не вспоминали. Я рассказал ребятам о предстоящем маршруте по пойме Чурбиги и о переходе через гигантский сосновый бор междуречья. Сказал, что в это время в борах появляются северные олени, что проблем с питанием у нас не будет.
- Хочется тебе верить, - сказал перед сном Н.Л. - Иначе, кого- нибудь с голодухи зажуём.
- Начнём с собак, - отозвался я из своего спальника.
- А кем закончим? - спросил Серёжа.
- Тобой! Кем же ещё, - хихикнул Н.Л. - Ты у нас самый молодой и сочный.
Утром следующего дня экспедиция двинулась по пойме Чурбиги. Нас вскоре обступил вековой ельник, пробивать лыжню в котором было очень трудно. И лыжи, и нарты то и дело цеплялись за прутняк. Приходилось из-за этого часто останавливаться, а иногда и прорубать топорами дорогу. В этих дебрях мы потеряли два дня. А прошли всего ничего - каких-то, по моим подсчётам, 25-30 километров!
- Ещё десяток километров, и мы перейдём речку и войдём в Яр- Маракан, - подбадривал я своих спутников, сидя у очередного костра. - Завтра будем в бору.
- Хорошо бы, - отозвался Серёжа. - Честно говоря, мне эти ели и пихты надоели до тошноты. Смотреть на них не хочется!
- А ты смотри больше под ноги, - посоветовал учителю Н.Л. - Меньше будешь падать и спотыкаться.
- Постараюсь, - вздохнул последний, засыпая.
По всему было видно, что Сергей с непривычки стал уставать.
- Ничего, скоро втянется, - показал глазами на спальник Старкова Н.Л. - Ты скажи мне правду, скоро мы вылезем из этих дебрей? - спросил он меня прямо.
- Зачем мне врать? - пожал я плечами. - Можно перейти реку, и через три километра бор! Но мы тогда окажемся на озере Минка. На нём сейчас работают подсочники. Нас увидят. Начнутся разговоры: куда да зачем? Есть ли у вас согревательное и т.д. Тебе это надо?
- Нет, конечно, - вздохнул H.JI.
- Тогда придётся немного потерпеть.
- Что же будем терпеть, раз надо, - накрылся он своим одеялом. - Только давай дадим Сергею немного отдохнуть. С нартами справимся сами.
- Если он захочет, - положил я пару брёвен в горящую надью. - Самый трудный участок мы прошли, завтра будет полегче.
И действительно, на завтра к обеду мы вышли на тропу, ведущую на озеро Турэ.
- Всё! - показал я на неё. - Сворачиваем и идём в междуречье. Скоро дорога наша станет идеальной! В бору снег твёрдый, и собаки от лыжни немного отдохнут. А то от неё никуда - сразу по уши!
Через час, перейдя речку, мы углубились в вековой бор.
- Вот он, знаменитый Яр-Маракан! Почему-то эти места так зовут остяки и эвенки, - показал я на уходящие в небо вековые сосны.
- А что означает Яр-Маракан? - спросил Сергей.
- Честно говоря, не знаю, - улыбнулся я. - Придём, надо будет спросить.
Через несколько минут из-под ног идущего впереди H.JI. выпорхнул, поднимая снежную пыль, огромный глухарь. За ним с визгом бросилась со своей подругой Стрелка.
- Ну и напугал же он меня! - уселся на лыжи мой друг. - Я думал, граната взорвалась!
- В тайге надо обязательно иметь запасные штаны! - раздался сзади назидательный голос Сергея. - Я захватил с собой ажно две пары.
- Думаю, ты мне должен выделить из своего арсенала... - осматривая себя, поднялся на ноги H.JI.
Глядя на чудачество друзей, я расхохотался.
- Всё нормально! Раз настроение хорошее - значит, коллектив сложился.
Осталось принять в группу Колю Лихачёва. Но за эвенка я не беспокоился. Что-что, а вести себя Николай умеет. И выдержка у него отменная. Через несколько минут, увязая в снегу, на лыжню возвратились собаки.
- Ну что, Стрелочка, это тебе не осень, так что советую за глухарями не гоняться. Лучше иди по лыжне сзади. Когда станет наст, тогда и набегаешься.
Собака, как будто понимая меня, улеглась на лыжню и стала интенсивно выгрызать набившийся между пальцами снег.
Пройдя по бору с десяток километров, мы навалили сушняка и разбили лагерь.
- Отсюда до стойбища два дня ходьбы, не больше. Так что скоро придём! - подбадривал я своих друзей.
- Хоть десять! - улыбнулся Старков. - По бору идти одно удовольствие.
- Не скажи! - засмеялся я. - Нам везёт, что нет оленьих покопов, иначе придётся снимать лыжи и идти пешком. Сплошные ямы! Всё это, Серёжа, у нас впереди.
- Не хотелось бы! - проворчал тот.
- Ничего, нет худа без добра, - заметил Н.Л. - Хоть браконьерить мы и не имеем права, но в экстренных случаях, чтобы не стать людоедами, - он многозначительно посмотрел на Сергея, - нам надо попробовать добыть мясо. Во-первых, чтобы не стать нахлебниками у эвенков и, во-вторых, быть с мясом самим. Иначе голодовки нам и вправду не миновать. В бору глухарей полно, но я не вижу их на нашем столе, - теперь это уже относилось ко мне.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |